А.Л.О.Н.
В сознание…
1.
Проснулся. Странное чувство, нагнетающее тревогу, не отпускает Виктора. Неожиданно тяжелые веки не слушают импульсы мозга, чтобы открыться. Ему необъяснимо сложно, сразу прийти в себя, а тем более понять происходящее вокруг. Глаза всё еще закрыты.
Получилось немного приоткрыть слипшиеся глаза. Резкая боль пронзила затылок, пришлось их снова закрыть. Он слышал, что иногда так бывает, когда долго находишься в анабиозе. Сам же ни разу не испытывал подобного, хоть в последнее время, достаточно часто приходится пользоваться технологией крио сна.
Темная стазис каюта для экипажа или попросту спальный отсек, освещается только мигающей красной сигнальной лампочкой тревоги, скорей всего ещё и сиреной, но Виктор не может её услышать, через звуконепроницаемую крышку своей камеры.
«И что же здесь происходит?» – Не может понять Виктор.
С некоторых пор, как республиканские ученые, изобрели способ усовершенствовать старые космические гипердвигатели, республиканский флот, стал способен преодолевать огромные расстояния, за более короткие сроки. Сократив время космических путешествий, во много раз, Республиканское Консульство Колониальных Поселений, занимающееся контролем адаптации колонистов, консультацией по различным бытовым и производственным вопросам, а главное научным исследованием новых миров, стало более частым явлением на дальних рубежах огромной Галактической Республики.
Только, как и прежде, всему экипажу приходилось уходить в крио сон, совершая прыжки через гиперпространство, так как в бодром состоянии, организм человека пока не способен перенести, столь быстрое пересечение космических пространств. В свою очередь, управление космическим кораблем на это время, переходит в руки автопилота, заранее программируемого специальным человеком, называемым – навигатором.
Шесть лет назад, за полгода до этого изобретения, корабль колонистов «Атлант-13», с командой из пятисот человек, и полным набором колонизаторского оборудования, отправился на самые дальние рубежи, находящиеся пока, за пределами официальных границ Республики. Миссией для колонистов было добраться до экзопланеты земного типа, обозначенной на карте, как ХW5763, названной, открывшим её астрономом, Деметра, находящейся в одной из систем туманности Ориона. Организовав всю необходимую инфраструктуру на самой планете, они должны были начать строительство мощной информационной передающей станции на её орбите, которая, в свою очередь, соединит их новый дом с центром Республики.
Прошло уже более тридцати лет, с тех пор как человечество полностью покинуло родную Землю, заселив Марс и сделав его своей обителью. Но большая часть населения Республики, проживает всё-таки на космических фермах, и других осваиваемых планетах, в разных уголках галактики. Из Земли же было принято сделать заповедник, очистив её от всех следов человеческой деятельности.
Так как из-за перенаселения на Марсе, правительство стало жестко контролировать рождаемость, многие решались на переселение в уже организованные республиканские колонии, а также на длительные полеты к новым открывающимся звёздам, расселяя человеческий род всё дальше от родной планеты.
Полёт колонистов на Деметру, должен был продлиться шестьдесят восемь месяцев, то есть примерно полгода колонисты уже строят заводы и развивают свой первый город. Ближайшая инспекция консула должна была попасть туда только через шесть лет после их прилёта, но благодаря новым технологиям, корабли Республиканского флота, теперь могут преодолеть это расстояние всего за сорок пять дней из Солнечной системы.
Обычно, консул РККП Малышев, быстро отходил от крио сна, но, судя по всему, не в этот раз.
Руку Виктора, пронзают тысячи маленьких иголок, щекоча онемевшую конечность. Их уколы становятся всё чаще и поднимаются выше к плечу. Наконец хоть какие-то чувства стали возвращаться, и консул действительно стал приходить в себя.
Он снова попробовал открыть глаза, но уже осторожно и гораздо медленнее. Кажется, веки теперь слушаются, хоть глаза пока не привыкли к яркому свету, а изображение всё ещё немного размыто, происходящее вокруг, стало проясняться. Красный пульсирующий свет, освещающий темную кабину, напичканную различным оборудованием и датчиками, откликается болью в висках, уходящей глубоко в затылок. Понадобилось ещё какое-то время, чтобы вспомнить, где он находится.
Сначала Малышев видит большое светлое пятно, размытое и пульсирующее красным, но постепенно оно начинает принимать знакомые очертания. Когда силы стали возвращаться, Виктор попробовал повернуть голову. Мышцы словно атрофировались, что необычайно странно для такого недолгого путешествия. Получилось не с первого раза, но все-таки получилось. Что-то не так. Чувство тревоги нарастает, тем временем силы постепенно возвращаются к нему.
Теперь можно держа голову, приподняться на локтях. Но как только он пытается это сделать, резкий удар тут же приводит его в чувства. Это удар лбом, о прозрачную крышку камеры крио сна. Странно, такого раньше не было. Камера всегда открывалась до того, как процедура пробуждения пассажира полностью завершится. Рефлекторно рука потянулась потереть лоб, но удар о крепкий прозрачный пластик окончательно привёл мысли консула Малышева в порядок. Камера заперта. Но что больше всего пугает, её нельзя открыть изнутри, просто нет такой функции. А где-же остальной экипаж? Они ведь не могли, проснувшись покинуть каюту, забыв про командира экспедиции? А тем более, оставив его спящим, покинуть корабль.
Звуков Виктор, по-прежнему, никаких не слышал, да и не мог, ведь камера звуконепроницаема, но вот странные вспышки света, наконец, привлекли его внимание. Ситуация стала проясняться. Оглянувшись вокруг, он понял в чем дело. Все камеры крио сна стоят полукругом, под углом сорок пять градусов по отношению к полу, тыльной стороной и головой к центру каюты, а его камера в центе, из-за чего он не может видеть их все, но те, что стоят по обе стороны от него, затянуты странной белой дымкой. Искры, от куда-то снизу, поднимаются всё выше и выше. Красная лампочка тревоги продолжает моргать, въедаясь в мозг Виктора.
«Да что, черт возьми, всё это значит?»
Нужно действовать быстрее, иначе это может закончится трагедией. Он отбросил сковывающий страх, и на ощупь нашёл ручку. Дернул её от себя, но ничего не получилось. Попытался толкнуть прозрачную откидную крышку руками, но из-за его слабости она не поддалась.
Возможно, экипаж всё ещё в своих камерах крио сна, и он первый пришел в себя. Виктор попытался стукнуть по пластиковой дверце камеры, но она снова не поддалась. Так как места в ней мало, то и размахнуться, чтобы ударить посильнее невозможно. Становится трудно дышать. Судя по всему, подача воздуха остановлена. Сердце от волнения застучало с удвоенной силой. Ещё один удар локтем, и снова неудача, но теперь ещё и болит локоть. Эти камеры не конструировали бронированными, но достаточно крепкими, чтобы выдержать удар тяжелого предмета.
Он снова хватается за ручку и пробует навалиться уже всем телом на эту «грёбанную дверцу старого холодильника». Тут же про себя отмечает удачность подобных вертикальных моделей в данной ситуации, лёжа горизонтально, этого сделать не удалось бы. Дверца снова не открылась, но что-то в ней явно треснуло, и на долю секунды в капсулу ворвался звук сирены, ревущей снаружи, и немного запаха гари. Так отлично, начинает поддаваться. Ещё толчок. Мимо.
– Ну давай же. Ещё чуть-чуть.
Виктор закричал, и развернувшись боком, со всей силой, надавил рукой на дверцу, упираясь плечом прямо в прозрачную панель, другим плечом и рукой отталкиваясь о заднюю стенку. К удивлению консула, рамка крышки так и не поддалась, а вот сама прозрачная панель вылетела из неё, его обдало холодным воздухом и шумом тревожной сирены.
Тело консула ещё не полностью подчинялось. Пришлось совершить немалые усилия чтобы выбраться из капсулы. Ноги немного сдались, и Виктор всем телом обрушился на пол кабины. Магнитное поле корабля включено, отлично, хоть что-то уже известно. Попытался подняться, но закружилась голова. Пришлось немного отдышаться. Снова попытался встать. В этот раз удачно. Подошёл к ближайшей задымлённой капсуле крио сна, стоящей рядом с его. Это капсула Тамары. Датчики на экране показывают отсутствие пульса. Запах горелой проводки въедается в лёгкие. Виктор закашлялся, его скрутило от боли и эмоций, а потом вырвало.
Девушка умерла во сне. Её кожа, покрытая инеем, приобрела неестественно белый, местами с синим отливом, цвет. Малышев от злости и отчаяния дернул за крышку капсулы, пытаясь открыть её, но мышцы снова подвели, и он повалился на пол.
«Это не может быть правдой», – мелькнула мысль в голове, лежащего на полу Виктора.
Выйдя из оцепенения, он окинул быстрым взглядом оставшиеся пять капсул, и понял, что экипаж корабля погиб, не приходя в сознание. Похоже, что все камеры оказались неисправны, и только ему повезло остаться в живых.
Виктор пополз к выходу, попутно размахивая руками, словно хочет ухватиться за воздух, пытаясь встать. С трудом ему удаётся подняться, и выйти из спального отсека. Держась одной рукой за стену, он направляется прямиком на мостик. Мигающие красные огни и вой сирены преследуют на всем пути. Ноги по-прежнему предательски подгибаются. Добравшись до пульта управления, первым делом он отключает тревогу.
«ВНИМАНИЕ: РАЗГЕРМЕТИЗАЦИЯ ГРУЗОВОГО ОТСЕКА»
Красными буквами гласит надпись на экране. Все мониторы исправны, двигатели не запущены, кислород в норме. Малышев запустил диагностику
«Где мы сейчас находимся? Сколько мы были в крио сне? И главный вопрос: что же все-таки с нами произошло?»
«Мы?»
Ах да он же остался один. Виктор еще не успел осознать это.
Итак, звездная дата.
«Что?»
Табло показало 2557. Не может быть это ошибка. Почти 200 лет? Нет. Этого не может быть.
5 апреля 2360 года, они вылетели с Проксимы Б, с учетом гиперпрыжка их путь должен был составить двадцать пять дней, что же пошло не так? Консул ввёл данные на пульте управления.
«ГРУЗОВОЙ ОТСЕК ЗАБЛОКИРОВАН»
Новое сообщение выдал компьютер.
Для начала Виктор запустил диагностику систем корабля. Теперь можно проверить данные с чёрного ящика, наверняка это проявит свет на то, что произошло, пока команда из шести человек спала. Навигационный радар, вышел из строя, и не показывает никакой информации о месте нахождения. Так как навигационная система отличалась высокой точностью, Виктор был уверен, что даже если корабль не достиг пункта назначения, то сбиться с маршрута они уж точно не могли. Но почему их до сих пор не обнаружили другие республиканские корабли?
Виктор не мог отделаться от мысли, что операционная система корабля дала сбой, и данные на экране не соответствуют действительности.
Следом он решил проверить ядро гипердвигателя. Так ядро в порядке. Нужно провести тест на запуск.
«ГИПЕРДВИГАТЕЛЬ ОТСУТСТВУЕТ ИЛИ НЕ ИСПРАВЕН»
Выдал ошибку компьютер.
«Не может быть. Что за херня? Возможно проводка. Или сгорел процессор. Придётся поискать причину.»
Консул ввёл команду для запуска диагностики системы на предмет ошибок. В ответ компьютер выдал, что диагностика займёт четыре часа. Теперь стоит привести себя в порядок. Он снял комбинезон оставшись совершенно голым, и направился в жилой отсек. Там бросил комбинезон в специальный ящик для грязного белья, взял из другого ящика чистое полотенце, понюхал его и направился в душ.
Из всего экипажа Виктор был знаком только с Тамарой, его однокурсницей и бывшей девушкой. Они уже несколько раз за последние пять лет службы, попадали в одну аудиторскую экспедицию в республиканские колонии. Остальные члены экипажа попали к ним в команду впервые. Тамара была капитаном первого ранга республиканского флота, и считалась одним из лучших специалистов по ботанике. Виктор же специализировался на психологии, и был руководителем экспедиции. А также, все члены экипажа, имели техническую квалификацию общей направленности, делая их взаимозаменяемыми, в случае любой непредвиденной ситуации.
Знакомы с Тамарой они были ещё со времён учебы в академии Звездного флота. На первом курсе, их отношения сложно было назвать даже дружескими, сначала учебы они только иногда пересекались на редких смежных парах и совместных студенческих тусовках, но к окончанию учебы, никто из студентов, не мог представить их друг без друга. После окончания академии, оба поступили на службу в РККП, головной офис которого, находится в Нью-Сеуле, на Марсе. Там же находится Главный Штаб Управления Космическими Полетами Флота Республики. Поняв, что на службе сложно сохранять прежние отношения, они расстались добрыми друзьями, лишь изредка попадая в совместные экспедиции, как например в этот раз.
Воспаленное сознание продолжало подкидывать Виктору множество новых вопросов. Могло ли действительно пройти двести лет? Даже если это так, неужели никто не пытался найти их, за все это время? А если и искали, то почему не нашли? От подобного хода мыслей, Виктора бросило в дрожь, и даже горячая вода не давала расслабиться и прийти в себя. Хуже стало, когда на смену этим вопросам пришли другие мысли. Закрыв глаза, перед ним возникло лицо Тамары за прозрачной крышкой крио капсулы. Грудь сдавило от спазма так, что он не мог дышать. Боль утраты Виктор ощутил физически. Он начал оседать, хватаясь за голову трясущимися руками. Только что он осознал, что потерял самого близкого человека.
Малышев обнаружил себя стоящим перед зеркалом в своей каюте. Теперь, когда эмоции остались позади, как по щелчку пальцев, включилось рациональное мышление.
Итак, что мы имеем? Корабль дрейфует в космосе неизвестно где, возможно сбившись с курса неизвестно почему, и уже долгое время, даже точно неизвестно сколько. Удручающие вводные. Пора разобраться с этим и выбираться от сюда, если, конечно, это возможно.
Компьютер завершил диагностику системы. Сам гипердвигатель в порядке. Хоть это радует. Но, судя по всему, весь затор в системе охлаждения, а именно в блоке «Ц». Если сгорели процессоры, то двигатель ему уже никогда не завести. Проблема в том, что это единственный блок в конструкции данной модели корабля, попасть в который возможно только снаружи. Остальные важные блоки для пилотирования расположены внутри корабля, под защитой специальных экранов. А значит придётся выходить в открытый космос. Да уж. Теоретически, конечно, проблем в этом нет, но вот практически… Дело в том, что командир экспедиции и опытнейший консул РККП, ни разу не выходил в открытый космос. Не приходилось. И одна только мысль о том, что придётся это делать, приводила в ужас, консула Малышева.
Ну, что же, все когда-то приходится делать впервые. Виктор собрал необходимые инструменты и прицепил специальный карман на передней части скафандра. Надел на себя терморегулирующий костюм, и залез в скафандр. Эх жаль Стиви его сейчас не видит. Стиви был его другом, они вместе учились в академии, а потом Стив пошёл служить на центральную космическую исследовательскую станцию, на орбите Сатурна. Там ему достаточно часто приходилось совершать выходы в открытый космос, и Стив порой делился подробностями и нюансами своих вылазок. Ну посмотрим, как же это на практике.
Виктор закрыл шлюз. На сенсорном пульте, что на рукаве скафандра, он нажал на кнопку, запустив процедуру откачки кислорода. Затем дверца открылась с другой стороны шлюза, убрав последнюю преграду перед Виктором и открытым космосом. Он волновался, как перед своим первым стартом. Казалось бы, он столько лет путешествует сквозь космическое пространство, от планеты к планете, от системы к системе, но все время внутри корабля, без возможности выйти в открытый космос.
Пару шагов отделяет человека в скафандре от распахнувшего свои двери шлюза прямо в черноту космоса, но сделать их он не спешит. Виктор дал себе ещё пару минут для того, чтобы собраться с мыслями и начать свою миссию. Сделав резкий вдох и выдох, подпрыгнув пару раз на месте, проверяя работу искусственного магнитного поля корабля, он тронулся с места прямо в бездну.
Магнитные ботинки скафандра отлично слушались Виктора, и разницы между хождением по каютам корабля, и по наружной обшивке, он совершенно не чувствовал, за исключением окружающего его космического пейзажа, который психологически давил на него своей бесконечностью. И кажется у подобного состояния было какое-то специальное название, но Виктор не смог его вспомнить, и решил зациклиться на этой мысли о названии, лишь бы не думать об этом глупом состоянии панического страха. Сердце стучало как отбойный молоток, а во рту пересохло так сильно, что казалось язык вот-вот рассыпится, словно одно из тех пересохших песочных печенек, которые выпекала бабушка Клава, и которые лежали в специальной металлической коробочке неделями, ожидая, когда родители Виктора привезут его к ней на каникулы.
Может быть, это агорафобия? Боязнь открытого пространства. Что-то подобное, и симптомы похожи. Очень даже подходит. Монитор на руке показал, что половина пути уже пройдена. Вроде немного полегчало, но через мгновение появилось чувство тошноты и тревожности. Хотя тревога и не проходила с самого момента выхода из анабиоза. А может все-таки апейрофобия? Боязнь бесконечности тоже подходит под ситуацию. Но последняя вроде не была в числе реальных болезней. Или входила в ряд спорных. Ещё несколько шагов преодолено. И вот он уже рядом с передающей антенной.
Пользуясь случаем, Виктор решил бегло, ибо на долго он задерживаться здесь не собирался, осмотреть её целостность. Но как только он сделал шаг ближе к вышке, на которой она закреплена, его резко подкинуло и снова притянуло к обшивке корабля.
Виктор полез в монитор на руке, но понял, что прежде, чем выяснять причины произошедшего, нужно защитить себя от повторного случая. Для начала за что-нибудь ухватиться. Ближайшее подходящее место, крепление передающей антенны. Дюжина быстрых и больших шагов и он у цели. Консул не успел отдышаться, и только ухватился одной рукой за металлический поручень, как магнитное поле корпуса корабля снова отключилось и ноги Виктора взмыли вверх, как в бассейне, когда подплываешь к бордюру и резко тормозишь. По инерции тело потянуло в сторону и вверх, и перчатка скафандра скользнула по округлой арматуре, за которую Виктор зацепился изначально, и она выскользнула из его руки. От такого неожиданного поворота событий, все предыдущие страхи в голове консула тут же отошли на второй, а то и вовсе на последний план. Теперь в приоритете выжить.
Вторая рука резко потянулась в сторону башни из арматуры, держащей антенну, но так как движение было чисто автоматическое и не продуманное, тело Виктора резко развернуло спиной к кораблю, а рука, врезавшись в металлическую конструкцию, отдалась болью прямо в мозг ее владельца. Кажется это вывих. Тело стремительно уносило в открытый космос, закручивая спиралью вдоль башни.
Консул Малышев, отбросив панику, попытался вспомнить хоть одну технику управлением движения в открытом космосе, но не успев применить хоть что-то из пришедшего в голову, сильный удар в области поясницы резко остановил этот стремительный полёт. Это была сама передающая антенна. Боль не помешала ухватиться за конструкцию башни, к которой крепилась огромная тарелка, и подтянуть все тело ближе к кораблю. Теперь осталось зацепиться всеми силами и дать себе время на обдумывание дальнейших действий.
Возвращаться назад к шлюзу, из которого он вышел слишком далеко, и нет смысла, так как там не будет возможности за что-то держаться, чтобы не улететь в космос. До блока «Ц» и системы охлаждения, судя по всему, тоже не добраться, ведь он был хоть и не далеко, но конструкция обшивки корабля в этом секторе, тоже не предусматривала никаких креплений и поручней, за которые можно зацепиться. Но зато такие были по другую сторону корабля, а именно там, где крепились управляемые капсулы эвакуации. Возможно, ему удастся удаленно запустить протокол эвакуации одной из них, и проникнуть на корабль через выход в капсулу. Воздушного шлюза там не было, но сама каюта эвакуации была не большая и герметично закрытая от основного корабля, и если удастся удаленно войти в систему через планшет на руке, и произвести небольшие изменения в настройке системы эвакуации, то шанс вернуться на корабль вполне оставался.
За всеми этими раздумьями Виктор совсем позабыл о своей фобии, и теперь спокойно мог оглянуться и насладиться окружающим пейзажем глубокого космоса. Оказалось, что окружающий космос не так уж и глубок. Прямо перед ним красовалась планета, земного типа, окружённая двумя видимыми ему спутниками. А вдалеке разрываясь светом мерцал желтый карлик, согревающий планетарную систему своим ярким светом, и возможно дарящий жизненные силы этой планете.
Бескрайний космос, снова решил добраться до глубин мозга Виктора, своими длинными чёрными щупальцами, и прикоснуться к самым дальним уголкам страха, казалось бы, бесстрашного человека. Мысли поплыли, словно сладкий тягучий кисель, разлитый на стол, и нехотя сползающий к его краю, чтобы потом, когда испарится вся влага, стать липким и мерзким пятном. В голове раздался звук отрывающейся от пола подошвы.
«Хрыщь-хрыщь. Хрыщь-хрыщь».
На глаза словно вуаль напала пелена, размывающая картинку. А к горлу подкатил устрашающий ком, угрожающий в любую секунду выйти наружу, испачкав шлем скафандра с внутренней стороны. Звук подошвы, отрывающейся от засохшего липкого пятна на полу, продолжался все интенсивнее. Миссия по спасению самого себя снова оказалась под угрозой.
Но Виктор не был слабаком, и не собирался так быстро сдаваться. Не для того он возможно двести лет пролежал спящим в стазис камере, чтобы вот так глупо умереть снаружи корабля, даже не попытавшись противостоять своим страхам. Страха не существует – как-то сказал ему отец. Нет не так…
– Страх нереален сынок, – произнес низким голосом усатый мужчина в купальных плавках, стоя на краю крытого бассейна, одной ногой опираясь коленом о пол, и держащий за руки черноволосого мальчика лет пяти.
– Страх – это не то, что существует или происходит на самом деле. Это лишь наша реакция, Виктор, – продолжал он.
– То есть ты ничего не боишься? – с детской наивностью спросил мальчик.
– Только дурак не боится, я просто выкидываю все мысли из головы, и знаешь что? Я задаю себе один вопрос.
– Какой же? – с нетерпением спросил мальчик.
– Что нужно сделать, чтобы выжить?
Он улыбнулся и подмигнул своему сыну. А потом встав на обе ноги, схватил мальчика за плечи руками и резко подняв его, закинул в воду, как можно дальше от края. Мальчишка перебирал воду руками, что есть мочи, а в голове не умолкали слова отца: «страх нереален, страх нереален, страх нереален» …
– Страх нереален, страх нереален, страх нереален… – бормотал себе под нос взрослый мужчина в серебристом космическом скафандре, держась за выступающие детали обшивки космического корабля.
Виктор открыл глаза, поднял голову, и взглянул прямо на розоватую планету, на орбите которой по трагической случайности, пришвартовался его космический корабль. Это было прекрасное и в то же время устрашающее зрелище. Но сейчас стоял вопрос в другом. Что нужно сделать, чтобы выжить? А сделать нужно вот что: для начала добраться до спасательного отсека, к которому пришвартованы спасательные капсулы. Подключиться вручную к панели управления. Как систему ввода данных, он может использовать сенсорный экран своего скафандра, смонтированный на левой руке. Взломав систему, благо все полномочия и защитные коды он знал, будучи руководителем экспедиции, имитировать эвакуацию одной капсулы, что позволит освободить соединительный шлюз этой самой капсулы. А что такое шлюз? Это дополнительный вход на корабль, с помощью которого он попадёт внутрь. Идеальный план.
Останется только придумать как починить корабль, и вернуться на базу, или хотя бы на ближайший аванпост Республики.
Обдумывание деталей плана, помогло отвлечься от страхов и погасить симптомы неожиданной болезни космического путешественника. Не успел консул оглянуться, как перед его носом оказался спасательный отсек. Шесть автономных спасательных капсул, по сути, представлявших из себя автоматические стазис камеры, способные заморозить человека на необходимое для спасения время, и в то же время автоматически получая все известные в Республики сигналы прокладывать путь к ближайшей обнаруженной колонии или станции, в зоне досягаемости своих радаров.
Взломав крышку панели управления, Виктор принялся перенастраивать ее на управление со скафандра. Это заняло какое-то время, но не составило особых проблем. Если не считать маленький экран монитора на скафандре, и неуклюжие, не до конца отошедшие от столь долгой спячки руки. Настройка завершена, команда запущена. Открылись заслонки выдува, и резко, под сильным давлением из боковых клапанов вышел воздух. Это был воздух из отсека. Механические держатели раскрыли свои клешни, и капсула сначала нехотя, но потом прибавив в скорости отделилась от корабля. Шлюз начал закрываться, но Виктор, оторвав взгляд на уходящую в сторону планеты капсулу, словно падающую с огромной высоты, быстрым движением проскользнул на корабль.
Но взгляд было уже не оторвать. Виктор продолжал наблюдать за уходящей в глубь атмосферы планеты капсулой через прозрачную дверцу шлюза, и какое-то время не мог понять, что его так заворожило. Что-то странное было в поведении капсулы, но он не мог это разгадать, пока снова не вспомнил принцип ее работы. А точнее место назначение любой спасательной капсулы, любого космического корабля, в Республике. Ближайшая станция или ближайшая колония во вселенной должна стать пунктом назначения для этой капсулы, и она направляется на планету.
Возможно, его корабль добрался до места назначения, и не сумев по каким-то причинам разбудить экипаж, продолжил дрейфовать на орбите планеты. Но почему колонисты не обнаружили их на орбите? Благо оборудование позволяет. Даже если и нет, они давно должны были запустить заводы и собрать новое оборудование. Должны были запустить строительство передающей станции на орбите этой планеты, но ничего подобного он не заметил будучи снаружи. Все это порождало сотни других вопросов, ответов на которые у него не было. Одно он знал точно, что какая-то активность на планете есть, иначе автоматика и компьютер спасательной капсулы не смогли бы засечь сигнал и направиться к ней.
Конечно же это мог быть и сбой системы, от этого никто не застрахован. Поэтому есть один способ проверить данную теорию. Запустить еще одну капсулу, и проследить куда полетит она. Так Виктор и поступил. И вторая капсула, повторяя маршрут первой направилась к планете. Искорка надежды в глазах новоиспеченного Робинзона Крузо начала разгораться пламенем. Сенсоры корабля не исправны, повреждена передающая антенна, но капсулы снаряжались автономным программным обеспечением и собственными антеннами ближнего радиуса действия.
Хотя бы появилось время все спокойно обдумать в сравнительной безопасности. Необъяснимое чувство тревоги еще до конца не ушло. Но вид закрытого шлюза, ведущего в бесконечность вселенной, так пугающую Виктора, придавал уверенности, надежду на выживание и на возвращение домой. Хотя ждёт ли его кто-то дома, если действительно прошло двести лет. Да и можно ли теперь назвать это место домом? Есть ли вообще этот дом. Страхи уступили своё главенствующее место в голове астронавта, пугающим вопросам. Вопросам, на которые нет ответов. И не будет, останься он на корабле, который возможно даже не удастся починить.
Но надежды умирают последними. Если на планете, к орбите которой пристал корабль, и на поверхность, которой ушло две спасательных шлюпки, на самом деле есть действующая колония, то как минимум, ему не придётся доживать остаток своих дней в одиночестве на умирающем космическом корабле, без припасов и возможности вернуться домой, а прибиться к колонистам и помочь устроить колонию, и производство, сельское хозяйство и прочее. А если колония образовалась давно, то возможно у них во всю силу работают заводы и вполне возможно, они смогут полностью поменять платы системы охлаждения и Виктору удастся все-таки вернуться на Марс.
Мозг словно компьютер стал просчитывать все варианты. Плюсы и минусы спуска на планету в спасательной шлюпке. В это время почти на автомате, Виктор подключился к системе безопасности и вернул управление корабля на внутренний компьютер. Продолжая размышления, снова и снова просчитывал все комбинации, подсознательно понимая, что другого выхода, как эвакуация на незнакомую планету нет.
Так как попасть в грузовой отсек из-за разгерметизации не представлялось возможным, на ужин были размороженные консервы, из кухонного холодильника. Благо холодильник был вдоволь набит различными сухими пайками и консервами. Вечно на них не проживешь конечно, но какое-то время перебиться вполне реально. Датчики тревоги продолжали показывать разгерметизацию грузового отсека, поэтому попасть туда без наружного ремонта было невозможно. Усталость сложного дня, давала о себе знать, и Виктор решил снова принять горячий душ, чтобы снять напряжение в не окрепших мышцах, а потом выспаться, перед ещё более, как предполагал Виктор, сложным днём. Перед сном он решил повторно запустить диагностику системы, и записать все данные на флешку, чтобы передать их инженерам в колонии, на планете, которая возможно должна стать новым домом для консула. По крайней мере на какое-то время.
Проходя мимо отсека для крио сна, Виктор даже отвернулся от прозрачных дверей, чтобы ненароком снова не увидеть погибших. Тем самым отсрочив печальные мысли о смерти до завтрашнего утра, когда придётся заняться похоронами. По традиции республиканского флота, все тела умерших на борту космического корабля выпускались в открытый космос, в спасательных шлюпках. Так намеревался поступить и он, отдавая дань безвременно ушедшим товарищам.
Ночью система искусственной гравитации всего пару раз давала сбой, и Виктор, предугадав подобное, заранее пристегнул себя ремнями к кровати.
Утром после похорон и прощания с товарищами, он собрал небольшую сумку с пропитанием из кухонного холодильника, кое-какую сменную одежду на всякий случай, походную аптечку из мед отсека, перочинный складной ножик, чтобы открывать консервы если спасательная капсула приземлится достаточно далеко от города колонистов и захочется есть. Во внутренний карман комбинезона он спрятал флэшку с данными о состоянии корабля, данными о миссии, документами, подтверждающими полномочия его как консула РККП, и сгруженными на всякий случай картами звездных путей, с отмеченными постами и станциями связи. И направился к отсеку эвакуации.