Юлия Анатольевна Нифонтова
Осколки матриархата
Ни табаком, ни «огненной водой».
Целую фотографии украдкой,
А глянец их холодный, неживой.
Окаменеть бы на своём диване,
Не чувствуя, не плача, не любя.
По ниточке серебряной к Нирване
Подняться…
…и увидеть там тебя!
***
Простая не решается задача.
Кто вырвал из учебника ответ?
Но можно только так и не иначе,
На тонкой нити между «да» и «нет».
Решить бы сразу всё единым махом.
Решиться бы и больше не звонить,
Простить, отдать последнюю рубаху
И разорвать сияющую нить.
С высокомерною улыбкой сноба
Едва кивать при встрече, не робеть.
Решиться бы и прыгнуть с небоскрёба,
Чтоб под ноги тебе!
***
Тучи в куче, как коровье вымя.
Вдоль по склону и без тормозов
Дождь колючий, как родное имя,
Как о помощи последний зов.
А луна, как гол в свои ворота,
И у края брошенная я.
Этот крик отчаянный до рвоты.
И у раны рваные края.
Хоть в глазах темным-темно от боли,
Только резким, бешеным рывком
Можно вырвать полсудьбы, полдоли.
Половину или целиком?
Отрывала с мясом. Обрывала.
Почему на небе нету звёзд?!
Я сама хотела и узнала,
Что такое значит жить всерьёз…
***
Я систему твою разгадала,
Я постигла нюансы игры,
Оттого меня любят так мало,
Что язык мой, как жало иглы.
Самым верным всегда изменяют,
Самых умных дурачат и бьют.
Нас меняют, меняют, меняют
И посмертно дипломы дают.
В этой трудной пожизненной школе
Я экзамен сдаю выпускной,
Оттого среди грязи и боли
Моё тихое счастье со мной.
Я его заплетаю в косичку,
Умываю его по утрам,
Я его отпускаю, как птичку,
Я его никому не отдам.
***
Не случилось со всей мочи –
Будем понемногу.
Вянет нежный мой цветочек,
Глядя на дорогу.
Подожди, и снег растает,
Поздно или рано.
Это истина простая –
Зарастает рана.
Не гуляет вольный ветер,
Не тревожит пустынь.
Вполнакала солнце светит,
И на сердце пусто.
После горестной юдоли,
После чёрной страсти,
После долгой-долгой боли
Даже это – счастье…
СЧАСТЛИВОЕ
Мы летели над землёй, не касаясь тверди,
Где-то пели мы с тобой Пугачёву с Верди.
Обогнали на углу жёлтых листьев стаю.
Так щекотно в животе бабочки летают!
Мы присели на пенёк в центре мирозданья,
Нет ни горя, ни забот, только созиданье.
Площадь золотом полна, как вино в бокале,
Звёзды близко подошли, через край лакали.
Общенячивал восторг, разрывал на части,
Так прихлопнуло меня абсолютным счастьем.
Раздувался сердца шар, пробивая кровлю.
А что дальше было там? Ничего не помню…
ПИСЬМО МАЛЬЧИКА,
У КОТОРОГО УМЕРЛА СОБАКА
Владимиру Свинцову
Уважаемый Боженька, здрасте!
Если Ты опечалился вдруг,
Знай, летит к Тебе пёс рыжей масти,
Настоящий и преданный друг.
Я Тебе на все сто доверяю,
И собаку родную дарю,
Но с собаками утром гуляют,
Ты давай не проспи там, в Раю.
Не смотри, что фигурой не статный,
А характером он – волкодав!
Не кричи на него, может цапнуть.
И по-своему пёс будет прав.
Ест он всё, и зовут его Чарли.
Ну, прощаюсь, огромный привет!
Намекни, что вы с ним повстречались,
И зажги поскорее рассвет.
***
Провода гудящих строчек
Пробивают мне виски.
Я потерянный кусочек –
Капля от твоей тоски.
Рук моих – твои движенья.
Глаз моих – твой нежный цвет.
Искажают отраженья
Идентичности примет.
А в углу, за образами,
Тихо крыльями шурша,
Успокоилась слезами
На двоих одна душа…
***
Стаями заполнилась околица,
Стаял запоздалый снег с полей,
С тайным состраданьем небу молятся
Чёрные обрубки тополей.
Погоди, погода, раскиселиться,
Пагоды покатые хлестать.
Только толку-то, что жизнь-подельница
Мягко стелит, да не мягко спать.
Станем мы лишь стойкими поэтому –
Квартиранты с тонущих планет.
Стоит в жизни, стоит быть поэтами,
Потому другой дороги нет.
