Кэтрин Болфинч
SOULMATE AU (Родственные души)
– Что это такое?! – почти закричала она, протягивая свою руку медработнику. – Объясните мне!
Мужчина тут же возвел глаза к потолку, стараясь не смотреть на надпись.
– Я не имею права читать вашу метку. Это конфиденциальная информация, – спокойно ответил он.
– Да? – саркастично изумилась Ангелина. – Ничего страшного, я даю вам свое разрешение. Посмотрите. Что это?
Мужчина пренебрежительно скривился, но все же нехотя опустил взгляд на руку Ангелины. Тут он совсем непрофессионально усмехнулся.
Еще краснея по краям, на коже девушки красовалась совершенно невообразимая надпись: «Ебаная сука».
– Да уж, первое впечатление вы произведете не самое хорошее, – заметил мужчина, ехидно улыбаясь, – но зато точно ни с кем не перепутаете нужного человека.
– Что? – едва слышно переспросила Ангелина.
Ах да, она слишком увлеклась нецензурностью надписи и последствиями ношения ее как татуировки в стенах университета и совсем забыла о том, что этими словами ее вообще-то должен поприветствовать ее суженый.
Ужас захлестнул Ангелину и отнял дар речи.
– А теперь, пожалуйста, покиньте кабинет. Здесь я ничем не могу вам помочь.
Девушка понуро вышла и побрела на кафедру. Скоро начиналась ее первая пара.
Теперь она изо всех сил надеялась, что ее родственной душой окажется кто угодно, но не Альберт Сергеевич. Девушка не могла даже представить, чем могла бы так сильно разозлить своего коллегу, чтобы услышать в свой адрес такие слова. И, если верить тому умнику в медкабинете, велик шанс, что это произойдет прямо сегодня. Одна только мысль об этом вызывала мурашки.
Все пары прошли как в тумане. Ангелина улыбалась, объясняла материал, отвечала на вопросы, но в этот момент в ее мыслях была пустота. Она постоянно теребила нервными пальцами край шифонового рукава, под которым прятала метку. Навязчивые мысли шептали, что все вокруг уже знают о том, что за глупость написана у нее на руке.
Даже небольшой праздник, устраиваемый преподавателями вечером, теперь не радовал, а страшил. Но в конце концов работа закончилась, и настало время идти в преподавательскую, где, наверное, собрались уже все знакомые.
На кафедре действительно уже было довольно шумно. Пришло гораздо больше народу, чем Ангелина предполагала.
Войдя в преподавательскую, девушка тут же улыбнулась и приветственно кивнула Альберту. Тот кивнул, улыбнулся в ответ и вернулся к разговору со своей невестой, которую Ангелина не ожидала тоже здесь увидеть.
Среди всех остальных Ангелина тут же отыскала Марго и поспешила к ней.
– Привет, дорогая, – поздоровалась подруга, тут же всучив Ангелине бокал шампанского. Такие тут были почти у каждого.
– Марго! – с облегчением выдохнула Ангелина. – Я весь день хотела с тобой поговорить!
Подруга виновато улыбнулась.
– Прости-прости, не могу надолго задержаться, – заговорила она быстро. – Сегодня весь день по работе мучают. Я на минутку забежала, Альберта Сергеича поздравить. Надо уже обратно к себе бежать. Позвони мне потом!
Не успела Ангелина ничего ответить, как Марго чмокнула подругу в щеку и ушла, постукивая каблуками.
Что ж, теперь нужно было срочно найти еще кого-нибудь, с кем можно пообщаться нормально.
Разглядывая людей, разбившихся на гудящие разговорами компании, Ангелина заметила на противоположном краю кабинета Олега, своего нового знакомого. Тот сразу же поймал ее взгляд и помахал ей рукой.
Ангелина помахала рукой в ответ и заметила, как Олег двинулся в ее сторону.
Она бы пошла к нему навстречу, но перед девушкой вдруг возникла тонкая фигурка Инги, поигрывающей бокалом шампанского в руках.
– Привет, – протянула та, и уже по ироничной сладости ее голоса Ангелина поняла, что что-то не так.
– Привет, – все же откликнулась она, – я Ангелина.
Инга улыбнулась.
– Я знаю, кто ты. – Ангелина все никак не могла понять, чего от нее хочет невеста Альберта. – Это ведь ты вчера лайкнула мой пост про метки, да?
Вопрос казался безобидным.
– Да, лайкнула. Я полностью согласна с таким отношением к этой традиции, – ответила преподавательница, неосознанно пряча помеченную руку за спину.
– Слушай, давай упростим, – вдруг резко заявила Инга. – Не лезь к Альберту, хорошо? Я не знаю, что у вас там было, но это все в прошлом. Было бы славно, если бы ты с ним не общалась совсем. Договорились?
Ангелина почувствовала, как ее щеки запылали от гнева. Она подняла брови и с вызовом уставилась на Ингу.
– Не договорились. Я не могу с ним не общаться. Мы пока что работаем вместе, если ты забыла, – ответила она строго. Они почти не общались с Альбертом на темы, не связанные с работой, но объяснять это его невесте вместо него она не собиралась. – И я к нему не лезу. Не выдумывай себе всякий бред.
Инга в шоке замолчала.
– Да уж, – она скривила губы, – я ожидала, что ты потише.
И сразу после этих слов она отпила глоток из своего бокала и одним коротким движением выплеснула остатки шампанского на блузку Ангелины.
Преподавательница тут же заоглядывалась в поисках свидетелей, но, как назло, никто из стоящих рядом в их сторону не смотрел. Только Олег замер в нескольких шагах от них двоих.
Ангелине стало до ужаса стыдно. Она молча развернулась, схватила свое пальто и шарф и вышла из преподавательской.
Сдерживая ругательства, она почти побежала в сторону туалетов. Интересно, блузку еще удастся спасти?..
Девушка вошла в туалетную комнату, бросила свои вещи на подоконник и подошла к раковине. Она намочила уголок бумажного полотенца и попыталась оттереть от светлой блузки следы шампанского.
В отражении зеркала мелькнул чей-то силуэт, и Ангелина обернулась. За ней в туалет вошел Олег. Он обеспокоенно хмурился.
Мужчина подошел ближе и осмотрел оставленный Ингой ущерб.
Вспомнив, что стоит перед ним в мокрой блузке, Ангелина смутилась.
– Вот тварь, да? – спросила она, усмехаясь.
Олег все так же хмуро кивнул.
– Ебаная сука, – с горечью выговорил он.
Ангелину передернуло.
Она медленно подняла глаза на Олега.
– Что-что?
Парень с виноватым видом закусил губу.
– Извини, я не хотел так резко реагировать, – он покачал головой. – Но обратно свои слова не возьму. Это был уродский поступок.
Ангелина пропустила мимо ушей его слова.
Она бесцеремонно схватила руку Олега и задрала рукав его свитера. Пусто.
Точно так же Ангелина поступила и с его второй рукой. Ничего.
Молодой человек с изумлением наблюдал за ее действиями.
– Что ты?..
– У тебя есть метка? – перебила Ангелина.
– Да, но…
– Это же ты! – воскликнула Ангелина, не давая ему объясниться. Она не злилась, но эмоции переполняли ее энергией. – Почему ты ничего не сказал?
Олег продолжал тупо смотреть на нее, будто совсем не понимая, о чем девушка говорит.
Вместо объяснения Ангелина протянула ему свою руку со свежей меткой.
Олег сначала нахмурился, читая надпись, а затем осознание накатило на него постепенно. Сначала на его лице отразилось искреннее изумление, а потом он вдруг поднял на Ангелину взволнованный взгляд.
– О боже! Извини! Какой ужас! – запричитал он, суетливо запустив пальцы в свои темные волосы. – Когда ты сделала метку?
– Сегодня утром, – объяснила Ангелина и тут же вернулась к теме. – Ты знал, что это я?
– Нет.
Олег закатал рукав свитера выше локтя и… там обнаружилась его метка. Короткое и пустое: «Спасибо».
– Как видишь, – объяснил он, – по ней никого особо не узнаешь.
– Кошмар! – сочувственно протянула девушка. – Давно она у тебя?
Олег кивнул.
– С восемнадцати лет. Я очень ждал совершеннолетия, чтобы сделать ее, и получил… что получил. – Он посмеялся, но в голосе его была слышна горечь. – Я так устал дергаться от каждого «спасибо», что уехал из страны.
Ангелина осторожно взяла его за руку.
– Мне так жаль. Звучит просто ужасно.
– За десять лет меня, конечно, отпустило, и я перестал думать о своей метке и родственных душах. Поэтому нет, я не знал, что это ты. Даже не подумал. – Тут он все-таки хитро улыбнулся. – Ты понравилась мне и без этого.
Ангелина почувствовала, что снова смущенно краснеет. Олег стоял прямо перед ней (так близко!), а она все еще держала его за руку.
– И что теперь? – спросила она тихо.
Скрипнула дверь.
Олег и Ангелина обернулись.
В дверном проеме появилась студентка с розовыми волосами.
– Ой, – заметив преподавателей, она круто развернулась на месте. Уходя прочь, она невзначай бросила: – Я ничего не видела!
Когда дверь за ней захлопнулась, Олег посмеялся.
– Ты не хочешь, – начал он с хитрым прищуром, – ну, сбежать отсюда?
Ангелина не сдержала счастливой улыбки.
– С радостью!
В машине они смеялись, рассказывая друг другу всякие глупости из своей жизни. Олег еще несколько раз извинился за свои слова, оказавшиеся на метке Ангелины. В свою очередь та извинилась за свои.
Девушка с каждой минутой все яснее осознавала, что все, что она знала о симпатии и влюбленности до этого момента, было какой-то глупостью, вызванным скукой наваждением.
Она все еще считала метки изжившей себя причудой из прошлого века, но была благодарна за то, что эта причуда помогла ей по-новому взглянуть на мир вокруг нее.
А когда они подъехали к дому Ангелины, парень и девушка никак не могли перестать болтать и попрощаться.
– Слушай, – неловко проговорила Ангелина, – может быть, зайдешь на чай?.. Ничего такого. Просто чай.
Олег тепло посмеялся.
– Конечно, – он подмигнул. – Но только если ничего такого!
Они рука об руку поднялись по лестнице и вошли в квартиру.
Ангелина, на ходу разматывая длинный шарф, прошла на кухню и поставила чайник. Олег шел следом.
– Как думаешь, кто-нибудь заметил, что мы ушли? – спросила девушка.
Она обернулась к собеседнику и, не глядя под ноги, споткнулась о собственный шарф.
Олег сразу же подхватил ее за талию, не давая упасть.
– Мне все равно, – ответил он, склоняясь ближе к Ангелине.
Он нежно коснулся пальцами ее щеки, а его взгляд на секунду задел ее губы.
– Можно?.. – спросил он почти шепотом.
Ангелина обвила руками его шею и притянула к себе.
Их больше ничего не волновало.
* * *
Как бы самозабвенно Ангелина ни мечтала об этом, на следующий день разговоры о метках в университете не прекратились. И несмотря на то что девушка теперь носила такую же на своем собственном предплечье, относиться к теме проще она из-за этого не стала. Она готова была даже подраться с кем-нибудь, чтобы доказать, что Олег понравился ей еще до всяких меток, но с ней пока некому было спорить.
Грубая надпись, которая теперь красовалась на ее руке, Ангелину не пугала, но прятать ее явно придется. Как хорошо, что она легко скроется под ремешком часов!
Сегодня девушка была настроена оптимистично. Она вошла в аудиторию, еще чувствуя на себе запах парфюма Олега, и выложила на преподавательский стол проверенные тесты.
– Здравствуйте, Ангелина Александровна, – поздоровались студенты.
– Доброе утро, – ответила девушка, дружелюбно улыбаясь. – Вы мне вот что скажите, вы на всех предметах тесты так хорошо написали? Или у вас просто литература теперь стала любимым предметом? Все сдали.
С задних парт послышались вздохи облегчения.
– Да это просто только вы нас не валите, – выкрикнул кто-то. – Вот по истории искусств мне явно переписывать придется.
По аудитории прошелестели согласные шепотки.
– А что там такое страшное на истории искусств? – поинтересовалась преподавательница.
– Раньше, когда Альберт Сергеевич вел, – объяснил кто-то, – можно было списывать и вообще не напрягаться. А теперь с Олегом Викторовичем так не получится…
– Олег Викторович строгий? – с интересом спросила Ангелина.
Кто-то среди студентов тихо хихикнул – девушка с розовыми волосами, которая вчера видела их вдвоем.
– А может, вы попросите Олега Викторовича, чтобы он нас пожалел? – подала голос она. – Вы дружите?
Хитрый тон студентки тут же подхватили остальные.
– Вы встречаетесь?
Ангелина не хотела давать студентам влезать в ее личную жизнь. Но, к ее большому сожалению, ответ на их вопрос был написан у нее на лице – она не смогла сдержать широкой улыбки. И им было вполне достаточно этого для подтверждения своей догадки.
– Он ваша родственная душа? – вдруг спросил кто-то.
Ангелина поняла, что сейчас ее любимые студенты выпытают у нее все подробности ее романа с Олегом, поэтому она отвернулась к доске и написала на ней тему сегодняшнего занятия.
– Так, все, – приказала она. – Мы сюда не поболтать приходим.
– Точно-точно, родственная душа, – оживился кто-то.
– А какая у вас метка?
– А давно вы познакомились?
Но Ангелина больше не поддавалась на их провокации, и вскоре студенты сдались и отстали от нее с расспросами. На сегодня. Ведь явно они еще вернутся к этой теме.
Когда пара закончилась, один из студентов жалобно протянул:
– Ну, Ангелина Александровна, раз вы не можете ничего сделать с Олегом Викторовичем, может, вы просто попросите Альберта Сергеевича к нам вернуться?
Ангелина посмеялась. Видимо, им еще не сказали, что Альберт покидает их насовсем.
– Я обязательно поговорю с ним, – пообещала она.
По-прежнему в приподнятом настроении Ангелина вышла из аудитории и тут же наткнулась на Марго. Та заключила подругу в крепкие объятия.
– Прости, зайчик! – виновато протянула она. – Я обещала тебя не бросать вчера, но мне пришлось… Сегодня кофе за мой счет.
Ангелина не держала обиду.
– Мне столько надо тебе рассказать, – предупредила она шепотом, пока они спускались по лестнице. – Но сначала: представляешь, мне сейчас студенты сказали, что Альберт – добрый препод. Я как вспомню, как он меня валил, аж страшно становится. Видимо, эта его Инга хорошо на него влияет.
Марго прыснула со смеху.
– Ну, больше не будет, – таинственно добавила она.
– Не будет? – оживилась Ангелина. – Это еще почему?
– О-о, там такая история! Он мне только что рассказал, – Марго воодушевленно развела руками. – Они вчера вечером поругались. Вроде как Инга его коллеге что-то грубое сделала. Альберт уехал домой один и… по пути встретил свою родственную душу. По его рассказам, такая приятная женщина! Не знаю, как там их отношения дальше развиваться будут. Но с Ингой у них явно конец.
Ангелина даже не знала, что на это ответить. Но одно она могла сказать точно: она не чувствовала по этому поводу ничего, кроме искренней радости за своего друга.
– Вау, – протянула она, счастливо улыбаясь. – И чего только в этой жизни не делается…
Даня Р
История одного засоса
Природа устроила все умно. Разумеется, на то она и природа!
Все твои раны – от происшествий, что случились с твоим соулмейтом. Таково универсальное правило.
Если человек знает, что его соулмейт ранен, знает, что тому нужна помощь, то скорее успеет прийти на выручку. Сама рана ложится на кожу лишь тенью той, что появилась у соулмейта, поэтому не вызывает боли и не представляет опасности.
Умно, одним словом.
Однако в реальности порой все бывает не так радостно и полезно. Происшествие – не происшествием вовсе, а рана – огромным засосом во всю шею.
– Вот это засос! – задыхаясь от смеха, сказала Дина, когда они стояли в раздевалке, уже опаздывая на первый урок.
Руки Оли сами собой взлетели вверх, прикрывая шею. Это был не ее, естественно. Она с большим удовольствием проводила время дома, за просмотром сериальчиков, а не на тусовках, которые обычно заканчивались именно этим – огромным фиолетовым синяком во всю шею, как будто хватанул беззубый, но очень сильный медведь.
Утром Оля ничего не заметила, поскольку проспала и одевалась, не глядя в зеркало, а зубы чистила почти на бегу. Проспала она, в свою очередь, потому, что всю ночь залипала в телефоне. Тяжела жизнь интернет-зависимого интроверта.
Засос выглядел шикарно: густо-лиловый синячище начинался от ключицы и доходил почти до уха. Едва взглянув в зеркало, Оля взвыла. Что прикажете с этим делать?
И вот теперь ей приходилось сидеть на уроке в шарфе. Отопление шпарило на всю, по позвоночнику струйкой стекал пот, а кожа дико чесалась. Отличный шарф, нечего сказать: шерстяной, бабушкой связанный, подаренный на шестнадцатилетие, а еще невероятно теплый, в самый раз для суровой сибирской зимы.
– Эй, Шпага, у тебя че, мужик наконец-то появился? – раздалось из той части класса, где сидели парни. Наверняка искрометную шутку придумал Королев, самопровозглашенный король параллели, а кричал кто-нибудь из его прихлебателей. Хотя бы тут ничего нового, обычный день одиннадцатого класса с буковкой «Б».
«Мужика» у нее, разумеется, не появилось, потому что ни один живой представитель того самого пола, который почему-то называли сильным, даже на миллиметр не мог приблизиться к ее сериальным идеалам. Ну серьезно, где ее одноклассники-недоумки, а где героический и жертвенный Дин Винчестер? Хотя, надо признать, шутки иногда были из одной категории.
– Отстаньте от Шпагиной, – строго сказала математичка. – Это ее дело, с кем встречаться. Ну, может, еще дело педсовета и родителей. Уж точно не ваше!
Оля чувствовала, что щеки полыхали. Какой кошмар! А вдруг действительно ею заинтересуются учителя и, как следствие, родители? Матери не объяснишь, что это соулмейт развлекается.
Дина повернулась к парням, когда математичка снова опустила взгляд в учебник, и показала в ту сторону средний палец. Сама Оля не решилась бы. Ее смелость всегда начиналась и заканчивалась в фантазиях.
И все-таки, кто ее неугомонный соулмейт? И кто та дамочка, оставляющая на своем парне такие метки? Голодная, что ли? На диете сидит? Оля считала себя феминисткой и презирала соперничество между женщинами, но тут разговор шел практически о членовредительстве, поэтому она позволила себе пару нелестных мыслей в адрес (временной) девушки своего соулмейта. Все равно никто ее проклятий не услышал.
В принципе, до этого происшествия Оля жила в согласии с соулмейтом. В детстве так точно. Он ни разу не ломал руку или ногу, однажды только вывихнул запястье, а синяки и ссадины появлялись не чаще тех, что Оля получала самостоятельно. Хороший, должно быть, мальчик. То есть хорошим мальчиком он был раньше, а теперь подставлял свою шею кому ни попадя. Эх, вот снова эти недостойные мысли!
День проходил тяжко. На уроках ничего не лезло в голову. Шея вспотела, кожа под шарфом неистово чесалась. Дина подкалывала при любом удобном и неудобном случае, но стабильно орала на остальных, кто пытался острить. Оля страшно завидовала Королеву, который сегодня надел водолазку под форменный пиджак.
– Да ладно тебе, снимай давай. Уже все всё поняли, – сказала Дина в столовой, глядя с сочувствием, как Оля обмахивается учебником после горячего обеда. Суп давали ее любимый – рассольник, и это было особенно обидно, ведь удовольствия она не получила никакого.
– Ты что, а если классная увидит? Домой же позвонит, а у меня маман ты сама знаешь какая.
– Да уж, не хотела бы я однажды разозлить Ирину Сергеевну.
– Вот-вот, а я с ней живу, как бы так, между прочим.
После уроков Оля столкнулась в раздевалке с Королевым. Точнее, он там ее поджидал непонятно зачем. Видимо, чтобы продолжить упражняться в остроумии. У чувака, должно быть, уже спортивный разряд образовался в прикладном стендапе. Оле бы хотелось приложить его чем-нибудь потяжелее, чем парой матерных.
Было бы проще, не будь Королев… таким.
Проклятый идеальный идеал возвышался на полторы головы над ней и был намного шире в плечах. Светлые кудрявые волосы небрежно обрамляли красивое лицо и удивительно голубые глаза, в которых мерцали смешинки, а в уголке рта таилась небольшая родинка. В это лицо можно было смотреть вечно. Да, можно было бы, не будь он последней сволочью.
И нет, не то чтобы он действительно производил впечатление дурного человека. Королев неплохо учился, помогал отстающим, играл в футбол, имел кучу друзей и, в общем-то, был вполне положительным персонажем, но Оле всегда казалось, что есть в нем что-то такое… Мутное. Что все вокруг заблуждаются и только она видит его насквозь. Видит, насколько он раздражающий тип.
– О, Шпагина! – воскликнул он, как будто сам не ждал ее тут.
Оля не отреагировала и прошла мимо. Ей не хотелось тратить ни секунды своего времени на него, особенно в такой поганый день.
– Тебя поздравить или посочувствовать? – спросил Королев, но ему явно не хотелось ни того, ни другого, а только поугорать.
– Иди в задницу, Королев.
Нужно было поскорее от него избавиться. Дина уже ждала у турникетов.
– Нет, я все же не догоняю. Ты чего злая такая? Или… – Он выразительно указал на шарф. – Что-то тебя так взволновало, что аж говорить не можешь?
Снова ничего не ответив, Оля оттолкнула его плечом и выбежала в холл. Карточка нашлась не сразу. Руки тряслись. У входа Дина сидела по-турецки на своей сменке и читала что-то – наверняка очередной фанфик скабрезного содержания – с телефона, не обращая внимания на мучения подруги.
– Эй, Шпагина! – крикнул Королев. Он был в распахнутом пуховике, без шарфа и без шапки. – Давай домой провожу.
Сердце забилось бешеной птицей в груди, а во рту мигом пересохло.
– Это еще зачем? – выдала Оля, понимая, как глупо звучит. Не нужно с ним говорить. Не нужно!
Сначала Королев выглядел растерянным, но потом быстро нашелся:
– Ну, хрен знает, типа, чтобы на тебя снова не набросился тот зверь, который истерзал твою бедную шею.
Улыбался он странно, совсем не так уверенно и беспечно, как обычно, но Оля поняла, что это очередная офигительная шутка, поэтому бросилась бежать, не окликнув Дину.
Дома она сразу же, чтобы родители не запалили, переоделась в водолазку, о которой весь день мечтала. Была мысль сделать домашку, но это странное желание мгновенно куда-то испарилось, и Оля улеглась смотреть «Ривердэйл», в котором происходило некоторое безумие. Этот мир, даже такой сумасшедший, казался куда приятнее настоящего, того, что с дурацкими шутками Королева и соулмейтами-извращенцами.
На следующий день засос немного изменил цвет, но предсказуемо не уменьшился. Так и быть, неделя водолазок, решила Оля. Выбора, в принципе, не было. Не ходить же снова в шарфе. Второй такой день она не выдержит.
Королев подсел к ней на физике. Ну как подсел – устроился своей жопой прямо на парте, потому что рядом читала фанфики Дина, и место было занято. Выглядел он необычно – вечная улыбка стала какой-то кривоватой, а светлые кудри растрепаннее обычного.
– Слушай, ты это… не обижайся, если что. Я правда не знаю, на что ты там обиделась, у вас, девчонок, это бывает… Но я не хотел.
– А ты, смотрю, по девчонкам спец, – сухо сказала Оля. Она не хотела видеть этого придурка, каким бы красивым он ни был. И вообще, не об этом сейчас.
Королев махнул на нее рукой.
– Да ну тебя.
– Ну че, Темыч, Шпага тебя отшила? – послышалось с галерки.
– Я домашку подходил узнать, так что не ссы, у тебя все еще есть шанс.
– Да ну ее. Если захочу задом на гнездо дикобразов сесть, съезжу в Австралию.
– Дикобразы в Азии и Африке водятся.
– Не душни, а.
Дальнейшего разговора Оля не слышала, потому что заткнула уши наушниками. Почему у парней все так просто? Одни сплошные шуточки. А ей – разгадывай эти загадки. Где правда, а где «оборжаться как смешно». Поэтому она предпочитала не думать – послушать музыку, погрузиться в новости о касте нового сериала, который собиралась смотреть.
И что это было про дикобразов? Она вообще милейший и добрейший человек на планете! Да кто угодно подтвердит! Кроме Динки, но это от зависти. И теперь еще Королева, но это по глупости.
– Как твой соулмейт? – спросила Дина, когда они сидели на подоконнике в туалете, прогуливая английский. – Не шалит?
– Да куда уж больше. Еще чуть-чуть, и эта стерва прокусила бы ему сонную артерию. Никогда не понимала поголовного помешательства на вампирах. И на засосах. Зачем так мучить человека, которого любишь? Это, должно быть, больно. Разве нет?
– А ты, никак, ревнуешь?
– А ты бы не ревновала, если бы твоего соулмейта облизывала какая-то мисс Эдвард Каллен?
– Не, когда мой идиот дважды за полгода сломал руку, я испытывала определенные эмоции, а насчет засосов… – Дина вскинула руки в боевом жесте. – Пусть повеселится, все равно всем сучкам придется отступить, когда мы с ним встретимся.
Оля рассмеялась, но она почему-то не могла с той же легкостью относиться к похождениям своего соулмейта.
На физру они попали чудом, ведь смысла в этом не было примерно никакого. Оле все равно не стоило переодеваться в футболку, а Дина обычно предпочитала читать про физические упражнения красивых анимешных мужчин, а не участвовать в физических упражнениях самой. Причем спорт у этих мужчин был вполне определенный – горизонтальный. Однако сейчас она заявила, что смотрит какое-то аниме про баскетбол и, дескать, это отныне ее любимый спорт. Нет, Оля ничего не имела против. Здоровый образ жизни – это отлично. В соцсетях модно, опять же. И кто она такая, чтобы отговаривать подругу от становления на путь истинный?
А вот дальше произошло не чудо, а натуральный ночной кошмар. И винить следовало исключительно Динку. Сколько бы она потом ни пыталась свалить все на судьбу, это было возмутительной ложью. Собственно, когда это произошло, Оля даже не заметила ничего. Подумаешь, кто-то кого-то ударил мячом по роже. На каждом уроке бывает. Но потом оказалось, что Дина, которая в свете любви к мальчикам в баскетбольной форме забыла, насколько она неуклюжа, решилась на мощный пас, а Королев, не предвидев вовремя катастрофу, подставил свое красивущее лицо под удар. И опять же, обычное дело. Если бы Дина, которую отправили на скамейку, не посмотрела на Олю и не воскликнула:
– Твое лицо!
Все взгляды обратились на них.
Дина закрыла рот руками, понимая, что наделала. Но, стоит сказать честно, вряд ли это бы осталось незамеченным. Такая новость, вы что! Король параллели и зашуганная серая мышь – соулмейты. На первую полосу школьной газеты сразу же!
Оля посмотрела на себя во фронтальную камеру: правая часть лица стремительно наливалась красным… Точно так же, как и у Королева, вокруг которого щебетали почти все девчонки класса.
Это был край. То есть совсем крайний край, находящийся с краю. Королев понял все еще вчера и издевался. Хотелось провалиться сквозь землю, а потом сквозь ядро Земли и сквозь ад и… Ну, что было ниже ада, она не знала, поэтому провалиться следовало ниже самого низа.
* * *
Телефон вибрировал как припадочный.
«ЗАБЕЙ»
«ЗАБЕЙ НА НЕГО, ОН ПРИДУРОК»
«ОЛЬ»
«ОЛЬ»
«!!!»
«ШПАГИНА, КОНЧАЙ ИГНОРИТЬ МЕНЯ»
«ХОЧЕШЬ, Я НАДЕРУ ЕМУ ЗАДНИЦУ?»
«Хочу», – написала Оля и выключила телефон. Вот пусть делает с этой информацией, что захочет.
Она стояла перед зеркалом и, не отдавая себе отчета в действиях, скребла ногтями по синяку. Ей всю жизнь придется мириться со всем, что будет делать этот невозможный мудак. Знать, когда у него заусенцы, когда он ударился бедром об угол стола, а когда натер ногу, гуляя летом в новой обуви. И чувствовать за него глупую тревогу, и испытывать дурацкую нежность. Дуть на свои ненастоящие ранки, словно на его.
Помнить всегда, что бы ни и сколько бы ни.
И не быть рядом, не быть вместе, потому что… Ну серьезно? Они? Вместе? Вдвоем? Пара? Смешно.
Зачем ей это? Зачем природа придумала такую глупость?
Хотелось уснуть и проснуться в другом мире, где не существует никаких соулмейтов. Но сон не шел. Оля накрылась одеялом с головой и думала, думала, думала. О том, кто эта оголодавшая мадемуазель – Светка Белова из десятого или та незнакомая девчонка, которая постоянно лайкала его фотки? Нет, точно Светка. Она еще такая довольная в последнее время ходила, как будто набрала миллион подписчиков на своей страничке. И что он в этой пафосной деве нашел? Ну, кроме идеальной фигуры и крутого мейка. Господи, куда снова делся ее хваленый феминизм?
Позвонили на домашний. Нигде покоя нет! Оля так хотела наорать на Динку, что схватила трубку, не посмотрев на высвечивающийся номер.
– Знаешь что, Дин, у меня тут трагедия вообще-то! И ты со своими…
– Это не Дина, это Артем, – сказали в трубке.
Оля не видела собеседника, но была готова поспорить на что угодно, что тот гаденько улыбается, как обычно. Решил добить ее? Да пожалуйста. Ей плевать, самое худшее уже случилось.
– О, – только и смогла выдать она. Хотелось бросить трубку, но выслушать и словить свою дозу мазохизма хотелось еще сильнее. Клуб анонимных мазохистов открывает свои двери. Рады всем, у кого отсутствует самоуважение и острый язык.
Королев принял молчание за отмашку к действиям.
– Не уверен, за что извиняюсь, но Дина сказала, что я умственно отсталый ублюдок, и я все же решил извиниться. Так что вот.
Оля отстраненно подумала, что, наверное, преувеличила, когда орала в трубку, что у нее трагедия, и звучало это достаточно глупо. Нереально глупо, если быть точной.
– Я бы хотел загладить свою вину, если можно, – продолжил Королев. – Если ты не против. И я как бы до сих пор в неведении относительно того, что сделал не так. Возможно, не совсем хорошо подобрал слова, но чтобы прям «трагедия»?.. Я не тороплю, можешь рассказать, когда будешь готова.
– Ты знал со вчерашнего дня? – Это был единственный интересующий ее вопрос. Ладно, было еще несколько, но этот определенно стоял в начале списка. – Только скажи честно.
– Нет.
– Нет?! – Оля взорвалась покруче, чем коктейль Молотова. – И все-таки ты умственно отсталый ублюдок!
Она чуть было не бросила трубку, но хотелось высказать еще много всего.
– Нет, потому что я знал с восьмого класса, когда ты на лабораторной по химии разбила колбу и порезалась. Помнишь?
– Помню, – сказала Оля на автомате, хотя на самом деле не помнила. Это что получается?..
Нет, она даже не знала, что получалось. Что это вообще значило?
Они помолчали. Это было самое неловкое молчание за все время существования человечества. Нет, что там, это было самое неловкое молчание со времен Большого Взрыва, вряд ли динозавры более неловко молчали.
– Оль?
– И что из этого? – тупо спросила она.
– Ну, не знаю. Ты мне и до этого нравилась, но тогда, в восьмом классе, я подумал, что нравлюсь тебе тоже, раз мы соулмейты. Но…
Это были такие искренние, такие невинные и детские слова, что не верилось, будто их мог произносить парень, который щеголяет огромным засосом на шее. «Нравилась», как будто он уговаривал носить ее портфель.
Тогда он ведь ей тоже нравился. Именно так – детски, невинно, искренне. Но со временем Артем стал самым популярным парнем в параллели, а она боялась лишнее слово произнести на уроке, да и на перемене тоже. Пропасть между ними казалась непреодолимой. Зачем тешить себя надеждами, если можно нырнуть в выученное раздражение и не ловить больше взглядом взгляд на скучных уроках?
– Но я вела себя как злобная идиотка, – продолжила за него Оля.
– Мягко говоря, да, – согласился Королев. – Но хей, я не в обиде. Хотел поговорить вчера, но не знал, как подступиться. И, видимо, не то что-то сказал.
