Юрий Алексеевич Берков
Саша – 4. Воспоминания о будущем
© Юрий Алексеевич Берков, 2025
ISBN 978-5-0065-6490-9 (т. 4)
ISBN 978-5-0065-6491-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
ЮРИЙ БЕРКОВ
САША
Книга четвёртая
Глава I
Проводы
Прошло три дня, и вот Раковские снова собрались у Майоровых за столом. Сегодня они уезжали в Москву. Поезд убывал в 19 часов по местному времени, и до отъезда оставалось ещё два часа.
– Ну, всё в порядке. Документы оформили, – весело сказал Георгий Евгеньевич, потирая руки.
Было видно, что ему по душе новое дело, что оно увлекло его. Евгений Робертович тоже был в хорошем настроении.
– Да, если бы чиновники не признали в Гарике бывшего космонавта, сидеть бы нам тут недели две, а может и больше. Поначалу нас встретили очень прохладно. «Оставьте нам ваше заявление, мы его рассмотрим, обсудим, а через пару недель заходите. Получите ответ» – процитировал он слова секретарши.
Тогда Георгий сразу попросился на приём к мэру и всё ему изложил. Мэр узнал в нём известного космонавта и отнёсся с большим уважением. Вопрос был решён практически за полчаса.
– Да, – кивнул Георгий, – но мне пришлось заявить нашу общину как медико-биологическую. На индейскую градоначальник не согласился.
«Ну, какая же индейская община может быть в Найске? – недоумённо заявил он. – У нас индейцами и не пахнет. И, потом, это как-то несерьёзно. Я понимаю индейские общины в Америке. Там родина индейцев, а у нас?»
Я согласился с ним. Действительно, в Европе индейских общин нет. Исторически сложилось так, что там они стали формироваться по профессиональному принципу. Община художников, община музыкантов, община поэтов и писателей, община математиков, физиков и так далее. Вот и у нас будет община врачей и биологов. Наверное, это правильно. Получится что-то вроде Академгородка, где всё будет пропитано духом медицины, биологии, генетики. У нас будет кузница кадров для медицины.
Тут Георгий заметил, что лицо у Саши заметно вытянулось.
– Нуу…, я-то думал, что у нас будет всё как у индейцев, – разочарованно протянул он.
– А внутренний порядок, обычаи, одежду мы можем перенять у индейцев. Одно другому не мешает, – заявил Георгий. – Надо только правильно оформить Устав, чтобы потом не было недоразумений.
– Я прикину проект Устава, – предложил Евгений Робертович, – а потом мы его обсудим.
Георгий кивнул. – Неплохо бы достать уставы других общин и посмотреть их. Тогда всё было бы проще.
– Я достану такие уставы, – пообещал Евгений Робертович. – У меня уже есть несколько документальных видеофильмов про индейские общины Америки. Надо бы достать ещё фильмы про европейские общины и тогда можно будет выбрать наилучший вариант.
Ну, конечно, нужны и ваши идеи, молодые люди, – обратился он к Майоровым. – Подключайте своих знакомых, которые захотят жить в общине, пусть они подумают и предложат что-нибудь этакое. Так мы вместе сформируем духовный облик нашей общины. Нельзя просто копировать других. Нужно придумать что-нибудь своё, оригинальное и полезное.
– А вы примите нас в общину? – спросила Юля.
– Разумеется. Какие могут быть вопросы? Вы же опекуны Саши, а он у нас главный закопёрщик в этом деле. И вас примем, и ваших друзей.
– А кто будет начальник общины? – спросил Александр.
– Это решит сама община. Она должна выбрать «вождя». Пока что документы оформлены на Гарика. Он российский подданный, да и возраст у него подходящий.
– Ты, деда, будешь у нас главный шаман, – заявил Александр, – а я буду главным военным начальником и начальником охраны.
– Пусть будет так, – усмехнулся Евгений Робертович. – Начну заниматься идеологическими и кадровыми вопросами.
– А я придумаю военные игры и военную одежду, – продолжал Саша. – А ещё придумаю танцы и костюмы.
– Прекрасно. Половина правления общины уже сформирована.
– А почему с вами нет мистера Саймонса? – спросила Юля. – Надо было и его пригласить на ужин.
– Саймонс никуда не уезжает, – сказал Георгий. – У него здесь много работы. Нужно будет подыскать помещение под офис, дать объявления в газеты о приёме на работу специалистов, разработать строительную документацию. Строительство начнётся с января месяца. В январе – феврале нулевой цикл, закладка фундамента под опорное кольцо.
– А когда купол будут делать?
– Купол начнут монтировать в мае. Мы с папой периодически будем навещать вас, пока идёт строительство.
– Будем очень рады, – сказала Юля.
– А когда вы переедете сюда насовсем? – спросил Александр.
– Да, наверное, в начале июня. Закончатся занятия в школах, тогда и можно будет всей семьёй перебраться сюда. Снимем временное жильё, а в июле отпразднуем новоселье в общине. Это будет наш первый праздник. Его надо хорошо подготовить, – заявил Георгий, многозначительно глядя на Сашу.
– У меня уже есть идеи на этот счёт, – сказал Александр.
– Прекрасно. Ну, а теперь нам пора на вокзал. Как говориться: «Дорогие гости, не надоели ли вам хозяева?» Засиделись мы у вас.
– Да что вы! Нам с вами очень интересно. Приезжайте почаще, – ответила Юля.
Раковские оделись и вышли на улицу. Сергей и Александр пошли провожать их. Все сели в машину и поехали на вокзал.
Через десять минут были на перроне. До отхода поезда оставалось полчаса.
– Да, холодновато тут у вас, – поёживаясь, сказал Евгений Робертович. Это не Флорида.
– Пойдёмте в зал ожидания, – предложил Сергей.
Они прошли в зал и сели в мягкие кресла. Говорить ни о чём не хотелось. Всё уже было сказано. Каждый пытался представить себе свою будущую жизнь в общине, и каждый её видел по-своему.
– Я предлагаю письменно изложить, кто как представляет себе наш будущий быт, – предложил Евгений Робертович. – Напишите Гарику на его московский адрес или передайте по E-mail.
– О, я такого понапишу! – заявил Александр. – У меня мыслей как у Жучки блох!
– Пиши, пиши, разберёмся, – ответил Евгений Робертович, усмехнувшись.
И вот наступил час расставания. Раковские вышли на перрон. Поезд-платформа уже стоял на посадке.
– Ну, внучек, до свидания. До встречи в новом году, – произнёс Евгений Робертович, похлопывая Сашу по плечу.
Александр обнял деда. Георгий Евгеньевич пожал Саше и Сергею руки.
– Не грустите, друзья, скоро встретимся снова. Нас ждут великие дела! Заварил ты кашу, чертёнок, – сказал он, весело поглядывая на Сашу. – Но молодец! Такое дело затеял!
Раковские сели в поезд у окна. Александр с Сергеем остановились напротив их купе. Поезд-платформа дал короткий свисток и тронулся. Евгений Робертович помахал Сергею и Саше рукой. Их лица медленно проплыли мимо и растворились в зимней ночи. Поезд стремительно набирал ход. Вскоре огни последнего вагона скрылись из виду.
Падал редкий снег. Слабый ветерок пощипывал щёки и уши. Саша поднял капюшон куртки.
– Поехали, – сказал он Сергею.
– Поехали.
Они сели в машину и через минуту лёгкий парок, вырвавшийся из глушителя, растаял в морозном воздухе. Вокруг шли прохожие, мелькали машины, и никто ещё не догадывался, что через месяц Найск будет гудеть от неожиданных новостей, от множества догадок и слухов.
У Саймонса
Морозный воздух стоял почти неподвижно. Низкое солнце лениво озаряло замёрзшие деревья, кусты, дома и куда-то спешащих прохожих.
Саша возвращался домой из школы. У подъезда он заметил, как несколько снегирей ловко склёвывают красные гроздья рябины. Он постоял с минуту, любуясь на редкое зрелище, и спустился к себе в «пещеру».
Дома были Сергей и Юля.
– На, читай! – предложил Сергей, показывая Саше объявление в газете «Сибирь».
Александр пробежал глазами несколько строк: «Российско-американская фирма „Икар“ приглашает рабочих строительных специальностей на временную работу. Принимается молодёжь для обучения профессии монтажника-высотника. Обращаться по адресу: ул. Портовая, д.13, тел… Джефри Саймонс.»
– Это что, наш Саймонс, что ли? – недоуменно спросил Александр.
– Он самый.
– Так вот где он обосновался. «Портовая, д. 13» Надо будет зайти.
– Зайди, пообщайся. Похоже, ты ему понравился.
Александр пообедал, посмотрел телевизор, потом накинул куртку и пошёл прогуляться.
Через двадцать минут он был на набережной, недалеко от порта. Вот и Портовая улица. Ещё несколько домов и он оказался возле дома 13. Обыкновенный пятиэтажный жилой дом. На первом этаже парикмахерская, а рядом висела новенькая табличка.
СТРОИТЕЛЬНАЯ ФИРМА «ИКАР»
Совместное американо-российское
предприятие
Александр покрутился возле двери, не решаясь войти, заглянул в соседнее окно, но из-за занавески ничего не увидел. Потом набрался храбрости и вошёл. В небольшой комнате, отделённой тамбуром от входной двери, сидели двое, мужчина лет сорока и женщина лет сорока.
– Тебе кого, мальчик? – спросила женщина.
– Мне мистера Саймонса.
– А по какому вопросу?
– Да так просто. Поговорить хотел.
– Если ты на счёт работы, то несовершеннолетних мы не принимаем. Подрасти немного.
– Нет, нет. Он мой знакомый.
– К сожалению, ничем не могу помочь. Мистера Саймонса сейчас нет. Он в строительном управлении.
– Извините…, – разочаровано произнёс Александр и, потоптавшись на месте, вышел.
Но не успел он пройти и десятка метров в сторону набережной, как к дому подкатил красный «Форд». Дверца машины отворилась, и из неё вышел Саймонс. Саша сразу узнал его и остановился. Саймонс тоже взглянул на него и воскликнул, раскрывая объятия.
– О! Мой юный друг, Алекс! Какими судьбами? Каким ветром тебя занесло?
– Да вот, гуляю… Прочёл в газете ваше объявление и решил посмотреть, где вы обосновались.
– Ну, заходи, дорогой, гостем будешь!
Александр вошёл вместе с обнявшим его за плечи Саймонсом в уже знакомое помещение. Мужчина и женщина удивлённо взглянули на странную пару. Они явно не могли понять, что связывает американца, только что прибывшего в Россию и этого паренька, скорей всего, местного.
– Знакомьтесь, – громко произнёс Саймонс, – это мой юный друг, Алекс. Племянник нашего шефа, Георгия Раковского. Именно благодаря ему и создана наша фирма. Это он предложил построить в Найске общину для медиков. Я был у него в гостях, а теперь он к нам пожаловал с ответным визитом. Это большая честь для нас.
Саймонс говорил по-английски, а мужчина и женщина согласно кивали. Теперь они смотрели на Сашу весьма заинтересованно и с явным уважением, а женщина вдруг расплылась в гостеприимной улыбке.
– Ну, дорогой, проходи в кабинет. Сейчас Элизабет принесёт нам кофе, – торжественно произнёс Саймонс, подталкивая Сашу к обитой черной кожей двери, на которой висела табличка:
ГЛАВНЫЙ СТРОИТЕЛЬ
м-р Саймонс
Джефри Фитцджеральд
Женщина поднялась с кресла и засуетилась возле столика, на котором стоял электрический чайник с чашками и банка кофе. Александр шагнул через порог и оказался в уже более просторной комнате, уставленной мягкой мебелью. В левом углу на большом полированном столе он увидел искусно выполненный макет шабоно. На стенах помещения висели большие цветные фотографии различных куполов, цирков и крытых улиц разных городов мира.
– Присаживайся, – предложил Саймонс, указывая рукой на кресло стоящее рядом с его рабочим столом. – Сейчас моя жена Элизабет, она же секретарь и бухгалтер принесёт нам кофе. А мы пока посидим, потолкуем. Ты у меня тут единственный знакомый, с которым можно поболтать просто так, во внеслужебной обстановке.
– А макет можно посмотреть? – спросил Александр, заинтриговано глядя в угол.
– Конечно, прошу!
Саймонс подошёл к макету.
– Вот тебе твоё будущее королевство. Как, нравится?
Александр кивнул
– Это типовой проект? – спросил он.
– Не совсем. Внутренняя часть опорного кольца будет выполнена по другой планировке. Так пожелал Евгений Робертович.
С этими словами Саймонс снял часть прозрачного купола и вынул кусок опорного кольца. Сразу стала видна внутренность шабоно.
– Вот что мы имеем, дорогой. Диаметр опорного кольца 500 метров. Следовательно, его периметр примерно полтора километра. По всему периметру расположены квартиры. Одни двери каждой квартиры и пара окон выходят внутрь шабоно, другие двери и окна – наружу. Квартиры двухэтажные. На первом этаже: гостиная, ванная, туалет, кухня, прихожая. Из гостиной мы можем выйти под купол шабоно. Из прихожей – на улицу, вернее в тайгу. На втором этаже четыре комнаты. Они могут быть спальнями, детской или кабинетом. Это по усмотрению семьи. На второй этаж можно подняться на лифте или по лестнице.
– Ясно, – кивнул Александр. – А что это за площадки вдоль внутренней стены кольца перед каждой квартирой?
– А это внутренние дворики. Они отделены друг от друга невысокими стенами. Тут каждый может проявить своё декоративное искусство. Посадить цветы, кустарники, сделать небольшой бассейн, установить скульптуры, красивые беседки, украсить стены рисунками, фото-пейзажами. В общем, проявить свои творческие способности, свой вкус, свой талант.
– А вот здесь, снаружи, тоже дворики?
– Да. Это наружные дворики. Они будут отделены от тайги красивой металлической оградой. В них также можно посадить цветы, кустарники, парковать машину или две. Места хватит.
– Это хорошо, что из квартиры можно будет выйти прямо в тайгу, покататься на лыжах, на снегоходах, – заметил Александр. – А эти лестницы на крышу зачем? – спросил он, показав на лестницы, ведущие на балконы и далее вверх на крышу.
– Это не на крышу, а на стеклянную галерею, проходящую по крыше кольца. Так пожелал Георгий Евгеньевич. Там будет оранжерея – теплица для цветов, овощей и фруктов. Над каждой квартирой будет свой участок оранжереи, и каждый сможет выращивать на нём всё, что захочет, а общее руководство будет осуществлять твой дядя Жора и его жена, Маргарет. Они же биологи?
– Да.
– Значит, у вас всегда будет вдоволь свежих овощей, ягод и цветов. Неплохо придумано. В других общинах я этого не видел.
– А вы много построили общин?
– Да. Это уже седьмая в моей практике. Так что кое-какой опыт имеется.
– А внутри под куполом, что будет? У вас здесь пусто.
– Внутри будет ручей, небольшое озеро, спортивные площадки. Но всё это надо ещё спланировать. Нужны ваши предложения.
– А мачта в центре купола останется?
– Нет. Это только на макете она не убрана. Это технологическая опора. Когда купол соберут полностью, её демонтируют. Он сам станет поддерживать себя.
Тут в дверь кабинета постучали и вошла Элизабет с подносом в руке. На нём стояли две чашки горячего кофе и печение в вазочке.
– Спасибо, – поблагодарил Саймонс.
Секретарша – жена удалилась, пожелав приятного чаепития.
– А можно мачту не разбирать? – осведомился Александр, отхлёбывая ароматный напиток. Саймонс пожал плечами.
– Наверное можно, но она не очень эстетична. Да и зачем она?
– Мы её приспособим для разных спортивных целей. Внизу сделаем площадки для прыжков в воду. Для этого надо вырыть бассейн прямо возле мачты.
Саймонс пожал плечами. – Друг мой, высота мачты-опоры 250 метров, а вышка для прыжков – не более десяти. Так стоит ли оставлять такую громадину ради вышки для прыжков в воду?
– Там будет ещё одна площадка для прыжков с резиновыми жгутами. Можно сделать даже две площадки. Одну на высоте 30, другую на высоте 50 метров. Только с пятидесяти метров лучше прыгать с тросом.
Саймонс покачал головой. – Я вижу, ты большой любитель прыгать с высоты?
Саша смутился, вспомнив, как он трусил, прыгая с 30-ти метров в Майами, но строго произнёс:
– Мы должны воспитывать у мальчиков храбрость и силу воли.
– Ладно, уговорил. Но всё равно 250 метров – это уж слишком.
– А дальше мы сделаем парашютную вышку, и будем прыгать с самого верха с парашютом. Со страховкой, конечно. Тут 250 метров в самый раз! С этой вышки будет видна вся наша община. Это же здорово!
– Ну что же, убедил. А мачту-опору можно, облагородить, одеть пластиком, убрать оттяжки. Но только это дополнительные расходы…
– Зато расходы на демонтаж отпадают. Тут-то вы сэкономите!
– Пожалуй.
– Тогда, значит договорились?
– Договорились, – улыбнулся Саймонс.
Александр протянул ему руку, и главный строитель пожал её.
– А твои дядя и дедушка не будут возражать?
– Думаю, что нет.
– Тогда всё о'кей! Ты славный парень. Я люблю смелых ребят.
На этом разговор их закончился. Александр поставил на стол пустую чашку, попрощался с Джефри и вышел из офиса. Настроение было прекрасным. Он шёл, насвистывая популярную мелодию, и думал, какая славная у них будет община, как хорошо и интересно будет жить в ней. И как здорово будут они прыгать с вышки вместе с Валеркой и Женькой.
Аутотренинг
Отзвенел последний звонок, окончились лекции в институте. Сергей медленно поднялся с кресла, разминая затёкшие члены. Потянулся, зевнул и решил зайти в рекреацию. Этой ночью он явно перестарался с Юлей, нарушил режим после просмотра эротического фильма. Ему захотелось хоть на время стать таким же плейбоем, как в фильме. И у него неплохо получилось. Зато сегодня он чувствовал себя не в своей тарелке. Правда, физзарядка и прохладный бассейн утром хорошо освежили его, но сейчас вялость и сонливость взяли своё.
«Надо бы восстановиться, вздремнуть, – подумал он. – Полчаса полноценного сна не помешают».
Зайдя в помещение уставленное мягкими креслами с откидными спинками, устланное ворсистыми зеленоватыми коврами, Сергей сделал несколько глубоких вдохов и устроился полулёжа в одном из свободных кресел. Играла тихая музыка, в креслах дремали студенты и студентки. Они лежали расслабленные, спокойные. Лица одних были печальны, сосредоточены, на других блуждала лёгкая улыбка. Кругом был полумрак и покой.
Сергей опустился в свободное кресло, вытянул ноги, сложил руки на животе и стал погружаться в небытиё. Для этого требовались небольшие, но определённые усилия по расслаблению мышц.
Сперва мягко опустились веки, расслабились мышцы лба, щёк, губ. Затем жевательные мышцы. Язык стал тяжёлым и прижался к зубам. Нижняя челюсть слегка отвисла и возникла, так называемая «маска релаксации». Потом расслабились мышцы шеи и голова сразу потяжелела, склонилась на бок. Она как бы освободилась от шеи и стала сама по себе. Просто лежала рядом.
Всё это Сергею удалось сделать довольно легко, поскольку подобные упражнения он проделывал уже многократно в течение всего периода обучения в институте.
Теперь дошла очередь до плечевого пояса, мышц рук, спины. Руки при этом почувствовали приятную истому, пальцы кистей разжались, и вся грудная клетка опустилась. Дыхание стало вялым, поверхностным, диафрагменным.
«Мне спокойно и удобно, – мысленно произносил Сергей. – Ничто меня не тревожит. Мне дышится легко и свободно. Я засыпаю».
При этом он расслабил мышцы бёдер, ягодиц, голени. Ноги сразу потяжелели, потеплели и стали как плети. Теперь приятная истома разлилась по всему телу. Мысли текли вяло, путались. Стало хорошо, тепло и уютно. Не было ни зала, ни студентов вокруг. Был лишь покой, чувство невесомости и лёгкости во всём теле. Наконец исчезло и оно. Сергей впал в полудрёму, потом уснул.
Прошло минут сорок. Понемногу мысли в голове начали просыпаться. Ему казалось, что он летает над тайгой, над Найском, и рядом с ним Юля. Что они птицы и живут в этом бездонном голубом небе свободные, гордые, всемогущие.
Вновь появилась музыка, послышались чьи-то мягкие шаги, приглушённый шёпот. Сергей очнулся. Он всё еще был слаб, безволен, бестелесен. Минут пять он лежал неподвижно, потом пошевелил пальцами рук, сцепил их и потянулся, выбросив руки вперёд. Глубокий вдох наполнил лёгкие кислородом, затем короткий сильный выдох и вот уже всё тело ожило, наполнилось упругой силой, энергией, бодростью. Захотелось встать, открыть глаза, улыбнуться и взлететь.
Так он и сделал. Только вот взлететь Сергею не удалось. Сильный взмах рук подбросил его чуть-чуть, но привычная земная тяжесть вернула на место.
«Жаль, что я не умею летать, – подумал Сергей. – Плохо, что люди не летают. Но когда-нибудь они взлетят! Такое ведь вполне возможно с помощью генной инженерии. Люди – птицы! А почему бы нет? Конечно, их генетический код станет другим… Придётся облегчить кости, сделать их трубчатыми. Укоротить ноги и значительно удлинить руки. Вся грудная клетка должна стать шире, мощнее, ведь потребуются огромные мышечные усилия при взлёте. Вот только крылья отращивать не стоит. Руки должны остаться человеческими, умелыми. А крылья можно сделать искусственными и надевать их при необходимости. Неудобно с крыльями в помещении, мешать будут. Не жить же людям – птицам на улице, на деревьях!
А голова? Голова пусть остаётся, как есть. Тяжеловата, конечно… Но тут уж ничего не поделаешь. Мозги надо сохранить. Теперь вопрос о мышцах. Их белковый состав придётся слегка изменить. Мышцы должны стать сильнее, выносливей, эффективнее. Но это не трудно. Белковый состав мышц птиц давно известен. Должно стать крупнее сердце, сосуды. Но это тоже не проблема. А вот корм… Он должен быть очень калорийным и легко усвояемым. При коротком кишечнике и малом желудке, придётся часто есть. Это конечно минус, но что делать? Корм придётся создавать искусственный. Этакий белково-углеводный концентрат с витаминами, микроэлементами и вкусовыми добавками. Он должен быть сухой, без лишней воды.
А собственно, что даст человеку умение летать? Свободу передвижения? Но мы и так свободно передвигаемся на автомобилях, самолётах, вертолётах. Да и скорость побольше, чем у птиц. Радость ощущения свободного полёта? Несомненно. Но если летать каждый день, радость ощущений пройдёт, притупиться. Вряд ли птицы или мухи всё время радуются от того, что летают. Это их привычное, нормальное состояние. И всё-таки должна же быть какая-нибудь польза от умения летать…
Удобство! Вот главное. Не надо покупать автомобиль, вертолёт. Не надо заботится об их исправности, заправлять, заводить, ехать, соблюдать правила движения. Не нужным станет городской транспорт, метро. Станет легко путешествовать. В сельских районах удобнее будет осматривать поля, пастбища, стада животных. А, в конечном счёте, всё сведётся к выигрышу во времени и к удобству передвижения. Это не мало! Техника ломается, требует ремонта, обслуживания. Отвлекает массу средств, людей, коверкает природу. А люди – птицы будут едины с природой. В целом человечество явно выиграет от таких перемен.
Интересно, что проще, сделать из птицы человека, снабдив её человеческим мозгом и руками, или из человека птицу? И нужны ли ей перья? А что станет с продолжительностью жизни? Впрочем, вороны и орлы живут очень долго. Так, что тут проблем нет. Перья, пожалуй, не нужны. Можно носить одежду. Так проще с теплорегуляцией, хотя температуру тела придётся немного повысить. Тогда ускорится обмен веществ, увеличится энергия мышц. Человек станет активнее, бодрее. А чей генетический код положить в основу – это не столь важно. Всё равно это будет новый генетический код, не птицы и не человека. Впрочем, к человеку он, наверное, будет ближе. Ведь сохраниться мозг человека, центральная нервная система, все чувства, эмоции. И детородная система сохраниться. Не может же ребёнок через три недели вылупиться из яйца! Меньше чем за семь месяцев человеческому детёнышу не развиться, слишком сложный организм.
Хотя, пожалуй, при повышенной температуре тела хватит и пяти месяцев. А потом выхаживание в «инкубаторе». Зато плод будет маленький, не будет сильно обременять мать, да и рожать станет легче. Всё это плюсы. Грудью кормить мать не будет. Разве, что пару недель после рождения. А затем специальные смеси. Дети будут расти быстро, и будут крепкими, здоровыми. А чрез год – полтора они смогут впервые надеть свои крылья и взлететь. Конечно, перед этим им необходимо как следует потренироваться на специальных тренажёрах, развить руки, плечевой пояс. Главное – это уберечь малышей от травм. Тут всю птичью систему управления полетом придётся взять готовую, один к одному, чтобы не изобретать велосипед.
Наверное, количество хромосом в генетическом коде придётся увеличить, но это не страшно. Есть животные, у которых число хромосом намного больше, чем у человека. А, впрочем, можно убрать лишние хромосомы, не кодирующие никаких белков. Надо будет на досуге заняться этой проблемой. Прикинуть, что к чему. Сравнить гены орла и человека. Наметить, что и как надо изменить. Пусть это будет не очень точно, но надо же с чего-то начинать.
Потом построим компьютерную модель всего генома и прокрутим развитие зародыша. Посмотрим, что из этого выйдет, к чему мы придём. Не получится сразу, попробуем ещё раз, десять раз! Пока не добьёмся положительного результата. А когда человек-птица оживёт на экране компьютера, тогда можно будет воссоздать геном в натуре, создать первых живых Икаров.
Конечно, это будет не просто и не скоро, но это реально, а значит стоит попробовать. Лет, этак через сто люди – птицы будут жить среди нас и станут привычными, естественными. Станут нашими братьями по разуму. Они будут учиться, работать, творить, но по-своему. У них будет своя жизнь – птичья, свои проблемы и интересы. И, если они окажутся лучше нас приспособленными к жизни на Земле, то их популяция будет быстро расти, и на Земле станет две цивилизации. Впрочем, нет. Цивилизация будет одна, только она станет богаче, сложнее.
Постепенно люди-птицы займут ведущее место среди жителей планеты, а старые генетические формы сойдут с исторической сцены, уйдут спокойно, без воин, без борьбы, потому, что всё будет решаться демократическими методами, мирно. Просто лучшее, прогрессивное постепенно вытеснит старое, консервативное. И люди станут счастливее, свободнее. Конечно, останутся города, транспорт, ведь грузы на себе не повезёшь. И сельское хозяйство останется, так как нужен высококачественный корм для новых людей, нужна одежда, жильё, школы, театры и многое другое.
Здорово я придумал. Один прорыв в будущее тянет за собой массу других. Это лавина, поток! Вот так всегда, одно цепляется за другое. Если беда, то не одна, а если удача, то тоже с придачей».
Так думал Сергей, возвращаясь из института домой. Хмурый зимний день перевалил за половину. Небо было затянуто серыми облаками, мела позёмка и редкие прохожие старались поскорей укрыться в транспорте, в подъездах домов, в кафе, в магазинах. Лишь поток машин вяло тянулся нескончаемой лентой по широкому проспекту, да вороны сонно летали над головами прохожих, выискивая что-нибудь съестное. Сергей повертел головой, прикидывая где бы тут смог взлететь или опуститься современный Икар, и не нашёл подходящего места кроме сквера на площади.
«Да, не приспособлены наши города для таких крупных „пернатых“, – подумал он. – Придётся делать специальные площадки или приспосабливать крыши домов. Иначе будет много травм. Если размах крыльев „Икаров“ составит 4 – 5 метров, то с тротуара не взлететь. Вот и ещё одна проблема».
Он вошёл в свой подъезд и опустился в «пещеру».
– Привет, котёнок, – сказал он жене. – Как самочувствие?
– Ничего, нормально.
Сергей чмокнул Юлю в щёку. – А у меня после вчерашнего эксцесса упадок сил. Ты так здорово завела меня, что я немного перестарался. Тестостерон весь израсходовал. Но ничего. Я ни о чём не жалею. Мы отлично провели время. Зато сегодня я зашёл в рекреацию и неплохо восстановился. Так, что всё о'кей. Отличная вещь аутотренинг!
Он разделся в прихожей и прошёл в спальню, чтобы надеть домашний халат. Вика лежала в своей кроватке и кряхтела, пытаясь достать руками погремушку, висевшую на шнурке.
Сергей подошёл к дочке, и она заулыбалась, увидев отца. В душе у парня потеплело. Он наклонился, взял дочку на руки и стал целовать нежное личико. Она прижалась к нему, ухватив за шею, и Сергей испытал неземное блаженство. Этот тёплый нежный комочек жизни уже узнавал его, уже тянулся к нему, уже любил его.
