Юлия Гетта
Двое
Глава 14
Пробуждение было тяжёлым. Я почти всю ночь не спала. Лишь под утро удалось провалиться в тревожный сон.
Едва заставила себя разлепить глаза и выключить надрывающийся будильник. На душе было так паршиво, что и словами не передать.
Телефон радостно дернулся в моих руках от вибрации и предложил включение. Вчера я вырубала его во избежание ненужных звонков. Но прятаться бесконечно, к сожалению, невозможно. На календаре вторник, рабочий день, а это означало, что пора собирать себя по кусочкам и отправляться прямиком в ад. То есть, на работу, конечно.
Можно было бы позвонить Лидии, сослаться на плохое самочувствие и остаться сегодня дома… Но после коротких размышлений, эта затея показалась мне сомнительным выходом. Завтра наступит новый день, ехать в офис рано или поздно все равно придется. Так зачем оттягивать «приятный» момент?
Тяжело вздохнула и включила мобильник. Тут же пришло несколько сообщений с уведомлениями о пропущенных вызовах. Все от Егора.
Подсмотренное вчера зрелище с его участием вновь возникло перед глазами, причиняя невыносимую боль.
Утирала слезы, рухнув обратно на подушку. Уговаривала себя относиться проще. В конце концов, мы встречались-то всего ничего. И пусть он хотел помириться, я ведь не успела дать свое согласие. Официально мы даже не были вместе! Он мне ничего не должен. Как и я ему… Я ведь тоже целовалась с его братом. Это еще хуже… Думала я. Но почему-то все эти мысли не приносили ни грамма облегчения. Все равно я чувствовала себя жестоко обманутой, преданной.
Часы показывали уже половину девятого, я сильно опаздывала к началу рабочего дня. Собралась на скорую руку. Уже перед выходом почистила зубы, даже душ не приняла. Но зато в офисе была вовремя. Ох уж это чувство ответственности, такое неуместное порой.
Тридцать лет уже на свете живу, а все никак не стану эгоистичнее. Пора бы уже. Нужно заботиться в первую очередь о себе и своем комфорте, а не думать, что люди скажут.
С этой мыслью я вытащила чистый лист из принтера и быстро начеркала на нем заявление по собственному. И отважно сжимая в руках эту бумагу, отправилась прямиком в кабинет Лидии.
Начальница похоже уже давно была на рабочем месте, несмотря на то, что видок у нее был тот еще после вчерашнего мероприятия.
– О, Настя! – дружелюбно улыбнулась она, как только я прикрыла за собой дверь и повернулась к ней лицом. – Ты куда вчера так внезапно пропала? Егор тебя искал.
Я молча подошла и положила заявление ей на стол.
Лидия бросила хмурый взгляд на документ и тут же отодвинула его от себя рукой.
– Это что такое? – строго поинтересовалась она.
– Мне очень неудобно, что подвожу вас, но я решила уйти. Извините, меня, пожалуйста, – с сожалением произнесла я, пряча глаза от начальницы.
– Но почему? – изумленно воскликнула она. – Что случилось, Настя?
– По семейным обстоятельствам, – краснея, соврала я.
– Насть, что-то серьезное? – начальница сменила тон на обеспокоенный. – Может, возьмешь пока отпуск без содержания, зачем сразу увольняться?
Я отрицательно покачала головой.
– Нет. Мне очень жаль, но я вынуждена уйти с работы. Простите.
Лидия тяжело вздохнула и откинулась на спинку своего кресла.
– Что ж. Если ты настроена решительно… Конечно, очень жаль. Может, все-таки еще подумаешь?
– Все уже решено.
– А что случилось-то, Насть?
Я тоже тяжело вздохнула и уставилась на начальницу из-под бровей. Ну вот что ей сказать? Не правду же…
– Я переезжаю в другой город, – ляпнула первое, что пришло на ум.
Лидия удивленно вскинула брови.
– Когда?
– Чем быстрее, тем лучше. И у меня к вам личная просьба… Если получится сделать так, чтобы мне не отрабатывать положенный месяц, я была бы вам очень благодарна.
Лидия с минуту озадаченно смотрела на меня, постукивая пальцами по столу.
– Хорошо, – в конце концов сухо произнесла она. – Передавай дела Саше и можешь быть свободна.
– Спасибо вам огромное! – искренне поблагодарила я.
* * *
Вернувшись на своё рабочее место, я принялась дозваниваться до Саши, которой почему-то до сих пор не было в офисе. Видимо вчерашний праздник для неё тоже не прошел бесследно. По крайней мере, трубку она не брала. Но я не сдавалась. Звонила и звонила каждые полчаса, пока ближе к обеду мне наконец не улыбнулась удача.
Саша, мягко говоря, ответила на звонок неприветливо. Но узнав причину моей настырности, сразу смягчилась и пообещала приехать так скоро, как только сможет.
Время тянулось медленно, я подготовила все, что от меня зависело, чтобы процесс передачи дел прошёл как можно быстрее. Из бухгалтерии не выходила вообще. И постоянно вздрагивала, когда кто-то входил в кабинет, опасаясь увидеть Егора.
Наверное, неправильно было вот так сбегать. Стоило открыто сказать ему, что я все видела и больше не желаю его знать. Но даже представить, что я буду разговаривать с ним, смотреть на него, слышать его голос, казалось невероятно сложным. Ком подкатывал к горлу от одной только мысли…
В конце концов, я ведь решила стать эгоистичнее.
Его явно не слишком сильно заботили мои чувства, когда он выпроваживал меня из дома, чтобы остаться наедине с это Ритой… И когда целовал её потом, словно дикий, в то время, как я его ждала.
К слову, Егор и не торопился узнать причину моего отъезда. За весь день он больше ни разу так мне и не позвонил. В бухгалтерии тоже не появился.
Саша приехала после шести, когда офис практически опустел. Подкатила свой стул к моему столу, устроилась рядом и с сочувствием посмотрела на меня:
– Ты ведь из-за Егора увольняешься, да?
– Нет, с чего ты взяла, – нервно дернула плечом я, уткнувшись в монитор.
– Да ладно, мне ты можешь сказать правду. Кто, если не я, тебя поймет?
Я перевела на нее взгляд.
– Тогда расскажи первая, что между вами произошло? – предложила с вызовом.
Саша тяжко вздохнула.
– Ну, когда я только устроилась на работу, он вроде как ухаживал за мной. Я влюбилась по уши. Думала, он моя вторая половина, судьба моя. – Девушка невесело усмехнулась. – Наивная.
– А потом он тебе изменил? – с горечью поинтересовалась я.
– Нет, ты что. До этого не дошло. Он просто внезапно остыл ко мне, потерял интерес. У нас по сути и не было ничего серьезного. На ухаживаниях все и закончилось. Только я, дура, никак не могла смириться. Всё думала, что придет день, Егор разглядит мой богатый внутренний мир и одумается… Еще в ногах ползать будет. А потом ты появилась. И я поняла, что никто у меня в ногах ползать не будет. Никогда. Мне еще до этого девочки рассказывали, что похожая история была у него с Аней. Но я не хотела ничего слушать. – Саша снова усмехнулась. – Думала, я-то не Аня. Я-то звезда. Да только ему пофиг, звезда или серая мышка. Ты вот тоже очень красивая девушка, а все прошло по тому же сценарию, ведь так?
– Типа того, – печально улыбнулась я.
– Я сейчас вообще думаю, может он гей? – с нездоровым весельем предположила Саша. – А за девушками периодически показательно ухаживает, чтобы никто не догадался?
С моих губ сорвался сдавленный смешок:
– Нет, он не гей.
– Ну тогда не знаю, кого ему надо, – пожала плечами Саша. – Может, богиню какую-нибудь.
– И как только вы с Аней не уволились? – изумленно покачала я головой. – Не представляю, как можно после всего этого рядом с ним еще и работать. Улыбаться, делать вид, что все хорошо? А на самом деле постоянно бояться столкнуться в коридоре… Или, ещё хуже, увидеть его флиртующим с очередной девушкой. Не понимаю, как ты это выносишь…
– Ну я ведь рассчитывала его покорить, – усмехнулась Саша. – А если серьезно, это адски тяжело, конечно. Хотя, знаешь, когда я увидела, что с тобой происходит тоже самое, меня как-то резко отпустило. Так что я даже благодарна тебе за то, что ты тут появилась. Честно. Может, останешься?
– Нет, спасибо, – невесело рассмеялась я. – У меня нет никакого желания ждать появления очередной жертвы, чтобы излечиться.
– Я тебя понимаю, – улыбнулась Саша.
– Что ж, тогда давай к делу, – улыбнулась я в ответ, и повернулась к монитору.
Мы справились всего лишь за пару часов. Саша очень хорошо во всем разбиралась, и мне почти не требовалось вдаваться в подробные разъяснения.
После я подвезла ее домой, и мы попрощались.
– Значит, завтра уже не выйдешь? – спросила она.
– Нет, – улыбнулась я, – гнилой зуб надо вырывать сразу, не растягивая удовольствие.
– Что ж, не думала, что скажу это, но мне даже немного жаль, что ты уходишь, – с улыбкой произнесла Саша.
– У меня тоже сильно поменялось мнение на твой счет, Саш, – улыбнулась я в ответ.
– Ну, если что, мой телефон у тебя есть. Соскучишься – звони, – весело предложила она.
– Это вряд ли, но все равно спасибо, – усмехнулась я.
* * *
Стоило мне переступить порог своей квартиры, как боевой настрой и вся решимость куда-то моментально испарились. Меня накрыло невыносимой тоской. Такой сильной, что захотелось завыть в голос.
Новая жизнь все-таки полетела ко всем чертям.
И что тяжелее всего было сейчас – так это оставаться одной.
Я достала телефон и набрала Вику.
– Привет, подружка, – я попыталась изобразить весёлый голос, но вышло не совсем убедительно. – Ты все ещё хочешь отметить мой день рождения?
– Конечно, хочу! – отозвалась она на том конце провода. – Спрашиваешь еще!
– Тогда давай сегодня в клуб рванем? Ты и я? – с надеждой предложила я. – Как в старые добрые времена напьемся текилы, оторвемся как следует?
– Ты с ума сошла? Во вторник? – возмутилась подруга.
– С Егором покончено. И я ушла с работы, – раскрыла я карты.
– Понятно. Буду у тебя примерно через час, – лаконично ответила Вик.
– Жду.
В ожидании подруги, я прошла в комнату и завалилась на кровать прямо в одежде. По-хорошему, стоило принять душ и переодеться во что-нибудь подходящее для ночной тусовки.
Но настроения наряжаться не было от слова совсем.
Решила, что строгая деловая блузка с глухим воротничком и юбка карандаш по колено, которые я с утра впопыхах нацепила на себя, тоже неплохой вариант для вечеринки.
Когда наконец раздался звонок в дверь, я растянула губы в широкой улыбке, изображая отличное настроение, и отправилась открывать. Последнее, что хотелось увидеть в глазах подруги по отношению к себе – это жалость.
Но стоило Вике перешагнуть порог, как мои жалкие попытки казаться веселой полетели к чертям. Я разревелась. И бросилась к ней на шею.
– Ну-ну, будет тебе, – успокаивала меня Вика, крепко сжав в объятиях и ласково поглаживая по голове. – Все ещё наладится. Обязательно.
Проревевшись, как следует, я высвободилась из её объятий, вытерла слезы и попыталась улыбнуться.
– Спасибо, роднуль. Все в порядке, я уже в норме. Просто что-то нахлынуло. ПМС наверное…
– Я взяла текилу! – с широкой улыбкой сообщила Вик, скидывая свои туфли и одновременно доставая увесистую бутылку из своей сумки. – И лимоны! Надеюсь, соль у тебя найдётся?
– Какие лимоны? Какая соль? – я выхватила бутылку из ее рук и поставила на полочку рядом с зеркалом. – Обувайся обратно!
– Слушай… Мне кажется тусоваться сегодня не самая удачная идея. Давай лучше посидим у тебя, спокойно поговорим…
– Знаешь, дорогая, у меня слишком большой опыт в залечивании сердечных ран, и это точно не посиделки на кухне со стаканом текилы! – возмущенно произнесла я.
– Ну Насть, ты как будто сама не знаешь, что во вторник в клубах делать особо нечего. Сегодня ж, если где что и работает, там будет не намного веселее, чем у тебя на кухне!
– Кто ищет, тот всегда найдёт, – пробормотала я, присаживаясь возле шкафчика с обувью, чтобы подыскать себе подходящие туфли. – Нет, правда, Вик. Когда ты меня просила составить тебе компанию, я всегда шла, даже если не очень хотелось. Я не так часто тебя о чем-то прошу. Пожалуйста. Мне это необходимо сегодня.
– Ладно, ладно, – вздохнула Вика. – Я только Севе сейчас позвоню, предупрежу, что мы с тобой развлекаться пойдем.
– М-м-м, становишься домашней девочкой? – усмехнулась я, глянув на подругу снизу вверх.
– Ой, да это простая вежливость, – отмахнулась она.
Я улыбнулась, рассматривая её порозовевшие щеки. Кажется, Вика смутилась.
Что ж, по крайней мере, у нее все хорошо. Надеюсь, ей на этот раз повезет больше, чем мне.
* * *
Это была сумасшедшая ночь.
Мы раньше никогда с Викой не делали ничего подобного. И не понимали, в чем прикол, осуждали даже, слушая рассказы друзей, как они всю ночь кочевали из одного заведения в другое в поисках самого отвязного веселья. При этом напиваясь всё сильнее, и в конце концов оказываясь под утро непонятно где, непонятно с кем. Плюс ко всему, страдая провалами в памяти.
Так вот, эта ночь получилась у нас именно такой.
Мы познакомились с какой-то шумной веселой компанией, катались по городу вместе с ними из клуба в клуб, отрывались, как только могли. Я с фанатизмом веселилась, заливала в себя несовместимое с жизнью количество алкоголя, танцевала до черных точек перед глазами…
Потом Вика куда-то пропала. А у меня перед глазами продолжали мелькать разнообразные, непохожие друг на друга интерьеры ночных заведений… Пока в какой-то момент я в конце концов не очутилась в «Сохо».
Эту часть ночи я запомнила вспышками. Снова танцпол, светомузыка, ритмичный бит, я танцую…
Потом я увидела его.
И даже пьяная задрожала вся от волнения. Сердце загрохотало в груди так, что казалось будто оно заглушает собой музыку…
Егор. Нет, Глеб.
Я быстро поняла разницу, но волнения от этого не убавилось. Напротив, сделалось еще хуже.
Сердце заколотилось уже буквально в горле, руки затряслись, когда он подошел ко мне. Окинул тягучим взглядом с ног до головы. Пьяную, разгоряченную после отрыва на танцполе. Наверняка растрепанную.
Меня мгновенно повело от его взгляда. В голове образовался липкий туман.
Потом был какой-то тесный коридор, кажется, ведущий в служебные помещения клуба. Сильные мужские руки, сжимающие моё тело до легкой боли, ярко-голубые глаза… И губы.
Он целовал меня так, как никто и никогда в жизни. Даже поцелуй Егора и Риты в день моего рождения казался теперь бледной пародией на страсть по сравнению с тем, что происходило между мной и Глебом.
Я сходила с ума, я горела в его руках, я мечтала, чтобы это не заканчивалось никогда!
Он попытался взять меня прямо в этом коридоре. Даже стянул белье до самых колен… Но в последний момент я опомнилась. Запаниковала, забилась в его руках, не далась.
Не знаю, каким чудом мне удалось оттолкнуть его в том полубессознательном состоянии, в котором я находилась. Видимо сработала давно засевшая в голове программа, что нельзя ни при каких обстоятельствах отдаваться мужчине в туалете ночного клуба! Или в коридоре, ведущем в служебные помещения, неважно… Главное, что так делают только очень, очень плохие девочки.
А я хорошая. Я всегда была хорошей.
Может, зря? Может, поэтому я до сих пор одна?
Глеб пришел в бешенство от моего отказа. В память намертво впечатался его разъяренный взгляд.
Я очень испугалась тогда, даже протрезвела ненадолго от страха.
Но он не сделал мне ничего плохого. Только и не отпустил. Потащил куда-то за руку… Не помню, куда…
Помню заднее сидение такси, его руки, проникающие везде, а потом снова провал…
Глава 15
Я проснулась не в своей комнате, не в своей постели, с дикой головной болью. Приложила руку ко лбу, тихо застонав. Огляделась, не сразу осознавая масштаб случившейся катастрофы.
Рядом на подушке спал Глеб. Безумно красивый и притягательный. Как и его брат. В первое мгновение я засмотрелась на рельефные мышцы его рук и спины. Как поклонница фитнеса, я знала толк в мышцах, и на мой вкус, они были идеальны.
Из одежды на мужчине были лишь черные боксеры, да наручные часы на запястье.
А вот я… была абсолютно голой! Вдруг осознав это, чуть не умерла от стыда! И даже прикрыться было нечем – одеяло валялось рядом с кроватью, на полу.
Какой кошмар…
С каждой секундой понимание случившегося накрывало меня все сильнее, подобно снежной лавине. К горлу подступала паника.
Боже, что же я наделала!
Тихо-тихо, как мышка, сползла с кровати, подхватила с пола одеяло, закуталась в него. Ошалело огляделась по сторонам в поисках своей одежды. Но её нигде не было!
Судя по обстановке, мы находились в гостиничном номере. Какой стыд…
Хотя, это конечно лучше, чем если бы Глеб привез меня в дом, где они живут с Егором. Мамочки…
Успокаивала лишь мысль, что я уже уволилась, и если повезет – как только покину это место, больше никогда не увижу ни Глеба, ни Егора, и забуду всё, как страшный сон.
Взгляд зацепился за две поллитровые бутылки с питьевой водой, заботливо оставленные кем-то на прикроватной тумбочке. Схватила одну из них, свинтила крышку и жадно припала к горлышку. Напилась вдоволь, стало чуточку лучше.
На цыпочках стала обходить кровать, разглядев наконец с другой стороны от неё кусочек своей блузки. К огромному облегчению, за кроватью рядом с блузкой я нашла и остальную свою одежду, включая нижнее белье. Принялась лихорадочно подбирать это всё с пола, мечтая как можно скорее одеться и смыться отсюда!
Но когда была поднята и прижата к груди (вместе с тщательно придерживаемым одеялом) последняя тряпка, меня вдруг схватили за это самое одеяло сзади, и рывком повалили на кровать.
От неожиданности я взвизгнула. Широко распахнутыми глазами уставилась на Глеба, который навис надо мной сверху всем телом.
– Куда собралась? – слегка охрипшим после сна голосом поинтересовался он.
– Мне идти надо…
– Никуда ты не пойдешь. Я хочу ещё.
– Глеб, – пискнула я. – Пожалуйста, отпусти…
Но он даже не послушал. Отобрал у меня из рук ком моей одежды и швырнул его обратно на пол. Потом принялся рывками сдирать с меня одеяло.
– Прекрати! – судорожно вцепилась я в его запястья.
Он замер на секунду, а потом уставился мне в глаза своим тяжелым взглядом.
– То, что произошло между нами, это ошибка, – испуганно пролепетала я. – Пожалуйста, дай мне встать.
– Поздно уже ломаться, Настя.
– Я не ломаюсь! Я… Я просто слишком пьяна была вчера! Не понимала, что творю! Отпусти!..
– То есть, тебя может трахнуть любой? – грубо поинтересовался он. – Достаточно как следует напоить?
В груди запекло от таких слов. Мне и без них было достаточно унижения, а теперь…
– Нет, – ледяным тоном ответила я. – Не любой. Просто я влюблена в твоего брата. А ты с ним одно лицо. В этом все дело.
Взгляд у Глеба стал уже не просто тяжелым, а чудовищно злым. И я притихла под ним. Снова испугалась.
– Сегодня ночью ты называла меня по имени. Ты прекрасно знала, кто перед тобой.
– Я же сказала, что была очень пьяна. И не соображала ничего.
– Ладно.
Он отжался от постели, поднимаясь и освобождая меня от плена своего тела. Но не спешил уходить. Остался сидеть напротив меня, по-прежнему безотрывно глядя в глаза. Я тоже присела, безотчетно натягивая одеяло повыше на грудь.
Глеб проследил взглядом за движением моих рук и уставился в одну точку чуть ниже ключиц.
Я сначала не поняла, что он там разглядывает, тоже посмотрела вниз и увидела маленькое выпуклое сердечко, украшенное россыпью сверкающих камней – подарок Егора.
В тот же момент все стянуло в груди от досады. Я совсем забыла про него! Так и не сняла с того проклятого вечера…
И ведь ни разу на глаза не попалось в зеркале! Все из-за этой дурацкой блузки!
Поддавшись странному порыву, накрыла кулон рукой. Словно носить этот подарок теперь было постыдно.
– Дорогая вещица, – глухо заметил Глеб.
– С чего ты взял. Обычная серебряная цепочка с подвеской.
– Не совсем обычная. Это Тифани. Платина и бриллианты.
– Разбираешься в украшениях? – удивленно спросила я.
– Нет. Просто видел счёт за эту штуковину.
Я недоуменно моргнула несколько раз, чувствуя, как в груди начинает невыносимо печь.
Платина и бриллианты?
Нет, конечно сразу было понятно, что это украшение не из дешевых. Потому что ну очень уж красивое! Такая тонкая, изящная работа… Но чтобы платина и бриллианты?
– Егор подарил мне его на день рождения… – растерянно произнесла я.
Глеб задумчиво кивнул.
– Вот, значит, на что идут деньги со счетов компании.
– Он ничего не дарил мне больше, – поспешно возразила я. – Только это. И все.
– Ну конечно.
Я смотрела на Глеба и не понимала, зачем он говорит мне все это. Осуждает? Винит в расточительстве своего брата? Внутри все стягивалось узлом от неприятного чувства.
– Я не просила его делать мне дорогие подарки.
– Не принимай на свой счет, – жестоко усмехнулся старший Орлов. – Егор всегда любил сорить деньгами.
Я вспыхнула. Намеренно или нет, этими словами Глеб задел меня за больное.
Завела руки за шею, торопливо расстегнула застежку, сняла цепочку с кулоном и бросила на кровать перед ним.
Глеб вопросительно поднял брови.
– Вернёшь своему брату, – пояснила я с презрением. – Мне ничего от него не нужно.
Рывком поднялась с кровати, ревностно удерживая на груди одеяло. Снова принялась торопливо подбирать свои вещи с пола. Но мне вновь не дали завершить начатое.
Глеб схватил меня за локоть, развернул к себе лицом. Почти силой вложил цепочку мне в ладонь.
– Забери. Ни к чему тут устраивать сцены.
– Да пошел ты! – со злостью крикнула я, вырвав у него свою руку и швырнув украшение на кресло.
Если бы можно было убивать взглядом, наверное, в тот самый момент я бы и умерла. Потому что Глеб смотрел на меня так, будто мечтал прибить на месте.
Не хотелось испытывать судьбу, я развернулась и быстрым шагом направилась в ванную, то и дело спотыкаясь об одеяло. К моему ужасу, старший Орлов отправился за мной, и шёл почти что шаг в шаг.
У меня вся спина покрылась колючими мурашками в ожидании, что вот сейчас он снова схватит меня. Но на удивление этого не произошло. Я шмыгнула в ванную и захлопнула дверь прямо перед его носом.
Какого-то черта на этой двери не оказалось замка. Я едва не застонала в голос от разочарования. Подпереть дверь спиной так же не было возможности – она открывалась наружу.
Краснея, бледнея, трясясь от страха, что в любой момент он может вломиться, я сбросила одеяло и начала быстро натягивать свою одежду.
К тому моменту, когда последняя пуговка на глухом воротничке моей блузки была застегнута, Глеб так и не вломился.
Я успокоилась, выдохнула. И даже решила пройти к раковине, чтобы умыть лицо и почистить зубы. На полочке нашлось все необходимое для личной гигиены – одноразовая зубная щетка в упаковке, маленькие тюбики с зубной пастой, даже крем для лица. Что еще раз подтверждало мою догадку. Мы в отеле.
Внутренности сводило от стыда и досады. Докатилась, Настя.
Тем не менее, я все же привела себя в божеский вид, насколько это было возможно, и вышла из ванны. Точнее собиралась выйти.
Но когда открыла дверь, едва не подпрыгнула на месте от неожиданности – Глеб стоял прямо передо мной, опираясь рукой на дверной косяк. И смотрел в упор своим невыносимым взглядом.
– Дай пройти, – сквозь зубы попросила я.
Он и не подумал. Убрал руку с косяка, шагнул на меня и взял пальцами за подбородок.
Я дернула головой, шарахнулась от него назад.
– Не трогай меня!
Он снова шагнул на меня, вынуждая попятиться назад. Еще через мгновение я уперлась ягодицами в раковину, а Глеб подошел вплотную, поставив руки по обе стороны от меня. И по-прежнему сверля взглядом.
У меня дыхание перехватило от его наглости.
– Какого черта ты делаешь? Дай пройти! – гневно выпалила ему в лицо.
– Ты всерьез думаешь, что у тебя с Егором еще есть шанс? – спокойно поинтересовался он.
Я лишь нервно рассмеялась на это. Глеб озадаченно свёл брови, явно не понимая моей реакции.
– Да мы с Егором расстались! Я видеть его больше не хочу! Можешь быть спокоен за своего братца!
– Тогда куда же ты так спешишь сбежать от меня? – негромко поинтересовался он после небольшой паузы. – Останься.
– Нет, – завертела я головой.
– Почему?
– Слушай, неужели ни у одного из вас нет ни капли совести? Тебе совершенно все равно, что чувствует твоя девушка, когда ты изменяешь ей?
– Кто? – Глеб в недоумении прищурил глаза.
– Эмилия!
– Эмилия? Она мне не девушка. И никогда не была ею.
Я немного растерялась. Но лишь на мгновение. Потому что негодование продолжало бурлить во мне с той же силой.
– Неужели? – со скепсисом хмыкнула я. – А почему же она тогда устроила мне истерику за тот наш поцелуй на кухне?!
– Не знаю. Она всегда была с тараканами.
– Если между вами ничего не было, откуда тебе это знать?!
– Потому что я знаю её с детства. Она сестра моего школьного друга.
Я несколько раз удивленно хлопнула глазами.
– Но… Она мне говорила, что вообще из другого города…
– Так и я из другого.
– Что ж. Ладно. Понятно. – Продолжая хлопать глазами, я смотрела на него в полной растерянности.
– Ну, если мы все выяснили, – подытожил он. – Если ни тебя, ни меня не связывают никакие обязательства, тогда не вижу поводов тебе уезжать. Давай вернемся в постель и продолжим с того места, где закончили.
Говоря это, Глеб сжал руками мою талию и буквально навалился всем телом, давая в полной мере прочувствовать, насколько серьезно он настроен на продолжение.
Меня бросило в жар. Стало трудно дышать. Низ живота наполнился томительной тяжестью и, черт, я вся покрылась мурашками от возбуждения.
Вот только алкоголь давно выветрился из моей головы, и теперь я отлично понимала, что это плохая, очень плохая затея.
– Нет. Отпусти… – прошептала, снова пытаясь оттолкнуть его.
– Да что ты строишь из себя… – со злостью прошипел он, схватив меня за шею. Сжал пальцы, вроде бы несильно, но все равно сделал больно.
Мне стало так обидно. Я не заслужила такого обращения. Не заслужила всего этого.
Слезы брызнули из глаз. Что было сил, я заколотила кулаками по его каменной груди с криком:
– Отпусти меня, я сказала! Отпусти! Отпусти!
Глеб, кажется, не ожидал такой реакции. Отошел и поднял руки вверх, показывая, что все, он больше не трогает меня.
Прикрыв ладонью рот, чтобы сдержать рвущиеся всхлипы, я ринулась мимо старшего Орлова к выходу, толкнув его по пути плечом. На ходу обула свои туфли и выскочила из номера, как ошпаренная.
* * *
Покинув гостиницу, я с ужасом обнаружила, что моя сумочка вместе с документами и телефоном канула в лету. И самое страшное, что я ее даже не в номере с Глебом оставила, а потеряла значительно раньше. Где и когда – теперь не узнать. Но я отчетливо помнила, что в «Сохо» уже была без неё.
Господи…
Осмотрелась. Незнакомый район. И даже такси не вызвать! Честно говоря, я очень рассчитывала на такси, когда сгорая от стыда, выбегала из гостиницы в помятой вчерашней одежде.
Но возвращаться в гостиницу и просить помощи у Глеба, было выше моих сил. Уж лучше сдохнуть на жаре, отыскивая пеший маршрут к своему дому.
К счастью, идти слишком долго не пришлось. Я вышла на большой проспект, и выяснилось, что это все-таки центр города, откуда было рукой подать до моего дома. Но дорога все равно показалось мне вечностью.
Было очень жарко, я просто обливалась потом. И еще дико раскалывалась голова. Но все это было сущей ерундой по сравнению с тем, что творилось у меня на душе. Там не просто кошки скребли, там бульдозеры скребли, вычищая все своими огромными ковшами до основания.
Когда я наконец добралась до своей арендованной квартиры, столкнулась с новой проблемой. Ключи ведь тоже остались в пропавшей сумке!
К счастью, хозяйка квартиры, Венера Вениаминовна, жила в соседнем доме. Как же неловко было идти к ней в таком виде. Думала, сгорю от стыда, пока врала, мол забыла сумочку вместе с телефоном и ключами в такси. Не знаю, поверила мне Венера Вениаминовна или нет, по-моему, ей вообще было все равно. Она вообще ничего не сказала. Только попросила сообщить, как у меня решится вопрос с телефоном, и вручила мне связку запасных ключей.
Наконец, я смогла попасть в своё временное жилище. Но ожидаемого облегчения от этого после всех мучений не наступило. Пока шла, думала, как только переступлю порог – сразу брошусь в душ. Но вместо этого сползла по косяку двери вниз, села у порога и закрыла руками лицо.
Ну вот зачем я так напилась? Алкоголь – это злейшее зло. Особенно в таких количествах… Если бы я только послушала вчера Вику, и мы остались дома…
Вика!
Вспомнила о подруге, и меня тут же охватило тревогой.
Интересно, куда она пропала вчера? Все ли с ней в порядке?
Собралась срочно позвонить ей, но тут же вспомнила, что лишилась телефона, и застонала в голос. Да что же это такое!
От собственного бессилия разрыдалась. И голова разболелась еще больше…
Кое-как заставила себя подняться на ноги, отыскала аптечку, которая была тут же в верхнем отделе шкафчика в прихожей. Перерыла её всю, потом вывалила всё содержимое на пол. Как назло ни одной упаковки с нужными таблетками не нашлось. Швырнула два пустых блистера из-под спазгана обратно на пол, откинулась спиной на дверцу шкафа и запрокинула голову вверх. Казалось, голова сейчас просто треснет.
Взгляд упал на полочку у зеркала, где стояла принесенная вчера Викой бутылка текилы.
Кто-то мне говорил, что если утром после бурного веселья принять немного чего-то алкогольного, то станет лучше. Не зря личности, которые злоупотребляют спиртным, на следующий день обязательно похмеляются.
Честно говоря, никогда не понимала, как такое возможно. Даже просто представить сейчас, что я делаю глоток этого яда, было отвратительно.
Но голова продолжала болеть адски, и вскоре я уже готова была на все, лишь бы это прекратилось, даже пойти на крайние меры.
Взяла увесистую бутылку с полочки, свинтила крышку, зажмурилась и отпила прямо из горлышка.
Сразу затошнило. Но я кое-как поборола рвотный порыв и сделала еще один крупный глоток.
Снова уселась на пол, привалившись спиной к стене. Тошнота отступила, по телу разлилось приятное тепло. Спустя еще несколько минут головная боль начала потихоньку отступать.
Я сделала еще глоток. А потом еще.
И вскоре мне стало совсем хорошо.
Причем хорошо не только физически, но и морально.
Все, что скребло изнутри и выворачивало душу наизнанку, теперь казалось жалким пустяком. Сознание заволокло туманом, по телу разлилась приятная слабость.
Я сделала еще несколько глотков. Уже не тошнило, и крепкая текила не казалась такой уж противной.
Где-то на краю сознания билась тревожная мысль о том, что сейчас я поступаю ничем не лучше, чем вчера. Возможно, даже еще хуже. Моему бедному организму и так пришлось нелегко, а я снова травлю его, не позволив даже оправиться.
Но было так хорошо, что на все прочее хотелось наплевать. Подумаешь… Я молодая, здоровая, сильная. Два дня подряд жестокой алкогольной травли мой организм уж как-нибудь перенесет. Ничего с ним не случиться.
Наверное, так и спиваются люди.
Но я-то не сопьюсь. Я только один раз позволю себе такую слабость. А уж потом… Больше никогда так делать не буду.
Наверное, приблизительно так и думают те, кто потом спивается…
