bannerbannerbanner
Все дороги ведут к тебе

Юлия Резник
Все дороги ведут к тебе

Полная версия

Глава 3

Она устала, несмотря на то, что так толком и не поработала. Хорошо хоть съемок не было. Сегодня Лия планировала поколдовать над цветом и ретушью уже отснятого материала, но руки не слушались. А вместо сделанных накануне фотографий перед глазами стоял злой Чалый. Махнув рукой на все попытки сосредоточиться, женщина улеглась в кровать. Сопротивляться усталости не имело смысла. Поморщилась, потому, что простыни оказались ужасно холодными, и, чтобы согреться, натянула одеяло на голову. Сжалась в комок, но ничего не помогало. Тело сотрясала крупная дрожь. Наверное, снова простыла… В последнее время это часто случалось. Ее иммунитет очень сильно ослаб. Впрочем, как и все ее тело. Лия честно пыталась бороться с болезнью. Заставляла себя есть, принимать витамины – однако результат был нулевым. Её организм как будто включил режим саморазрушения. Необратимый, по сути, процесс.

Все началось шесть лет назад. Когда Чалый отнял у неё её мальчика… Первенца. Сына. Именно в тот момент, когда, подвергнув Лию нечеловеческому сокрушительному давлению, её вынудили отказаться от собственного ребёнка, в ней что-то навсегда сломалось. Вместе с волей к сопротивлению и борьбе, ушла и воля к жизни. Хотя именно для того, чтобы выжить, она и согласилась на сделку с бывшим мужем. Но ничего не вышло, по-видимому. Ни-че-го…

Становилось все холоднее. Будто бы ее тело стало огромным решетом, сквозь которое, вместе с жизнью, капля по капле уходило тепло. Зубы выбивали чечетку. Руки тряслись… Лия знала, что это конец, но страшно не было. Она вообще ничего не чувствовала, только холод, что пробирал до костей. А потом пришла злость. На себя в первую очередь. Когда-то давно Лия рассудила, что ее жизнь стоит огромной жертвы. И она принесла ее… Так почему же руки опустились именно сейчас? Когда, казалось, все уже позади. Почему сейчас, господи?

Отчаянным усилием воли Лия спустила ноги на пол. Придерживаясь за спинку кровати, встала. Ей бы только добраться до ванной, в которой хранились лекарства! Но сил не было даже на это. Она упала, сделав всего лишь пару шагов. И подняться уже не смогла.

Александр был в ярости. Видит Бог, он пошел ей навстречу! Дал целые сутки на обдумывание ситуации. Хотя откровенно не понимал, что вообще тут можно было обдумывать! На кону стояла жизнь его сына!

– Нашли?! – нетерпеливо бросил вошедшему в кабинет мужчине.

– Нам не нужно было никого искать. Лия находится дома, из которого со вчерашнего дня не выходила.

– Почему она не отвечает на звонки? Что себе позволяет?! Ты разговаривал с ней?

– Я пытался. Но она не открыла дверь.

Чалый медленно обернулся к начальнику собственной службы безопасности:

– А когда тебя это останавливало, Глеб? Не кажется ли тебе, что ты теряешь хватку? Я тебя абсолютно не узнаю в последнее время…

– А чего ты хочешь? Чтобы мы вскрыли замки?

– Я хочу, чтобы ты привел её. Если она не захотела все решить по-хорошему – будет так, – выделяя интонацией каждое слово, отчеканил Александр. – Тратить свое время на эту суку я больше не намерен. Она того не стоит.

– Зачем ты так, Саша? – тихо поинтересовался Глеб.

– Делай, что говорю! – рявкнул тот.

– Потом не говори, что я тебя не предупреждал…

Грязно выругавшись, Чалый отвернулся к окну. Дождался, когда за единственным другом закроется дверь, и, что есть силы, пнул ногой по драгоценной дубовой панели, которыми были обшиты стены его кабинета. Ему тоже не нравилось то, что происходило. Он бесился от того, что был вынужден нарушить собственное слово! Но у него не осталось выбора! Он перепробовал все. Во всем мире не сыскать специалиста, с которым бы они не консультировались. Но никто… никто не давал гарантий, что болезнь не вернется. Идея родить донора пришла в голову Чалого совсем недавно. Когда Сашка совершенно неожиданно пошел на поправку. Это означало, что они выиграли немного времени. Времени, которого у них не было в остром периоде. Тогда о столь длительном ожидании донорского материала речь даже не шла. Донор требовался незамедлительно. А его просто не было. Несмотря на все его возможности, деньги и связи… Несмотря на все влияние и могущество – он был абсолютно бессилен в той ситуации. Он терял единственного сына, которого беззаветно любил.

Нарушая ход мыслей мужчины, зазвонил телефон.

– Да!

– Саша, Лия не открывала потому, что…

– Плевать! Везите ее сюда!

– Потому, что она просто не могла это сделать! – настаивал на своем Глеб. – Она в отключке. И, по-моему, дело плохо. Я вызвал скорую.

– Что значит – в отключке?!

– Мы с ребятами нашли ее на полу. Она не реагирует на внешние раздражители. Абсолютно не реагирует.

Александр сжал челюсти. Тяжело опустился на стул.

– Передоз?

– Не похоже.

– Ладно… Проследи там за всем. Отвечаешь за нее головой. И отзвонись, когда узнаешь, что за х*рня с ней приключилась.

– Добро…

Двадцать шагов от одной стены до другой. За время болезни Сашки Александр прошел здесь не один километр. Он всегда находился в движении, когда нервничал. Вот и сейчас ходил. Туда – сюда. В ожидании новостей. Бросил взгляд на часы. Как и всегда, в моменты неизвестности, минуты тянулись бесконечно долго. Чтобы скоротать ожидание, набрал номер сына:

– Привет, пап! Ты сегодня опять задерживаешься?

– Привет. Боюсь, что так. Но завтра обещаю вернуться пораньше.

– Заметано! Пойдем на хоккей?

Чалый напрягся. После того, как Саша пошел на поправку, он то и дело удерживал себя от чрезмерной над ним опеки. Меньше всего ему хотелось, чтобы сын ощущал себя ущербным или неполноценным. Но перестать за него волноваться он себя заставить не мог.

– Если захочешь.

– Круто. В первый ряд?

– Бери выше! В отдельную ложу. Потом, если хочешь, можешь пообщаться с парнями в раздевалке.

– Круто. Но я бы предпочел первый ряд.

– Там такая толпа, Сашка…

– Ну и пусть. Зато весело!

– Точно… Значит, первый ряд… Ты ел? – перевел разговор мужчина.

– Конечно, па. Не беспокойся.

На телефон пошел параллельный вызов. Глеб!

– Лады. Я зайду к тебе перед сном. Хорошего вечера.

– Угу. И тебе!

Чавкая и шурша какими-то фантиками, Сашка отключился, и Александр тут же принял вызов Глеба:

– Да! Что у вас?

– Все плохо, Саша. Лия в коме. Её обследуют, но уже сейчас понятно, что шансы минимальные.

Чалый застыл. Сглотнул невесть откуда взявшийся ком в горле.

– Ты… что это такое говоришь? Я разговаривал с ней сутки назад! Она была абсолютно здорова!

– Была, да сплыла! Вот чего ты на меня орешь?! Я не гребанный доктор, Саша! Говорю тебе то, что мне самому сказали! А если у тебя есть вопросы – можешь приехать и задать их соответствующим специалистам!

– Скинь адрес больницы водителю, – после секундной заминки распорядился мужчина.

Офисный планктон расступался перед шагающим по коридору Чалым, как Красное море перед Моисеем. Возможно, поэтому он никого и не замечал. Или так было всегда? Александр вообще мало на что обращал внимание. И мало на кого. А вот Лия как-то сразу впечаталась в память. Зацепила. Молоденькая совсем. Невинная. Воспитанная в строгой мусульманской семье. Но это он потом узнал… А поначалу просто залип на тонкой грациозной фигурке. Если так разобраться, у них не было шансов встретиться. Их жизни протекали в двух совершенно разных, удаленных друг от друга плоскостях. Но, все же… все же это случилось. В очередном клубе, куда он изредка захаживал, чтобы хоть как-то снять напряжение. В толпе полуголых девиц Лия выглядела более чем скромно. И тем привлекала внимание. На ней были надеты самые простые классические темно-синие джинсы и черная водолазка. Но даже эти монашеские тряпки не могли скрыть ее безупречную фигуру – длинные ноги и высокую острую грудь.

– Че за девка? – поинтересовался у тогдашнего своего партнера Олега Кощеева.

– В первый раз вижу! – отмахнулся тот, копаясь в телефоне. – Я бы на твоем месте лучше думал, как пройти градостроительную комиссию. Если зарубят – хана нам, Чалый… Хана. Такие люди вписались под это строительство!

Александр пожал плечами:

– Кто ж знал, что этот Бахтияров – настолько принципиальная задница?

– Он в последнее время на больничный зачастил… Старый, сдает. Если бы назначили ИО – было бы нам счастье. И слушания, и нужное решение администрации… Всю процедуру бы соблюли – никто бы не прокопался. И ж*пу никому бы лизать не пришлось!

– Слушай, ну что ты заладил? – вклинился Чалый, так и не сводя взгляда с испуганной девчонки. – Что это за рефлекторная готовность прицепить к слову «ж*па» слово «лизать»? – поинтересовался с ухмылкой, чуть наклоняя голову вбок – так было гораздо удобнее наблюдать за попкой Лии, которая невольно выпятилась, когда та потянулась за соком.

– Думаю, это говорит о моей крепкой анальной фиксации. – заржал Кощей.

– Или же о скудной сексуальной фантазии. Лично я бы к слову «лизать»… подобрал бы гораздо более подходящие дополнения.

– Это какие же? – вздернул бровь Кощеев.

– Лизать можно чупа-чупс, мороженое или, например, за ухом. Я уже молчу о пальцах на ногах и прочих клиторах… А ты все на волосатую ж*пу Бахтиярова заглядываешься. Это ж надо!

– Не смешно, Саня! Вот вообще, ни х*ра не смешно! Выгорит дельце – поднимемся знатно. А нет – прикопают в леске. Сам знаешь, какие люди…

– Да, слышал я уже, слышал! Будет день и будет пища! Сейчас-то какого хрена себе вечер портить? Ты мне лучше Глеба найди. Пусть пробьет, что за девка…

– Кто о чем, а вшивый о бане! – насупился Кощей, отправляя еще одну порцию текилы в рот. – Ленка… Лен! – заорал, что есть мочи, перекрикивая музыку.

– Привет, Олежек! Что-то долго вас не было видно.

– Соскучилась?

– А как же! Ты нас один хорошим шампанским угощаешь, – рассмеялась девица.

– И еще угощу! Отчего же такую красавицу не угостить?!

 

– Ну, спасибо! – улыбнулась кокетливо.

– А что это с вами за девка? Вон та, темненькая… Мы ее здесь не видели.

– Кто? Лийка, что ли? Еще бы… увидел бы ты ее, когда ее дома за семью замками прячут! Первый раз в люди вышла, и то, потому что родители уехали…

– Может, познакомишь?

– Да ты че? Вам не обломится – и не мечтай. Она до свадьбы ни-ни. Говорю же – дикая.

– До свадьбы, говоришь? – задумчиво протянул Чалый. Эта малолетка, кем бы она не была, заинтриговала его по самое не хочу.

– Ну, да… У них так принято… Странные люди, ей богу!

Мысль о том, чтобы быть у женщины первым, оказалась неожиданно возбуждающей. То есть, он и до этого был на взводе, а стоило только представить, как это могло бы быть… как тесно и жарко – будто бы контрольный в голову пропустил. Кровь вскипела, наполняя тело сумасшедшим примитивным желанием.

– Сколько ей лет? – спросил зачем-то.

– Да, вроде, восемнадцать. Слушайте, ребята, я с ней детей не крестила. Что вы мне здесь за допрос с пристрастием здесь устроили?! – вдруг психанула Ленка.

– Ладно-ладно, малыш! Не сердись… – приобнял девку Кощеев, – пойдем лучше, закажем тебе шампанского, да?

В тот день Александр к ней так и не подошел. Наблюдал со стороны, нисколько не сомневаясь, что скоро… совсем скоро она будет его. Потому, что он так хотел!

– Александр Александрович, приехали.

Все еще погруженный в воспоминания, мужчина удивленно осмотрелся. Ах, да… Больница. Вышел из машины, набирая номер Глеба.

– Организуй мне доступ в палату и встречу с лечащим врачом.

– Третий этаж. Налево. Она в реанимации.

Стиснув зубы, Александр сбросил вызов и шагнул в лифт, не глядя на следующую за ним по пятам охрану.

– Где она?

– Прямо за этой дверью. Тебе нужно надеть…

Брезгливо поморщившись, Чалый натянул тесный, пропахший больничным смрадом халат. Он ненавидел этот запах. После всего, что ему пришлось пережить с Сашкой… ненавидел. Задержав дыхание, вошел в палату. Остановился возле кровати, скользнул взглядом по лежащей на ней женщине. И выдохнул со свистом. Он только сейчас осознал в полной мере, что она действительно умирает. Об этом свидетельствовала восковая бледность лица, темные провалы глаз, обострившиеся скулы и нос… И ненормальная тонкость рук, в которые были воткнуты иглы. От девочки, на которой он женился почти четырнадцать лет назад, вообще ничего не осталось. Тень… И та будто бы ускользала. Чтобы хоть как-то взять себя в руки, он отвел взгляд, который тут же зацепился за темные симметричные пятна чуть повыше запястья – следы его недавней несдержанности. Не в силах больше на это смотреть, Чалый резко отвернулся, и вышел из палаты:

– Глеб, я не понял… где эти чертовы врачи? Зови всех сюда.

Глава 4

– Что значит – попрощаться?

Александр никогда не считал себя тупым, но сейчас он абсолютно не понимал, что ему пытаются втолковать. Щуплый пожилой доктор, и доктор чуть покрепче – его возраста. Щуплый вздохнул:

– Александр Александрович, Лия Марсовна находится в критическом состоянии. Мы делаем все, от нас зависящее, но ее организм не справляется. Он истощен. Это чудо, что она вообще прожила столько…

– Вы не поняли, доктор. Она должна выжить, во что бы то ни стало. Вы можете использовать любые достижения медицины. Если больнице не хватает медикаментов, оборудования… мы предоставим любые необходимые лекарства и мощности. Консультации специалистов мирового уровня, мы…

– Александр Александрович… – перебил его собеседник, – боюсь, что уже слишком поздно что-либо предпринимать. Но, как я уже сказал, мы делаем все, что можно…

– Значит, сделайте то, что нельзя! – рявкнул Чалый.

– Саша! – одернул друга Глеб.

Более молодой врач покачал головой.

– Послушайте… У нее нарушена работа всех внутренних органов! Кровяной ток замедлен, давление, как у трупа, и критическое содержание всех важных минералов в крови! Нарушен электролитный баланс, что негативно сказалось на работе сердца. Оно останавливается! И в такой ситуации ничего нельзя сделать! И никакое оборудование здесь не поможет! Вы действительно не понимаете, что не все в мире происходит так, как вам хочется?!

Крылья носа Чалого дрогнули. Что себе позволяет этот докторишка?

– Что еще можно сделать для того, чтобы она выкарабкалась? – презрительно отвернувшись от младшего из мужчин, требовательно поинтересовался у старшего.

– Прежде всего, ей самой нужно захотеть жить, – покачал головой тот, – извините, но у меня много дел…

– И что, больше никаких рекомендаций?! – сыпал искрами из глаз Чалый.

– Молитесь.

Молиться? Молиться?!

– Нет, ты это слышал, Глеб? – мужчина изумленно обернулся к другу.

– Саша… Ты же видел… Она действительно умирает.

– Нет… Нет! Этого не случится.

– Ты не Бог, Чалый. Как бы высоко ты ни забрался, ты не стал Богом. Иногда мне кажется, что все несчастья тебе посланы именно для того, чтобы ты это усвоил. Но, к сожалению, жизнь ничему тебя так и не научила.

– Пошел вон…

– Да пойду, не вопрос… С кем только ты останешься? Придурок…

Глеб действительно развернулся и ушел. Александр покосился на топтавшихся рядом и делающих вид, будто ничего не слышат, парней и нервно провел рукой по волосам. Вдруг, откуда ни возьмись, выскочила целая группа людей в халатах, и помчались они прямо в палату к Лие.

– Что случилось? – прокричал он, следуя вслед за ними.

– Остановка сердца! Выйдите немедленно! Ну же!

Александр покачал головой. В это время кто-то распахнул халат у Лии на груди. И время как будто замерло. Зрение обострилось. Словно в нем резко проснулась до этого дремавшая супер-способность. Он так отчетливо все видел… Сосредоточенные лица врачей…

– Эпинифрин, внутрисердечно!

….кровь, наполняющая шприц… Плавное движение поршня… Сильные умелые движения мужских рук, делающих непрямой массаж сердца… Подъем клапана аппарата ИВЛ… трещинки на плитке, покрывающей пол, скол на корпусе новенького монитора…

– Ну же, девочка…

– Запустили… Бешеная аритмия. Фибрилляция желудочков…

– Дефибриллятор. Заряд…

– Есть…

… пот, струящийся по изборожденному морщинам лбу в общем-то нестарого реаниматолога, и снова эти чертовы синяки на ее руках…

– Ну, вот и все, девочка… Вот и все!

Память снова уносит. Туда, годы назад… Когда между ними все только лишь начиналось. И не стояло ничего…

– Ну, и задал ты мне, Чалый, задачку… Попроще девочку найти не мог?

– Глеб? Узнал что-нибудь?

Несмотря на полную ж*пу проблем, новостей о Лие Александр ждал с нетерпением. С градостроительной комиссией ни черта не срасталось, и дело всей его жизни катилось прямехонько в ад… Так, что мысли о девчонке в последнее время стали для него единственной радостью. Приятным разнообразием в целом ворохе свалившихся на него неурядиц.

– Узнал… И ты не поверишь, что я нарыл! Угадай, как ее зовут?

– Лия. Её зовут Лия.

– Да, необычное имя. Не наше… А знаешь, как будет полностью?

– Глеб, вот какого хрена, а? Мне сейчас не до этих гребаных загадок!

– Бахтиярова Лия Марсовна. Сечешь?!

– Да ну…

– Единственная дочка Бахтиярова.

– Да он же старик совсем…

– Ребенок поздний. Ты прав. Ему уже хорошо за сорок было, когда она родилась.

Чалый кивал головой, а сам мысленно прикидывал, как эту информацию можно использовать с выгодой для себя. Девку он хотел – факт. Но и прогнуть комиссию под себя было делом принципа… А если Лия действительно дочь Бахтиярова, то…

– Поматросить и бросить этот нежный цветочек у тебя точно не выйдет. Я пробил. Девка – кремень. – Глеб открыл бар, налил себе коньяка и, вольготно откинувшись в кресле, задумчиво поинтересовался: – Слушай, а ты никогда не думал жениться?

Александр вскинул голову, смерив охранника пристальным взглядом.

– Ну, а че… Зятю пойти навстречу – святое дело. Будет у нас эта градостроительная комиссия из рук кушать. С таким-то тестем!

Жениться? Ему? Нет, он, конечно, знал, что рано или поздно это придётся сделать… Обзавестись женой и наследниками, которым впоследствии он передаст свои капиталы, но… Он всегда думал, что сделает это ближе к сорока. Но никак не в тридцать два года. Он-то для себя еще и пожить не успел. Вкалывал всю жизнь, как раб на галерах, но все его усилия стали окупаться лишь совсем недавно. Александр не успел насладиться возможностями, которые перед ним открывал мир больших денег. И не собирался связывать себя по рукам и ногам именно сейчас. Но… Лия его действительно зацепила, а если еще учесть, какие выгоды мог привнести в его жизнь брак с ней, то…

– Не знаю… Нужно все хорошенько обдумать.

– Думай-думай. Да только недолго! Времени нет совсем…

– Можно подумать, я сам не знаю, – фыркнул Чалый.

Заполучить Лию было легко. Она была абсолютно неискушенной. А он наверняка знал, как этим воспользоваться. Понимая, что эта девушка вряд ли станет знакомиться с мужчиной на улице, они с парнями разыграли целый спектакль. По незамысловатому сюжету которого на Лию было совершено нападение. От беды ее спас, конечно же, Чалый. Чем навеки завоевал расположение обеспокоенных родителей девушки. Так он впервые встретился с Бахтияровым в неформальной обстановке. Попивая в скромной чистой кухоньке чай, Александр в который раз удивился непоколебимости принципов будущего тестя. Ведь сидя на таких потоках, тот, похоже, действительно жил по совести. Иначе бы Чалый наблюдал совсем другие интерьеры – факт.

Руки Лии он попросил уже через две недели. Через месяц сыграли свадьбу, а еще через неделю он, наконец, решил вопрос с землей. Все складывалось – лучше некуда. Впервые в жизни он был настолько счастлив.

– Выйдите из палаты, – распорядился усталым голосом Николай Георгиевич. Так звали Лииного спасителя.

Александр бросил еще один взгляд на бывшую жену. Маленькая. Такая ненормально маленькая… Такая хрупкая!

– Мне можно будет попозже зайти?

– Господи… Вы всегда торгуетесь?! Сейчас не время, уважаемый…

– Ладно… Но позже я все же зайду, – упрямо повторил Чалый.

Стащив с головы шапочку, мужчина вытер ею испарину на лбу и выкинул в мусор.

– Выметайтесь. Предоставьте возможность медикам делать свою работу.

Ладно… Выметайтесь, так выметайтесь… Его дома ждет сын. Который тоже совсем недавно чуть было не умер. И несмотря на то, что Глеб утверждал, будто бы он не вынес урока из его болезни, это было совершенно не так. Теперь он знал, что главнее всего. Знал!

– Привет, супермен…

– Привет, папа! – улыбнулся Сашка, повиснув у отца на шее.

Раньше Александр непременно сказал бы, что настоящие мужчины не тискают друг друга, но теперь все изменилось. Он был счастлив, что у них с сыном есть такая возможность. Обняться…

– Как твои успехи?

– Нормуль. Этот репетитор по физике такой зануда…

– Тебе нужно наверстывать материал.

– Я знаю. Но было бы круто, если бы в этом нелегком деле мне помогал кто-то, не такой отстойный.

– Эй, у него отличные рекомендации…

– Да кого это волнует!

Чалый усмехнулся и приземлился на постели сына:

– Че смотришь? – перевел тему, зная, что ныть по поводу не оправдавшего его надежды репетитора Сашка мог до скончания века.

– Пересматриваю Мстителей.

– И не надоело тебе?

– Разве могут надоесть настоящие супер-герои? Лично мне, глядя на них, хочется верить, что такой герой живет в каждом из нас.

Ага, конечно… – подумал Чалый, – жаль только, что, как правило, это Человек-долбо*б.

– Ух, что ты тут набросал в кровати?

На лицо Сашки набежала тень. Александр настороженно вынул из-под собственной задницы старую фотографию. Нервно сглотнул:

– Где ты нашел ее?

– Неважно, пап… Просто… Просто мне сегодня приснилась мама, и… Я понимаю, что ты не хочешь о ней даже слышать, действительно понимаю, но…

– Но?

– Не знаю… – Сашка вскочил. – Не могу объяснить! Она вообще в курсе, что я мог умереть? Ей, что… ей вообще все равно? Она ведь даже не позвонила!

Чалый откашлялся. Он, конечно же, не стал рассказывать Сашке правду обо всем случившемся, а потому думал, что они уже давным-давно переступили через прошлое. А теперь оказалось, что он допустил серьезный просчет. Возможно, даже катастрофический. Что… если Лия умрет? Простит ли ему Сашка, когда докопается до сути? И как эти все волнения скажутся на его здоровье?

– Кхм… Не думаю, что ей все равно…

– Тогда почему она не приехала? Почему, папа?!

Не зная, что ответить сыну, Чалый вновь опустил взгляд на фотографию. Лия была на ней запечатлена глубоко беременной, а так и не скажешь… Живот у нее был удивительно аккуратным. А вот грудь увеличилась едва ли не наполовину. Ему жутко нравилась она такая. Налитая… Наполненная его мужественностью под завязку. В тот период он бы вообще с нее не слезал. Если бы мог себе такое позволить… Будто бы помешался на ней… А может, так оно и было? Моргнул, отгоняя непрошенные воспоминания. У этой девушки было мало общего с женщиной, которую он увидел в реанимации. Хотя уже на этом фото в ее зелено-карих глазах притаилась печаль… О чем она грустила? Что было причиной, и почему он никогда раньше об этом не задумывался?

 

– Может быть, она просто не знала…

– Ты ей не говорил?! – широко распахнул глаза Саша.

– Нет. Мы не поддерживали связи. Совсем. Я не знал, где ее искать.

Вранье, конечно. С его возможностями, Чалый бы уже через несколько минут получил нужную информацию, задайся он такой целью.

– Я хотел бы ее увидеть, – тихонько прошептал мальчик, отвернувшись к окну. – Мне приснилось, будто бы она мне пела… Она пела мне когда-нибудь?

– А ты не помнишь?

– Не знаю. В памяти все смешалось. Я уже не понимаю, что мне приснилось, а что было в действительности…

Александр тоже встал. Подошел к сыну почти вплотную. Положил руки на его худенькие плечи. Отобрав у Лии ребенка, он наказал ее за измену. Дикая ярость и черная ревность затуманили мозг… Хотел бы он сказать, что не отдавал отчета своим действиям, но… это было не так. Он ломал её сознательно и умеючи. В тот момент Чалый не думал, как его решение отразится на ребенке, который привык к материнской ласке. Жажда мщения перекрывала доводы разума. Он хотел лишь одного – любой ценой ее уничтожить. Заставить платить по счетам. Со всей жестокостью и изощренностью, на которую только он был способен. Но… прошло столько лет. Пыль от его поступков осела. И… что теперь?

– Она пела, Саша. Всегда пела тебе колыбельные. Даже когда ты стал слишком большим для этого.

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15 
Рейтинг@Mail.ru