«Смотрю на невзрачное фото:
тебе полюбилось в нём что-то…»,
Г. Тульп
Смотрю на невзрачное фото:
Прокисший небритый урод!
Зачем же любовь до икоты
Внушает седой нищеброд?
Не мне, пышногрудой красотке
Мечтать о таких чудаках.
Тут надо пол ящика водки,
Чтоб вывести девичий страх.
Тогда, может, стану добрее,
Тогда я к нему поднимусь,
К любимому брошусь на шею,
И выскажу девичью грусть:
«Ты, милый, своими стихами
Зачем мое сердце смутил?
И полными блеска очками
Мой ум навсегда поглотил?
Три года проплакав ночами,
Скажу я – пусть слышит народ:
Ты девушку мучил стихами?
Давай ка, женись, рифмоплёт!»
Когда любовь уходит от меня…
Вчера была, сегодня её нет,
Не буду плакать, а сложу сонет.
Себя по пузу хлопну – «Где она?»
И злой весь день хожу, как Сатана,
Упрёки изрыгаю всем в ответ…
«Любовь – порок и вереница бед,
Страданья чаша выпита до дна!»
Куда ушло веселие и пыл?
Свою любовь сейчас я позабыл,
Но где-то там, под ворохом обид,
Среди высокомерия толпы,
Внутри слоев защитной скорлупы
Огонь любви ещё сильней горит.
«Таракан сидит в стакане,
Ножку рыжую сосёт…»,
Н. Олейников
Кружка с Роллс-Ройсом на грязном столе,
И тараканы на каждом шагу.
Странно, но есть ли любовь на Земле —
Я всё никак уяснить не могу.
Может любовь – мозговой таракан?
В ночь выползает из тёмных щелей —
В душу нагадит, как в пыльный стакан,
И заставляет сновидеть о ней…
Капитулировал мой дихлофос,
И не у дел оказалась бура…
Как же с ней справиться? – вот в чём вопрос.
Как же спокойно доспать до утра?
Нет ни единого шанса у нас,
Ни одного, кто б одобрил союз.
Жжёт в её взгляде знакомый отказ…
Заговорить – я и думать боюсь.
Выстужу душу-стекляшку до дна,
Чтоб от любви не осталось следов…
Но на дворе нынче март и весна,
И не бывает… таких холодов.