Юлия Флёри
Каждый сам за себя
Кира тут же взвилась.
– Перестань опекать меня как маленькую!
– Была бы ты ещё маленькая! – хмыкнул он. Сложилось впечатление, что сделал это с сожалением. – И даже не представляешь, что взрослых девочек, оказалось, опекать нужно куда больше. Скинешь мне завтра своё расписание со всеми дополнительными. И каждый вечер, придя домой, будешь отчитываться, что у тебя всё хорошо.
– Да что тебя перемкнуло-то?
– А за такие слова получишь по губам.
– Да и не хочу я тебе мешать! Это ты можешь понять?
Денис заинтересованно приподнял брови, предлагая продолжить, а Кира отчего-то спрятала руки за спину. Смотрела на то, как он раскладывает по тарелкам омлет и продолжила уже не так смело.
– А ещё личная жизнь.
– Кира, два слова: «я дома». Это займёт не так уж много времени. Моя личная жизнь оттого не пострадает.
– Денис, это уже не смешно!
– Спорить со мной будешь?
– Нет, но…
– А раз нет, то и говорить не о чем. На этом предлагаю закончить прения и приступить к ужину. Или есть возражения?
Кира устроилась за столом и схватилась за вилку.
– Как ты вообще уживаешься с людьми, если слово компромисс тебе не известно? – буркнула она, но Денис лишь улыбнулся.
Отец позвонил, как только с ужином было покончено. Кира ответила на вызов и успела проронить что-то вроде «Ну, пап!», как звонок оказался завершён. Денис сгрузил посуду в мойку и вопросительно уставился на подружку. Кира пожала плечами.
– Папа звонил. Сказал, что переночует в институте.
Переварив эту информацию, он скрестил руки на груди.
– Так… и в чём проблема? Боишься оставаться одна? Мать во сколько приходит?
– Она уже неделю в Мурманске. – зло пробубнила Кира и сжала телефон в руке.
Денис удовлетворённо хмыкнул. Раньше в таких случаях она как раз ночевала у соседей. Сейчас, видимо, уже взрослая.
– И часто у вас так?
– Бывает. Ты же их знаешь: работа на первом месте. Я вообще удивляюсь, как умудрилась родиться у таких занятых людей.
– Как родилась, говоришь? – пакостно ухмыльнулся Денис и обвёл губы языком. – Тебе на пальцах показать или…
– Не надо показывать. Этот вопрос не требовал ответа. – сдержанно улыбнулась Кира, уверяя себя в том, что у Дениса хорошее настроение. Просто отличное. И огромное желание скалить зубы.
В ответ на его выпад она заинтересованно прищурилась.
– И что, ты, правда, поцеловал бы меня, согласись я на твоё предложение?
От волнения она закусила губу. Денис едва уловимо подался вперёд.
– Но ведь ты не согласилась.
– А могла бы! – настояла она.
– Вот именно тогда бы и узнала.
Кира возмущённо ахнула и прищурилась.
– Но так нечестно!
– Нечестно парней динамить, милая.
– Я решила, что ты прикалываешься! – уже спокойнее добавила она, на что Денис прищёлкнул языком:
– А это было не так.
Хорошенечко обдумав сказанное, Кира нерешительно взглянула на Дениса.
– И что, у меня ещё есть возможность передумать? – поинтересовалась она, старательно пытаясь придать голосу оттенки безразличия, но парень лишь развёл руками.
– Увы, дорогая. Порой ночь рисует весьма смелые образы. – осторожно посмеиваясь, Дэн окинул её внимательным взглядом. – Сейчас я вынужден признать, что с нашей последней встречи ты ничуть не изменилась. Такая же малышка.
– У меня, между прочим, грудь второго размера!
В доказательство своих слов, Кира скрестила под грудью руки, акцентируя на ней внимание. Виды Денис оценил и даже весьма вызывающе прикусил щёку изнутри.
– Ну хорошо, уговорила: малышка с грудью второго размера. – рассмеялся он и щёлкнул Киру по носу, когда та уже твёрдо решила возмутиться и обидеться.
А потом она уловила его взгляд и почувствовала, как сердце с разбега ухнуло вниз.
– Торопишься? – спросила севшим голосом, но Денис, казалось, этого и не заметил.
– Нет. – соврал он. Настолько явно, что даже Кира, не имевшая опыта в подобных делах, уловила эти оттенки фальши.
– Ну, тогда, раз уж с поцелуями мы разобрались, может, хоть фильм посмотрим?
– Триллер? – оживился Денис, а Кира поморщилась.
– Не люблю все эти ужасы. Предлагаю комедию или на крайний случай боевик.
Денис провёл ладонью по волосам, взъерошив их.
– Давай боевик. Только что-нибудь посвежее. – согласился он, буквально выдавливая из себя улыбку и Кира сорвалась в комнату, подыскивать что-то подходящее.
Правда, вернуть атмосферу, что зародилась в тёмном дворе, Вернуть то настроение, не удалось ни выключенным светом, ни тем, как тесно она прижималась к его боку. Но хоть фильмом насладились. И когда на экране появились титры, Кира была готова отпустить глупые фантазии. В конце концов, она никогда и подумать не могла, что…
– Не против, если я переночую у тебя? – раздался тихий шёпот и Кира дёрнулась от неожиданности, ведь этот шёпот прервал собственные размышления.
Она посмотрела на Дениса и слегка нахмурилась.
– А ты можешь остаться?
– Ну а почему нет?
– Не знаю… вдруг тебя кто-нибудь ждёт.
После подобного предположения Денис ненадолго замер, а потом странно улыбнулся.
– Ну а если ждёт, значит, подождёт ещё немного. – заключил он, хлопнув ладонью по её коленке.
Хлопнул. Вроде даже по-дружески. Вот только ладонь не убрал. Кира сделала это сама и даже попятилась, чтобы не было соблазна поддаться.
– Нет, так не пойдёт. – покачала она головой. Денис резанул взглядом. Так, что все её внутренности подобрались и заныли: какого чёрта она творит, от милого соседского парня не осталось и тени, а перед ней сейчас взрослый малознакомый мужик, чёрт возьми!
Денис вздохнул.
– Кира, расслабься, это только неудачная шутка. – криво улыбнулся он и устало растёр лицо ладонью. – У меня нет ни девушки, ни жены, ни той, перед которой предстоит отчитываться. Так лучше?
– Лучше. – как-то затравленно кивнула она. – И я постелю тебе на диване.
– Договорились.
Когда с подготовкой ко сну было покончено, неловкость накрыла с головой. Всё же опыта по общению с парнями у Киры оказалось недостаточно, чтобы достойно выйти из ситуации. А как друга она Дениса уже не воспринимала. Он прав: темнота рождает иллюзию. И там, где она беззаботно чирикала с добрым знакомым, на самом деле притаился другой, совершенно непонятный человек. И все его шутки… теперь они не казались безобидными. А с другой стороны, Кира ловила себя на мысли, что его не боится. Как мужчину и как возможного сексуального партнёра… С Лёшкой из параллельного класса куда страшнее. И те пошлые беспардонные намёки, которые позволял себе этот хлыщ, не вызывали ничего, кроме отвращения. Денис же, скорее, пугал неизвестностью, не более.
Пока Кира стелила постель, он пил чай в кухне, но составить ему компанию не казалось хорошей идеей. Да и какой повод можно подобрать для того, чтобы нарушить уединение? Достаточным ли будет просто сказать, что всё готово? Она обвела языком пересохшие губы, схватила из шкафа полотенце и со страдальческим видом застыла на пороге. Денис показался в коридоре совершенно неожиданно и застал её за этими нелёгкими мыслями.
– Успела пожалеть о своём гостеприимстве? – предположил он, на что Кира выразительно округлила глаза и отчаянно закачала головой.
Вспомнив о полотенце, которое она старательно прижимала к груди, вздохнула с облегчением.
– Ты, наверно, хочешь в душ?
– Да, если честно, не отказался бы.
– А насчёт гостеприимства… ты же знаешь, что всегда был для меня особенным человеком.
– Ага, сегодня даже выяснил, насколько особенным!
– Ты про мою влюблённость? Тебе нечего опасаться. Я реально смотрю на вещи.
– Ну да. Точный математический расчёт со всеми возможными погрешностями. Здорово, но ты не учла того, что есть материи, которые не поддаются математическим формулам.
– И ты, конечно же, говоришь о чувствах.
– О них.
– И что же ты чувствуешь?
– Что напрасно упустил тебя из вида. Виноват, исправлюсь.
– А-а, то есть про звонок с сообщением, что я дома, была не шутка?
– Я вообще редко шучу такими вещами.
– Возьмёшь надо мной шефство?
– Ага, а ещё займусь воспитанием.
– Каким ещё воспитанием?
– Половым. С остальным у тебя полный порядок. – нахально усмехнулся Денис.
Он подошёл вплотную, заставляя Киру если и не пятиться, то точно об этом подумать. И пока она судорожно соображала, до чего же они договорились, насмешливо глянул и выдернул из рук полотенце. Опомнилась Кира, только когда хлопнула дверь в ванную комнату. Не желая провоцировать, она юркнула к себе и спряталась под одеялом. Выглядел этот поступок крайне глупо и совершенно по-детски, но лучше уж так, чем стоять перед Денисом дура дурой и гореть от стыда, вроде как неправильно поняла его слова.
Глава 3. 2019 год
Будильник отозвался гулкой вибрацией телефона, и Кира попыталась тут же эту вибрацию заглушить. Она практически бесшумно встала, прихватила с дальнего подлокотника свои вещи и на цыпочках отправилась в ванную. Там умылась, оделась, пальцами разгладила длинные волосы и стянула их в тугой хвост. Чисто механические движения. И бьющееся в груди механическое сердце. Как у железного дровосека из старой сказки. Ещё бы позаимствовать у кого мозги, и чуток храбрости… цены бы ей не было. Кира с жадностью вглядывалась в бездушное отражение. Было странно это осознавать, но к возвращению Лазаря она оказалась не готова. Ждала и не ждала одновременно. А вот сейчас не чувствовала ничего кроме растерянности. Лучше бы он не возвращался!
Практически беззвучно захлопнув за собой дверь, Кира неуверенно осмотрелась. С одной стороны, следовало торопиться, ведь на работу придётся тащиться через весь город. С другой стороны… с другой хотелось задержаться здесь как можно дольше. Уловить ауру силы, что воцарилась за эту ночь, вдохнуть глоток уверенности и безнаказанности. Их двор всегда был знаменит на весь район. Когда-то Кира была уверена, что прославит его. Сказать к слову, ей это удалось. Вот только совсем не так, как думалось и мечталось.
На лестнице было тихо и пусто. Половина седьмого утра, воскресенье. Даже собачники не торопились покидать уютные постели. Отсчитывая ступени, она спустилась на первый этаж, уверенно шагнула прочь и подъезда. Двор обдал непривычной тишиной. Как Оля и говорила, кутёж только-только стих. Утомлённые продолжительной ночной пьянкой друзья и товарищи разбрелись кто куда. Не желая таиться по углам, Кира решительно направилась через центральную часть двора. И практически пересекла его, когда боковым зрением уловила движение. На ходу повернув голову, она вдруг споткнулась на ровном месте и замерла в нерешительности. В нескольких метрах от неё стоял Денис. Такой знакомый и понятный. И в то же время совершенно чужой. Он осторожно улыбнулся губами, но при этом полоснул её предельно острым взглядом.
– Ты ли это, красавица? – мужской взгляд вдруг потеплел. – Взрослая стала – не узнать. – прохрипел он.
Денис сделал шаг навстречу, а Кира отшатнулась в сторону, решительно сжимая челюсти.
– Не узнать, потому что это не я. – зло заметила она, а Денис наплевал на её слова.
Одним неуловимым движением он сократил расстояние до минимального и, едва касаясь костяшками пальцев её щеки, приласкал.
– Как там обстоят дела в учёном мире? – не сводя вожделенного взгляда с её лица, шутливо поинтересовался он.
Кира вскинула подбородок.
– Понятия не имею, я стала врачом.
– Зачем? – крайне озадаченно отозвался Лазарь. Кира неприязненно оскалилась и скрестила руки перед собой.
– Чтобы спасать жизни, разумеется!
Денис заинтересованно выпятил губы и что-то прикинул в уме, улыбнулся.
– Ну, а раз так, не хочешь спасти мою?
– Не сказала бы, что ты в этом нуждаешься.
– Внешность обманчива. – азартно зашептал он и Кира не сдержалась, демонстративно отстранилась.
– Да, и я убедилась в этом лично. – глухо пробормотала она, как вдруг решительно прищурилась. – Слушай, Денис, ты хотел денег и власти, ты всё получил. Давай на этом и остановимся.
– Ещё я хотел тебя. – напомнил Дэн и Кира поморщилась.
– В жизни всегда приходится делать выбор. – невозмутимо заявила она.
– Допустим, и что? Ты меня не простишь?
Кира пожала плечами.
– Нет.
– И что же мне теперь делать?
– Живи. Просто живи. Только держись от меня подальше.
– Тёплый приём, ничего не скажешь. – усмехнулся он, поглаживая ладонью отросшую щетину. Вот только весёлостью там и не пахло. Кира горделиво вскинулась и нетерпеливо осмотрелась по сторонам: разговор порядком потрепал нервы.
– У меня до сих пор хранится твоя вещь… – начала Кира, но Денис торопливо кивнул.
– Пусть у тебя и остаётся.
Некоторое время она внимательно рассматривала мужчину, а затем осторожно выдохнула.
– В таком случае позаботься о том, чтобы я смогла ходить, не оглядываясь. – глухо проронила она, но тут же взяла себя в руки, дерзко усмехнулась. – Считай, что это такая скромная плата за оказанную услугу.
– Договорились. – процедил Денис.
– Тогда… прощай. – выдавила из себя Кира, но в сказанном улавливались неуместные вопросительные интонации: она пасовала. Не была уверена в своих полномочиях диктовать условия. Денис позволил ей это сделать и послушно кивнул.
– Прощай.
Он криво ухмыльнулся и вроде как её отпустил. Вот только тяжёлый взгляд не позволял прочувствовать долгожданную свободу, и Кира медлила, не пытаясь себе это как-то объяснить. Всё же Денис изменился. Стал взрослее, опытнее. А потому и куда жёстче. Он всегда имел влияние на окружающих, теперь же это влияние ощущалось физически и, несмотря на слова одобрения, Кира так и не рискнула развернуться и уйти. Продолжала стоять, удерживаемая его внутренней силой. Не было потребности в словах. Не было необходимости во встречной поддержке. Но в один момент всё изменилось. Мелькнувший в стороне мужской силуэт она видеть не могла – почувствовала. А потом заметила, как профессиональным, практически неуловимым движением незнакомец вынул из-за пазухи пистолет и направил его в сторону Лазаря. Инстинкты выживания сработали куда быстрее разумных опасений, и Кира толкнула Дениса ногой в грудь. Со всей отдачей. Так, что устоять самой не удалось и она рухнула на грязный асфальт, лишь в последнее мгновение успев сгруппироваться. Прозвучало два хлопка-выстрела, раздался звук осыпавшейся штукатурки, затем громкий мат – вероятно, кто-то из верных оруженосцев Лазаря оказался поблизости. А дальше… дальше всё стихло. Над ней склонился Денис, протянул руку, помогая подняться, при этом странно щурился.
– Врач, говоришь? – криво ухмыльнулся он. Кира самоотверженно кивнула.
– Ага. Спасаю жизни людей. Видишь, и тебя спасла. Точно как ты и просил. – попрекнула она и посмотрела в сторону выхода из двора. Незнакомец скрылся именно там.
Денис приблизился к ней вплотную и склонился, чтобы прошептать на ухо:
– Я дам тебе время.
Кира своенравно повела плечом и отступилась.
– Считаешь, восьми лет не хватило?
– Дам тебе время свыкнуться с той мыслью, что я вернулся, и я не отступлю.
Кира презрительно скривила губы.
– Оставь это глупое благородство для наивных дурочек. – фыркнула она, но очень скоро перестала упрямиться и серьёзно посмотрела на Дениса. – За что тебя хотели убить?
Он выдержал отвратительную глумливую улыбку, после которой передёрнул плечами.
– Тебе показалось. – заявил и на этом развернулся, ушёл.
Смотреть ему вслед было сущей глупостью, но Кира не могла заставить себя сдвинуться с места. Привычный мир в один момент перевернулся с ног на голову, а затем и вовсе рухнул. Сердце пустилось вскачь. А в глазах стояли злые слёзы. Следовало признать: она не отпустила. Ни Дениса, ни ситуацию. Не имея возможности с ним объясниться ещё тогда, снова и снова проворачивала тупое лезвие, застрявшее где-то в районе сердца. Так, чтобы нестерпимо больно, так, чтобы до звериного воя. Время заглушило обиды, но, оказывается, боль никуда не ушла. И сейчас она с новой силой буравила внутренности, заставляя их судорожно сжиматься, скручиваться, а затем расправляться, но только лишь для того, чтобы получить новую порцию боли.
Пришла в себя Кира от скрипа собственных зубов. Оглянулась по сторонам: никого. Словно ничего и не произошло, словно ничего не случилось. Начал накрапывать несмелый дождик, подул противный пронизывающий ветер. Или это она вдруг стала настолько уязвима?.. Наспех отряхнув испачканную куртку, Кира судорожно вздохнула: только этих приключений ей и не хватало. Сжав свои плечи ладонями, она едва не бегом бросилась прочь от ненавистного двора, прочь от прошлого. Шла и задыхалась, шла и захлёбывалась. Солёными слезами и горькими обидами, которые в одно мгновение вдруг переполнили.
Войдя в приёмное отделение больницы, она вяло кивнула стоящим невдалеке коллегам. Старая ворчливая медсестра выглянула в пустой коридор.
– Что-то вы сегодня рано, Кира Валерьевна. С чего бы вам торопиться в воскресенье? Всякий раз, как раньше времени приходите, не смена получается, а сумасшедший дом.
– Будет вам… что может случиться в воскресенье? – натужно вздохнула Кира, оставляя размашистую подпись в журнале прихода, после чего неторопливо побрела к гардеробу. На часах было без десяти семь.
Она даже смену принять не успела, как раздалась нетерпеливая трель её мобильного телефона. Звонил однокурсник Женя Корнеев. Только вчера они обменивались впечатлениями о работе и посмеивались над былой самоуверенностью. Он собирался в ночную и неизменно вздыхал, сетуя на то, что все наркоты и кутилы города окажутся в самых злачных местах, чтобы проверить на прочность крепость собственного здоровья.
– Вернер. – строго отозвалась она, приняв вызов.
– Кирка, ты на смене?! – нетерпеливо выкрикнул Корнеев и Кира недовольно вздохнула.
– Формально заступлю только через час.
– Не до формальностей! Везу к вам тяжёлого пациента.
– Жень, наша больница не дежурная. Тебе в областную.
– Какая, к хренам, областная! Я до вас могу не довезти. Огнестрел. Ранение в грудь. Кровопотеря приблизительно тысяча. Давление пятьдесят на двадцать, пульс нитевидный.
Кира подскочила на месте, принимая уже знакомую и привычную позу готовности.
– Корнеев, ты очумел?! Ему в областную путь заказан. Сегодня воскресенье, заведующий на выезде: плановая операция где-то в районе, а у меня даже ассистентов не найти! Я всё понимаю, но…
– Кира, его никто уже не вытащит! – не уступал Корнеев, оглушая криком. – И я не спрашиваю, а везу его к тебе. Моя смена практически окончена, сам буду ассистировать. Вызывай бригаду анестезиологов. Времени нет. Давай, родная, не тормози!
– Чёрт! – выругалась в голос Кира, как только вызов был завершён. – А-а-а! – простонала она, выгоняя злость и досаду, но тут же сорвалась с места, на ходу набирая зав. отделением для разъяснения, а уже потом дёрнула бригаду.
Когда она спустилась в приёмный покой, каталка с пострадавшим уже на полном ходу неслась в её сторону. А рядом Корнеев. Не смешливый и задиристый как обычно, а предельно собранный и серьёзный. Она успела только мельком глянуть на пациента, но даже так успела разглядеть бледное лицо, обескровленные губы и густую схватившуюся кровь, что не так давно текла по щеке и подбородку.
Она сменила Корнеева на кислородном мешке и подтолкнула его в спину.
– Приведи себя в порядок. – кивнула Кира в сторону уборной.
И, только стоя у операционного стола, удалось узнать подробности. Корнеев умудрялся вещать и при этом без заминки исполнять её точные указания. Операционная сестра беспокойно поглядывала то на одного, то на другого и горестно вздыхала. После двадцати лет практики она не хуже реаниматолога считывала показания приборов, и едва ли рассчитывала на благополучный исход. Между тем Корнеев приблизился к сути.
– Мы как раз с вызова ехали. Бабка с давлением. Давления как такового там не оказалось, просто поговорить ей особо не с кем. Вредная – жуть. Да мы её знаем все хорошо, постоянный клиент…
– С каких пор у нас реанимационная бригада выезжает на «давление»? – перебила Кира, мельком глянув на друга.
– Мы и не выезжали. – смутился Корнеев. – Рядом были. – на этом он неловко замялся. Кира заинтересованно выгнула бровь, вынуждая «колоться», на что Корнеев смешливо фыркнул. – Да и бабка та не простая. Она после инсульта, но на здоровье жаловаться грех. Сынок у неё кто-то из министерских. Вроде заботливый. А она и вертит им как хочет. Так у этого сынка с нашим начальством негласный договор, чтобы матери оказывали помощь по высшему разряду.
– Ага, и пока кто-то загибается на горизонте, вы развлекаете старушку. Занятно.
– Ну, ты бы, конечно, с нашим начальством не сработалась, а вот мне приходится подчиниться! В конце концов, не я вызовы распределяю. Куда направили, туда и едем. Выделываться себе дороже.
– Да я и не обвиняю, так… мысли вслух.
– Я всё понимаю, вот только знаешь же, какой район охватываем: что ни адрес, то звезда. Больших и малых театров. Но не суть! Едем мы, значит, от бабки этой, я без внимания, в телефоне ковыряюсь, а водила как даст по тормозам. Я уж думал, через лобовое ногами вперёд выкачусь, да ничего, обошлось. Смотрю на дорогу, а там картина маслом: два тела, кровищей всё залито.
– Второго где потерял?
– У второго в голове появилось дополнительное отверстие для вентиляции. Если хочешь услышать моё мнение, то была заказуха. Работал наёмник. А у жертвы, значит, охранник среагировал, потому, собственно, мы с тобой сейчас и собрались. А вот наёмнику повезло меньше, впрочем, по нему там никто и не плакал. А тот самый охранник нас и тормознул. Прямо со стволом и стоял. Даже особо не стеснялся. Сказал, шефа не довезём – шкуру спустит с живых.
Кира понимающе хмыкнула:
– То-то я смотрю, ты так расстарался.
– Ну и язва же ты, Вернер! Моя воля, я бы тебя ещё на втором курсе в формалине утопил.
– Старая и несмешная шутка. Да и что бы ты без меня делал оставшиеся четыре года?
– Повесился бы со скуки.
– Вот-вот.
– Кира Валерьевна, давление падает.
– Вижу. – зло буркнула она, бросив быстрый взгляд на монитор.
Введение лекарственных препаратов не помогло. Цифры продолжали стремительно падать.
– Остановка сердца. – прозвучало ожидаемо громко и Кира вдруг подумала, что парень, лежащий сейчас на столе, внушительным темпом приближается к тому, чтобы стать первым, кого она не вытянет.
Сердце запустили тут же. Давление медленно, но верно, вернулось в допустимые пределы. Дрожь в руках практически не ощущалась.
– Корнеев, а я тебе говорила, что ты лучший друг?
– Было дело. Правда, в тот же вечер ты Логинову в любви призналась, так что…
– В любом случае забудь. Я тогда явно погорячилась.
Корнеев довольно усмехнулся.
– Поверь, другого желающего спасать человеческие жизни я бы в округе всё равно не нашёл. Ты в этом деле лучшая. Помнишь того старика?
Кира зло зыркнула.
– Какого ещё старика?
– Плановая операция по замене клапана сердца. Наша звезда, главный кардиохирург области явился на работу подшофе и чуть не прикончил деда. Если бы ты тогда не встала к столу…
– Если бы я тогда не встала к столу, возможно, сейчас бы не прозябала в этой полуразвалившейся больнице, а получила бы красный диплом, рекомендации, и отправилась в столицу.
– Но ведь деда ты спасла!
– А свою карьеру зарубила под корень, не успев даже институт окончить. И давай не будем об этом.
Корнееву было что возразить, но нарываться он посчитал излишним. И так подставил. Как есть подставил. И большому начальству без разницы на исход – по головке всё равно не погладят.
Четыре часа пролетели как один миг и, только отойдя от операционного стола, Кира поняла, как же она устала. Курить она давно бросила, пить ещё не начала, а организм буквально требовал выплеска скопившейся энергии. Сейчас бы в пору расплакаться, да как-то не в масть. Она ещё не успела переодеться, как в операционную вошёл профессор Чилаев. Её преподаватель. И председатель комиссии, на которой её едва не исключили. В тот день как раз рассматривали случай, о котором упомянул Корнеев. Первым делом профессор изучил записи операционного журнала и только потом посмотрел на Киру.
– Я так погляжу, госпожа Вернер, жизнь вас ничему не учит? – усмехнулся он.
Та безразлично передёрнула плечами.
– Ничего не могу с собой поделать, Владимир Степанович. Меня хлебом не корми, дай влезть не в своё дело.
– Что с пациентом?
– Состояние стабильно-тяжёлое, но у него неплохие шансы.
– Знаешь хоть, кого оперировала?
– Человека. Простого человека, который нуждался в помощи.
Чилаев рассматривал её. Долго и пристально. Кира первая отвела взгляд, ладонью смахнула с лица тонкие волоски.
– А вы? – изображая искренний интерес, улыбнулась она. – Какими судьбами?
– Не поверишь, но тоже очень хотел помочь человеку. – съязвил профессор. – Правда, не такому простому, но всё же… Я был бы не прочь ознакомиться с дневником ведения операции.
– Разрешите приступить к его заполнению? – вскинулась Кира, и профессор благосклонно кивнул.
На выходе из операционного зала Кира столкнулась с грозного вида мужиком. Серьёзным и опасным. Он решительно продвинул её обратно за дверь и хмурым взглядом отсканировал светлый коридор.
– Мужчина, вы в своём уме, сюда посторонним нельзя! – командным голосом возмутилась она, а тот и не подумал отступить.
– Слышь ты, сестричка… – начал он с угрожающей интонацией, как вдруг изменился в лице. С него слетел налёт небрежности и надменности, взгляд стал заискивающим, а интонация просящей.
– Ну что, Степаныч? – панибратски обратился громила к профессору. Того явно передёрнуло от подобной фамильярности, но от комментария он всё же воздержался.
– Кира Валерьевна Вернер, хирург. Моя лучшая ученица. – отрапортовал Чилаев с деловым видом. – Операция проведена блестяще, но ни о каких прогнозах не может быть и речи. Ближайшие сутки посещения запрещены.
Громила торопливо кивнул.
– Ну, охрану-то к палате поставить можно?
– Кира Валерьевна, в виде исключения, а? – льстиво усмехнулся профессор, а она стиснула зубы.
– Куда охрану? В реанимацию?! – удивилась она податливости старика, но скоро перевела взгляд на громилу. – Здесь вам не частная лавочка!
Чилаев деликатно прокашлялся.
– Думаю, этот вопрос можно будет решить с руководством клиники, а сейчас, дорогой мой, давайте отпустим врача, она и так перенервничала. Кира Валерьевна, вы можете идти отдыхать. Я загляну в ваш кабинет чуть позже.
Чилаев участливо похлопал её по плечу, а Кире оставалось только удивляться умению старого прохвоста выкручиваться из подобных ситуаций. Помнится, на комиссии он больше всех кричал и отчитывал. Грозился, упрекал в самонадеянности, взглядом едва ли не молнии метал. Позже Кира узнала, что с тем же усердием он отстаивал её перед руководством института. Под свою ответственность, так сказать. Вот и сейчас, непрозрачно намекнув на её неразумность наедине, вдруг вступился. Надо же: лучшая ученица!
В ординаторской профессор появился минут через сорок. Он вальяжно раскинулся в кресле, с задумчивым видом поглаживал аккуратную бородку, после чего улыбнулся. Вполне себе дружелюбно. Беседа оказалась не из простых. Чисто по-человечески он мог понять её порыв. В конце концов, оказывать помощь – это прямая обязанность врача. Но последствия… по всему выходило, что на принятие подобных решений у Киры просто не было никакого морального и этического права.
– Ну, разумеется, постоять с умным видом в стороне, и спустя время констатировать смерть было бы куда более этично! – в запале отозвалась она, на что профессор неодобрительно покачал головой.
Сошлись на том, что в операционном журнале и в дневниках ведущим хирургом будет стоять его фамилия, а Кира пойдёт ассистентом. А ещё профессор предложил ей место в своей клинике. Весьма великодушно, но совершенно не интересно.
– Вы напрасно показываете характер, Кирочка. – профессор податливо склонил голову. – У вас большое будущее. Стоит ли омрачать его былыми обидами? Да и мне будет, кому передать опыт и знания. Смысл сеять семя есть только в том случае, если оно упадёт на благодатную почву. – наставнически изрёк он, а Кира только выше вздёрнула подбородок.
Пожалуй, упрямство было не лучшей из черт её характера. Она даже допускала мысль, что очень скоро пожалеет о своём отказе. А впрочем, дело было вовсе не в упрямстве. Вот только об истинных причинах говорить открыто Кира не могла. Была к этому просто не готова. И потому ещё долго с какой-то нечеловеческой усталостью смотрела на закрывшуюся за профессором дверь. Была просто не в состоянии отвести взгляд.
Усилием воли она заставила себя пересмотреть истории болезни пациентов своей палаты. И, скорее, чтобы отвлечься, нежели исполнить долг дежурного врача, всё же совершила воскресный обход, сделала несколько перевязок, вписала в процедурный лист новые назначения. Посетить отделение реанимации тоже было нелишним. Пациентов после плановых операций перевели ещё вчера, но… Но разве она должна давать кому-то отчёт?
Палату, где расположился её «огнестрел», Кира вычислила сразу. По двум охранникам, бдительно оглядывающим просторный коридор. Впрочем, вошла она беспрепятственно. Аппараты работали исправно, от пустых стен отскакивало и вгрызалось в чувствительный слух монотонное пиканье. Кира подошла к высокой койке, замерла, всматриваясь в безжизненное лицо. Следом за ней вошла медицинская сестра, ожидая распоряжений.
– В сознание пациент не приходил. – отрапортовала она на всякий случай.
Кира согласно кивнула: хорошо, если тот очнётся хотя бы на вторые сутки после операции.
– И кровь уже перелили?
– Да. Олег Сергеевич велел ускорить.
– Давление?
– За последний час стабильно. Никаких рецидивов.
– Вы знаете… вот что: я сегодня дежурю, в случае чего сразу вызывайте.
– Да уж, повезло мужику. Считай, что ваш крестник, Кира Валерьевна. А этих двоих у палаты видели? – медсестра многозначительно хмыкнула. – Явно кто-то из чинов. Как раз перед вами главврач заходил, велел глаз не спускать. Кто знает… может, и нас отблагодарят. Вон, аппарат ИВЛ который месяц на ладан дышит. Глядишь, и пошевелятся!
Кира только мимолётно улыбнулась: знавала она таких благодарных. В этих случаях главное успеть вовремя башку спрятать, чтобы благодарность тебя не нагнала. Так и улыбалась, пока не уловила на себе чей-то настойчивый взгляд.
– Я умер? – раздался тихий, едва различимый из-за слабости и наложенной кислородной маски голос.
Кира вздрогнула оттого, насколько осознанным показался взгляд мужчины. Действие анестезии порой бывает непредсказуемым и Кира едва уловимым жестом велела накинуть фиксирующий ремень на ноги и пояс пациента. Сама же с ласковой улыбкой зафиксировала его запястье.
– Нет, не умер. – прошептала она, отступившись от койки на шаг.
– Жаль, я бы такого ангелочка отжарил. – прохрипел мужчина и болезненно застонал.
Кира ускорила капельную систему.
– Сейчас нужно спать. – посоветовала она и решилась на успокаивающее поглаживание. Коснулась его ладони, скользнула кончиками пальцев по коже вверх.
