Зоя Смешкова
Невротический материал
Я говорю, иди в полицию. Она пошла. Но потом проблемы начались у меня. То меня допрашивал участковый, то мне пришлось объяснять мужу, что хоровод из мужчин был не мой. А мы просто сидели с Т. в сторонке.
Я разозлилась на Мирку. Просто потому, что «бухает» она, а «голова потом болит» у меня. Она часто попадала в неприятности по пьяни. Про её пьяные приключения можно написать отдельную книгу. Но тогда я просто разозлилась на неё и посмела самой Мирославе об этом сказать. У нас был такой диалог:
– Мира, я сейчас не хочу с тобой говорить. Я злюсь. Давай потом. Мне нужно успокоиться.
– В смысле ты злишься? Меня избили! Я жертва.
– Мира, мне жаль тебя. Но я не могу сейчас тебе сочувствовать. Я злюсь за то, что ты втянула меня в эту поганую историю. В твою поганую историю. У меня проблемы с мужем из-за этого. Мне нужно успокоиться.
Я бросаю трубку. Мира звонит мне снова. Я сбрасываю звонок. Я не хочу говорить. Я злюсь. И не способна в данный момент сочувствовать.
Мира продолжает наяривать мне. Ей всё равно на мои чувства и нежелание говорить сейчас. После того как я скинула все её звонки, разозлилась уже она на меня.
Она считает меня предательницей. Она жертва.
Я преисполнена чувством несправедливости. Я не звала её с собой в клуб – она напросилась сама. Я сказала, что посидим с Т. недолго и немного выпьем. Мой брат сказал, что это не по-пацански. Пришли вместе. Уходите тоже вместе. А я считаю, что имею право уйти из клуба до того, как Мира набухается и натрахается с парнями. Тем более это было оговорено заранее. Она пренебрегла своей безопасностью. И это не было избиение. Это была драка. Я знаю Миру. Примерно 30% её пьянок заканчиваются драками. Для неё это обычное дело. А мне она создала мне проблемы с мужем и полицией. И я же ещё плохая! Жалко девчонку. Но если я в моменте не хочу говорить, так как сейчас злюсь. Я считаю, что моё святое право злиться и не говорить.
Сразу после диалога выше и моего проявленного нежелания говорить Мира стала писать в мессенджер гадости. Вот прямо сходу.
Я ненавидела себя за то, что этот человек уже предавал меня. А я с ней возобновила отношения. Я ненавидела себя за то, что всегда этих предателей прощала. Я ненавидела себя за то, что я такая мягкосердечная тварь. С которой можно так обращаться.
Я ненавидела себя. И ругала я себя.
Я сделала скриншоты нашей переписки, где она рассказывает про то какая я плохая. Я это распечатали вклеила в свой дневник. Смешно и тупо? Я сделал это, чтобы, когда Мира снова появиться на моём горизонте, причитать эти строки и вспомнить какая она. Но мне это не помогло.
Через 2,5 года Мира звонит мне, чтобы пригласить меня на свадьбу.
Это были последние 10 месяцев нашего общения.
Мы выпьем с ней 7 марта у меня дома. И она начнёт говорить мне гадости. Просто под действием алкоголя откроет свой рот и начнёт говорить гадости. Я ничего не скажу ей в ответ, кроме: «Мира. Я постелила. Ложись спать».
8 марта я запишу ей голосовое сообщение. Вместо поздравлений выскажу всё, что я думаю про неё. И попрошу со мной больше не общаться никогда.
Внесу её номер в чёрный список, чтобы она не дозвонилась до меня.
Через месяц она соскучится по мне. Напишет мне 3 сообщения. И потом удалит их. Но я успею прочитать последнее сообщение, где она пишет: «Вечно до тебя не дозвонишься».
Как ни в чём не бывало.
Мне жалко Мирку. У неё было трудное детство. Её отец на её глазах бил мать. Он бил Миру. Бил сильно. Не только порол ремнём, но и бил кулаками. Он запирал её в тёмной кладовке. В 14 она ушла из дома. В 17 Мира села в тюрьму за то, что сильно избила девушку на дискотеке, раздела её и отправила домой абсолютно голую. Она не закончила школу. Просто перестала в неё ходить в 8 классе.
Я учила её говорить правильно (например, не звОнишь, а звонИшь). Я научила её соблюдать знаки препинания и проверять безударные гласные в словах. Я открыла для неё Excel. Она мне показала, как иметь собственное мнение, быть смелой и научила вести бизнес.
Я думаю, мы были полезны друг другу. Но мы перестали быть полезны друг другу.
Интересно то, что я не пишу тут про своих нормальных подруг.
Верунька – большая умница, девочка с нереально высоким IQ. Счастливо замужем. Мама 4-х сыновей. Работает в секретной государственной организации очень умным человеком.
Санжидма – духовный человек. Богатство её внутреннего мира просто потрясает. Мама троих детей. Работает продюсером онлайн школ. Очень крутой специалист. Она понимает маркетинг, она чувствует маркетинг сердцем и телом, она сама маркетинг.
Танюшка – активистка, умничка, красавица. Она называет меня бизнес-подругой. Она из своего мужа сделала миллионера, родила 3-х чудесных детей, построила завод. К 45 она осталась только с тремя детьми, так муж сошёл с ума и отобрал у неё всё, что смог. Но! За 2 года она построила карьеру в консалтинге и уже занимает лидерские позиции. И всё это с нуля и в чужом городе.
Любовь Владимировна – моя подруга и наставник. Её имя я не меняю. В этот самый момент ей 67, и она мучительно умирает от рака. Это умнейший человек. Она сделала огромный вклад в моё профессиональное и личностное развитие. Сейчас я не могу ей даже позвонить или написать. Она без сознания.
Моими хорошими подругами стали люди:
· с которыми мы не общаемся каждый день. Ибо нет такой потребности. Но каждое наше общение – золото.
· которые развиваются. Когда мы встречаемся и рассказываем о своих достижениях, мне не завидуют. Мне тоже хвастаются своими прорывами. И мы гордимся собой и друг другом, так как ещё немного подросли.
Про курение
Я начала курить, когда мне было 13 лет. Моя первая сигарета была отвратительной. Я кашляла. Мне было невкусно. Моя вторая, третья, десятая сигарета были такими же мерзкими, как и первая. Но я проявила упорство и не хотела отличаться от сверстников. Курить меня научила Глаша, та сама, которая натравит на меня половину школы.
Курить было круто. Это было по-взрослому.
Денег нужно было немного. Тогда бабушки, которые продавали на улицах семечки, продавали школьниками сигареты поштучно. 50 копеек спички. 1,5 рубля сигаретка. Кусочек серы за 6 рублей. Спички можно попросить. Если на серу нет, то и ладно. А вот 1,5 рубля на сигарету было всегда. Тем более, что курили мы 1 раз в день.
Я курила 25 лет. Сигарета стала моей лучшей подругой. Психологическим костылём. Я спаслась курением от волнения, горя, одиночества, безмерной радости, от всего.
И никак не могла бросить. Вернее, не так, бросала курить 158 раз, но я не могла предать близкую подругу. Я снова и снова возвращалась к сигарете. Мне казалось, что я никогда не смогу расстаться с сигаретой. Это расставание мне было не выносимо трудным.
Аллен Карр и его «Лёгкий способ бросить курить» мне помогли. Не сразу. Но помогли. Я читала эту книгу около 3-х раз. Но курение было важной частью моей жизни. Расстаться с сигаретой и обрести себя на муки – я не могла так поступить ни с собой, ни с сигаретой.
Единственное, что раздражало в курении – это вонь. Я уже собралась бросить курить именно по этой причине. Но к моему счастью, придумали системы нагревания табака. Не такие вонючие как обычные сигареты. И это изобретение продлило стаж моего курения ещё на 6 лет.
Но я всегда мучилась тем, что я курю. Курить – это плохо. Женщины так не делают. Это позорно. Это вредно. Мучилась и курила 25 лет. Ругая себя за каждую выкуренную сигарету.
Аллен Карр и страх смерти сделали своё дело…
Моя одноклассница Света рассказывала мне про своего папу. Он был лётчик. Курил много-много лет. Он говорил, что не бросит курить. Не может отказаться. Но он бросил курить сразу как узнал, что у него рак лёгких. Света мне также рассказала, как она подносила своему папе баночки, в которые он сплёвывал мокроту и кровь. Света говорила это без осуждения. Она любила папу. Она просто сожалела, что она его потеряла.
Я же ежедневно ругала себя за каждую выкуренную сигарету. Я не курила в открытую даже в 38 лет. Привычка прятаться, когда куришь – осталась вместе с привычкой курить. Я скрывала своё курение от свекрови. Она до сих пор не в курсе. Я старалась курить где-то за углом, а не видных местах. С новыми знакомыми я не сразу признавалась, что курю. Мало ли. Курить плохо. А вдруг они идеальные.
Но страх смерти сделал своё дело.
У меня случается высокое давление. Это чистая психосоматика. Через высокое давление у меня проявляются панические атаки. Для них я выделю отдельную главу.
Так вот давление меня начало мучить так сильно, что я перестала курить прямо здесь и сейчас. Два дня моё давление держалось 160/90. Ужас происходящего дал мне очень сильную мотивацию.
В моменты никотиновой ломки, я опиралась на принципы Аллена Карра. Сейчас, когда возникает желание покурить, я вспоминаю принципы Аллена и желание закурить проходит.
Книга и страх смерти – дали потрясающий эффект.
На момент написания этих строк я не курю уже 1,5 месяца. Кто-то скажет, что 1,5 это не считается. Это мало. Вот год, два, – другое дело. Нет, товарищи! Я считаю, что ни год, ни два, ни 10 лет не показатель избавления от зависимости. Вот если до конца жизни не закурю – значит справилась. А курение, как любая зависимость навсегда со мной. Как завязавшие алкоголики думают про алкоголь, так и я буду думать про сигареты. Не знаю, как долго это продлиться.
Но я не курю 1,5 месяца и не считаю себя жертвой. Мне приятно не курить. Мне нравиться быть свободной от никотина. Я не хочу пройти снова через ад бросившего курить.
Примерно через неделю физиологическая потребность в курении исчезает. Тягу к никотину вызывает наличие никотина в организме в недостаточных дозах. А через неделю точно весь никотин выйдет из организма. Останется только работать с психологическими аспектами этого вопроса.
Ломка сама по себе терпима. Она не постоянная. Она возникает периодически (несколько раз в день). И длиться минут 20. То есть ты не весь день умираешь от отсутствия никотина, а только несколько раз в день. С каждым днём количество и длительность ломок снижается. Максимум через 7 дней, никотин выведен из организма.
Особенно плохо на 3-4 день. Когда ты начинаешь чувствовать, как из твоих лёгких идет сильная вонь. Запах как из пепельницы. Или от кучи скуренных стиков, которые сложили в пакетик, завязали и оставили лежать в тепле.
Про отца
Отец. Вот такая у него была кликуха. Когда мы (его дети) обращались к нему, называли папой. Но в разговоре между собой он отец. Мама никогда не говорила «ваш папа». Она говорила: «Ваш отец!» Это всегда звучало как оскорбление. Отец. Маму мы всегда называли мамой. Никогда не говорили мать. Но вот с отцом было так.
Сколько себя помню мама всегда говорила про него плохо. Она всегда жаловалась на него. И говорила, что они вот-вот разведутся. Спойлер. Разведутся они, когда им будет уже под 60 лет. Мне будет 36 лет. Но все 36 лет я буду слушать от мамы, что вот всё: развод близок и все истории из её жизни с общим названием «Отец плохой».
Я всё детство буду сторониться отца. Никогда не буду его обнимать. Всегда буду психовать, когда он будет проявлять ко мне ласку. Так делала мама. Отец очень любил маму. И когда он к ней подходил, чтобы обнять, она всегда вертелась и говорила: «Уйди! Прекрати! Отстань!» Я делала также.
Отец был старшим ребёнком. У моей бабушки было трое сыновей. Пётр, Рыжий и Сергей. Имя Сергея не меняю, так как его нет в живых. И он никогда не узнает себя в моём невротическом материале. А Рыжий – это кликуха моего дяди. Он реально рыжий.
Петра, то есть моего отца, воспитывала не его мама. Его воспитывала бабушка. Я не знаю почему так сложилось. Но мама моей бабушки, воспитывала своего внука как сына. По очень коротким обрывкам информации знаю, что родители моего отца (мой дед Дима и баба Лина) как-то поженились. Бабуля вышла за него по расчёту. Дед женился на ней по любви. Бабуля была очень красивая. Дед бухал и лупил её. Мог трахнуть прямо во дворе их частного дома в деревне.
Наверное, по этой причине, мой отец в возрасте 11-12 лет ушёл из дома родителей, жить к своей бабушке.
Однажды баба с дедом разведутся. Потом они снова сойдутся и будут жить как муж и жена. Но они будут официально разведены. Я помню, как в детстве узнала эту информацию от бабушки. У меня было много вопросов к бабуле. Почему у неё осталась дедушкина фамилия? Зачем они сошлись обратно? Почему не поженились обратно? Но я не спросила главное… Почему развелись?
Бабушка Лина была очень прижимистой и крайне экономной. Она была родом из раскулаченной семьи. Её мать (моя прабабка) баба Зоя. Меня назвали в честь моей прабабушки. Так вот баба Зоя и баба Лина, как мать и дочь были очень близки. Я никогда не видела бабу Зою. Но очень много о ней слышала от отца и бабы Лины. Муж бабы Зои без вести пропал по дороге на фронт. Мой отец будет много лет искать своего деда. И сможет только лишь найти информацию, которая просто обрывается. Он все эти годы будет искать своего деда. И я только недавно поняла, что он надеялся на то, что дед был жив. Отец даже хотел обратиться в передачу «Жди меня», которая помогала людям найти друг друга. Но он этого не сделал. Предполагалось, что дед жив. Просто с войны мог не вернуться. И у нас есть родня, о которой мы не знаем. В какой-то момент отец скажет, что получил не очень точную информацию, о том, что поезд, в котором ехал дед на фронт, разбомбило. И поэтому мы не можем найти никакую информацию. Поиски прекратил совсем недавно. А с портретом деда я ходила в «Бессмертный полк».
Отец моего отца, деда Дима. Был старшим ребёнком в семье. Старшим из 3-х сыновей. Сначала их было двое детей. Но потом умерла мама моего деда. Не знаю причины. Но мой дед, когда был маленький (около 9 лет), потерял маму. Отец моего деда нашёл отличный выход из ситуации. Он нашёл себе жену, которая воспитала его 2-х сыновей и родила ему 3-го. Дед Дима не знал свою точную дату рождения. Они так часто говорили мне о всех вариантах дедушкиного дня рождения, что официальную версию о дне рождения деда я не запомнила.
Вот в такой семье вырос мой отец.
Он жил в деревне. Уехал учится в институт в столицу области. Закончил физфак. Специальность инженер-электронщик. Это была очень крутая и новомодная профессия. Никогда не спрашивала у отца почему он выбрал это направление.
После института его забрали на 2 года в армию. Тогда срочку служили не 1, а 2 года. Отец служил в Афганистане. Тогда там шла война. Позже я узнаю, что отец служил в секретных войсках. Он был связист. Это государственная тайна. И отец много лет будет хранить эту тайну. Пока я не спрошу его про службу после того, как закончится срок засекреченной информации.
Я думаю, что именно служба и хранение секретов сделали из моего отца подозрительного человека. Мы постоянно занимались конспирацией. Например, мы уезжаем на дачу ночевать. Отец оставлял включённым свет на кухне. Днём свет, который горит не видно из окон. А ночью это создаёт видимость, что дома кто-то есть. Или он высаживал из машины меня и брата около дома, чтобы мы сделали вид, что мы зашли домой. А сами должны были прошмыгнуть обратно в машину отца, которая ждала нас за углом. На входной двери у нас висели наклейки: «Объект находится под охраной». Если схема со светом мне кажется разумной, то схема с высадкой из машины – уже перебор.
Но отец очень боялся воров, которые могут нас ограбить. Но мы жили настолько бедно и выглядели тоже бедно. Я не думаю, что мы вызывали желание нас ограбить. Я уверена, что если бы вор и забрался в нашу нищенскую квартиру. Они бы явно ничего не взяли, а из жалости оставили бы нам что-то. И надпись бы сделали: «Нам стало вас жаль. Вот немного денег. Купите еды. Воры».
Отец никогда не рассказывал, где он был. Куда пойдёт, когда вернётся. Он регулярно для меня и брата проводил беседы о том, что мы не только не должны знать где он был и куда пошёл, но и никогда не спрашивать его об этом. Он говорил, что папа всегда ходит по делам. ПО ДЕЛАМ. Я очень хотела знать, куда уходит папа. А так как спрашивать было запрещено, я спрашивала так: «Папа, ты пошёл по делам?». Он: «Да, доча. Я пошёл по делам».
Воспитание отца строилось на страхе. Его главная стратегия была запугать. Нас с братом всё время хотели выпороть. Часто отец предлагал нам выбрать орудие для порки самостоятельно. Иногда решал сам. «Щас буду драть жопу. Выбирайте чем. Ремнём или шнуром от кипятильника?» Иногда нас реально пороли. Чаще всё-таки пугали. Отец вешал ремень или кипятильник на видное место в нашей детской. Моя задница знает разницу между шнуром от кипятильника и портупей (широким ремнём). Кипятильником больнее. И баба Лина как-то мне сказала, что, если отец предлагает выбирать между шнуром от кипятильника и ремнём. Выбирать надо ремень. Площадь опоры меньше, давление больше. Так я выучила закон Паскаля. В общем, если вам будут предлагать такие варианты, выбирайте то, что пошире.