Юрий Гревцов
Лекции по общей теории права

И. А. Ильин писал, что правовая норма предстоит человеческому уму не просто в виде связного грамматического предложения; за ее словами скрывается всегда определенное содержание, из которого видно, что она есть правило поведения, а не описание единичного факта и не формула позитивного закона, говорящего о том порядке, который осуществляется в действительности. Это содержание выражается в правовой норме как продуманное и мыслью определенное, так что за каждым словом грамматического предложения скрывается логическое понятие со своим содержанием^[77].

§ 3. Виды и структура юридических норм

Виды юридических норм. Правовые нормы оказываются доступными для наблюдения и классификации, только будучи облеченными в ту или иную форму, т. е. только как нормативный правовой акт, правовой прецедент и др. Получается, что систематизация норм права является полностью умозрительной, или, как говорили раньше, спекулятивной. Ученый здесь всегда – во всяком случае, в основном – имеет дело с нормами действующего законодательства (последнее в данном случае понимается в широком смысле – как система всех нормативных правовых актов, правовых прецедентов, актов толкования права и др.).

Согласно одной из классификаций, правовые нормы, получившие внешнюю форму выражения, разделяются на нормы материального и процессуального права.

Нормы материального права – это нормы, которыми (в которых) закрепляются субъективные права и юридические обязанности. Нередко такие нормы объединяются (по определенным правилам) в своды, кодексы и др. (например, нормы конституции, гражданский кодекс и др.).

Нормы процессуального права закрепляют процессуальные формы (процедуру, порядок, правила) осуществления, защиты норм материального законодательства.

Вместе с тем было бы неправильным полагать материальные нормы содержанием, а процессуальные – формой, ставя тем самым эти явления в одностороннюю зависимость, где материальное право как бы определяет процессуальное. Конечно, в рамках континентального права материальное право занимало и продолжает занимать ведущее положение по отношению к нормам процессуального права. Однако и здесь нормы имеют свое содержание (процессуальные правила поведения), в большей степени играя самостоятельную роль и в прошлом, и сегодня.

Определенное значение имеет разделение юридических норм на те, в которых акцентируется внимание на правах субъектов, возможности самостоятельного поведения: это управомочивающие нормы; предписывающие (обязывающие) нормы, в которых содержатся предписания совершить определенные действия; запрещающие нормы, т. е. те, которые запрещают определенное поведение.

Юридические нормы классифицируются в зависимости от места действия, пространства, на которое распространяется действие нормы, а также по кругу лиц, который охватывается нормой. Различаются нормы, относящиеся к публичному праву и частному праву. Существуют и другие классификации.

Структура нормы законодательства. Чаще всего структура того или иного явления раскрывается через характеристику его элементов. Значение имеет и характер (способ) взаимосвязи элементов, на что в правоведении обращается явно недостаточное внимание.

По своей структуре норма законодательства содержит три элемента, которые могут быть представлены полностью или частично – гипотезу, диспозицию, санкцию.

В гипотезе обозначаются условия, только при наличии которых норма начинает «работать», – субъекты права могут использовать субъективные права, исполнять юридические обязанности.

В диспозиции обозначается само правило поведения – субъективные права, юридические обязанности, реализуя которые субъекты права реализуют права, исполняют юридические обязанности.

Санкция – это вид и мера реакции государства (его органов) на поведение субъектов права, реализующих предписания закона, а также на результаты этого поведения.

Санкция может быть положительной (например, премия за качественное исполнение договора раньше обусловленного соглашением сторон срока; награждение грамотой, знаком, медалью, орденом) или отрицательной (тогда она выступает в виде обременительных мер (наказания) для нарушившего норму).

Непременным элементом нормы законодательства является диспозиция; что же касается гипотезы и санкции, то в одних нормах они могут содержаться, в других может отсутствовать гипотеза или санкция, а в отдельных случаях могут отсутствовать оба эти элемента. Это объясняется тем, что законодатель, руководствуясь соображениями рациональности, удобства применения права, выносит, скажем, санкцию, за рамки данной нормы, помещая ее в другую. Руководствуясь теми же соображениями рациональности и удобства применения, законодатель может не обозначать гипотезу, вынести ее (или санкцию) из данной нормы в какую-то сводную норму. Последняя становится общей и обслуживает несколько правовых актов (в части гипотезы или санкции).

Рекомендуемая литература

Лазарев В. В., Липень С. В., Саидов А. Х. Проблемы общей теории jus: учебник для магистров юридических вузов / отв. ред. В. В. Лазарев. М., 2014.

Глава 5
Юридический факт

§ 1. Понятие юридического факта

Юридический факт – это жизненное событие, действия, с которыми норма права связывает возникновение, изменение или прекращение правовых отношений. Из такого определения юридического факта можно вывести, если иметь в виду генетический аспект, что: а) юридический факт предшествует правовым отношениям; б) возникновение правового отношения очень часто обусловлено юридическим фактом; в) норма законодательства отражает, закрепляет такую связь юридического факта и правового отношения.

С позиций догмы права, которая, как мы уже знаем, имеет дело не с нормами права, а с правовыми актами действующего законодательства, – акценты иные. На переднем плане оказывается норма действующего законодательства, и только в ее лучах обозначаются и юридические факты, и правовые отношения. Поэтому у многих складывается представление, будто именно норма законодательства обозначает те или иные жизненные события и действия в качестве юридических фактов (порождает их).

В самом деле, если обратиться к закону о пенсионном обеспечении, то вполне может сложиться убеждение, что именно закон создает необходимые для получения пенсии юридические факты, а именно определенный стаж работы и достижение необходимого возраста. Однако это формальное, не выходящее за рамки правовой формы поверхностное представление.

§ 2. Природа и роль юридического факта

В качестве научной проблемы юридические факты осмыслены в отечественном правоведении как будто основательно. Мир и покой утвердились в этой части теории права, жарких дискуссий не наблюдается вот уже довольно длительное время. Действительно, все кажется ясным, в том числе положение о том, что юридические факты – это жизненные события, действия, с которыми (с наступлением которых) нормы права связывают возникновение правовых отношений. Генеральная классификация юридических фактов – деление их на события и действия в зависимости от того, возникают ли они по воле людей или же помимо их воли.

Однако в интерпретациях юридических фактов в отечественном теоретическом правоведении происходило (и продолжает происходить) некоторое неоправданное смещение акцентов. Вместо того чтобы направить внимание на исследование юридически значимых характеристик событий и действий, выступающих юридическими фактами, изучение их содержательных характеристик, роли в возникновении правовых отношений и самих правовых норм, взгляд исследователей постоянно смещается к норме законодательства, концентрируется на ее роли и тем самым оставляет в глубокой тени сами жизненные события и действия. Это проявляется уже в разделении юридических фактов – действий на правомерные и неправомерные (правонарушения). Небольшое усилие ума – и готов вывод о том, что именно от нормы права зависит, будут ли те или иные события или действия обозначены в качестве правомерных или неправомерных юридических фактов. Другими словами, только те действия и события являются (станут) юридическими фактами, которые обозначены в качестве таковых нормой закона.

Разумеется, подобное позитивистское видение имело и имеет место не только в отечественном правоведении. О. Эрлих писал:

Сегодняшний юрист привык рассматривать мир как подчиненный праву и правовому принуждению. Этому миру, его миру, он обязан своим мировоззрением, которое ставит право и правовое принуждение в начало всех вещей. Без них он не может представить себе человеческое существование. Семья, которая не связана официально или по крайней мере не находится под контролем права, собственность, которая не защищена по суду, договор, не подлежащий судебной защите или по меньшей мере не обеспеченный средствами исполнения, наследство, которое нельзя получить с помощью установленных правовых средств, – все эти явления находятся для такого юриста за рамками права, являются юридически безразличными вещами. Так в его мировоззрении связываются в единое понятие правопорядок, суд и правовое принуждение. И, несомненно, он будет говорить о праве или правовых отношениях только там, где найдет суд и правовое принуждение или по меньшей мере административные органы власти и административное принуждение^[78].

 

Придерживаясь распространенного понятия юридического факта, совсем нетрудно прийти к следующему заключению: вначале должна появиться юридическая норма и только затем можно будет в ее лучах разглядеть юридический факт. Между тем Закон о банкротстве, по сути, регистрирует правила поведения, которые возникают в процессе ответа на определенные жизненные обстоятельства. Кодекс законов о семье регистрирует правила поведения, которые были найдены самими людьми, в зависимости от тех или иных условий существования. То же самое и с владением, завещанием, пенсией и др. Первоначально возникло владение, а не собственность. Юридические факты, во всяком случае многие из них, суть извечные события и действия, которые повторяются, т. е. возникают постоянно, независимо от времени и места. Именно они и обусловливают общий контур, черты формируемых норм (правил поведения), а в конечном счете и универсальность права.

В отечественном правоведении не нашла пока должного внимания основательная концепция юридических фактов О. Эрлиха. В частности, он писал:

Владение становится правоотношением только благодаря своей связи с экономикой. Окружающая природа подчиняется человеку благодаря его экономической деятельности. В этом смысле владение является только практической стороной экономики. Предметы владения становятся многочисленнее, как только появляется понимание их экономической пользы. Однако планомерная экономика предполагает не только владение, но и охрану и защиту владения. Накопление запасов и хороший задел на будущее становятся возможными, если владение уважается; только тогда владелец может рассчитывать, что доход от труда, который он использует на то, чтобы содержать, увеличивать и потреблять свое имущество, останется ему на самом деле. Таким образом, отношения по поводу владения в сформировавшейся экономике (юридические факты) должны быть обязательно преобразованы в юридически защищенное положение. С этой точки зрения каждый порядок владения является отражением экономического порядка.

Трудность понимания права для образованного в духе римской правовой догматики юриста состоит лишь в том, что такие юристы всегда стремились определять владение без учета экономического порядка, что оказывается невозможным. Гораздо труднее объяснить причину собственности, если она не укладывается в основывающийся на владении порядок^[79].

О. Эрлих, относя к юридическим фактам наряду с владением правовое волеизъявление (договор и завещание), пишет, что не только в истории, но и в действующем праве необходимо констатировать:

Наряду с соглашениями, которые совсем не относятся к праву, имеются договоры, создающие обязательства, но не влекущие ответственности; такие договоры для экономической жизни так же важны, как имеющие судебную защиту договоры. Наука о праве не должна упускать этого из вида и идти далее, и принимать во внимание то, что имеющий судебную защиту договор обладает в реальной жизни значением не постольку, поскольку он приводится органами власти к исполнению, а постольку, поскольку он первоначально утвердился в качестве правила поведения. Договорное право представляет собой только юридическую форму общественного и экономического порядка^[80].

Из владения вещью образуется право на вещь или на отдельные способы использования вещи (собственность и вещные права). Юридическое развитие заключается отныне в медленном расширении количества норм, которые защищают личность участника союза и его владения, в развитии этих норм к нормам мирного товарного обмена и товарооборота, в расширении и дифференциации человеческих союзов ко все боле обширной, более тонкой и более разнообразной классификации^[81].

Весь экономический и общественный порядок человечества образуется из нескольких юридических фактов: обычай, господство, владение, распоряжение (по существу, это договор и выражение последней воли – завещание). Именно эти факты уже только в силу своего существования определяют правила поведения в рамках человеческих союзов, из которых состоит общество. За редким исключением эти правила не являются правовыми нормами, образуя систему юридических фактов – норм (правил поведения)^[82].

На основании отмеченного О. Эрлих делает интереснейший вывод, который, скорее всего, до сих пор не оценен в должной мере: под всеми юридическими фактами лежит обычай в качестве единственной их первоосновы^[83].

Правовые отношения в известном смысле – ответ на вызовы юридических фактов, они необходимы; люди устанавливали и продолжают устанавливать их для закрепления (выработки) меры права (правила поведения) и осуществления права – возможности поведения (взаимодействия) в интересах достижения того или иного результата (социального блага материального или духовного характера).

Требования юридических фактов не являлись чем-то очевидным и простым настолько, чтобы их можно было моментально воплотить в жизнь. Напротив, ответ на эти требования вырабатывался почти всегда длительной практикой посредством человеческих взаимодействий.

М. Ориу рассуждал о юридических фактах, связывая их в первую очередь с обычаями:

Обычай есть форма права, которая не писана и не издана правительством; его юридическая сила происходит из того, что он является продуктом согласия народа с проявившимися юридическими фактами. Наступают отдельные юридические факты, как-то отдельные решения власти, судебные решения, заключенные договоры, создавшиеся положения; эти факты повторяются, становятся прецедентами, и народ изъявляет согласие с ними. Тем самым он превращает в общую норму то, что само по себе было серией отдельных фактов^[84].

Реальное взаимодействие – правовое отношение – это всегда процесс, а не моментальный акт. В реальной жизни происходило и происходит становление правового отношения, от начальной стадии, когда это взаимодействие, в рамках которого отрабатывается правило поведения (будущая норма права), до конечной – его функционирования (и реализации) как отношения, которое обрело организованную защиту. Правовые отношения, таким образом, генетически связаны с юридическими фактами, поскольку именно юридические факты обусловливают характер взаимного поведения в рамках взаимодействий людей. И эту связь игнорировать никак нельзя.

Вместе с тем правовое отношение оказывается тесно связанным и с нормой права, поскольку именно в рамках таких взаимодействий отрабатывается правило поведения общего характера – содержание юридической нормы. Однако пока это правило поведения не получит правовой формы, юридической нормы нет. И может сложиться мнение, что нет и правового отношения.

Если правило поведения уже выработано и получило официальную внешнюю форму выражения, характер связи правового отношения и нормы права несколько изменяется. В этом случае мы рассматриваем не генетическую связь, а очевидную, доступную наблюдению связь существующей нормы законодательства с правовыми отношениями, которые будут возникать «как бы» из нее, из нормативного правового акта.

Таким образом, связь правового отношения и нормы права непроста и неоднозначна. С одной стороны, она может отражать «первичную», генетическую связь правового отношения как предпосылки, точнее – основы нормы права; с другой – это связь нормы права и правового отношения, в которой норма права, получившая правовую форму, оказывается как бы первичной. Это понимали С. И. Аскназий, А. А. Пионтковский и некоторые другие отечественные правоведы, которые, в частности, говорили, что в определенные исторические периоды конкретные правоотношения предшествовали возникновению правовой нормы^[85].

Субъекты права вроде бы устанавливают правовое отношение на основе нормы права (на самом деле – нормы законодательства) или в соответствии с ней; отсюда делается вывод о том, что та или иная норма законодательства порождает правоотношение. Но это – функциональный аспект. Нельзя исключить того, что правовое отношение, возникающее «из нормативного правового акта», может отличаться от правового отношения, послужившего основой для возникновения самой правовой нормы.

Тонкость в вопросе разграничения юридического факта и нормы права (правила поведения) состоит в том, что юридический факт поначалу не имеет официальной (правовой) формы. Норма права, т. е. правило поведения, обладает такой формой – вот почему юридические факты, лежащие в ее основе, чаще всего оказываются видимы в ее свете.

Рекомендуемая литература

Лазарев В. В., Липень С. В., Саидов А. Х. Проблемы общей теории jus: учебник для магистров юридических вузов / отв. ред. В. В. Лазарев. М., 2014.

Эрлих О. Основоположения социологии права / пер. с нем. М. В. Антонова;

под ред. В. Г. Графского, Ю. И. Гревцова. СПб., 2011.

Глава 6
Правовое отношение

§ 1. Понятие правового отношения

В научной и учебной юридической литературе можно встретить несколько обозначений рассматриваемого явления: правоотношение, правовое отношение, юридическое отношение, правовое общественное отношение. Например, С. А. Муромцев использовал понятия юридическое отношение, правовое отношение и правоотношение, не делая между ними различия. То же самое можно сказать и о Б. А. Кистяковском, Е. Н. Трубецком и др.

Сегодня наиболее употребительно понятие «правовое отношение», однако в него вносится важное дополнение – правовое отношение начинает пониматься как разновидность социального (общественного) отношения. В нем выделяются такие элементы: стороны (субъекты правоотношения), субъективные права и юридические обязанности, их связь (форма правового отношения), поведение сторон (содержание) и объект притязаний сторон правоотношения, а также среда отношения.

Вплоть до настоящего времени вывод о том, что правовое отношение есть разновидность общественных отношений, обладающих структурой, в отечественной научной и учебной литературе как будто никем не оспаривается. Однако это не исключило чрезвычайно пеструю палитру оттенков, мнений, позиций по поводу природы, назначения (роли), видов правовых отношений.

Чем бы ни руководствовался серьезный исследователь, пытающийся обозначить основные позиции по поводу правового отношения, он не обойдет исследование С. Ф. Кечекьяна, которое без преувеличения можно считать едва ли не самой заметной вехой на пути познания правового отношения^[86].

Именно этот ученый развил имеющиеся и выдвинул ряд новых методологических принципов в исследовании правовых отношений, определил важнейшие направления изучения этого явления. В частности, он подчеркнул важность изучения связи правового отношения с общественным отношением с одной стороны и с правовой нормой – с другой. Выводы С. Ф. Кечекьяна обусловили внимание многих ученых к характеру связи правового отношения с общественным отношением, однако объяснения этой связи в дальнейшем оказались неоднозначными.

Различные трактовки характера связи правового отношения с общественным отношением не могли не вылиться в стремление определить содержание правового отношения. Для середины XX в. (и много позже) характерно выделение в содержании правового отношения то двух, то трех элементов – это: материальное содержание – регулируемое общественное отношение; юридическое содержание – субъективные права, юридические обязанности; идеологическое содержание – воля государства. С современных позиций все эти попытки можно рассматривать как неизбежный этап в объяснении правового отношения, и о них постепенно стали забывать.

Методологические разработки С. Ф. Кечекьяна способствовали и тому, что внимание ученых обратилось к самому общественному отношению. Некоторые правоведы пришли к существенному выводу: если одной из важнейших связей правового отношения является его связь с общественным отношением, то трактовать эту связь следует в том смысле, что правовое отношение есть разновидность общественного отношения.

Если это так, то вполне оправданно обращение к самому общественному отношению с целью выявления его основных свойств и признаков. Это важно в первую очередь в том смысле, что если правовые отношения являются разновидностью общественных отношений, то они должны иметь характеристики, которые не обособляют их от общественных отношений, а сближают с ними. Например, если общественное отношение есть форма социального взаимодействия как минимум двух сторон (субъектов – живых людей) в интересах достижения преследуемой цели, то очевидно, что и правовое общественное отношение не может не быть формой социального взаимодействия как минимум двух субъектов в интересах достижения желаемой цели. Такое направление исследований правового отношения начинает складываться в последней трети XX столетия; его особенность состоит отнюдь не в том, чтобы на место юридической специфики правового общественного отношения поставить социальные характеристики, но в том, чтобы полнее объяснить само правовое отношение (его природу, назначение, структуру и др.) в свете социальных и юридических признаков правоотношения^[87].