bannerbannerbanner
Великолепная шестерка: Божий промысел по контракту. Час «Д». Шестеро против Темного. Тройной переплет (сборник)

Юлия Фирсанова
Великолепная шестерка: Божий промысел по контракту. Час «Д». Шестеро против Темного. Тройной переплет (сборник)

Полная версия

Глава 17. Ловушка для призрака

Пока Лукас бережно упаковывал отработавшие ритуал зеркала и убирал их в свой чемоданчик, Альмадор уже не заклинаниями, а чисто механическим путем зажег в библиотеке верхний свет. Сария, как и внушил ей мосье Д’Агар, самостоятельно вышла из-под влияния рассеявшегося заклинания, и взгляд девушки стал вполне осмысленным.

– Как ты, дорогуша? – участливо поинтересовался пожилой маг, приложив ладонь ко лбу библиотекарши.

– С тобой все в порядке, Сария? – в волнении уточнил Хорхес.

– Да, – виновато кивнула девушка, вновь надевая свои стрекозьи очки и отбрасывая со лба прядку волос. – Только так стыдно. Сеорита Элька была права. Мой страх был глуп. Не каждому выпадает шанс заглянуть в лицо собственному кошмару и узнать, что он родился из шутки отца и его друга, пусть даже друга-призрака.

– Твой отец тоже хорош, девочка. Столько лет водить дружбу с привидением и ни словечком никому не обмолвиться. Нет, недаром говорят, в тихой заводи найды плавают, – для порядка проворчал, покачивая головой, магистр, а потом улыбнулся своим воспоминаниям.

Сария только вздохнула, уж ей-то точно было на что попенять любимому покойному родителю.

– Да ты совсем вымоталась, девочка моя. Тебе обязательно надо отдохнуть, – сочувственно заметил Альмадор и, не дожидаясь возражений библиотекарши, сделал в воздухе перед ее лицом несколько пассов руками, прочертил какой-то слабо светящийся знак, и Сария, прикрыв глаза, вновь расслабленно опустилась в мягкое кресло.

– Когда будет необходимо, разбудим, а пока пусть малышка немного подремлет, ей столько пришлось пережить, совсем вымоталась детка, – чуть виновато пояснил старый маг, снова доставая из кисета очередной листик. – Даже краткий сон под знаком «Фис» целителен.

Спорить с мудрым Альмадором никто, даже Хорхес, видя очевидную полезность предложения, не стал. Гораздо интереснее сейчас было обсудить увиденное.

– Такая вот занятная история, – довольно хихикнула Элька, обращаясь к Зидоро. – Забавная у вас семейка: один в храме служит, второй королевский покой бережет, а почтенный предок детей пугает и книги из библиотек ворует. Какое потрясающее разнообразие занятий!

– Это еще надо доказать, что именно наш славный предок напугал тогда Сарию. Тем более нет никаких доказательств того, что Рогиро имеет хоть малейшее отношение к пропаже книг, – пылко воскликнул Хорхес, ратуя за честь древнего рода Гарсидо.

– В том, что Сарию напугал дух Рогиро Гарсидо, у меня нет никаких сомнений, – неохотно возразил кузену Зидоро, стараясь быть справедливым, как и подобает высшему жрецу, даже если это весьма неприятно, но таков завет Зигиты. – Мы видели его лицо. Портретное сходство полное, и слышали, как сеор Тормесо назвал его по имени. Иных предков с именем Рогиро в нашем роду не было. Пусть не намеренно, но именно сеор Рогиро – причина застарелого ужаса девочки перед призраками.

– Но наш предок никогда не был вором, его можно обвинить во многом, но не в этом! – возмутился Хорхес, сдав позиции по первому, но продолжая отстаивать свою правоту по второму пункту обвинения.

На сей раз Зидоро согласно кивнул, признавая очевидную логику слов родича. Лукас досадливо вздохнул: «Неужто опять тупик? Но как же следы призрака? Кто оставил их? Может, это все искусная мистификация? Или там, где водится один призрак, всегда найдется второй?»

– Что бы здесь ни творилось, думаю, Рогиро имеет некоторое отношение к происходящему, – высказал свое мнение магистр Альмадор.

– Воровство – призвание немногих, – вслух подумала Элька, и Рэнд гордо кивнул, соглашаясь с сим мудрым утверждением.

– Конечно, к пропаже книг мог приложить руку и какой-то другой дух. Но если мы возьмем эту версию за основу, то опять окажемся у разбитого корыта без единой ниточки для расследования. Может быть, все-таки стоит проработать до конца вопрос о причастности к исчезновению книг сеора Рогиро. Пусть он не вор, соглашусь, – продолжил мысль девушки Лукас, усмиряя негодование Хорхеса. – Но если посмотреть на пропажу книг не как на банальную кражу? Властному сеору Гарсидо, привыкшему заходить в библиотеку, как к себе домой, брать и читать, что понравится, вскоре после смерти друга бесцеремонно преградили туда доступ. Как наказать наглецов, осмелившихся так бесцеремонно и нагло обойтись с ним? Тривиально напугать, явившись в каком-нибудь безголовом облике, как в деревенских рассказах о духах? Так ведь девочка все-таки дочь друга, да и избиты все эти приемы, слишком банальны для изысканного, даже в посмертии, сеора. А вот отомстить оригинально, так, как еще никто не мстил, лишить целую страну того, чего попытались лишить его одного, это деяние уже имеет смысл и определенный масштаб.

– А вот это на Рогиро весьма похоже, – честно признал Зидоро, поглаживая нагрудную цепь.

– Если книги украл призрак, а уж в этом-то мы почти уверены, скорее всего, это сделал призрак, интересующийся литературой, – резонно заметил маг, по старой привычке сплетая пальцы.

– А кроме вашего предка, у нас пока других призраков-библиоманов на примете нет. Вы часом еще о десятке-другом привидений-читателей не умолчали? – ехидно хихикнул Рэнд.

– Нет, – недовольный тем, что все ниточки ведут к кумиру его юности и образцу для подражания, отрезал Хорхес.

– Значит, пока берем за основу предложение мадемуазель Эльки. Конечно, это вовсе не значит, что Рогиро виновен в пропаже библиотек, – тактично продолжил Д’Агар. – Но нам необходимо будет вызвать его дух и побеседовать с ним. Думаю, в память об отце Сарии и ради двух своих потомков он не откажется помочь.

– Не знаю, – признался Зидоро, не слишком веря в милосердие предка.

– Когда вы будете вызывать призрака? – устав от пустопорожней болтовни, спросил по существу молчальник Гал. Он уже давно чувствовал, что добром дело не кончится, и точно. Охота на вора превратилась в погоню за призраком. А с этих прозрачных что взять? Даже руки, как обычному жулику, не отрубишь.

– Скоро, – ответил Лукас. – Но перед ритуалом хотелось бы узнать побольше о сеоре Рогиро. Это поможет мне настроиться на вызов его духа. Не могли бы вы нам поведать о нем?

– Охотно, – согласился жрец и, помолчав несколько секунд, дабы собраться с мыслями, начал говорить: – Нашему достославному предку Рогиро Гарсидо довелось родиться в год, когда на трон только взошел первый в королевской линии Хотренов – Альмагус Бранвир, сменивший угасшую линию Альехинов. Это были смутные, тревожные для Ильтарии времена внешних войн с Афицией, которые то затухали, то разгорались с новой силой, а зигитианство только делало первые шаги в мире. Наш древний дворянский род в ту пору не обладал ни большим влиянием, ни богатством. Рогиро, старший потомок и единственный сын в семье, предпочел потратить большую часть своего жалкого наследства на получение блестящего образования. Был одним из самых талантливых учеников в Университете магиков, вошел в Бриллиантовую Семерку выпуска, потом окончил знаменитый ильтарийский Университет гармонии наук с серебряной звездой магистра, брал уроки фехтования у одного из лучших по тем временам мастера Поразо Масканьоле и, по словам учителя, превзошел его. Рогиро выгодно женился, и состояние супруги позволило занять место при дворе. Очень быстро сеор стал другом принца. Кстати, жена Рогиро вскоре умерла родами, дав жизнь двум близнецам, но компрометирующих слухов по этому поводу не ходило. Обладая острым умом и яркой внешностью, Рогиро довольно быстро смог добиться весьма сильного влияния при дворе. Женщины от него были без ума, мужчины считали честью дружбу с ним.

Во многом благодаря официальной дипломатической деятельности Рогиро и ряду теневых успешных интриг была прекращена многолетняя кровопролитная вражда с Афицией. Сначала как наперсник юного принца Фальдриха, потом как ближайший друг государя сеор Рогиро Гарсидо немало сделал для Ильтарии. В разных мирах тот пост, что занимал наш предок, называют по-разному, но суть все равно остается одинаковой. У нас негласно таких людей, как Рогиро, всегда именовали Тень Короля. Он заведовал тайной полицией, сетью шпионов, устранял нежелательных для государства и лично короля людей. Ходили слухи, что наш достославный предок не чинился и сам спускаться в казематы, не брезговал омочить руки в крови врагов. Да, – жрец на секунду замешкался, а потом продолжил: – при всем своем почти сверхъестественном обаянии безупречным человеком Гарсидо не был. Он был остер на язык, вспыльчив, слыл записным поединщиком и часто сам провоцировал дуэли. Его не напрасно упрекали в некоторой жестокости. Но любимцу и правой руке короля прощалось очень многое, если не все. Наш предок был очень яркой личностью: дрался на дуэлях, сводил с ума женщин, писал очень неплохие стихи, стал автором нескольких известных ныне заклинаний, и пусть он не был безукоризненно порядочен и милосерден, но сделал многое для родной Ильтарии. Я горжусь тем, что у меня в жилах течет его кровь. И тем не менее, как высшему жрецу Зигиты, мне понятно, почему буйный дух Рогиро не желает забвения своей жизни и нового тела. Он так развлекался в своей прошлой оболочке, что ему есть за что платить. Даже жестокая смерть не смогла искупить всего тяжкого груза грехов. Его нашли в одном из переулков Кантерры буквально изрезанным на куски. Умер он, как истинный Гарсидо, со шпагою в руке. Верно, силы были неравны, и на сей раз враги все-таки взяли верх. Теперь, когда я знаю о том, что Рогиро стал призраком, я по-новому смотрю на старинную череду непонятных смертей, что последовали после его гибели среди высоких родов Ильтарии. Его неистовый, мятежный дух достал врагов и из могилы.

После пламенной речи Зидоро – а Эльке показалось, что жрец-ястреб не только гордится Рогиро, но и в чем-то завидует ему, – снова наступила тихая пауза. Теперь присутствующие более отчетливо представляли себе, какого именно опасного типа они собираются призвать для ответа.

– Да, сеор Рогиро был очень талантливым волшебником, и, думаю, он мог бы написать не один учебник для магиков, если бы захотел поделиться своими знаниями. Его даже приглашали читать лекции в Университете, но он отказался. Кстати, судя по дошедшим до нас заклинаниям, он много работал над изменением уже сотворенных чар, – задумчиво добавил магистр Альмадор.

 

– Да, ваш прапра и еще сколько-то прадедушка был совершенно отвязным мужиком и, похоже, стал точно таким же потрясающим духом! – довольно подтвердила Элька и просительно протянула: – Ну теперь-то мы займемся спиритизмом?

При ней еще ни разу по-настоящему (без всяких дурацких блюдечек, хихиканий и завываний) духов не вызывали, и девушка просто умирала от любопытства, тем более теперь, когда знала, что восхитивший ее красавчик-призрак обладает еще и весьма своеобразным характером.

– Интересная личность, но при всем желании душкой его не назовешь, – констатировал Рэнд, переваривая рассказ жреца о далеком предке. – Суровы были времена и люди жестоки. Этот Рогиро однозначно чрезвычайно опасен. И как мы сможем принудить призрак мага и бретера вернуть книги? Если, конечно, он их спер, – поймав строгий взгляд Хорхеса, невинно уточнил вор, прекрасно понимая, что сам он при столь выгодном раскладе точно ничего бы не отдал. – Вряд ли его разжалобят мольбы потомков и красивые глазки печальной библиотекарши.

– Значит, будем торговаться, – спокойно ответил Лукас. – Другого выхода пока не вижу и представить, куда мог бы спрятать книги призрак, не могу.

– Ты его вызови для начала, – мрачно посоветовал Гал, ему чертовски не нравилась вся эта возня с привидениями.

– О, это как раз не проблема, у нас же есть два кровных родственника духа, – радостно заявил маг, чуть ли не потирая руки. – Сплетем заклятье на крови, и Рогиро просто не сможет устоять перед зовом.

– Как много нужно крови? – тут же деловито уточнил воин.

Похоже, все происходящее настолько надоело Эсгалу, что ради скорейшего завершения дела он был готов лично освежевать обоих Гарсидо. Они это тоже почувствовали и, разом перестав воспринимать молчаливого воина как ожившую статую или покорного телохранителя, «немного» встревожились.

– Всего несколько капель, – разочаровал Гала Лукас и вновь нырнул для поиска необходимых приспособлений в глубины своего чемоданчика, не менее бездонного, чем карманы посланников-метаморфов, что являлись за Элькой.

– Хотите использовать заклинание «Кровный зов»? – с видом знатока небрежно поинтересовался магистр. Он чувствовал к молодому магу – посланцу богов, уже достигшему таких высот в таинственном искусстве – легкую белую зависть. К самому Альмадору истинное понимание магии пришло почти одновременно со старостью. Не сказать, чтобы слишком поздно, но магистр не отказался бы и от молодости в придачу к силе и мудрости.

– Oui, только добавлю еще «Крик за грань», для верности, – небрежно ответил Д’Агар, встряхнув густыми кудрями.

Все присутствующие, кто с любительским, а кто и с профессиональным интересом, следили за тем, как на столе появилась пара острых с виду ножей с совершенно обыкновенными черными ручками, точь-в-точь такими, как у кухонных, прозрачная коробочка с разноцветными люминесцирующими мелками, восемь зеленых свечей, от которых исходил стойкий запах хвои и почему-то меда. Последней маг вытащил маленькую изящную серебряную чашку с выбитым по краю чеканным узором, больше всего походившую на пиалу.

Светлый, без всякого рисунка, мрамор пола вполне годился для планируемого магического действа, пентаграмму на нем можно было нарисовать без труда. Близилась полночь – самое подходящее время для контактов с потусторонним миром, если верить многочисленным слухам, циркулировавшим по мирам, и докам в области спиритизма.

Сария продолжала мирно посапывать в кресле. Будить ее пока не сочли нужным. Кратко обговорив процедуру вызова, Лукас и магистр Альмадор – последний кряхтя и жалуясь для порядка на вековой радикулит и старые больные суставы – ползали по полу недалеко от «мягкого» уголка, выводя загадочные, с точки зрения окружающих, вензеля и геометрические фигуры. А все остальные следили за практическим занятием по магической планиметрии без использования линеек и циркуля, с нетерпением ожидая, когда же начнется самое интересное.

Наконец маги встали, отряхнули свои испачканные разноцветным мелом руки, подпорченные одеяния и довольно оглядели свой рисунок: большой, метра три в диаметре, идеально ровный белый круг, в котором пересекались два квадрата бледно-голубого цвета. На углах квадратов Лукас установил зеленые свечи. В центр творения Альмадор поместил пиалу.

– И что все это значит? – не удержалась от вопроса Элька, и так проявившая чудеса сдержанности, просидев тихо все то время, пока Лукас и пожилой магистр рисовали свои фигурки.

– Эти символы – материальное выражение призываемых сил, мадемуазель. Они помогут обряду, – охотно пояснил маг. – Замыкающий белый круг – знак смерти, голубой восьмиугольник в нем – знак призываемого духа. Хвойно-медовые свечи усиливают зов к призрачному существу, ибо хвоя во многих традициях устилает дорогу в мир иной, а мед – продукт живительный.

– А пиала для чего? – потребовала осветить последний момент Элька. – Пригласим призрака на чашку чая? Только ташит ему не предлагайте, еще обидится и сразу уйдет, а попробует, так может и во второй раз загнуться.

Рэнд хихикнул, а Гал нахмурился, выслушивая ерничанья девчонки по поводу его любимого и очень полезного для здоровья напитка.

– Это ритуальная жертвенная чаша, мадемуазель. А ножи станут якорями вызова призрака к родственникам. Как будут использоваться эти предметы, вы сейчас увидите, – ответил маг и взял со стола первый нож, потом мило улыбнулся жрецу и Хорхесу, давая понять, что пришло их время, только что пальчиком не поманил.

– Вот так и приходится за грехи предков платить собственной кровью, – в шутку заметил жрец, подходя и спокойно протягивая магу правую руку. – Да простит меня Зигита за участие в подобном действе.

– Ну если уж за платье простила… – тихонько хихикнула Элька, пока Лукас, уколов кончиком ножа указательный палец жреца, мастерски сцеживал в пиалу несколько рубиновых капель крови.

– Я не думаю, что это действие может возмутить Зигиту, мой друг, – серьезно заметил Альмадор. – Мятежный дух Рогиро и так не знает покоя, мы не прервем благое странствие его души и не вырвем ее из материнских объятий богини.

– Надеюсь, воистину так, – серьезно кивнул Зидоро, следя за тем, как последние выцеженные капли его крови маг бережно размазывает по лезвию.

Хорхес, следуя примеру брата, без колебаний протянул свою конечность Д’Агару. Тот, то ли в целях гигиены, то ли руководствуясь магическими правилами кровопускания, взялся за второй нож и дополнил благородной кровью сеора зловещее содержимое пиалы. Собрав кровавую дань, Лукас поставил пиалу в центр восьмиугольника, отступив на пару шагов, издал странный заунывный клич: «Шеви-и-ль-се! Алье!» – и по самую рукоять вонзил ножи, испробовавшие крови Гарсидо, в пол по обе стороны от чаши. Мрамор поддался легко, словно пенопласт или мягкое дерево, принимая в свое чрево металл. Потом мосье небрежно прищелкнул пальцами, не произнося никаких слов, и все свечи в октаграмме мигом вспыхнули. Только огонь их был какой-то странный, тоже зеленый, еще сильнее запахло хвоей, грозой и медом. Интенсивнее засветились линии, начерченные мелом, затанцевали символы вокруг них.

Лукас величественно простер руки над своим творением, видно было, что маг получает немалое удовольствие от происходящего, и властно воскликнул:

– Сур шемийе кобран ир инье, Рогиро Гарсидо! Мезур ан брефек, эгребеф арк манрек!..

Сейчас изо всей этой абракадабры, которой в очередной раз длинно и сочно «выругался» Лукас, Элька поняла только имя покойника. Судя по нахмуренным физиономиям остальных, больше все равно не понял никто. Речь мага, с обилием раскатистых «р», совсем не походила на его обычно мелодичные стишки.

Свечи полыхнули голубым огнем, за краткий миг сгорев до половины. В библиотеке погас весь свет, но от этого только ярче засиял, затанцевал магический «рисунок» на мраморе пола. Из темноты над пиалой соткался бледно-голубой, чуть более светлый, чем линии восьмиугольника, мужской силуэт, потом фигура обрела большую вещественность и другие цвета, присущие истинной плоти. Призрачный свет остался только своего рода ободком по краям красавца-мужчины в изысканном одеянии, висевшего в нескольких сантиметрах над полом. Спустя секунду призрак опустился в центр октаграммы, небрежно носком сапога отпихнул пиалу с кровью родичей и, оглядев собравшихся, невольно подавшихся чуть назад при таком вольном обращении с магическими атрибутами, заявил не без иронии:

– Светлой ночи, сеоры и сеориты! Сначала мне преграждают путь сюда, а потом орут на весь тонкий мир, призывая назад. С чего бы это?

– Сеор Рогиро Гарсидо? – деловито уточнил Гал, настойчиво «следуя протоколу».

– Безусловно, – усмехнулся призрак, легко покидая пределы сдерживающей октаграммы призыва.

Магистр Альмадор потрясенно прошептал: «Невозможно!»

Тем не менее, игнорируя законы построения магических преград, Рогиро спокойно прошел к ближайшему креслу с высокой спинкой, занял его и обратился к Галу:

– Но у вас, сеор, предо мной преимущество, я вашего имени не ведаю, да и с большинством здесь присутствующих тоже незнаком. Магистра Альмадора мне можете не представлять. И сеориту Сарию будить не вздумайте, терпеть не могу обмороков и визга.

Рогиро окинул присутствующих насмешливым взглядом, и отчего-то все почувствовали призрака полным хозяином положения. Бывшая Тень Короля легко и привычно вышел из тени, став центром внимания.

– Гал, – признавая право призрака знать его имя, коротко кивнул воин, но полным этого наглого прозрачного хлыща не удостоил.

Следом за воителем представились и все остальные, кому это «дозволили» сделать. Почему-то Элька нисколько не удивилась, когда Рогиро не полез лобызаться с двумя потомками, да и скупую слезу не пустил. Впрочем, кивнул он младшим Гарсидо с явной симпатией, но опять-таки не без иронии. Никакого страха не появилось в поведении призрака, и когда он узнал, что четверо присутствующих – представители Совета богов. А впрочем, чего бояться бесплотному духу?

Эльку призрак приветствовал с благосклонной улыбкой, которой никто из мужчин не удостоился, даже с кресла привстал и отвесил изысканный поклон, нежно промурлыкав:

– Бесконечно рад нашему знакомству, дивная сеорита! Вижу, что в мирах еще встречаются цветы поразительной красоты!

Стало сразу ясно, что Зидоро в своем рассказе о предке нисколько не преуменьшил его популярности у женского пола. Скорее уж напротив.

– Эта радость взаимна, – польщенно мурлыкнула в ответ Элька.

Гал метнул на призрачного сердцееда недовольный взгляд: «Если ты призрак, то и веди себя как призрак, и нечего молоденьким девчонкам головы дурить! У них там и так ветер один!»

– Так чем обязан удовольствию лицезреть вас, сеоры? – поинтересовался Рогиро, вновь легко, как пушинка, опускаясь в кресло.

– Нам необходим ваш совет, сеор Рогиро, – начал несколько издалека Лукас, тоже присаживаясь.

– И ответ на вопрос. Похищение библиотек Ильтарии – твоих рук дело? – сразу взял быка за рога Гал. Уж очень его возмутило нахальное поведение духа.

– Правильно, правильно, так сразу в лоб: «Ты стырил иль не ты?» – тихо хихикнул Рэнд.

– Разумеется, – ничего не скрывая, даже с удовольствием призналось привидение, одарив собравшихся очередной ироничной улыбкой.

– Как мы можем договориться о возвращении пропажи? – недовольно зыркнув на Гала, вновь достаточно тактично поинтересовался маг, переходя к делу, пока воин не испортил ему всю малину, попытавшись взять призрака за грудки и вытрясти душу из того, что и так является чистой, ну, может, и не такой уж чистой, душой.

– А с чего благородные сеоры решили, что я собираюсь вернуть то, что забрал? – сильно «удивился» внезапно развеселившийся Рогиро. – Я, знаете ли, приобретаю предметы для того, чтобы ими пользоваться без помех. Так какой мне прок их возвращать? Только потому, что вы, посланцы Совета богов, снизошли меня об этом попросить?

– Книги нужны не нам, а Ильтарии, – серьезно заметила Элька. – Кому, как не вам, знать об истинной ценности литературы, сеор?

– Полагаете, меня должны тронуть эти высокие слова, слетающие с ваших дивных уст, прелестная сеорита? – задумчиво поинтересовался призрак, закидывая ногу за ногу и с истинно мужским интересом разглядывая девушку.

– Я думаю, они должны показаться вам целесообразными, – чуть нахмурившись, ответила Элька. – И еще я считаю, что вы как никто другой понимаете, что по-настоящему нужно вашей стране.

– Моей стране? Не давите мне на патриотизм, милое дитя, – с ленивой задумчивостью покачал головой Рогиро. – Я теперь призрак, а не подданный Ильтарии под присягой. Те времена, когда моя плоть, разум и дух принадлежали престолу, давно уже минули. Сейчас я более всего ценю собственное удобство и интересы. Так какая мне выгода возвращать пропажу тем, кто будет мешать мне развлекать себя чтением на досуге? Где гарантии того, что, когда в следующий раз я появлюсь в библиотеке, меня не встретят крики, страх, заклинания-ловушки?

 

Магистру Альмадору довеском к речи достался весьма неприязненный колючий взгляд. Злопамятный призрак Рогиро не забыл того, кто пытался закрыть ему двери в «Храм Знаний».

– Мы могли бы обсудить условия возвращения книг и гарантии, – вставил Лукас. – Ваши родственники сеоры Хорхес и Зидоро являются полномочными представителями королевы и Храма.

– Мы готовы выслушать ваши требования, – согласился жрец.

Хорхес кивнул, подтверждая слова кузена. Ему все происходящее казалось каким-то нереальным. Разве мог он еще пару часов назад предположить, что будет коротать ночь в библиотеке и свободно разговаривать с призраком своего великого предка? И что этот призрак окажется вором…

– Вот даже как? Мои требования? – вздернул бровь Рогиро, явственно забавляясь ситуацией. – Занятно. Значит, вы не можете обнаружить книги и готовы пойти на многое только ради того, чтобы заполучить их обратно…

В воздухе повисла небольшая пауза. Ни Лукас, ни Альмадор подтверждать заявление призрака не хотели, но и опровергнуть его не могли. А дух явно наслаждался беседой, получая от нее такое же удовольствие, как кошка от игры с полузадушенной мышкой, пойманной на ужин. И явно был настроен развлекаться до тех пор, пока ему это не надоест. Элька немного тоскливо припомнила пухлую папку с прочими заданиями, оставшимися дома. Дома? Надо же, как быстро у нее появился новый дом. Словно на что-то решившись, Элька попросила:

– Сеор Рогиро, не могли бы мы с вами перемолвиться словечком наедине?

– О прелестная сеорита, как давно уже девушки не спрашивали меня об этом. Разве я могу отказать столь обворожительной особе? – галантно ответил призрак. – Жаль только, что благодаря тому новому состоянию чистой энергии, в котором я пребываю последние столетия, наше общение будет исключительно словесным. Но я еще могу любоваться дивной красотой юности, и этого удовольствия у меня никто не отнимет.

– Наоборот, со стороны любования у вас открываются куда более широкие перспективы, чем раньше, – констатировала Элька, с усмешкой подумав, что у Связиста появился бесплотный единомышленник по части наблюдения за красотами женского тела.

Рогиро рассмеялся достаточно искренне, но за этим смехом Элька все-таки уловила привкус горечи тоскующего о былом завзятого Казановы. Призрак поднялся и элегантным, не хуже, чем выходило у Лукаса, жестом руки предложил девушке проследовать в соседнюю залу.

Мужчины не поняли, что задумала Элька, но решили пока не мешать ей. Если у кого-то сейчас и был шанс уломать зловредного духа поскорее закончить дело миром, то только у прелестной девушки. Это осознал даже недовольно нахмурившийся Гал, по собственной инициативе взявшийся присматривать за Элькой с рвением старшего брата. Того, что его никто о подобном не просил, воин предпочитал упорно не замечать.

Элька и призрак совещались минут семь, до оставшихся в зале изредка долетал только звук голосов или отдельные слова, но понять, о чем, собственно, идет речь, никто так и не смог. Вернулась уединявшаяся парочка, вполне довольная друг другом. Разговор явно пришелся по душе обоим, причем настолько, что Рогиро, в глазах которого зажегся какой-то подозрительный веселый огонек, торжественно объявил:

– Никогда не мог устоять перед мольбой юной и прекрасной девы. Ее слова тронули мое сердце. Я решил проявить милосердие и вернуть вам книги.

– Милосердие? Когда это он успел выучить новое слово? – тихо удивился Рэнд.

– Вчера нашел в словаре почтенного доктора Мангрима и тут же затвердил. Красиво звучит, – услыхав шпильку Фина, незамедлительно парировал сеор призрак. – Но, разумеется, мне придется кое-чего «попросить» взамен.

– Мы внимаем вам, сеор, – бросив весьма красноречивый взгляд с призывом «Заткнись!» на вора, вежливо отозвался Лукас, сцепив пальцы.

– При жизни я пользовался правом входа в любые дворцовые покои, в том числе личные королевские палаты, без доклада. Сей привилегии никто не отменял. Поэтому вы, сеоры, должны признать, что мне было нанесено немалое оскорбление заклинанием изгнания из библиотеки. Но сатисфакции путем магического поединка и дуэли с оружием я требовать не вправе, ибо имею преимущество перед всеми оскорбителями, носящими бренное тело. Посему обидчики должны принести мне извинения в присутствии трех свидетелей. Это что касается меня лично, – заключил призрак и, расхаживая по зале, начал обстоятельно перечислять: – Также я желал бы, чтобы волей ее величества и соответствующим документом, широкой огласке это придавать необязательно, библиотеки и другие места сосредоточения культуры в мире вещном были открыты для призраков. Я имею в виду музеи, храмы, театры, арены поединков. Духи, пожелавшие посетить их, должны быть свободны от преследований…

Публика молча слушала. Поначалу, поняв, что ему придется оправдываться перед привидением, магистр Альмадор чуть-чуть нахмурился, но, по мере того как до сознания магистра доходил глубинный смысл сказанного, он улыбался все шире и шире, до тех пор, пока почти насильно не согнал со своей физиономии улыбку. Ну право слово, не комедия ли, просить прощения у духа за то, что применил заклинание для его изгнания? Ради такой шутки мудрый маг готов был и извиниться. Зато в библиотеки вернутся книги, и магам – преподавателям Университета не придется таскать на занятия тяжеленные тома из собственных, уцелевших после налета мстительного духа домашних библиотек и заставлять студентов переписывать необходимые отрывки. Да и королева поутихнет…

По здравом размышлении все то, что предлагал «милосердный» Рогиро, было вполне справедливо, логично и выполнимо. Судя по всему, разговор с Элькой пошел призраку на пользу, и он оставил свое коварное намерение вдосталь поиздеваться над людьми. Вот только в обмен на что? Эта мысль изрядно мучила Гала.

Зидоро тут же с удовольствием приветствовал пожелание духа насчет посещения храмов, всем сердцем надеясь, что это поможет призракам хоть немного приблизиться к состоянию покоя. Высший жрец своей волей тут же дал на это дозволение церкви Зигиты.

Когда изложение требований призрака подошло к завершению, Лукас вежливо напомнил собравшимся, что он, как посланник Совета богов, обещал известить королеву о результатах расследования. Сейчас пришла пора это сделать, а также получить высочайшее одобрение ее величества по многочисленным пунктам запросов сеора Рогиро. Зная, каким образом ночью королева дает свое соизволение, – не раз сам таких «вестников» в ее покои водил, – Хорхес сдержанно хмыкнул. У команды возражений не нашлось. Рэнд и сам не отказался бы сделать королеве доклад на досуге, но дама свой выбор уже совершила.

Дух благосклонно кивнул магу, отпуская его для переговоров. Но прежде чем уйти, Д’Агар небрежно спросил:

– Позвольте все же осведомиться, сеор Рогиро, куда вы переместили книги? Ее величество может заинтересовать этот вопрос.

– Хм, разведать такую ухоронку и я бы не отказался, – тихонько фыркнул Рэнд, ерзая на диване.

– Они в Забытом городе, – без утайки и с искренним удовольствием поведал собравшимся Рогиро.

– Где это? – тут же уточнил рекогносцировку Гал.

– Юго-восточная граница Ильтарии, – заметила для команды Мирей, зашелестев страницами дорожного атласа.

– Это место на границе Ильтарии и Афиции, небольшая магическая пустыня, образовавшаяся от стихийного столкновения сильнейших заклинаний нескольких магов враждующих армий, – вздохнув, одновременно с эльфийкой начал говорить Альмадор. – Забытый город звался некогда Спан. Он был крупным торговым центром, где сходилось множество дорог, продавалось и покупалось все, что только можно вообразить. Но после магического удара, выжегшего жизнь во всей округе, там действительно ничего нет, кроме призраков, развалин и песка. Нет туда и доступа живым. Это место – наш позор и напоминание всем магам Ильтарии о необходимости контроля над силой.

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20  21  22  23  24  25  26  27  28  29  30  31  32  33  34  35  36  37  38  39  40  41  42  43  44  45  46  47  48  49  50  51  52  53  54  55  56  57  58  59  60  61  62  63  64  65  66  67  68  69  70  71  72  73  74  75  76  77  78  79  80  81  82  83  84  85  86  87  88 
Рейтинг@Mail.ru