Зинаида Агеева
Чайковский. Гений и страдание
Предисловие
«Не умирает тот, кто живет в своих произведениях», – писал в конце ХIХ века американский писатель-сатирик Кристиан Нестел Боуви (1820–1904). Его соотечественник Вильям Фолкнер (1897–1962) через 100 лет после смерти Боуви уточнил его изречение: «Человек смертен, и его единственная возможность стать бессмертным состоит в том, чтобы оставить после себя нечто бессмертное».
Великих людей было немало в русской истории, а гениальных, таких как Пётр Великий, Суворов, Пушкин и др., – единицы. ХIХ век осветил своим гением русский композитор Пётр Ильич Чайковский. Он затмил собой многих светил музыкального искусства того времени.
ХIХ век, в котором жил и творил Чайковский, дал миру немалое число гениальных людей в различных отраслях знаний. Благодаря их гениальной мысли начался невиданный прогресс науки, литературы и всех видов искусства. Коснулся он и России, хоть на тот период времени, по сравнению с Европой и США, Россия еще отставала в своем развитии. Поэтому каждое новое творение российских специалистов, получившее мировое признание, становилось особенно ценным.
Среди мировых звезд, прославивших Россию, ярко блестела звезда Петра Ильича Чайковского. И это несмотря на то, что свое музыкальное поприще он начинал, не имея достаточной материальной поддержки и зарабатывая на жизнь преподавательской работой в Московском музыкальном обществе и в Московской консерватории.
Материальная поддержка пришла к Чайковскому значительно позже, в лице «доброго и незабвенного друга» Надежды Филаретовны фон Мекк. Ее имя всегда стояло и будет стоять рядом с именем великого композитора. Он был велик своим музыкальным творчеством, а она – своим великодушием и глубоким пониманием значения Чайковского в деле развития музыкальной культуры в России. Чайковский жил не только в мире музыкальных образов и звуков, у него был свой внутренний душевный мир, который он отчасти открывал Надежде Филаретовне. Это был мир его воображения, мир его мыслей и чувств.
Чайковский стал одним из крупнейших композиторов своей эпохи не столько по количеству музыкальных произведений, сколько по их качеству, по их эмоциональному воздействию на человеческое общество. Но гармония в его творчестве почти не отражалась на его обыденной жизни, которая была далеко не гармоничной. Счастливыми и безоблачными были только его детские годы и последние несколько лет его жизни.
Любые страдания, физические или душевные, отражаются не только на настроении человека, но и на его судьбе. Отразились они и на творчестве Чайковского. Как большинство великих людей, он был мало приспособлен к обыденной жизни. Все его мысли, вся страстность его натуры были подчинены музыкальному творчеству. Свои гениальные произведения он создавал легко и быстро, хоть иногда ему приходилось принуждать себя к работе, настраиваться на творческую волну, когда сочинения приходилось писать «по заказу».
Гениальность – это одна из великих тайн мира, которая и в нашем ХХI веке остается пока еще не раскрытой. Чайковский в своих письмах к Надежде Филаретовне пытался объяснить свой творческий процесс так, как он его сам понимал. Не все его музыкальные произведения были одинаково высокого уровня, не все сразу завоевывали признание широкой публики. Разные слои общества воспринимали его музыку по-разному: кто-то с восторгом, как Надежда Филаретовна, кто-то равнодушно и даже с осуждением. Но могучий врожденный дар Чайковского, этот бесценный дар природы позволил ему подняться на высокую ступень музыкального искусства и стать одним из выдающихся композиторов России. Его труды стали достоянием всего человечества.
Глава 1
Детские годы
Нередко у великих людей в детстве отмечаются какие-то черты будущей гениальности, и они с раннего возраста считаются «вундеркиндами». Ничего подобного у Петра Ильича Чайковского ни в детстве, ни в юности, ни в ранней молодости не было. Он не поражал чем-то необычным, оригинальным, кроме абсолютного слуха.
Отец Чайковского – Илья Петрович (1795–1880) имел специальность горного инженера. Работал в Департаменте горных дел, затем в управлении Камско-Воткинских государственных горных заводов. Происходил из дворянского рода. Был женат на девушке своего круга. Рано овдовел, оставшись с малолетней дочерью Зинаидой на руках. В 1835 году в возрасте 40 лет вступил в супружество с 22-летней девушкой Александрой Андреевной Ассиер (1813–1854), которая была моложе его на 18 лет. Брак был счастливым. Илья Петрович свою вторую жену не только любил, а боготворил, пережил ее на 26 лет и не забывал до конца своих дней, даже когда женился после ее смерти в третий раз на Елизавете Михайловне Липпорт.
Мать Чайковского Александра Андреевна была музыкально одаренной, играла на оркестрине (музыкальный инструмент типа клавесина), устраивала домашние вечера, на которых пела приятным грудным голосом под собственный аккомпанемент. Илья Петрович увлекался игрой на флейте, но быстро охладел.
Первый ребенок Ильи Петровича от второго брака – Николай, в будущем горный инженер, родился в 1838 году (1838–1911). В дальнейшем дети рождались через каждые полтора-два года: в 1840 году – Петр, будущий композитор, в 1842 году – дочь Александра (1842–1891), в замужестве Давыдова, в 1843 году Ипполит (1843–1927), в будущем генерал-майор от адмиралтейства, член правления Русского общества пароходства и торговли. Через 7 лет в 1850 году, когда Илье Петровичу было 55 лет, родились близнецы – Модест (1850–1916) и Анатолий (1850–1915). Двойня была разнояйцовой, и потому они не имели сходства ни внешнего, ни по характеру, но всю жизнь был дружны между собой.
Семья Чайковских жила в небольшом уютном городке Воткинске Вятской губернии. В воспитании детей большой строгости не было, но излишние шалости не допускались: мать была педантичной, любила порядок и аккуратность. Они с раннего детства находились на попечении нянюшек и гувернанток, а позже – учителей. Илья Петрович детей очень любил и даже баловал, задаривал их игрушками и сладостями, но развлекательными играми с ними мог заниматься только в свободное от работы время.
В 1844 году, когда Петру (в семье его называли Пьер) исполнилось 4 года, в доме появилась молодая гувернантка – 22-летняя Фанни Дюрбах (1822–1895). Она была любимицей в семье Чайковских, в которой ее приняли, как родную дочь. Она оказалась коммуникабельной, быстро освоилась с обстановкой и почти с первых дней пребывания приступила к своим обязанностям. Помимо гувернантки с детьми занимались и учителя.
Для детей в состав учебных предметов, помимо грамматики, арифметики, истории и географии, входили уроки танцев, музыки, немецкого и французского языков. Итальянский и английский языки Петр начал изучать уже в зрелом возрасте самостоятельно. Детей с раннего детства приучали относиться к любому делу ответственно и добросовестно. Позже Фанни Дюрбах писала: «Госпожа Чайковская была щепетильнее меня во всем, что касалось деликатности и совести… Она требовала от своих детей абсолютной прямоты». По описаниям Фанни, дети в свободные часы выходили на балкон второго этажа и любовались открывавшейся перед ними панорамой. С балкона был виден пруд, на котором «качались челны рыбаков», и дети слушали их грустные песни».
Вечером Фанни, по ее словам, «собирала своих птенцов вокруг себя», и они проводили время «в чтении и беседах». Свободные часы по ее настоянию они проводили «в телесных упражнениях: в веселых играх во дворе или в комнатах». Петр «был старательный и понятливый, впечатлительности его не было пределов, обидеть, задеть его мог каждый пустяк, это был стеклянный ребенок» (Фанни Дюрбах). Выговоры и замечания «глубоко западали у него в душу, и при малейшем усилении строгости расстраивали так, что становилось страшно» (Дюрбах).
Родители придавали значение религиозному воспитанию детей. Петр любил слушать церковное пение, часто присутствовал на богослужениях. Он ничем не выделялся из общей массы детей, с которыми бегал и резвился во дворе и в саду. Рано научился плавать. Любил прогулки по окрестностям Воткинска, на которые дети после занятий отправлялись в каретах или пешком в сопровождении гувернантки. Собирали цветы, наблюдали вечерний закат солнца, которым всегда восторгалась Фанни. «Я никогда не видела такого красивого захода солнца, как в России, когда небеса покрывались изумительно яркими красками», – вспоминала она позже.
Дети были в восторге от таких коротких прогулок. Сердце маленького Пети замирало в восхищении от красоты окружающего мира. Он отличался от других детей легкой ранимостью и, по словам Фанни, «обходиться с ним нужно было очень осторожно». Он был восприимчив к обидам, на которые реагировал слезами. Они были его защитной реакцией и одновременно протестом против неприятных для него замечаний.
Петр был мягкий и кроткий, имел чувствительное сердце и проникался жалостью к тем, кого оскорбляли. «Все слабое и несчастное имело в нем горячего защитника», – вспоминала Фанни. Узнав, что дворовые люди хотят утопить котенка, спас ему жизнь, о чем с сияющим лицом сообщил отцу, вбежав в комнату, где он «проводил совещание с деловыми людьми» (Фанни). Это была первая крупная победа его милосердия над человеческой жестокостью.
Петр, как большинство детей, боялся грозы, мышей, крыс, злых собак. Бежал искать защиты у матери или у гувернантки. Легко и надолго привязывался к тем, кто его любил. Детские годы для него были самыми счастливыми и безоблачными. Они омрачались только отъездами матери из дома по семейным делам. Расставание с нею даже на короткий срок было для него настоящим горем, сопровождалось нескончаемыми слезами и глубоко ранило его детскую душу. Он не отпускал от себя мать, бежал за экипажем, цеплялся за колеса, пытаясь его остановить.
В Воткинске начали формироваться основные черты характера Чайковского – почтительность к старшим, любовь и уважение к семье, сострадание к бедам людей.
Гувернантка Фанни Дюрбах покинула дом Чайковских в 1848 году, когда Петру исполнилось 8 лет. Встретились они только через 44 года в 1892 году за границей в Монбельяре.
