А. Райро
Тёмный ратник. Факультет. Том 6
Книга 6. Эпизод 4.
Это письмо должно было всё поменять.
Тюдор Нобу указал место, где прятался Ниманд.
По крайней мере, мне хотелось в это верить, и пока я сказал о письме только Фламеру Волькири и Буфу Такесу
Они оба были настолько ошарашены, что сначала не поверили мне. При этом каждый из них знал, какую картину видела Люче в памяти Беллы Мориц: маленькая ферма, ухоженные свиньи, плодовые деревья, глухая местность.
Пока всё сходилось.
– Для атаки на ферму нам нужны самые сильные маги, – сказал Буф, когда втроём мы собрались в одной из комнат общежития Квартала Кэрулим. – Фонтей должен участвовать обязательно. Вы заметили, что он изменился? Он стал сильнее. Я даже не представляю насколько.
Волькири кивнул.
– Он убил другого мага-джадуга. Эти люди вообще мало изучены, но, как я слышал, убийство себе подобного наделяет победителя частью силы побеждённого. Кем была эта Тильза Маглон? Откуда она появилась? При дворе императора я её вообще никогда раньше не видел.
– А в мире есть ещё маги-джадуги? – спросил я.
– Точно тебе никто не ответит, – нахмурился Волькири. – Такие маги не подчиняются никому, они сами по себе, и у каждого из них свой путь. Они могут скрывать свою силу до самой смерти, если захотят, и спокойно заниматься своими делами, чтобы их никто не донимал. Их сила не наследуется, не передаётся, никак не измеряется рангами. Они просто появляются в какой-то период времени, то есть в любой семье может родиться маг-джадуг, и остаётся непонятным, почему так случилось.
Я кивнул.
Фонтей – не просто уникальный сварщик маг-металла, не просто целитель, это кто-то вроде божественного посланника, наделённого огромной силой с самого рождения. Так что для атаки на ферму Ниманда Филат Фонтей был точно не заменим.
Он, кстати, до сих пор занимался лечением Белой Совы, и я всё чаще ловил себя на мысли, что скоро не выдержу этого грёбанного ожидания, а пойду и вынесу дверь комнаты восемнадцать.
Буф будто понял, о чём я думаю, и добавил:
– Молись, Киро. Если Фонтей действительно стал сильнее, то твоего ратника он исцелит быстро. Главное, чтобы сама Сьюн боролась.
– Бороться она умеет, – мрачно ответил я, не став продолжать эту тему.
Кроме Фонтея, нужен был и Стронг, а он ещё не вернулся из Диона.
Похоже, директор занимался тем самым списком врагов королевы Калесты и организацией их захвата. Его надо было провести быстро, неожиданно и главное – одновременно по каждому указанному человеку.
Никто не ждал Стронга раньше завтрашнего дня, поэтому обсудив информацию из письма по десятому кругу, Буф и Волькири посоветовали мне отдохнуть и пообещали прийти с утра, чтобы продолжить мою тренировку.
Сразу вдвоем.
От такого известия мне стало не по себе. Что Буф, что Волькири тренировали очень жёстко, а если их объединить, то от меня останется мокрое место.
Они переглянулись и кивнули друг другу.
– Ну что, мертвец Нобу? – очень недобро оскалился Буф, глянув на меня. – Готовься к силовой тренировке.
– И одновременно к огненной тренировке, – прищурился Волькири. – Дракон не будет спрашивать твоего разрешения, поджарить тебя или нет.
Они оба были похожи на живодёров, да и посмотрели на меня, как на дичь.
Когда они ушли, я снова отправился к Сьюн, но как только подошёл к двери, то сразу почувствовал, что вокруг комнаты выставлен защитный барьер.
– Не торчи в коридоре, Киро! – уже привычно рявкнул Фонтей из комнаты. – Ты сюда не пройдёшь, даже если соберёшься вышибить дверь!
Я ругнулся сквозь зубы и отправился в больничный чертог, к брату. Он всё ещё был без сознания, рядом с ним дежурила одна из помощниц Фонтея. Увидев меня, она кивнула с сочувствием и позволила остаться.
У изголовья брата я и провёл оставшуюся ночь.
Он лежал бледный, с перебинтованной головой, под его глазами залегли сизые тени. Я держал Броннана за прохладную руку и молился про себя всем богам, каких знал, из каждого мира.
Так я и уснул, с ладонью брата в руках, скрючившись на стуле. На утро меня разбудила медсестра. Она принесла чай и нехитрый завтрак из комковатой каши, яичницы и сыра.
– Приходили адами Такес и адами Волькири, они сказали, что будут ждать вас на стадионе, – сообщила девушка. Кажется, моё беспокойство о полумаге очень удивило и поразило её, поэтому она добавила с улыбкой: – Не беспокойтесь, адами Фонтей вылечит Гудреда. Шеф сделает это, можете не сомневаться. Все ребята за него волнуются.
Надежда на мастерство Фонтея во мне тоже крепла, потому что надеяться больше было не на кого. Я поблагодарил медсестру и, бросив тёплый взгляд на брата, отправился на тренировку.
Уже через полчаса мне довелось в полной мере прочувствовать, на какие зверства способны эти два изверга, Буф и Волькири.
Сначала всё началось вполне привычно: я переоделся в майку и штаны для тренировок, а потом Буф погнал меня по кругу, заставив снять обувь; Волькири в это время постепенно подогревал песок под ногами.
Единственное, чем мне позволили защититься – это Фантомный покров. Видимо, чтобы моё тело не слишком сильно покрылось синяками и кровоподтёками, ну и чтобы ступни не обгорели от раскалённого песка.
Добрейшие люди, мать их!..
Потом был поединок, но не с самим Буфом, а с его полупрозрачным воином, созданным из силовой ауры. Сам же хозяин ауры стоял поодаль и управлял своим бойцом. Тот вторил движениям Буфа и колотил меня с бешеной скоростью, используя всё мастерство боевых искусств и борьбы: удары, захваты, броски.
Его ледяные полупрозрачные кулаки попадали мне то по лицу, то в солнечное сплетение, а про удары ногами я вообще молчу – казалось, что боец Буфа ожил и решил переломать мне каждую кость, потому что вдруг посчитал, что моя рожа ему не нравится.
Я уворачивался, атаковал в ответ, уходил в оборону, проводил броски, хлестал кулаками до онемения, обливался потом, стирал кровь с губ, сплёвывал тягучей красной пеной, тяжело дышал… и был счастлив тому, что на время мне пришлось забыть все ужасы прошедших дней.
Мысли исчезли.
Отчаяние исчезло.
Из меня их просто выколотили к чертям.
Я дрался и думал лишь о своих движениях, о положении тела, о пекле под ногами, о натяжении мышц, поворотах корпуса, падениях и обманных выпадах. Я думал обо всём, кроме того, что мой брат при смерти, а Сьюн слаба и ранена.
За этот вечер я вспомнил все уроки, пройденные ещё в лагере в Юбрионе.
Потом к бою между мной и воином Буфа присоединился Волькири. Он атаковал неожиданно – как раз в тот момент, когда я рухнул в песок от мощнейшего удара по ногам и перекатился, чтобы избежать добивания и угостить противника контратакой.
Именно в этот момент в меня полетела уже знакомая воронка огня.
Это была та же страшная сила, обжигающая всё вокруг себя. Я не видел её, но ощутил всем своим существом – кожей и шестым чувством, обострившимся в схватке.
Вот теперь были задействованы силы мага и ратника пятой высоты, иначе б я просто не выжил. Броня Мрака появилась мгновенно, в ладони приятно легли рукояти мечей.
Ответный удар вышел таким, какого я сам от себя не ожидал.
Чёрное марево паралича, накрученное на воронку Точечного вихря, отправилось в Волькири так быстро, что он даже среагировать не успел – замер на месте, атакованный ужасом. Ну а я тут же перенаправил вихрь уже на Буфа.
Тот успел уйти в защиту аурой, молниеносно отозвав своего бойца.
Тогда я пустил в ход Теневые путы, выпустив по Буфу сразу пять цепей с гарпунами. От одной он увернулся, две отшвырнул, а вот ещё две прочно окутали его ноги.
Буф рухнул в песок и вцепился в путы.
Пока он возился, я погрузился во тьму и рванул прямо на Волькири, вскинув руку и используя Незримый плен.
Ещё не отошедшего от паралича охотника подняло в воздух, а я прошептал заклинание Львиные лапы прямо на бегу и сделал перед прыжком два огромных шага.
Отлетев вверх, как на пружинах, я убрал мечи и с разворота ударил Волькири ногой в живот. Это было жёстко, грубо и больно. Охотник пролетел два десятка метров и упал на спину, пропахав лопатками поле и оставив глубокую борозду. Он успел лишь смягчить себе падение, чуть приподняв песок, но мой удар вывел его из строя не меньше, чем на пару минут.
В это время Буф успел освободиться.
На меня снова накинулся его боец из ауры. Получив от него хлёсткий удар ногами, я отшатнулся.
Значит, аура?..
Я двинулся на бойца Буфа, как танк, потому что у меня возникла идея. В руках появились мечи, я крутанул ими, но вместо того, чтобы привычно вызвать Мёртвую мглу и паралич, я быстро произнёс внеранговое заклинание Моментальной заморозки.
Мечи обледенели, а этого никто не ждал.
Клинки пронзили полупрозрачного бойца прямо в грудь, силовая аура Буфа с треском покрылась белой коркой, ну а потом я произнёс заклинание Огней небес.
Его я использовал редко, только когда сражался с песочными воинами Ниманда и вот теперь решил, что можно попробовать сделать это с аурой донора силы.
Эффект получился такой, что Буфа на время вышибло из боя.
Его боец сначала заледенел, а через секунду уже взорвался, получив дозу магического огня, пущенного через клинки. Буф отступил и, кажется, получил серьёзный урон по собственному телу – он пошатнулся, мотнул головой и выдавил:
– Неплохо, Нобу. – Потом поморщился, еле приходя в себя, и добавил: – Но на твоём месте я бы не расслаблялся.
После его слов меня внезапно атаковали ещё двое противников. На стадионе появились Кезарий и Альмагор Стронг.
А вот этого не ожидал уже я!..
От удара мощнейшим Точечным вихрем я прокатился кубарем по полю и уткнулся лицом в песок, ну а когда перевернулся на бок, то увидел, как в меня летит мерцающая лавина Шквального урона шестого ранга, пущенная Стронгом.
В-а-а-а-а-ш-у-ж-м-а-а-а-а-т-ь!..
Всё, что я успел сделать – это ощутить холод ужаса по спине…
И тут впереди меня встала девичья тень с гигантским мечом.
– А ну прочь от моего домината!!!
***
Сначала я даже не поверил, что это она.
Даже когда отчётливо услышал её голос.
Но, чёрт возьми, это действительно была она!
Она!
От радости у меня на мгновение перехватило дыхание.
Белая Сова, в своём охренительно-соблазнительном доспехе, рванула навстречу волне Шквального урона, взмахнув мечом и ослепляя стадион Хлыстом солнца. Даже мне по глазам резануло.
Противники отшатнулись.
Стронг невольно ослабил Шквальный урон.
Девушка взяла разбег и совершила свой коронный прыжок, избегая столкновения с остатками лавины, и прямо в воздухе задействовала Звериный образ тотема. За её спиной поднялись фантомные крылья, и уже на высоте вместо меча возникла Туманная коса.
Гигантская и острая, как грёбанная бритва!
Сьюн налетела сразу на четверых противников – на всех, какие имелись сейчас на стадионе. Буф отступил в сторону, как и охотник Волькири.
Стронг и Кезарий остались на месте, но перевели атаку на моего ратника, а она не побоялась выступить одна против сильнейших.
Пока Сьюн отвлекала внимание на себя, я успел вскочить.
– Сова-а-а! – Я кинулся в бой с новой силой.
Хотя нет. Это была не просто новая сила, это была ещё и адски зашкаливающая радость. Она и придала мне мощи.
Я атаковал Буфа и Волькири одним размашистым ударом паралича, а потом развернулся и пришёл на помощь Сьюн – она бы не справилась с магом шестой высоты одна.
В сторону Стронга отправился мой Шквальный урон, я объединил его вместе с Точечным вихрем. Это был двойной удар мага и ратника, а с таким даже Альмагору Стронгу пришлось считаться.
Половину его Фантомного покрова снесло за пару секунд, но атаковать его повторно мне не дал удар Кезария. Ратник директора сшиб меня с места Теневыми путами, и пока я освобождался от ловушки, стадион оглушил воинственный птичий крик – Сьюн вызвала тотем.
Птица с лёту набросилась на Кезария, вцепилась в него когтями и подмяла под себя.
Ратник и белый тотем кубарем покатились по полю, от их схватки песок отлетел в стороны и до самого потолка, будто взорвался. В это время Сьюн продолжала биться со Стронгом, ну а я снова взялся добивать Буфа и Волькири, теперь они не казались мне непобедимыми извергами.
Сначала досталось Буфу.
Я не стал слишком усердствовать, потому что тренер повредил ауру, но отшвырнул я его нехило, обстреляв Теневыми путами. Потом настала очередь охотника, и вот тут пришлось попотеть.
Во всех смыслах.
От его огненной воронки мой доспех раскалился чуть ли не докрасна, даже кожу обожгло, но я уже понял по прошлой тренировке, что на охотника неплохо действуют два вида атаки: Незримый плен и паралич Мёртвой мглы.
Это преимущество я и использовал.
Вскинул руку прямо в воронке огня, и когда пламя прогудело и затихло, на Волькири обрушился мой навык пятого ранга. От Незримого плена охотника не спасло ничего. Его снова подняло в воздух и распяло, и чтобы он не вырвался, я отправил в него ещё и паралич.
Неожиданно к моей спине прижалась другая спина.
– Ну что, доминат? Думал, я там дохлая валяюсь, да?
Мой тыл прикрыла Сьюн.
Если бы не бой, я бы уже сейчас развернулся и сжал её в объятьях, но мы продолжали стоять спина к спине.
– Достаточно! – вдруг выкрикнул Стронг. – Для первой тренировки достойный отпор, адами Нобу! – Он кивнул Сьюн. – Белая Сова. Рад снова видеть тебя в строю.
Охотник Волькири наконец вырвался из моего плена и опустился на поле, Буф освободился из Теневых пут, а птица-тотем перестала атаковать Кезария и с таким же пронзительным криком исчезла.
Все четверо окружили меня и Сьюн.
Мы убрали доспехи и посмотрели друг на друга. Белая Сова еле сдерживала эмоции, она раскраснелась от радости, прикусывая губу.
– Хорошая работа, Нобу, – оценил Волькири, хлопнув меня по плечу. – Скоро можно будет биться с тобой уже в полную силу огня.
– Да, совсем неплохо, – согласился Кезарий в своей скупой манере. – И я рад, что Белая Сова с нами.
– А я как рад… – прошептал я, всё ещё тяжело дыша после боя.
Кое-как у меня получилось оторвать взгляд от Сьюн и посмотреть на Стронга. На некоторое время я даже забыл про письмо и Ниманда, но увидев лицо директора сразу об этом вспомнил.
– У меня есть важная новость, директор.
Тот вскинул брови.
– У меня тоже есть важная новость, Киро. Интересно, чья новость будет занимательнее, твоя или моя?
Фраза была сказана мрачно и веско, и от неё все опешили (кроме Кезария, конечно).
Стронг развернулся и направился к выходу, скомандовав:
– Покинем стадион. Наши новости лучше обсудить в… – он вдруг осёкся. Наверное, хотел сказать «в моём кабинете», но тут же добавил сдавленным голосом: – Обсудим всё в кабинете коменданта первого общежития Кэрулима. У вас полчаса на сборы.
Буф, Кезарий и охотник отправились за ним, а я и Сьюн задержались.
Еле дождавшись, когда стадион опустеет, Белая Сова бросилась мне на шею. От её натиска я не удержался на ногах и повалился на песок.
– Киро, как же я счастлива, что снова с тобой… – Навалившись сверху, Сьюн поцеловала меня, жадно и долго.
Если честно, я до сих пор не мог поверить в то, что она снова вот такая. Живая, сильная и горячая. Ещё бы забыть о том, что жить ей осталось всего три недели.
Я крепко прижал её к себе и прошептал:
– Фонтею надо поставить памятник.
Порозовевшая Сьюн с улыбкой закивала.
– Он невероятно сильный, Киро. Это великий маг.
– Даже круче меня?
Сьюн чмокнула меня в губы.
– Нет. Ты самый лучший. – Она вскочила, указала в сторону раздевалок и резко поменяла тон с нежного на командирский: – А теперь вали туда! Прими душ! От тебя воняет, как от помойки!
Всё ещё лёжа на песке, я потёр потный лоб.
– Ну спасибо. Я вообще-то на тренировке был.
Сьюн ухватила меня за руку, подняла и потянула к раздевалкам. Уже у двери в душевые я снова притянул её к себе, и вот тут-то на меня с новой силой обрушилось понимание, что если я ничего не сделаю за эти три недели, то Белой Совы просто не станет.
Не станет.
Видимо, моя эмоция слишком заметно отразилась на физиономии, потому что Сьюн нахмурилась.
– Не смей омрачать мне радость, понял? Пожалуйста. Пообещай, что никогда не заговоришь со мной об этом. Пусть эти три недели будут самыми прекрасными, а когда меня не станет, ты не будешь плакать. Пообещай! – Она ухватила меня за мокрую от пота майку. – Пообещай!
Я пристально посмотрел ей в глаза.
– Нет. Ты будешь жить. Даже не думай иначе. Я найду Ниманда.
– Хорошо, котик, как хочешь, а теперь иди, умойся, я буду ждать тебя в комнате восемнадцать, – улыбнулась Сьюн, не став спорить, но по её глазам я видел, что она смирилась со своей смертью.
Белая Сова приняла её с достоинством воина и не давала горю взять над собой верх, а заодно и мне не позволяла, но оставшись один в душевой я ещё долго не мог успокоиться.
Теперь у меня не было права на ошибку.
***
Наш стихийный Совет собрался в кабинете коменданта общежития Кэрулим.
Народу было немного, всего шестеро – только самые посвящённые.
Кроме Стронга и меня, тут был Буф, охотник Волькири, Филат Фонтей и королева Энио. Я даже не успел поблагодарить Фонтея за лечение Сьюн.
Совет начался сразу же, как только я вошёл.
Первым свою новость озвучил директор, и эта новость была не просто занимательной, она была ошеломительной.
– Этой ночью император Ксабир был убит, – мрачно и твёрдо сообщил Стронг, навалившись руками на крышку стола и оглядывая каждого из собравшихся. – Уничтожен и весь его род, в том числе, младший брат Ксабира, поддержкой которого я заручился несколько дней назад. Наша страна временно обезглавлена, введено чрезвычайное положение. В Дион вошли войска.
Все пооткрывали рты и побледнели.
– Переворот?.. – выдавил Буф.
– Да. Попытка, – ответил Стронг. – Если бы не список королевы Калесты, матери королевы Энио, то власть была бы сейчас в руках у приспешников Ниманда. Но так случилось, что наша облава сорвала их дерзкий план. Мы успели спасти и первого помощника Йорго. Слава богам, он выжил. Нам помогла генерал Гехар, пусть будет славен весь её род. Великая женщина.
Я сразу вспомнил ту здоровенную брюнетку, которая присутствовала на совете с императором совсем недавно.
– Моя мать долго хранила тайну этого списка, – сказала Энио с печалью. – И только зная, что умирает, она решила передать информацию Киро Нобу.
– Но зачем они убрали Ксабира? – нахмурился я, сам ещё не отойдя от шока. – Этот кукольный император им очень подходил. Он бы точно проиграл войну.
Стронг кивнул.
– Да. Он им подходил… до поры до времени. Ты же видел, как трудно им управлять? Ксабир был капризен и своенравен. Возможно, он отбился от рук, либо начал шантажировать своих покровителей, посчитав, что неприкасаем.
– А что облава? Вы взяли всех по списку? – спросил Волькири.
– Нет, увы. Были захвачены только шестеро из десяти. Нам не удалось обнаружить Брая Скендера и всю его семью, так же исчезли Натель Такес и Чезар Тоборг с семьями, ну а про Атрея Морица вы и так знаете. Он и есть ратник Ткач, и его нам не найти просто так.
– А те, кто попался, рассказали хоть что-нибудь важное, адами? – поинтересовался Фонтей.
Он выглядел, как обычно – в шапке-шлеме и кожаном фартуке, скромный и неуклюжий, только яркость его маленьких глаз выдавала могущество и силу.
– Да, из нескольких мы выбили правду, – ответил директор. – Эти люди тайно творили историю нашей страны и вели её в пропасть, начиная с убийства императора Франца. Он умер от сердечного приступа, но, как оказалось, этот приступ устроила ему Белла Мориц. Не без помощи Ксабира, который и провёл её в спальню к своему отцу. Медиум способен довести человека до приступа, если очень постарается.
У меня мурашки по коже побежали при одном имени Беллы Мориц.
Эта тварь могла устроить приступ кому угодно.
– Так же нам стали известны имена тех генералов, что поклялись Ниманду в верности в обмен на жизнь и хорошие куски завоёванных земель. Благодаря списку королевы Калесты мы успели предотвратить измену в рядах армии…
Стронг вдруг оборвал свою речь и уставился на дверь, а та неожиданно распахнулась, и в кабинет ворвалась Люче.
Такой я её ещё не видел: злой, решительной и взбешённой.
– Нет, Альмагор! – выкрикнула она, подходя к столу и становясь напротив брата. – Ты этого не сделаешь! Я не позволю тебе!
Стронг выпрямился и сжал кулаки.
– Выйди, Люче. Мы потом всё обсудим.
Глаза девушки потемнели, на лбу проступили тёмно-синие вены. Она оглядела остальных, будто только сейчас их заметила.
– Он сказал вам, на что согласился сегодня? Сказал или нет?
Никто не понял, что она имела в виду, но только Фонтей задал встречный вопрос мягким и добродушным голосом:
– Чем же Альмагор так вас рассердил, милая эвен Стронг?
Люче не была расположена к беседам и опять со злостью посмотрела на брата.
– Нет! Ты же знаешь, что тебе нельзя! Не смей этого делать, Альмагор!
Они уставились друг на друга.
– Откуда ты вообще узнала? – процедил Стронг.
– Ты порой забываешь, что твоя сестра – медиум!
– Что ж, – ответил директор стальным голосом, – ты можешь возражать сколько угодно, дорогая сестра, но я сделаю так, как лучше для страны.
– Но Аль…
– И никто мне в этом не помешает. – Стронг покосился на распахнутую дверь.
Его молчаливая просьба была понята сразу. Люче развернулась и размашистым жестом захлопнула дверь.
– А теперь скажи им! – потребовала она.
Стронг вздохнул. Кажется, у него больше не нашлось сил спорить с разгневанной сестрой.
– Есть ещё одна новость, адами и эвен, – сказал он, опять окинув собравшихся решительным взглядом. – Первый помощник Элиас Йорго предложил мою кандидатуру в качестве регента, временно заменяющего убитого монарха. И эту кандидатуру одобрили всеми голосами срочного собрания Его Императорского Двора. Я согласился.
Все снова пооткрывали рты и побледнели ещё сильнее.
На фоне всех этих событий моя новость о ферме Ниманда стремительно блекла и не казалась уже такой важной.
– Как ты посмел, Альмагор? – Люче никак не могла унять гнева. Казалось, она вот-вот сожжёт брата потемневшими глазами. – Никто не осмелился занять этот окровавленный трон, только ты осмелился! Да, ты сильнейший маг, и твоя сила на троне Атласа – это лучшее, что могло случится с нашей страной, но ты всё равно должен отказаться!
– Люче, тебе лучше выйти, – ответил Стронг уже спокойнее.
Девушка прикрыла глаза, выдохнула и вдруг выдала речь, обращённую ко всем:
– Ну так знайте, адами и эвен, что несколько лет назад я предсказала Альмагору смерть. И она должна была произойти только в том случае, если он займёт трон Атласа. Тогда моему брату не было и двадцати, и он рассмеялся мне в лицо, сказав, что такому никогда не бывать, поэтому он проживёт до старости. А теперь он соглашается стать регентом. Не это ли самоубийство?!
Я чуть не оглох от такого известия.
Холод пробежал по коже.
А ведь Люче когда-то уже говорила мне о том, что предсказывала своему брату смерть, точно так же, как предсказывала смерть и мне, когда говорила о Гнездовье. И в том, что Люче никогда не ошибается, сомневаться не приходилось.
Она бросила на Стронга гневный взгляд и покинула кабинет, хлопнув дверью.
Повисла гнетущая тишина. Никто не смел сказать ни слова, даже Фонтей. Он молча качал головой и тёр затылок, сдвинув шлем набекрень.
– Продолжим, адами и эвен, – сказал наконец Стронг. – Какие новости у вас?
Все перевели всё ещё ошарашенные взгляды на меня.
Я прокашлялся и сообщил:
– Возможно, мы нашли предполагаемое место, где прячется Ниманд.
И снова повисла тишина.
Директор тихо выдохнул. Эта новость произвела на него впечатление не менее сильное, чем на остальных его назначение регентом и убийство императора. Я не стал тянуть и сразу рассказал о письме Тюдора Нобу и о моей просьбе понаблюдать за окрестностями фрактата Сольвейг.
– По описанию фермы из письма всё сходится, – закончил я. – Точно такая же ферма была в воспоминаниях Беллы Мориц.
Я вынул из кармана письмо и передал Стронгу, он пробежался взглядом по строчкам, которые написала Рин, и ещё раз выдохнул, после чего поднял на меня глаза, полные надежды и азарта.
– Атакуем ночью. Теперь у меня есть для этого все ресурсы…
