bannerbannerbanner
Темный ратник. Факультет. Том 4

А. Райро
Темный ратник. Факультет. Том 4

Полная версия

– Рин, вы всё же пришли, – улыбнулся первый преподаватель. Седовласый короткостриженый старик, обвешанный бусами. – Я бы огорчился, если бы вас тут не было. Проходите, милая.

Он был явно расположен к Рин Нобу, а вот Таби он поприветствовал, взглянув на неё лишь вскользь. Похоже, та не отличалась хорошей успеваемостью.

Второй преподаватель, молодой мрачноватый мужчина в тёмном одеянии, буркнул:

– Вы опоздали, так что придётся занять места у самых клеток. Надеюсь, вы не боитесь ядовитых животных?

– Маги яда не боятся ядовитых животных, учитель Кроулин, – вскинула подбородок Рин.

– Не все маги яда могут похвастаться силой влиять на ядовитых животных, – отрезал мужчина. – А с этим, насколько мне известно, у вас большие проблемы, эвен Нобу.

Рин сжала кулаки, опять собираясь огрызнуться, но её остановил старик с бусами.

– Не нужно слов, Рин. Докажите делами. Дела весомее слов.

Девушка кивнула старику.

– Спасибо, профессор Аджо.

На второго преподавателя она даже не взглянула, уверенно пройдя к входу в стадион.

Пропустив сестёр Нобу, оба преподавателя уставились на меня.

– А вы тоже на экзамен? Вы ведь не маг яда.

– Ему везде можно! Это же самый крутой маг из Факультета Ратников! – выкрикнула Таби.

Лучше б она продолжала трындеть про мальчиков.

– Он наш брат! – А это уже выкрикнула Рин.

Я кивнул.

– Да, я их брат и пришёл поддержать своих сестёр на экзамене.

Это было сказано веско и чётко, хотя оба преподавателя и без того отлично знали, кто я такой.

Они пропустили меня, но напоследок попросили не вносить смуту в мероприятие Факультета Ядов. Охрана перед воротами расступилась, и мы наконец вошли.

Стадион был забит народом. Зрителей собралось много.

Студенты сидели в одной части амфитеатра, преподаватели – в другой. Также я заметил четырёх координаторов, в том числе, и Буфа.

Таби ткнула меня в бок.

– Киро, смотри! Родители пришли! Я так боялась, что они не придут после того, как ты им нахамил и практически послал, но они пришли. Они ведь не знали, что нас на экзамен не допустят.

От известия о «родителях» во мне всё напряглось.

Я посмотрел туда же, куда смотрели сёстры Нобу, и увидел на самом верхнем ряду уже знакомых людей. Крепкий смуглый мужчина и светловолосая хрупкая женщина.

Тюдор и Сибилла Нобу.

Они сидели среди других родителей. С ними даже кто-то порой разговаривал, хотя по их напряжённым лицам всё равно читалось, что им здесь не по себе. Они ощущали себя изгоями, как обычно.

– Мама! Папа! Мы здесь! – Таби помахала рукой, привлекая к себе внимание.

Мне же захотелось провалиться сквозь землю.

Две сестры стояли по обе стороны от меня и махали родителям, а я, как идиот, замер на месте. Весь зал уставился на нас, будто на сцену вышли мировые звёзды. Не хватало ещё прожекторов, аплодисментов и салюта.

Родители Нобу, увидев нас, помахали в ответ.

Женщина заулыбалась, с теплом оглядев нас троих. Я же встретился взглядом с Тюдором. Он прищурился, но злости или обиды не выказал. Мужчина коротко кивнул, приветствуя своих детей.

Рин неожиданно стиснула мою ладонь.

– Киро, я не должна их подвести, – зашептала она. – А если я провалюсь у всех на глазах? Это будет такой позор для родителей.

Я сжал её холодные пальцы.

– Просто сделай всё, что в твоих силах. Провалишься ты или нет, они всё равно будут любить тебя.

– Правда? – Рин посмотрела на меня так, будто я открыл ей неведомую истину.

И тут чёртова Таби стиснула мою вторую руку.

– Киро, мне жутко.

Нет, ну это уже было чересчур! Я что им, нянька?..

Я быстро высвободил обе руки и прошёл к ближайшим свободным местам. Сёстры засеменили следом, перешёптываясь о том, какое это важное мероприятие.

Оно действительно было важным, судя по тому, что у края стадиона за столом сидела экзаменационная коллегия в чёрных мантиях. Они следили за соблюдением всех правил экзамена.

Всё строго.

Мы уселись в кресла крайнего нижнего ряда прямо перед полем стадиона, покрытого песком. От зрительского зала его отделяла высокая сеть из маг-металла, а за ней располагались стеклянные короба – все одного размера, примерно с бочонок. От каждого ящика тянулись лески, открывающие задвижки.

Похоже, здесь собрали всех самых неприятных тварей, каких только смогли найти.

Меня аж мороз пробрал от вида этого громадного серпентария. Змеи, скорпионы, пауки, лягушки, жуки, летучие мыши, странного вида гусеницы – кого тут только не было.

Рин во все глаза уставилась на стеклянные ящики.

– О-о, смотрите, леданские кобры… какие красивые… а вон там красные пустынные скорпионы…

– И чёрные императорские гадюки! – подхватила Таби. – И огненные муравьи! И лягушки-убийцы! Рин, смотри! Есть даже мохнатые зловонные тарантулы! Вон там, видишь?

– Вижу, – вздохнула Рин. – Вот бы мне хоть кто-нибудь из них подчинился.

В это время на поле стадиона появились трое первокурсников: двое парней и одна девушка.

– Смотрите, – зашептала Таби, закусив губу, – там мой Майло.

Я поморщился от досады.

Когда вдруг Майло Зельевар успел стать «её Майло»?

Трое студентов встали посреди серпентария, и впервые я наблюдал у Зельевара такую серьёзную физиономию. Он сосредоточенно оглядывал стеклянные ящики с ядовитыми тварями, будто пытался подчинить их всех сразу, но чаще смотрел на короб с крупным мохнатым пауком.

– Какой он всё же хорошенький, – мечтательно выдохнула Таби.

– Да, хорошенький, – подхватила Рин. – Я бы тоже себе такого паука хотела.

– Я вообще-то про Майло.

Рин скривилась.

– Ты можешь думать о чём-то, кроме мальчиков? Вы и так с Майло по углам постоянно жмётесь, аж тошнит.

Я хмуро уставился на Таби.

– Не понял. Что вы делаете по углам?

– Мы только целуемся, – начала оправдываться та. – Ничего больше, Киро. Всё целомудренно, а не как у тебя. До сих пор помню, как Триш Лаван помятая от тебя тогда пришла, будто ты её всю ночь…

Она осеклась, увидев, как моя ладонь, лежащая на колене, красноречиво сжалась в кулак.

– Её, кстати, после ночи с тобой как подменили, – добавила Таби. – Она тренируется днями и ночами, со стадиона не вылезает. Мы её спящей только видим, а недавно она сказала, что по окончании школы пойдёт служить в армию Атласа. Генерал Лаван планирует формировать несколько элитных отрядов из лучших выпускников Трон-Стронга…

– Вы можете заткнуться?! – вдруг зашипела на нас Рин. – Лучше посмотрите, как маг избирает себе ядовитого питомца! Это же так круто!

Я и Таби, как по команде, уставились на поле стадиона.

К трём студентам вышел преподаватель, низкорослый мужчина в очках и с огромной плешиной на голове. Остатки его рыжих волос топорщились в стороны, как пакля.

Он тоже был в чёрной мантии, как и люди из коллегии. В руке мужчина держал копьё-гарпун.

– Учитель Пьюко, – выдавила Рин, мрачно посмотрев на мужчину. – Это он сказал мне, что я не смогу подчинить питомца, потому что неполноценная. Ну и не допустил к экзамену.

Пьюко оглядел сначала зрительский зал, потом – коллегию, затем перевёл строгий взгляд на ящики с животными и только после этого обратился к трём студентам:

– Готовы ли вы принять силу одной из этих ядовитых тварей? Не все маги могут это сделать, но если у вас получится, то избранный питомец останется с вами на всю жизнь. Сейчас вы близки ко второй высоте и, как только получите ранг, сможете пользоваться уникальной ранговой техникой и призывать ядовитого питомца к бою. Я останусь здесь для контроля и вашей безопасности. Итак, ученики, готовы?

Студенты кивнули.

Выглядели они напряжёнными.

Пьюко махнул рукой, подавая сигнал. Лески натянулись, и на стеклянных ящиках открылись задвижки.

Зал зааплодировал.

– Майло! Покори их! – выкрикнула Таби. – Я в тебя верю! Да!

Уловив знакомый голос, Майло глянул в нашу сторону и отыскал глазами Таби. Он улыбнулся и подмигнул девушке, но тут заметил меня. От удивления Майло замер, приоткрыв рот.

– Не отвлекайся, а то покусают! – крикнул я ему, усмехнувшись.

Он тут же показал мне средний палец.

Часть зала, где сидели студенты, моментально отреагировала смехом. Майло шагнул к ящикам, выставив правую руку с меткой, будто показывал её тварям и заодно гипнотизировал их.

Другие ученики сделали то же самое. Они разбрелись по полю стадиона, бесшумно ступая по песку и выбирая себе питомца.

Девушка подошла к ящику с чёрной гадюкой. Та выскользнула из короба и приподняла голову, уставившись на студентку. Теперь непонятно было, кто кого гипнотизирует.

Зал замер в ожидании.

Прошла минута, и гадюка подползла ближе. Студентка наклонилась и произнесла:

– Ты будешь Катрин, а я буду твоей хозяйкой. Отныне мы неразлучны.

Змея склонила голову.

Её черная кожа медленно покрылась серебристой глазурью, потрескалась и осыпалась на песок. Приняв мага, гадюка переродилась и стала чем-то вроде полупризрака.

Девушка встала на одно колено перед ядовитой тварью и протянула ей ладонь. Змея, как дрессированная, спиралью обвила руку своей хозяйки и исчезла.

Под громкие аплодисменты девушка поднялась с колена и поклонилась залу.

– Поприветствуем нашу ученицу Мэрион Экли и её чёрную императорскую гадюку Катрин! – объявил учитель Пьюко. – Сегодня это уже седьмой маг яда, покоривший ядовитого питомца! Мои поздравления, Мэрион!

Таби насупилась провожая взглядом уходящую со стадиона девушку.

– Наша Рин всё равно лучше, чем эта выскочка Мэрион.

Рин ничего не сказала, но было видно, что после выступления Мэрион её решимость заметно уменьшилась.

Майло продолжал присматриваться к мохнатому пауку, но тот почему-то не вылезал из ящика. В это время второй парень застыл у короба с леданскими кобрами и что-то им зашептал.

 

– Что он делает! – ахнула Рин. – Так нельзя делать! Это опасно…

И тут учитель Пьюко сделал выпад и, молниеносно размахнувшись, отправил копьё-гарпун в сторону ящика с кобрами.

Это была нечеловеческая реакция.

Кобра бросилась на студента, раскрыв пасть и поднявшись на уровень его лица, но тварь сшибло копьём-гарпуном прямо в воздухе и пришпилило к земле одним точным ударом.

Змея погибла на месте, а парень в ужасе отшатнулся от ящиков.

– Грегорио Лью, не смог покорить ядовитого питомца! – рявкнул на весь стадион Пьюко.

Зал всё равно зааплодировал.

Студент опустил голову и покинул поле стадиона, усевшись на трибуны к другим студентам.

– С леданской коброй нельзя было шептать, они глухие, —сказала Рин. – Они живут в полупустынях и очень чувствительны, нужно было заворожить её шуршанием песка и тихим постукиванием ноги по земле… – Девушка вдруг закрыла лицо ладонями. – Я провалюсь так же, как Лью. У меня нет шансов, Киро. Давай уйдём!

Она вдруг вскочила, но я тут же ухватил её за руку и усадил обратно.

Теперь всё внимание зала сосредоточилось на Майло.

Парень заметно нервничал, его лоб блестел от пота, а пальцы подрагивали от напряжения. Он продолжал гипнотизировать мохнатого паука, а тот замер в своём стеклянном ящике, будто не замечая, что к нему всё ближе подходит человек.

Учитель Пьюко приготовил копьё.

Зал замер в тишине.

– Ну давай, Майло… ты сможешь… – прошептала Таби, сложив ладони в молитвенном жесте.

Наконец тарантул пошевелился и двинулся прямо на Майло.

Он пробежал по песку и, остановился в воинственной позе: выставил передние лапы и растопырил хелицеры. Вокруг него образовалось красноватое облако. Оно было совсем небольшим, но даже я почувствовал, как завоняло в зале. От едкого запаха даже в горле запершило.

– Ну уж нет, Томми, ты не на того напал, дружище, – вдруг сказал ему Майло, не переставая при этом гипнотизировать тарантула взглядом и не опуская руку с меткой. – Поверь, я могу быть более вонючим, чем ты. Да ты сдохнешь, если я посажу тебя в свой носок. Ты не так крут, как думаешь.

Тарантул опустил передние лапы и будто прислушался.

Майло наклонился ниже, заглядывая в зернистый паучий глаз.

– Ты будешь Томми, а я буду твой хозяин. Отныне мы неразлучны.

Паук поджал лапы, и его, как и гадюку, покрыла серебристая глазурь. Покров потрескался и осыпался, а перед Майло предстал полупризрак тарантула.

– Ну привет, – улыбнулся парень, встал на одно колено и протянул ладонь навстречу твари.

Паук взобрался ему на руку и исчез.

Довольный собой, Майло поднялся во весь рост и уставился на зал, ну а тот взорвался рукоплесканьями и свистом.

– Зельевар! Зельевар! Зельевар! – заскандировала трибуна с первокурсниками.

– Поприветствуем нашего ученика Майло Олафера-Оскара Младшего и его мохнатого зловонного тарантула Томми! – объявил учитель Пьюко. – Это восьмой маг среди первого курса, покоривший ядовитого питомца! Мои поздравления, Майло!

– Е-е-е-е! – Тот поднял кулак вверх, и зал снова взорвался восторгом.

Рин хмыкнула.

– Твой Майло слишком любит внимание, Таби. Я бы не стала рассматривать такого парня в качестве жениха. Это неразумно.

Таби даже не услышала. Она вместе со всеми орала «Зельевар! Зельевар!» и размахивала руками.

После Майло вышла ещё одна тройка студентов, но никто из них так и не покорил питомца. Учителю Пьюко пришлось защищать одного ученика от летучей мыши, а остальных – от атаки красных муравьёв.

Потом была ещё одна тройка, и ещё одна.

Пьюко зорко за ними наблюдал, как и коллегия. Зал то аплодировал, то замирал в напряжении. В итоге из тридцати оставшихся студентов своих питомцев обрели только девять первокурсников. Всего же новым навыком обзавелись семнадцать студентов.

Провалов было много, и каждый такой провал Рин комментировала, а я всё больше поражался, как много она знает о ядовитых животных Атласа, Юбриона и Ледана.

Она замечала ошибки, которые допустили студенты, и говорила, что нужно было сделать, чтобы животные покорились или хотя бы восприняли мага рядом с собой.

Когда все допущенные к экзамену студенты первого курса прошли через поле стадиона, задвижки на стеклянных коробах захлопнулись, и Пьюко объявил:

– Уважаемые адами и эвен! Экзамен для первого курса завершён! Примите мои поздравления! Это новый этап вашего…

И тут я поднял руку и встал, чтобы меня было видно.

Учитель смолк и с недовольством уставился на меня через сеть.

– Что вам угодно, молодой человек? Надеюсь, у вас слишком важное дополнение, раз вы осмелились меня перебить?

Всё внимание зала снова было обращено только на меня и сестёр. Затылком я ощутил, как на меня смотрят Тюдор и Сибилла Нобу, и как они краснеют от стыда. Их сын снова выкинул очередную хрень.

Я кивнул учителю и громко произнёс:

– Извините, адами Пьюко, но не все студенты первого курса прошли экзамен! Остались Таби и Рин Нобу!

От такой наглости глаза учителя полезли на лоб.

– Они не допущены к экзамену! Я не допустил их!

– По какой причине?

Мужчина покосился на коллегию и отчеканил:

– По причине неполноценной метки!

– Дайте моим сёстрам шанс! Допустите их к экзамену, адами Пьюко! Они имеют такие же права, как и остальные маги!

Пьюко прищурился и стиснул копьё так, будто собирался защищаться им от меня.

– Это невозможно!

– По какой причине?

Он готов был меня разорвать.

– По причине неполноценной метки!!! – рявкнул он, чуть не сорвав голос.

От напряжения его рыжие волосы-пакли будто стали ещё лохмаче.

Тут неожиданно с места поднялся Майло.

– Допустите их к экзамену, учитель!

За ним поднялись ещё двое студентов, среди них была и та самая Мэрион, с лёгкостью покорившая императорскую гадюку.

– Допустите их к экзамену, учитель!

Пьюко нахмурился.

Один за другим, студенты поднимались со своих мест. Не только первый курс, но и остальные. Вставали даже те, кто провалил экзамен. Они уже ничего не требовали, а молча поднимались с мест и смотрели на Пьюко.

Тот опустил копьё, в растерянности оглядывая зал.

Родители, сидящие на другой трибуне, смотрели на своих детей в недоумении, явно не понимая, что это за саботаж, и какого чёрта их дети вдруг вступились за неполноценных магов, которых и за людей-то не принято считать.

И тут на родительской трибуне встали ещё двое.

Тюдор и Сибилла Нобу.

– Допустите их к экзамену, учитель!

Наверное, это был первый раз, когда они что-то потребовали для своих детей.

Увидев, что происходит вокруг, Таби и Рин тоже встали, но повернулись не к учителю Пьюко, а к залу. Обе девушки замерли со слезами на глазах.

Учитель в это время искал поддержки у коллегии и с облегчением улыбнулся, когда из-за стола поднялся тот самый невзрачный старик с бусами, который пропускал нас на входе (а ведь я даже не заметил, как он оказался в коллегии).

Его ответ был однозначным:

– Общим голосованием мы допускаем Таби и Рин Нобу к экзамену. Продолжайте свою работу, адами Пьюко.

Улыбка слетела с лица учителя, ему пришлось сдаться. Он кивнул и глянул на сестёр Нобу.

– Пройдите на поле для сдачи экзамена, ученики. Ядовитые животные в вашем распоряжении.

Рин снова ухватила меня за руку.

– Киро, я боюсь… я не смогу…

– Сможешь, – прошептал я. – Только делай всё в точности, как мы обсуждали, поняла?

– Вы передумали, эвен Нобу? – громко спросил учитель Пьюко. – Вы можете отказаться, если испугались.

Рин отпустила мою руку и зашагала к ящикам с ядовитыми животными.

– Нет, не испугались.

Таби бросила на меня тревожный взгляд и отправилась за сестрой…

Книга 4. Эпизод 3.

Под взглядами сотен глаз сёстры Нобу прошли на поле стадиона.

Учитель Пьюко ещё раз посмотрел на экзаменационную коллегию – он будто никак не мог поверить в то, что сейчас происходит, и ждал, что хоть кто-то из коллег передумает.

Никто не передумал. Экзамен продолжался. Все члены коллегии внимательно наблюдали за Таби и Рин, как и я, как и весь зал.

Вздохнув, Пьюко обратился к сёстрам:

– Готовы ли вы принять ту силу, что таят в себе эти ядовитые твари?

Первой ему кивнула Рин.

– Готовы, учитель.

Она обернулась и посмотрела на меня. Я еле заметно улыбнулся ей, и Рин опять повернулась лицом к Пьюко.

– Готовы, учитель, – повторила за сестрой Таби, после чего тоже обернулась, чтобы взглянуть на меня.

Пьюко это явно не понравилось.

– Эвен Нобу, прошу вас не отвлекаться! Этот молодой человек вам уже ничем не поможет. Он и без того подтолкнул вас к неразумному решению. А теперь, прошу вас, сосредоточьтесь. Экзамен опасен и требует от вас внимательности. Приготовьтесь!

Рин и Таби прошли ближе к стеклянным ящикам с животными. Зрители замерли в ожидании зрелища. Казалось, от всеобщего напряжения воздух в зале сделался тяжёлым и горьким.

Пьюко поднял руку вверх, подавая знак.

Напряжение в зале стало еле переносимым…

Я услышал, как натянулись лески на задвижках. Один за другим прострекотали щелчки – стеклянные ящики распахнулись. Эхо раздалось в потолке стадиона.

Таби и Рин переглянулись.

Возможно, для всех остальных они были неразличимо похожи друг на друга, но лично я видел точно, кто из них кто. Теперь мне не нужно было проверять, какого цвета нитка болтается на запястье каждой из сестёр, чтобы их различать. И сегодня именно Рин стала в этом тандеме главной.

Перед тем как начать экзамен, они обе присели и расшнуровали ботинки, затем стянули их, оставшись босиком.

Пьюко нахмурился, но ничего не сказал.

По залу пронёсся шёпот недоумения; кто-то и вовсе не сдержал смеха.

Ни Рин, ни Таби никого больше не замечали и не обращали внимания на усмешки. Девушки выставили вперёд правые руки, раскрыв ладони, и медленно направились вдоль выставленных ящиков.

Мягко переступая по песку, они пошли по кругу, двигаясь ровно и синхронно, как цирковые артисты. Шаг-выдох-шаг-вдох. Появилось ощущение, что девушек не две, а одна, просто вторая – её тень, повторяющая все жесты точь-в-точь.

Это им и было нужно.

Полное единение.

Сидя в кресле, я приготовился действовать, но всё ещё ждал момента – Рин должна была подать мне знак.

Девушки продолжали идти и исследовать глазами ящики. Они прошли императорских гадюк, огненных муравьёв, тарантулов, летучих мышей, бородавчатых лягушек… и вот остановились рядом с самыми агрессивными тварями.

Леданские кобры (а вот об этом мы не договаривались!).

Вообще-то, я надеялся, что Рин выберет зверюшек попроще, но она решила иначе. Что ж, пусть рискнёт, раз уверена.

Напряжение достигло предела. В зале стало жарко, и я почувствовал, как мой лоб становится влажным. По зрительским рядам снова пронёсся шёпот.

Учитель Пьюко приготовил копьё-гарпун, готовый в любую секунду пустить его, если одна из кобр атакует сестёр.

Рин и Таби встали друг к другу плотнее, соприкоснувшись плечами. Каждая из сестёр утопила пальцы правой ноги в песок.

Змеи тут же замерли и повернули головы в сторону потревоживших их девушек. Выждав несколько секунд зрительного контакта, Рин и Таби принялись выстукивать по земле босыми пятками правой ноги – той самой ноги, что наполовину утопала в песке.

Каждая из девушек приподнимала пятку и опускала, приподнимала и опускала.

Ровно, чётко, без суеты. Наверное по их движению можно было сверять работу секундной стрелки на часах…

Все кобры – а их было семь – выползли из ящика, поднялись на треть своего тела, раскрыли капюшоны и уставились на девушек. Это было невероятно. От опасного зрелища даже у меня пересохло в глотке, хоть я и ждал чего-то подобного.

Казалось, воздух стадиона не просто отяжелел и наполнился жаром – он готов был вспыхнуть.

Ещё никогда я не видел сестёр Нобу настолько едиными, будто они стали одним организмом, одним существом. Наверное, даже их пульс бился сейчас в едином ритме, а кровь неслась по жилам с одной скоростью.

И да, это был тот самый момент… тот самый… я ощутил его всем своим естеством, на каком-то нечеловеческом уровне…

Сначала ощутил, а потом ещё и увидел.

Ауры сестёр-близнецов объединились, сросшись точно так же, как когда-то моя аура объединялась с аурой Сьюн. Два розоватых туманных облака слились в одно и сменили цвет на бордовый.

Ни один маг яда не смог бы увидеть того, что сейчас видел я.

Рин, как и остальные, тоже не видела, но ощутила слияние с аурой сестры и незамедлительно подала мне знак.

Продолжая постукивать пяткой по песку, она скрестила пальцы на руке – указательный и средний. Вот теперь наступила моя очередь.

 

Не вставая с кресла, не меняя позы и даже выражения лица, я применил Оковы воли четвёртого уровня.

Это было бешеное чувство силы…

С повышением ранга моя аура стала намного пластичнее, мощнее и быстрее, да и управлять ей было легче, чем раньше. При этом я не нарушил обещаний не пользоваться силой четвёртой высоты до тренировки.

Уловка заключалась в том, что я не применял новые ранговые техники, а взял лишь старую, однако обновлённый ранг придал ей мощи.

Моя аура устремилась к ауре сестёр, и то, что я сидел близко к ящикам с животными, сыграло мне на руку. Расстояние до экзаменуемых было совсем небольшим.

Я никогда не применял Оковы воли на магах, только на монстрах и тёмных отбросах. На самом деле Оковы воли невозможно было использовать на магах, но Рин этого не знала. Она искренне считала, что именно я, суперкрутой маг, помогу ей обрести силу, скрепив их с сестрой ауру.

Она ведь не знала, что я лишь коснулся их общей силовой туманности, дав почувствовать, что использую Оковы воли, и вернул свою ауру обратно. Всё. Больше я ничего не собирался делать.

Это был мой сознательный обман.

Обе сестры приняли мои байки за чистую монету и сейчас были уверены в том, что с моей силой они способны на невозможное.

Рин и Таби перестали постукивать пятками по земле и замерли без движения, продолжая гипнотизировать кобр.

И тут по залу снова пронёсся изумлённый шёпот.

Позади меня забормотали студенты.

– Её метка… вы видели?..

– Кто это из сестёр? Таби или Рин?

– Да всё равно… Это же охренеть!

Я улыбнулся про себя, потому что тоже отлично видел метку Рин.

На указательном пальце её ладони, которую она до сих пор держала раскрытой перед змеями, замерцала вторая половина спирали райфу. Она была не красной, а розовой, по цвету ауры её сестры-близнеца.

При этом метка Таби оставалась половинчатой и помутнела.

Провернуть такое можно было только с близнецами Нобу, при их половинчатых метках.

Ещё месяц назад Таби обронила фразу о том, что из двух половинок можно составить одну, ведь они родные сёстры, да ещё и близнецы. Она сказала это больше в шутку, чем всерьёз, но те слова зацепились в моём мозгу. Правда, тогда я не представлял, как можно такое провернуть.

Сегодня, поразмыслив над этим, я вспомнил, как Сьюн сохраняла мне высоту, ещё припомнил пару параграфов из Теории уровней о пластичности силовой ауры, плюс учёл возможность половинчатой метки принимать в себя чужую силу райфу.

Всё это должно было сработать, но оставалась проблема: как убедить в этом Рин? Пришлось наврать, что на четвёртой высоте я овладел особой ранговой техникой.

Враньё сработало.

Рин считала, что именно я усиливаю её райфу, но ей помогала только сестра, а остальное она делала сама.

Все семь кобр опустились на песок. Шесть тварей отправились обратно в ящик, а вот одна осталась. Она подползла ближе к девушке и опустила голову, будто в поклоне.

– Ты будешь Мэйтири, что значит «чудо», а мы будем твоими хозяйками, – полушёпотом произнесла Рин. – Отныне мы неразлучны.

Серо-жёлтая змеиная кожа покрылась серебристой глазурью, потрескалась и осыпалась на песок.

Рин и Таби продолжали прижиматься друг к другу плечами. Они опустились перед коброй на одно колено и синхронно подали руки избранной твари. Полупрозрачное тело змеи сначала обвилось вокруг руки Рин, потом по её плечу переползло на руку Таби и исчезло.

В зале воцарилась звенящая тишина.

Представители экзаменационной коллегии с серьёзными лицами переглядывались, будто только что наблюдали феномен. Лишь старик с бусами, профессор Аджо, улыбался и смотрел не на коллег, а на сестёр.

Ну а учитель Пьюко уже не смотрел ни на кого.

Бедняга замер в шоке, глядя куда-то сквозь сетку-ограждение. Его копьё так и застыло в боевой готовности, хотя в нём уже не было необходимости.

Стеклянные ящики захлопнулись, и девушки поднялись во весь рост.

Вместе с ними поднялся и весь зал, в том числе, и я.

Громыхнули аплодисменты.

И тут в себя пришёл учитель Пьюко. Он воткнул копьё в песок и замахал рукой, пытаясь оборвать всеобщие восторги.

– Один питомец на двоих! Одна из сестёр не прошла экзамен! Один питомец на двои-и-и-их!

Его уже никто не слушал.

Студенты орали с трибуны:

– Нобу! Нобу!

В этот момент я почувствовал на себе пристальный взгляд и, обернувшись, увидел, что на меня смотрит Буф Такес.

Про него, если честно, я совсем забыл.

Он, как донор силы, отлично видел, что произошло на поле стадиона: видел слияние аур сестёр Нобу, видел мои Оковы воли и, возможно, посчитал, как и Рин, что именно я повлиял на усиление метки сестёр.

Когда все вокруг смотрели только на Таби и Рин, Буф смотрел на меня. От его пристального взгляда мне стало не по себе, будто Буф сейчас остановит экзамен и сообщит о том, что сёстры Нобу смошенничали.

Никакого мошенничества не было, но Буф-то об этом не знал…

Координатор Рубрума ещё пару секунд изучал меня взглядом, потом качнул головой и усмехнулся. На этом его интерес ко мне пропал. Он снова повернулся к полю стадиона и захлопал вместе со всеми.

Когда зал наконец успокоился, слово взял профессор Аджо, старик с бусами.

– Уважаемые адами и эвен, на моём веку ещё не было случая, когда ядовитый питомец подчинялся бы сразу двум магам яда. Один питомец на двоих – это феномен. Прежде чем озвучить результат экзамена, позвольте обратиться к сёстрам Нобу. Понимаете ли вы, что по отдельности не сможете использовать питомца в бою? Только вместе. Осознаёте ли вы риск того, что ядовитый питомец не придёт вам на помощь, если одна из вас будет ослаблена и не сможет дополнить другую?

Рин и Таби кивнули.

По привычке они продолжали двигаться синхронно, хотя их ауры уже разъединились.

– Да, мы понимаем весь риск, – ответила за обеих Рин.

Профессор Аджо склонился над столом и сделал пометку у себя в блокноте, затем опять посмотрел на сестёр.

– Мы позволим вам развивать ранговую технику «Ядовитый питомец». Мы принимаем экзамен у сестёр Нобу и считаем его пройденным. У вас есть возражения, учитель Пьюко?

Тот вздохнул.

– Нет, профессор. Никаких возражений, однако согласен, что о риске эти две девушки должны помнить всегда и не слишком надеяться на своего питомца в бою. Иначе наше одобрение сослужит им плохую службу.

– Вы бесспорно правы, адами Пьюко, – кивнул профессор. – Что ж. Тогда поприветствуем наших учеников Рин и Таби Нобу и их леданскую смертоносную кобру Мэйтири. Мои поздравления сёстрам Нобу!

Рин и Таби взялись за руки и покинули поле стадиона, аплодисменты же не смолкали ещё несколько минут. Пока зал рукоплескал, к сёстрам с трибуны спустились родители, ну а я решил, что пора бы ретироваться.

Вместе с толпой студентов я вышел из стадиона на улицу.

Уже порядком стемнело, но, похоже, никто не собирался расходиться. Студенты толпились у ворот стадиона, смеялись, обнимались и вопили на весь Квартал о тематической вечеринке в честь первого экзамена.

Я боялся даже представить, какая может быть тематическая вечеринка у магов яда.

Сунув руки в карманы своего красного плаща и стараясь не привлекать внимания, я направился в сторону общежития. Правда, уйти далеко не успел.

– Куда это ты собрался, старик?! – проорали за моей спиной недовольным голосом Майло. – Такое ты не можешь пропустить!

– Эй, Киро! Пошли с нами! – присоединились к его воплям другие студенты. – Твои сёстры произвели фурор! Надо это отметить!

Не успел я остановиться, как меня догнал Майло и перегородил дорогу.

– Я не прощу себе, если ты не попробуешь наш знаменитый пунш «Удар ядовитым плющом». Поверь, он сшибёт наповал даже каменного быка. Хватит трёх стаканов. А если ты закусишь это хлопьями из ядовитого картофеля в маринаде «Острая отрава», ты будешь вечно меня благодарить. – Он хлопнул себя по карману. – Ну и мой сиропчик всегда с собой, если уж захочется чего пободрее. Отметим твою четвёртую высоту, дружище!

– Да он красавчик! – закивали остальные парни. – Из нас никто ещё до второй не дотянул, а Киро уже четвёртую взял.

Даже я сам не до конца осознал, что владею четвёртой высотой, зато все остальные уже об этом знали. М-да, как же быстро разносятся слухи…

– У меня завтра тренировка, рано вставать, – сказал я и тут же ощутил себя самым отпетым занудой всего Квартала Рубрум.

– Да ты же ненадолго, – ответил Майло. – Пунш, танцы, море яда! Скучно точно не будет. К нам присоединятся ещё студенты из других Факультетов. – Он подмигнул несколько раз, будто у него случился нервный тик. – Даже Триш Лаван обещала прийти. Я её, правда, кое-как уговорил. Она сказала мне примерно то же, что и ты сейчас. «У меня завтра тренировка, рано вставать, бла-бла-бла».

Ни Триш Лаван, ни забористый пунш, ни странные развлечения магов яда меня не вдохновили, но я всё равно согласился остаться на полчаса. Хотелось ненадолго отвлечься и хоть немого снять напряжение в весёлой компании.

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20 
Рейтинг@Mail.ru