Ю. М. Лебедев
Ленинградский «Блицкриг». На основе военных дневников высших офицеров вермахта генерал-фельдмаршала Вильгельма Риттера фон Лееба и генерал-полковника Франца Гальдера

Полная версия

ДНЕВНИКИ И КОММЕНТАРИИ. 1941 ГОД

22 июня 1941 года, воскресенье, 1-й день войны

Вильгельм Риттер фон Лееб, генерал-фельдмаршал, командующий группой армий «Север»:

Начало наступления. Все операции проводятся в соответствии с планом^[2].

В 03.05 прорыв границы во всей полосе группы армий «Север».

✓ В состав группы армий «Север» входили 16-я, 18-я полевые армии и 4-я танковая группа. Всего 26 дивизий, в том числе 20 пехотных, 3 танковых и 3 моторизованных. Общая численность войск – свыше 700 000 человек, 8348 пушек, 679 танков и штурмовых орудий. Действия наземных войск поддерживали 830 самолетов 1-го воздушного флота, в том числе 203 истребителя и 271 бомбардировщик.

Наступление группы армий «Север» началось с ее вторжения на территорию Литвы^[3].

Положение на 08.00. Пока войска не встречают серьезного сопротивления противника. На самой границе у него сосредоточены для обороны лишь малые силы. До полудня я побывал в 4-й танковой группе у генерал-полковника Гёпнера. 56-й моторизованный корпус (Манштейн) вышел в район Юрбаркас^[4]. Пока нет ясности, следует ли рассчитывать на серьезное сопротивление при наступлении в восточном направлении. 41-й моторизованный корпус (Рейнгардт) преодолел вместе с 6-й танковой дивизией реку Шешупе, подошел своей 1-й танковой дивизией к Таураге, где опасается сильного сопротивления противника у леса северо-восточнее Таураге^[5].

Затем я отправился в 1-й корпус генерала Бота восточнее Коядьютен, который своими тремя дивизиями вышел к реке Юра. Неясно, следует ли ему рассчитывать там на ожесточенное сопротивление противника, но в любом случае он готовится атаковать. По пути встретился с командующим 18-й армией фон Кюхлером. Он сожалеет, что противник, по всей видимости, отступает, не принимая бой.

В 13.00 я вернулся в Вальдфриден. Левый фланг 16-й армии (2-й армейский корпус) продвинулся на 12 километров. Летчики докладывают об отходе противника в районе Мариямполе и Пильвицкяй. 56-й моторизованный корпус вместе с 8-й танковой дивизией повернул у Скирснемуне на север. 291-я пехотная дивизия приближается к Дарбенай.

18.30. 16-я армия подошла своим правым флангом к Мариямполе. 4-я танковая группа вышла к реке Дубисса под Сяряджюс и у Ариогала. Мосты остаются в сохранности. Правый фланг 18-й армии переправился через реку Юра, передовые части 291-й пехотной дивизии приближаются к Скуодасу.

Оценка обстановки командующим группы армий «Север»: противник на всем фронте группы армий «Север» сосредоточил вблизи границы лишь малые силы, по всей видимости, это его арьергард. Пока неясно, где его основные силы^[6].

Несмотря на сопротивление противника и в условиях плохих дорог, войска группы армий «Север» тем не менее значительно продвинулись. Общее впечатление: наше наступление не было неожиданностью для противника, поскольку он, по всей видимости, отвел свои главные силы. Тем не менее на отдельных участках наши атаки в предрассветные часы оказались для него сюрпризом.

✓ Слова фон Лееба свидетельствовали о разрозненности действий советского военного командования на этом направлении. Одни командиры отвели свои подразделения и были готовы к бою, хотя и не ожидали столь массированного натиска. Другие же проявили беспечность, в результате чего именно здесь немецкие подразделения больше всего углубились в первый день войны на советскую территорию.

Особо значимым является то, что 4-й танковой группе удалось в течение дня продвинуться до реки Юра, преодолев ожесточенное сопротивление под Таураге. Мосты через Дубиссу под Середзиусом и Ариогалой захвачены в целости и сохранности, так что завтра следует рассчитывать на дальнейшее быстрое продвижение в восточном направлении. Для противника это может стать решающим фактором при его принятии решения: сможет ли он за Неманом и севернее прорванного фронта в районе Дубисса построить организованную оборону по рубежу Дубисса – Вента. В связи с тем что пока нет ясности, где находятся основные силы противника, левому флангу группы армий «Север» следует обратить особое внимание на возможность перехода противника в контрнаступление на левом фланге 18-й армии.

Франц Гальдер, генерал-полковник, начальник генерального штаба сухопутных войск (ОКХ) Германии:

Утренние сводки сообщают, что все армии, кроме 11-й, перешли в наступление согласно плану…

<…> О полной неожиданности нашего наступления для противника свидетельствует тот факт, что части были захвачены врасплох в казарменном расположении, самолеты стояли на аэродромах, покрытые брезентом, а передовые части, внезапно атакованные нашими войсками, запрашивали командование о том, что им делать…^[7] <…>

Общая картина первого дня наступления представляется следующей.

Наступление германских войск застало противника врасплох. Боевые порядки противника в тактическом отношении не были приспособлены к обороне. Его войска в пограничной полосе были разбросаны на обширной территории и привязаны к районам своего расквартирования. Охрана самой границы была в общем слабой…

Тактическая внезапность привела к тому, что сопротивление противника в пограничной зоне оказалось слабым и неорганизованным, в результате чего нам всюду легко удалось захватить мосты через водные преграды и прорвать пограничную полосу укреплений на всю глубину (укрепления полевого типа).

После первоначального столбняка, вызванного внезапностью нападения, противник перешел к активным действиям. <…>

Наши наступающие дивизии всюду, где противник пытался оказать сопротивление, отбросили его и продвинулись с боем в среднем на 10–12 км! Таким образом, путь подвижным соединениям открыт. <…>

Нашей авиации удалось без потерь заминировать подходы к Ленинграду с моря… <…>

На фронте группы армий «Север» 4-я танковая группа Гёпнера, ведя успешные бои, продвинулась до реки Дубисса и овладела двумя исправными переправами. На этом участке в ближайшие дни следует ожидать появления свежих сил противника из глубины, которые будут пытаться приостановить наше наступление. <…>

23 июня 1941 года, понедельник, 2-й день войны

Лееб:

Второй день. Согласно донесениям, поступившим к 7 часам утра, группа армий «Север» продолжила свое продвижение. 16-я армия захватила Мариямполе. 30-я пехотная дивизия взяла Плоксеняй на реке Неман. 1-й армейский корпус переправился через реку Юра, 291-я пехотная дивизия овладела населенным пунктом Скуодас.

В 09.30 я прибыл в Тракеннен^[8] к командующему 16-й армией, который доложил, что по шоссе Мариямполе – Каунас – Ионава отходит колонна противника. По ней работает авиация. 30-я пехотная дивизия захватила плацдарм в районе Панемоне, переправившись через реку Неман в 16 км западнее Вилькия. Согласно донесениям Вилькия очищена от противника. 28-му армейскому корпусу не следует углубляться в лес, если там будет обнаружено большое сосредоточение войск противника.

После этого я отправился по маршруту Эбенроде – Ширвиндт – Линденхоф к генералу Викторину, командиру 28-го корпуса. По пути мы наблюдали воздушный бой. Несколько русских самолетов упали, объятые пламенем. Позднее мне доложили, что их было шестнадцать. По докладу генерала Викторина вчерашние бои были ожесточенными, погибли десять офицеров. Перед фронтом 28-го армейского корпуса у противника помимо пехотной дивизии находится еще и танковая дивизия. Генерал Викторин намерен войти в лес, чтобы убедиться, какие там силы у противника.

Начальник штаба группы армий «Север»^[9] доложил мне о перемещении крупных танковых сил противника из района Йонава в направлении Кедайняй (380 танков!), а также с севера на Расейняй перед фронтом 1-го армейского корпуса.

Запрошена авиационная поддержка самолетами из состава 1-го воздушного флота. Заявка принята и получено согласие.

В 10.10 позвонил полковник Шаль де Болье^[10]. Пункт 1-й его доклада: «Между 9.00 и 9.30 на шоссе Йонава – Кедайняй замечены 200 танков, следующие в направлении Кедайняй. Кроме того, в направлении Кедайняй с востока движется колонна из 180 танков». Только что подъехал также и командующий 16-й армией генерал-полковник Буш.

Отъезд в Вальдфриден, куда я прибыл в 13.00. По докладу начальника штаба группы армий «Север» ситуация с танками противника не внушает опасений. Общая обстановка в целом изменений не претерпела. Под Таураге возникли сложности при преодолении моста. Передовые подразделения 291-й пехотной дивизии продвигаются от Скуодаса в направлении Либау (Лиепаи).

В 16.20 10-й армейский корпус подошел к реке Неман в районе Вилькия и преодолел водную преграду, не встретив сопротивления противника. 6-я танковая дивизия овладела населенным пунктом Расейняй, 1-я танковая дивизия продвигается в направлении Кельме.

1-му воздушному флоту направлена заявка с просьбой разрушить крупные шоссейные дороги на подъезде к Риге и Дюнабургу (Даугавпилсу)^[11]. Особый упор сделать на уничтожение колонн противника, отходящих по шоссе на Дюнабург.

Передвижение войск противника не такое оживленное, как было вначале.

16.45. Передовые подразделения, следовавшие из Мариямполе в направлении Каунаса, подошли к Руде.

Вечерние сводки:

– 16-я армия на подходе передовыми подразделениями к Каунасу. 32-я пехотная дивизия в районе Блудивкиви, 28-й корпус проник в лесистую местность, 10-й армейский корпус приступил к захвату плацдарма в районе Вилькия.

– 4-я танковая группа находится перед Кедайняй, ее подразделения овладели населенными пунктами Расейняй и Кельме.

– 18-я армия движется по шоссе Шилале – Ретавас, разведывательные подразделения находятся на подходе к Либау (Лиепае).

Обстановка в целом: ведется борьба с арьергардом противника. Не исключено, что противник пытается выиграть время и за рекой Дюна (Даугава) будет по-новому выстраивать оборону. Об этом свидетельствует также и отвод противником своих войск от Вильнюса в северо-восточном направлении. 1-му воздушному флоту направлена заявка с просьбой завтра подавить огнем колонны, движущиеся по дорогам на Дюнабург и Ригу.

Оценка обстановки командующим группы армий «Север»: противник и сегодня не готов перейти к масштабным боевым действиям. Но в отличие от вчерашнего дня перед фронтом 4-й танковой группы и правым флангом 18-й армии появились крупные танковые силы противника, которые он подтягивает из района Йонава через Кедайняй и из-под Шяуляя. Возможно, это его 2-я и 5-я танковые дивизии, а также одна или несколько механизированных бригад. К активным действиям он не переходит. Возможно, целью его является воспрепятствовать продвижению наших войск, в первую очередь танковых сил.

Наиболее значительные события: создание 10-м армейским корпусом плацдарма через реку Неман в районе Вилькия и быстрое продвижение передовых подразделений 16-й армии.

Гальдер:

Утренние донесения за 23.6 и полученные в течение ночи итоговые оперативные сводки за 22.6 дают основание сделать вывод о том, что следует ожидать попытки общего отхода противника. Командование группы армий «Север» считает, что решение об отходе было принято противником еще за четыре дня до нашего наступления. <…>

…видимо, действительно заранее был запланирован и подготовлен отход за реку Дюна (Даугава). Причины такой подготовки пока установить нельзя. Возможно, русские считали, что Литва является объектом наших политических притязаний, и собирались ее отдать в случае нашего требования. <…>

24 июня 1941 года, вторник, 3-й день войны

Лееб:

Утренние сводки: 28-й корпус ведет наступление в лесистой местности в направлении реки Неман. 1-я, 6-я танковые дивизии форсировали реку севернее Расейняй. 1-й армейский корпус продвигается по дороге № 167 в направлении Кальтиненай.

Выгрузка войск противника в районе Радвилишкис. Совершенно непонятно, с чем это связано. Необходимо произвести доразведку.

Поездка в штаб 1-го воздушного флота в Норкиттен к генерал-полковнику Келлеру^[12]. По его словам, противник потерял 300 из своих 650 самолетов. Противник перебросил из-под Киева авиадивизию истребителей.

12.00. Все мосты в Каунасе уничтожены взрывами.

12.30. Доклад генерал-полковника Кюхлера^[13]. 1-й армейский корпус имеет хорошее продвижение. Танки противника атаковали с фланга 11-ю пехотную дивизию. 291-я пехотная дивизия вышла тремя своими полковыми группами к Либау (Лиепае), Дарбенай и Прекуле. После взятия Либау планируется подвод туда основных сил 291-й пехотной дивизии через Фрауенбург.

16.00. По докладу 6-й танковой дивизии, переданному радиограммой, она ведет танковое сражение.

16.50. Разговор с генерал-полковником Гёпнером: южный передовой отряд 6-й танковой дивизии увяз в ожесточенных боях с противником у реки Дубисса восточнее Расейняй, продвижения не имеет, несет большие потери. Левое крыло 6-й танковой дивизии и 1-я танковая дивизия наносят удар в северном направлении, 290-я пехотная дивизия форсировала реку Дубисса севернее Ариогалы и продвигается в северо-восточном направлении. Гёпнер полагает, что противнику едва ли удастся уйти. То есть обстановка, по его мнению, благоприятная. 8-я танковая и 3-я моторизованная дивизии находятся в районе Укмерге. Авиация оказывает им поддержку.

✓ Пошел лишь третий день войны, а немецкие войска уже отражали атаки и местами вынуждены были перейти к обороне. Совсем не так, как это было во Франции и в Польше. Лееб начал задумываться о серьезности новой войны.

18.15. Разговор по телефону с генерал-полковником Бушем^[14]: 2-й армейский корпус рассчитывает к концу суток ворваться в Каунас. 32-я пехотная дивизия ведет бои с частями русской 33-й (?) дивизии в лесистой местности северо-западнее Мариямполе. 28-й корпус форсирует реку Неман. В Каунас проникла немецкая группа из шести разведчиков во главе с лейтенантом. По их докладам там находятся два русских батальона.

21.30. Начальник штаба группы армий доложил мне о взятии Каунаса.

Оценка обстановки командующим группы армий «Север»: противник продолжает оказывать отчаянное сопротивление. Вновь удалось отбросить его на всем участке фронта. Наша 6-я танковая дивизия подверглась атаке 2-й танковой дивизии и других танковых сил противника. Танковые атаки велись также и на правом фланге 18-й армии, однако их удалось отразить. Все это свидетельствует о том, что противник не намерен беспорядочно отступать, а делает это поэтапно. Какую цель он преследует, пока непонятно.

✓ Слова Лееба «поэтапно» и «непонятно» свидетельствовали не только о некотором его замешательстве, но и о появившемся уважении к противнику.

Гальдер:

<…> Противник в пограничной полосе почти повсюду оказывал сопротивление… Признаков оперативного отхода противника пока нет. Только на севере имела место попытка организованного отхода к Дюне (Даугаве) с целью занятия на ней оборонительного рубежа. Это, возможно, вызовет необходимость подтянуть 4-ю танковую группу Гёпнера ближе к 3-й танковой группе Гота с целью форсирования Дюны в ее верхнем течении. <…>

<…> Выявленные к настоящему времени группы оперативных резервов севернее Шяуляя не только не отходят на восток, но, напротив, выдвигаются к фронту <…>

<…> Середина дня. Наши войска заняли Вильнюс, Каунас и Кейданы. Историческая справка: Наполеон в 1812 году занял Вильнюс и Каунас тоже 24 июня.

✓ История повторялась. Конец ее для захватчиков тоже был аналогичным.

В течение второй половины дня сложилась следующая обстановка:

<…> Войска группы армий «Север» почти на всем фронте за исключением 291-й пехотной дивизии, наступающей на Либау (Лиепаю), отражали танковые контратаки противника. Предположительно, их проводил 3-й танковый корпус русских при поддержке нескольких механизированных бригад^[15].

Несмотря на это, усиленному правому крылу группы армий удалось продвинуться до Вилькомира (Укмерге). На этом участке фронта русские также сражаются упорно и ожесточенно.

✓ Гальдер, получив первые сводки с мест боев, убедился, что новый противник совсем не такой, какие были до этого. У начальника генерального штаба сухопутных войск появились первые признаки настороженности.

<…> На фронте групп армий «Юг и «Север» появился русский тяжелый танк нового типа, который, видимо, имеет орудие калибра 80-мм (согласно донесению штаба группы армий «Север», даже 150 мм), что, впрочем, маловероятно^[16].

<…> В штаб связи «Север» (В. Эрфурт – генерал пехоты, начальник штаба связи «Север» при ставке финляндских вооруженных сил) отправлено указание, в котором говорится, что Финляндия должна подготовиться к началу операции восточнее Ладожского озера. Операция должна преследовать далеко идущие цели. <…>

25 июня 1941 года среда, 4-й день войны

Лееб:

Обстановка на 7.00 перед выездом: корпус Манштейна рвется вперед на Вилькомир в направлении Дюнабурга (Даугавпилса). Корпус Рейнгардта намерен окружить врага перед своим участком фронта. 18-я армия полным ходом окружает части противника в полосе ответственности между 1-м и 26-м армейскими корпусами.

Поездка в 4-ю танковую группу в Погеген. Доклад начальника штаба группы полковника Шаля де Болье. Он полагает, что удастся успешно завершить окружение врага перед фронтом 41-го моторизованного корпуса. Тот по рации запросил о поддержке. Броня русских тяжелых танков неуязвима для наших орудий^[17].

Дальнейшая поездка в Таураге: пробка на мосту, возникшая из-за крутого спуска к реке. По возвращении разговор с начальником штаба группы армий. Следует привести в порядок дорогу перед мостом, чтобы наладить бесперебойную доставку грузов для танковой группы и армий. Главнокомандующему сухопутными войсками^[18] доложено следующее: враг дерется с отчаянностью, упорством и коварством. Кроме того, речь идет уже не о борьбе с арьергардами, а с полнокровными дивизиями, которые дислоцировались вблизи границы.

Оценка обстановки командующим группой армий «Север»: впечатление, укрепившееся за последние дни. Противник сражается упорно, отчаянно, нередко с применением коварных методов и лучше, чем в Первую мировую войну. Очень умело маскируется. Его солдаты не сдаются, а дерутся даже в самых безнадежных ситуациях до последнего. В основе такого рода действий лежит страх перед своим командованием. Так объяснили это четыре члена экипажа танка, который продолжал вести огонь в безнадежной ситуации. После того как их взяли в плен, они заявили, что не могли сами сдаться, так как иначе бы их застрелил офицер – командир танка.

✓ Лееб как солдат не только не скрывал своего уважения к противнику, но и выражал заметное беспокойство возможным негативным развитием последующих военных действий. Об этом он докладывал на уровне главного командования сухопутных войск. В то же время он неверно оценивал причину стойкости русских солдат, объясняя ее лишь страхом наказаний. Испокон веков русскому солдату была присуща способность сражаться до последнего в самых безнадежных ситуациях. На это поразительное качество всегда обращали внимание недруги России.

Гальдер:

<…> Русские ведут в пограничной полосе решающие бои и отходят лишь на отдельных участках фронта, где их вынуждает к этому сильный натиск наших войск.

Это, к примеру, подтверждается действиями противника на фронте группы армий «Север». Маловероятно, чтобы 1-й танковый корпус противника^[19], который за последние дни был переброшен из района Пскова через Дюну (Даугаву) в район южнее Риги, уже полностью или частью своих сил вступил в бой против северного крыла Лееба. Ясно лишь, что только 3-й танковый корпус^[20] противника, с самого начала находившийся в этом районе, разбит 41-м моторизованным корпусом Рейнгардта и что 56-й моторизованный корпус Манштейна настолько далеко продвинулся на восток, что вынудил русских начать отход за Дюну.

Противник организованно отступает, прикрывая отход танковыми соединениями, и одновременно перебрасывает большие массы войск с севера к Дюне на участок между Ригой и Якобштадтом (Екабпилсом)…

Финский генерал Эквист был информирован о нашей точке зрения относительно организации финского наступления восточнее Ладожского озера. <…>

На различных участках фронта группы армий «Север» окружены отдельные группировки противника. Наши войска в полном порядке успешно продвигаются в намеченном направлении. 4-я танковая группа Гёпнера наступает через Вилькомир (Укмерге) на северо-восток.

26 июня 1941 года четверг, 5-й день войны

Лееб:

Рано утром я отправился в штаб 16-й армии в Вилькавишкис, затем в Каунас к разрушенным мостам.

4-я танковая группа овладела Дюнабургом (Даугавпилсом), мосты остались в сохранности. Танковое сражение под Расейняй завершилось нашей победой^[21]. Противник стремительно отступает на фронте 18-й армии. Шяуляй в наших руках.

Надо теперь все сделать для того, чтобы удержать Дюнабург в наших руках. Соответствующее распоряжение направлено 4-й танковой группе.

Другая задача состоит в том, чтобы создать плацдарм под Якобштадтом (Екабпилс). 16-я армия должна бросить все свои подвижные силы к Дюнабургу, временно переподчинив их корпусу Манштейна.

Оценка обстановки командующим группой армий «Север»: корпус Манштейна (56-й моторизованный корпус) захватил Дюнабург, мост через Дюну (Даугаву) в полной сохранности в наших руках. Это удар в подбрюшье противника. Он все силы направит на то, чтобы постараться отбросить нас оттуда.

С командующим 16-й армией генерал-полковником Бушем была обстоятельная беседа по поводу обстановки в полосе его ответственности.

Генерал-полковнику Гёпнеру (командующему 4-й танковой группой) в устной форме даны подробные указания.

Генерал-полковнику Келлеру (командующему 1-м воздушным флотом) выражена благодарность за сегодняшнюю авиаподдержку и высказана просьба «разогнать» отступающие колонны противника, а также разрушить железнодорожные линии, ведущие к Дюнабургу.

Гальдер:

<…> Группа армий «Север», окружая отдельные группы противника, продолжает планомерно продвигаться на восток. Обнаруженное движение эшелонов по железной дороге через Ригу на Екабпилс, видимо, не означает крупной переброски войск.

Очень сильное движение, наблюдающееся на железной дороге от Шяуляя на Ригу, снова свидетельствует об общем отходе северного крыла русской группировки…

В 8.00 8-я танковая дивизия ворвалась в Дюнабург, а в 12.50 после упорного уличного боя овладела городом (железнодорожный и шоссейные мосты заняты)… Противник отходит за Дюну. Значительные, находящиеся в окружении, группы противника, в том числе и в нашем глубоком тылу, задерживают продвижение наших пехотных дивизий.

Положение в Финляндии: русские военно-воздушные силы совершили налеты на финские военные объекты (десять портов и аэродромов). Финляндия считает себя в состоянии войны^[22].