bannerbannerbanner
Династия проклятых. Изумрудный дракон

Юлия Пульс
Династия проклятых. Изумрудный дракон

Полная версия

– Принцесса Астрид, посмотрите на меня, – просил мужской голос, и я повернулась в сторону звука, чтобы увидеть говорящего. Его образ сразу показался мне знакомым. Угловатое лицо Мага Эрлинга видела и раньше, поэтому почти сразу его узнала, но безумно разочаровалась, что после долгого и страшного сна не смогла лицезреть прекрасное лицо Пармиса. Жаль, что не он был сейчас рядом со мной, а совсем чужой мужчина держал меня за руку и с нежностью поглаживал, стараясь успокоить. – Вы видите меня? Как себя чувствуете?

Я приподнялась на локтях, и мой взгляд заблуждал по палате в поисках герцога, но ни одной живой души, кроме Мага, не нашел. Я тяжело вздохнула и посмотрела на бледного мужчину. Он обеспокоенно вглядывался в мое лицо, продолжая гладить мою руку. Надо было отвечать на поставленные вопросы, и я прислушалась к своему телу. С большим удивлением заметила, что боли нет. Беспокоили лишь ватные руки и ноги, и пересохшее горло. Сознание прояснилось, и тут же во всех подробностях я вспомнила позорный столб в темнице…

– Какой ужас, – первое, что надрывным шепотом вырвалось из груди, и тут же образ Эрлинга размылся от потока слез, которые рекой потекли из моих глаз. Я не могла поднять свободную руку, чтобы смахнуть их с лица. Мой разум вновь и вновь воссоздавал в голове страшную кровавую картину унижения и боли. Я вздрагивала всякий раз, когда плеть со свистом впивалась в мою кожу, прожигая ее до кости в долю секунды. Лицо Хакона, покрытое бороздами коричневой чешуи, застыло перед глазами, и я подскочила, вырвала продрогшую руку из теплой ладони Мага и вжалась в спинку кровати. Почувствовала, как остатки рассудка покидают, и пространство вокруг становится чужим, будто опять провалилась в страшный сон, где живая черная стена окружала меня со всех сторон, пожирая свет.

– Все хорошо, Астрид. Даже шрамов не останется. Ваша кровь и моя магия… – его слова вырвали меня из видения в тот миг, когда детский плач снова зазвучал в ушах.

– Как малыш? – спросила, не узнавая собственного голоса. Онемение ушло, и я ощутила легкое покалывание в конечностях. Трясущейся рукой смахнула слезы и с надеждой заглянула в глаза Эрлинга. Мне было неважно, что станет с моим телом, будет оно прежним или нет. Дело ведь не в шрамах, не в крови водного дракона, которая залечивает почти любые раны. Я хотела знать, что я выдержала пытку, что у меня хватило сил справиться с побоями и защитить свое дитя во чреве. Вот, что было самым главным! Одно лишь его слово, что все хорошо, и я ни секунды не задержусь в этом королевстве! С Пармисом или без, но сбегу отсюда так далеко, что даже королева никогда не сможет нас найти!

Эрлинг молчал. Мне сразу не понравилось выражение его лица. Будто он старательно подбирал слова и не решался их произнести. Пауза слишком затянулась, и когда Маг опустил печальный взгляд, я сразу все поняла…

– Астрид, – отчеканил он каждую букву моего имени. – Вы молоды и здоровы. Ваше тело способно на новое зачатие и…

Казалось, что кто-то с помощью магии отключил все звуки. Я смотрела на шевеление губ Эрлинга, не разбирая ни слова и осознавая, что случилась беда. Настолько страшная и жестокая правда настигла меня в этот миг, что я перестала дышать, перестала чувствовать биение своего сердца. Мир замер, и я вместе с ним, а потом ощутила тянущую и тупую боль внизу живота, как последний островок надежды, что Маг ошибся, и моя кроха продолжает жить внутри меня. И впервые с момента пробуждения слезы перестали течь из глаз. Высохли в один миг на горячих щеках. Я опустила взгляд на живот, трясущимися руками откинула край одеяла и через тонкую ткань сорочки коснулась промежности. Ощутила влагу, которая бледно-алой и липкой субстанцией окрасила мою руку и поднесла ладонь к лицу. Зашевелила влажными пальцами перед глазами и поняла – это все, что осталось от моего ребенка.

– Кровотечение почти прошло, но лучше полежать без резких движений хотя бы день…

Находясь далеко от реальности, я щупала свою ладонь осторожно, с трепетом размазывая вязкую жидкость по линиям руки, но она не впитывалась в кожу. Сворачивалась в комочки и падала на простыни крохотными алыми шариками. Я отрешенно наблюдала за их падением до тех пор, пока последний алый шарик не скатался на ладони. Он прилип к моей коже в области запястья, не желая отправляться вслед за другими. Я безотрывно смотрела на него, боясь шелохнуться, но из груди вырвался бесконтрольный вздох и комочек упал. В этот миг я потеряла себя!

Помню только, как бездушной куклой, будто мной управлял кто-то другой, встала с постели и медленно пошла к выходу. Открыла дверь и переступила через порог, словно пересекла грань между реальностью и сном. Прохлада коридора резко привела меня в чувство, а ощущение потери безжалостной пустотой окутало душу, заставляя ее кричать в унисон с телом. Эхо подхватило мой рев, больше похожий на предсмертный крик зверя. Вокруг меня собирались кармазины, окружая со всех сторон, а я продолжала кричать в агонии боли не в силах остановиться. Когда от моего дикого крика боли голос сорвался и уста перестали издавать какой-либо звук, я замолчала, посмотрела на Луту, которая легла у моих ног, обхватив прозрачными крыльями мои лодыжки, и ревела утопающим в пучине боли водным драконом. Хлестким жестом и с яростью прогнала трэлла, в жалости которого сейчас не нуждалась.

– Разошлись все! – услышала над ухом грозный мужской голос, а потом увидела его невозмутимое лицо. Вмиг оказалась в сильных объятиях Пармиса, что подхватил меня на руки и внес обратно в палату. Прогнал Эрлинга и уложил меня на постель. Я хрипела и хватала ртом воздух. Он протянул мне стакан воды, и я вцепилась в него двумя руками. Глотала живительную влагу против воли и смотрела в изумруды холодных глаз мужчины, который, казалось, ни капли не сожалел о потере. Четкие движения, волевой взгляд и ровный тон.

– Утрата невосполнима, но вам сейчас нужно думать о своем здоровье, – стакан выпал из моих трясущихся рук и со звоном разбился о каменный пол.

Пармис подошел к портрету и прогнал разведчика, а я сидела в кровати, пребывая в странном, ни с чем несравнимом, состоянии, будто всю жизненную энергию из меня выкачали, и осталась лишь пустая оболочка. Мне нечем было заполнить эту пустоту. Я устала от эмоций и сильных чувств. Сейчас мне хотелось только одного – погрузиться в глубокий сон без сновидений и пробыть в нем до тех пор, пока боль потери не отпустит. Присутствие вечно сдержанного Пармиса только усугубляло мое состояние. Я откровенно завидовала его спокойствию. Я не умела так виртуозно владеть собой. Мои чувства сильнее разума! И даже сейчас я продолжала бы кричать, если б окончательно не сорвала голос. Попыталась прогнать герцога, чтобы остаться наедине со своим горем, но из уст вырывался лишь бессвязный хрип.

Пармис снял с себя мантию и аккуратно повесил ее на спинку стула. Опустился на край кровати и коснулся моей щеки прохладной тыльной стороной ладони, заглянул глубоко в глаза, заставляя меня утонуть в бесстрастном изумруде его блестящих омутов. Он всем нутром источал такую силу и уверенность, будто точно знал, что все будет хорошо. Мне же со своими потрепанными чувствами оставалось лишь ронять горькие слезы, которые не успевали скатываться по щекам, ведь их беспощадно смахивали с моего лица мужские пальцы.

– Ты должна забыть о том, что случилось. Прямо сейчас раз и навсегда вычеркнуть страшную ночь из своей жизни и больше никогда не вспоминать, – еле слышно говорил он, а я смотрела на него сквозь водную призму и не верила, что такое можно забыть. Часть меня умерла в этот вечер, и оправиться от этого потрясения я не смогу никогда. – Теперь я всегда буду рядом. Я помогу тебе забыть. Просто доверься мне, Астрид. Прошу тебя.

Я впилась руками в простыни, чтобы заглушить душевную боль, но даже они своим видом и запахом напоминали мне о случившемся. Он просил забыть и довериться, но ни то, ни другое я была не в силах сделать. Только не сейчас, когда рана продолжает кровоточить и ныть. Она не скоро заживет, а если и заживет, то невидимый глазу рубец всегда будет давать о себе знать.

– Ты зря просишь меня быть сильной, – прошептала я осипшим голосом. – У меня не осталось сил сражаться за нас. Я сдаюсь. Он хочет от меня подчинения, тогда так тому и быть. Пусть делает с моей жизнью все, что пожелает. Я ничего не хочу, Пармис, и тебе лучше уйти, – отчаяние сводило меня с ума до такой степени, что хотелось умереть. Уснуть и уже никогда не проснуться! Так было бы легче…

– Я запрещаю тебе сдаваться! – произнес он властным тоном и с нежностью заключил меня в объятия, прижимая к своей крепкой груди. Я закрыла глаза, купаясь в запахе моего любимого мужчины, словно в последний раз вбирая в себя его аромат, стараясь заполнить им внутреннюю пустоту. – Я понимаю, как тебе трудно сейчас, но я тебя никому не отдам, даже если мир рухнет. Не правда. Он не сломал тебя и не сломает никогда. Даже думать об этом не смей! Он получит по заслугам, – шепнул он еле слышно. – Совсем скоро, моя милая, возмездие его настигнет. А ты не думай ни о чем. Я все сделаю сам. От тебя мне нужно, чтобы ты оставалась в палате в ближайшие дни и не выходила из нее ни под каким предлогом. Тебя будут охранять и впускать лишь тех, кто войдет в твой личный список посещений. Будет трудно оставаться наедине с собой, но ты справишься. Я буду приходить к тебе каждый день. Обещай, что исполнишь мою просьбу.

– Что ты задумал, Пармис? – я оторвалась от его груди и заглянула в наполненные яростью и хитростью глаза. Мне стало не по себе от этого взгляда. Казалось, что он хочет совершить нечто страшное, настолько ужасное, от чего у меня по позвоночнику пробежал холодок.

– Не надо вопросов. Я не смогу тебе все рассказать в стенах дворца. Просто доверься мне, – я прочитала в его взгляде безудержную решительность и жажду мести, которая в тот же миг передалась и мне. Стоило на секунду представить, как Пармис в образе дракона перегрызает глотку Хакону, как алая кровь принца орошает поляну, как он кричит в предсмертной агонии дикой боли, и моя собственная боль отошла на второй план. Взамен ей из недр подсознания вылезла ненависть – лютая, голодная, коварная. Это она нарисовала на моем лице кровожадную ухмылку и прогнала унылые слезы, делающие меня слабой. Это она вдохнула в мое изувеченное тело силы и заставила душу замереть в предвкушении расплаты. Я искренне обрадовалась ее появлению, когда нашла частичку знакомой ярости в изумрудных омутах герцога. Он прав, как никогда! Я зря расклеилась и так просто сдалась без боя! Жестокая игра только началась и так позорно проиграть ее в самом начале нельзя! Я не успокоюсь до тех пор, пока Хакон не испустит дух, сильно пожалев о том, что убил моего ребенка!

 

– Я сделаю все, что скажешь, – шепнула ему на ухо и коснулась губами бархатной мочки, чувствуя, как его дыхание учащается. – Попрошу лишь об одном – забудь о жалости, любимый.

– Давно забыл, моя милая, – осыпал он нежными поцелуями мою шею.

ГЛАВА 4

Пармис

Ни одна живая душа, включая моих близких, не знала, сколько на самом деле у меня владений. Все свои сбережения я вкладывал в строения и сразу нанимал прислугу, которая следила за порядком, отчитываясь мне о своей работе каждый месяц. Один из таких ничем не приметных домов был куплен давно и нужен мне сейчас, как никогда. Там находилось то, что должно было спасти нас с Астрид и воплотить мой спонтанный план мести в жизнь. Чтобы добыть ценность, которая там хранилась, в тот же вечер необходимо было незаметно выскользнуть из дворца, не привлекая к себе внимания, что для меня не составляло особого труда. Под покровом непроглядной ночи через тайный выход я тихо как призрак покинул замок, заранее позаботившись о том, чтобы каждый разведчик думал, что мой отдых нельзя нарушать до рассвета. Я рисковал! Снова сильно рисковал своей любимой женщиной, в палату которой в любой момент мог пробраться Хакон и… Но нет! Я поставил на уши всю личную стражу королевы, чтобы уберечь принцессу от неожиданных визитов, хотя шанс на то, что принц с помощью своего супружеского положения все же подберется к Астрид, оставался. Но сейчас на кону стояло наше будущее в Звинси. А ради него стоило идти на риск!

Все свои переживания я постарался оставить за королевской изгородью, одержимый одной единственной целью. Оказавшись у глухого обрыва, я разделся и спрятал в одном из каменных выступов одежду, чтобы по возвращению облачиться в камзол и незаметно проникнуть обратно в замок. По привычке присел на одно колено и ощутил знакомое жжение под кожей. Кровь в венах наполнялась силой, пробуждая во мне ипостась дракона. Разбежался и прыгнул в пропасть камнем, чувствуя, как руки превращаются в крылья, и спустя мгновение взмыл ввысь, устремившись на самый край королевства. Всю дорогу смотрел в черные небеса, которые готовы были вот-вот исторгнуть из себя дождь, и лишь к концу пути мелкие капли оросили чешую моего дракона.

В этих почти заброшенных краях не было специальных площадей для приземления драконов, ведь окрестности заселены обычным людом и те, в чьих жилах текла драконья кровь, не селились здесь и старались облетать эти места стороной. Я же считал дом у озера одним из лучших своих приобретений. Небольшая плоская крыша со специальным отверстием и лестницей вниз, что вела прямо в центр зала, ни за что бы не выдержала приземления на нее мощного дракона, поэтому перевоплощаться в кармазина пришлось прямо в воздухе примерно в метре от крыши. Занятие не из легких, требующее огромного контроля над телом, но у меня всегда получалось мягко приземляться на корточки. Этот раз не стал исключением. Я подошел ко входу и поднял за ручку квадратную дверь, что оголила деревянную лестницу и выпустила на улицу приятный цветочный аромат. Я поспешил скрыться от дождя и вскоре оказался в помещении с магическим освещением, за которое отвечал мой помощник Транд – слабый Маг и затворник, обожающий возиться с растениями. Он-то мне и продал этот дом, кода нуждался в средствах к существованию. Видно было, что не хотел с ним расставаться и прикипел к нему душой. Тогда я предложил ему и дальше проживать здесь и за неплохое жалование следить за моим новым скромным владением. Я ни на миг не пожалел о своем решении, ведь Транд отлично справлялся со своей работой, а сверх того, когда я прилетал сюда, чтобы отдохнуть от дворцовых интриг, занимал меня увлекательными беседами о необычных растениях, что обитали в оранжерее дома. Один из таких непринужденных разговоров за чашкой чая в гостиной и навел меня на нужную мысль о том, как отомстить Хакону.

– Господин Пармис! Я очень рад приветствовать вас! Давно вы не заглядывали! Как только лампа оповестила меня о визите с крыши, я сразу понял, что это вы! – мужчина средних лет с невообразимо пышной рыжей шевелюрой и широкой лучезарной улыбкой на пухлом лице ворвался в зал и раскланялся. Подбежал ко мне с мантией в руках и набросил на плечи. Я наспех завязал тесемки и улыбнулся ему в ответ.

– Я тоже рад снова видеть вас, дорогой Транд. Признаться, очень скучал по этому дому и хотел бы посетить оранжерею.

– Конечно! Прошу вас, располагайтесь, а я принесу травяного чая. Знаю, как вы его любите, – засуетился Маг, и магические лампы под потолком засияли ярче, во всей красе представляя помещение уютного зала. Столько старинной мебели не встретишь даже в замковых покоях. Транд любил собирать антиквариат в виде резных шкафов, тумб на витиеватых ножках и столов странных форм и материалов. А уж о мелких предметах и картинах, которые закрывали собой все стены, я вообще молчал. Каждый визит, как в первый раз! Дом все больше наполнялся утварью, а проход к оранжерее становился все уже. Задевая края мебели тучным телом, облаченным в серую мантию, Маг просеменил в смежную комнату, а я направился в противоположную от него сторону. Просочился в узкий проход и распахнул неприметную дверь. Тут же окунулся в ворох потрясающих запахов и медленно пошел по вымощенной дорожке к центру, где стоял круглый стол и пара стульев. Не всем растениям подходил местный климат. Многие из них находились под стеклянными или магическими куполами, радуя глаз своей сочной красотой. Я присел на стул и посмотрел направо. На деревянном постаменте, окруженном мерцающим светом, в глиняном горшке рос диковинный цветок необычайной красоты. Я не запомнил его сложного названия, но зато на всю жизнь в мою память врезались слова Мага о его опасных свойствах. Голый и гладкий бордовый стебель удерживал на себе большой раскрытый цветок размером с две мои ладони. Его набухшие бархатные белоснежные лепестки с алыми жилами острыми пиками свисали под собственной тяжестью, а в центре красовался черный бутон в форме треугольника, на вершине которого застыла прозрачная капелька на первый взгляд росы, но в переливах этого прекрасного создания затаилась смерть в чистом виде. Стоит росинке попасть внутрь любого, в чьих жилах течет кровь дракона, как страшный яд понесется по венам, поражая все на своем пути. Так можно лишиться истинной ипостаси навсегда, если вовремя дать несчастному противоядие, а если не успеть, то меньше чем за сутки тело сгорит изнутри и умрет. Я прилетел сюда именно за этим редким ядом, который очень трудно обнаружить в организме даже после смерти жертвы. Это под силу лишь очень сильному Магу. Такому, как Эрлинг.

– Любуетесь фолкрацией, господин? – все с той же дружелюбной улыбкой Транд поставил поднос на стол и принялся разливать благоухающий чай по чашкам. Я кивнул и вдохнул приятный аромат горячего напитка. – В это время года она особенно красива и ядовита. Вы даже не представляете, чего мне стоило сохранить ей жизнь! Не помню, говорил или нет, фолкрация родом из Дагайна. Любит расти на вершинах гор и нуждается в солнце, но воссоздать нужные условия с помощью магии мне удалось совсем недавно. Едва успел, иначе потерял бы венец моей коллекции навсегда, а ведь этот цветок так трудно достать в нашем королевстве!

– Понимаю, Транд, как вам дорого каждое растение. Право, я и сам прилетел ради фолкрации, но вовсе не для того, чтобы любоваться ее красотой, – Маг медленно присел напротив, и улыбка сошла с его лица, а рука застыла на ручке чашки. – Меня все же больше привлекают ее свойства. Так же, как и вы, мой друг, я собираю коллекцию, но не цветов, а ядов. Сколько себя помню, всегда любил изучать опасные вещества еще со времен обучения в Драконьем Пределе, – небрежно улыбнулся и сделал глоток чая. – Непревзойденный вкус, как всегда! Травы, определенно ваш конек, Транд!

Я не врал, когда говорил, что занятия по ядам всегда мне были интересны, а вот на счет коллекции слукавил. Вряд ли кто-то в здравом уме стал бы хранить у себя огромное количество ядов со всего мира! За подобное увлечение можно отправиться на плаху, хотя идея меня прельщала.

Маг выдавил из себя уважительную улыбку и вкрадчиво произнес:

– Понимаю вашу одержимость, – подмигнул он. – Меня тоже всегда тянуло к самым запретным растениям. Из-за них и бросил учебу в Академии еще в юном возрасте. Вовремя не развил магические способности, но я счастлив, ведь мне хватает тех, что есть для того, чтобы помогать моим любимым цветам расти и крепнуть, каждый день радовать меня своей красотой и запахами.

– Одержимость любимым делом – не порок. Ради цели можно на многое пойти. Вот и я воплощаю заветную мечту в жизнь. Надеюсь, вы поможете мне, и яд фолкрации станет венцом и моей коллекции.

– Конечно, господин Пармис! Можете на меня рассчитывать. Мне и самому давно не терпелось собрать яд с цветка. Это настоящее таинство… – открыл он ящик стола и достал крохотную колбу. Я видел, что ему самому не терпелось прикоснуться к прекрасному, и мне его одержимость была на руку. Чем скорее я получу яд, тем быстрее прибуду в замок! Этой ночью в Зеленые земли на утренний прием слетались послы других королевств. Переговоры состоятся в тронном зале, а у меня как раз был доступ к подобным мероприятиям, включая других приближенных королевы. Главное, успеть к началу и быть во всеоружии.

– С удовольствием буду наблюдать. Расскажите, как яд действует, если попадает на кожу.

Отставив чашку в сторону, я прошел следом за Магом, который увлеченно колдовал над цветком руками, снимая с него мерцающий купол и, когда защита пала, я ощутил дивный сладкий и одновременно свежий аромат фолкрации.

– Никак он через кожу не действует. Только при попадании внутрь или в открытую рану. С противоядием все сложно. Эликсир спейти крайне трудно изготовить. Я бы точно не сумел. Ингредиенты редкие, да и магия нужна сильная, чтобы собрать их воедино в правильной пропорции.

– Что ж, я собираю яды, а не эликсиры, – рассмеялся я, внимательно наблюдая за тем, как Транд аккуратно подцепил каплю, и она вязкой субстанцией перетекла в колбу. Маг быстро ее закупорил и вручил мне.

– Будьте осторожны при перелете, господин. Вещь очень хрупкая…

– Как раз об этом я и хотел попросить вас позаботиться. Яд надо поместить в мягкий мешочек и крепко привязать его к ноге моего дракона. Справитесь?

– Постараюсь, – кивнул он и задумался. Почесал затылок, и его взгляд вдруг просиял.

– Ждите меня на крыше. Я сейчас все устрою!

Шустрость Мага никак не вязалась с его тучностью. Он вмиг выбежал из оранжереи, а я не стал терять времени зря. Глотнул на дорогу чая и вышел в зал. Окинул картины на стенах отрешенным взглядом и вздохнул. Мне предстояла рискованная миссия, исход которой был неизвестен. Я балансировал на грани и глубоко в душе боялся сделать неверный шаг, но меня успокаивала мысль о том, что если мою причастность к преступлению раскроют, Астрид это не коснется. Она не узнает ни единой подробности моего страшного плана. Так будет лучше для нее самой!

Поднявшись по лестнице на крышу, я не обрадовался проливному дождю, который за считанные секунды пропитал мантию водой, заставляя ткань противно липнуть к телу. Холодный ветер трепал мокрые волосы, а тучи заволокли мерцающую луну в черную пучину, погружая мир в непроглядную тьму. Дорога в замок обещала быть трудной, но это меньшее за что я сейчас волновался. Остаться незамеченным и не разбить по пути колбу – вот что главное!

– Господин! – сквозь завывание ветра послышался голос Мага. Он с трудом поднялся по лестнице и, качаясь, остановился рядом со мной. – Я завернул колбу в мягкую материю и поместил в бархатный мешочек. Наложил на него заклинание и теперь даже в случае падения разрушится лишь заговор, а колба останется целой, – с гордостью сообщил Транд.

– Благодарю, – я не спешил принимать из его рук мешочек, ведь еще надо повязать на лапу после превращения. – Отойдите подальше и прижмитесь к крыше, иначе не устоите.

Как только Маг выполнил мои рекомендации, я сел на корточки и прижал руки к груди, чтобы не раскинуть крылья во время перевоплощения. Крайне осторожно и медленно принимал истинную ипостась и поспешил взмыть ввысь, чтобы не задеть Транда. Облетел дом вокруг и завис над крышей, вытягивая лапу так, чтобы мужчине было удобно привязать к ней мешочек. Качаясь от потоков ветра, он выполнил все в лучшем виде. Проверил надежность узла и махнул мне рукой на прощание. Я полетел над домами, взмывая все выше и выше. Чешуя дракона хорошо защищала от холода и влаги, и вскоре я и думать забыл о неблагоприятной погоде. Мечтал поскорее добраться до замка, а когда снизился и увидел его пики, сердце заколотилось от волнения и страха. Стражи внимательно оглядывали окрестности, но мне повезло, что их внимание было направлено на главную площадь, со стороны которой пребывали послы. Плавно опустившись на край пропасти, я проследил за тем, чтобы мешочек не пострадал. Принял образ кармазина, нащупал камзол, который впитал в себя влагу и наспех облачился в него. Выудил склянку и спрятал ее в кармане брюк. Посмотрел на предрассветное небо и быстрым шагом направился к тайному ходу.

 

Совсем скоро уже сидел в своих покоях у камина с трубкой в руках, в парадном камзоле и гладил по карману, в котором покоился смертельный яд. Выпускал дым, собираясь с духом, и ждал, когда прислужник придет оповестить о начале делового приема. Не моргая смотрел на огонь и прокручивал в голове план. Если все пройдет успешно, уже завтра…

Стук в дверь прервал мои размышления. Слуга бегло проговорил приказ королевы и скрылся за дверью. Пора спускаться!

Уже в коридоре я понял, что совершить задуманное будет не просто. Тронный зал охраняла королевская стража, впуская внутрь только по списку. Я вошел в помпезное помещение одним из первых и тут же прошел по зеленой ковровой дорожке к трону королевы, которая восседала за столом. Мельком взглянул на ее кубок, улыбнулся и склонился в почтении.

– Займите место рядом с Туланом, Пармис. Возможно, в этих переговорах понадобиться и ваша помощь.

– Да, ваше величество, – с удовольствием согласился я и исполнил приказ, стараясь не думать о вещи, что покоилась в кармане, но все же невольно подносил к нему ладонь, чтобы в сотый раз убедиться, что яд на месте. Вскоре все мое внимание устремилось в сторону гостей королевства. Поприветствовав посла из Дагайна, я заметил, что в зал вошел Хакон. Королевской походкой с гордо поднятой головой он вышагивал по центру в сторону трона Хаамы, которая заранее не дала распоряжения поставить рядом с собой еще один трон для сына, выказывая явное к нему пренебрежение. Но Хакон не растерялся! Нагло вклинился между мной и Туланом с победоносной улыбкой и принялся приветствовать послов с таким видом, что он уже король Звинси. Я заскрежетал зубами, пряча злобу под учтивой улыбкой. Появление принца прогнало все мои потаенные страхи и перекрыло пути к отступлению. Сегодня или никогда!

– Я так и не успел поблагодарить тебя за поддержку, Пармис, – шепнул он мне на ухо. – Обещаю, что как только я взойду на престол, назначу тебя своим главным советником.

– Очень лестное обещание, друг мой. Буду рад, – зря он строил на будущее далеко идущие планы и раздавал обещания, которые в итоге окажутся пустыми! Я позабочусь о том, чтобы Хакон так и не добрался до трона! Гнев бурлил во мне жгучей рекой, и унять его было невозможно. Зато я отлично прятал его внутри, умудряясь вникать в дела королевства и отвечать на редкие, но точные вопросы Хаамы. При этом с огромным удовольствием наблюдал за тем, как королева откровенно игнорирует присутствие сына и всякий раз обходит его стороной, ни в чем с ним не советуясь и не поучая. Ровно то же самое происходило и со стороны приближенных королевы. Никто и словом с Хаконом не перемолвился, полностью поддерживая Хааму. Принц подорвал свой авторитет среди знати. Я единственный, кто разговаривал с ним так же непринужденно, как всегда, но он вряд ли догадывался, что в моем лице он обрел самого лютого врага!

Когда с официальной частью приема было покончено, визит перешел в небольшое торжество. Гости расселись за столами поодаль от правительницы, а Хакон вышел на королевский балкон, чтобы раскурить трубку. Он заметно нервничал и звал меня с собой, но я не мог упустить удобного случая занять место по левую руку от королевы, поэтому отказался, ссылаясь на желание отужинать. Делал вид, что увлечен трапезой, а на самом деле внимательно следил за каждым, кто приближался к королевскому столу, включая прислугу. С осторожностью бросал взгляды на дядю, скрыть от которого нужный жест будет не так просто. Но благоприятный момент вскоре представился! Хаама склонилась над бумагами, отставив свой кубок в мою сторону, а Тулан увлеченно что-то ей пояснял. Будто в бредовом сне я опустил руку в карман и, разглядывая зал, откупорил колбу. Наклонил ее так, что вязкая капля прилипла к кончику указательного пальца, и аккуратно выудил руку наружу. Немного сжал ладонь, прикрывая каплю большим пальцем и положил руку на стол. Сделал вид, что потянулся за закуской и попутно окунул кончик пальца в кубок с вином. Незаметно размазал следы вина по ладони и со спокойной душой приступил вкушать вяленое мясо, вгрызаясь в него зубами и прожевывая кусок за куском. Попутно наблюдал за присутствующими и понял, что никто ничего подозрительного не заметил. Теперь оставалось дождаться самого важного! Мир, будто замер и сгустился над хмелем в драконьем кубке, но королева не спешила испить из него. От напряжения у меня пот выступил на лбу. Я боялся, что за весь вечер она так и не притронется к вину! Благо к этому ее подтолкнуло появление Хакона. Она со злостью зыркнула на сына и сделала роковой глоток!

ГЛАВА 5

Хакон

Я так и не дождался окончания торжества, посвященного переговорам с послами. Никогда не чувствовал себя так гадко в кругу приближенных! Оставаться в тронном зале и дальше не видел никакого смысла. Поддержка Пармиса не помогла отстраниться от презренных взглядов остальных. Мать сделала все, чтобы ко мне отнеслись холодно, и я еще больше возненавидел ее за это! Но в ближайшее время лучше не показывать злобу до тех пор, пока происшествие с Астрид не уляжется. Нужно умерить пыл и притвориться раскаявшимся во всех злодеяниях кармазином. Лучше всего начать с жены, у которой стоило попросить прощения и наладить хотя бы поверхностно хорошие отношения. Поэтому я решил заглянуть к ней в палату, чтобы справиться о ее здоровье, покаяться и спокойно поговорить о том, что случилось.

Но меня ждало огромное разочарование! Королевская стража попросту не пропустила меня к собственной жене, тыча в лицо особым списком и распоряжением, подписанным королевой! Чаша моего гнева переполнилась, и злоба полилась через край, обжигая душу. Вечер был окончательно и беспросветно испорчен! Я решил не настаивать на визите, не поднимать скандал, который еще больше усугубит и без того не простую ситуацию. Изобразив наносное понимание, я поднялся в свои покои, приказал прислужнику накрыть на стол и привести ко мне любую доступную кармазинку для утех, но вовсе не потому, что мне хотелось близости. Просто я не желал коротать этот вечер наедине с полным кубком, ведь Пармис все еще на приеме, а кроме него мне и выпить-то не с кем.

И вот снова меня окутало противное чувство щемящего одиночества, а холодная комната лишь вторила моим чувствам, заставляя содрогнуться. Давно мне не было так леденяще холодно, будто горячая драконья кровь перестала течь по венам. Впервые за долгое время мне захотелось согреться искусственным теплом, и я приблизился к камину. Присел на корточки и начал его разжигать, не дожидаясь прислужника. Вскоре огонь полыхнул и едва не обжог мою руку. Укусил жаром и принялся пожирать поленья, стараясь поскорее превратить их в пепел. Словно завороженный я смотрел на танец пламени и думал о будущем королевства. Вспоминал об обещании, данном на отцовской могиле, и размышлял о том, как поскорее его исполнить, но Астрид сплошной стеной отрезала меня от благородной цели! Как бы мне не хотелось этого делать, но от нее придется избавиться. Сейчас я не видел в ее кончине смысла, ведь взамен умершей супруги мать навяжет мне новую пассию другой расы. И только когда стану королем, смогу выбросить ее из своей жизни, чтобы жениться на кармазинке. Хотя уверен, что мне будет жаль прощаться с этой прелестной водной герцогиней! Мы могли бы создать страстную пару и гореть в огне всевластия вместе, но, увы! Всему виной ее водная кровь!

Рейтинг@Mail.ru