Виталий Зыков
Безымянный раб
Сила кипела в крови. Пламя билось о поспешно воздвигнутые барьеры воли, стремясь вырваться наружу. Организм оказался не готов к столь сильно разгоревшемуся источнику Силы. Излишки следовало куда-то девать. Спешно восстановив поврежденные каналы в руке и невольно соединив их с мерцающей искоркой источника чужой, но уже становящейся родной энергии, Ярик убрал барьеры. И жидкий огонь хлынул во все стороны. Кипящая, бурлящая, ищущая выхода Сила.
Ярослав открыл глаза. Оказалось, что он уже давно свободен. Неведомое существо стояло недвижимой статуей. Светило зеленоватое солнце. Прекратился дождь. Все было точно таким же, как и раньше. Все, кроме Ярика. Огонь полыхал в его крови. Жар поднимался волной, пока она, наконец, не захлестнула Ярослава с головой. Те крохи знаний о Силе, которыми поделилось неведомое существо, самостоятельно всплывали в памяти. Непонятные раньше законы становились понятны, не использовавшиеся ранее двадцать восемь иероглифов внешних энергий начали зажигаться в памяти, формируя пышущий энергией круг. Вот все знаки встали на свои места, круг замкнулся. Все замерло. Чего-то не хватало. Сосредоточенно нахмурившись, Ярослав стал вызывать в памяти знаки внутренней энергии. Каждый вызванный знак занимал свое место в новом круге. Наконец замкнулся и он. Поток ревущей энергии хлынул в кольцо из двадцати одного знака, опустошая все резервы организма. Белым обжигающим светом засияло оно перед внутренним взором Ярика. Продолжая действовать словно по какому-то наитию, он поместил белое, менее крупное кольцо в большое. Кольца соединились. Получившаяся конструкция задрожала, заколыхалась, словно под порывами ветра, и смялась в комок, который невесомым сгустком повис в глубинах сознания.
Сильная тошнота подкатила к горлу. Человек упал на колени. Рвотные спазмы сотрясали тело. Казалось, что желудок начал медленное восхождение по горе пищевода. В это же время заболела рука, словно какое-то мелкое насекомое, попискивая, движется к мозгу по руке-дороге. Опаленное догадкой сознание скользнуло к болезненным местам. Пламя из солнечного сплетения и искра чуждого вмешательства в руке медленно продвигались в сторону слившихся из символов колец. Ярославу оставалось только ждать результата.
А результат был, да еще какой!! Источники двух различных энергий встретились, как встретились до этого два кольца, и пожрали друг друга. А из их гибели, словно феникс из пепла, вырос новый, невиданный до этого огонек. Он угнездился где-то там, на задворках сознания, наполняя все тело силой и уверенностью в будущем. Ярику почему-то было известно, что эта искра Силы будет с ним теперь всегда.
Теплая пульсация где-то там, за глазами, была несказанно приятна. Человек окинул себя внутренним взором. Ровное течение Силы, все внутренние органы в порядке, исчезли только со своих мест искорки огня. Обычным взглядом не было зафиксировано никаких изменений, разве что на правой руке, чуть выше запястья, появился шрам в виде какого-то странного символа, а может быть, просто орнамента. Ярик попробовал углубиться в него внутренним взором, но не обнаружил никаких нарушений. Казалось, что этот шрам выглядел совершенно естественно.
– Так вот ты какое, Истинное имя, – поглаживая запястье левой рукой произнес Ярослав.
Он молча огляделся, потом повернулся лицом к статуе и уважительно поклонился. Поклонился как ученик, отдающий дань уважения своему учителю, смертельно опасному, но все же учителю. После чего повернулся и вышел наружу. Мир новых чувств и возможностей был перед ним открыт. Впервые за время, как он очутился в этом мире, Ярик ощущал себя радостно спокойным. Правда, встал вопрос о направлении движения. Ярик огляделся, используя свои новые способности. Грозящая небу сжатым кулаком гора казалась теперь наполненной Силой.
– Пожалуй, экспериментов с магией для меня достаточно, – решительно произнес Ярослав и двинулся на юг, по крайней мере, внутренне он был уверен, что там юг, не сомневаясь, что он удаляется от любых источников магии…
Глава 6
Ярик шел уже второй день по каменистой пустыне, строго придерживаясь выбранного у храма направления. И два дня Ярослав не ел. А что он мог есть, если вокруг только кустики все той же черепообразной травы?! К ней и подходить-то боязно! Новые знания подсказывали, нет, кричали, что не все с этой травой в порядке. Поставленный в жесткие условия выживания организм жил только за счет внутренних резервов. Но инспекция запасов организма показала, что этого надолго не хватит. Искра в глубине сознания едва тлела. Единственное, что вселяло надежду, это то, что трава стала гораздо гуще, чем раньше. Это говорило о бóльшей питательности почвы и близости воды. Ярик уже мечтал о попробованных у источника плодах со вкусом яблока и шкуркой апельсина. А глоток чистейшей воды стал бы отличным завершением трапезы. В том, невообразимо далеком, почти сказочном мире реклама учила, что жажда все, имидж ничто. Жажда была действительно всем, а имидж – ничем. Да и какой там у Ярика сейчас имидж. Полуголое тело, драные обрывки штанов и не менее драные туфли с отваливающимися подметками. Обрывки одежды как-то очень легко сползли с плеч, и их пришлось выбросить. Этим и объяснялось голое тело. Правда, принято говорить торс, но Ярик и торс – это несовместимые вещи. Торс – это тело Геракла до пояса, а у Ярика было то же самое, только в слишком уж усохшем варианте.
Если бы его увидели сейчас люди, то приняли бы за бомжа, разбойника, варнака или иного представителя низшего слоя общества с наклонностями, не отягощенными моралью… Если здесь, конечно, живут люди, хотя бы отдаленно похожие на Ярика. Надежда на это стремительно уменьшалась. Вид статуи из развалин, или не статуи, а Наставника и живого существа, в общем, черт его знает кого, но ясно, что не человека, настраивал на пессимистический лад. А уж про обращение с собой любимым Ярик и вспоминать не хотел. Результат, конечно, есть, но вот методы его достижения… Такого издевательства над своим сознанием и телом Ярик не мог себе и представить раньше!
Вот за такими нехитрыми раздумьями Ярик и продвигался по намеченному пути. Наконец решил сделать привал. Он заключался в блаженной неподвижности лежащего на камнях тела. В эти моменты Ярик применял все свои умения для снятия усталости с гудящих мышц, чтобы донести до них стремительно убывающие крохи энергии. А затем шли минуты ничегонеделания. Вспоминались привалы с Олегом и девчонками. В этот раз Ярику вспомнилось то переплетение разноцветных линий, которые опутывали его тело во время обряда. Он с удовольствием погрузился в Сат’тор и начал более подробно перебирать все, что было связано с этим воспоминанием. Осененный внезапной догадкой Ярослав попробовал вызвать у себя похожее состояние и увидеть эти линии вокруг себя уже теперь. Мгла окутывала его с ног до головы, ничего не получалось. Ярик напрягал внутреннее зрение до предела, но результат оставался неизменно нулевым. Уже знакомый азарт исследователя снова охватил Ярика. И вот что-то начало получаться. Зашевелилась окружающая мгла. Стали проявляться невесомые паутинки неуловимо знакомых нитей внешних энергий. Но Ярик не останавливался на достигнутом. Он продолжал напрягаться, выкладываться до последнего, почуяв дополнительный шанс на выживание. И наконец невидимые обычным зрением токи Силы предстали перед Яриком во всей красе, только протяни руку и бери. Что Ярослав и сделал. Он потянулся всеми своими чувствами к окружающему его миру Силы и начал черпать так необходимые ему токи жизни, пополняя опустошенные резервы организма. Было ощущение, как в жаркий день у ледяного источника – пьешь и не можешь остановиться.
Но вот радостно застучал серо-стальной шарик собственной Силы Ярослава. Именно шарик, потому что искра разгорелась до огонька, а потом и до маленького шарика. Ярик открыл глаза и встал. Хотелось петь и танцевать, жизнь продолжалась. Телу по-прежнему требовались и микроэлементы, и витамины, и клетчатка, но оно могло теперь обходиться без всего этого гораздо дольше. Усталость прошла. Ярослав упруго вскочил на ноги и быстрым шагом продолжил путь.
Заночевал Ярик где-то часа через четыре. Воздух стал гораздо более свежим, изменилась и каменистая почва. Стали редки каменистые участки, появилась настоящая земля с настоящей травой. Ее, правда, было еще совсем мало, но, как говорится, тенденция… Так что Ярик лег спать в предвкушении нового дня.
Следующим утром Ярик продолжил движение как никогда рано. Островки растительности как-то очень быстро и незаметно слились в единый покров, стали попадаться даже редкие деревья. Правда, ни одно растение не было знакомо, но это не важно, главное, что каменистая пустыня позади. Ярика обступали все более высокие деревья, и вот он уже идет по лесу. Теперь не было давящей на психику тишины. Лес жил своей жизнью. Мелкие зверьки перепрыгивали с ветки на ветку, какая-то мелочь шуровала между корней. Необъяснимая радость распирала сердце. Человек даже начал горланить одно из своих самых любимых стихотворений путешественника, странника, поэта и солдата Николая Гумилева:
Я попугай с Антильских островов,
Но я живу в квадратной келье мага,
Вокруг – реторты, глобусы, бумага,
И кашель старика, и бой часов…
На этих словах он радостно провалился по пояс в землю. Как-то незаметно земля превратилась в болото, полное холодной воды, жидкой грязи и мелкой (и не очень) живности. Эти мысли вихрем пронеслись в голове человека, после чего болото и окружающий лес огласил гневный крик, плавно перешедший в не менее гневную тираду. В ней содержалась масса информации о болоте, лесе, погоде, планете, драконе Рошаге и самом Ярике, которого угораздило не только родиться, но и попасть в этот мир, к этим драконам, к этой погоде и так далее по списку.
Продолжая материться, человек вылез на сухое, а главное – твердое место. Это удалось сделать сравнительно легко. Только у Ярика теперь больше не было обуви, да и остатки брюк представляли собой довольно жалкое зрелище. Вот так с потерей портков и теряется уверенность в завтрашнем дне.
Замерзший, трясущийся от холода человек предавался унынию у подножия дерева, похожего на баобаб. Правда, Ярослав никогда баобаба не видел, но по его представлениям он должен выглядеть именно так.
Еще раз вздохнув по безвозвратно пропавшим деталям одежды, он вошел в состояние Сат’тор и увеличил приток крови к мышцам. Стало значительно теплее, исчезла дрожь.
– О, так гораздо лучше! – Мысли вслух стали уже привычным явлением. – Еще бы съесть чего.
Ярик подобрал с земли довольно увесистый сук. На первое время сойдет, а там надо будет поискать что посущественней. Уши выискивали ближайший источник шума явно животного происхождения. Наконец, определившись с направлением, человек стал красться на звук. Крался он так тихо, что от треска веток под ногами закладывало уши. Как ни странно, звуки не утихали, а даже усилились, обогатившись целой гаммой взвизгиваний, ударов и пощелкиваний. Ярик подошел к кустам и раздвинул ветки. Перед ним открылась небольшая полянка, на которой ожесточенно дрались ящероподобные звери размером с пуделя. Ярик застыл, раскрыв рот. Зрелище того стоило. Битва определенно приближалась к финалу, один из соперников одолевал другого. Капли крови разлетались на метр вокруг. Более крупный зверек, схватив соперника зубами за горло, ожесточенно раздирал его открытый живот задними лапами. Передние лапы крепко прижимали поверженное существо к земле, не давая тому подняться. Хвосты животных, словно диковинные змеи, сплетались в смертельном танце. Наконец движения прижатого к земле животного стали совсем уж паническими, хаотическими и в конце концов сменились предсмертными судорогами. Из разорванного горла раздался последний то ли вскрик, то ли вздох, и все смолкло. Победитель отошел от своего врага и торжествующе завыл. Мороз прошел по коже человека, под его ногами оглушительно стрельнула ветка. Зверь повернулся к человеку. Ярость застилала его глаза.
– Какой зверь непуганый пошел, – забормотал Ярик, выходя из кустов и занося свою дубину в богатырском замахе. – А ну пошел вон, сволочь!!!
Но резкий окрик не произвел на зверя никакого впечатления. Он только еще громче зарычал и бросился на человека. Тварь явно намеревалась прыгнуть на грудь и вцепиться в горло, но Ярик ударил дубиной, метя в голову. Произошло невозможное, зверь извернулся в прыжке и вцепился зубами в оружие. Дубину вырвало из рук Ярослава. Он в страхе отступил на шаг. А зверь, глядя прямо в глаза человека, сжал челюсти. Посыпалась труха. Дубинки не стало…
Ярик не на шутку испугался и попятился к кустам, надеясь, что деревья его защитят, но зверь не дал ему уйти. Прыжок… и Ярослав, защищаясь, сотворил что-то неожиданное. Резким движением, словно пытаясь оттолкнуть от себя атакующего, он выбросил вперед правую руку. И рука исторгла невидимую плеть, которая и ударила животное. Ярик неосознанно, рефлекторно повторил тот удар, коим его наказывал Шипящий и который он однажды смог запомнить. Но отсутствие опыта, дикий страх, замешанный на ярости, привели к странному результату. Ярик напитал эту плеть Нергала такой Силой, что у зверя просто закипела кровь. Ярослав только и успел заметить, как зеленый жгут прорезал лоб животного, как вспыхнули иссиня-черные глаза и фонтанчики темной крови выстрелили на траву, после чего он был вынужден сделать кувырок в сторону, иначе тело, теперь уже тело зверя упало бы на человека.
Ярик поднялся на ощутимо подрагивающие ноги. Вытер вспотевший лоб и осторожно направился к упавшему зверю. Животное лежало на животе, вытянувшись в струнку. Оно и в смерти словно продолжало тянуться вперед, точно надеясь порвать горло врага. Ярик покачал головой, удивляясь этой первобытной ярости. Присел на корточки и оглядел зверя. Размером он был действительно с пуделя, но вот боевые качества совсем иные. Жуткая пасть с сильно выпирающей вперед челюстью и двумя выдающимися наружу клыками, острый десятисантиметровый рог на носу, удлиненный череп с костяным гребнем, который плавно спускался на шею, спину и перерастал в хвост. В хвосте ощущалась скрытая мощь. Ярослав только что наблюдал борьбу между животными и смертельный танец хвостов. Все это дополнялось двумя мощными, но короткими, как у зайца, передними лапами и длинными задними. Причем и на тех, и на других были очень симпатичные такие когтищи. И конечно же все тело зверя было покрыто чем-то вроде костяных щитков с зубцами.
– М-да, а мне, оказывается, сегодня везет. – Ярик представил себе, что с ним было бы, если бы он не применил плеть Нергала.
Времени на долгие раздумья не оставалось. Скоро должно стемнеть, а лес этот не такой уж и мирный, если даже такие мелкие зверьки столь опасны.
– Будете ящеропуделями, – нарек поверженных зверей Ярослав и, схватив своего врага за хвост, поволок его к уже ставшему родным баобабу. Теперь никто и ничто не заставит Ярослава ночевать на невысоком дереве.
Транспортировка животных не заняла много времени. Теперь Ярослав стоял перед массивным деревом, нареченным им баобабом, и чесал в затылке. Забраться на него было бы просто отлично, и уже там, в относительной безопасности, проводить свежевание туш. Поплевав на ладони, он полез по узловатому стволу. Метров через шесть ствол разветвлялся, и там обнаружилась достаточно ровная площадка. А одна из крупных веток, отходивших от основного ствола в месте развилки, была настолько широка и мелкие веточки на ней были так удобно расположены, что хоть сейчас ложись на спину, цепляйся руками, и постель готова.
Ярослав спустился вниз и занялся подъемом тушек наверх. Это было не так уж и просто. Пришлось привязывать к поясу, используя штаны, каждую тушку за хвост и так подниматься. Это заняло довольно много времени, к окончанию подъема стало гораздо темней, и Ярику пришла в голову идея набрать немного глины или земли и выстелить площадку наверху. Тогда там можно будет разжечь костер. Сказано – сделано. Скинув штаны, все равно от них никакого толку, и оставшись в превратившихся в набедренную повязку трусах, он соорудил нечто вроде небольшого мешка и горстями накидал туда куски сырой глины, которую нашел на берегу болота. Держа в зубах импровизированный мешок, человек уже в который раз полез на дерево. Хватило трех ходок. Теперь ровная площадка в развилке была выстелена влажной глиной. Осталось набрать тонких сухих веток, и ночлег готов. Это оказалось проблемой. Ветки деревьев были слишком крепкими, и маловероятно, что их удалось бы разжечь. Пришлось рыскать по округе, благо на земле валялось порядочно упавших сучьев. Увязав их в большую вязанку, используя в качестве веревки все те же самые многострадальные штаны, он, кряхтя и постанывая от усталости, поднялся наверх.
Сидя на дереве, Ярику пришлось опять подпитываться от внешних источников, чтобы восстановить упавшие силы. Наконец, смыв волной тепла накопившуюся усталость, он принялся ломать сучья, сооружая шалашик для костра. В качестве растопки решил использовать клочок сухой ткани…
– Готово! – выдохнул Ярик, усаживаясь поудобней.
Теперь необходимо было выполнить самую сложную часть плана. Он сел и попробовал сконцентрироваться. Взгляд неподвижно уперся в сложенный костерок. Уняв колотившееся сердце, Ярик сосредоточился и начал постепенно напитывать хворост каплями Силы. Ничего не происходило.
– Что-то я делаю не так. – Ярик стал энергично чесать затылок, прямо над тем местом, где, как уверял Задорнов, располагалась смекалка. И это помогло. Оказалось, что надо накапливать не просто Силу, а нагнетать жар, то есть преобразовывать таинственную, неизвестной природы Силу в тепловую энергию. Деревяшки еле-еле затлели.
– Мало! – решил Ярик и поддал жару. Теперь результат был. Полыхнуло так, что резко отшатнувшийся Ярослав чуть не слетел с дерева, да и потом у него еще долго летали перед глазами мушки. На месте костерка лежала горстка пепла.
– Много! – глубокомысленно заметил экспериментатор и решил собирать новый костерок. В этот раз он более жестко контролировал выброс, и вот уже веселые язычки заплясали на ветках.
– Такую хорошую тряпочку испортил, – весело забормотал Ярик. Растопка оказалась не нужна.
Теперь настало время серьезной работы. Ярик пододвинул к себе парочку крепких колышков и небольшую дубинку. Все это он нашел, пока собирал хворост. Необходимо было обжечь на костре кончики новых орудий для достижения большей крепости. Все это Ярик прочитал когда-то в книге. Теперь осталось претворить прочитанное в жизнь.
Оказалось, что кончики надо обжигать не слишком долго, иначе дерево начинало обугливаться. Вся операция не заняла и пятнадцати минут. За время проведения всех этих экспериментов сумерки обступили дерево, только костерок разгонял наступающую темноту. Все это напоминало пикничок в земном одомашненном лесу.
Подготовив орудия, Ярик решил заняться тушками. Пододвинувшись поближе к костру, он еще раз окинул взглядом мертвого зверя. Необходимо было выбрать, с чего начать. Ярику приглянулись выступающие ножи клыков. Используя колышки как зубила, а дубинку как молоток, он довольно быстро выломал их из челюстей каждой зверюги – всего четыре длинных, необычайно крепких клыка. Аккуратно завернув их в тряпочку и крепко-накрепко завязав, Ярослав повесил сверточек на шею – пригодится! Затем он занялся задними лапами одной из тушек. Костяные щитки на теле животного очень мешали работе, но с этим ничего нельзя было поделать. Наконец обе лапы были с грехом пополам оторваны от тела, кожа местами ободрана, но в большинстве своем осталась. И человек, пристроив распорки над костром, расположил на них ноги ящеропуделя. Кровь закапала в огонь. Запах горелого разнесся далеко вокруг.
Ярик уныло сидел перед изуродованной тушкой. Работа мясника его явно разочаровала. Разозлившись, он схватил остатки этой тушки и нетронутую вторую и забросил далеко в кусты. Оглядел себя. Руки по локоть в крови, кровавые разводы на теле. Спать в таком виде нельзя. Несмотря на темноту, он решил спуститься и обмыться в мутной воде болота. Не слишком долго размышляя, боясь, что страх велит передумать, человек быстро спустился вниз. Смело подошел к воде и начал смывать кровь. Через некоторое время, посчитав себя достаточно чистым, встал и огляделся. Неожиданное шевеление у ног заставило вздрогнуть. Там, где он только что мыл ноги, кишели мелкие зубастые существа, которые разевали ищуще мерзкие пасти. Судя по всему, их привлекла кровь.
Далеко над болотом разнесся гулкий звук. Как будто кто-то нажал на клаксон в автомобиле размером с гору. Громко плеснуло. Затем тишина, и новый всплеск. Теперь уже гораздо ближе. Кто-то решил заглянуть на огонек. Не став дожидаться любопытствующего, Ярик рванул к дереву. В кустах, куда он закинул тушки зверей, слышалось рычание и звуки борьбы. Ночная жизнь началась. Плеск воды раздавался все ближе. Ярослав, холодея от ужаса, медленно лез на дерево, понимая, что если он поспешит, то может свалиться, и тогда уже ничего его не спасет!
Наконец он наверху. Сердце выскакивало из груди, а колени предательски дрожали. Дыхание с хрипом вырывалось из легких. Ярослав напряженно вглядывался во тьму. Вот что-то темное мелькнуло на краю болота… Снова плеснуло, и тишина опустилась на лес. Прекратилась драка в кустах. Сильно пахнуло сыростью, и раздался звук гигантского клаксона:
– УУУэээк!!! – не дожидаясь, пока затихнет эхо, из кустов споро чесанули мелкие твари.
Какое-то крупное животное темной глыбой возвышалось в болотной воде. И тут, словно в замедленной съемке, Ярик увидел, как это темное пятно начало расти, расти, приближаться и заполнять все поле зрения. Ярик панически схватился за ветки. Какое-то гигантское существо совершило не менее гигантский прыжок, но немного не дотянуло до цели. Мрачная глыба сокрушающим ударом врезалась в дерево где-то на высоте четырех-пяти метров. Дерево содрогнулось, затрещало, но устояло, только Ярика чуть не снесло вниз. Стало заметно темнее. Судорожно цепляясь за ветки и дрожа всем телом, Ярик напряженно вглядывался во тьму. У корней дерева слышалось утробное сопение и пыхтение. Неизвестный, похоже, приходил в себя после чудовищного удара.
Ярослав попытался применить внутреннее зрение, чтобы разглядеть тварь внизу. И это ему легко удалось. То ли в этом было виновато его растущее мастерство, то ли стресс, но факт остается фактом, Ярослав видел во тьме. Правда, довольно плохо и недалеко, но видел. Наверное, именно так видят кошки.
Бросив кошачий взгляд вниз, Ярик разглядел огромных размеров лягушку с костяными наростами на спине. В этот момент тварь прекратила возню и подняла голову. Взгляды человека и земноводного встретились. У Ярослава зашевелились волосы на голове. В глазах монстра светился чудовищный, немыслимо извращенный, но разум. Чужая воля попыталась подчинить разум человека. Ярик начал спешно возводить в своем сознании защитные бастионы, подобные тем, что он использовал в мире хаоса и искр света, защищая свое Я от распада. Отгородившись таким образом, Ярику оставалось только, напрягая все свои силы, сдерживать таранные удары чужой воли. Барьеры держались. Чудовищу никак не удавалось проникнуть в мозг человека. Наконец давление исчезло, и монстр издал разочарованный крик. Уши заложило. Тварь совершила прыжок с места, но опять не достала до развилки, не хватило какого-то метра. Дерево затрещало от нового удара, вслед за этим от падения здоровенной туши задрожала земля. Ярик облегченно вздохнул.
«А ведь если бы к этакой мощи да чуточку хитрости, то ведь он сокрушил бы все мои барьеры», – эти страшноватые мысли текли как-то вяло и отрешенно. Сказывалось жуткое напряжение. Мысль о возможности оголения разума перед подобным монстром не хотелось даже додумывать до конца.
В это время тварь продолжила свою возню у корней дерева.
– Ты, урод!! Пшел вон от дерева!! – Крик, призванный укрепить пошатнувшийся боевой дух, вышел чрезвычайно тонким и жалким.
В ответ на крик обнаглевшей жертвы жаба-переросток присела на корточки и задрала голову вверх. Мешок под нижней челюстью заходил ходуном.
– Ну что ты мне сможешь сделать, урод?! Иди сюда, гадина! Я тебе… – Осмелевший до крайности Ярик продолжил изгаляться над гигантской жабой. И та не стерпела обиды – раскрыла пасть, и из нее стрелой вылетел гигантский язык. Обострившаяся в последнее время реакция Ярослава заставила его откинуться назад, но это принесло только частичный результат. Язык угодил не в лицо, как планировала жаба, а в грудь. Сильный удар ошеломил человека. Он был бы отброшен в сторону, если бы не язык, вцепившийся сотней присосок в его кожу. Человек зашарил руками в поисках опоры, но найденная толстая ветка оказалась всего лишь дубинкой. Не успели пальцы руки сомкнуться на этой бесполезной против такой громадины игрушке, как по языку твари прошла волна, и человек оказался сброшен с дерева. От сильного рывка присоски, ободрав местами кожу, отпустили Ярослава. Только этим можно объяснить то, что он не влетел в раскрытую пасть вслед за языком, а, извернувшись в воздухе, налетел на нижнюю губу монстра. От удара упавшего тела жаба негодующе вскрикнула и выпятила губу – не пострадала ли.
Человек не издал ни звука – у него перехватило дыхание. Монстр самортизировал падение с такой высоты, но приятного все равно мало. Протестующе затрещали кости, сердце ухнуло куда-то далеко в живот. Смерть снова задышала в затылок. Уже чисто интуитивно, почти не прибегая к внутреннему зрению, Ярик направил теплую волну Силы к пострадавшим органам. Боль отступила, начала возвращаться подвижность.
В это время монстр, убедившись в сохранности нижней губы, отправился мстить обидчику. Рявкнув что-то невыносимо грозное, он скакнул к Ярику, видимо намереваясь сначала раздавить, а потом пообедать оставшейся кашей. Ярик откатился в сторону и вскочил на ноги. Тут монстр доказал, что он все-таки не жаба. Его передние лапы оказались гораздо длинней, подвижней и мощней, чем жабьи, пусть и увеличенные до гигантских размеров. Тварь нанесла Ярику страшный удар. Тот припал к земле, можно даже сказать распластался на ней. Волосы ощутили поток воздуха, создаваемый пронесшимися над головой когтями. Гигантское земноводное даже развернуло от этого богатырского удара. И Ярослав, который сознательно дрался в своей жизни только в детстве, вскочил на ноги и нанес жабе удар дубинкой по правой стороне черепа. В этот удар он вложил весь свой страх, все свои неудачи, всю свою ярость и жажду жизни. Ярким пламенем зажглась искра где-то в глубине сознания, от нее пронеслась волна Силы и напитала дубинку. Неказистое примитивное оружие обрело яркое зеленоватое свечение. Этот свет нельзя было зафиксировать обычным зрением, но внутреннее магическое око Ярика прекрасно его разглядело. Словно метеор, пронеслось напитанное Силой оружие и соприкоснулось с головой монстра. Полыхнула зеленая вспышка, раздался треск костей, и завоняло паленым. Тварь дико завизжала. Поворачиваясь всем корпусом в сторону Ярика, она ударила его в плечо так, что он отлетел на пару метров. Тварь затряслась всем телом и снова завизжала. Внезапно напрягшись, она сделала гигантский прыжок в сторону болота, а затем еще один, и еще, пока не скрылась с глаз. Каждый прыжок оповещал окружающих о терзающей существо дикой боли.
Не успели крики стихнуть вдали, как Ярик, сам завывая от боли, размазывая по лицу кровь и слезы, заковылял к дереву. Влезть на него было непростой задачей, но он справился. Обдирая кожу на пальцах, ломая ногти, он не залез, а заполз на дерево, где смог наконец заняться своими ранами.
Настроить организм на залечивание ран оказалось плевым делом, но тело требовало не только энергии, но и пищи. Ярик поискал глазами зажаренные ноги. Обнаружил, что они валялись на краю облюбованной человеком площадки. Он потянулся правой рукой к столь необходимой пище и понял, что ему что-то мешает. Оказалось, что он так и не выпустил из руки дубинку. Впрочем, от дубинки осталось теперь одно лишь название. Она просто-напросто испарилась, сохранилась только сжатая побелевшими пальцами рукоять. Ярик отбросил бесполезную деревяшку в сторону и занялся пищей.
Беглый осмотр показал, что мясо хоть и обуглилось частично, но в принципе было съедобно. Ощущения, которым Ярик теперь доверял абсолютно, об опасности отравления ничего не говорили. И он принялся за еду. Отхватив зубами приличный кусок, он начал жевать. Жевать было невообразимо трудно, не только потому, что мясо оказалось на вкус подобно жесткой подметке, но и потому, что это была вонючая подметка. Совершая над собой насилие, Ярик проглотил с такими муками разжеванный кусок и прислушался к ощущениям. Если бы не тошнота, то ощущения можно было бы назвать приятными. Изголодавшийся по нормальной пище желудок набросился на нее с ревом голодного болотного чудища. С отвращением поглядев на мясо, Ярослав откусил новый кусок. Есть придется долго. Стараясь отвлечься от вновь набирающей мощь какофонии лесных звуков и от мерзкого мяса, он задумался о борьбе с жабой.
«Что же я тогда сделал-то?! Ведь полыхнуло-то будь здоров! Мне такой удар сроду не нанести!». – Решив разобраться с проблемой немедленно, он отложил ненавистную ногу в сторону и скользнул в Сат’тор. Мельком глянув на процесс излечения ушибов и поврежденной кожи, он занялся исследованием своей памяти. Момент перед ударом вспомнился очень легко: разгорание огонька магии, теплый поток, идущий по руке и от нее – в дубинку.
– Так, все ясно. Теперь попробуем повторить. – Мысли вслух помогали сосредоточиться.
Ярик взял в правую руку оставшийся у него деревянный колышек. Зачерпнул в магическом пламени толику Силы и направил ее в деревяшку. Та снова засветилась в магическом диапазоне зеленоватым свечением, хотя и более слабым, чем свечение дубинки. Коротко размахнувшись, Ярик попытался вогнать колышек в дерево под ногами. И произошло чудо – слабо заточенная палка вошла в твердую кору дерева, словно горячий нож в масло. Ярик убрал руку. Зеленоватое свечение магии постепенно угасало.
– Здорово, – одними губами прошептал Ярик. – А если то же самое сделать с одной рукой?!
Для чистоты эксперимента Ярослав ухватился рукой за торчащую из коры палку и потянул. Как и следовало ожидать, у него ничего не вышло. Тогда он обхватил эту деревяшку рукой, прикрыл глаза и послал в кисть и мышцы руки короткий импульс Силы. Резкий рывок, и палка буквально вылетает наружу.
– Здорово! – Новые знания о собственных возможностях успокоили нервы и подняли настроение. Его даже не смог испортить вкус мяса, которое Ярик все же доел. Наконец в кромешной тьме, используя только свою обретенную способность к ночному зрению, Ярик добрался до присмотренных ранее в качестве постели веток. Сон мгновенно смежил веки.
