Юлия Хансен
Оживший гобелен
Опять вопрос возник спустя неделю, кого взять в домработницы. Но он сказал железно: Женю. Хотя и приложить усилие пришлось, чтоб вспомнить имя женщины. Чесал он долго перед этим полысевшее и поседевшее местами темя. Все службы подключились к поиску Евгении. Старания же были тщетны. За 20 лет контакты устарели, и информация о ней из базы данных куда-то улетела. Здесь Хельгу подключили. Но Хельга ничего не слышала о Жене 10 лет, наверное. Их связь с годами как-то медленно сошла на нет.
Но он решительно отверг кандидатуры домработниц, активно предлагаемых агенством. Сказал, что сам займётся поиском Евгении. Не зря же он служил когда-то в Бундесвере. Но в голову никак не приходил конкретный план. Лишь в лица вглядывался он внимательней, когда гулял по вечерам. Ловил себя на мысли сам: быть может, я сошёл с ума? В Москве живёт по меньшей мере 20 миллионов. И вероятность случайно встретиться на улице с Евгенией – скудна, как в океане попытаться выловить искомый миллиграмм, к нулю стремящийся, к тому ж, в лицо Евгению я сроду не видал. Ну просто срам!
Но все-тки умная мысля пришла к нему чуть позже, опосля. Однажды вечером в сезон противных затяжных дождей подумал он: живем же мы сейчас в эпоху соцсетей! Ну ладно я, наверное один я на планете, ведь нет страничек у меня принципиально в интернете. Но Женя же, вполне возможно, является активным пользователем. И стал он вспоминать хоть что-нибудь о ней конкретно-меткое. Ах да! Она ж учитель языка немецкого. Нашёл преподавательский он блог, зарегистрировался и мысль свою в такое объявление облёк:
Ищу преподавателя немецкого по имени Евгения. И чтобы не попасть в ловушку, добавил: ту самую, которая все помнит про старинную подушку. И фоном дал он гобелена фото. И вот прошла одна суббота. Потом другая. Третья. Летел он в Петербург Аэрофлотом. В аэропорту напала на него дремота, и он сидел вполоборота, свой взгляд устало устремив на самолёты, и в этот самый миг раздался неожиданно звонок ‘зи зюхтен мих?’
‘Меня искали Вы?’ – ах, Женя, наконец! – Как хорошо, что до сих пор подушка Вашей бабушки жива! – Нет, к сожалению, всему приходит неминуемый конец: жива она лишь в памяти моей и в телефоном фото. В командировке был я в Рио-де-Жанейро, подушку ветром унесло из номера в открытое окно, и только утром я нашёл ее в бассейне.
А горничная уж добила бедную старушку заодно: в машинке простирнула, не спросив меня. Такая вот смертельная ошибка. Безумно рад, что позвонили, Женя, как дела? Не отвечайте одним словом, меня тут на посадку приглашают. Давайте встретимся в кафе в субботу. Придёте? – Конечно, да! – Тогда с теплом и лёгкостью на сердце взлетаю я на борт! – Благополучным будет пусть полёт!
Евгения без опоздания приехала на встречу. Он ждал ее уже за столиком центральным. И оказалась Женя хрупкою красивой женщиной. Ну что ж, пора и познакомиться: а я тот самый Ральф. Теперь рассказывайте! Как Ваш, кстати, муж? – Он умер восемь лет назад, – Евгения, простите, дорогая, как мне жаль!
