Ю. К. Якимович
Избранные труды

Полная версия

© Ю. К. Якимович, 2011

© ООО «Юридический центр-Пресс», 2011

* * *

К 60-летию заслуженного юриста Российской Федерации, доктора юридических наук, профессора Юрия Константиновича Якимовича

Якимович Юрий Константинович

Заслуженный юрист РФ, Почетный работник высшего образования, доктор юридических наук, профессор кафедры уголовного процесса, прокурорского надзора и правоохранительной деятельности Юридического института Томского государственного университета

Вместо предисловия

Юрий Константинович Якимович родился 4 ноября 1951 года в п. Клюевка Томского района Томской области. Осенью 1969 года, успешно пройдя вступительные испытания, он поступил на юридический факультет Томского государственного университета. Уже тогда проявилась склонность будущего профессора к исследованию проблем применения права: будучи студентом, Юрий Якимович скрупулезно изучает тонкие правовые материи советского семейного права под руководством профессора Б. Л. Хаскельберга, одновременно помогая своим однокашникам и односельчанам в разрешении порой непростых правовых вопросов. В 1975 году Юрий Константинович с отличием заканчивает юридический факультет и поступает в дневную аспирантуру. Первым этапом становления будущего ученого явилась успешная защита кандидатской диссертации «изменение условий содержания осужденных» под руководством выдающегося ученого-пенитенциариста профессора А. Л. Ременсона.

После защиты кандидатской диссертации Юрий Константинович продолжает научное исследование проблем применения уголовного права и процесса. Результатом кропотливой работы становится формирование нового научного направления по исследованию вопросов дифференциации российского уголовного процесса. В 1991 году выходит его первая монография, заложившая основы изучения проблемы дифференциации отечественного уголовного судопроизводства: «структура советского уголовного процесса: система стадий и система производств. Основные и дополнительные производства». В этом же году в столице Юрий Якимович блестяще защищает докторскую диссертацию «уголовно-процессуальные производства». А в 1994 году выходит его очередная книга «дополнительные и особые производства в уголовном процессе России». Итогом многолетнего труда становится научное признание одного из самых перспективных направлений в современной науке отечественного уголовного процесса – дифференциации российского уголовного судопроизводства.

Следует отметить, что рождение науки о дифференциации уголовного судопроизводства происходило в непростые для нашего отечества годы – годы радикальных преобразований. К сожалению, не все, в том числе и представители научной общественности, смогли понять и принять результаты реформ. Некоторые сломались, отказавшись от научных исследований и покинув стены университетов и институтов. Некоторые, но только не Юрий Константинович! Несмотря на не всегда способствовавшие научной работе условия, профессор Ю. К. Якимович не только формирует самостоятельное научное направление, но и создает свою научную школу. Под его руководством успешно защищается ряд кандидатских диссертаций, развивающих идеи дифференциации (А. В. Солодилов, Т. В. Трубникова, М. В. Танцерев, О. Б. Семухина, А. С. Шагинян, Н. Н. Сенин, А. Н. Глыбина, Е. В. Миронова и многие другие). Идеи Юрия Константиновича становятся основой дальнейших научных исследований, в том числе при написании докторских диссертаций С. С. Цыганенко и Н. С. Мановой, посвященных проблемам дифференциации отечественного уголовного процесса. Профессор Ю. К. Якимович – автор более 150 научных работ по проблемам уголовного процесса, прокурорского надзора и современной правоохранительной деятельности, он подготовил более 15 кандидатов юридических наук.

Основатель научной школы – профессор Ю. К. Якимович по праву гордится своими учениками, успешно продолжающими дело учителя на ниве научно-педагогической и практической деятельности в ведущих юридических вузах Сибири, Москвы и зарубежных стран, а также в правоохранительных органах и судах России.

Заслуги Юрия Константиновича в формировании научного и кадрового потенциала Сибири и России в целом отмечены почетными званиями «Заслуженный юрист России» (1998) и «Почетный работник высшего профессионального образования Российской Федерации» (2001).

Состоявшись как ученый, Ю. К. Якимович состоялся и как преподаватель. Многим поколениям студентов и выпускников Юридического института (а равно и юридического факультета) ТГУ на всю жизнь запомнится его незабываемая манера чтения лекций: объективный, а зачастую и критический анализ практики, основанный на понимании духа и буквы закона, со множеством примеров из реальной жизни. Основным принципом преподавания уголовного процесса для Юрия Константиновича оставался и остается в наши дни постулат: «теория без практики мертва, практика без теории – слепа». Благо, опыт у него обширен: Ю. К. Якимович проработал адвокатом более 30 лет. Его заслуги как адвоката по достоинству были оценены присвоением звания «Почетный адвокат России» (2003). Кроме того, Юрий Якимович продолжительное время являлся народным заседателем в районных судах, а также в томском областном суде. Уже более 20 лет он принимает активное участие в формировании современного судейского корпуса России, работая в экзаменационной комиссии по приему экзаменов у кандидатов на судейские должности.

В последние 10 лет профессор Ю. К. Якимович также проявляет себя в качестве успешного администратора, возглавляя молодое динамично развивающееся подразделение Юридического института ТГУ – отделение вечернего обучения. Возродив работу вечернего отделения, Юрий Константинович сделал его одним из первых среди подразделений, обеспечивающих получение высшего юридического образования лицами, обучающимися без отрыва от основной деятельности.

Доцент О. В. Воронин (ученик профессора Ю. К. Якимовича)

Раздел 1. Прогрессивная система исполнения наказания в виде лишения свободы

1.1. Становление советской прогрессивной системы отбывания лишения свободы (1918–1924 гг.)

^[1]

В настоящее время практически общепризнанным является положение, что отбывание лишения свободы должно строиться на основе прогрессивной системы, содержание которой образует совокупность правил изменения условий содержания в зависимости от поведения осужденного, его отношения к труду и учебе. В историческом плане отношение к прогрессивной системе не было однозначным в разные периоды развития Советского государства и права, как со стороны законодателя, так и в литературе, а также со стороны практических работников. В предлагаемой работе мы остановимся лишь на первом этапе – этапе становления советской прогрессивной системы.

Большое принципиальное значение в деле организации тюремного дела вообще, и с точки зрения рассматриваемого нами вопроса в частности, имело принятие постановления НКЮ РСФСР от 23 июня 1918 года «о лишении свободы как мере наказания, и о порядке отбывания такового (временная инструкция)». Постановление упразднило действовавшие до тех пор царские уставы о содержащихся под стражей и ссыльных; отменило деление мест заключения на разряды по тяжести наказания и подразделило места лишения свободы по их назначению на: 1) особые места заключения (тюрьмы); 2) реформатории и земледельческие колонии; 3) испытательные заведения; 4) карательно-лечебные заведения; 5) тюремные больницы. Важным моментом является то, что постановлением предусматривалось создание в составе карательного отдела НКЮ первого отделения «по выработке воспитательно-трудовых методов карательных мер», на которое, в частности, возлагалась разработка принципов применения различного режима в связи с результатами действия исправительных мер.

В соответствии с указанным постановлением к лицам, нарушающим порядок и дисциплину, мог применяться более суровый режим (лишение свиданий, переписки и проч.), а при частых рецидивах недопустимого поведения – перевод в специальные тюрьмы (изоляторы). Как видим, налицо возможность изменять условия содержания заключенных (правда, только в сторону ухудшения) как в пределах одного ИТУ, так и посредством перевода в другие ИТУ. Значение рассматриваемого постановления определяется, таким образом, тем, что оно, не употребляя еще самого термина «прогрессивная система», по существу признало необходимость ее разработки и даже предусмотрело отдельные ее элементы.

17 мая 1919 года было принято постановление ВЦИК «О лагерях принудительных работ». На основании ст. 44 указанного постановления тем заключенным, которые проявляют особое трудолюбие, могло быть существенно изменено положение в сторону улучшения: им разрешалось проживать на частных квартирах и являться в лагерь лишь для исполнения назначенных работ. Наконец, постановлением НКЮ от 15 ноября 1920 г. было утверждено Положение об общих местах заключения PCФCP, предусмотревшее отбывание лишения свободы в общих местах заключения по прогрессивной системе (хотя сам термин «прогрессивная система» в Положении не употреблялся).

Положение, разделив всех заключенных на три категории (осужденные за преступления, не имевшие корыстного характера; осужденные за преступления корыстного характера: рецидивист той и другой группы), установило четыре разряда (испытуемых, исправляющихся, образцовый, штрафной). Первоначально заключенные всех трех категорий помещались в разряд испытуемых, затем они (при наличии установленных оснований и условий) переводились коллегией места заключения сначала в разряд исправляющихся, затем (только осужденные на срок свыше трех лет) в разряд образцовых. Основанием перевода в разряд исправляющихся являлось обнаружение признаков исправления, о чем свидетельствовала, по смыслу Положения, во всех отношениях удовлетворительная характеристика заключенного. Для перевода из разряда исправляющихся в образцовый разряд необходимо было, чтобы поведение заключенного и его успехи в течение не менее трех месяцев характеризовались как отличные и за все время пребывания в разряде исправляющихся он не подвергался дисциплинарным взысканиям.

Устанавливалось также, что перевод из разряда в разряд осуществляется не ранее определенного срока пребывания в предыдущем разряде. Длительность этого срока зависела от того, к какой категории относился тот или иной заключенный. Так, перевод в разряд исправляющихся мог быть осуществлен только после отбытия в разряде испытуемых: заключенными третьей категории – 1/2 срока наказания; второй – 1/3; первой – 1/4, но не менее трех месяцев.

Для заключенных, отличающихся хорошим поведением и успехами, распределительная комиссия по ходатайству коллегии места заключении могла сократить (но не более чем наполовину) указанные обязательные сроки пребывания в разряде испытуемых. Перевод в образцовый разряд производился при условии пребывания в разряде исправляющихся не менее шести месяцев.

В штрафной разряд переводились те заключенные из разряда испытуемых, которые в течение времени их испытания не обнаружили исправления, а также заключенные разряда исправляющихся за плохое поведение. В штрафном разряде заключенные содержались не менее трех месяцев, после чего, если обнаруживалось их исправление, могли переводиться в разряд испытуемых, а затем на общих основаниях и в более высокий разряд.

Предусматривало Положение и возможность (в порядке дисциплинарного взыскания) обратного перевода, из более высокого в более низкий разряд.

Необходимо также отметить, что заключенные могли быть освобождены досрочно только из разрядов образцового и исправляющихся, что должно было стимулировать их стремление переходить в эти разряды.

Наконец, положение заключенного при переводе в более высокий разряд улучшалось посредством увеличения числа свиданий, посылок, передач, выписок, отправляемых писем, возможностью получения отпуска.

Основным недостатком прогрессивной системы, предусмотренной Положением 1920 года, являлось, как это отмечалось в литературе того и последующих периодов, отсутствие «четкого классового характера», несоответствие ее «классовой судебно-исправительной политике»^[2]. В результате, как считал, например, А. Сольц, «буржуа, взяточники, нэпманы, церковники – все «образцовые» арестанты «примерного» поведения пользуются всеми тюремными льготами по сравнению с «необразцовыми» и «непримерными» рабочими, красноармейцами и крестьянами»^[3].

У нас нет оснований в целом оспаривать вышеприведенные мнения. Однако мы считаем необходимым заметить следующее.

1. В литературе совершенно справедливо отмечаюсь, что, «положив в основу отбытия лишения свободы прогрессивную систему, советское пенитенциарное право придало ей, однако, ту своеобразную «форму, которая дает справедливые основания к названию этой системы советской… Прогрессивная система приобретает в советских местах заключения совершенно иное содержание, чем в тюрьмах капиталистических стран^[4]. Остается добавить, что прогрессивная система в целом не могла не носить классового характера уже потому, что должна была осуществляться в учреждениях классового Советского государства, руководимых представителями господствующих классов, проводивших классовую политику государства.

2. Наряду с общими местами заключения в то время существовали еще и лагеря принудительных работ, созданные на основании директив ВЦИК от 15 апреля и 17 мая 1919 года. В этих лагерях находились лица, обвинявшиеся в спекуляции, саботаже, в преступлениях по должности; заведомые угнетатели и эксплуататоры народного труда, и приверженцы буржуазного и царско-дворянского строя. Более четверти всех штатных мест заключения приходилось на эти лагеря^[5]. Кроме того, были еще и особые лагеря (например, соловецкий лагерь особого назначения, созданный в 1920 году), в которых по постановлениям ВЧК должны были содержаться до конца гражданской войны члены контрреволюционных организаций, белогвардейцы, реакционное духовенство. Другими словами, классовые враги в основном содержались не в общих, а в специальных местах заключения. Предусмотренная же Положением 1920 года прогрессивная система должна была применяться только в общих местах заключения, в которых в основном содержались заключенные из трудящихся^[6].

3. К сожалению, прогрессивная система, предусмотренная Положением 1920 года, в силу ряда причин в основном не применялась. Поэтому о недостатках ее можно говорить лишь в чисто теоретическом плане. Что же касается некоторых излишеств, которые действительно допускались в содержании ряда заключенных, то это обстоятельство ни в коей мере не было связано с недостатками прогрессивной системы как таковой.

Обобщая изложенное, мы приходим к выводу, что прогрессивная система, в той форме, как она была предусмотрена Положением 1920 года, имела ряд недостатков. Однако значение Положения 1920 года, с точки зрения рассматриваемого нами вопроса, определяется, прежде всего, тем, что в нем подчеркивалась принципиальная необходимость отбывания лишения свободы на основе прогрессивной системы, была разработана четкая система разрядов, детализированы основания, условия и порядок перехода из разряда в разряд.

В принимаемых в последующие годы нормативных актах также подчеркивалась необходимость отбывания лишения свободы на основе прогрессивной системы, хотя сам термин «прогрессивная система» и не употреблялся.

Так, подписанный В. И. Лениным декрет СНК от 21 марта 1921 года «о лишении свободы и о порядке условно-досрочного освобождения» устанавливал в качестве общего принципа возможность перевода исправляющихся заключенных» от более строгих форм изоляции к менее строгим, вплоть до досрочного освобождения».

5 апреля 1922 года НКЮ РСФСР принимает Положение о переходных исправительно-трудовых домах, в соответствии с которым в эти учреждения переводились из общих мест лишения свободы заключенные, приговоренные на срок более трех лет – только из разряда образцовых; до трех лет – и из разряда исправляющихся. Согласно уставу трудовых колоний РСФСР, утвержденному НКЮ в июне 1922 года, в них также могли переводиться из общих мест лишения свободы заключенные образцового разряда и разряда исправляющихся. Появляется возможность изменять условия содержания осужденных не только в пределах одного ИТУ, но и посредством перевода их в другие исправительно-трудовые учреждения. Прогрессивная система дополняется новыми элементами.

Таким образом, мы прослеживаем четкую линию законодателя на индивидуализацию исполнения наказания и, в частности, посредством отбывания его на основе прогрессивной системы. Не было принципиальных возражений против прогрессивной системы как таковой в работах того времени по пенитенциарии^[7], а также со стороны практических работников. Поэтому первый советский Исправительно-трудовой кодекс – ИТК РСФСР 1924 года – не только не отказался от основных принципов отбывания лишения свободы, предусмотренных Положением 1920 года и последующими нормативными актами, а напротив, прямо указал, что «применение мер социальной защиты в исправительно-трудовых учреждениях организуется по прогрессивной системе» (курсив наш. – Ю. Я.), и закрепил развернутую систему изменения условий содержания заключенных. В ст. 50 ИТК указывалось, что режим в местах заключения строится по прогрессивной системе так, чтобы в зависимости от характера и свойств заключенных и продолжительности их пребывания в исправительно-трудовых учреждениях, они могли в большей или меньшей мере проявлять свою самодеятельность и инициативу. Тем самым впервые делается попытка (хотя и не совсем удачно) определить цели прогрессивной системы.

В соответствии с ИТК положение заключенного зависело от трех моментов: вида места заключения, в котором находился заключенный, категории, к которой он был причислен, и разряда, в котором он состоял.

ИТК предусматривал следующие виды мест заключения: исправительно-трудовые дома, дома заключения, трудовые колонии, изоляторы специального назначения, трудовые дома для несовершеннолетних правонарушителей и трудовые дома для правонарушителей из рабоче-крестьянской молодежи.

Направление в то или иное исправительно-трудовое учреждение зависело от классовой принадлежности осужденного, назначение ему лишения свободы со строгой изоляцией или без таковой, срока назначенного наказания, характера и мотивов совершенного преступления.

Все заключенные, кроме того, были разбиты на три категории. К первой категории относились те заключенные, которые подлежали направлению в изоляторы специального назначения (приговоренные к лишению свободы со строгой изоляцией лица, не принадлежащие к классу трудящихся и совершившие преступления в силу классовых привычек, взглядов или интересов, а также лица, хотя и принадлежащие к трудящимся, но признаваемые особо опасными для республики). Ко второй категории относились профессиональные преступники, а также те из заключенных, которые, не принадлежа к классу трудящихся, совершили преступления в силу своих классовых привычек, взглядов и интересов, а к третьей – все остальные заключенные.

И наконец, ИТК устанавливал три разряда – начальный, средний и высший. При поступлении в исправительно-трудовое учреждение заключенные первой и второй категорий зачислялись в начальный разряд, а заключенные третьей категории могли быть (по мотивированному постановлению наблюдательной комиссии) сразу зачислены в любой из трех установленных разрядов.

Перевод из одного разряда в другой зависел «от успеха заключенного в работах и занятиях, соблюдения или нарушения им установленного режима и вообще от степени оказанного на него исправительно-трудовым учреждением влияния». При этом учитывались такие моменты, как: классовая принадлежность заключенного, его социальное положение, возраст, характер и вообще особенности личности, прежние судимости, пригодность тех или иных мероприятий для соответствующего воздействия на него.

Условием перевода в более высокий разряд являлось (как и по Положению 1920 года) отбытие определенного минимального срока наказания в предыдущем разряде. Продолжительность его зависела от категории, к которой был причислен заключенный. Перевод заключенных из разряда в разряд мог осуществляться и ранее установленных минимальных сроков: второй и третьей категории – распределительной комиссией, а заключенных первой категории – ГУМЗ РСФСР.

Повышение в разряде осуществлялось начальником места заключении, причем на наблюдательную комиссию возлагалось наблюдение за переводом и, в случае неправильности, отмена перевода заключенных из одних разрядов в другие. Понижение в разряде применялось в качестве дисциплинарной меры по представлению наблюдательной комиссии распределительной комиссией.

ИТК 1924 года не требовал раздельного содержания заключенных разных разрядов.

Изложенная система изменения условий содержания осужденных в пределах одного ИТУ, выражающаяся в переводе из разряда в разряд, действовала главным образом в местах заключения с общим режимом, к которым относились исправительно-трудовые дома. С некоторыми особенностями применялась она также в трудовых домах для правонарушителей из рабоче-крестьянской молодежи^[8]. В колониях и переходных исправительно-трудовых домах также были заключенные разных разрядов. Однако разница в их правовом положении (прежде всего благодаря полусвободному режиму в учреждениях) практически не ощущалась^[9]. Что касается изоляторов специального назначения, то там находились заключенные только начального разряда; с зачислением постановлением распределительной комиссии в средний разряд они переводились в исправительно-трудовые дома, где содержались на общих основаниях. Наряду с изменением условий содержания в пределах одного ИТУ, положение заключенного могло также изменяться посредством перевода в другие исправительно-трудовые учреждения.

Так, из исправительно-трудовых домов заключенные из числа трудящихся, по несознательности совершившие преступление в первый раз, случайно или вследствие тяжелых материальных условий, и если они не внушали опасности в смысле побега, могли переводиться в трудовые колонии, когда до отбытия срока лишения свободы оставалось не свыше пяти лет.

В переходные исправительно-трудовые дома переводились те заключенные, которые по отбытии части срока лишения свободы в других местах заключения обнаружили приспособленность к трудовой жизни и признавались распределительной комиссией подлежащими переводу в обстановку полусвободного режима^[10].

В качестве дисциплинарной меры могли осуществляться и обратные переводы вплоть до изолятора специального назначения.

Перевод из одного исправительно-трудового учреждения в другое осуществлялся распределительной комиссией по представлению наблюдательной комиссии.

Прогрессивная система, предусмотренная ИТК РСФСР 1924 года, носила, таким образом, вполне завершенный характер.

В последующие годы были приняты ИТК в других союзных республиках, которые также предусматривали отбывание лишения свободы по прогрессивной системе.

Значение ИТК РСФСР 1924 года определяется тем, что он «систематизировал разбросанные и подчас противоречивые распоряжения, циркуляры и различные ведомственные постановления»^[11], в том числе и относительно прогрессивной системы, предусмотрел, что лишение свободы отбывается на основе прогрессивной системы, определил ее сущность и цели. В конечном счете, ИТК РСФСР 1924 года закрепил четкую, стройную систему изменения условий содержания осужденных в зависимости от результатов исправительно-трудового воздействия на них, как в пределах одного ИТУ, так и посредством перевода в другие ИТУ, определил основания, условия и порядок таких изменений, проявив при этом четко прослеживающийся классовый подход.

В юридической литературе того периода оживленно обсуждаются вопросы, касающиеся прогрессивной системы в целом, отдельных ее элементов, освещается практический опыт ее применения. Причем общепризнанным является положение, что долгосрочное лишение свободы должно отбываться именно по системе^[12].

Вместе с тем подчеркивается, что прогрессивная система не является для советского права фетишем, самоцелью, что она только один из методов наиболее целесообразного воздействия на правонарушителей. Подчеркивается также, что советская прогрессивная система в той форме, как она предусмотрена ИТК, носит ярко выраженный классовый характер.

В последующие годы проходит ряд Всероссийских совещаний пенитенциарных деятелей, деятелей юстиции, судебных, следственных и прокурорских работников. На этих совещаниях, наряду с другими вопросами пенитенциарного дела, обсуждаются и проблемы, относящиеся к прогрессивной системе, причем отмечаются недостатки в деятельности ИТУ по изменению условий содержания заключенных на основе прогрессивной системы.

Итоги указанных совещаний оживленно обсуждались на страницах юридических изданий.

Некоторые авторы указывали на сложность, громоздкость и искусственность установленной ИТК 1924 года прогрессивной системы. Вместе с тем и эти авторы не были принципиальными противниками прогрессивной системы как таковой. Так, Ф. Траскевич писал, что элементы прогрессивной системы, несмотря на недостатки, «являлись существенными звеньями в исправительно-трудовой политике пролетарского государства»^[13].

До конца 20-х годов в юридической литературе не встречается принципиальных возражений против прогрессивной системы отбывания лишения свободы, критикуется лишь действующая система и ее отдельные элементы. Практические работники также не были против прогрессивной системы как таковой.

Прогрессивная система отбывании лишения свободы в тюрьмах, предусмотренных первыми советскими ИТК, действовала в советских ИТУ до начала 30-х годов, хотя применение ее в значительной степени тормозилось различными обстоятельствами, и, прежде всего, наличием большого числа заключенных, приговоренных к коротким срокам лишения свободы^[14].