Юлия Вячеславовна Чернявская
Можем повторить
Ответа, понятное дело не было. Не может фотография говорить. А дед и не слышит, наверное. Что ему сейчас до внука, у могилки стоящего, у него важнее дела есть – таких вот мальчишек от смерти уберегать. Жаль, всех не уберечь. Ангелы-хранители стараются, но смерти вокруг столько, что не успеть за каждым.
Иван достал из сумки тряпку, смочил водой из бутылки и принялся бережно протирать гранитное обрамление. Обычно этим занималась мать, он сам на кладбище почти не ездил, разве бабушка просила отвезти ее. Уборки было немного – кто-то приезжал не так давно. Сорняки вылезти еще не успели, так, немного пыли намело. Собрав мелкий мусор в пакет, молодой военный развернул газету и принялся убирать могилку цветами. Розы, пионы, дежурные гвоздики. Что-то передали родители с дачи, что-то сам купил. Никак не мог вспомнить, любил ли дед что-то из таких цветов. Вот астры – это да, он сам их выращивал на даче, сначала для внуков к первому сентября, чтобы не покупать дорогие букеты, а потом из любви к этому цветку.
– Коли доживу, дед по осени астры тебе привезу, – пообещал внук. – А ты там уж шепни, кому надо, чтобы дали нам с ребятами пожить. Можно не до самого конца, но чтобы пошли мы их оборону. Понастроили же за восемь лет, зарылись в землю, аки кроты, не знаешь, как их оттуда и выковыривать. Но ничего, дед, выковыряем всех. Знамен со свастикой к мавзолею не обещаю, но нечисть выведем.
