Юлия Арниева
Доходный дом мадам Зоуи
Глава 8
Не спеша, преодолевая ступеньку за ступенькой, мы вместе с мадам Челси взобрались на второй этаж и теперь обе, шаркающей походкой, шли по пыльному, пахнущего старостью коридору.
– Здесь комната сына была, сейчас её занимает внук, когда приезжает в Левзею. Тут дочь жила, ты можешь остановиться здесь, – промолвила старушка, показывая на чуть обшарпанную дверь второй комнаты, – прямо по коридору ванная, воды горячей нет, заряд в нагревателе закончился, а тефактор только завтра обещался зайти.
– Ничего, я умоюсь холодной, – пробормотала, время от времени поглядывая на мадам Челси, чтобы ненароком не наступить ей на пятки. Я с интересом рассматривала освещённые тусклым светом от единственной лампы, стены с поблекшими обоями в растительный орнамент. Двери, окрашенные в некогда белый цвет, сейчас краска местами осыпалась, местами грозно ощетинилась острыми чешуйками. Это был первый для меня жилой дом в этом мире, но чем больше я смотрела, тем больше убеждалась, что пока различия были незначительные. Те же деревянные панели, занимающие половину стен, цветастые с оборванными краями обои, вышарканная до дыр ковровая дорожка, устилала выложенный мраморной плиткой пол. Двери, ручки, светильник – всё было похоже на мне привычное, и это немного успокаивало.
– Заходи, где-то здесь выключатель был. В шкафу рубаху найдёшь, она должна быть тебе в самый раз.
– Спасибо, – поблагодарила старушку, медленно прошла, погруженную в сумерки небольшую комнату и бегло осмотрелась. Узкая кровать с горой подушек; маленькие, круглые с коротким ворсом коврики; приземистый на толстых, гнутых ногах шкаф; кресло и пуфик у окна, сейчас задёрнутого парчовыми шторами. Дамский столик в углу, был заставлен, судя по всему, давно пустыми бутылочками, щётка для волос, и лента были небрежно брошены рядом, опрокинув один из пузырьков.
– Олса давно не приезжала… у каждого проблемы и заботы, хоть сыновья не забывают свою мать, – укорила незнакомую мне женщину старушка и попыталась стряхнуть с покрывала на кровати пыль, но лишь только подняла её и та снова осела на давно облюбованное ей место.
Затем женщина прошлась по комнате, сдвинула немного кресло, провела пальцем по столику и окинув меня с ног до головы цепким взглядом, изрекла:
– Если не найдёшь завтра жильё, можешь здесь недельку погостить, кормить буду, за это порядок в комнатах наведёшь.
– Спасибо, – коротко ответила, мысленно отметив, что мадам Челси точно не страдала альтруизмом и не упускала возможности воспользоваться чужим трудом.
– В моём доме через полчаса все ложатся спать, – прошамкала старушка и больше ни слова не сказав, покинула комнату.
Оставшись в одиночестве, я с тоской огляделась и с трудом подавив судорожный всхлип, наплакаться вволю и пожалеть себя, хотелось всё сильнее. Набросилась на ни в чём неповинное покрывало, сбрасывая на кресло и пуфик подушки, пыталась избавиться от вездесущей пыли. Но сражение было неравным, а времени до озвученного отбоя было немного и, кое-как соорудив на кровати подобие гнезда, я на цыпочках прошла вглубь коридора. В не менее запущенной ванной комнате смыла с себя пыль, грязь пещеры и города ледяной водой и так же, как мышка прошмыгнула в выделенные для меня покои…
Сон не шёл, я вот уже больше двух часов вглядывалась то в потрескавшийся потолок, то на свисающие в закопчённых углах лохмы паутины и думала:
– «Как со мной такое могло произойти? И что мне дальше делать? Мне сорок шесть лет, моя, наконец, налаженная жизнь, мерная и без тревог в один миг переменилась. И теперь начинать всё сначала? В новом, странном мире, где синими молниями заряжают духовые шкафы, неведомые тефакторы греют воду, а канализационные люки телепортируют из подворотни деревушки, в переулок города?
Я была уверена, что выполнила своё предназначение, отмеренное мне судьбой. Я достаточно пережила: обман, предательство близких, нищету… но всегда старалась жить по совести…
Пять лет «счастливого» замужества, и я стала вдовой, одна вырастила и воспитала хорошего сына, теперь у него своя семья и он счастлив. Я много работала. Бралась за любую, чтобы выкарабкаться из долгов, которые оставил мне в наследство муж. И когда пришло время спокойно выдохнуть и прекратить эту бесконечную гонку. Я уволилась из крупной компании, и взялась вести бухгалтерию двух небольших фирм удалённо. А этим летом окончательно перебралась из города в деревню, в старый домик моей бабушки и с пользой проводила время в огороде и саду.
И пусть Элька уверяла меня, что такая жизнь мне вскоре наскучит. Любимая работа, ремонт старенького домика, уход за моей плантацией съедали всё моё время, так что скучать не приходилось. А Сергей – пятидесятилетний сосед каждый вечер радовал меня милыми букетиками, развлекал историями из своей богатой на приключения жизни и помогал в доме и огороде по части мужской работы.
И меня устраивала моя жизнь! Да размеренная, может быть для кого-то скучная, но моя. Однако теперь я непонятно где, как дальше быть я пока не знала, а моему сыну подруга сообщит о моём исчезновении…»
Уткнувшись в подушку и крепко её обняв, я долго выплакивала свой страх, отчаяние, злость и обиду, зная, что утром я встану с кровати, натяну дежурную улыбку и вновь пойду покорять теперь уже новый для меня мир.
Глава 9
Я не помню, как уснула, но пробуждение было отвратительным. В дверь комнаты громко и настойчиво стучались, а старческий голос недовольно высказывался о том, что я слишком долго сплю. С трудом приоткрыв глаза, предчувствуя, что после стольких слёз они превратились в щёлочки, а лицо наверняка опухло, я взглянула в окно и тотчас едва слышно выругалась. На улице было темно, а значит, до наступления рассвета как минимум ещё целый час.
– Мадам Челси, доброе утро! – сиплым голосом отозвалась, чтобы женщина прекратила колотить в дверь, и с трудом перевернулась на другой бок: ноги и спина немилосердно болели, а в голове до сих пор стоял звон, – я проснулась.
– Мадам Зоуи, в моём доме завтрак подают в пять тридцать утра! – словно издеваясь, объявила старушка, в дверь ещё раз стукнули, и наконец наступила благословенная тишина.
После такого бодрого пробуждения попытка снова заснуть не увенчалась успехом. Проворочавшись на кровати не больше получаса, я, сдавшись, рывком села и окинула беглым взглядом ещё погруженную в сумерки комнату. Уборки здесь хватало… вымести мусор, стереть со всех поверхностей пыль, по-хорошему снять шторы, покрывало и перестирать, но, я думаю, будет достаточно просто выбить их. И этого хватит, чтобы поблагодарить старушку за гостеприимство. Мысль о том, чтобы остаться в этом доме ещё на несколько дней приводила меня в неописуемый ужас.
Так что, не теряя времени даром, я принялась за уборку, благо ведро и тряпки были мной замечены в ванной комнате, а собранный с пола мусор высыплю в пакет, кажется, в моём рюкзаке оставался один…
К семи утра комната почти сверкала чистотой. Зеркало отражало отмытые от въевшейся грязи бутыльки, пыль была безжалостна стёрта даже с карниза, до которого я с трудом дотянулась. Шторы, покрывало, подушки и коврики были тщательно выбиты, а стёкла отмыты до скрипа, и теперь лучи солнца беспрепятственно попали в комнату и нахально ползали по ещё мокрому, но чистому полу.
Я тоже выглядела вполне прилично – глаза вернули свой размер, а волосы удалось собрать в незатейливую причёску. Спортивный костюм, в котором я наводила чистоту, был тщательно свёрнут и уложен в самый низ рюкзака. А покрасневшие от холодной воды руки были покрыты толстым слоем питательного крема.
– Твоя мадам Зоуи любит поспать, – донёсся до меня шамкающий голос мадам Челси, ступенька знакомо скрипнула, потом ещё раз, – а ты знаешь, у меня завтрак в половину шестого нечего на кухню шастать весь день.
– Да, мадам Челси, помню, – проговорил капитан Янг и с шумом выдохнул, но, возможно, мне это показалось.
– Хотела её приютить, но зачем мне такая в моём доме, – продолжила жаловаться вредная старушенция, мне же оставалось только набраться терпения, сдать в целости и сохранности комнату, в которой я провела часть ночи, и бежать подальше от этого дома и его вредной хозяйки, надеясь, что мне повезёт и мадам Челси я больше никогда не увижу.
– Мадам Зоуи весь день бродила по Левзее в поисках помощи, полагаю, женщина просто устала, – проговорил исье Стэнли, тотчас поднявшись в моих глазах сразу на несколько пунктов.
– Да? – недоверчиво уточнила старушенция, но вот скрип прекратился и из-за угла появилась она сама, за ней следом шёл хмурый капитан.
– Доброго дня, исье Стэнли. Мадам Челси, благодарю вас за гостеприимство и щедрое приглашение задержаться в вашем прекрасном доме, но, к сожалению, я не могу остаться. В знак моей признательности я отмыла комнату, в которой вы меня устроили. А также хочу заплатить за постой, – произнесла я, спеша сообщить всё, что хотела, прежде чем старушка заговорит.
– Кхм… – растерянно пробормотала женщина, покосившись на едва сдерживающего улыбку капитана, неспешно прошла в комнату и словно ищейка принюхалась. Да, каюсь, брызнула на бумажный платок немного своих духов, так как от запаха старости невозможно избавиться без кучи ароматных средств для стирки и уборки.
– Из штор и покрывала пыль выбила, но всё же лучше их постирать, – добавила, чуть отодвигаясь в сторону от идущей прямо на меня женщины.
– Кхм… – снова кашлянула мадам Челси, прошла вдоль кровати, хлопнув по ней несколько раз, но облачко пыли к её неудовольствию не поднялось. Провела рукой по подоконнику, сдвинула щётку на столике, даже заглянула под кровать и только тогда снизошла до разговора со мной, – если передумаешь, можешь приходить.
– Спасибо, учту, – ответила, мысленно же пообещала самой себе больше сюда никогда не возвращаться.
– Мадам Челси, нам пора, спасибо за помощь, – наконец заговорил капитан и, незаметно слегка дёрнув меня за руку, добавил, – мадам Зоуи, нам стоит поспешить.
– Да, конечно, – промолвила и первой направилась к лестнице, на ходу проворчав, – идёмте скорее, исье Стэнли.
Только покинув дом мадам Челси, я наконец ощутила невероятное облегчение, словно с моих плеч сняли тяжёлый груз. Старушка оказалась чрезмерно деспотична, дотошна со своими дурацкими правилами, и ещё один день с ней я бы точно не выдержала.
– Мадам Зоуи, расскажите, что с вами вчера произошло? – спросил мужчина, едва мы отошли от дома, – где на вас напали? Откуда вы? Так я быстрее разберусь и помогу найти грабителя.
– Эм… я не знаю улиц города, где-то на окраине… вышла из кареты, отправилась к трактиру и там меня… простите, исье Стэнли, я видела лишь спину убегающего мальчишки.
– Нда… постарайтесь вспомнить всё в подробностях. Какие дома, что за трактир, во что был одет мальчишка.
– Я постараюсь, но сейчас они все кажутся мне одинаковыми, по-моему, один из домов был похож на этот, – пробормотала, стараясь придерживаться плана «Ничего не помню». Конечно, я сомневалась, что выдуманного мной мальчишку будут искать, но рисковать всё же не хотелось.
– Хорошо, – не стал больше настаивать мужчина, и оставшуюся до магистрата дорогу мы проделали молча. А добравшись до места, нам уже было не до разговоров? меня быстро опросили, записав моё имя, адрес проживания и дату рождения, которую я высчитала, пока отмывала полы, заметив так вовремя попавшийся мне на глаза календарь старушки.
После сфотографировали какой-то чёрной трубой, из которой с громким хлопком вырвалась синяя молния. Кто бы знал, с каким трудом мне удалось сохранить спокойствие и с криком не отпрянуть от ужасного приспособления. Зато на крохотной чёрно-белой карточке отразился весь спектр моих пережитых эмоций. Перекошенное лицо, открытый в немом крике рот и вытаращенные глаза. Но сотрудник магистрата отказался переделывать фото, проворчав, что это дорого, и в итоге мне вручили удостоверяющие мою личность документы с изображённой на них страшилой.
– Мне сказали, что сначала выдадут справку об утере, – с недоумением проговорила, вопросительно взглянув на парня, вручившего мне документ.
– Капитан попросил, – коротко ответил сотрудник магистрата, украдкой бросив взгляд на дверь, желая поскорее закончить с дотошной тёткой, то есть со мной.
– А где исье Стэнли? Я хотела бы его поблагодарить за помощь.
– Он уехал, мадам… у вас всё?
– Да, спасибо, – не стала больше надоедать и, убрав документ в карман рубахи, поспешила покинуть здание магистрата. Недолго размышляя, я устремилась на поиск кафе, чтобы позавтракать и определиться с маршрутом. В первую очередь необходимо найти жильё – недорогое, в приличном районе и без сумасшедшей старухи. Затем заняться поиском работы, в идеале бухгалтером, но там уж как получится. А ещё надо дойти до банка, проверить чек, открыть на своё имя счёт и оставить в камере хранения (если такая имеется) рюкзак со своим богатством.
За завтраком, состоящим из яичницы, булочки и кофе, я бегло изучала чью-то газету от вчерашнего дня, подобранную с пола небольшого, но чистенького кафе. Из неё я узнала, что на заводе Бартов был пожар, а некая мадам Дулат выступает против строительства фабрики по изготовлению неведомого мората. В разделе сплетен было интересней, но и там я задержалась ненадолго, продолжая разыскивать колонку «Работа». И только на последней странице обнаружила требуемое и даже успела отметить два интересных предложения, но мне подали счёт. Завтрак мной был давно съеден, кофе выпит, и я была вынуждена уступить желающим занять мой столик.
Но перед тем, как покинуть отличное и, как оказалось, недорогое заведение, я заглянула в уборную, там спрятала в свой безразмерный рюкзак газету и отправилась на поиск жилья…
Глава 10
Я влюбилась в него с первого взгляда. Высокий, красивый и такой располагающей к себе, что я не смогла пройти мимо и некоторое время просто им любовалась, восхищённо рассматривая широкие окна с потрескавшейся лепниной над ними. На крохотных ажурных балкончиках стояли горшки, сейчас из них грустно свисали засохшие плети. Стены, некогда окрашенные в зелёный цвет, обшарпались, а левую сторону захватил нахальный плющ. Черепица местами слетела, эти дыры залатали кривыми досками, которые от порывов ветра приподнимались, создавая иллюзию неведомого моргающего чудовища.
Но больше всего меня восхитило невероятное количество цветов, растущих вдоль мощённой камнем дорожки. К ним давно не прикасалась рука доброго садовника, и левкои, васильки, календула вот-вот поглотят скромниц лейю и незабудку. Но даже этот хаос был настолько прекрасен, что я не могла сдвинуться с места, разглядывая свою мечту…
– Мизель?! Вы хотели снять комнату? – звонкий девичий голос, раздавшийся из настежь распахнутой двери, был неожиданным, но таким желанным, что я, прежде чем ответить, дважды кивнула.
– Да!
– Комнаты наверху заняты, но есть свободные на первом этаже. Я вам уступлю несколько ринов, если снимете номер больше, чем на пять дней.
– Сколько? – спросила, с трудом открывая скрипучую калитку. Как бы мне ни хотелось побывать в этом доме, я не могла себе позволить большие траты.
– За шесть дней два толера, – быстро посчитала девушка, доброжелательно мне улыбаясь, – оплата вперёд.
– Кхм… я могу осмотреть номер?
– Да… конечно, – чуть запнувшись, ответила мизель, окинув меня цепким взглядом, и не заметив багажа, уточнила, – за вашими вещами отправить Тома?
– Нет, благодарю.
– Как скажете, – пробормотала девушка, первой проходя в холл. В нём не было окон, а жёлтый шар, свисающий с потолка, едва горел, и погруженное в сумерки, небольшое помещение показалось мне немного мрачным, – пустых номеров осталось всего два, это первый, очень удобно, что сразу у входа.
– А за этой дверью что? – поинтересовалась, старательно прислушиваясь к звукам, доносившимся из-за неё.
– Трактир, но он сегодня не работает. Как вам номер?
– Хороший, – неопределённо ответила, беглым взглядом окинув полупустую и повидавшую жизнь комнату. Узкая кровать, застеленная застиранным покрывалом, шкаф с покосившейся дверцей, стул, в спинке которого не хватало одной дощечки; короткие серые шторы чуть закрывали грязное окно; у изножья кровати лежал круглый тканый коврик, наверняка когда-то яркий, сейчас он выглядел печально.
– Очень удобно, сразу у входа, – повторила девушка, пряча спиной огромную дыру в стене.
– Угу… вы говорили, свободных два? – спросила, подумав, что номер у входа удобен, если случился пожар, а так это постоянное гроханье дверей. Да и соседство с трактиром номеру плюсов не добавляло, это он сейчас не работает, а завтрашнюю ночь подпрыгивать от криков и пьяной ругани? И кто вообще придумал устроить здесь трактир? Кафе, чтобы только днём работало, я понимаю, но трактир?
– Да, идёмте, – прервала мои мысли девушка, закрывая дверь первого номера, на которой, как выяснилось, отсутствовал замок, и повела меня вглубь здания, на ходу показав на противоположную дверь, – этот номер занят, следующий ещё свободен.
Второй номер ничем не отличался от первого, осмотренного мной, разве что шторы здесь были подлинней, а окна выходили, судя по буйству зелени, в сад, а не во двор. А ещё рядом с номером были туалет и душевая, так что запах стоял соответствующий.
– Эта комната рассчитана и на посетителей трактира? – спросила, показав на заляпанную у ручки дверь, за которой находился клозет.
– Да, но… трактир не работает сегодня.
– А завтра? – насмешливо осведомилась, обратив внимание на заминку.
– Завтра… здесь остановятся проездом фермеры, – нехотя ответила девушка, тут же добавив, – но они тихие.
– Ясно. Спасибо, мне нужно подумать, – проговорила, покидая грязный, пахнущий затхлостью, пылью и чем-то кислым номер.
– Я уступлю вам! За шесть дней всего полтора толера! – выпалила девушка, последовав за мной, но я была непреклонна. Да, снаружи дом меня восхитил, но оставаться здесь даже на одну ночь было опасно, а ещё очень грязно.
– Нет, – коротко ответила, быстро пересекая холл, но на пороге резко остановилась, услышав невнятное и сердитое ворчание мизель, и быстро проговорила, – что вы сказали?
– Никак не могу продать этот дом… получила в наследство от своей чокнутой бабки, – повторила девушка, тяжело и обречённо вздохнув, – у меня жених в Бонвиле… думала, быстро продам и вернусь, а такая рухлядь никому не нужна. Старуха долгов наделала, налоги больше пяти лет не платила, ремонт требуется, ещё эти фермеры повадились сюда заезжать каждый четверг, как будто мест других нет.
– А сколько за дом хотите? – не знаю, зачем спросила, понимая, что на покупку дома столько украшений у меня не наберётся. Стоимость квартир из одной-двух комнат я в объявлениях газеты уже видела, и мне никогда не собрать столько соренов.
– Пятнадцать тысяч всего, – ответила девушка, но тут до неё дошёл смысл моего вопроса, и она оживлённо заговорила, – дом большой, это бабка моя перестроила по молодости, когда овдовела и надо было на что-то жить, вот она и стала сдавать номера. Вот здесь за дверью хозяйская половина, идёмте, я покажу… меня мизель Флорет зовут.
– Мадам Зоуи, – представилась и не смогла устоять от предложения пройтись по так приглянувшемуся мне дому.
Здание было действительно немаленьким, в два этажа, построенное буквой Г. На первом находились три номера, которые сдавались мадам Поллет на сутки. Там же просторный зал трактира, из которого можно было попасть в небольшую кухню. Из кухни вел узкий коридор с четырьмя дверями, за одной пряталась крохотная прачечная, ещё одна вела в холл, третья – на кухню. Также в коридор умудрились втиснуть крутую лестницу, её скрипучие, с облезшей краской, ступени поднимали на второй этаж, где находились комнаты для постоянных жильцов. Ещё одна неприметная дверь под лестницей в маленьком коридоре вела в хозяйскую половину.
Вот там было не так всё печально, но выглядело всё же запущенно и захламлено. Первый этаж занимал коридор, из него можно было попасть в два хозяйственных помещения, забитых под самый потолок старой мебелью, коврами и прочими, неопознанными мной вещами. И ещё одна лестница, на этот раз полого поднимающаяся на второй этаж, где находилась спальня старушки и ванная комната, там сейчас временно жила мизель Флорет и эти два помещения были относительно чисты.
– Здесь у бабки был зимний сад, но прошлой осенью в Левзее был сильный ветер, часть крыши сорвало, и она свалилась на сад, стёкла почти все выбило. Но можно восстановить… земли достаточно, есть место для ещё одной гостиницы, расположение здесь хорошее, прибыльное, многие останавливаются.
– Да? – деланно удивилась, окинув обветшалое здание насмешливым взглядом. Если бы место было прибыльным, мизель Флорет его не продавала бы.
– Бабка умом тронулась и запустила доходный дом, а у меня жених…
– Ну да. Спасибо, мне надо подумать, – поблагодарила мизель Флорет, украдкой бросив взгляд на дом, и на секунду мне показалось, что его оконные проёмы выгнулись в грустные и обречённые улыбки.
– Буду вас ждать, – пробормотала девушка, сама не веря в свои слова, и махнув мне на прощание, скрылась в тёмном зеве дома…
