Юлия Новосёлова
12 башен. Добро пожаловать в себя
– Про какой браслет говорил Ворон? Что это вообще за реальность?
– Тоталитарное общество, каждый чих контролируется правительством. Каждому человеку с рождения вживляется браслет. Любое действие – от обращения к врачу до заказа пиццы возможно только через этот браслет. Абсолютная цифровая прозрачность. Весь процесс управляется искусственным интеллектом. Взломать браслет невозможно, не убив носителя. Любое вмешательство – мгновенный импульс в сердце и всё. Большинство смирилось, но не мы. По стране более 100 группировок. Мы ушли в подполье, глушилки позволяют нам быть незаметными для ИИ. Но они маломощные и их хватает всего на 300 метров. Естественно, мы без них ничего не можем. Снабжают нас сочувствующие, кто живёт обычной жизнью, но помогает нам провизией и медикаментами.
– И что, вообще никакого выхода нет?
– Есть, но это задачка 80 уровня. Надо пробраться в здание с серверами и заменить часть плат с данными. Иначе правительство не свергнуть. ИИ контролирует всё.
– Так почему народ не взбунтуется?
– Пробовали! Многие погибли, остальные исчезли целыми семьями. Если не страшно за себя, то детей и родных никто не готов подвергать такой опасности.
– И что это за Башня? Тирана-Деспота.
– Бунтаря. Видимо своего ты своего полноценно не прожил в подростковом возрасте. Поэтому такая жесткая реальность.
– Кто такие индивидуалы?
– Такие же бунтари, как мы, кто не хочет мириться с тотальным контролем, но и не готов примкнуть к группе освобождения. Шифруются у себя по норкам и как-то выживают.
– Ты говорила, что сегодня нужно оттестировать коды взлома.
– Да, и ты нам очень нужен. У тебя нет браслета и для системы ты невидимка.
Я доведу тебя до здания с черного хода. Но внутри ты сам. Просто нужно приставить устройство к замку и проверить, получится ли взломать код на двери. И молиться, чтобы сработало. Я буду страховать тебя снаружи.
– Стрелять умеешь?
– Ага стрелок восьмидесятого уровня в WoW.
– Ну, значит справишься. А сейчас отдыхай. В полночь выдвигаемся.
– Ксана?
– Да?
– Почему ты в этой реальности куришь?
– Соответствую образу Башни. Ты ещё мои татуировки не видел, – засмеялась девушка.
Я наспех перекусил парой сэндвичей с чем-то похожим на курицу. Уснуть не получилось, как я не старался. Кофе здесь не было, великая роскошь для этого мира. Ксана принесла мне черный комбез и балаклаву. Проверила, смогу ли я справиться с пистолетом. Спасибо военной кафедре, руки помнили. Ровно в 12 мы выдвинулись из убежища. Нас провожал Ворон.
– Свобода – высшая справедливость! Он поднял руку в воинственном жесте.
– Свобода – высшая справедливость – вторила Ксана.
Под покровом ночи мы пробирались несколько километров. Машина была бы слишком заметна. Мы подошли к зданию. Ксана показала на охранника у входа. Через пару минут у него будет обход.
Мы подождали пока он уйдёт. Держась вне видимости камеры, я поднял Ксану, чтобы она наклеила пластинку с изображением пустого периметра. Надеюсь, в эту секунду охрана внутри здания будет смотреть в другую сторону.
– Давай, – кивнула Ксана и перебежала к углу здания, откуда должен был появиться охранник. Я прислонил устройство к замку. Ноль реакции. Ксана предупреждала, что может сработать не сразу. Я подождал ещё минуту. Ничего! Грёбаная жестянка, я тряс устройство как грушу, еле сдерживаясь, чтобы не запустить об стену. Я хочу домой. Мне надоела вся эта хрень с архетипами!
Взяв себя в руки, я снова приложил устройство. Время поджимало, скоро должен был появиться охранник. И тут устройство замигало зелёным.
Я острожно, чтобы не нарваться на людей в здании, приоткрыл дверь. Внутри был длинный коридор, который заканчивался комнатой охраны. Там сидели двое в форме и смотрели в экраны трансляции с камер.
Как можно тише я закрыл дверь.
Ко мне метнулась Ксана.
– У нас максимум пара минут, – шепнула она. Мы быстро отклеили пластинку с камеры, и по стеночке обогнули здание. Кажется, пронесло!
Возвращались мы задворками, такими же мелкими перебежками. Один раз мимо нас проехал патруль, освещая все вокруг мощными прожекторами. Мы успели укрыться за мусорными баками какого-то ресторана.
Подходя к промзоне, Ксана тихонько свистнула, сначала два, потом один раз. В ответ из темноты показался сам Ворон. Мы дошли до его кабинета молча, только там он спросил, как прошла операция.
– Сначала ни черта не работало! Получилось только со второго раза. Не уверен, сработает ли в нужный момент.
– Значит, устройству нужно было больше времени. Сейчас у нас больше данных. Я проверю его ещё раз.
– Тянуть больше нельзя. Со мной связался Свободный комитет, штурм будет завтра. До них дошла информация, что правительство нашло способ обходить глушилки. И в ближайшие дни ими оснастят все патрули. И тогда нам точно хана.
– В здании на входе пост охраны. 2 человека, отслеживают камеры наблюдения.
– Сможешь их убрать?
– Я никогда не стрелял в людей.
– Нам надо ввести из строя пульт, чтобы не сработала сигнализация. Иначе все в здании будут на ушах. Тень страхуешь Павла. Там уже без разницы будет, что система нас засечет.
Весь следующий день мы готовились к штурму. Я успел познакомиться с другими ребятами. Всего в группе Ворона было порядка 20 человек и у каждого была своя история.
Та красотка, что держала меня на мушке, Алиса, бывшая журналистка. Ушла в подполье, потому что не смогла работать в условиях цензуры. Все происшествия замалчивались, прославлялся режим, где все стабильно, предсказуемо, обеспечены все социальные блага, если ты честно работаешь во благо правительства. Алекс попался на воровстве. Его матери были не по карману дорогостоящие лечение и лекарства. Она болела, и пацан решился ограбить аптеку. Естественно, засветился на камерах и в системе. Сейчас скрывается среди мятежников, которые помогают его маме медикаментами.
Моей задачей было убрать охранников и удержать черный ход на случай подкрепления. Я сомневался, что смогу выстрелить в человека, пусть даже в моем подсознании. Ксану было не видно почти весь день. Только вечером мы пересеклись, чтобы обсудить предстоящую вылазку.
– И что будет потом, после замены плат?
– Отключатся все службы, связанные с охраной и безопасностью. Полиция, армия, отдел по борьбе с экстремистскими группами (ОБЭГ). И тогда наши захватят СМИ и правительство.
– А почему не отключить сразу все браслеты?
– Будет хаос: сбой в работе школ, больниц, транспорта, производства. Изменения должны быть постепенными.
С наступлением ночи наш отряд выдвинулся к зданию с серверами ИИ.
Мы рассредоточились и к черному входу Ксана и я пришли первыми.
Нам везло, никто не обнаружил нашей первой вылазки. И охранник выдвинулся делать обход по графику. Мы повторили весь план, но на этот раз устройство сработало почти сразу.
Дверь открылась и пути назад не было. Я достал пистолет. Мы прокрались вдоль стены к комнате охраны. Ксана рванула в проем и уложила двух охранников. Я отключил камеры и выстрелил в тревожную кнопку, стараясь не смотреть на окровавленных людей. Снаружи раздался хлопок, кто-то уложил охранника, патрулирующего периметр.
Через пару минут коридор наводнили ребята из группы. Из-за балаклав сложно было понять, кто есть кто. Они забрали у нас устройство, чтобы зачистить этажи и поменять платы.
Вдалеке завыли сирены, кто-то видимо успел вызвать подкрепление. Мы с Ксаной заняли позиции. В коридор ворвались не менее 10 человек в форме. В кого-то я даже попал. И тут как назло у меня кончились патроны.
Я как в замедленной съемке увидел, как оставшиеся солдаты целились в меня. Прогремели выстрелы.
Я понял, что ещё жив. Такая удача! Алиса опустила пистолет и подмигнула мне: Не благодари. Я кивнул.
Тут спустился Ворон и остальные.
– Все, быстрее сворачиваемся. Встретимся на базе.
Мы с Ксаной выбежали из здания, но повернули совсем в другую сторону.
Через несколько кварталов был заброшенный подвал, видимо ещё одно тайное место сопротивленцев. Туда Ксана меня и привела, чтобы перевести дух.
– Как ты?
– Как будто прожил целую жизнь. Ты знаешь, я начал ценить наш мир, где столько возможностей и свободы выбора. Мы сами строим себе тюрьму из ложных убеждений и стереотипов. А потом говорим, что жизнь такая. И ведь всегда находим оправдание своему бездействию. Пресловутая стабильность, за которой люди прячут свои страхи. Но сейчас я понимаю, что это самообман. Стабильности не существует. Есть или развитие, или деградация. Если честно, я даже рад увольнению. Страшно представить, если бы я занимался этим всю жизнь.
Похоже я разгорячился и не заметил, как с шепота перешел на крик.
– Тише, тише, нам нельзя привлекать внимание.
– Ты – молодец, Паш! И она поцеловала меня в щёку. Если готов, идём. Нам нужно попасть на базу до рассвета.
Мы осторожно выскользнули из подвала. Небо на горизонте уже стало светлеть. И вдруг я увидел готическую Башню среди городского пейзажа. Она смотрелась мрачным и темным пятном на фоне освещенных улиц.
– А это что за Нотр-Дам?
– Ну, наконец-то! Это Башня Бунтаря. Поздравляю, ты прошел самый сложный уровень. Пора прощаться.
– А как же сопротивление, ребята? Я не могу вас бросить сейчас…
– Это уже не твоя война. Тебя ждут собственные решения в реальном мире.
Мы дошли до железных кованых ворот. Где-то вдалеке истерично завывали сирены. Я тянул время, мне было тяжело расставаться с этой отважной бунтаркой.
– Слушай, а почему Тень?
– Здесь я проживаю теневого Бунтаря, который идёт против закона, рушит систему. И даже убивает людей, – печально добавила Ксана. В нормальном мире Бунтарь – вспомогательный архетип, который нужен, чтобы что-то изменить. Научился говорить нет, разорвать отношения с абьюзером, сломать старое, чтобы построить новое. Ну и подростки очень ярко проживают этт этап.
– Светает! Мне уже пора.
Я тоже чмокнул Ксану в щеку.
– До встречи в следующей Башне!
Я взялся за прутья решётки. Два черепа на воротах пялились на меня пустыми глазницами. Обернулся, но Ксаны уже не было. Казалось, всё заволокло плотным туманом. Я толкнул ворота и провалился в этот самый туман.