Юлия Рахаева
12 новогодних чудес
Он подался вперед и положил руки ей на плечи.
– Именно тогда я усвоил один простой урок. Молчание – худшее, что можно делать в такой ситуации. Есть вещи, с которыми нельзя совладать самому. Нужны те, кто поддержит, даст совет, выслушает, в конце концов. Поэтому прошу тебя, как друга – не молчи. Это и наша проблема в том числе. Наша – в смысле санрайзов.
Пальцы у Киты дрожали, и она поспешила поставить чашку, чтобы не пролить содержимое на диван. Руки музыканта были теплые, мягкие, и она с трудом подавила желание наклониться и оказаться в его объятиях.
– Разве вам есть до меня дело? – хрипло спросила она.
Томас вскинул брови.
– А почему нет?
– Я же вам никто.
– Как это? Ты наша одногруппница, как минимум. И тебя достают наши фанатки, и к слову, я уже давно хочу с ними мило побеседовать.
– О, Лиэн умрет от радости, если это случится… – не удержалась Кита. «Или от зависти, если вдруг узнает, что я была у Томаса дома», – неожиданно подумала она и вмиг похолодела.
– О нашем соседстве я никому не скажу, – пообещал Томас, заметив, как изменилось лицо девушки. – Ну? Расскажешь о своей проблеме?
И Кита поведала ему обо всех гадостях, которые терпела от одногруппниц в течение всего семестра. Чем дольше она говорила, тем легче, к ее удивлению, становилось, как будто каждое сказанное слово было камушком, выброшенным из завала обид и непониманий. Томас не перебивал, но с новыми подробностями его лицо мрачнело все больше.
– Терпеть это не могу, – подытожил он, когда Кита закончила. – Я, если честно, опасался подобного, но не думал, что в колледже есть такой гадюшник.
Кита сделала несколько глотков уже остывшего чая.
– Тебе стоило рассказать обо всем куратору. Правда, у меня всегда было ощущение, что ему до одного места наши проблемы… – Томас поморщился. – Но о таком молчать не стоит. Это уже не шалости, а мелкое хулиганство. За такое…
– …из колледжа вылететь можно, – договорила за него Кита. – Поэтому и не говорю.
– О, боже… Ты за них еще беспокоишься?
– Не за них, – насупилась Кита. – За себя. Они же мстить начнут.
Томас чертыхнулся. Девушка слишком привыкла молчать и терпеть, а теперь отказывалась бороться, чтобы ненароком не разрушить свой кокон, который и так начал давать слабину.
– Ладно, – послушно кивнул он. – Дело твое. Давай оставим эту тему. Но пообещай, что если тебе понадобится помощь, ты обязательно скажешь об этом, договорились?
Кита поджала губы. Под пристальным взглядом стальных глаз Томаса ей казалось, что отрицательный ответ не приемлют, и нехотя кивнула.
– Вот и хорошо. – Он улыбнулся. – Давай еще чая налью. И угощайся пирожными, вкусные же.
***
Поначалу Томас совершенно не представлял, что делать. Ситуация казалась до безобразия абсурдной, но, увы, не редкой. Если бы у «SunRise» был продюсер, он бы предложил использовать фанаток как средство для бесплатной раскрутки. И в такие моменты Томас радовался, что такого «советчика» у них пока не было – зарабатывать популярность подобным способом было ему противно, хотя он знал случаи, когда это срабатывало. Он считал, что портрет слушателей – это портрет группы. Томас предпочел бы рискнуть и потерять часть аудитории, нежели держать у себя под боком гадюшник, а уж тем более – пользоваться его «бесплатными услугами».
Когда Кита ушла, поблагодарив его за чай и пирожные, Томас погрузился в раздумья. Он чувствовал вину за произошедшее, словно бы он сам выливал на нее злосчастное ведро воды. Стоило быть честным: он не то, чтобы не видел проблемы – не хотел видеть. Почему? Вероятно, сам боялся идти на конфликт. Он предпочел бы договориться, решить мирным путем, развести девушек по разным углам, но что-то ему подсказывало, что такой подход не сработает. Или сработает, но ненадолго.
А меры принимать надо было.
Томас взял со стола телефон и набрал Люка. Клавишник ответил не сразу. Голос у него был несколько отрешенный.
– Алло?
– Это Томас, – отозвался вокалист. – Минутка есть?
Он вкратце пересказал ему последние события, от встречи с Китой на пороге его квартиры до историй о травлях в колледже.
– Дай угадаю – ты хочешь как следует проучить Лиэн? – прямо спросил О’Милан.
– Почему сразу проучить? М-м, дать предупреждение.
– Ага, ты думаешь, она успокоится? Скорее, заподозрит неладное и вконец Киту сожрет.
– Не уверен. Но раздувать скандал я не хочу.
– А кто хочет? – Клавишник громко вздохнул в трубку. – Впрочем, идея с предупреждением мне нравится.
– Лиэн, по-моему, по тебе сохнет, нет?
– То еще счастье. А, ты намекаешь, что некоторое «фи» от меня может разбить ей сердце? – С той стороны раздался шум, но Томас не смог разобрать, был ли это кашель или же смех. – Да уж. Давно стоит показать им, что мы не белые и пушистые, как они думают.
– Какой ты злорадный, оказывается. А кто-то совсем не хотел вмешиваться.
– Просто, что бы я ни говорил ранее, происходящее нравится мне не больше, чем тебе. И – да, постоянное внимание любвеобильной француженки начинает немного бесить. Давно искал повод сказать ей об этом. Я подумаю о том, как изящно ее отшить.
– Хорошо, не буду мешать. – Томас криво усмехнулся. – До завтра.
Отложив телефон в сторону, музыкант постучал пальцами по столу. «SunRise» ввязались в девичью войну и приняли одну из сторон – ту, что постоянно проигрывала. Теперь нужно сделать ход, изящный, чтобы никто ничего не заподозрил. А уж в этом можно было довериться Люку.
***
После разговора с Томасом Кита удивительным образом пошла на поправку. Проснувшись на следующий день утром, она почувствовала себя гораздо лучше и в ней впервые за долгое время проснулась тяга к творчеству. Кита решила побыть дома до конца семестра, посвятив время не учебе, а себе и своему внутреннему художнику. Именно сейчас ей казалось это важным.
Тем вечером, на кухне у Томаса, в голову Ките настойчиво лезла мысль о подарке тайного Санты, который ей так и не удалось отдать. Когда она вернулась к себе, ей овладело желание взять сверток и вновь постучаться к музыканту домой, но стоило ей увидеть нелепые стикеры-снежинки, как она моментально передумала. Отдавать ему это? После того, как он угостил ее чаем с пирожными – а они и правда оказались очень вкусными – вручать подарок, тем более открытый, было стыдно. И Кита твердо решила упаковать его заново, и на этот раз – со вкусом. Без нелепых снежинок и тысячи пакетов.
Весь следующий день Кита провела на Pinterest в поисках вдохновения и идей. К обеду она уже отобрала несколько наиболее приемлемых вариантов, которые можно было воплотить, не выходя из дома – все необходимое лежало в шкафу. За этим последовал нелегкий выбор лучшей идеи, а к вечеру Кита уже принялась за заготовки.
От бесформенного пакета Кита решила отказаться в пользу небольшой аккуратной коробочки. Pinterest был переполнен оригинальными идеями: здесь были и аккуратные бумажные свертки с причудливыми застежками, и фигурные упаковки в виде конфет или изображающие символы года (круглые хрюшки с добродушными мордочками показались Ките особенно милыми); были здесь и обычные прямоугольные коробочки, которые можно было собрать без скотча и клея. Кита выбрала одну из таких схем, начертила ее на обычной бумаге, подогнав под размер упаковок со струнами, и собрала пробную коробочку. Результат ей понравился.
Обертку Кита смастерила из двух видов бумаги: грубой крафтовой и гладкой упаковочной, с серебристо-белыми отблесками. Сначала она хотела обклеить всю коробку красивой и гладкой бумагой, но ее оказалось слишком мало, пришлось комбинировать. Несколько часов Кита училась складывать жесткую крафтовую бумагу аккуратно, без заломов и некрасивых сгибов, так, чтобы складки образовывали объемный узор на коробке. Когда все было готово, Кита вклеила в углубления серебристые вставки из магазинной обертки. А затем потянулась к коробке с лентами и веревками.
На глаза ей попалась узкая ярко-красная лента. Кита взяла ее и некоторое время перебирала в руках. На такую же она отвлеклась в тот день, когда не глядя выскочила на дорогу; в памяти всплыл серебристый капот Nissan и холодные, горящие гневом глаза Ройала. С трудом выбросив из головы неприятное воспоминание, она вернула ленту в коробку и взяла белую бумажную веревку. Она перевязала ей коробку и прицепила на нее маленькую бирку, на которой ровными печатными буквами переписала обращение со старой открытки: «Томасу М. от тайного Санты. Уверен, подарок придется тебе по душе».
Проделанной работой Кита была довольна как никогда. Но почему-то она так и не смогла заставить себя отнести подарок Томасу. Он простоял на столе до самых выходных, а потом, к приезду брата, Кита спрятала его в шкаф.
***
Перси Миасс, старший брат Киты, был занятым человеком. Почти год как он работал в Ганане, столице их небольшой страны, занимаясь изучением и разработкой искусственного интеллекта. Не успел он получить специальность компьютерного инженера в колледже, как уже решил поступить в какой-нибудь престижный университет и повысить квалификацию. Он принимал участие во всевозможных олимпиадах, ездил на конференции слушателем и пару раз докладчиком. После одной такой конференции в Ганане компания-организатор «AInt» выдала ему грант как перспективному студенту на обучение за границей – с условием, что после окончания он придет к ним работать минимум на пять лет. Перси, разумеется, согласился. И выбрал факультет информационных технологий в университете Торонто.
С самого детства Кита восхищалась братом. Перси был целеустремлен, амбициозен, мыслил масштабно, действовал по-крупному. Пожалуй, он был самым рисковым в их семье: отец всегда был за стабильность, мама – за уверенность в завтрашнем дне. Кита колебалась между двумя крайностями. С одной стороны, хотелось рисковать, пробовать, импровизировать – того требовала ее творческая душа. С другой – хотелось, чтобы ей гордились родители, а они ясно дали понять, чего ожидают от дочери.
К слову, отец с матерью гордились Перси. Его желание обучаться в Торонто поначалу вызвало шок, но он сменился одобрением. Кита искренне радовалась тому, что у брата была возможность делать то, что хочется, но вместе с этим страшно завидовала. Перси повезло просто потому, что его желания совпали с ожиданиями родителей. У Киты такого не случилось.
Каждый приезд брата радовал Киту так, как не радовало ничто другое. Она ждала его с таким же нетерпением, с каким дети ждут Санту в рождественскую ночь. В этот раз он приехал рано утром двадцать второго декабря. До Рождества оставалось всего три дня.
– Я не видел тебя всего полгода, а у меня ощущение, будто ты подросла еще на несколько сантиметров! – были первые его слова, когда Кита отворила дверь.
– И я очень рада видеть тебя, Перси!
Девушка повисла у него на шее, и тот чуть не уронил чемодан на порог.
– Привет, Тюбик. Как поживаешь?
Перси очень любил «Приключения Незнайки». Он как-то рассказывал, что в детстве у него была книжка с картинками, которую он зачитал до дыр и мечтал когда-нибудь выучить русский и прочитать ее в оригинале. Именем художника Цветочного города Перси шутливо называл свою сестру, намекая, что когда-нибудь и она станет известной художницей.
– Как видишь, наслаждаюсь одинокой жизнью. – Кита шутливо развела руками.
– Да, разговаривал с мамой неделю назад, как раз перед тем, как они полетели из Квебека в Египет. Она сказала, что ты не захотела ехать к тете и нашим сумасшедшим двоюродным братьям.
– Вот, ты меня понимаешь! Они все там немного не в себе, мне кажется.
– Родственников не выбирают, к сожалению.
– Значит, с тобой мне повезло. – Кита едва не подпрыгнула на месте. – Я безумно рада, что ты приехал!
– А хочешь, обрадую еще больше? – Перси довольно улыбнулся. – Рождество отпразднуем вместе.
Кита на секунду замешкалась, переваривая услышанное. А потом пронзительно взвизгнула и снова бросилась ему на шею.
– Я знал, что тебе понравится эта идея! Ладно, ладно, давай чаю выпьем. Есть что-то съедобное дома? В аэропорте питаться – все равно что баксы пачками есть, невкусно и дорого.
Пока закипал чайник, Перси расположился в комнате родителей и пришел на кухню, где уже суетилась Кита. За приготовлениями к столу он принялся расспрашивать ее о том, что нового случилось за последние полгода. Он заметил, что сестра отвечала неохотно, кратко, словно старалась умолчать о чем-то важном. Когда на столе появились дымящиеся кружки с чаем, а Кита с Перси сели друг напротив друга, он спросил прямо:
– Что-то стряслось?
Кита чуть не выронила кружку.
– С чего ты взял? – как можно более натурально удивилась она.
– А с того. По тебе видно, когда ты пытаешься что-то скрыть. Я всегда говорил, что лгунья из тебя никудышная.
Она невольно улыбнулась, стоило ей вспомнить, как в детстве Перси частенько приходилось врать родителям за двоих.
– Я же говорила тебе, что заболела недавно. Не пришла в себя еще.
– Колись давай, – не поддался брат.
Кита вздохнула. Последнее, что ей хотелось, так это обсуждать свои проблемы. Но Перси был одним из немногих, кто готов был выслушать, понять и поддержать. Этот разговор все равно бы состоялся, так почему бы не разделаться с ним сразу?
И Кита второй раз за неделю рассказала о травле в колледже и о недавнем инциденте. Немного помедлив, рассказала она и о Томасе. Перси слушал молча, прихлебывая чай из кружки. Взгляд его становился все более угрюмым.
– Время идет, а стервы не переводятся, – прокомментировал он, когда Кита закончила. – Когда я учился на разработчика, у нас тоже такие кадры имелись на прикладной. И чего они все так любят это направление…
– Туда идут те, кто умом не блещет и кому родители сказали «получи нормальное образование», – фыркнула Кита. – Если подумать, даже я из таких. С одной разницей – я все-таки учусь, а они…
– Зря ты помощь от этих парней не приняла. Слышал я про них немного, и музыку их как-то находил. Не знаю как в жизни, но судя по твоему рассказу, ребята они хорошие.
Кита вспомнила Дилана и тут же помрачнела.
– Может, не все, – поправился Перси, уловив перемену в ее лице. – Но их вокалист… сосед наш, говоришь? – Получив от Киты кивок, он продолжил: – Тем более удобно. У дома караулить не станут, есть опасность напороться на их же любимчика. В общем, все твои домыслы про месть – чушь собачья. Они не смогут вечно гадить и оставаться чистенькими. Рано или поздно от верхушки колледжа им прилетит. Или от санрайзов. Почему-то мне кажется, у последних быстрее терпение кончится.
– Кто знает… – Кита пожала плечами.
– Ладно, давай не будем о грустном. У нас с тобой впереди четыре дня, нужно оторваться как следует! Составим план?
Девушка улыбнулась и заправила непослушную каштановую прядь за ухо.
– Я только за!
III
Кита закрыла книгу по истории архитектуры и подняла голову. В библиотеке уже царил сумрак, а единственными источниками света были торшер, стоящий рядом неподалеку, и маленькая лампа на столе у библиотекарши. Последняя уже давно дремала, уронив голову на грудь. За окном было темно, и в этой бесконечной темноте Кита ясно, словно в зеркале, видела собственное отражение.
Когда Перси попрощался с ней и уехал обратно в Ганан, Кита почувствовала странную пустоту, будто часть ее самой безвозвратно уехала вместе с ним. Рождество получилось незабываемым: они провели его вместе, гуляя по магазинам, кафе, сходили в кино на премьеру второй части «Приключения Паддингтона», а вечером устроили большое чаепитие со сладостями. Кита ничуть не жалела, что не поехала к тетушке в Квебек – с Перси было гораздо веселее и интереснее.
Однако на Новый год Перси остаться не смог – работа ждала. Кита все понимала, но все равно сильно расстроилась, и он взял с нее обещание отпраздновать на славу. «Алис наверняка не откажется провести Новый год с тобой, – подбодрил он Киту. – Позови ее». Кита тогда согласно кивнула, но до сих пор так и не позвонила подруге – а стоило, ведь у нее уже могли быть свои планы на праздничную ночь.
Спустя день после отъезда Перси Кита решила сходить в библиотеку. Это место было для нее одним из любимых, здесь она могла сидеть часами, изучая старинные книги по искусству и современные – по дизайну. Она всегда приходила сюда со скетчбуком и карандашом, чтобы делать наброски, зарисовки со страниц. Каждый такой поход неизменно заканчивался пополнением ее коллекции образов – правда, пока что эти образы прятались в стол.
На часах было уже почти восемь, библиотека закрывалась через пятнадцать минут. Кроме Киты в читальном зале не было ни души, не считая мирно похрапывающую библиотекаршу. Девушка сложила книги в аккуратную стопку и оставила на столике, за которым работала. Потом неслышно подошла к работнице, положила перед ней читательский билет фамилией вверх, сама достала из гардероба пальто, оделась и тихонько вышла.
До остановки Ките пришлось бы идти примерно десять минут, а потом садиться на автобус и делать крюк через добрую половину старого Нарвиля. Такси она вызывать не хотела – вечером буднего дня цены были заоблачными. Поэтому Кита решила пойти пешком, срезав через национальный парк Аваша.
Утоптанные песчаные тропинки были припорошены снегом. Деревья погрузились в непроглядную темноту, проявляясь нечеткими кронами в тусклом желтоватом свете фонарей. Шум вечернего города доносился до Киты как сквозь плотную штору: редкий лес скрадывал звуки, движения, превращая в таинственное безмолвие.
Дорогу от библиотеки до дома Кита могла бы пройти с закрытыми глазами, так что темнота ее совершенно не беспокоила. Но иногда ей казалось, что из этой темноты кто-то пристально за ней наблюдает. Это чувство заставляло сердце Киты замирать, а затем биться быстрее, и она ускоряла шаг, надеясь поскорее выбраться на освещенные улицы.
В один момент ей почудился скрип снега под чьими-то тяжелыми шагами, и она испуганно обернулась, но никого за собой не увидела. Обругав свое разыгравшееся воображение, Кита снова ускорила шаг. И чуть не налетела на стоящего перед ней мужчину.
– Ой… простите… – пробормотала она, перехватывая сумку поудобнее, и попыталась обойти незнакомца. Однако тот сделал уверенный шаг в сторону и преградил ей путь. Внутри у Киты все похолодело. – Извините?..
– Не возражаешь, если мы с тобой побеседуем, милая? – Голос у мужчины был вкрадчивый, с легкой хрипотцой.
Кита осмелилась поднять глаза и столкнулась со взглядом незнакомца. Им оказался парень, на первый взгляд старше ее всего года на три-четыре, небритый, коротко стриженный и с туннелями в ушах. Пока Кита обдумывала смысл сказанной фразы, он шагнул в ее сторону. Девушка инстинктивно отпрянула.
– Извините, я спешу, – поспешно отозвалась она, думая, как бы выкрутиться из ситуации.
– Куда же? – с наигранным разочарованием спросил незнакомец.
Кита чуть было не ляпнула «домой», но вовремя сдержалась.
– К другу. Он меня уже заждался.
– Какая жалость. Похоже, твоему другу придется еще немного подождать.
– Чего вам надо? – Голос Киты предательски задрожал.
Парень неожиданно расхохотался. Его смех был чересчур громким для безлюдного парка, и Миасс невольно содрогнулась.
– Как что? Не строй глупенькую, милая. Что может быть нужно парням в такое время суток от одиноких беззаботных девушек?
Слишком поздно до Киты дошел весь смысл первых сказанных им слов. Она совершенно не придала значения этому «мы», вскользь произнесенному незнакомцем, а сейчас в ужасе глядела, как на свет выходят еще трое парней примерно такого же возраста.
– Милое личико, – прокомментировал один из них.
– А ты говорил – тут никого не подцепим, – передразнил его другой. – Мол, какая дурочка будет шастать по темному парку одна. А погляди – нашлась!
Кита прижала сумку к груди. «Как нашлась, так и потеряюсь», – подумала одна.
И сорвалась в противоположную от парней сторону.
Кита ожидала услышать что-то в духе «держи ее!» Но за спиной раздался дружный смех, будто бы парни наблюдали за тщетными попытками перепуганного щенка убежать от стаи взрослых псов. Кита была уверена, что за ней припустили вдогонку. Эта мысль заставила ее бежать еще быстрее.
Мелькали тусклые фонари, в глазах рябило от темных желтоватых пятен песка, проступавших сквозь тонкий слой снега. Кита неслась по дорожкам парка стремительно, словно лань, в надежде оторваться от назойливых преследователей. Она уже давно потеряла счет поворотам, перекресткам и в такой темноте едва бы нашла путь домой. В мыслях она уже тысячу раз обругала себя, что пожалела деньги на такси – так она бы уже была дома!
Судя по редким окликам, парни продолжали следовать за ней по пятам. Девушка была уверена – они с ней просто играют. Ждут, пока она выдохнется. Она уже начала выдыхаться: страх еще жег ее изнутри, но адреналин уже сходил на нет. Вечно эти догонялки продолжаться не могли. «Только бы выбежать на какую-нибудь улицу! – молилась она про себя. – Или встретить кого-нибудь! Пожалуйста! Ну пожалуйста!»
Кита мельком оглянулась, пытаясь поймать взглядом своих преследователей.
И в следующую же секунду налетела на чью-то грудь.
***
На окраине парка было безлюдно, если не считать большую шумную компанию, сидящую у самого входа. Ребята пили пиво, горланили песни (Люк был готов поклясться, что в несвязном хоре голосов различил мотив «Hello» от Nirvana) и громко смеялись. Клавишник возвращался домой из магазина и решил срезать через парк. Шум от нетрезвой компании затихал за его спиной.
Парк Аваша был плохо освещен, и горожане уже не один год требовали от властей установить по прогулочным маршрутам новые фонари. Люк недовольно щурился и вглядывался в смутные очертания дорог, чтобы не пропустить нужный поворот. Снег тихо скрипел под его ногами, и это было единственным, что нарушало повисшую над парком тишину.
У очередного поворота стоял желтый фонарь, светивший ярче остальных. Люк услышал, как кто-то бежит к нему по заснеженным дорожками. Он огляделся, пытаясь понять, откуда исходит звук, и в тот же момент почувствовал, как кто-то врезался прямо в его грудь.
Люк сдавленно охнул и невольно отступил назад. В желтоватом уличном свете он разглядел раскрасневшееся от бега округлое лицо, растрепанные каштановые волосы, тонкие руки, прижимавшие сумку к груди. Узкие миндалевидные глаза распахнулись от удивления, стоило девушке его увидеть.
– Кита? – удивился Люк.
Кита приоткрыла рот, видимо, хотела что-то ответить. Но в этот момент раздался оглушительный свист, эхом прокатившийся по пустынным дорожкам парка. Кита вздрогнула всем телом, резко обернулась и попятилась к Люку.
Увидев проступившие из темноты силуэты четырех парней, клавишник нахмурился и одним движением притянул девушку к себе. Кита была испугана и ошеломлена настолько, что даже не сопротивлялась.
– Слушай, братан. – Один из преследователей вышел вперед. – Иди-ка ты куда шел. Девочка с нами.
– Да ну? – скривил губы Люк. – Кажется, она не с вами, а от вас.
– Какая тебе нахрен разница?
– Представь себе, большая. А вы, ребят, что-то явно попутали.
– Нет, это ты что-то попутал. – Парень демонстративно хрустнул костяшками. – Вали по-хорошему, а? Девчонку оставь.
– Ага, разбежался. – Люк сильнее прижал Киту к себе и почувствовал, как та растерянно вцепилась пальцами в его куртку.
– Слыш, пацан, не наглей, – рыкнул другой; он выглядел несколько старше остальных. – Хочешь, чтобы мы тебе прямо тут рожу начистили?
– Ну, рискни. – Клавишник недобро усмехнулся.
– Бесстрашный малый, а? – неожиданно расхохотался он. – Ты один. А нас много.
Люк бросил мимолетный взгляд в сторону.
– О, нет, ошибаешься. Я вовсе не один.
Парень сделал шаг и угрожающе занес кулак, когда воздух внезапно взорвался заливистым смехом. Этот смех поддержали криками, свистом и улюлюканием. Преследователи застыли, а Люк победно улыбнулся.
– Вы ведь не хотите неприятностей?
– Эй, нам и правда не очень нужны проблемы, – отозвался один их них и сделал пару шагов назад. – Тут уже не безлюдно, а я на это не подписывался. Мы и так на учете стоим, если нас засекут…
– Идиот! – Тот, что постарше, бросил ненавистный взгляд на Люка и дрожащую в его объятиях Киту. – Считайте, что вам повезло. Пошлите отсюда, парни.
Преследователи исчезли довольно быстро. Люк обернулся и мысленно поблагодарил шумную компанию, которая слезла со своего места у входа и теперь передвигалась по парку, продолжая нестройно напевать очередную песню Nirvana. Блеф удался на славу.
– Эй, ты в порядке? Кита? – Он отстранил девушку от себя и только сейчас заметил, как по ее щекам катятся молчаливые слезы. – Не в порядке. Так, – он погладил ее по спине, – все позади, слышишь? Пойдем, посидишь у меня, выпьешь чего-нибудь, успокоишься. И расскажешь, что у тебя случилось.
Кита некоторое время пялилась на бегунок, болтавшийся на нагрудном кармане куртки Люка. Потом опомнилась и вяло кивнула.
– Тогда идем, – Люк приобнял ее за плечи и повел рядом с собой.
***
Когда Кита переступила порог дома Люка, она все еще находилась в легкой прострации. Она не помнила дорогу, не помнила, как Люк открывал калитку и узорчатую дверь. Единственная мысль, посетившая ее, была осознанием: «Ого… Люк живет в собственном доме…» Дом был не очень большим, но двухэтажным, и трудно было поверить, что он принадлежит студенту колледжа.
Люк помог Ките снять пальто, отправил ее в ванную приводить себя в порядок, а сам принялся готовить чай. Когда спустя почти десять минут девушка робко вышла на кухню, потирая слегка покрасневшие щеки, на столе все было готово. Ей жестом предложили сесть, налили чай с лавандой, после чего парень устроился на стуле напротив.
Кита какое-то время изучала темно-зеленую скатерть и мяла края свитера. Люк терпеливо ждал, когда она начнет – ей было необходимо выговориться.
– Извини… – наконец, выдавила она.
Брови блондина поползли вверх
– За что?
– За… неприятности.
– Какие еще… а…
– Я на тебя налетела там, в парке, даже не извинилась. А еще эти… – Нижняя губа у девушки задрожала.
Люк торопливо перегнулся через стол и положил свою ладонь на ее холодные вспотевшие руки.
– Все нормально. Все закончилось. Поверь, отвязаться от хулиганья – это не такая уж и проблема.
– Они ведь могли… ты ведь мог пострадать…
– Не пострадал же? Эй, – он потрепал ее по руке, – все отлично. Не забивай голову ерундой. Лучше скажи, что ты там делала после девяти?
Кита охнула и схватилась за телефон. На часах было почти десять.
– Я что, больше часа пробегала от них по парку?.. – безжизненно отозвалась она.
Люк мягко улыбнулся.
– Повезло, что я мимо проходил.
– Я просто… дура я, – буркнула Кита и потерла глаза. – Не захотела платить за такси. Хотела срезать через парк, и вот…
– Пей чай. – Люк пододвинул чашку ближе, чтобы переключить ее внимание. – Остынет.
Больше тему вечерних похождений Киты по парку они не поднимали. Почти полчаса Люк развлекал ее небольшими рассказами, шутками, заставляя забыть о произошедшем, и наконец девушка начала улыбаться и даже пару раз засмеялась. Потом у Люка неожиданно зазвонил телефон и он, извинившись, отошел в гостиную.
– Том? Не поверишь, что сейчас расскажу…
– Подожди, сначала я хочу попросить тебя кое о чем, – перебил его друг. – Тут Кита Миасс потерялась…
Люк едва не расхохотался.
– Она уже нашлась.
В ответ раздалось невнятное бурчание, а потом вокалист отозвался:
– Прости, чуть не уронил телефон. Что ты сказал?
– Примерно час назад я столкнулся с ней в парке Аваша. Попробуй угадать, что случилось.
Томас справился с задачей довольно быстро.
– И почему я не удивлен, – вздохнул он, когда Люк пересказал ему события.
– Она немного пришла в себя. Я сейчас вызову ей такси и отправлю домой. Встретишь?
– Встречу. Мне нужен чертов чайник.
– Прости, что?
– У меня сломался чайник, – принялся объяснять Томас. – Я подумал, что смогу занять у нее до конца дня, но ее дома не оказалось. В восемь вечера это было еще ничего, но когда пошел одиннадцатый час, я стал беспокоиться. Дила на уши поставил…
Люк представил себе, как Томас караулит Киту у двери ее квартиры в надежде перехватить чайник на вечер, и расхохотался.
– Я ей передам, чтобы сразу готовилась, – отозвался он, возвращаясь на кухню. – А… или не передам.
– Что?
– Да тут… проблемка одна случилась…
Люк облокотился о дверной проем и тепло улыбнулся. Кита, которую он оставил одну на кухне, уже уронила голову на стол и дремала.
– Знаешь, пусть у меня переночует, – решил он. – Она здорово вымоталась. Не хочу ее будить.
– Я останусь без чая… – обреченно вздохнули по ту сторону трубки.
***
Утро встретило Киту незнакомым потолком. Девушка долго таращилась на него, силясь вспомнить, что это за потолок и где она находится. Потом она наконец села и огляделась. Увиденное обескуражило ее еще больше: она обнаружила себя на небольшой постели, рядом стояла прикроватная тумба, а у противоположной стены – шкаф и небольшой письменный стол со стулом. Сквозь темно-фиолетовые шторы просачивался холодный утренний свет.
События вчерашнего дня были расплывчатыми, но память услужливо подсказала Ките, что она была в гостях у Люка и, вероятно, все еще здесь. Хороший вопрос – а где сам хозяин дома?
Кита потрогала руками спутанные волосы и еще раз оглядела комнату, в этот раз в поисках зеркала. Последнего тут не оказалось. Девушка мысленно посетовала на бедность (вернее, аскетичность!) комнат парней и направилась к двери.
Маленький коридорчик привел ее к лестнице, ведущей со второго этажа в гостиную. Кита свесилась с перил и довольно быстро обнаружила объект своего поиска. Нет, не зеркало – хозяина дома. Люк спал на диване, прикрыв лицо предплечьем. Рядом на журнальном столике была разложена кипа бумаг, исчерканных, исписанных; часть из них лежала аккуратной стопкой на краю. Поверх всего этого были разбросаны карандаши и лежал черный IPhone 8.
Ките стало не по себе. Похоже, она всю ночь проспала в комнате у Люка, а тому пришлось ютиться на диване. Она терпеть не могла ставить кого-то в неудобное положение. А если учесть вчерашнюю историю…
Тишину разорвал задорный звонок. Кита, которая собиралась тихонько спуститься в прихожую за своей сумкой, подпрыгнула на месте и едва не скатилась по лестнице. Люк недовольно замычал и не глядя потянулся рукой к столу, пытаясь нащупать телефон.
– Да?.. – сонно отозвался он в трубку, нехотя открывая глаза. – Да… сплю, представь себе.
Кита тихонько сбежала вниз.
– Откуда я знаю? Я же сплю, – возмутился Люк после небольшой паузы и поднял голову над диваном. Его взгляд пересекся со взглядом Киты, и он приветственно кивнул. – Все нормально. Правда, Том, ты иногда чересчур заботлив. Во сколько? Через час? Думаю, часа хватит с лихвой. Конечно. Я позвоню. До связи.
