Юрий Горюнов
Город для счастья
– Спасибо, Ник, ты даже не представляешь, как мне помог. Я твой должник.
– Еще бы.
– Все мне пора, – закончил я встречу.
– Что к ней пошел? Звонить?
– Да ты что! Я должен, как то настроиться. Даже не знаю, что ей сказать еще.
Ник посмотрел на меня и философски изрек: – Увидишь, слова сами придут. А может ничего говорить и не придется, – и, помолчав добавил, – ты куда тогда собрался?
– В прошлое.
– И что ты там забыл?
– Себя.
Глава 4. Взгляд в прошлое
Придя домой, я завалился на диван. В моей холостяцкой квартире ничего не изменилось, а пора бы. Чтобы чем-то заняться, я отправился в душ, смыть с себя пыль мыслей. После душа, достал вино и после нескольких глотков снова почувствовал себя человеком, а не разбитым кораблем в душе. Смутная тревога от неизвестности, которую я чувствовал. Копилась у меня внутри, не давая успокоиться. Это тревога задавала один и тот же вопрос – а что дальше?
Я подошел к окну, за которым уже наступил вечер и темноту разрывал только свет уличных фонарей. Задернув штору, я прошел и сел в кресло, включив торшер. Мысли о Наде, встрече с ней, на которую я рассчитывал, не отпускали меня. Я ее давно не видел. Сколько лет прошло. Последний раз мы виделись перед моим отъездом в командировку. Не раз слышал, что у прошлого беспощадные глаза, я с этим не согласен. Это, смотря какое прошлое, у моего прошлого глаза были добрые, разве чуть с укором, с капельками слез.
Мои мысли скакали в голове, создавая помехи друг другу, словно каждая взахлеб старалась донести свою идею и моем прошлом и указать, что надо делать в будущем. Пора себя осадить, не отвлекаясь на мелочи, постараться обратить свое внимание на главное. Мое прошлое, в котором была Надя, началось со студии Ника. После того, как мы вышли от него, я самым банальным образом предложил ей прогуляться, чтобы закрепить столь случайное знакомство. Я ей так и сказал, что хочется произвести на нее впечатление, на что она ответила: – Попробуй. Может быть, и получится.
– А что много было попыток у других?
– Были, но как-то в основном неудачные.
– А ты получается, как принцесса из сказки выбираешь и ищешь недостатки у мужчин, чтобы отказать?
– А что их искать, они и так все на виду, практически каждый раздевает взглядом.
– А ты что думала? Природу не обманешь.
– Природу не обманешь, это верно, но вот похоть можно иногда укротить.
Надо отдать ей должное, она была красива – этакая томная брюнетка, с большими глазами и длинными ресницами, в которых я видел искорки смеха. Выше среднего роста. От ее фигуры дух захватывало. Учитывая, что она не торопилась, то мы пошли вдоль улицы.
– А почему ты выбрал архитектуру?
– Есть у меня тщеславная черта, оставить после что-то. Меня не будет, а мои труды останутся.
– А что больше оставить нечего? – спросила она сквозь смех.
– Ну почему же. Попытки к этому пока не предусматриваю, хотя все зависит от объекта, – и я нарочно окинул ее взглядом, – но на такой вопрос хочется ответить вопросом. Если надо могу доказать?
Надя выдержала мой взгляд, – Пока не надо, а потом посмотрим. Ну, оценил? – ехидно задала вопрос.
– Все в полном порядке, не знаю, что такое совершенство в женской фигуре, но у тебя пока нет ничего, что надо было бы убавить или добавить.
– Пока?
– Если доведется, я тебе могу об этом сказать этак лет через двадцать – тридцать, есть ли, что лишнее.
– Ты на это рассчитываешь?
– Даже если у меня всего один процент из ста, его нельзя упускать. Так что время еще есть, не торопись.
– Да я и не тороплюсь, это ты не упусти свой шанс.
Мы медленно шли вдоль улицы, и меня распирала гордость, что рядом идет такая девушка, на которую обращают внимание. Я сам тоже не был уродом, и часто сам был объектом женского внимания, но это совсем другой случай.
– А ты, каким образом стала манекенщицей?
– Еще не стала. Только портфолио сделала. Покажу вот.
– Не думаю, что тебе не возьмут. А что это мечта стать манекенщицей или что-то иное?
– Какая мечта! Я учусь на психолога. А в этом вопросе материальная сторона мне не безразлична, но я еще хочу научиться держать взгляды, как, бы отключаясь от чужих взоров, когда понадобиться, да и ходить красиво не плохо.
– Врачеватель человеческих душ, – констатировал я, – но на девушек данной профессии мужчины порой смотрят иным взглядом, и наверняка, предлагают встречи.
– Может быть, не знаю. Но ты перепутал панель с подиумом. Или есть опыт? – сухо произнесла Надя.
– Извини, не думал ничего дурного. Опыта нет, так мужской взгляд на жизнь. Чем могу искупить вину?
– Угости меня мороженным.
Мы зашли в ближайшее кафе, где я взял ассорти из различных видов мороженного, а себе сок. Так разговаривая обо всем и ни о чем конкретно, мы провели вечер.
Когда я ее проводил до дома, то оказалось, что она живет не далеко от дома, где я жил, когда учился в школе и где мы организовали свою группу поддержки С.О.С. Об этом я ей и поведал.
– Как я тебя раньше не встречал? Не далеко жили.
– Город большой и не всегда мы ходим по прямым улицам.
В тот вечер я не прикоснулся в Наде, не попытался ее поцеловать, хотя делал это обычно на первом свидании. Мне было страшно, что вдруг эта попытка может оказаться финишем нашего знакомства. Мы договорились созвониться на следующий день, после того, как я попросил у нее номер телефона.
Домой я летел, как на крыльях. Мои студенческие каникулы, после окончания третьего курса, дома были не напрасны. Меня однокурсники приглашали в поездки, в гости к себе, но я поехал домой. И сделал правильный выбор. Впереди были еще два года учебы и очевидное расставание осенью, но я об этом не думал. Я был влюблен в тот момент и жил этим мгновением, наслаждался им, и что там впереди не занимало мои мысли.
Мы встречались с Надей не так часто, как я хотел бы. Ее приняли в агентство, кто бы сомневался, и она часто была то на прогонах, то на показах. Иногда я встречал ее после показа, и мы спокойно прогуливались по городу, хотя теперь я понимаю, чего это ей стоило. Дополнительные километры пешком, все-таки тяжело после походов по подиуму. Но тогда! Тогда я даже не думал об этом, мужской эгоизм брал вверх. Это был последний месяц лета. Он пролетел, как один день, в котором стерлись мгновения моего ожидания свиданий. Не за долго до моего отъезда в институт, случилось то, что должно, наверное, было случиться, о чем я иногда думал. В один из вечеров, когда она была свободна, Надя пригласила меня к себе домой. Родители ее были в театре. Как все случилось? Да, как и должно быть, когда влекут, не только души, но и тела. Я помнил ее томный взгляд. Потом я понял, что это было не случайно. Это тогда я подумал, что я проявил инициативу. Наивный. Если бы она этого не хотела, ничего бы не было. В таком вопросе решает женщина.
Расставание давалось мне тяжело. Мы писали друг другу, я просаживал стипендию на телефонные звонки. Интернет был только в стадии развития. В институте я продолжал общаться и девушками, но смотрел на них теперь иначе, я их сравнивал с Надей. Однокурсники прозвали меня «монахом». На вечерах, как тогда говорили, я крутил «динамо», общался с девушкой, но уходил одни, не доводя дело до постели, хотя видел иногда, что возможен вариант. Так длилось полтора года. Мы виделись каждые каникулы, которые я проводил дома. Именно в тот период мы как-то случайно и встретили Олега с Катей, в другой день Стаса. Тогда продлить отношения не поучилось с ними, я уезжал.
В институте я старался занять себя. Чаще стал участвовать в конкурсах, и мои работы находили отклик. После зимней сессии, пока я еще не уехал домой, мне сообщили, что со мной хотят поговорить в одной организации. Я поехал, это была крупная строительная компания. Каково же было мое удивление, когда мне там сообщили, что некоторые мои работы им понравились, и они хотят их реализовать, но вот реализацию предлагают курировать мне. Мои идеи – мой контроль. Мне предложили работу, и мало того, стройка за границей. Да должность небольшая, но такое везенье. Я был на седьмом небе от счастья. С идей все рассказать Наде я торопился домой. Мне хотелось ей все рассказать и главное, я хотел, чтобы она поехала со мной, такая возможность была, естественно узаконив наши отношения.
Как я ошибся, строив планы нашей совместной жизни. Мои мечты рухнули, как карточный домик, от легкого дуновения ветерка реальности, когда я приехал, рассказал ей все и предложил выйти за меня замуж. Говорил, что люблю. Я расписывал все прелести нашей будущей жизни, твердил ей, что люблю ее и что мне плохо без нее. Надя внимательно смотрела на меня, не прерывая моего словесного потока, но когда я остановился, произнесла: – Я ждала, не буду скрывать, что ждала предложения выйти за тебя замуж. Я тоже люблю тебя, и ты об этом знаешь, но не слишком ли велика плата за любовь? В тебе заговорил эгоизм. Ты будешь там заниматься делами, а я рядом с тобой домашним хозяйством? Замечательна я перспектива. Я так не хочу. У меня нет планов сидеть дома.
– Не понял, – вымолвил я.
– А что тут непонятного? Я не хочу ехать в роли приложения к мужу. Я училась для того, чтобы заниматься тем, что мне нравится, как и ты. Я заканчиваю институт и у меня тоже есть предложение о работе. Интересной, живой. А уехав с тобой, я не только не наберусь опыта, я потерею все, чему училась. Ты меня не на окраине жизни нашел.
– Ты это серьезно?
– Нет, шучу! Ты сам подумай. Почему бы тебе не остаться здесь, не уезжая. У них есть отделение в нашем городе?
– Кажется, есть.
– Вот видишь. Если они в тебе заинтересованы, то найдут дело и здесь, а для курирования можно ездить в командировки.
– Надя! – воскликнул я, – что такое ты говоришь? Это такой шанс! Это шанс хорошей работы, планов на будущее, да и в материальном плане не плохо. Вернемся, купим квартиру. А здесь жить у родителей.
– Ты сейчас о ком думаешь?
– О нас.
– Нет. О себе. Я тебе свое мнение сказала, теперь думай и решай сам. Оставим этот разговор, пусть эмоции улягутся, они плохой советник в жизненных ситуациях.
После этого разговора, мы продолжали встречаться, но между нами словно возникла стена изо льда. Попыток близости тоже не было. Каникулы были короткими и скоро я уехал.
Я понимал ее, хотя она думала иначе, но я также понимал, что это редкая удача, такого предложения, какое поступило мне. Отказаться – значит поставить крест на открывающихся перспективах, и решил, что уеду на годик, а потом вернусь и все наладиться, во всяком случае, я так надеялся. Я ошибался в очередной раз.
Иногда я звонил ей, и мы разговаривали о разном, кроме поездки. Но время шло. И вот как-то, в конце весны, во время нашего разговора я снова сделал попытку и вернулся к теме поехать вместе.
– Сергей. Я тебе уже все сказала. С августа я выхожу на работу и не хочу от нее отказываться. Как и ты от своей. В нашем случае, как говорится «нашла коса на камень».
– А может быть? – тихо спросил я.
– Не может. Я много думала и пришла к своему выводу. Возможно, тебе будет легче уехать, если я скажу тебе – я не выйду за тебя замуж.
– Что? – воскликнул я.
– Ты не ослышался. Я не выйду за тебя замуж, – повторила она, – я рада, что знакома с тобой. Не звони мне больше, не стоит бередить раны. Удачи тебе. Прости, – и Надя повесила трубку.
Я стоял в телефонной будке-автомате, слушая короткие гудки окончания связи и не осознавая услышанного. В голове моей был туман, где скрывалось не только мое прошлое, но и будущее.
Перед поездкой я приезжал домой к родителям. С Надей не пытался встретиться. Гордость заела. Родители ничего не спрашивали про Надю. Как то я их познакомил с ней, как и она меня со своими родителями, но видя мое состояние, они молчали. Я был им благодарен за это. Они давали мне право выбора своего пути в жизни и если бы попросил у них совета, то наверняка что-то сказали, наверняка между собой не раз обсуждали, но я не спрашивал, а они не навязывались. В тот период я вновь встретился со своими друзьями. Они также не спрашивали о Наде, понимая, что-то все не так, когда я им сказала, что еду один.
После непродолжительно отпуска и коротких сборов я уехал в Африку и с головой ушел в работу. Учитывая, что меня дома никто не ждал, кроме родителей, то когда мне поступило предложение поехать на другую стройку, после окончания работ на этой, я с радостью согласился. Так и кочевал несколько лет с одной стройки на другую, из страны в страну. Изредка приезжал в отпуск домой. Однажды встретил Олега, он уже женился на Кате и был у них в гостях. Заходил в студию к Нику.
Годы летели, но из своего прошлого я держал в памяти лицо Нади, и порой слышал голос: – Прости.
Глава 5. Надя.
– Глазам своим не верю! Ты!
– А ты, попробуй, поверь – попытался я пошутить.
Наступило молчание. Такое молчание называется немой сценой. Надя смотрела на меня, и в ее взгляде было какое-то реалистическое спокойствие, смешанное с удивлением. Я протянул ей букет алых роз: – Прими.
– Проходи, – она, чуть отступив, позволила мне войти в квартиру, – проходи в комнату, – и, закрыв дверь, взяла букет.
– Спасибо, красивые.
Сколько раз я представлял себе нашу встречу, сколько фантазий было, стирал, начинал снова. Не знал, что она скажет, как себя поведет. В этих своих муках я провел несколько дней. Я боялся, боялся, что она скажет, что рада меня видеть, а потом пожелает всего доброго. Видимо я плохо знаю женщин. Все оказалось не так. Может это и неплохо для меня?
Я прошел по просторной довольно длинной прихожей, в которой вдоль правой стены стояли банкетка, трюмо и шкаф для одежды, а на левой висели фотографии. Проходя мимо и мельком вглядываясь в них, я вдруг увидел на одной нас обоих. Я остановился, чтобы рассмотреть. Я вспомнил эту фотографию. Ее мы попросили сделать какого-то случайного прохожего. Мы стояли под большим развесистым дубом на берегу озера в парке, сзади бликами играло солнце на воде. Надя стояла, прижавшись ко мне, чуть наклонив голову, а я обнимал ее за плечи, мы оба улыбались, и в глазах было счастье и любовь.
– Не ожидал увидеть наше фото у тебя дома на стене.
– Я и сама раньше не поверила бы, что повешу ее, – сказала она, остановившись рядом. Она стояла так близко, что я чувствовал ее духи – терпкие, чуть с горчинкой. Она никогда не любила сладких цветочных духов, считая их слащавыми, «Запах должен быть стойким и природным, а в природе не бывает сладкого запаха у цветов» – говорила она. Повернувшись к ней, я встретил ее взгляд. Сердце мое бешено колотилось и казалось, что его стук раздается по все квартире. Это был взгляд не чужого человека, а любимой женщины, и в нем я увидел призыв: – «Ну что же ты стоишь!» Я подался к ней, обнял ее руками за талию, цветы выпали из ее рук на пол, наши губы слились в глубоком поцелуе.
Уже потом, когда она сварила кофе, и мы сидели в креслах по обе стороны журнального столика, я с наслаждением и каким-то упоением смотрел на нее, рассматривая ее лицо.
– Что ты так внимательно смотришь? Изменилась?
– Не лукавлю, поверь, изменилась и в лучшую сторону.
– Это в чем проявляется?
– Ты стала женственнее. Лицо взрослой женщины, морщинок еще нет и взгляд уверенный, спокойный. Объяснить это словами трудно.
– Я поняла.
– Ты всегда отличалась сообразительностью. А как я?
– Тоже не буду лукавить, – улыбнулась она, – ты изменился. Выглядишь не так как раньше, конечно, но не плохо. Твое лицо стало более суровым, взгляд более цепким, колючим. Стали прорезаться морщинки. Обветренная, загорелая кожа, что, наверное, является следствием частого пребывания на воздухе и не в тепличных условиях. Не потолстел. В общем, с тобой приятно идти рядом, ловя взгляды женщин на тебе. Это лицо мужчины.
– Ты описала мой портрет, неужели ничего не осталось от того прежнего мальчишки?
– Мужчины – это чудом сохранившиеся мальчики.
– Ты уверена?
– Да. В настоящем мужчине должно что-то оставаться от мальчишки, но ты действительно возмужал. Много работал?
– А что мне оставалось делать? Я много ездил и не всегда там, где есть плоды цивилизации. Болел разными экзотическими болезнями, выздоравливал. Всякое было.
– Зато все позади. Я принесу еще кофе, посиди, – она встала и вышла из комнаты. Я посмотрел ей в след и оценил ее фигуру, которая не стала хуже. Когда она вернулась, неся поднос с кофейником, то лукаво спросила: – Рассмотрел меня со спины? Все нормально?
– Даже более чем! А что, чувствовала мой жгучий взгляд?
– Женщина всегда чувствует взгляд мужчины, даже не видя его глазами.
Надя поставила поднос на столик и хотела сесть, но я встал и, взяв ее за руку, прижал к себе. Глядя ей в глаза, я тихо-тихо сказал:
– Прости меня. Прости меня за столь долгое отсутствие. Прости, что не был рядом с тобой. Мне было тяжело без тебя. Прости.
– Прощаю, – и она поцеловала меня, – мне без тебя тоже было тяжело. Я тебя ненавижу и прощаю. Ты теперь мой, только мой. Я тебя никуда больше не отпущу. Глупый ты мой чудом сохранившийся мальчишка. Сохранившийся для меня. Странное сочетание ненависти к прошлому без тебя и любви, которая никуда не исчезла.
– Поэтому ты вышла замуж?
Она внимательно взглянула на меня и, освободившись от объятий села в кресло, – уже узнал. А кто сказал? Ах, да, наверное, Ник? Я его иногда вижу.
– Извини, я не хотел тебя обидеть.
– Ты не обидел. Все в прошлом. – Она говорила спокойно, без оправдательных интонаций в голосе. Чтобы не стоять столбом, я тоже сел. Надя налила кофе в чашки и продолжила.
– Я очень тогда обиделась на тебя. Я тебя любила, да и сейчас люблю. По прошествии лет двух я вышла замуж. От тебя не было никаких известий, ты просто исчез. Замужество – глупое решение, попытка уйти от прошлого, забыть тебя. Не получилось. Мы прожили три года. Я пыталась полюбить мужа, но ты стоял перед глазами. Я понимала, что калечу ему жизнь, что он достоин другой жизни. Он умный мужчина и понимал, что я его не люблю, но надеялся и терпел. Я никогда ему не рассказывала о тебе, но он чувствовал, что есть кто-то и где-то, что есть моя память. Я благодарна ему, что он терпел меня любя. Расстались мы тихо, без скандалов. Вот так вот.
– Он просто ушел?
– Нет, ушла я. Сначала к родителям, а потом купила эту квартиру, не годиться взрослой женщине, жить с родителями. Надо было устраивать свою жизнь, даже без тебя. Я же не знала где ты, с кем ты?
– Я был очень далеко и ни с кем.
– Что так и не женился?– удивилась она.
– Увы, не женат и не был. Наверное, однолюб.
– Вот мне повезло. Не зря значит годы одиночества были. Отработаешь своим вниманием.
– Даже не сомневайся.
– Кстати, а как ты узнал, где я живу? Телефон понятно кто дал, а адрес?
– Ник дал телефон, а через знакомых по нему узнал и адрес. А почему ты фотографии повесила в прихожей? Обычно вешают в комнатах.
– Когда бывают гости, то такой вопрос задают часто. Отвечаю, что заполнила пустоту стены, а на самом деле это лица моих друзей. Нашу фотографию хранила всегда и на вопросы, кто это, отвечала просто знакомый, и никто не верил. Сама бы не поверила. Кто совместные фотографии просто знакомых вешает, но я не вдавалась в подробности. Мое это и не трогайте его своими мыслями. Когда ухожу на работу, то выходя, бросаю взор на нее, там мы молодые и счастливые. Глядя на наши лица, улыбаюсь тоже. Когда возвращаюсь усталая, тоже смотрю на нее и мне легче. Она поднимает настроение, и пусть я ничего о тебе не знала, но мне хотелось верить в свою удачу, что моя жизнь без тебя не навсегда. Так саму себя утешала, хотя ты мог быть уже женат и у тебя дети. Не хотелось в это верить.
– Как видишь, твоя вера была не напрасной.
– Я слишком дорогую цену заплатила за свое счастье – вечерами одиночества.
Она внимательно посмотрела и повторила: – Я тебя никуда не отпущу и никому не отдам.
– А я больше не собираюсь исчезать. Хоть ты и назвала меня глупым, но не до такой же степени я глуп, чтобы отказаться от тебя. У меня много недостатков, но данная глупость в них не входит.
– А как ты глушил свое одиночество, если оно было?
– Работал, как одержимый. С утра до вечера. Старался работой занять время, чтобы ни о чем не думать, не ворошить прошлое. Поэтому меня и кидали с объекта на объект по разным странам. Да я и стран то толком не видел. Этим пользовались, где еще найдешь такого трудоголика. Но я устал там и сказал, что хватит. Вот вернулся, в управлении работать не захотел, захотел на родину. Хочется спокойствия, тишины. Здесь буду работать в филиале, как ты когда то хотела.
– А командировки?
– Если и будут, то краткосрочные, я сам не захочу теперь надолго уезжать.
– Живешь с родителями?
– К тебе переезжать не буду. Моя одержимость позволила мне купить квартиру. Я это сделал еще в прошлый приезд и купил большую, трехкомнатную, так на всякий случай и видишь случай подвернулся. Придется тебе, дорогая, менять место жительства.
– Ты так хочешь?
– Нет, не хочу. Мечтаю! Хватит, пожили порознь.
Пока все это время говорил, увидел в уголках глаз слезинки. Я подошел, поцеловал, снимая их с глаз: – Все больше не будет равноправия, в том смысле, что ты говорила. Главное не работа, а наш дом.
– Равноправие? А зачем оно мне? Я его не хочу. Я хочу, чтобы меня завоевывали, вздыхали по мне.
– Вот я вздохнул, а выдохнуть боюсь, а вдруг это все сон.
– Нет, Сережа, это явь. А как твои друзья? Олег и Стас?
– Думаю, что все будет хорошо. Надо будет нам всем встретиться. Согласна?
– Если считать нас как одно целое, то да.
– По поводу целого. Мне на работу почти через месяц. Я не хочу терять время, – и, сделав паузу я встал перед ней на колени и глядя ей в глаза предложил: – Надя, выходи за меня замуж.
– Я согласна – промолвила она.
– Господи! – Я шутливо воздел руки вверх и поднял голову, – наконец-то я добился согласия этой женщины. На следующей неделе идем подавать заявления в ЗАГС.
Надя запустила руку в мои волосы: – А знаешь, я очень хотела это услышать снова от тебя, чтобы согласиться. Мы были такие глупые тогда и такие одинокие потом.
Встав с колен, я взял ее за руку и она поднялась: – Все в прошлом, не будем больше об этом. Как сказано в одном стихотворении « и каждый раз на век прощайтесь, когда уходите на миг», я не хочу уходить ни потом, ни сейчас даже на миг. Я очень хочу остаться.
– Я тоже.
Глава 6. Мальчишник.
Моя встреча с Надей была в пятницу. Все выходные мы провели вместе, гуляли по городу, ночевали уже у меня. В воскресенье, проводив ее, домой, оставаться не стал, ей утром на работу, а мне некуда спешить, а оставаться у нее не было смысла.
Утром, часов в восемь понедельника, раздался звонок телефона. «У кого это в такую рань потребность общаться» – ругался я, выйдя из душа и шлепая мокрыми ногами по полу. Как только я поднял трубку, в ухо мне резанул голос: – Серега, привет. Даже если я тебя разбудил, извиняться не стану, – это звонил Стас, – я только что приехал. Олег еще не проявлялся?
– Привет. Извинений не жду, это не в твоем характере, только вода течет на пол.
– Это ты мокрый от слез ожидания, я понимаю.
– Ожидание может быть тоскливым, но не мокрым. Мокрым пол под человеком бывает от страха, мне бояться нечего. Олег еще не звонил.
– Когда увидимся?
– Давай в среду, часов в шесть и Олег может быть уже приедет.
– Хорошо, давай адрес.
Я продиктовал ему адрес и положил трубку. Один уже здесь. Учитывая, что я был в отпуске и к работе еще не приступал, то надо было себя чем-то занять, и я поехал по автосалонам, присматривать машину. Вечером, я встретил Надю около работы и под оценивающими взглядами сослуживцев мы ушли от их любопытства.
– Замечаю взгляды коллег? Что скажешь завтра, если спросят, кто встречал?
– Муж.
– Приятно это слышать, черт возьми.
Так в несущественных делах и встречах с Надей прошло два дня. В среду утром снова раздался звонок телефона. Это звонил Олег: – Серега, до тебя не дозвониться, вечно нет дома, начал он без предисловий, – я звонил Стасу, так что сегодня буду.
– Рад тебя слышать, а то я стал задумываться, где ты?
– Задумываться надо о другом, ну, до вечера.
Вот и второй, надо готовиться к встрече друзей. Сходил в магазин, купил закусок, выпивки. Расставляя все на столе, видел, что как ни крути, а стол холостяцкий. Правильно Надя сказала, чтобы не старался что-то готовить, а то у холостого мужика все, что не готовь, все равно пельмени получаются.
Около шести раздался звонок в дверь. Подойдя и открыв ее, я увидел Стаса и Олега, которые, стоя на пороге улыбались.– Ну, вот и мы, – возвестил Стас и широко распахнув руки, на сколько позволяла открытая дверь, шагнул за порог, – ну, здравствуй.
