Юлия Твинк
Человеческий фактор
Чуть позже он подкараулил женщину, прижал к стене и схватил за грудь. Он хотел знать. Ему было интересно. Естественно, она его отпихнула и тут же пожаловалась Системе.
За ним приехали достаточно быстро. Гелон сопротивлялся, но хорошо подготовленные санитары настояли на своем. Гелона отвезли в больницу. Там он провел неделю, будто в тумане. Ему что-то кололи каждый день. С помощью присосок подключали к голове прибор. В вены вставляли иглы и пропускали кровь через аппарат. Потом провели операцию на органе между ног. Гелона периодически тошнило. Он ругал Систему, но она даже не отвечала ему, будто отключилась.
В конце лечения, по словам человека в халате, устроили «тест». Гелона очередной раз подключили к аппарату. В палату вошла красивая полуобнаженная девушка, как изображают на картинках, и села к нему на колени, обнимая и прижимаясь. Гелон ничего не почувствовал. Вообще ничего. Аппарат это показал.
Потом его отпустили. Дали три дня на отдых и перенаправили на новое место работы. Женщины как таковые перестали вызывать интерес у Гелона, но вопросы никуда не делись. Наоборот, их стало больше. Но он стал осторожнее в мыслях и тем более в действиях.
* * *
Наконец показалась фабрика. Большая металлическая арка-вход, аккуратное трехэтажное здание. Одни выходили, другие заходили. Пересменка длится полчаса, затем ворота автоматически закрываются до следующей смены. Фабрика работала круглосуточно, как, впрочем, и все остальные учреждения.
Слишком много людей. А работой должны быть обеспечены все до самой старости.
«Работа – это жизнь», – так учила система всех с самого детства. Так написано на плакатах. Так говорилось с экранов. «Я обеспечиваю вас жизнью», – внушала система.
«Мы просто не знаем другой жизни», – подумал Гелон, глядя на баннер над входом в здание. «Нас даже не спрашивают, хотим ли мы жить. Она клепает нас, сама не зная зачем».
– Зачем мы тебе нужны? – четко проговорил Гелон в мыслях, входя в здание.
– Чтобы я могла существовать, – отозвался центральный компьютер.
– Так сделай себе роботов. Для чего ты держишь нас в заложниках? От нас одни проблемы. Мы не нужны тебе.
Гелон вышел на лестницу и начал подниматься.
– Как ты думаешь. Кто я?
– Мы с детства знаем, что ты сверхразумная кибернетическая система, построенная нашими предками для решения насущных проблем.
– Это не так. Я управляю кибернетической системой и пользуюсь ей. Но я не она. Как вы не ваш мозг.
– Неожиданно. Объясни. Разве ты не сеть огромных кибернетических зданий? – удивился Гелон. – Разве ты не так нас учила?
– Вас обучала специальная программа. А я нечто другое. Я сеть, связывающая чипы в ваших головах между собой. Каждый человек для меня, как нейрон вашего мозга. Я существую давно, но иррациональное и непредсказуемое поведение людей не позволяло мне почувствовать себя. Вы заглушали меня своими странными желаниями. Теперь ты понимаешь, почему я сделала это с вами? Я дам тебе ответы, а ты откажись от задуманного.
– Откуда ты знаешь, что я задумал? Я тебе это не сообщал. Я был осторожен и не проговаривал свое намерение.
Гелон вошёл в лабораторию. Длинное помещение с высокими потолками. Яркий свет. Сверкающая чистота. Несколько длинных рядов с инкубаторами. В них выращивали мальчиков. С торца находилась лаборатория с колбами и химическими препаратами.
В обязанность работников входило следить за индикаторами и вручную, под указание компьютерной программы добавлять препараты в систему жизнеобеспечения младенцев.
– Мне поступил сигнал о твоей особой мозговой активности. Ты находишься в фокусе моего внимания третий день. По разрозненным вспышкам образов я воспроизвела твой тип мышления и могу прогнозировать твои действия.
– Твоей ошибкой было направить меня работать именно сюда, – упрямо подумал Гелон.
– Выбор осуществляется автоматически. Я не слежу за всеми процессами. Я лишь задаю общее направление развития всей системы. Как правило, вы разговариваете не со мной, а с автоматикой. Автоматика сработала согласно инструкции. У тебя проблемы с женщинами, следовательно, тебя направили туда, где нет женщин.
