Юрий Zhukovsky
Дикосимия. Том второй
Несмотря на отвращение, Блез первым принялся за еду, Алия и Клэйт тоже начали кушать с пристрастием. Наконец, и я принялся опустошать тарелку, но аппетит скрывала одна мысль, которую я долго хотел высказать.
– Простите что спрашиваю это именно сейчас, но почему вы приютили нас? Почему вы так добры?
Мой вопрос будто остановил время. Будто эхом в тишине он летел от комнаты в комнату, улетая и возвращаясь. Все члены застолья взглянули на меня, а затем на Блеза. Я ожидал, что сейчас я поплачусь за свои слова как-то серьёзно. Однако.
– От тебя, Дан, я ждал именно такого вопроса, – таинственно зачинал Блез – ну что же, ответ прост. Мы с моей женой видим в вас уникальных людей, которые контрастируют со всем обществом этого отребья. Тогда, в парке, ты стоял как вкопанный, злился, скалился, но я увидел в тебе настоящего человека, а не еб*нное ходящее чучело. Никто не останавливается позлиться, все наигрывают эмоции, всем плевать на друг друга, на правильность и мораль. И когда я увидел твоё лицо, Дан-Дан, я понял сразу, что ты человек правды. Что тебе можно доверить жизнь, хоть мы не были знакомы. После твоих рассказов о том, что вам пришлось пережить, я окончательно убедился, что нам по пути. Как и ты, мы с Клэйт пытаемся наводить порядок в этом городе. Если не мы, этот город погрязнет в грязи и алчности, а все его жители захлебнутся в этом говне.
Такой развёрнутый ответ меня взбудоражил, но это был не конец монолога.
– Вы боритесь за справедливость? Так мы тоже! Но хочу я сказать тебе друг мой, что ваши глупые баталии – ребячество. Ты пытаешься обойтись без крови, но я уверен, ты и сам знаешь, что нет ничего чисто белого – иногда ради хорошего нужно совершить много плохого. Иногда одна смерть может спасти тысячи остальных, так что подотри сопельки и хватит держать позицию дохляка – считай, что тебя должны взять под опеку, что перед тобой должны считаться, что ты должен прибегнуть к насилию, чтобы достичь правосудия. И не надо тупой речи про то, что чем же мы будем отличаться от тех людей, что порочат человечество – наша доля выбирать, когда можно обойтись малой кровью, а когда надо замарать руки. Это лицемерно, но лицемерие добра есть антипод зла, – окончание своих слов он говорил с подлинной злостью, но наполненной волнением.
Я много думал о своих принципах и методах. Конечно, безусловно и понятно, что всё, что говорит Блез это правильные вещи. Думал я всегда, что смогу пройти путь справедливости без крови и насилия, но мне кажется, чем больший кусок мы хотим откусить, тем упорнее придётся жевать. Что скрывать – я ужасно боюсь отнять человеческую жизнь, для меня непостижимо это чувство.
– Я понял тебя, Блез, – не доев свою кашу, произнёс я, встав из-за стола – если ради нашей цели нужно будет прибегнуть к насилию, я доверюсь тебе.
Я добился своей цели, впервые увидев растерянность на лице адского пса. Мне всегда доставляло удовольствие срывать надменную ухмылку с людей, которые брали верх надо мной. Я наконец увидел мешки под глазами Блеза, когда его глаза от удивления стали широкими. Надев куртку, я направился на стажировку. По нашему плану, сегодня я должен был определить местоположение кейсов с оружием, далее – сообщить Блезу, потом на лодке мы отправимся вслед, так как корабль отходит от берега довольно далеко и гнать за ним на машине или мотоцикле было бы совершенно бесполезно. Пора было поставить жирную точку в истории местного оружейного беспредела.
Подумать только, не прошло и полгода, как я оказался вовлечённым в такое вот приключение, хотя это всё равно лучше, чем-то место, из которого я приехал. Давно адреналин не игрался так в моём организме, потому я начал испытывать некий экстаз от предвещающийся угрозы. Мысли как-то снова взбились в кучу, когда я подошёл к порту. Показав удостоверение, я прошёл в ангар и поздоровался с коллегами. Внезапно, Можа позвал меня к себе. Неужели Штирлиц был близко к провалу? Он посадил меня перед собой и предложил мне кое-что действительно будоражащие:
– Послушай, Дан, за всё время работы я понял, что ты человек уникальный, можно доверять, причём сильно доверять, – я не понимал, к чему вёл этот деловой разговор, подозрительно деловой – в общем, не буду больше тянуть и перейду сразу к делу. Меня сверху попросили перевестись в порт, куда мы возим наш клад, а то у них постоянно всё через жопу, и я искал приемника. Я сразу же подумал о тебе.
Нихрена себе.
Глава 8
У вас никогда такого не было, что вам 16 лет, а вас хотят сделать главным в тёмной торговле и управляющим портом? Можа сказал, что ВСЕ были за! Неужели у меня настолько хорошая харизма? Это ведь невероятно ответственное дело, да и на посту я не смогу находится долго – через полгода моя стажировка заканчивалась.
– Ты прости за все грубости, что я тогда наговорил при нашей встречи, – решил прилизаться начальник порта – но сейчас мне очень нужна твоя рука помощи.
Что я там говорил насчёт моральных выборов? Передо мной стояло два варианта: либо стать главой морских путей и зарабатывать тысячи долларов в месяц, либо же отказаться от этой должности в силу моральных принципов. Учитывая, что несмотря на мои слова и честность, я всё ещё брал деньги. Сложно.
Однако моя главная задача была выполнена, даже можно сказать перевыполнена – у меня был полный доступ к логистике грузов и точное расположение банды наёмников. Пришлось согласиться вступить в должность, что значило, как бы парадоксально это не звучало, предать своих коллег. Несмотря на то, что они были порочны до мозга костей, мне нравилось быть частью их общины. Они были добры и добром платил им, но на гулянки не ходил – всегда оправдывался тем, что мне ещё нет восемнадцати. По всей видимости, они заметили мои порывы и единогласно решили встать на путь, Данко которого был выбран я.
Снова пришлось встать перед выбором: с одной стороны, я уже испачкал руки в крови и идти против зла, частью которого я сознательно был долгое время, и предать людей, которые верили в мою хорошую сторону, либо же отбросить свою порочность и воткнуть нож в спину каждого, кто был в сговоре. Нет, выбора у меня никакого не было.
Данные были получены, вдобавок не нужно было тратить время на нахождение контейнеров с оружием. Оставалось лишь закончить починку и отправить корабль в бухту оружейников. В момент моих раздумьев бригадир открыл сейф, из которого достал толстейшую связку денег.
– Здесь, – сурово начал Можа – тысяча долларов.
– Но шев, – удивлённо произнёс – это ужас~
– Бери, – приказал он – ты заслужил.
– И всё же, я не могу.
– Почему?
– Я ведь ещё ничего не сделал, давайте вы заплатите мне после того, как я оправдаю ваше доверие.
В эту секунду лицо моего начальника расплылось в улыбке; никогда в жизни я не видел его таким, скажем, радостным. Но это было восхищение, нежели радостью. Обняв меня по-мужски, он ударил меня по плечу и сказал, что, если бы у него был сын, он бы хотел, чтобы он был таким, как я. Чётным. Кто бы говорил о честности.
Выйдя из кабинета меня оглушили звуки хлопушек и поздравлений: мои, напарники решили таким образом поздравить меня. По их радостным т искренним взглядом, что их улыбки не наиграны. Они были действительно рады за меня. Тут семя сомнений проросло ещё глубже в сердце – как такие живые люди могут быть совершенно гнилыми внутри? Больше похоже на то, что торговля нелегальными пушками их совершенно не беспокоит. После одного тоста за моё здоровье, я сразу же вернулся к работе над центральными клапанами, чему мои коллеги были неимоверно удивлены. Но раз у меня был полный доступ к запуску судна, нужно было скорее уничтожить эту тайную убийственную империю.
Моя смена закончилась на два часа раньше, и я сразу же отправился домой с маленьким презентом для его жильцов. День был в самом разгаре и было немного жарко, я снял свою накидку и, намотав на торс, решил идти дальше. По той самой аллее, где мы впервые встретились с псом, около той самой скамейки. Хотелось как можно быстрее добраться домой и передать всё Блезу, дабы как можно скорее приступить к делу. План стал намного легче.
Войдя в дом, я не обнаружил никого в гостиной, зато с кухни слышался звук струи воды. Клэйт готовила ужин, слушая мелодичное радио. Признаться, честно, я был крайне удивлён её музыкальным вкусам – джаз и классика. Какого было моё удивление, когда я узнал, что такая же музыка нравится и Блезу. Кому скажешь – не поверят.
– О, Дан, ты пришёл, – поприветствовала меня хозяйка поместья Кайван – как работа?
– Ты не поверишь, – таинственно ответил я – меня назначили главным по портовому управлению.
Клэйт пришла в замешательство и, видимо, не сразу осознала всю глубину ситуации, в которой мне пришло оказаться. Присев за стол, я рассказал ей про нашу беседу с Можей, Клэйт была очень рада, что появился шанс намного легче победить коррупцию и избавить район от пуль. Мне это стремление показалось довольно неприличным – моя сентиментальность била, не переставая. Заметив, что моя подруга готовила овощи, я вызвался ей помочь, ссылаясь на то, что она могла устать после работы. Она была крайне признательна. Но я сделал это не ради благодарности, увы: мне нужно было подумать. Много подумать. Между слов, Клэйт тоже обладала телепатической магией – она могла на короткий срок брать под контроль чужое тело, вбирая в себя знания и повадки этой персоны, но пока она контролировала одно тело, её оставалось беззащитным. Думается мне, что людей с такими способностями притягивают друг к другу странные обстоятельства
Или же невероятная удача.
Они не были плохими людьми там, в душе. Если бы они преследовали лишь собственную выгоду, им бы не было так радостно за смену начальства на меня. В их жизнях ничего не поменялось: зарплата, премии и жалование осталось тем же, даже наоборот многие подчинённые Можи могли потерять авторитет. Но никто не был против моей кандидатуры. Никто. Опять же, в горле встали мои же слова, сказанные за столом этим утром. Слова об амбивалентности справедливости.
– Кстати говоря, где Блез и Алия?
Скорее всего адский пёс закупался нужным снаряжением для нашей тайной операции, а вот Алия…
– Блез послал Алию в магазин техники и предметов, – объяснила Клэйт – а сам отправился в то самое кафе, в котором вы раньше жили.
– Что?!
Этого я совершено не ожидал. Что Блез забыл в нашем старом доме? Зачем ему понадобилась средь бело дня ехать в район опущенных на дно людей?
– Когда он уехал, – внезапно произнёс я – он поехал один? На машине?
– Уехал примерно час назад, – ответила Клэйт – после того, как Алия подробно рассказала о том, что с ней происходило там последние пару лет.
Кажется, я забыл рассказать про самые важные детали того ужасного дела – Босс притона взял под узду Алию, манипулируя сносом его единственного пристанища. За это я был в гневе на него. Тут же я бросился на улицу и, сев на скутер, вжал педаль в землю. Ехать нужно было примерно минут двадцать, я ещё видел следы колёс, проходивших по сухой грязи.
Когда я въезжал в старые районы, я остановился рядом с нашей кафешкой. Зайдя внутрь, я увидел, что всё было перебито и перевёрнуто вверх дном. Кофе машина, которую я подарил ей была раздроблена в щепки. На втором этаже валялись выбитые двери, а внутри разорванные кровати стали ковром для замшелых досок. Печально было видеть такую картину: всё, что когда-то связало тебя с этим городом сейчас было разбито в щепки. Тут я заметил лежащую рамку в углу, по всей видимости её стекло было разбито. Подняв её, я увидел маленькую Алию и её маму. В этом возрасте из их семьи уже ушёл за хлебом её отец, и Алия осталась жить с матерью, далее – выживать. Примерно через два года, по её словам, она начала торговать телом. Это невыносимо ужасно.