полная версия

Юлия Резник
Самоотвод

Глава 16

Первое время Егор злился. Весь следующий день – так точно. Какому нормальному мужику понравится, когда тебя, такого распрекрасного, отодвигают на задний план? Точнее, не отодвигают даже. А вовсе отказываются… Потом разум возобладал. Егор стал прикидывать, как лучше поступить. То, что он не будет участвовать в процессе, уже даже не обсуждалось. Профессиональная честь для него не была пустым звуком. Вопрос в том, как убедить Веру отнестись к ситуации с пониманием. Как сделать так, чтобы она не посчитала его предателем? В конце концов, он борется не только за себя. Это их общее будущее, которое решается в этот самый момент. Егор не желает перечёркивать его прошлым. И Вере не даст этого сделать…

Размышления прерывает появление секретарши.

– Егор Владимирович… Там… Такое! – страшно округлив глаза, громко зашептала она, указывая коротким мясистым пальцем в направлении двери. Егору даже стало интересно, что смогло настолько впечатлить его непрошибаемую секретаршу?

– Что там?

– Министр! – прохрипела она, хватаясь за горло.

Прокурор удивился, но не так, чтобы сильно. С Бушиным они были знакомы давно. И можно сказать, даже уважали друг друга.

– Ну, так приглашайте. Что ж вы его в приёмной маринуете?

– Что, вот прям так и запускать? А вам, что, не нужно времени на подготовку?

– Какую подготовку? – удивился Егор.

– Ну… Может, спрятать чего, или…

– Нина Матвеевна! – рявкнут Бояров. – Будьте любезны, перестаньте нести чушь, и пригласите уже человека!

Бушин вошел практически сразу же после того, как вышла секретарша. Видно, той хватило ума выполнить его поручение, а не выдумывать, не весть что. Мужчины пожали руки, расселись по разным сторонам одного стола. Министр устроился в кресле посетителя, Егор, разумеется, в своем.

– Я по делу, Егор Владимирович, – сразу взял быка за рога Бушин.

– По какому же? – насторожился Егор.

– Как ты относишься к борьбе с коррупцией?

Неожиданный вопрос. Егор выгнул бровь.

– Это вопрос с подвохом?

– Еще с каким! – хмыкнул собеседник и, задорно сверкая глазами, продолжил. – Слышал, небось, что в этой области открывают территориальное отделение Национального антикоррупционного бюро?

– Слухами земля полнится.

– Ой, не говори! Значит, понимаешь, что нам люди надежные нужны, принципиальные. Такие, как ты…

– Это вы сейчас к чему клоните?

– А чего это мы на «вы» так резко стали? Ты на мои чины внимания не обращай, – отмахнулся Бушин.

– А кто вас, министров, разберет?

– Ты че, думаешь, я звезду поймал? – усмехнулся мужчина. – Какой там. Скотская это работа, доложу тебе – даже поесть некогда. Вот и сегодня с утра не жравши!

Егор понимающе кивнул. Что-что, а такие проблемы ему были близки, как никому другому.

– Так вот, возвращаясь к нашим баранам… А ты не хочешь это самое бюро возглавить?

– Я?! – изумился Егор.

– А кто ж, как не ты? У меня в этой области больше не на кого положиться. Старики все одним миром мазаны. Молодым и идейным опыта недостает. А ты у нас и с понятиями правильными, и со знанием дела.

– Да ну… Это ж с нуля все поднимать. Я и так, Вячеслав Борисович, практически на работе живу, и снова здорово…

– А там зарплата в четыре раза больше. И полномочия – самые, что ни на и есть. Это тебе не с ветряными мельницами бороться, как сейчас… Реальное дело. Страну будем очищать от грязи.

Егор задумался. Громкие лозунги еще ни о чем не говорили… Долго ли, умеючи, извратить поставленные задачи до неузнаваемости? Перекроить под себя? У них система взяток выстроена таким образом, что рука руку моет, и сломать ее практически невозможно.

– Егор, это не популизм. Слово даю. Как я уже говорил, у тебя будут широчайшие полномочия. В том числе и силовые. И колоссальная поддержка общества, которое устало от происходящего произвола. Я не знаю спеца, которому мы бы могли доверить эту должность.

– Она ведь конкурсная…

– Значит, интересовался, – ухмыльнулся министр.

– Само собой. Мы все в одной связке. Так как быть с конкурсом?

– Комиссия заочно тебя утвердила. Пиши рапорт на увольнение, и приступай в тот же день.

Егора озарило. Это могло бы сработать. Если бы он уволился из прокуратуры, ему бы вообще не пришлось заявлять самоотвод! Никто бы не стал допытываться о причинах оного, и их связь с Верой никак бы не помешала вынесению справедливого приговора Григорьеву… Это был действительно неплохой выход из положения!

– У меня условие.

– Какое?

– На мое место назначьте моего зама.

– Ивлева, что ли?

– Его. Хороший парень, не смотрите, что молодой.

– Я такие вопросы не решаю. Ты же знаешь.

– Тогда переговорите с тем, кто решает. Скажите – мой протеже. Вы ведь хотите бороться с коррупцией в масштабах государства, кто, если не такие молодые ребята, будет этим заниматься? Уж не старая ли гвардия? – наступил на больную мозоль Бушина Егор.

– Обещать не могу. Исполняющим обязанности он точно будет, а там посмотрим. Сам знаешь – процедура назначения долгая.

Ну… И.О. Егору, в принципе, подходило. Если Серега продержится хоть пару месяцев, этого будет вполне достаточно, ведь суд над Григорьевым начнется на следующей неделе. А уж там Серый не даст ему спуска – парень он и в правду толковый. Не зря Егор его так нахваливал. Глядишь, удастся и Веру в этом убедить. Ведь это так важно – убедить ее в успешном исходе дела. Чтоб она не терзалась сомнениями, не изматывала душу, и не плакала больше… Никогда бы не плакала. Потому что по совершенно непонятной причине для него не было ничего хуже ее несчастных, заплаканных глаз.

– Ну, так как, Егор Владимирович? Предложение актуально? – поинтересовался министр, вставая из-за стола.

– Понятия не имею, куда ввязываюсь. Но попробовать стоит.

– Тогда заканчивай здесь с формальностями. И готовься на завтра – проедем в бюро. Представлю тебя коллективу.

Не успела за Бушиным закрыться дверь, как в кабинет ворвалась вездесущая Нина Матвеевна. Работу стоило поменять хотя бы для того, чтобы избавиться от такой секретарши!

– Ну, что? Какие новости?

– Отличные, Нина Николаевна… Отличные новости! – ответил Егор, достал из шкафа пальто и вышел за дверь, провожаемый изумленным женским взглядом. У него были прекрасные новости для Веры. Егору хотелось рассказать ей все, как можно скорее. Убедить, что так будет лучше для всех, дать гарантии… По дороге домой мужчина рисовал в своей голове картины счастливой жизни. Он, Вера, радостная Аська, довольный Денис… Им всем будет очень хорошо вместе. Да что там… Лучшей матери для детей ему не найти. И для себя самого не найти более подходящей пары. Да и не хочется… искать. Вера, Верочка, Вергун… Наконец, можно себя отпустить, и не думать, как будет правильно. Не вспоминать о долге, не оглядываться назад. И такое облегчение накрывает вдруг… Егор и не думал, что был настолько связан своими принципами. Только сейчас понял, как эти путы мешали жить. Дышать… Теперь можно было смело думать о будущем, строить планы, мечтать… Как он придет с работы домой, а там она – Вера. И нет одиночества, и боли нет.

По ступенькам уже практически бежит. Палец вдавливает кнопку звонка. Секунда, вторая, третья… И шок… Потому что дверь открывает Олег – не вполне одетый все еще Верин муж. Егору кажется, что мир покачнулся. Или Земля прекратила вращение, а он по инерции накренился вперед. И такая ярость ударила в голову. Парализующая, дикая, неконтролируемая. Кулаки непроизвольно сжались. Он в жизни никого так сильно не ревновал! Отшатывается. Потому что совершенно за себя не ручается. За спиной Савельева появляется Вера. Ее глаза широко распахиваются. Рука удерживает расходящиеся полы халата. Такого, который обычно накидывают, вставая с кровати…

– Егор?

Он делает еще один шаг назад, оступается. Практически падает с лестницы, в последний момент успевает ухватиться за перила. Вера резко отталкивает мужа и босиком выходит на лестничную площадку.

– Егор… Что-то случилось?

– Я увольняюсь. Пришел предупредить, что твоим прокурором будет мой зам. Ивлев.

– Как увольняешься? Почему? – Глаза Веры потрясенно распахиваются.

– Мне предложили другую работу. Я согласился, чтобы дать нам шанс. Только, вижу, он тебе не больно-то нужен.

Где он черпает силы на диалог, Егор не знает. А Вера… Недоуменно смотрит на него, а потом с ужасом поворачивается к мужу. Так же быстро взгляд возвращается к Егору.

– Ты что… ты что себе придумал?! Нет у меня ничего с ним. – Нервный кивок в сторону застывшего в дверях мужчины. – И быть не может.

Облегчение. Вот, что он испытывает. Всматривается в ее глаза, которые сейчас переполнены негодованием, и молчит, не зная, что тут можно сказать. Дурацкая ситуация, как ни крути.

– Вера, что происходит? – насупившись, интересуется Олег. Но она его полностью игнорирует, сосредоточив взгляд на Егоре. А до того как-то резко доходит, что все это время Вера простояла босая на ледяном полу лестничной клетки:

– Возвращайся домой, Вера. Согрей ноги и выпей чай. А я зайду немного позже. Напиши, как освободишься – объясню, зачем приходил. И, Вер… Решай уже с разводом, а?

– Хорошо… – потрясенно шепчет женщина и послушно следует в дом. Замирает, прислонившись спиной к двери. Смотрит на Олега, но не видит того. И не слышит его возмущенных вопросов. Ее мысли сосредоточены на другом мужчине. Егор… Он увольняется… Господи Боже, и как же теперь?!

Глава 17

– Что это было, Вера? Ты с ним? С Бояровым?!

Вера смотрела на практически бывшего мужа и не могла понять, что он от нее хочет. Ей вообще в последнее время было трудно его понять. Например, то, зачем он сегодня явился?

– Олег, ты зачем пришел?

– Зачем я пришел к себе домой?! Тебе не кажется странным, задавать подобные вопросы?

– Это давно уже не твой дом.

– Ты сама так захотела! – сорвался на крик мужчина.

– Неправда. Не перекладывай ответственность на меня. К тому же, теперь это совсем неважно. Я отсюда тоже скоро съеду. Ты, кстати, определился, что будешь забирать?

– Что значит – переедешь?

– Я хочу продать эту квартиру.

– Зачем? – Изумление Олега было искренним и не наигранным. Он действительно не понимал.

– Затем, что мне нужно отдельное жилье. Свое.

Мужчина тяжело вздохнул. Опустился на стул. Вере даже жалко его стало в какой-то момент. Он выглядел подавленным и разбитым.

– Ты можешь мне объяснить, зачем? Чем тебя не устраивает наша квартира?

– Именно тем, что она наша. Ты чувствуешь себя здесь, как дома. Открываешь дверь своим ключом, ходишь полуголым…

– Я испачкался, а мне ехать на важную встречу! Я, что, рубашку не могу переодеть?!

– Можешь. У себя дома.

– Это и есть мой дом!

– Поэтому я хочу его продать.

– Черте что! – прокомментировал мужчина, зарываясь ладонью в волосы. Такой знакомый жест… Олег всегда так делал, когда нервничал.

– Я хочу начать новую жизнь, Олег. Здесь это нереально сделать.

– Новую жизнь? С ним? С Бряровым?

– Может, и с ним. Как сложится…

– Как ты можешь? Мы ведь десять лет вместе были. Столько всего пережили… Неужели мимо все?!

– Мы уже это обсуждали. Ты сам ушёл, Олег. Да, возможно, тогда я плохо справлялась с ролью жены. Скорее всего, так и было… Но решение уйти ты принимал самостоятельно. Так что, мы оба виноваты. Не сумели справиться с бедой, не выстояли. Мне тоже больно, тоже обидно. Но ведь уже ничего не вернуть, понимаешь?

– Неправда!

– Правда. Ты скоро это осознаешь. Цепляясь друг за друга, мы станем только ещё более несчастными и одинокими.

– Вера…

– Олеж, мне правда очень-очень жаль. Но не изменишь уже ничего, понимаешь?

Мужчина постоял ещё недолго, выискивая что-то в глазах жены, и, видимо, не найдя искомого, отвернулся резко к окну. В отчаянии схватился за голову. Выругался.

– Я люблю тебя, Верка…

– Нет. Иначе бы у тебя никого не было.

Он замер, медленно повернулся к жене лицом:

– Ты мне мстишь, что ли?

– Глупости какие, – отмахнулась Вера. – Как тебе вообще такое в голову пришло? – удивленно добавила она.

– У меня с ней не было ничего серьезного…

– Это неважно! Неважно, Олег, понимаешь? Факт в том, что у тебя давно уже своя жизнь, а у меня своя. Бывает, накатывает, да! Со мной тоже такое случается. Десять лет совместной жизни – это не шутки. Мне тоже, порой, хочется, чтобы все было так, как тогда. Кажется, что можно вернуться в то время, и снова стать счастливыми. Проблема в том, что это самообман! Ты стал другим, я стала другой… И ничего не вернуть. Ни Димку, ни нашу счастливую жизнь. Мы запутались. Потерялись. Но сейчас важно посмотреть правде в глаза. Олеж… Давай без суда разведемся, а?

Мужчина замолчал надолго, думая о чем-то своем, но потом взял себя в руки:

– Я не могу, Верка… Я пока не могу. Извини.

Олег прошел мимо жены в спальню, достал из их общего шкафа одну из футболок, которые не посчитал нужным забрать, вернулся в коридор.

– Зачем ты все усложняешь?

Оставив вопрос Веры без ответа, Олег натянул футболку, накинул прямо на нее пальто. Обулся.

– Олег…

– Нам нужно все еще раз обдумать, – отрезал мужчина. – Я не готов принимать такие решения поспешно, мне нужно все взвесить.

– Мы уже практически год не живем вместе. Что здесь обдумывать?!

– Хотя бы то, как мы вообще докатились до такой жизни.

Олег вышел из квартиры, медленно закрыл за собой дверь. Спустился вниз на один пролет и замер на площадке. Больно было невыносимо. Понимать, что не справился, не смог… Не облегчил боль любимой женщины, не взял на себя. Растерялся, заблудился в собственной боли. Вера правильно заметила, что они не выстояли! Только не они, а он! Он все загубил. А другой воспользовался! Другой… Зубы заскрипели. В голове зашумело от ревности. Только разве он имел на нее право? Олег изменил первый. Думал, что с другой сможет забыться… Вера отдалилась, целиком погрузившись в борьбу, а он… Он погрузился в жалость к себе. Ему бы на другом сосредоточиться, жене как-то помочь, а у него не получалось. Он просто не имел сил. Но и показать это Вере тоже не мог. Не находил смелости для откровенного разговора. Рядом с ней, такой правильной и целеустремлённой, он вдруг почувствовал себя безвольным слабаком… Даже себе признаться в этом было тяжело. Что уж говорить о ней?

Наверху открылась дверь их с Верой квартиры. Этот звук был настолько знаком, что сердце тоскливо сжалось. Как он будет жить без их общего дома? Как он будет жить без нее? Только сейчас Олег в полной мере осознал, что по собственной глупости чуть было не потерял самое главное… Разве он может это допустить?

Зашумел лифт. Открылись и закрылись двери. Вера куда-то собралась. Олег готов был поклясться, что та не стала звонить Боярову, а решила сама к нему пойти. Мужчина выругался и пошел вниз по лестнице. Ничего. Он еще поборется за жену!

В это время Вера вышла из подъезда и свернула за угол дома. Она действительно направлялась к Егору. Ей не терпелось с ним переговорить. Выяснить, о каком увольнении твердил мужчина. Прояснить для себя, что теперь будет с делом Григорьева. Ну и, чего греха таить, ей хотелось понять, как это скажется на их с Егором отношениях, потому что, видит Бог, она не хотела его терять. Женщина была в гостях у прокурора лишь однажды, но почему-то отчетливо помнила и подъезд, и этаж, и номер квартиры, в которой тот проживал вместе с детьми. Нажала на звонок. Дверь практически мгновенно распахнулась.

– Привет, – неуверенно прошептала Вера. Она и сама не понимала, что сейчас чувствует. Досаду? Злость? Радость? Все смешалось в ее голове…

– Проходи.

Она послушно последовала за мужчиной вглубь квартиры. Тот помог ей стащить куртку, повесил ее на все тот же гвоздь, вбитый в стену. Казалось, что за прошедшие недели в жизни Егора ничего не поменялось. А на самом деле, изменилось практически все.

– Что вы решили с Олегом?

– Он упирается, и отказывается давать развод. А ты? Что решил ты? – задала встречный вопрос Вера.

– Мне предложили возглавить территориальный НАБ. Я согласился.

– Понятно. – Вера кивнула, обтёрла вспотевшие ладони о собственные джинсы и застыла, не зная, что делать дальше. На самом деле она вообще ничего не понимала. Егор был… Очень далеким. Никогда до этого Вера не видела его таким… Чужим, отрешенным, хмурым. Но… Он ведь сказал, что принял решение поменять работу, чтобы дать им шанс!

– Пойдем. Не в коридоре же стоять.

Егор развернулся и двинулся в сторону кухни. Вера шла за ним, и даже не представляла, что ее ждет дальше – настолько нечитабельным было выражение лица мужчины.

– Егор, подожди. Объясни, пожалуйста, как будет продвигаться суд, если в деле не будет прокурора? Какие у нас шансы дождаться справедливого приговора?

– Прекрасные шансы. Прокурор в деле будет. Временно исполняющий обязанности. А тебя в нашей ситуации только это волнует?

– Речь идет о суде над убийцей моего сына, – холодно заметила женщина. – Так что, да. Меня это очень и очень волнует.

– Черт! – выругался Егор. Подошел вплотную к Вере, которая наблюдала за ним, прислонившись к дверце холодильника. – Я знаю… Знаю, как для тебя это важно. Но… Я не могу участвовать в этом суде. Понимаешь?! Я и так чуть голову не свихнул, как лучше это дело разрулить. Ввязываться в процесс, будучи твоим любовником – неправильно. Более того, для Григорьева, в случае чего, это может стать отличным поводом оспорить приговор. Я не могу этого допустить!

Вера сглотнула. Она не могла не согласиться с доводами Егора. Но и принять их… было так страшно!

– Ты уверен, что этот твой… исполняющий обязанности…

– Он справится. Обещаю.

– Ладно. – Практически на грани слышимости. – Ладно… Ты не будешь заявлять самоотвод, а просто уволишься, верно?

– Да.

– Ты думаешь, это правильно?

– Заяви я самоотвод, мне бы пришлось указывать его причину. А я не хочу никаких инсинуаций вокруг нас с тобой.

– Спасибо…

– За что?

– За то, что придумал выход, несмотря на мое упрямство.

– Я тоже заинтересован в происходящем. Да и, если честно, выход нашел не я. Тут подфартило…

Он все еще хмурился, но отчего-то Веру это больше не напрягало. Она сделала крохотный шаг ему навстречу, так, что их тела соприкоснулись:

– Прости меня.

– За что? – Егор настолько изумился, что с него вмиг слетела вся холодность.

– За то, что отказалась от тебя. За то, что даже не подумала о вариантах, поддавшись панике. В отличие от тебя. И, знаешь, я думаю, ты правильно поступил. Нет, мне, конечно, страшно, что Григорьев окажется безнаказанным, видишь, даже руки дрожат… – Вера сунула ему под нос действительно трясущиеся ладошки. – Но я тоже многое передумала за эти дни… И, мне кажется, будет правильно дать нам шанс. Мне этого очень хочется, Егор…

Мужчина перехватил ее руки, прижал к своей груди. В который раз восхитился мужеству и отваге этой маленькой стойкой женщины. Борец. Она никогда не пасовала.

– Я обещаю, что мое самоустранение не станет препятствием на пути вынесения справедливого приговора.

– Я так боюсь, Егор… Если бы ты знал, как я боюсь.

– Ну же… Вергун, ты чего? Я ведь пообещал – все будет хорошо. Ты мне не веришь, что ли? – возмутился мужчина, привлекая Веру в объятья.

– Верю! Тебе… Единственному. В том-то и беда, – прошептала в ответ. Вдохнула ставший родным и привычным аромат, всхлипнула.

– А плачешь чего?

– Со страха. Боюсь, что не справлюсь, и что зря тебя себе позволила. Не вовремя. Понимаешь?

– А когда оно ко времени, Вер? Не бывает такого. Шандарахнет, и все… Но ты не бойся. Ничего не бойся, слышишь? Я никому не позволю тебя обидеть. Никогда!

– И я! – Вера подняла заплаканные глаза на Егора. – Я тоже никому не дам тебя в обиду.

И такая решимость была в ее взгляде! Егор моргнул. К горлу подступил комок… Черт! Мужчина и не догадывался, насколько сильно он сам нуждался в подобных словах. Невыносимо остро нуждался, как оказалось…

Глава 18

Они еще долго стояли, обнявшись, посреди полупустой кухни. Уже и солнце село за горизонт, и практически стемнело…

– Ну, я пойду, наверное? – прошептала женщина.

– Куда пойдешь? – не сразу понял Егор.

– Домой? – то ли спросила, то ли ответила она.

– Нет. Я тебя больше никуда не отпущу!

Вера облегченно улыбнулась. Вот, вроде, и выяснили все, и поговорили… Но перед глазами женщины все еще стояло хмурое, недовольное лицо прокурора. Может быть, прямо спросить, что послужило тому причиной? Раздумья Веры прервало совсем неблагозвучное урчание живота. Не ее, кстати сказать.

– Извини. Опять без обеда…

– Так давай приготовлю что-нибудь.

– Да ты что, с твой-то рукой…

– И правда, – растерялась Вера. – Ну… тогда готовь ты, а я буду тебя морально поддерживать, – добавила, улыбаясь.

Так и поступили. Вера заглянула в полупустой холодильник, сокрушенно покачала головой – кроме колбасы и сала, в нем и не было ничего…

– Может, картошки пожарим? – почесал в затылке Егор.

– Давай. Но завтра надо будет съездить в магазин. Дети скоро вернутся, нужно что-то нормальное приготовить…

– Хорошо, – покладисто согласился мужчина. Достал из-под мойки пакет с картошкой и принялся за чистку.

Им предстояло решить еще тысячу вопросов, обсудить миллион мелочей, перестроить собственные жизни, притереться друг к другу, поговорить по душам. Но сейчас все отошло на второй план. Были он и она. И кухня, и первый ужин, который Егор приготовил для Веры… И было в этом что-то такое… тихое…

– А ты почему такой хмурый был сегодня? – не выдержав, поинтересовалась женщина.

Нож в мужских руках замер. Егор поднял взгляд. Свел брови… Насупился.

– Я ревновал.

– К Олегу? Но ты ведь знаешь…

– Он был голый.

– Он был без рубашки, которую снял, потому, что запачкал. А ты всегда так скор на суд?

Мужчина молча встал, налил в миску воду, промыл почищенную картошку. Вера уже, было, решила, что не дождется от него ответа и вовсе, как он заговорил:

– Я никогда так не ревновал. Даже не думал, что способен на такое… Летел, как придурок, хотел тебя порадовать, а тут он… И все! Тушите свет.

Вера довольно улыбнулась. Значит, все-таки ревновал. А она уже не знала, что и думать. Тяжело это, когда совсем не знаешь своего мужчину. Не можешь предугадать его реакцию на то или иное событие, не знаешь, что его может расстроить, а что порадовать… И снова одолевают сомнения: а не поспешила ли, не ошиблась? Тем более, что у Егора дети, которые тоже все усложняют. Не в том плане, что они ей мешают! Совсем нет. Вере дети только в радость. Но она не может не думать, что будет с ними, если у них с Егором не срастется? Ведь так бывает в жизни. Два хороших человека, у которых просто не получается быть вместе… Как уберечь деток от лишних травм? И что будет с ней самой, если у них с Егором ничего не получится? Как она будет жить, если их с прокурором связь все-таки станет камнем преткновения в деле Григорьева? Простит ли она себе эту слабость?

– Эй… Ты чего скисла? Напугал тебя, да?

– Нет. Не в этом дело.

– Я не патологический ревнивец. Честно. Только ты же моя! А он… Полуголый, и… черт! Я ведь ему чуть было не врезал…

Вера улыбнулась. Ей понравилось это внушительное «моя». Ей понравилось даже, что чуть не врезал! Хотя она никогда не была кровожадной. Но сейчас порыв Егора был таким говорящим!

– Смеешься, да? А я чуть с ума не сошел! – возмутился мужчина, а потом испортил весь грозный эффект, хмыкнув.

– А ты не сходи. Мы с Олегом давно стали чужими. Я бы никогда не переспала с тобой, если бы хоть на мгновение в этом усомнилась.

– Я знаю.

Егор не лукавил. Уже дома, немного отойдя от эпической картины полуголого Савельева, до него дошло, что Вера не та женщина, которая могла бы запросто переметнуться от одного мужчины к другому. К примеру, если бы они познакомились при других обстоятельствах, скажем, на три года раньше, у него бы даже шанса не было приблизиться к этой женщине. А так… повезло, что и говорить.

– Иди ко мне…

– Ну, уж, нет! – запротестовала Вера, и в ответ на удивленный взгляд прокурора пояснила. – Сначала тебе нужно поесть.

Вера улыбнулась, и все же ненадолго подошла к мужчине. Поцеловала его в краешек губ, чтобы немного смягчить командный тон своих слов, и снова отступила. От греха подальше. Егор понял ее мотивацию. Снова ухмыльнулся. Только сейчас это была ухмылка иного рода… Так мог улыбаться только полностью довольный жизнью мужчина. Уверенный в себе и собственной силе самец.

Так, довольно поглядывая в сторону женщины, Егор принялся за нарезку картошки. Интересно, а Вера вкусно готовит? По всему выходит, что все, чем его угощали, готовила Верина мать. Было бы неплохо, если бы ко всем плюсам Веры добавилось ещё и умение кухарить…

Егор бросил нарезанную соломкой картошку на раскаленную сковородку, принялся за лук. В голове была какая-то каша. Куча мыслей, которые, цепляясь одна за другую, заставили эту самую голову гудеть. Он знал, что со временем все упорядочится, но пока…

– Егор, а ты думал, как мы все детям расскажем?

– Да что им рассказывать? Они только счастливы будут, ты же знаешь.

– Мне бы твою уверенность, – покачала головой Вера. – Асенька пока маленькая – с ней проще, а вот Денис… Что, если он воспримет меня конкурентом матери? Что, если решит, что, приняв меня в семью, предаст её память?

Егор задумался. Отмахиваться от слов женщины не имело смысла. Он знал, как тяжело предугадать реакцию подростка. Сталкивался с этим неоднократно. Но…

– Вер, ты ж для него героиня! Ну, серьёзно, какие тут могут быть проблемы? Переедешь к нам, он только счастлив будет, что объект восхищения теперь так близко. И бегать никуда не надо!

– Мне кажется, нам не следует спешить, – после небольшой паузы заметила женщина.

– Почему? – тут же вскинулся Егор.

– Потому, что все развивается слишком быстро. Мы мало знаем друг друга, и вообще… Вдруг у нас ничего не выйдет? Ну, мало ли… Что, если мы отыщем друг в друге то, с чем не сможем мириться? Люди ведь недаром встречаются, перед тем как принять решение о совместном проживании?

Егор хмурился все сильнее. Как человек, который нёс ответственность не только за собственную жизнь, он прекрасно понимал, о чем говорила Вера. Но, как влюбленный мужчина… Черт, ну не мог он ждать. Терпения не было. Совсем. В нем проснулся пещерный человек. Да, за волосы, и в пещеру – это про него. Ну, а то, что в пещере детеныши… Только плюс. Вера станет отличной матерью. Он был уверен. Во многом это понимание и определяло поспешность его решений.

– Я не думаю, что нам стоит тянуть.

– Егор…

– Я серьезно. Аська тебя обожает. Денис – парень толковый, поймет все. И, думаю, даже будет рад. А мы… Мы взрослые, занятые люди. Понятия не имею, зачем нам терять время понапрасну. Ведь поняли уже все. И ты, и я.

– Что поняли? – не преминула уточнить Вера.

– Я хочу быть с тобой. Засыпать, просыпаться, видеть тебя каждое утро за столом напротив себя, познать все твои тайны.

– У меня их нет… – хрипло прошептала женщина.

– Неправда. Ты удивительно добрая, мягкая, но при этом очень сильная и стойкая. Я хочу понять, как тебе удалось остаться такой в этом насквозь фальшивом мире. Я хочу тебя для себя. Для своих детей.

– Егор… Ты меня совсем не знаешь…

– Глупости! В тебе есть все, что я хотел бы видеть в своей женщине. А всякие мелочи – буду узнавать по ходу дела. Так даже интереснее, – не терпящим возражений тоном парировал мужчина. Потом выключил конфорку и принялся раскладывать нехитрый ужин по тарелкам. Вера не удержалась, подошла вплотную, провела ладонью по сильной спине. Зарылась носом в растянутый воротник футболки. Егор осторожно уселся на табуретку, не выпуская Веру из собственных рук, пододвинул тарелку поближе. И как же было хорошо, сидя в его руках, есть подгоревшую картошку из одной тарелки, и просто знать, что она нужна! Ему и детям.

– Хороший мой… – выдохнула едва слышно. Егор замер с занесенной вилкой, напрочь утратив аппетит. Сглотнул. То ли два года одиночества были тому виной, то ли черт его знает, что… Но ее слова резанули по сердцу. Ударили в голову. И захотелось доказать, что да, он такой. Хороший, надежный, и верный. Не то, что Верин бывший. Развеять все ее страхи, стать не ее слабостью – стать ее силой. Заслонить собой от всех невзгод.

– Вер… Ты никогда не пожалеешь. Обещаю…

– Я знаю…

– Ничего ты не знаешь. Но я докажу! Я стану самым лучшим для тебя…

– Тшшш. – Указательный палец Веры касается мужских губ. – Мне вполне достаточно, если ты будешь тем Егором Бояровым, которого я уже успела узнать.

Ну, и как тут можно было удержаться? Никак. Совершенно невозможно. К черту ужин. К черту вообще все! Зарывается ладонями в шикарные волосы, касается губами губ. Неспешно скользит языком, толкается жадно в рот. Вера перекидывает длинную ногу, и усаживается на Егора верхом. Он стонет, прямо в приоткрытые губы, потому что его член в таком положении вплотную прижимается к самому заветному… Вера невольно ерзает, устраиваясь поудобнее, а у него крыша от этого едет! Прекращает поцелуй, стаскивает ее кофточку. Со стоном опускает лицо на грудь. Такую аккуратную, но от того не менее чувствительную и манящую. Кусает прямо поверх кружева лифчика. Она скользит пальцами по его голове, прижимая к себе еще теснее. Стонет ему в макушку, потираясь бедрами. Раздеться в таком положении – задача невыполнимая. Егор встает вместе с Верой, которая, опоясав ногами его тело, даже не и не думает отстраняться. Идет вместе с нею в спальню. Падают на кровать, не прекращая поцелуя. Кое-как раздеваются, вещи летят в сторону.

– Черт… Я резинки купил, там… в кармане остались… – Отчаянный жест в сторону улетевших в другой конец комнаты штанов. Несмотря на переполняющее желание, Вера улыбается, наблюдая, как Егор, сверкая голым задом, бежит за контрацептивами. Мужчина замечает ее веселье, хмурит притворно брови и спешно возвращается в кровать. Все веселье вмиг пропадает, когда их горячие тела соприкасаются. Вера резко выдыхает, послушно разводит в сторону ноги и… Сходит с ума.