Юлия Николаева
Умница и Сказочник
Глава 3
Вопрос немного ошарашил. То есть я прекрасно понимала, что Алина пытается перевести тему, и вряд ли ей интересна моя жизнь… Просто я всерьез задумалась об этом в тот момент. Вот появился человек, который не видел меня десять лет, и что я могу ему сказать?
– Ну… – я потерла пальцем поверхность стола. – Я окончила наш институт с отличием. Потом устроилась на работу. И как-то так удачно, что до сих пор там и работаю.
– Там это где?
– В ресторане бухгалтером-калькулятором.
– Кем? – прыснула Алина. – Калькулятором? Ты меня сейчас разыгрываешь?
– Нет. Это профессия такая.
Алина еще пару секунд смотрела на меня, потом выдала:
– Ладно. Наверное, интересная.
Я только сощурила глаза на нее. Возникла неловкая пауза.
– Ну… А парни? – да уж, если она рассчитывала сгладить неловкость, то выбрала не лучший вариант.
– А что парни? Ну встречалась… С парочкой…. С одним.
Да, тоже тема так себе.
– Мать не объявлялась? – это Алина, наверное, уже от безысходности. Я покачала головой.
– Ну, она вроде звонила бабушке, пока та была жива, я не интересовалась, а после ее смерти исчезла с радаров окончательно. Кажется, она живет во Владивостоке с каким-то моряком.
– Какая романтика.
– Ага, портовая.
– А отец?
Я вздернула брови, мол, ты чего.
– Ну, мало ли. Вдруг объявился. Всякое в жизни бывает.
– Как он мог объявиться, если даже не знает о моем существовании?
– Ты в этом не можешь быть уверена. Твоя мать могла ему сообщить.
– Да она сама не знает, кто он, – хмыкнула я. – Ну, наверное.
– Она же говорила бабке, что он из какого-то знатного рода.
– Ага, из знатного рода выдуманных аристократов. Мне казалось, ты не настолько наивна, чтобы верить в подобную чушь.
– Я просто спросила. Что в этом такого? Ты бы не хотела узнать, кто он?
– Зачем?
– Не знаю… Может, он нормальный.
– Нормальный с моей мамулей бы не связался. Только какой-нибудь наркоман или музыкант. Она же любительница творческих личностей, – добавила я не без язвительности и решила перевести тему. – Ты к своим когда?
Алина скривилась.
– Не знаю. Как они там поживают?
– Да как обычно. Отец пьет в своей комнатушке в коммуналке, мать с отчимом живут, вечно ругаются. Мелкий в школу пошел.
– Ясно. Обязательно зайду. Когда-нибудь.
Вот уж кто не испытывает светлых чувств по отношению к родителям.
Когда Алинка ушла, я легла на диван в гостиной, привычно закинув руки за голову. Нет, ну разве можно так не тактично. Не все тут такие отчаянные, как она. Есть простые люди, которые живут простой жизнью… Без всех этих виражей.
Ладно, так себе оправдание. Вообще никакое, если честно. Ну да, у меня стабильная жизнь, мне так удобно. А парни… Не то чтобы совсем один. На свидания я ходила со многими, просто они мне не подходили. Так что… Я же не Алина, чтобы выходить замуж за всех подряд.
Нет, в чем-то я даже завидую ее легкости, безбашенности, мне этого не хватает по жизни. Наверное, сказывается воспитание. Бабуля была совсем не простым человеком. Конечно, это было лучше, чем отец, которого я никогда не знала, и даже не знала, кто он, и мать, которая оставила меня в возрасте трех лет и укатила с каким-то мужиком в дальние дали.
Бабуля была вечно недовольная жизнью. Знаете, такой особый тип людей, которые недовольны всегда и всем. И во всем у них виноваты окружающие. Я была виновата в том, что у меня непутевая мать, а мать была виновата в том, что бросила меня. Одна бабушка была ни в чем не виновата, только непонятно было, за что ее так жизнь побила. Это ее слова, если что.
Алинку она терпеть не могла, но дружить с ней позволяла, хотя не раз утверждала, что эта дружба доведет меня до того, что я сбегу с каким-нибудь непутевым парнем точно, как моя мать. В итоге сбежала Алинка, не дожидаясь, пока я достигну нужного уровня просветления, чтобы рвануть с ней.
На самом деле это сейчас смешно вспоминать, но в детстве я была уверена на сто процентов, что должна сделать все, чтобы не стать такой, как мама. И тогда у меня все сложится. Опять же по бабкиным словам. Я зубрила учебники, посещала полезные кружки, не смотрела на парней. У парней ведь в голове одно – то, что у девушек между ног, так что лучше вообще их обходить стороной до поры до времени. А то голову задурят, цветок сорвут, еще и матерью-одиночкой стану.
Удивительно, как сильны оказались все эти установки. Я лично поняла, как жестко вляпалась, только после смерти бабули. Когда исчез этот вот зоркий взгляд, за одну секунду отмеряющий, что длина твоей юбки на сантиметр выше благочестивой, и что если буду так улыбаться незнакомым парням, то они решат, что я легкодоступная.
Не решат, к сожалению. Потому что даже если бы я вдруг захотела стать легкодоступной, у меня не вышло бы. Умниц парни чуют за версту и за нее же обходят стороной.
Потому что от умниц, как сказал мне однажды в припадке доброты один из возможных кавалеров, одни проблемы. Потому что умницы зануды, с ними скучно, они не умеют веселиться, а главное, сразу считают, что отношения такие серьезные, что готовы пройти проверку браком.
Короче, умницы – отстой.
Я откинула мягкую игрушку в кресло и перевернулась на бок. Вот на фига Алинка подняла эту тему? Лучше бы ее бывших обсудили, там разговоров не на одну неделю, наверное.
Сарказм как лучшее средство защиты. Боже, храни сарказм. Аминь.
Нет. Нет, нет, нет. Кто бы ты ни был – нет.
Я села на кровати, не открывая глаза. Звонок продолжал трезвонить. Потерла лицо руками, взяла телефон: половина восьмого утра. Кто бы ни стоял за дверью – он заслуживает смерти.
Открыла я, не глядя, отчасти оттого, что плохо соображала, отчасти оттого, что не ожидала, что ко мне может явиться кто-то нехороший. Мой взгляд уперся в могучую мужскую грудь в футболке. Когда я говорю могучая – я не утрирую. Почти как у Ильи Муромца в мультике, ага. Я подняла глаза выше, еще чуть выше, еще… И наконец увидела лицо. Ну что могу сказать: очень даже хорошо. Красивый такой мужик. Такие красивые мужики к нам не ходят.
– Вы, наверное, к Светке, да? – спросила сонно. Он вздернул бровь.
– А кто у нас Светка?
Ух ты, голос такой низкий, с нотками хрипотцы. Аж завораживает. И будит. Я снова уставилась на красавчика.
– Ну Светка Кикимора… То есть Киримова, я хотела сказать, этажом выше живет.
– А с чего вы взяли, что я к ней?
– Ну… У нас только к ней мужики ходят. Ой, – я прикрыла рот рукой. – Извините. Надеюсь, вы не надеялись стать для нее единственным и неповторимым.
Он только усмехнулся, разглядывая меня. Обвел сверху вниз, качнул головой.
– В общем, вам выше, – пискнула я и стала закрывать дверь, но он ловко вклинился между ней и дверным косяком.
– Вообще-то мне нужна Майя Перова. Это вы?
– Я… – протянула удивленно.
– Вот и замечательно, – он снова улыбнулся, так сокрушительно сверкнув белоснежными зубами, что я от неожиданности сделала шаг назад. Чем мужчина и воспользовался, проникнув в мою квартиру и тут же закрыв на щеколду дверь.
– А вы кто? – спросила я настороженно. Он протянул мне руку, я посмотрела на нее и вложила свою ладошку. Он ее пожал со словами:
– Демид Мазуров.
Я кивнула, а потом застыла с открытым ртом и выпученными глазами.
– Кто? – переспросила его.
– Демид Мазуров. И судя по взгляду, мое имя вам знакомо.
Руку я забрала и отошла подальше, чтобы обозреть мужчину еще раз. Ну Алина, ну коза! Как можно было не сказать, что этот Мазуров молодой красивый мужчина? Высокий, накачанный, руки забиты татухами. Ну, это сейчас модно, надеюсь, он поэтому, а не из-за дружков на зоне. Еще раз посмотрела на лицо, пытаясь вспомнить, что именно говорила бывшая подружка.
Что Мазуров бизнесмен и бандит. Занимается противозаконными делами… Разве с такой внешностью бандиты бывают? Глаза добрые, лучатся светом как будто. Нос прямой, пухлые губы, легкая небритость, волосы зачесаны вверх. Нет, ну точно со страниц журнала сошел. Ага, сошел и первым делом прикатил в российскую глубинку.
– Ну, так что? – Демид, кажется, устал ждать, пока я на него насмотрюсь.
– Что что?
Он терпеливо вздохнул.
– Алина где?
Я снова выпучила глаза, открыла рот, чтобы соврать, но он меня опередил:
– Слушай, милашка, ты выглядишь умницей, хотя и немного тупишь с утра. Так что давай не будем тратить наше время. Я знаю, что она приехала сюда. И что была у тебя. Она здесь?
Значит, я милашка. И выгляжу умницей. Интересно, а умницы вырывают мужикам причинные места? Умницей я выгляжу… Он вообще понимает, как меня бесит, когда я слышу такое?
– Вот что, уважаемый Демид… Не знаю, как вас по батюшке…
– Михайлович.
– У него имя-то попроще, да? – хмыкнула я, он только дернул бровью. – Короче, Демид Михайлович, Алины тут нет, и где она, я не знаю. Она приехала, попросилась пожить, получила отказ, и наши пути-дороги разошлись. Такой ответ вас устроит?
Мазуров принялся сверлить меня взглядом. Вот зуб даю, не верит. Алинку убью при встрече, честное слово. Не приедет сюда Демид, не приедет…
– Может, чаю выпьем? – вопрос Мазурова поставил меня в тупик.
– Чай? – переспросила я. – Вы хотите чай?
– Я много чего хочу. Задолбался в дороге. Но давай начнем с чая.
– Мы перешли на ты?
– Да.
– Когда это?
– Только что, – невозмутимо ответил Мазуров, разуваясь. – Когда говорили про чай. Ванная там? – указал он на дверь, я кивнула. – Не возражаешь, если я приму душ?
– Возражаю.
– Не будь букой, милашка, тебе это не идет.
– Я тебе не милашка.
– Зато мы точно перешли на ты, – подмигнул он мне. – Одолжишь полотенце?
Я только хлопала глазами в изумлении.
– Слушай, – выставила вперед руки, – может, у вас в Москве принято вламываться к чужим людям и лезть в их ванную, но я категорически против. Я бы предпочла, чтобы ты вообще удалился из моей квартиры. Кажется, я все доходчиво насчет Алины объяснила.
– А как же чай? Ты вроде была не против него.
Я закрыла глаза, глубоко вдохнула, выдохнула.
– Пьешь чай и проваливаешь, – заявила ответственно, проходя в кухню. Он последовал за мной, огляделся в узком пространстве и заметил: – Миленько.
– Ну, я же милашка, – выдала я ненатуральную улыбку, Мазуров только усмехнулся, присаживаясь на табуретку.
– Какой чай изволите, черный, зеленый? Иван-чай, китайский красный, молочный улун?
– Эй, спокойней, – хмыкнул Мазуров, – зеленый пойдет. У тебя что, чайная лавка?
– Я просто чай люблю.
– Понятно. Так значит, ты не знаешь, где Алина?
Вот точно чай ему не интересен был, хочет вызнать больше информации. То, что Алинка так рано у меня не появится, я была уверена, Петька сказал, она дрыхнет до двенадцати. Так что переживать на эту тему не стоит. Но дорогого гостя все равно лучше выпроводить побыстрей.
– Не знаю, – ответила, заваривая в чайничке чай.
– Расскажи, как она тут появилась, о чем говорили.
– А тебе зачем? – я резко развернулась на месте, Демид тут же поднял взгляд. Я обалдела настолько, что спросила:
– Ты что, пялился на мою задницу?
Он сделал задумчивое лицо и ответил:
– Немного.
Я выдала нечленораздельный звук, не найдя что сказать. Откуда вообще такие наглецы берутся?
– Слушай, ну а что ты хотела, я нормальный мужик, а на тебе короткая пижама. По виду, из детского отдела…
Глава 4
Я выставила вперед указательные пальцы, он замолчал.
– Я сейчас переоденусь, и налью чай.
– Надеюсь, в чашку.
Я молча развернулась и быстро прошлепала в комнату. Нет, ну надо же! И откуда такие наглые типы берутся вообще? Я натянула домашние шорты и просторную футболку, а когда вернулась, обнаружила Мазурова за чтением моей книги, лежащей на столе.
– Любопытно, – заметил, откладывая ее. – У вас с Алиной разные вкусы.
– А она что читала? – стала я доставать чашки.
– В основном ничего. Но иногда делала исключение ради женского журнала.
– И как, – я налила чай в чашки. – У вас много общего? Тоже читаешь женские журналы? Или предпочитаешь мужские?
Я улыбнулась, ставя перед ним чашку. Ну да, я помнила, что говорила Алинка, но откуда-то появилось желание подковырнуть.
Он только бросил мне уничижающий взгляд, я села напротив со своей чашкой.
– Неужели вы, правда, подружки? – спросил Мазуров, сделав глоток.
– Нет. Мы не подружки. Были в школе. Потом она стала встречаться с парнем, в которого я была влюблена. А потом свинтила в Москву. Так что если ты думаешь, что я прячу ее под кроватью из светлых дружеских чувств – то нет.
– Понятно. Значит, она уехала в тот же день?
– Точно. Куда – не сказала, да я и не спрашивала.
Демид покивал, а потом заметил:
– А мне сказали, что она приходила к тебе домой несколько дней подряд.
– Кто сказал? – уставилась я на него большими глазами.
– Какая-то тетушка во дворе. Видимо, ей не жить.
Он снова улыбнулся, а я некстати подумала, что когда улыбается, он выглядит слишком добродушным. Как большой плюшевый медведь. Очень большой. Почти как живой.
– Так что, милашка, – улыбку он убрал, – будем рассказывать правду?
– Для начала перестань меня так звать. Приходила, ладно. Мы болтали, но она у меня не жила, и где она жила – понятия не имею.
Мазуров задумался, а я надеялась, что больше у него козырей нет. Алинке надо голову оторвать, вот точно. Чем я и займусь, когда этот тип уйдет. Блин, а если он будет за мной следить? Он же бандит… Он мог и не один приехать, разведет тут сейчас деятельность… Вот же!
– Можно я все-таки приму душ? – ошарашил Мазуров меня своим вопросом. Я уставилась в изумлении.
– Ты что, фетишист какой-то?
– Нет. Просто не люблю гостиничные души.
Мы поглазели друг на друга. На что он вообще рассчитывает? И тут я услышала, как в комнате вибрирует мой телефон.
– Минуту, – сказала Демиду, проскакала к тумбочке. Номер был незнакомый. Нахмурившись, сняла трубку и услышала Алинкин голос. Вашу мать!
– Я перезвоню через две минуты, – ответила быстро, повесив трубку, вытащила из шкафа полотенце и сунула в руки Демиду, как раз вышедшему в коридор.
– Кто звонил? – спросил он. Я закатила глаза.
– Тебе-то какое дело? Это мой… парень.
– Парень? – вздернул Мазуров бровь, я сделала возмущенное лицо.
– А что, у меня не может быть парня?
– Ну почему…
– Вот и хорошо, иди мойся. И побыстрее.
Мне пришлось подождать минут пять, пока польется вода, и только тогда я вернулась в комнату и набрала номер, с которого был звонок.
– Чего трубку бросила? – спросила Алина.
– Твой Демид здесь, – прошипела в ответ.
– Что? – она явственно испугалась. – Он у тебя? Что ты ему сказала?
– Ничего. Что я не знаю, где ты живешь. Но он не дурак, он быстро узнает.
Выглянула из комнаты, прислушиваясь – вода льется. Даже если он не моется, все равно не должен слышать меня.
– Поэтому лучше тебе уехать от Петьки, если ты по-прежнему не горишь желанием с Мазуровым встречаться.
– Я уже.
– Хорошо. Что? – не сразу поняла я суть сказанного. – Ты уехала?
– Да, ночью, когда Петя уснул.
Я только рот открыла.
– А чего это ты уехала?
– Так вышло. Наверное, что-то почувствовала.
– Появление Мазурова? – не выдержала я. Алина вздохнула.
– Слушай, Пчелка, мне надо бежать. Я хочу сказать только одно: не верь ничему, что говорит Сказочник.
Я вздернула брови, пытаясь понять, к чему она.
– Это какое-то заклинание? – спросила в итоге. – Какой еще Сказочник?
– Ну, то есть Мазуров. Не верь ни одному ему слову.
– А почему он Сказочник?
– Все, мне пора.
Она повесила трубку, оставив меня в полном непонимании ситуации. Что вообще происходит? Почему она вдруг сбежала, сначала из Москвы, теперь отсюда? Кто такой на самом деле Демид Мазуров, что я не должна ему верить? Действительно ли он втравил подругу в какую-то историю? Или у него есть своя версия? И зачем он на самом деле ищет Алину?
Было ясно, что одной мне не разобраться, да и слова бывшей подруги вселили в душу смуту. Потому я набрала Петьке и коротко сказала:
– Быстро ко мне.
Сама прошла в кухню, сделала глоток чая, рассматривая двор. Нет, я чего-то точно не знаю, и мне это совсем не нравится. Ладно, если этот Демид решит просто уехать, и все, а если нет? Я не хочу оказаться втянутой в какие-то бандитские игры.
Петька позвонил в дверь ровно в тот момент, когда Демид вышел из ванной в одном полотенце. Это какая-то московская традиция, что ли? Не надевать одежду после ванной в чужом доме?
Я малость подвисла, разглядывая крепкое накачанное тело, забитые татуировками руки и грудь, полоску волос, уходящую под ткань…
– Кто пришел?
Я вздрогнула, подскочив и покраснев до кончиков волос.
– Это… Это мой парень.
– Понятно. Открывай.
– Хорошо.
Я повернулась к двери, еще раз кинула взгляд на Мазурова и взялась за задвижку.
– Кстати, просто замечу: ты меня рассматривала, а я не ругался. В отличие от тебя.
Новый взгляд, брошенный на Демида, точно был злой. Вот что за человек? Открыла дверь.
– Что случилось? – Петька сделал шаг вперед и застыл, наблюдая Мазурова. Глаза у друга непроизвольно увеличились, а еще в них скользило почти неземное изумление. Как будто не мужик тут стоял, а инопланетянин.
– Вот, это Демид Мазуров, а это мой парень, – я посмотрела на обалдевшего еще больше Петьку многозначительным взглядом. – Петя.
Друг неуверенно кивнул, поправив безымянным пальцем очки, сделал шаг вперед и протянул руку Мазурову, тот ее пожал.
– Осмелюсь спросить… Как парень… – начал Петька. – Почему он голый?
– Он в полотенце.
Петя только уставился в ответ, типа, ты серьезно?
– Не переживай парень, – Мазуров хлопнул его по плечу, отчего мой друг непроизвольно подался в сторону. – Майя разрешила мне помыться с дороги. Я услышал звонок в домофон и вышел посмотреть, кто это.
С этими словами он удалился в ванную, и я ни разу не взглянула на его шикарную задницу. Честное слово.
Петька улыбнулся и улыбался до тех пор, пока дверь в ванную не закрылась. Потом он затолкал меня спальню, закрыл дверь и прошипел:
– Какого черта происходит?
– Тебе Алина что-нибудь рассказывала?
– Ну… – он вдруг откровенно смутился. – В общих чертах. Это что, тот самый Демид Мазуров, который нагло ей воспользовался?
– Нагло воспользовался? Это она тебе так сказала?
– Не совсем. Она сказала, что любила его, а он ее нет. Ну, вроде как был не против встречаться какое-то время. В итоге она не выдержала таких отношений и сбежала от него.
Потрясающая лгунья.
– Только непонятно, зачем он тогда приехал? Может, понял, что без нее не может? – задумчиво протянул Петька. – Надо пойти рассказать Алине.
– Здрасьте, – вздернула я брови. – Вот не зря тебя не взяли в следственный отдел. Ты что, не в курсе, что она того?
– Чего того? – он малость побледнел.
– Свинтила она ночью, вот чего. Ты что, к ней не заглядывал?
– Нет, она обычно спит, когда я ухожу…
– Понятно. С чем тебя и поздравляю.
Тут раздался стук в дверь, мы оба вздрогнули и переглянулись.
Я приоткрыла, высунула голову и улыбнулась.
– Что? – задала Мазурову вопрос.
– Может, допьем чай?
– Чай… Чай – это замечательно. Давай допьем, конечно. Сейчас будем.
Я захлопнула дверь перед его носом, схватила Петьку за футболку и притянула к себе довольно бесцеремонно.
– Не забудь, что ты мой парень, – шикнула в ухо, он только обреченно вздохнул.
– А зачем это все? – спросил шепотом в ответ. Я немного растерялась, а потом ответила правду:
– Мне так спокойней. Пусть знает, что есть кому за меня постоять.
– Постоять где? – неудачно пошутил друг, получил легкий удар под ребра и поплелся в сторону кухни.
Помывшийся Демид казался еще симпатичнее. Налицо какие-то проблемы у меня, однако.
Я налила Петьке чай, сунула чашку в руки и села на свое место.
– И давно вы вместе? – поинтересовался Мазуров.
Мы с Петькой переглянулись, и он стал спешно глотать горячий чай.
– Мы давно знакомы, – улыбнулась я. – Но встречаться стали недавно.
– То есть вместе еще не живете?
– Нет. А что?
– Ничего, – пожал он плечами, делая еще один глоток. Я ему не поверила. Когда тебе действительно ничего, черти в глазах так не пляшут. – Здорово, когда люди находят друг друга, настоящее светлое чувство, все дела…
– Ты тост толкаешь? – не удержалась я, он только сощурился, Петька сидел прямой, как оглобля, не двигался. И только взгляд перемещал с меня на Мазурова и обратно.
– Точно, за любовь, – он поднял свою чашку, салютуя, и сделал глоток.
– А вы Алину любили? – влез ни с того, ни с сего Петька, я поперхнулась чаем и закашлялась. Господи, нашел время проявлять ревность. Мазуров взглянул на него, потом на меня и снова на него.
– В семье, как говорится, нет секретов, – выдала я, он только усмехнулся.
– Нет, не любил, – заметил Мазуров. Петьку заметно перекосило. Ну да, как же так, как можно не любить Селезневу? – Любовь, знаете ли, чувство недоказанное. Но нас с Алиной все устраивало в наших отношениях.
– Поэтому она и сбежала, – скептически заметил Петька, я пнула его под столом ногой, он подскочил на месте.
– Это она сказала? – поинтересовался Мазуров.
– Нет, мы сами придумали, – я покачала головой, уже злясь на то, что позвала Петьку. Он совершенно не умеет играть в команде. Неужели не понимает, что вопросами только подставляет свой объект обожания?
– А что она еще сказала? – оставил без внимания мой ответ Демид, причем с вопросом обратился к Петьке.
– Сказала, что любит вас, а вы на ее чувства плевать хотели, – гордо поднял голову Петька. – И потому она уехала. Убежала от боли, что вы причиняли ей своим равнодушием.
Мазуров оглядел Петьку, пряча улыбку в уголках губ, я мысленно сделала жест рука-лицо.
– А он у тебя романтик, – заметил мне Демид, я улыбнулась, хотя со стороны могло показаться, что поморщилась. – Это все? – спросил он Петьку.
– А вам мало? – искренне удивился мой друг. – Мало того, что несчастная девушка вынуждена скрываться от вас, давить в себе чувства в квартире в окружении по сути незнакомых людей?
– А тебе домой не пора? – влезла я, но Мазуров сделал предупреждающий жест.
– Так, милашка, – заметил мне, – ты еще и большая врушка. Значит, вы знаете, где она?
– Нет, – ответили мы с Петькой хором. Мазуров только вздернул брови. Я вздохнула, качая головой.
– Она жила у Петьки, – махнула рукой, потому что скрывать очевидное было уже глупо. – Но уехала. Правда, уехала. И куда, не сказала.
– Давно?
– Этой ночью.
Демид задумался, глядя в окно и потирая указательным пальцем губы. Я смотрела на него и думала, что это выглядит чертовски сексуально. Мотнула головой, отворачиваясь: ну ты вообще, что ли, Пчелка? Он же бандит!
– А можно взглянуть на квартиру, в которой она жила? – обратился Мазуров к Петьке, тот посмотрел на него, как на полного неадеквата. Ну да, в историю, рассказанную Алиной, это желание не очень-то вписывается.
Петька перевел взгляд на меня, я пожала плечами.
– Наверное, можно, – неуверенно заметил мой друг, я вклинилась:
– Но если не против, я тоже задам несколько вопросов.
Мазуров поглазел на меня, потом усмехнулся.
– Валяй.
– Почему Алина сбежала на самом деле?
Мы сцепились взглядами, я ждала ответа, Демид рассматривал меня задумчиво. Гадает, знаю ли я еще что-то или просто не верю рассказанному? Помогать я ему точно не буду.
– У нас случились некоторые разногласия, – заметил он мне, я вздернула брови.
– Это не ответ.
– Ладно. Хочешь правду, получай. Твоя подруга кое-что у меня украла. И я очень хочу получить это кое-что назад.
Нет, я, конечно, ждала, что он приоткроет завесу, но вот такого точно нет. Поморгала немного, переспросила:
– Украла? Алина?
– Что за глупости? – возмутился Петька. – Зачем ей что-то красть, сам подумай? Она топ-модель, мировая знаменитость.
– И что? Топ-модели не подворовывают? – невозмутимо поинтересовался Мазуров. Петька пошел пятнами и задохнулся от возмущения.
– Не знаю за всех, но Алина – нет. Она не могла так поступить просто из этических соображений.
– Она и слов таких не знает – этические соображения, – хмыкнул Демид, а я только нахмурилась, посмотрев на него неодобрительно.
– Между прочим, она твоя девушка, – заметила ему.
– Бывшая.
– О бывших или хорошо, или ничего.
– Тогда я помолчу.
Нет, ну это уже ни в какие ворота.
– Если ты о ней такого мнения, зачем встречался? – не удержалась от вопроса.
– Она хороша в постели. И какое-то время была необременительна в жизни.
Пауза длилась секунд тридцать, потом я высказалась:
– Циник.
– Стопроцентный, – поддакнул Петька, Мазуров только глаза закатил.
– Зато тебе повезло, – заметил мне, – твой парень стопроцентный романтик. Кстати, а ты не побоялась селить свою подругу, которая когда-то увела у тебя парня, к своей большой и светлой любви?
– Она не уводила у нее парня, – влез Петька. – Пчелка просто была в него влюблена, а он на нее ни разу не взглянул.
– Пчелка? – Мазуров дернул бровью, бросая на меня взгляд. – Потому что Майя? – проявил сообразительность.
– Нет, потому что делаю мед, – съязвила я в ответ. – И нет, я не побоялась оставлять Алину у Петьки, потому что уверена в своем парне.
Петька кашлянул, ерзая на месте. Демид бросил на него быстрый взгляд.
– А ты что скажешь, парень?
Петька посмотрел на меня умоляюще, я только закатила глаза и махнула рукой.
– Мы с Пчелкой не встречаемся, – затараторил Петька, явно облегчая душу. Врать он никогда не умел. – Она это просто так сказала, не знаю, зачем. Да это и неважно.
– А что важно? – сложил на груди руки Мазуров. Какие же у него мышцы, обалдеть можно.
– Важно то, что Алина не могла ничего украсть. Она прекрасная девушка. Да, немного взбалмошная, легкомысленная, но искренняя, нежная и очень страст…
Он замолк и покраснел, как помидор. Я уставилась на него во все глаза.
