Петр Вяземский
Обозрение нашей современной литературной деятельности с точки зрения цензурной

Второе направление литературы нашей, известное ныне под названием славянофильского, также явление у нас не новое. Борьба с западными нововведениями в нашу Русскую жизнь, борьба с духом подражания, вытесняющего из нашего общества дух народной первобытности и самостоятельности – издавна отзывалась во многих из наших благонамеренных и монархических писателей. Не входя и здесь в литературные обозрения и в исчисления личностей, достаточно будет наименовать одного Шишкова. На анти-западных убеждениях в деле литературном и общественном, которые он исповедовал и печатно проповедовал, основана известность его. Они не только дали ему замечательное место в нашей литературе, но, без сомнений, открыли ему поприще к достижению высших государственных званий и почестей. Он также был поборником старых обычаев, поверий, нравов; он изобличал современное общество в отступлении от православных начал богобоязненной и душеспасительной старины, в слепом и преступном подражании всему иноземному и в порче нравов, которая была горьким плодом этого подражания. Если и следует иногда останавливать это направление в попытках его к неумеренным и крайним заключениям, то нельзя не сознать, что это старообрядческое учение есть более историческое и умозрительное, нежели практическое. По существу своему нельзя от него ни в каком случае ожидать и опасаться живого применения к действительности. Можно опасаться зайти слишком далеко при постоянном и усиленном стремлении вперед; но при всех напряжениях ума и воли, при всей запальчивости мнений, не увлечешь общества в движение обратное и не заставишь его отскочить на 150 лет назад. Следовательно, во всяком случае опасность не тут.

Третье, нами означенное, направление литературы истекает прямо из современных потребностей и обстоятельств. Литература, т.-е. грамотность, никогда не оставалась равнодушною и немою зрительницею тех общественных интересов, которые преимущественно занимали и озабочивали современную ей эпоху. Ныне это участие, это вмешательство развилось более против прежнего, и таковое развитие совершенно естественно. Ныне эти интересы в обществе сами заговорили громче. Они сделались разнообразнее и многосложнее. События и наука сделали их каждому доступнее. Нововведения в жизни общественной более или менее сблизили все народы, все состояния. Сии нововведения – не исключительная принадлежность особенного звания; они общее достояние всех и каждого. Прежде одни богатые люди могли пользоваться дорогими открытиями науки и удобствами жизни. Для массы наука ничего не делала и не существовала. Ныне наука приспособляет свои открытия в пользу всех. Не входя в дальнейшие подробности, ограничимся заметкою, что ныне богатый и бедный, благодаря науке, отправляются в одном поезде из Москвы в Петербург, а чрез несколько лет будут отправляться из одного конца России в другой. При таком развитии материальных приобретений и улучшений, которые состоят в нераздельной связи с умственными и духовными силами народа, не возможно требовать, чтобы литература, сие выражение общества и своего времени, оставалась праздною и в стороне. Может ли она молчать о том, что в помышлениях каждого и у каждого на языке? Может ли не принимать она участия в общем движении и в перерождении общества на других началах и при других условиях? Литература должна содействовать и помогать обществу в уразумении и присвоении себе этих побед, одержанных наукою и просвещением в пользу правительств и в пользу управляемых. В эту среду, которою обхвачено все общество, сами собою врываются вопросы промышленности, торговли, финансов, всего государственного хозяйства. От этого нового положения возрождается в обществе потребность изучения и уразумения этих вопросов. Отчуждение общества от знакомства, по крайней мере, в общих понятиях от сих важных и жизненных вопросов, равнодушие в их действиях и пользе, было бы явлением прискорбным. Вместе с тем, оно лишило бы правительство надежнейшего пособия нравственной силы, которою оно может действовать на общество, на его доверие, убеждение, сочувствие и единомыслие.