Юлия Шолох
Чёрный сектор. Джунгли
Первая дронада тем временем дотащилась до Жанны, и она вернула её в ячейку на правом браслете. Сосредоточилась на второй. Хотя уже непонятно, что с ней делать. Маршрут проверен, ничего подозрительного нет. Причину сбоя работы первой дронады тоже наскоро установить не удалось. Осмотр и доступная диагностика отклонений не выявили. Видимо, всё же совпадение, как бы невероятно это ни звучало.
Только и оставалось, что слушать чужие переговоры и неспешно патрулировать свой маршрут.
Скука, скукотища. Нудятина.
«Жанна, проверь палубы машинного отделения ниже двадцать четвёртой».
Личный приказ от Луки.
Ура! Вот и занятие нежданно подоспело.
«Принято. Приступаю».
Жанна открыла карту внутренних помещений. Проверенные маршруты горели зелёными линиями, и они охватывали верхнюю часть корабля. Нижние палубы горели красными. Похоже, для стресс-теста открыли доступ по всему кораблю. Логично, хотя проще было бы действовать в более ограниченном пространстве. Так, а где вход в машинное отделение?
Их всего три, но два по какой-то причине заблокированы. Получается, проход на нижние палубы всего один. Жанна занервничала. Выходит, проходы заблокированы кем-то сверху. В смысле, кем-то из наблюдающих. В реальности так не бывает. Или у командира военных полный доступ ко всем блокирующим перегородкам, или доступа нет ни у кого, и на корабле царит полный хаос. Тогда вступают в работу взломщики, но сейчас эта функция курсантам, выходит, недоступна. То есть существует неизвестный фактор. Сейчас проходы закрыты, а через минуту взбредёт что-нибудь в голову тому, у кого кнопка – и он откроет. Наверняка, кнопка у преподавательского состава Космодемии. Не очень-то честный стресс-тест!
Глубоко вздохнув, она взяла себя в руки, перестала заботиться о том, чего исправить не могла, и отправилась вниз, к открытому входу на палубу машинного отделения.
Отключила звук канала переговоров, чтобы не мешал. Теперь она услышит только приказ или информацию от командиров штурмующих групп.
Жанна неслышно шла вдоль стены и прокручивала в голове последовательность своих действий. Дойти до безопасной и удобной точки запуска дронад. Проверить первую палубу машинного отделения. Если всё в порядке, спуститься и повторить, пока не проверит все три.
– Лисичка.
Жанна даже подпрыгнула, как кошка, которую резко испугали. Обернулась и с изумлением уставилась на нахала, который посмел вылезти из своей каюты и бродить по коридорам во время стресс-теста курсантов Космодемии! Совсем эти корпоративные детки без головы!
– Ты что тут делаешь? – возмутилась Жанна. Потом огляделась. Спустился, видимо, со своего этажа, больше неоткуда. И надо же, как незаметно подкрался! Это потому что она слишком глубоко задумалась. Или просто подсознательно не считала его врагом? Нельзя так – нужно следить даже за тем, что оставляешь за спиной. А врага видеть даже в собственной тени.
– Да вот. Проходил мимо, увидел тебя и решил поздороваться. Сложно промолчать, когда из груди так и рвутся комплименты. Ты ведь и сама не знаешь, насколько пленительно выглядишь в форме. Не удивительно, что простой парень при виде тебя споткнулся и потерял дар речи.
А улыбка наглая. Дар речи он потерял – нет, ну вы слышали! Смотрит пристально, ресницы и брови чёрные-чёрные, веки припухшие, будто долго спал. Проснулся как будто и давай по коридорам гулять! Дар речи терять!
Жанна нетерпеливо переступила на месте. По инструкции следовало немедленно доложить Луке о появлении в зоне гражданского лица! Но как? Это ведь отвлечёт командира, помешает ему заниматься более важными делами!
Придётся самой.
– Уходи. Тебе нельзя тут оставаться.
– Почему же?
– Ты можешь пострадать.
– Да?
Он так ненатурально удивился, что Жанна невольно поджала губы. Прямо треснуть его захотелось, а потом поохать жалостливо, любуясь на фингал и сказать: «Видишь? Уже пострадал!»
Но как она могла тронуть руками студента АМКи? Они же нежные, как подснежники, и жаловаться сразу бегут. Жанне наказание ни к чему, поэтому она заговорила тоном, которым честные труженики торговли умасливают капризных клиентов.
– Иди в свою каюту и не высовывайся. Или я сейчас сообщаю всем курсантам о том, что ты болтаешься под ногами и мешаешь проводить нам стресс-тест. Уверена, что они просто озвереют! Кто-нибудь да заденет тебя кулаком или коленом. Конечно же, совершенно случайно!
Ну вот, улыбочка растаяла, головой качает, а в глазах осуждение. Такое чувство, будто он с распахнутой душой, а ему туда сразу же плюнули, причём ядом.
Нет, всё же неловко вышло. Не стоило тогда принимать его предложение и смотреть мультики в его комнате. Теперь вот Жанна чувствует себя обязанной. Ну что же такое, почему ей приходится его уговаривать?
– Так что ты решил?
– Хорошо, я уйду.
Ну, наконец-то! Всё быстро уладилось, нет нужды тревожить в такой сложный момент Луку. Он потом отыграется, повернёт всё так, будто это Жанна виновата, что студент тут шарашился и мешал.
Незваный гость, однако, пока не ушёл. Он поднял руки и стал, будто в раздумьях, прикасаться к своему лицу. Вначале погладил лоб, а после подбородок. Когда Жанна почти потеряла терпение, он сказал:
– Но я хочу предупредить. Не могу промолчать, предчувствуя беду, в которой ты неизбежно окажешься. Так вот. Не суйся туда, вниз… там засада.
Жанна замерла на месте, собралась, превратилась в сжатую пружину. В голове будто взревела сирена, а после она стала быстро прокручивать вероятности.
Мог ли он быть частью группы захвата? Исключено. Рисковать здоровьем, а то и жизнью студента АМКи никто бы не посмел.
Могли ли его подослать специально? Сомнительно. Задействовать в стресс-тестах гражданских категорически запрещено, а тем более, опять же, драгоценных студентов АМКи.
Мог ли у него быть какой-то свой умысел? Тут вариантов вроде бы больше, кроме главной непонятности: какое ему дело, провалит Жанна стресс-тест или нет? Или он приметил их сработавшуюся команду и желает купить? Думает, что чувство благодарности заставит Жанну продаться частному лицу, да ещё и остальных членов своей команды уговорить?
Боже, да такие далеко идущие мудрёные интриги только в кино и в книгах бывают!
Тогда что? Врёт? Зачем?
Жанна придирчиво изучала выскочку, и он невозмутимо выдержал этот взгляд. Даже снова улыбнулся. Руки в карманах, поза уверенная и расслабленная. Этот человек уверен, что в его внешности нет ни единой черты, которая была бы несовершенной. Ему нечего бояться и нечего скрывать. Наоборот, он привык к изнуряющему вниманию и любопытству. Привык. Адаптировался. И, возможно, мимикрировал.
Взгляд почему-то упёрся в расстёгнутый ворот рубашки, где блеснул золотом кулон. Что-то слишком мелкое и навороченное, чтобы разглядеть издалека. А ещё на его шее нервно билась жилка.
Жанна была вынуждена быстро отвести взгляд, надеясь, что он не заметит поспешного «бегства».
Конечно, на этот раз она знала, кто перед ней. Не могла не навести справки после вечера в чужой комнате, который стал для нее таким шикарным нежданным отдыхом. Это Ахлейн Баргин. Его папаша – какой-то безумный шейх. Ни у самого Ахлейна, ни у его матери капитала как бы нет, но вот папаша сказочно богат. Настолько, что даже смог остановить выплеск в общую сеть любой информации о своей персоне. (Ну, кроме обычной мелочёвки вроде того, сколько потратил на ужин в прошлое воскресенье и на какой глубине построил новый особняк на рифе). Настолько, что каждый его подарок сам по себе превращал Ахлейна в миллионера.
Тогда Жанну это слегка успокоило: ну, то, что у Ахлейна нет своего капитала. От этого неприязнь почти улеглась. Однако если подумать – корпоративные детки получат в наследство всего лишь часть корпорации, долю в общем семейном деле, а этот вот может получить всё имущество папаши. Всё! А там, по слухам, чуть ли не весь Тихий океан в собственности.
Или наследником станет кто-нибудь другой, и тогда Ахлейн будет вынужден за бесценок продавать папины подарки, чтобы и дальше влачить своё жалкое существование – ничегонеделание.
Принц или нищий?
В любом случае, теперь этот не пойми кто стоит тут, улыбается чему-то тайному и сообщает, что внизу засада. Не пойми зачем.
– Откуда знаешь? – быстро спросила Жанна.
Он нарочито медленно посмотрел по сторонам, будто призывая в свидетели окружающих невидимок.
Может, намекал на подслушивающие устройства?
– У меня нет времени лясы точить! – Жанна нахмурилась. Развлекаться он вздумал! – Не хочешь говорить – иди к себе! Пустой трёп мне и даром не сдался!
– Не могу сказать, – он вдруг схватил Жанну за руку, накрыл её ладонь своей. Понизил голос: – Могу только просить и умолять. Просто не суйся туда, лисичка.
Потом медленно провёл своими пальцами по её руке, отпуская. Походило на какое-то колдовство. Незаметным движением отступил. Приготовился отойти. Жанна наблюдала за его действиями, как за актёром на сцене – настолько каждый его жест был харизматичным, дышал чем-то таинственным и притягательным. Сейчас он просто обязан что-нибудь сказать!
И точно:
– Ты спросила, откуда я знаю? – уходя прочь, через пару шагов Ахлейн обернулся. – Я просто вижу тебя… такой, какая ты есть. Твой рыжий хвост. Острые ушки. Восхитительное зрелище.
Он снова улыбнулся, как-то чересчур довольно, и быстро ушёл.
Жанне показалось, что удаляющаяся фигура на долю секунды вспыхнула золотым светом.
Постойте, что?
Хвост?
Она зажмурилась и помотала головой. В детстве Жанну преследовали разные видения – цветные ауры вокруг людей. Конечно, это была лишь фантазия, выдумка ребёнка, который мечтал о сказочном мире, потому что только в нем мог быть счастлив. Жанна это понимала, поэтому не удивилась, когда со временем видения истончились и пропали.
Но тон, которым он сказал, что видит её… словно вскрыл всё тайное, запечатанное ещё в детстве. Будто взял и выпустил детский страх, который много лет сидел под замком в кладовке – так много, что был забыт.
И как же легко он о себе напомнил! Жанна почувствовала, что дрожит. И снова, раз за разом, вспыхивает в глазах слепящее золотое сияние, которое на мгновение окутало его силуэт. Может… может он тоже что-нибудь такое видит? Может, эти видения настоящие?
Нашла время! Сосредоточься! Скоро Лука потребует отчёта, а у тебя пусто.
Вовремя заговорил здравый смысл. Жанна нахмурилась и выбросила всё прочее из головы. Какие сказки? Ей уже не пять лет. У неё есть задание, которое должно быть выполнено немедленно.
Она подбежала к началу лестницы, осторожно осмотрелась. Ничего подозрительного. Запустила дронаду.
Та спустилась, влетела на первый машинный уровень и неторопливо поплыла по коридору. Или, скорее, по проходу между нагромождениями труб, железных дырчатых панелей, громоздких аппаратов неизвестного назначения и всего такого прочего. Так как уровень рабочий, машины не прикрывали, как на туристических палубах. Этот ярус напоминал завод изнутри, коридоры походили на узкие лазы и норы. Но зато посредине был технический проход шириной метра два, выложенный резиновыми ковриками. Центральная аллея. Ха!
Жанна отправила дронаду по центральному пути. В узких лазах по бокам никого быть не могло – слишком мало места. Там даже не каждый человек пролезет. Похоже, все местные механики – очень стройные мужчины.
Дронада плыла по машинному отделению, минуя лампы освещения. Жанна внимательно считывала показатели. Ничего. Пусто. Чисто. Ну ладно, ещё минутку снятия данных на месте…
Ничего!
Ей нужно двигаться дальше, спуститься на первый ярус и проверить следующие. Но из-за слов этого странного Ахлейна она замешкалась. В поведении сынка шейха не было смысла, если только он не сказал правду. Но тогда слишком много всего намешано, чтобы разобраться прямо здесь и сейчас. Поэтому на сегодняшней повестке вопрос простой: довериться его словам или нет? Идти дальше, как Жанна сделала бы, не влезь он со своим предупреждением, или проявить излишнюю осторожность?
Звякнула связь по внутреннему каналу их команды.
«Подхожу к тебе».
Генри. Жанна повернулась, чтобы его встретить. Генри всегда двигался быстро – раз, и он рядом. Тихий и незаметный. Только грудная клетка ходуном ходит.
Он был высоким и худым. Блондином, как и Жанна.
– Зачем ты здесь? – спросила она, привычно задирая голову.
– На всякий случай. Как дела?
– Я проверила ярус. Вроде… чисто.
– Вроде?
Генри, зараза такая, сразу уловил сомнение в её голосе. И что было ответить?
Жанна чертыхнулась про себя и сделала выбор:
– Слушай, Генри, на ярусе идеальная чистота. Но… я чувствую подвох.
– Есть уточнения?
Генри прислушался к её словам мгновенно. Что-что, а доверяли друг другу в команде Луки беспрекословно.
– В том-то и дело, что нет.
– Ничего, кроме предчувствия? – Генри внимательно уставился ей в лицо. Однако его взгляд был направлен на что-то другое, будто он пытался прочесть мысли в её голове и выкопать среди них что-нибудь полезное.
– Ничего, кроме предчувствия.
На миг Генри всё же заколебался.
– Это странно.
– Да, я знаю. Наверное, придётся их игнорировать.
– Или я могу запустить фантома.
Жанна невольно вздохнула. У них всего один фантом. Редкая и дорогая фича, купленная в складчину на какой-нибудь необычный случай. Если они используют её впустую, Лука опять будет орать. И это слабо сказано. А ещё он будет припоминать этот промах вечно.
– Твоё слово, – сказал Генри.
Конечно, перекладывать ответственность на кого-то другого нехорошо. Крайним будет кто-то один, и этот кто-то примет на себя весь груз своего решения.
Жанна колебалась недолго.
– Запускай.
Генри прошёл вперёд, раскрыл свой экран, подключил шарик с фантомом и активировал его создание. Жанна не особо понимала, как это происходит, хоть ей и не раз объясняли. Что-то из наночастиц, собирающихся в сетку по 3Д модели объекта и проецирующих заданную программу поведения. Но для неё даже после всех объяснений совершалось чудо. В воздухе словно соткался из мельчайших точек второй Генри. Глуповато улыбнулся, подтянул штаны и побежал вниз по лестнице.
Жанна тут же отправила следом дронаду и включила максимальное качество изображения. Они с Генри прильнули к экрану, жадно отслеживая каждое движение двойника.
Вот фантом осторожно, шаг за шагом движется по коридору, левая стена которого состоит из сплошных труб, а правая – словно из огромных разнокалиберных ящиков с панелями, на которых в одним им известном порядке мигают разноцветные огоньки. Вокруг пусто и тихо. Фантом то и дело останавливается, прислушивается к звукам и вертит головой. Шагает дальше, старается держаться вдоль одной, менее освещённой стороны.
Время идёт.
И ничего.
Жанна от досады до боли вцепилась ногтями себе в ногу и прокляла всех мужиков на свете. Хотя ладно, не всех. Генри рискнул единственным фантомом, потому что ей что-то там померещилось, и заслуживает снисхождения.
Ещё шаг, ещё. Тихо, как в гробу.
Ещё метр, половина коридора позади.
Вот свободный от машин пятачок – идеальное место для ловушки! Жанна сглотнула и до боли в глазах напрягла зрение, чтобы ничего не пропустить.
Ничего.
Лука без соли её сожрёт. Стоило только представить, сколько всего придётся выслушать от командира, как захотелось немедленно отмотать время обратно.
Но поздно. Фальшивый Генри идёт по коридору.
И шаг за шагом подтверждает, что там ничего опасного нет. Вот уже близится конец яруса.
У Генри замигал датчик времени – фантому оставалось существовать две минуты.
Всё впустую!
А фантом, не дойдя до конца коридора всего метра три, вдруг рассыпался. И одновременно вокруг его остатков вспыхнули десятка два маячков-гражданских, большинство в тех самых узких проходах, где человеку почти не пролезть.
Генри вцепился Жанне в плечо. У неё и у самой челюсть отвалилась. Неожиданно – это самое мягкое, что приходило на ум. Фантома уничтожило нечто невидимое. Будь там настоящий курсант, его маячок точно бы погас. А будь там курсант-дронадовод… его «смерть» спровоцировала бы выброс дронад, при котором вероятность задеть и убить штатских, так плотно скопившихся вокруг, почти стопроцентная.
Ловушка… Это ловушка!
Жанна мгновенно переключила дронаду на поиск излучений. Оба несколько секунд наблюдали за показателями. Теперь, когда невидимку спровоцировали, её удалось установить.
– Там пелена и гамма-излучатель, – прошептала Жанна. Тут же опомнилась и вызвала Луку. – Первый этаж машинного отделения – пелена невидимости, за которой гамма-излучатель! И два десятка гражданских маяков в радиусе поражения!
Лука даже крякнул. Да кто угодно бы офигел! Но быстро собрался.
– Первая и вторая группы – к машинному отделению. Генри там?
– Да.
– Пусть готовит аннигилятор.
Через несколько секунд Лука связался только с ними по чату команды.
– Жанна, как вы установили невидимку? Наше оборудование на это не рассчитано.
Жанна и Генри переглянулись и ответили одновременно:
– Мы запустили фантом.
– Фантом? – Лука помолчал. – Ладно, подробности потом. Снабдите информацией группы на подходе. И не путайтесь под ногами.
– Принято.
Генри тут же оттеснил Жанну и вышел встречать силовиков. Они появились очень быстро, мимо так и просвистели знакомые лица, сейчас крайне суровые и сосредоточенные. Жанна отправила всем карту маячков с обозначением зоны, где располагался гамма-излучатель. Наверняка управляемый дистанционно, но следовало быть осторожными.
Она даже забыла спросить, как там дела наверху, нейтрализовали ли верхнюю группу террористов. Видимо, нет, раз Лука направил сюда всего две группы силовиков.
После снятия показателей дронады были уже не нужны. Жанна вернула их в ячейки и отключила. Оставалось только ждать, как сработают силовики. Жанна выбрала камеру одного из них, почти наугад, и стала следить за событиями. Видимость, конечно, не ахти, но разобрать, что происходит, всё же можно.
И силовики, конечно же, сработали на ура. Гамма-излучатель накрыли нейтрализующей сеткой и разрушили аннигилятором. Вот так жёстко. Кто-то влетел на крупную сумму денег. С другой стороны, нечего было устраивать подлые ловушки. Во время операции в командах Луки и голосовых отчётах остальных хорошо прослеживалось еле скрытое недоумение. Кто-то из обладающих возможностями устроил им ловушку, которая должна была привести к провалу курсантов. Хорошо продуманную и прекрасно оснащённую ловушку.
Кто? Зачем? Вопросы повисли в воздухе и не имели ответа. Рано или поздно это, конечно, всплывёт, но пока остаётся только ждать. Жанна то и дело морщилась – ей было противно участвовать в чём-то подобном. Противно быть жертвой чужих игр. Противно знать, что наверху люди, которые станут подставлять курсантов Космодемии ради каких-то своих мелких интересов.
Потом курсанты закончили с верхней группой атакующих. Это было просто, потому что после нейтрализации ловушки верхняя группа террористов как-то скисла и сдалась почти без боя. Даже толком не пыталась взорвать заряд.
Значит, ставку делали именно на ловушку.
Стресс-тест был пройден блестяще. Лука и множество других курсантов вели постоянную съёмку процесса. Каждый из них понимал, что работа проделана ювелирно.
Жанна попросила Генри удалить тот разговор между ними, где она говорила о своих подозрениях. Генри ответил, что не вёл запись. А почему она обращается с такой странной просьбой? Зачем скрывать? Этот момент позволил бы ей стать известной в стенах Космодемии. Чистая интуиция в момент, когда ровным счётом ничего не предвещало беды! За такой нюх Жанну в Космодемии поклонники на клочки порвут! Работодатели в очередь выстроятся! На такое способен один дронадовод из тысячи.
Неважно, ответила Жанна. Просто спасибо, что не стал ничего фиксировать.
Да и что хорошего в том, что тебя хотят порвать на клочки?
Жанна с Генри переглянулись и рассмеялись. У них обоих было нечто общее, какая-то вера в тихое счастье, в чистую совесть, в желание делать своё дело и оставаться в тени – в общем, в то, что нынче немодно.
На чём только эта вера держалась?
Короче говоря, Генри сделал, как просила Жанна.
Первый разбор полётов Лука организовал сразу же по окончании стресс-теста, как только получил подтверждение прохождения от начальства. Сигнал оповестил корабль, что всё закончено, и команда корабля снова высыпала в коридоры. Была ночь, студенты АМКи отсыпались в своих каютах. Только поэтому взбудораженная происходящим Жанна удержалась и не отправилась стучать в каюту номер 7-А.
Лука в общем командном чате сухо перечислил ключевые моменты прохождения стресс-теста и обещал позже озвучить замечания. Немного теплей поздравил всех с победой. И объявил отбой.
Жанна вернулась в каюту и свалилась на свою койку как подкошенная. Сразу же заснула. Вначале ей ещё немного мешали разговоры и смешки, потому что остальные члены команды укладываться не спешили, обсуждая самые интересные моменты последних часов, но вскоре всё заволокло туманом.
Тишина длилась недолго.
Жанна продрала глаза, не понимая, сон это или нет. Должно быть, всё же сон. Она стояла в густом лесу. Видимо, тайга. Высоченные сосны и кедры, густой подлесок, влажный туман.
В этой непролазной чаще отчего-то была проложена тропинка. Не звериная, а вполне себе человечья, хорошо утоптанная. Жанна пошла по ней, гадая, что впереди. Время суток – вроде бы, рассвет. По крайней мере, она так думала вначале. А потом вдруг на сером небе появились и зазмеились зелёные полосы. Северное сияние.
Ночь?
Вместе с сиянием раздался шум барабанов. Бом. Бом. Жанна пошла быстрей, барабаны словно подгоняли. Бом, бом.
Звук не как от металлических поверхностей. Наоборот, глухой, пронзающий, как от соприкосновения деревянной колотушки с натянутой кожей.
Откуда? Откуда Жанне знать, как звучит удар по натянутой коже?
Брр…
Она шла вперёд, и её встречал этот стук. Привет, привет. Бом! С приходом! Бом, бом. Впереди образовалась небольшая полянка, вернее, проплешина в густом лесу, словно залысина в густых волосах. Разве что травой покрытая.
Бом! Сзади метнулась чья-то стремительная тень. Жанна краем глаза заметила клок плаща из серой звериной шкуры и чью-то ногу, обмотанную шкурой, как портянкой. Бом!
Человек метнулся обратно. Он был очень быстр, да и Жанна не собиралась его ловить. Страха не было. Даже наоборот. Звук завораживал, так и хотелось что-нибудь замурлыкать в ответ. При этом разум оставался чистым как стекло – значит, на него не воздействовали.
Бом! Бом – бом – бом.
Вдруг тучи разошлись, и вниз упал луч яркого света. Жанна подняла глаза и застыла от восторга. С неба светило яркое живое солнце.
* * *
Сон вроде ни о чём, но Жанна проснулась с улыбкой на губах и чувствовала себя так, будто провела пару часов в помещении релакса. В такие иногда отправляли курсантов с признаками сильного переутомления. Там делали массаж и включали максимально приближенные к реальности проекции самых живописных мест природы. Это было любимое занятие в Космодемии после увольнительных.
Жанна бывала на реабилитации дважды, после истощения в капсулах полного погружения и прекрасно знала, о чём говорит.
Странно, что простой недолгий сон возымел куда лучший эффект.
Все ещё спали, кроме Луки. Он сидел в кресле, красными от недосыпа глазами просматривая какой-то текст на экране.
Жанна слезла с кровати и подошла к нему.
– Ты что, не спал?
Он поднял взгляд, сразу же расплывшийся по сторонам, и не сразу ответил.
– Нет.
– Почему?
– Не могу.
Жанна села рядом. Бедный Лука! Недостатков у него, конечно, вагон и маленькая тележка, и такого друга, а тем более мужа врагу не пожелаешь, однако за команду Лука горой. И за остальных курсантов, которых ему доверили, тоже.
– Что не так?
Он вдруг подозрительно прищурился. Взглянул на Жанну, но та спокойно пережидала. Она хорошо знала все фишки Луки и знала, что сейчас пройдёт.
И верно. После краткой демонстрации угрозы он расслабился, сцепил пальцы, медленно разминая руки.
– Не могу понять, кому нужен был наш провал.
Жанна молча слушала. Это её тоже очень сильно интересовало.
– Гамма-излучатели часто применяются в стресс-тестах. Из-за них почти завалились Крекеры три года назад. Но дело не в них. Кто-то использовал новейшую военно-научную разработку – невидимость. И можно было бы сказать: вы – курсанты команды элитного подразделения, люди, которые должны быть готовы противостоять новому, неизведанному, и вы должны всегда помнить, что можете столкнуться с чем-то, к чему окажетесь не готовы. Должны столкнуться и всё равно найти выход, суметь победить. Что-то такое нам скажут, верно? И не поспоришь – в этих словах есть правда. Только вот, – Лука впился в лицо Жанны горящим взглядом. – Только вот в нашем оснащении не было ничего… Ничего, способного уловить и устранить подобную ловушку. Фантом не входит в состав техники, которую нам выдали для прохождения стресс-теста. Но даже с ним… Если бы не ты, мы бы проиграли. Сама понимаешь, какая судьба нас тогда ждала бы.
Жанна понимала. Выпуск без полной квалификации. На работу взяли бы разве что киоск охранять. Ну или, скорее, на роль пушечного мяса.
– Спасибо.
Глаза у Луки заслезились.
– Не за что.
– Ты нас спасла.
– Правда, не за что.
Лука покачал головой, поджимая губы.
– Ответа нет, Жанна, его нет. А значит, мы всё ещё участвуем в какой-то гадкой игре, правил которой не знаем. И думаю, это ещё не конец.
– Как не конец? – разволновалась Жанна. – Но стресс-тест закончен! Уже есть подтверждение от полковника Геройченко, мы все его прошли! Осталось только дождаться баллов, но они уже не имеют особого значения. Мы прошли, Лука, всё позади!
– Я не об этом. Боюсь, эта плохая игра будет преследовать нас ещё долго.
Тон у Луки был отвратительно серьёзным, но самое страшное – тоскливым. Так волк жаждет избежать охоты, но его загоняют туда, откуда не будет выхода. Загоняют, пока он ещё ничего не понял, а когда поймёт – будет слишком поздно.
Сейчас загоняли курсантов.
