Зеев Дровален
Конец хорошего дня
– Открывай сам! Хватит с меня.
Холеный усмехнулся и придвинул кейс к себе. Внимательно осмотрел, щелкнул застежкой.
Нервный вздрогнул. Холеный бросил на него презрительный взгляд и открыл крышку.
На дне кейса в отсеке, где обычно сверкают линзами объективы, оказалась невзрачная статуэтка. С первого взгляда было сложно понять, что это. Глиняная крылатая фигурка. Что-то наподобие сфинкса, только крылья сложены не по бокам, а приподняты и вытянуты вперед перед собой.
– И всего-то… – произнес было Холеный, но не договорил. Его взгляд вдруг затуманился. Матовый блеск древней шероховатой глины словно зачаровывал, манил, притягивал… Руки сами по себе потянулись к сфинксу. Захотелось вдруг подушечками пальцев ощутить все неровности и трещинки, почувствовать тепло огненной печи, обжегшей фигурку несколько тысяч лет назад.
Нервный сухо закашлялся и поспешно приложил руку ко рту. Холеный вздрогнул, его глаза вновь приобрели осмысленное выражение. Пальцы замерли, так и не коснувшись статуэтки.
– Деньги! – зло сказал Нервный. – Сначала деньги, а потом играйся сколько хочешь с этой дрянью.
И он вытер рукавом выступившую на губах кровь.
– Где мои деньги?
Холеный наконец оторвал взгляд от крылатой фигурки. На его лбу появилась испарина, глаза с трудом сфокусировались на собеседнике.
– Деньги? Да, конечно…
Он неловким движением, словно руки перестали ему подчиняться, бросил на стол пухлый конверт.
Нервный поспешно его схватил, мельком заглянул внутрь и начал суетливо заталкивать во внутренний карман.
– А где твой напарник?
Холеный окончательно пришел в себя, и на его лицо вновь вернулось брезгливое выражение.
Нервный наконец утрамбовал конверт в карман, и зло посмотрев на Холеного, дико улыбнулся:
