Анастасия Райнер
Заклятые в любви
– Что же не так с контрадой кошки? Вы их не любите?
– Дело не в этом. Я люблю животных. Любых. – Парень замялся, не зная, как завуалированно объяснить свою просьбу. Пока он молчал, в глазах методистки промелькнула догадка. Лицо ее переменилось с удивленно-непонимающего до слегка озадаченного.
– К сожалению, мистер Грейсен, я не знаю, как вам помочь. Капсулы специально устроены таким образом, что открываются лишь единожды. Помимо этого, они не имеют снаружи никаких опознавательных признаков, и даже я понятия не имею, какая фигурка находится внутри.
– Может быть, они различаются в весе? – с надеждой предположил Эван.
– Возможно, но я ведь их не взвешивала. Честно говоря, в моей практике это первый подобный инцидент. – Она снова дежурно улыбнулась. – Вам придется выбирать, как и всем.
Что ж, по крайней мере, он рискнул спросить. Полагаясь на удачу, Эван потянулся к шкатулке и вытащил из нее увесистый золотой шарик. Надавил на него пальцами, разделяя на две равные половинки, в одной из которых лежала крохотная фигурка совы. Облегченно выдохнув, парень откинулся на спинку кресла.
– Вот видите. – Методистка, видимо, тоже испытала облегчение. – Это не кошка.
«Не кошка», – довольно повторил про себя Эван, убирая серебряную фигурку совы в карман.
Глава 5
Спонтанное желание
Мисс Вуд послушно ждала на единственной скамейке у входа в кабинет методиста, сложив руки на груди и постукивая каблуком по тротуарной плитке. Эван нехотя присел на противоположном краю скамьи.
Демонстративно отвернувшись, девушка отодвинулась от него, насколько это было возможно, а постукивания каблуком стали заметно чаще и громче. Оба нервничали. Между ними все равно оставалось слишком маленькое расстояние, чтобы о нем не думать.
Все то время, пока они сидели, Эвана так и подмывало обронить какую-нибудь колкость в ее адрес. Он честно боролся с собой и очень удивился, когда у него невольно вырвалось:
– Прошла на факультет чечетки?
Стук тут же прекратился. Ляпнув это, он похолодел и замер, ожидая бури, не решаясь даже боковым зрением взглянуть на лицо мисс Вуд. Ему показалось, что воздух вокруг нагрелся. Вдруг очень захотелось, чтобы девушка восприняла этот идиотский выпад как неудачную шутку. Захотелось, чтобы она рассмеялась. И тогда… он бы неловко посмеялся вместе с ней. Может, на этом их вражда завершилась бы сама собой. Но девушка не засмеялась.
– А ты прошел на факультет маменькиных сынков? – произнесла она так громко и четко, словно долго тренировалась выговаривать каждый слог этой фразы.
Ох, зря она упомянула его маму. Зря, зря, зря. Чувствуя себя уязвленным, Эван резко развернулся к ней.
– Не смей говорить о моей матери. – Его голос прозвучал слишком агрессивно. Он понимал, что перегнул палку, но, если прямо сейчас не поставить ее на место, будет только хуже.
– А не то что? – с вызовом прошипела та, провоцируя. Девушка впилась в него зелеными глазами, в которых не было ни грамма страха. В них отчетливо кипела буйная зарождающаяся ненависть. – Что ты сделаешь мне, а?
Утратив над собой контроль, Эван резко схватил ее за запястье:
– Осторожней, Вуд, – пригрозил он. – Не нарывайся.
Не отводя от него едкого взгляда, точно жертва в момент атаки, которая не собиралась сдаваться без боя, мисс Вуд дернула рукой в попытке вырваться. Ее ноздри раздувались, а грудь заметно вздымалась при каждом резком вдохе.
– Отпусти! – скомандовала она, дернув руку сильнее.
Эван не отпускал. И хотя сейчас его сердце колотилось как бешеное, внешне он выглядел холодным и спокойным. Он знал, что сжал слишком сильно, причиняя девушке боль. И еще раз убедился, что мисс Вуд оказывает на него исключительно пагубное влияние, ведь он никогда в своей жизни не был жестоким.
Он сам себя не узнавал. Но был не в силах противиться этой всепоглощающей злости.
– Перестань! – процедила Вуд, еще раз дернув рукой, уже в полную силу.
На этот раз Эван разжал пальцы.
– Псих долбаный! – выплюнула Вуд. Подскочив, она схватила свой чемодан и поспешно отошла от парня.
Больше они друг на друга даже не взглянули.
К счастью, спустя несколько невыносимо тягучих минут методистка вынесла каждому по небольшой коробочке в сине-золотых цветах. Она ничем этого не показала, но, очевидно, отметила тот факт, что будущие студенты держались друг от друга на внушительном расстоянии, вместо того чтобы ждать на одной скамье.
Другие студенты здесь обычно начинали знакомиться, делиться впечатлениями от Беллстрида и обсуждать учебные моменты. Эти двое вели себя совершенно нетипично. Но женщина больше не задала ни единого вопроса и, пожелав удачи, удалилась в свой кабинет.
Мисс Вуд вполне могла бы победить в соревнованиях по спортивной ходьбе – столь молниеносно она исчезла, как только получила свою коробку.
Эвану же спешить было некуда. Он аккуратно снял защитную наклейку и поднял крышку, заглядывая внутрь. В этот момент к нему вернулось забытое ощущение родом из детства, когда под елкой уже лежат подарки, но из-за яркой упаковки невозможно догадаться, что же там.
В коробке находился ключ, на котором висел простой металлический брелок с номером комнаты; пластиковый студенческий пропуск с фотографией Эвана; клочок бумаги с логином и паролем для входа на университетский портал и брошюра с информацией для первокурсников.
Для удобства парень положил ключ в карман брюк, а коробку поставил сверху на чемодан, чтобы не занимать другую руку. Неспешно двигаясь к скульптуре с животными-покровителями, он прокручивал в голове этот эпизод на скамейке, ища объяснение или хотя бы оправдание случившемуся.
Он понимал, что неправ. Понимал, что сам же, своей наглостью и глупостью, запустил цепную реакцию, так что теперь их неприязнь усилилась и будет только расти в геометрической прогрессии. Эван сам не ожидал от себя такого поведения. Он никогда не был таким злым, таким ядовитым на пустом месте. Он никогда не хватал девчонок за руки, не обижал их, не делал им больно. Но он также не ожидал получить в ответ такую волну агрессии. Он ведь был хорошим парнем… Пока не случилось то, что случилось.
Неужели теперь ему придется быть плохим? Играть роль университетского негодяя? Ведь если она будет нарываться, он не станет молча терпеть. Ему придется отвечать. Ох, ну почему она не засмеялась? Почему так серьезно отнеслась к той глупости? А теперь, когда он причинил этой девушке физическую боль, сколько бы он ни старался и как бы искрометно ни шутил, она вряд ли даже улыбнется ему. Какая-то неумолимая тоска пронзила его сердце от этой мысли.
Контрада совы была отделена от остальной части кампуса каменным забором, который кое-где живописно оплетал плющ. Над высокой аркой из такого же светлого, чуть желтоватого камня нависала довольно крупная и очень приметная сова с расправленными крыльями. Отлитая из темного металла, она уже успела приобрести голубой оттенок из-за коррозии, и это было по-своему красиво. Арка никем не охранялась, поскольку студенты могли свободно перемещаться между контрадами и ходить друг к другу в гости.
Войдя в небольшой, но аккуратный сад контрады совы, Эван сбавил ход, осматриваясь. Его встретили несколько старых яблоневых деревьев, расположившихся чуть поодаль от входа. Там, скрытые меж изогнутых ветвей, прятались двухместные качели. Дорожка, выложенная темной плиткой, вела прямиком в общежитие. По обе стороны от нее тянулась низкая живая изгородь.
Здесь чуть ли не на каждом шагу встречались совы во всевозможном исполнении: выстриженные кусты-совы, совы-статуи, совы на металлических вставках в тротуарной плитке, деревянные совы, сидящие на ветвях деревьев, питьевые фонтанчики с совами…
Интернет не лгал, рассказывая, что в контрадах живут настоящие животные-талисманы. На полпути к общежитию Эван действительно встретил симпатичный, словно сказочный домик с металлической совой на крыше. Заглянув внутрь, он увидел несколько живых сов, дремлющих на жердочках. На их лапках виднелись кольца, но птицы не были привязаны. В любой момент они могли свободно вылететь из своего жилища в открытое круглое окно сверху.
За совиным домиком виднелось и само общежитие, хотя, чтобы дойти до него, надо было пересечь половину сада. Большое трехэтажное здание, хоть и смотрелось заметно проще основного корпуса университета, восхищало не меньше. И на его фасаде тоже виднелся яркий витраж.
«Дайте-ка угадаю. Сова?» Эван присмотрелся и разглядел очертания полярной птицы. Парень улыбнулся. Ему чертовски нравилось быть здесь и находить всех этих сов. Интересно, сколько их тут? Он с искренним любопытством выискивал изображения птиц, пока шел по саду, волоча за собой чемодан, колесико которого жалобно скрипело. Последняя найденная им сова величественно восседала на самом верху пятиступенчатого фонтана прямо у входа в общежитие. Мраморная птица гордо расположилась на стопке учебников. Она смотрела прямо на Эвана круглыми глазищами.
Остановившись, чтобы немного передохнуть, прежде чем поднимать чемодан по ступенькам, Эван осмотрел фонтан. На дне он заметил множество монеток и решил внести свой вклад. Вообще-то он не верил в подобные вещи: в суеверия и приметы, в места силы, в загадывание желаний под омелой или под падающими звездами.
И, чтобы проверить чудесные способности фонтана, он решил загадать самое абсурдное из всего, что пришло на ум. Достав монетку, не задумываясь больше ни на секунду, Эван загадал желание и бросил монетку. Та звонко шлепнулась о воду и быстро ушла на дно, смешавшись с другими. «Ну, теперь посмотрим, сбудется или нет».
Он мог бы загадать отличную учебу, хорошо оплачиваемую подработку или что-то подобное в том же духе. А вместо этого, следуя мимолетному порыву, Эван загадал нечто совершенно спонтанное, бездумное и нелогичное. Но почему-то в тот момент, стоя с монеткой в руках, Эван не хотел менять то желание ни на какое другое. Вздохнув, парень снова взялся за чемодан, поднялся по широкой мраморной лестнице и вошел в высокие двустворчатые двери.
Глава 6
Первый отклик
Идеальнее спальню и представить нельзя.
Первое, что бросилось Эвану в глаза, – огромное окно почти во всю стену, через которое в комнату проникало много света. Ну а если захочется посмотреть фильм в темноте, то можно задернуть плотные темно-синие шторы. Сейчас они были перехвачены золотыми веревками с декоративными кисточками на концах.
Пол спальни был устлан ковролином того же оттенка, что и шторы. Помещение было рассчитано всего на двух жильцов – здесь стояли только две кровати. Зато какие! Просторные, высокие, с массивными деревянными изголовьями и дутыми теплыми одеялами, в которые сразу же захотелось завернуться. И даже постельное белье было в традиционной сине-золотой расцветке Беллстрида. У каждой кровати стояла небольшая тумба из темного дерева, на ней – простой, ничем не примечательный ночник.
Выбрав себе кровать, Эван подошел к ней и расплылся в улыбке – на небольших декоративных подушках, разбросанных по всей ее поверхности, золотыми нитями был вышит герб университета с летящей совой посередине.
«Парящие в ночи – у-ухнем!» – гласила золотая надпись под гербом.
Также возле окна стояли два письменных стола с удобными на вид стульями. На каждом столе – по синей лампе и по новенькому планшету для учебы. По центру спальни стояло одно, но каких-то гигантских размеров кресло-мешок. Кроме того, в спальне имелись темно-синяя пробковая доска с кнопками, книжная полка, вместительный шкаф и резной комод. Обычно студенты первым же делом после заселения принимались украшать свою территорию фонариками, плакатами, мягкими игрушками, фотографиями и прочими важными для них вещами, создающими уют. Но Эван любил минимализм, да и ничего такого с собой не брал.
На то, чтобы разложить вещи, у него ушло всего полчаса – настолько мало их было. В основном одежда да кое-что по мелочи. Все самое важное для учебы предоставлял университет, пусть и по запросу. Управившись, Эван затолкал пустой чемодан под кровать, взял со стола планшет и плюхнулся с ним в кресло-мешок. «М-м-м, как удобно», – блаженно подумал он, вытянув вперед ноги и включив планшет.
Все было уже настроено. Среди ярлыков значились «библиотека», «журнал оценок», «учебный портал», «чат», какая-то местная звонилка и стандартные приложения вроде фотоальбома, видеокамеры, медиапроигрывателя, графического редактора. Из всех программ больше всего Эвана заинтересовал учебный портал. Вытащив из коробки бумажку с логином и паролем, Эван быстро ввел данные в приложение и попал на главную страницу.
«Добро пожаловать на учебный портал Университета искусств Беллстрид!» – загорелась приветственная золотая надпись на синем фоне и тут же погасла, сменившись меню.
Не особо задумываясь, парень сразу нажал на «Личный кабинет». Там предлагалось загрузить свое фото и коротко написать о себе. Графы «имя», «фамилия», «контрада» и «курс» уже были заполнены и не подлежали редактированию – остаться инкогнито ни у кого не получится. Из личного кабинета Эван перешел в раздел сообщений, нажав на золотую иконку с письмом. Эдакая университетская соцсеть.
Отыскав кнопку поиска, Эван нажал на значок с лупой и на мгновение замер. Почему-то, по какой-то совершенно непонятной причине, ему вдруг очень понадобилось узнать имя мисс Вуд. Ее наверняка дурацкое, некрасивое имя.
Легким касанием он вызвал клавиатуру, набрал фамилию и запустил поиск. Приложение выдало всего двух человек по фамилии Вуд, один из которых оказался Дереком. Стало быть, ее имя – Джейн Эйприл.
– Джейн… Эйприл… Вуд, – медленно и очень тихо произнес Эван, прислушиваясь к звуку собственного голоса. Пробуя имя на вкус.
Не так уж по-идиотски, надо признаться. Вполне красиво. Даже очень.
* * *
Сентябрь подкрадывался все ближе и ближе, и день за днем университетский городок заполнялся студентами. Кампус оживал. За неделю до начала учебы Эвану выдали комплект университетской формы. Он был рассчитан на осенне-весенний и зимний период и включал все необходимое, от носков до темно-синего шерстяного свитера с золотой нашивкой в виде герба Беллстрида. Особенно Эвану понравился кардиган – кашемировый, мягкий, очень стильный. Никогда еще у него не было настолько качественной одежды.
За неделю пребывания в Беллстриде Эван успел изучить окрестности, завязать несколько, пока ничего не значащих знакомств, написать парочку простых этюдов и прогуляться по территории двух других контрад. В одной из них он сразу встретил жирного серого кота, в другой смотритель позволил ему покормить парочку лисиц. Те оказались совсем ручными, повадками почти не отличались от собак и содержались в просторном чистом вольере. О них здесь хорошо заботились. Также Эван успел подсчитать всех сов в своей контраде, каких сумел найти. Их оказалось двести тридцать четыре, не считая живых. Возможно, их было и больше.
А еще он зачем-то считал случайные встречи с Джейн Эйприл Вуд. Не то чтобы там было что считать. Так, всего пять. Первый раз она куда-то очень спешила и пронеслась по парку, даже не заметив Эвана. Вторая встреча состоялась в столовой. Они пересеклись на раздаче с подносами в руках, метнули друг в друга гневные взгляды и уселись в противоположных концах. Третий раз случился в холле, но тогда там было целое столпотворение. Учебный портал всем выслал письма о том, что скоро будет открыта запись в дополнительные кружки. Для этого нужно явиться в холл в назначенный час, чтобы отметиться у старост или задать свои вопросы. Эван вступать в кружки не планировал, он просто шел мимо и чуть было не налетел на Вуд, когда она резко развернулась, чтобы уйти. При виде юноши Джейн Эйприл театрально закатила глаза, и он снова не смолчал, бросив вдогонку:
– Вот это да! Знаешь, с тем, как ты закатываешь глаза, не сравнится даже закат солнца на Лазурном Берегу!
Остальные два раза Эван видел ее совсем издалека, шагающей в контраду кошки в компании новых подружек. В такие моменты он провожал ее взглядом до тех пор, пока их компания не скрывалась из виду.
Как бы он ни старался выкинуть девушку из головы, у него никак не выходило. Уж слишком задела его эта неприятная история. Даже его пальцы, казалось, до сих пор помнят, как сжимали запястье Джейн Эйприл. А еще ему было любопытно узнать, какое из двух имен она предпочитает. Но вообще-то ему нравились оба.
* * *
9:00–10:00 – знакомство с ректором
10:00–12:00 – творческое письмо
12:00–13:00 – обеденный перерыв
13:00–16:00 – живопись (пленэр)
Сосед по спальне объявился вечером тридцать первого августа, как раз в тот момент, когда Эван изучал свое расписание на учебном портале.
– Хэй, дарова! – бодро сказал тот, едва дверь открылась. Парень был метисом с азиатским разрезом глаз пронзительной синевы и иссиня-черными взъерошенными волосами, высветленными на макушке до светло-пепельного оттенка. Пыхтя, он втащил чемоданы в комнату, попутно представляясь: – Я Тэхен Чонгу!
– Привет.
Когда сосед захлопнул дверь, Эван протянул ладонь для рукопожатия. Тэхен был высоким, почти одного роста с ним.
– Эван Грейсен.
– Окей. – Тэхен пожал руку, осматриваясь, а затем, уперев руки в бока, бросил: – Не Хогвартс, конечно, но тоже круто. Хотя и тесновато.
– Тесновато? – Эван приподнял бровь, задаваясь вопросом, в каких тогда хоромах тот жил раньше.
Пока Тэхен, все еще пыхтя, сбрасывал с ног кроссовки, Эван успел оценить его внешний вид. Крепкий парень с ног до головы был одет в дорогие брендовые вещи. Все понятно. Богатенький мальчик на контрактном обучении. Впрочем, таких в Беллстриде подавляющее большинство.
– У родаков большой дом, – небрежно бросил он, открывая молнию на первом чемодане и вываливая оттуда все содержимое прямо на пол. – И спальня у меня там ого-го. Телик на полстены, приставка, все дела. Любишь кино?
– Наверное, – неуверенно протянул Эван, наблюдая за новоиспеченным соседом.
Тот сел на корточки и как раз извлек из чемодана вторую пару фирменных кроссовок кислотного лимонного цвета.
– Это как? – не понял Тэхен, вслед за кроссовками принявшись увлеченно сортировать носки по цветам.
– Я не очень много фильмов видел, – признался Эван. – У нас был всего один телевизор, и отец к нему подпускал неохотно. А потом, когда он умер, мне уже было как-то… Не до фильмов, в общем.
– Блин, чувак, прости. – Тэхен перестал копаться в чемодане и с сожалением уставился на Эвана.
– Пустяки, это было давно, – отмахнулся юноша. Ему вдруг тоже стало неловко оттого, что он совсем забыл: в обычной жизни люди не хотят слушать о чьей-либо смерти. А говорить о том, что ты потерял родного человека в первые минуты знакомства, – тем более не лучшая идея. – Мы не были дружны. Мягко говоря.
– Бывает. – Пожав плечами, Тэхен продолжил выкидывать из чемодана остатки вещей. – Слушай, но если твой батя оккупировал телик, то почему нельзя было смотреть фильмы с компа? Онлайн типа? – искренне недоумевал он, между делом бросая на Эвана взгляды как на неведому зверюшку.
– В Нью-Фолле большие проблемы с интернетом.
«Как и со всем остальным», – закончил про себя Эван.
– Погоди-ка, ты чё – бюджетник?! – Сине-голубые глаза соседа еще больше округлились.
– Ага.
– Да ла-а-адно?! – Ошарашенный Тэхен встал, распрямился и еще раз горячо потряс Эвану руку. – Респект, бро! Круто, очень круто! Какой факультет?
– Изобразительное искусство.
– Ну вообще-е! Я, выходит, делю комнату с новым Пикассо? – Он по-свойски похлопал Эвана по плечу и, не дожидаясь комментариев, продолжил: – А я на литературном. Сценаристом хочу стать. У меня в голове такие сюжеты – это отвал башки! Иногда спать не могу, записываю идеи до рассвета… Горю этим! Родаков извел до полусмерти, всю плешь им проел Беллстридом! Они-то сначала хотели, чтобы я в юриспруденцию подался по стопам отца. У нас прямо-таки война шла последние два года.
– Вижу, бой ты выиграл, – усмехнулся Эван, падая в кресло-мешок, где его ждал планшет.
– А то! Хочу всему миру доказать, что можно творить что-то новое, а не клепать тупые ремейки. Вот для чего я здесь, – с жаром сказал парень и принялся раскладывать свои вещи по полкам в шкафу. – Здесь, кстати, тоже есть кинозал, ты знал?
– Нет, – отозвался Эван, проверяя, загрузила ли Джейн Эйприл аватарку. Не загрузила. Это было донельзя глупо, но почему-то Эван не хотел загружать свое фото раньше нее. Упрямился.
– Ну теперь знаешь. Будем ходить вместе?
– Не думаю, что у меня найдется время на фильмы.
– Ну хоть иногда? – протянул Тэхен Чонгу, выглядывая из-за дверцы шкафа.
– Иногда можно, – смягчился Эван, отключил планшет и взял телефон, чтобы снова проверить вакансии.
«Эван Грейсен, у вас есть один отклик от работодателя» – гласило всплывающее сообщение. Парень в нетерпении ткнул в него и увидел, что это ответ по вакансии «Ученик ювелира»:
«Мистер Грейсен, если вы настроены решительно и не планируете пропускать обучение, тогда можете прийти завтра к пятнадцати часам на собеседование».
Там же был указан адрес, геолокация, телефон для связи и подпись – Бехар Сингх.
Эван очень ждал приглашения на эту вакансию, поскольку она заинтересовала его куда больше остальных. Плюс ко всему – его готовы были обучать. Навык ювелира вполне мог пригодиться и в Беллстриде, его можно было бы как-то связать с учебой… Он думал, что, как только получит отклик, сразу же помчится на собеседование. Вот только теперь возникло одно существенное «но»: завтра – первый учебный день. А пропускать пары первого сентября категорически, критически и совершенно точно нежелательно.