Юрий Тарарев
Четыре процента Вселенной. Видимые миры. Книга 1
– Такому выводу противоречить невозможно, и что из него следует?
– Из него следует, что в этом пространстве можно двигаться, но каким–то другим способом, будем искать, будем пробовать.
– Я вас слушаю и удивляюсь, – вступил в разговор Сергей, – материя аномалии с нами не взаимодействует, она нас не видит, или вернее не замечает. Впрочем, также как мы ее. Как двигаться?
– Очевидно одно, все дело в микромире, в мире субмаленьких частиц. И человечество и мы, в вопросах микромира в начале пути, хотя иногда кажется – куда уж меньше. Оказывается, есть величины, которые недоступны нашему биологическому пониманию и именно они устанавливают и формируют макромир. На мой взгляд, мы сейчас в облаке сверхмалых частиц, каковой является темная материя.
– Майкл, это констатация того, что мы и так знаем, предложения какие?
– Предложения, вернее предложение, одно – нам нужно увидеть друг друга, не на уровне сознания, его здесь нет, а на уровне микромира.
– Предложение интересное, то есть мы должны увидеть темную материю, а она в свою очередь заметить нас. Человечество пытается это сделать не одну сотню лет, а результат – воз и ныне там, – парировал Игорь.
– Капитан, – вспыхнула Светлана, – вы предлагаете ничего не делать? Вас не устраивает ни одно наше предложение.
– Мы сейчас предприняли мозговую атаку, и наткнулись на стену, дельное предложение уйти в микромир. Но вспомните, что мы имеем там, в солнечной системе, колоссальный коллайдер на Марсе, он опоясал Марс по экватору, и что?
– А то, капитан, – загорелась Светлана, – что он каждый месяц открывает все новые частицы!
– Напоминаю, кто забыл, последние пятьдесят лет никаких открытий, предел для Марсианского коллайдера. Нужно строить новый, да такой, который опояшет всю солнечную систему. Да и как мы уйдем в этот мир, для чего? Для того чтобы понять, где мы? Но это не реально.
Наступило молчание, все понимали, что капитан прав, но Светлана закусила удила, ее понесло:
– И что, нам теперь ручки сложить и ничего не делать? – Вновь взялась за свое Светлана.
– Не надо нервничать, мы в одной лодке, – посмотрел на нее Сергей, – просто ищем пути и констатируем факты. В споре рождается истина. И вот у меня какая идея возникла. Действительно человечество достигло предела в открытии новых частиц микромира. Но есть одно «но», у нас с вами под боком целое облако этих частиц, мы уже кое–что знаем о них, предлагаю, не оглядываясь на авторитеты начать все с нуля и попробовать создать свою теорию нового поля?
– Какого поля? – Вопросительно посмотрел на него Майкл.
– Энергетического поля, которое мы с вами и откроем.
И снова наступила тишина, которую нарушил Игорь:
– Экипаж, слушай мою команду, звездолет находится в дрейфе и не требует большого внимания, команда переводится на научную работу по изучению аномалии. Руководителем группы назначается инженер звездолета Светлана Волгина, профессор имеет ряд научных трудов в этой области. Все остальные назначения в группу произведете вы, Волгина, и программу научных исследований подготовите тоже вы. Дежурство в рубке управления согласно графика.
Светлана растерянно молчала, одно дело полемизировать, и совсем другое практическая работа.
– Инженер, поздравляю вас с назначением, – выступил Сергей, – желаю научных успехов.
– Спасибо, навигатор, вы назначаетесь моим замом, через два часа представите план научной работы группы.
– Почему я? – Его вопрос прозвучал запоздало, в рубке осталась только Света.
– Потому, Сережа, что ты разбираешься в физике элементарных частиц, – поняв, что отвертеться не удастся и придется работать, театрально ответил.
– Благодарю за доверие, разрешите удалиться для выполнения вашего поручения?
– Удаляйся, Сережа, только капитана в группу не включай.
– Почему? Особый статус?
– Нам нужен критичный, независимый эксперт, а лучшей кандидатуры, чем капитан, не найти.
– Согласен, профессор.
Как–то за делами, переживаниями и исследованиями аномалии, совсем забыли о пятом члене экипажа – Филе. А он в это время находился в ремонтном боксе–лаборатории в полуразобранном состоянии. Проверкой его эвристических цепей занимался Сергей, о нем особо никто не вспоминал, потому что острой надобности в нем не было. Вот и теперь Сергей вошел в бокс и посмотрел на полуразобранного Фила, и ему стало слегка стыдно за свою чёрствость, – «Неправильно это, Фил хоть и робот, но член экипажа, надо вернуть его в строй».
Подошел к стенду, подключил эвристические системы Фила к контрольным приборам и начал тестирование. Как только энергия пошла по цепям, щелкнуло реле, Сергей даже вздрогнул от неожиданности. Нашел взглядом место, где услышал щелчок, и обнаружил не реле, а встроенный системный кластер.
«Здесь не должно быть этого кластера», – удивленно подумал он, сверяясь со схемой устройства Фила. Нет, не ошибся, никакого кластера в схеме не было. А Фил, подключенный к источнику энергии, уже приходил в себя, оглядывая глазами–окулярами помещение, потом разобранного себя.
– Навигатор, что это вы делаете, зачем меня разобрали?
– Спокойно, ты неожиданно отключился, вот я и провожу проверку твоих систем. Ты не знаешь, что это у тебя за системный кластер встроен? – спросил Сергей, указывая на место в технической схеме Фила.
– Какой клас… – начал отвечать Фил, неожиданно замолчав, кластер издал щелчок и Фил заговорил, – это новая экспериментальная система, ее даже в спецификации не успели занести. Увеличивает мои возможности в разы, вот она–то, наверное, и сбоила.
Сергей тут же доложил Игорю об обнаружении у Фила дополнительного оборудования.
– Жди меня, я скоро буду, – прыгнул в транспортную капсулу и через пять минут входил в бокс. Сергей сидел на кресле, склонив голову к плечу и размышлял. На стенде распластался полуразобранный Фил.
– Ну. что тут?
– Интересное экспериментальное включение у Фила, не указанное в его спецификации, думаю, из–за него глючат другие системы. Это кластер видимо до ума не довели.
– Неудивительно, потому он и экспериментальный. А не указали, потому что закрутились. Как это всегда бывает. Давай пригласим Светлану?
–Дельное предложение, приглашай.
Та прибыла быстро, опыта в робототехнике у нее было побольше, узнав в чем дело, склонилась над Филом.
Через полчаса разобранный системный кластер лежал перед ними, и Светлана с видом победителя растолковывала.
– Итак, друзья, все просто, экспериментальный блок элементарно сгорел. Что–то там создатели недоучли или переучли, вот и результат… Фил без него прекрасно будет работать, возможностей для этого более чем достаточно.
– Раз так, согласен, давай его соберем, протестируем, и пусть приступает к своим обязанностям.
Недолго думая быстро демонтировали блок, а потом собрали Фила.
– Ну что, мальчики, подключаем питание? – Посмотрела на них Светлана.
– Не возражаем, подключай.
Фил как бы пробудился, огляделся, увидел себя на стенде.
– Что случилось, почему я здесь?
– Не волнуйся, получил повреждения во время торможения, мы провели ремонт. Сосредоточься, проведи свое локальное тестирование.
Стендовое тестирование показало норму, подождали, пока Фил закончит локальное. Наконец он сообщил, что все в порядке. Сергей взглянул на Игоря, тот кивнул головой.
– Фил, мы порядком устали пока тебя ремонтировали, сможешь сам закончить?
– Конечно, капитан. Всегда рад помочь, – а роботы уже ставили на место передний кожух.
– Вот и все, я готов к исполнению своих служебных обязанностей, спасибо за помощь.
Вернулись в рубку. Фил вел себя нормально, как обычно, но на него пока посматривали с беспокойством.
– Фил, с тобой все в порядке? – поинтересовался Майкл.
– Благодаря капитану и Сергею теперь все нормально, они произвели ремонт моих систем.
– Здорово! – воскликнул Сергей.
– Занимай свое рабочее место и приступай к дежурству.
– Есть приступить к дежурству. – Он сел в свое кресло, подсоединил штекер корабельного компьютера в свой разъем и абстрагировался, сосредоточившись на корабельных интерфейсах.
Команда посидела, посмотрела на его работу, все как всегда, Светлана бросила вопросительный взгляд на Игоря, тот встал, прошелся по рубке.
– Пора нам пообедать, приглашаю всех в кают–компанию, Фил, остаешься на вахте, если что я на связи.
– Есть на вахте, капитан, – ответил тот и вновь погрузился в работу.
В кают–компании расселись вокруг стола, роботы засновали туда–сюда, расставляя посуду.
– Ну что примолкли?
– Может, не надо было его оставлять одного? – робко проговорила Светлана.
– Никакой опасности нет, мы же проверили все, он нам нужен, там в рубке.
Принесли салаты, закуски, и некоторое время за столом стояла тишина, которую нарушало только звяканье вилок. Когда первый голод утолили, заговорил капитан.
– Надеюсь, все неприятности позади, и мы сможем заняться исследованиями. Светлана, сформировала научную группу?
– Конечно, капитан, в нее вошли я, Майкл и Сергей. – Игорь фыркнул.
– Было бы странно, если бы в нее вошел еще кто–нибудь, а меня почему не включила?
– Потому что нам нужен независимый эксперт, так сказать генератор идей, вот вы, капитан, им и будете.
– Ну что же, буду генерировать. И начну прямо сейчас, мы отправляли научные зонды, и они возвращались, почему? Как они ориентировались в этом облаке, коли оно не распространяет никаких излучений и не пропускает тоже? Это первое. Второе, исходя из этого, нужно эти зонды обследовать, и обшивку тоже нужно обследовать.
– Обшивку–то зачем, капитан?
– На предмет изменений, Сергей, мы даже не знаем, насколько среда, в которой находится звездолет, агрессивна. Вокруг исследовательских аппаратов обнаружена едва уловимая вуаль, нечто похожее на марево, исходящее от разогретого предмета.
– Это, конечно, важно, капитан, но второстепенно, главное обнаружить частицу темной материи, и от нее уже можно плясать. Изучим ее свойства, возможности и найдем способ покинуть это облако.
– Как организовать работу, вам виднее, лучше всего параллельно, но вот что интересно, как мы попали в это облако, если даже фотоны огибают его. То есть облако обладает сильной антигравитацией.
– Капитан, вы знаете, что такое магнетизм?
– Кто же не знает, знаю в общих чертах.
– Тогда вы знаете, что два магнита при сближении отталкиваются, пример ядро солнца и ядро Земли, взаимно отталкиваются. Ядра Земли и Луны тоже отталкиваются. Потому что ядра являются кроме всего прочего огромными магнитами. Но свойства магнетизма на этом не заканчиваются, если при сближении преодолеть некий барьер взаимного отталкивания, магниты начинают притягиваться, пока не слипнутся, также и с планетами, да и со звездной механикой в целом. В нашем случае за счет ускорения мы преодолели эту точку отталкивания и влипли в облако. Назад просто так облако нас не отпустит, гравитацией оно обладает колоссальной.
– Картинку ты, Светочка, нарисовала безрадостную.
– Можно конечно, заниматься самообманом, но зачем? Мы же ученые.
– Ладно, допустим, – перебил их Сергей, – но у темной материи есть одна нам неизвестная составляющая – темная энергия. А что если попасть в поток, в течение этой энергии, и она выбросит нас за пределы этого облака?
– Красиво, излагаешь, но где найти эту энергию, не говоря уже о потоке или течении? То, что такие течения существуют факт, но только теоретически, экспериментально ничего не подтверждено.
– Вот и концепция, нам не нужен ускоритель, мы находимся среди скопления этой темной материи, начинаем воздействовать на нее всеми доступными и недоступными методами, глядишь, на что–нибудь отреагирует.
– Капитан, согласен, но этой материи здесь столько, что я боюсь, как бы она не вступила с нами в реакцию.
Наступило молчание, каждый обдумывал сказанное, возразить невозможно, если принять значит надо доказать обратное. Светлана прервала молчание.
– Может возникнуть любая вероятность, исключать нельзя ничего, будем изучать, будем искать, будем работать.
– Слушайте приказ, живем по корабельному времени, расписание соблюдаем строго, сон, завтрак, обед, ужин, свободное время, занятия спортом, все остается в силе. Нам спешить некуда будем работать спокойно, но напряженно.
– Спасибо, капитан, – за всех ответил Сергей, направляясь к двери, по расписанию как раз наступало свободное время.
Команда разошлась по своим делам, Игорь остался в кают–компании один, мысли текли, как–то вяло, видимо сказывался стресс последнего времени.
«Я сам–то верю в то, что говорю? – Размышлял он, – я сам–то верю, что мы выберемся из этой передряги?» – внутренней уверенности не было, как не было уверенности в научном прорыве.
«А выбора нет, надо вырваться, надо обуздать эту стихию. На меня смотрят с надеждой, значит, я должен ее излучать. Но как? Если ее нет…» – Начинала накрывать безысходность.
Глава 3
Темная материя – необузданная стихия!
Жизнь на звездолете «Проворный» вошла в свою колею и даже стала рутинной. События, произошедшие год назад потускнели, каждодневная работа стирала эти воспоминания. У членов экипажа стала накапливаться усталость, никакого просвета в научной работе по изучению аномалии. Результатом годовой работы можно назвать только одно открытие – темная материя не взаимодействует с обычной, видимой, она просто ее не замечает или не видит. Члены экипажа не смогли обнаружить, вернее, зарегистрировать приборами хоть одну частицу темной материи.
Завтрак как обычно проходил в кают–компании, с каждым разом молчание за столом становилось все продолжительней. Запас психологической прочности экипажа подходил к концу.
– Что пригорюнились, друзья мои, вы знали, что легко не будет.
– Конечно знали, но капитан, никакого просвета, мы даже направления перспективного исследования не определили, ткаемся, как котята, то в одну, то в другую крайность.
– Майкл, прекрати истерику, научный результат есть. Да, мы не обнаружили материю. Значит, шли не правильным научным путем, не так исследовали, не теми методами. Главное мы знаем то, что исследовано – не верно. Отрицательный результат тоже результат.
– Мы каждый раз говорим и обсуждаем одно и то же, окружающая материя не видит нас, потому что мы для нее слишком большие, частицы проскакивают сквозь атомы, как астероиды сквозь солнечную систему.
–Это очевидный вывод Свет, – вступил в научную дискуссию Сергей, – пусть даже мы не зарегистрируем частицу материи, но свойства-то изучить можем.
– Игорь ответил на твой вопрос, темная материя не взаимодействует с обычной и наоборот, – встряла Светлана. Вновь наступила пауза, говорить больше ни о чем не хотелось. Вяло закончили завтрак и расползлись по своим лабораториям, остались только Игорь и Светлана.
– Света, не переживай, все образуется, мы расколем этот орешек.
– Расколем, конечно, лет через сто. Меня вот что удивляет и настораживает, нас окружает аномалия, как мы считаем облако темной материи. Но, темная материя прозрачна, она не взаимодействует с фотонами и электромагнитным излучением. А что в нашем случае? Мы окружены темнотой, а не светом, как бы это наглядно объяснить… Вот такое сравнение, пожалуй, подойдет: корабль должен находиться в прозрачном желе темной материи. А мы находимся в желе, только темном – парадокс!
– Парадокс. Согласен, я долго думал над этим, и вот до чего додумался, посмотри кадры нашего влета в облако.
– Сто раз смотрела и ничего не заметила.
– Пойдем, посмотрим еще раз, я тебе кое–что покажу.
В рубке управления размеренно гудели приборы, Фил бессменно находился на своем посту. При появлении капитана в рубке встал и доложил ситуацию по всей форме. Ничего нового его доклад не нес.
Игорь нажал кнопку на пульте, тут же образовался голограмма, по которому побежали кадры входа «Проворного» в аномалию.
– Ну и что, я это видела не один раз, что тут может быть нового?
– Смотри внимательнее, – и стал менять картинки, Светлана смотрела без интереса, потом резко напряглась, вскрикнув:
– Не может быть! – Игорь увеличил картинку, сомнений не оставалось.
– Ты права, пред нами лежит облако темной материи совершенно прозрачной. Вот смотри, мы входим в него, как будто продавливаем и все, наступает темнота, почему?
– Подожди, Игорь, дай осознать, мы все время стояли рядом с разгадкой, но не увидели ее.
– Почему с разгадкой, что это доказывает или наоборот развенчивает?
– У меня только догадка. Увеличь вот тот кадр соприкосновения корабля и облака. – Игорь выполнил ее просьбу, а Светлана стала по миллиметру исследовать картинку. Наконец она оторвалась от изучения и устало откинулась на спинку кресла.
– Все понятно, капитан.
– Что понятно?
– Вот, смотри, – вновь наклонилась она к изображению, – корабль продавливает аномалию, уже продавил на треть и что ты видишь?
– Вижу метель черных точек.
– Правильно, темная материя вступила в реакцию с кораблем и стала «комковаться», как когда–то давно, в начале существования вселенной. Их этих «комков» впоследствии образовались галактики, звезды, в общем, все, что мы видим…
– Получается, что мы своим появлением в облаке темной материи запустили процесс звездообразования?
– Да, что–то вроде того, темной материи не хватало каких–то элементарных частиц, она их получила и вступила с ними в реакцию, породив лавинообразный процесс образования обычной материи.
– Светка – это прорыв! – Нажал кнопку селектора и пригласил всех членов экипажа в рубку.
Майкл с Сергеем вошли и апатично уселись за свои пульты.
– Нет, друзья, прошу поближе, посмотрим кино, а Светлана прокомментирует.
После просмотра и комментариев Светланы наступила тишина осмысления, которую нарушил Сергей:
– Почему же мы раньше этого не увидели?
– Наверное, потому что не были готовы увидеть. Мы видим, как формировалась видимая вселенная, мы видим, как образовались атомы. Мы видим прошлое нашей вселенной в максимальном приближении. Но только, как бы в миниатюре – ответила Светлана.
– Хорошо, увидели, оценили, или еще оценим, что нам это дает? Мы видим процесс, но не видим темной материи, хотя, как вы знаете, она тяжелее протона в сто, тысячу раз. Темной материи больше чем обычной (барионной) в пять, шесть раз. А здесь мы просто ею окружены и не можем обнаружить. Более того, это темная материя нас обнаружила, получила протоны и начала процесс формирования обычной материи. Вопрос: чем это грозит лично нам?
Вопрос повис в наступившей тишине, каждый обдумывал ответ, представляя, что может быть, ответил тот, о ком забыли – Фил.
– Господа, я построил математическую вероятностную модель, отвечающую на вопрос, что может быть с нашим кораблем, и с нами здесь в аномальном облаке.
– Ну–ка, ну–ка, что ты там построил? Показывай. – Игорь жестом попросил вывести на экран построенную модель.
– Вывожу на экран.
На экране появилось объёмное изображение галактики, с множеством звезд и туманностей на синем фоне.
– Ну и что тут необычного, галактика как галактика.
– Такой будет галактика, процесс создания которой мы случайно инициировали. – Разъяснил Фил.
От такого разъяснения никому легче не стало, все понимали, такой она будет через несколько миллиардов лет.
– Чем эта модель может помочь нам сейчас? – Задал вопрос Сергей.
– Смотрите, распределение темной материи неравномерно, вот здесь, – он показал на один из участков будущей галактики, – ее меньше всего, следовательно, и плотность небольшая, коли так будет через миллиарды лет, то сейчас в этой точке тоже плотность меньше чем везде. Следовательно, можно попытаться вырваться из этого облака.
– Бред какой–то, причем тут галактика, которая образуется через несколько миллиардов лет, и наше спасение сейчас, как это связано между собой, Фил?
– Все очень просто, если вы посмотрите на датчики температуры за бортом, то увидите, что не так давно температура стала стремительно расти, почему? Потому что пошел процесс образования газовой туманности. Еще немного и мы сможем двигаться в этом облаке, а, следовательно, через этот участок, где плотность вещества низкая, сможем вырваться в открытый космос.
Команда бросила взгляд на датчики температуры, она действительно росла и уже составляла тридцать градусов по Цельсию.
– Не знаю, как на счет вырвемся, а вот сваримся мы здесь точно, – пессимистично заметил Майкл, – еще один стимул выбраться отсюда поскорее.
– Остается один маленький вопрос, как найти этот участок? Ведь у нас нет никаких ориентиров? – Задал обоснованный вопрос навигатор.
– Капитан, что будем делать?
Информация свалилась как снег на голову, Игорь не знал, что делать. И ответил просто.
– Будем выбираться отсюда, если температура повышается, значит, нас начинают окружать частицы обычной материи, следовательно, с ними мы можем взаимодействовать. Коэффициент взаимодействия, конечно, будет невысоким из–за низкой плотности вещества, но это лучше, чем ничего. Запустим двигатель, а там посмотрим, куда нас вынесет. Жаль, что мы не раскрыли загадку тысячелетия и не обнаружили частицу темной материи. Но жизнь дороже. По своим местам согласно штатному расписанию. Навигатор, попробуй проложить примерный курс.
– Капитан, предлагаю направить «Проворный» вот по этому курсу. – Внезапно выдал Сергей.
– Обоснование? – непонимающе посмотрел на него капитан.
– После входа в аномалию мы продолжали двигаться в одном направлении, я проверил возможные отклонения, их не было. Если следовать выдвинутой Светланой гипотезе, в месте нашего входа начался процесс образования материи, значит, плотность вещества там будет расти быстрее, и мы сможем более эффективно использовать двигательные установки. Вполне вероятно, даже сможем найти ориентиры и проложить курс, – вполне уверенно произнес Сергей.
– Молодец, предложение не лишено логики, хотя и довольно авантюрное. Принимается. Подготовь курс согласно своей теории.
«Лучше, чем ничего, – подумал Игорь, – что впереди мы не знаем, но что позади уже можем спрогнозировать, а это шанс».
Команда заняла свои места, Майкл привычно занял пульт второго помощника, Сергей уже пытался разобраться с курсом, Светлана колдовала над пультом генераторов звездолёта.
– Доклады по готовности. – Первым доложил Фил.
– Капитан, маневровые и маршевые двигатели протестированы, исправны, к работе готовы.
– Второй помощник капитана готов к старту.
– Курс проложен. – Докладывал навигатор.
– Генераторы к работе готовы. – Доложила Светлана.
– Подтверждаю готовность к запуску. – Доложил Фил.
– Минута, по окончанию отсчета запускаем двигательные установки.
Метроном отщелкивал секунды, вот и последняя упала, старт прошел спокойно. Маневровые секции отрабатывали, корабль двигался с усилием, нехотя, но двигался. Значит, обычной материи в аномалии стало достаточно много.
– Капитан, звездолет «Проворный» лег на курс, – поступил доклад навигатора.
– Первый помощник, десятисекундная готовность старта маршевых двигателей.
Все члены команды напряглись, молясь про себя, чтобы все прошло нормально, наконец, темную метель частиц разрезал многокилометровый выхлоп маршевых двигателей. Со стороны казалось, что часть энергии выхлопа поглощалась пространством, но той энергии, которая оставалась, хватало для придания звездолету ускорения.
– Капитан, скорость сто метров в секунду, – информировал Фил, – и продолжает расти.
– Медленно ускоряемся, – напряженно произнес Игорь, словно подтверждая свои выводы.
– Хорошо, что вообще сдвинулись с места… – хотел что–то еще произнести, но его перебила Светлана.
– Потому что есть частицы обычного вещества, но его мало, боюсь, что по мере движения, могут быть провалы вещества, его станет еще меньше, и мы перестанем вообще ускоряться.
– Логично, что делать?
– Ускоряться капитан, однозначно ускоряться, пока есть возможность. – посоветовал Фил.
– Второй помощник, ваше мнение?
– Согласен, ускоряться.
– Команде закрепиться и приготовиться к ускорению. – Члены экипажа повернули кресла и превратив их в ложементы включились гравитационные компенсаторы, когда процесс подготовки закончился, поступили доклады о выполнении команды. Игорь с внутренним напряжением в голосе распорядился.
– Первый помощник, маршевые двигатели на полную мощность.
На этот раз ускорение слегка вдавило их в ложементы, гравикомпенсаторы работали на минимальной мощности, на трех G ускорение прекратилось.
– Фил, скорость корабля?
– Десять тысяч метров в секунду.
– Сопротивление окружающей среды?
– Минимально.
– Фил, маршевые двигатели отключить.
Через некоторое время, пока трансформировались ложементы, и отключались компенсаторы ускорения, Игорь обратил внимание на камеры внешнего обзора предающие изображение по курсу «Проворного». Сергей оказался прав, экраны демонстрировали, девственно чистый космос, сияющий звездами и вуалями туманностей. Они, уже и не надеющиеся увидеть когда–нибудь чистый космос, как заворожённые следили за космическим пейзажем.
– Навигатор, – спохватился Игорь, – определить местоположение корабля.
Экипаж пришел в себя и принялся за работу.
– Инженер, – капитан, ненадолго задумался, пытаясь сформулировать вопрос, – если бы в прошлый раз мы не затормозили, то не провели бы целый год в облаке, ожидая, пока не образуется достаточно обычной материи?
– На мой взгляд, мы, звездолет, а не выброс двигателей во время торможения, явились катализатором для образования обычной материи.
– Слава богу, – вздохнул Майкл, – по инерции, как черепахи, но движемся, и при правильности твоей теории, будем двигаться дальше.
– Вполне вероятно. Видимо сейчас мы находимся в буферной зоне, приграничье преобразования материи, видим то, что происходит перед нами, но уже не видим того, что позади, над или под нами. Это значит, что все еще остаемся в облаке, при этом оно не взаимодействует с веществом нашей вселенной, по причине сверхмалых размеров частиц темной материи, которые просто пролетают сквозь все преграды. – Высказавшись, Светлана глубоко задумалась, потом продолжила, рассуждая сама с собой, – но почему с нашим звездолетом она стала взаимодействовать, а с остальной частью вселенной нет? Странно.
– Ладно, вернемся к этому вопросу позже. Навигатор, местоположение корабля?
– Работаю капитан.
– В чем проблема, навигатор?
– Реперные созвездия нашел, но свет от них проходит как в линзе, искажается и отклоняется, нужно время, чтобы внести все поправки и определить точное местоположение.
– Как у нас все непросто.
– Капитан – это детали, приблизительное место – вот здесь, – образовалась звездная карта с мигающей красной точкой недалеко от галактики Андромеда.
– Вот это нас занесло. – Присвистнул Майкл.
– Координаты не точные, а приблизительные, отличаться от реальных, могут значительно.
– Успокоил, – отозвалась Светлана. – Сколько же мы отмахали, находясь в дрейфе? – Адресовала она свой вопрос команде.
– Отмахали столько, что страшно подумать. До Альдебарана мы летели «кротовыми норами» и обычным космосом пять стандартных лет, преодолели шестьдесят пять тысяч световых лет. А находясь в облаке отмахали два миллиона триста тысяч световых лет. Это с какой же скоростью надо лететь? И это при том, что мы не летели, а всего лишь дрейфовали в облаке, – сокрушенно покачал головой Игорь.
– Я определил погрешности, но утешительного мало, перед нами рукав галактики Андромеда. Смотрится не привычно, ракурс другой, а так все точно, – после его слов снова наступила тишина, которую нарушила Света.
– Капитан прав, но упустил одно существенное обстоятельство. Да, мы дрейфовали в облаке, но возможно облако, вместе с нами, тоже куда–то перемещалось, вот и забросило нас сюда. И неизвестно, где мы еще окажемся, не удивлюсь, если мы пересечем галактику Андромеды.
– Бред какой–то. Просто невозможно осознать, – сокрушался Сергей.
– Сереж, ты чего расстроился, мы первые, кто так свободно путешествует по галактике, используя такую лошадку, как облако темной материи. Это же открытие.
– Согласен, открытие, о котором может никто никогда не узнать.
– Откуда такой пессимизм, почему? – Поднял голову от пульта Фил, на него посмотрела вся команда.
– А вот почему, смотрите, – Сергей образовал голографическую звездную карту. – Нас несет на галактику Андромеды, частицы темной материи и все облако пройдет сквозь это препятствие, не замечая его, оно для темной материи как бы не существует. Мы в облаке и являемся обычной материей, для нас все реально. Облако пойдет через миллиарды звезд, а мы либо сгорим, столкнувшись со звездой, либо разобьемся, столкнувшись с планетой, либо нас поглотит черная дыра, да мало ли…, – махнул он рукой, усаживаясь за свой пульт и снова вскакивая.
В который раз наступило пораженное молчание, недоумению не было придела.
Светлана опустила голову на ладони, сокрушенно раскачиваясь, Игорь испугался. Подбежал, взял за руки, успокаивая.
– Ну что ты, все будет нормально, не сию же минуту нас бросит на галактику Андромеды.
– Да я не об этом, облако темной материи комкуется, превращаясь в обычную материю, мы этот процесс ускоряем, двигаясь, представляешь, что будет, когда обычная материя на такой скорости врежется в звезды галактики?
– Представляю, взорвем несколько звезд или систем, в космосе это обычное дело.
– А если там населенные планеты?
– Что ты предлагаешь, – раздраженно спросил Игорь, – затормозить облако?
– Я ничего не предлагаю, – овладела собой Светлана, – так, минутная слабость, просто констатирую гипотезу.
А корабль медленно полз в облаке темной материи, оставляя за собой шлейф из частиц. Со стороны это напоминало иллюзорную прозрачную медузу, внутри которой, передвигалась крапинка звездолёта.
– Давайте определим размеры облака, Сергей, что с точкой входа в облако? Там должна быть материя, появившаяся от нашего первого взаимодействия?
– Нет, капитан, никой обычной материи нет, только пыль, которую мы оставляем сейчас за собой.
– А куда же она делась? – Вопросительно оглядел всех Майкл.
Опять наступило озадаченное молчание. Реальность снова вносила свои коррективы, ломая построенные теории и задавая новые загадки.
– Сергей, осмотри пространство еще раз, не может она так быстро исчезнуть.
– Пприступаю к сканированию.
Сканирование ничего не показало, как ни старался навигатор, рыская по пространству сканирующими лучами.
– Ничего, капитан, пусто.
– Легче найти иголку в стоге сена, – высказала предположение Светлана, – наверное, объем обычной материи отпочковался от основного облака и продолжил процесс звездообразования.
– Не факт! – заспорил Сергей, – может быть обычная материя просто растворилась в темной материи? При отсутствии фактора воздействия, коим являемся мы, постоянно удалявшиеся от точки проникновения, небольшая часть преобразованной темной материи подверглась обратному процессу? Нет катализатора, нет реакции. Вероятно, мы, погружаясь в пучину аномалии, замедлились настолько, что стало возможным преобразование темной материи вокруг нас, мы снова стали катализатором локальных изменений. Поэтому я и предложил вернуться тем же курсом, опираясь на преобразованную нами темную материю, в которой начался процесс создания барионного вещества, достаточного для взаимодействия с ним плазмы выхлопа маршевых двигателей, а также используя оставленный изначальным курсом шлейф перерожденных частиц, для разгона и придания обратного вектора движения. Светлана была права в том, что возможны провалы вещества, его полное отсутствие в дальнейшем, но не знала ответа. почему? Вполне возможно из–за того, что оно просто растворилось без внешнего катализатора.
