Эрин Берд
Желтые розы
Я невольно улыбнулась, но, слава Богу, он не увидел. Я стояла к нему спиной и смотрела на дверь.
– Немного помучаешься и ты свободна, – нежности в его голосе прибавилось от сказанного.
Я медленно повернулась и увидела его лицо прямо рядом со своим. Я не заметила, когда он подошёл так близко. От близости у меня перехватило дыхание, я побледнела. Немного кружилась голова.
– Рикки, что с тобой? – взволнованно спросил он. – Тебе плохо? Мне позвать врача?
– Нет, все в порядке, – я отстранилась, села и перевела дыхание. – Давай работать.
С минуту он оценивал мое состояние, потом сел и снова улыбнулся.
Без предисловий Колин приступил к работе. Он постоянно шутил, а я не могла сдержать улыбку. Он ни разу не обмолвился о нашей ссоре. В какой-то момент я даже забыла о размолвке. Я видела, что парень хотел о чем-то поговорить, но боялся нарушить хрупкое перемирие. Я тоже молчала и наслаждалась его обществом. Мы быстро управились и вместе вышли из школы. Чем меньше шагов оставалось до двери, тем больше грусть окутывала лицо Колина.
Мы распрощались у дверей. Я быстро двинулась в сторону дома, пока решимость не улетучилась. Но с каждым шагом злость и ярость исчезали.
Я поняла, что хочу выслушать его версию. Я резко повернулась так, что чуть не упала. Колин стоял возле машины и провожал меня печальным взглядом. Ноги сами понесли меня к нему. Каждый мой шаг возвращал его улыбку.
– Пройдемся, – просто сказала я и повернулась обратно.
– Но мы бы могли поехать на машине, – предложил он.
– У тебя только один шанс, – я пошла обратно, но Колина не пришлось долго ждать.
Некоторое время мы шли молча. Я старалась сформулировать первый вопрос. Точнее выбрать один из тысячи, которые не покидали мою голову после ссоры. Он не собирался мне помогать, а наслаждался прогулкой.
– Тебе многое придется объяснить, – наконец я нарушила тишину.
– Что именно? – спросил он.
– Что тогда произошло? – я боялась смотреть на Колина, чтобы не потерять самообладание.
– Я сам не знаю, – и, увидев мое сердитое лицо, добавил, – долго объяснять.
– Мы идем пешком, у тебя достаточно времени для рассказа. Или ты не хочешь дружить? – я была хладнокровна, как на допросе.
– Что конкретно ты хочешь знать? – он перестал юлить.
– Я думала мы стали друзьями, открылась тебе. Надеялась на тебя, но в прошлый понедельник ты вдруг говоришь, что все кончено, что ничего не было и что больше не желаешь со мной дружить. Что изменилось за те выходные? – мой гнев выплескивался словно лава с бушующего вулкана.
– Как я сказал ранее, это трудно будет объяснить, – он был уже не таким веселым, – но раз ты хочешь услышать мой ответ, обещай, что выслушаешь до конца.
– Обещаю, именно за этим я тебя и позвала, – мой интерес возрос еще больше.
– В те выходные я встречался со своей девушкой… – начал он.
– 7 —
– Я так и знала, – поздно поняла, что говорила вслух. Колин вопросительно на меня посмотрел, поэтому пришлось пояснить. – Я видела тебя с какой-то девушкой в торговом центре в эти выходные. Вы держались за руки.
Он глубоко вздохнул.
– Она приревновала тебя и потребовала, чтобы ты выбрал: она или я? – я быстро затараторила. Весь поток слов, который копился во мне, вырвался в одночасье. – Но мы же просто дружили. Ничего плохого не делали. Да, мы много разговаривали, вместе ездили в школу, ты подарил мне цветы. Кстати, а что значила та записка?
– Ты обещала, что будешь слушать меня, – рассердился он. – Она вообще не знает о твоем существовании…
– У тебя заиграла совесть? – спросила я.
– Ты будешь слушать? – он был на взводе, как я. Это предвещало грозу.
– Хорошо, – я немного утихомирила свой пыл.
– Я порвал с ней перед переводом в эту школу, но она не приняла это, – начал он. У меня сложился еще десяток вопросов, но я промолчала и приберегла их до лучших времен. – Ты знаешь, почему я так агрессивен в школе? – этот вопрос интересовал не только меня.
Я мотнула головой из стороны в сторону, и он продолжил.
– Я начал встречаться с ней в прошлой школе. Одновременно флиртовал еще с десятком девчонок. Строил из себя мачо в компании друзей. Когда она начала действовать мне на нервы своей ревностью, я решил расстаться. Тогда она мне испортила жизнь в школе. Даже мои друзья, которых я таковыми считал, действовали против меня. Поэтому в новой школе я решил вообще не заводить знакомых, – он прервался.
Несколько минут мы шли в тишине, а я переваривала новую информацию.
– Но две недели назад она вернулась, чтобы помириться. Она не понимала ни уговоров, ни угроз. – Колин резко остановился и предложил присесть на лавочку.
Я покорно села, а он сразу вскочил и замельтешил перед глазами.
– А почему ты мне не сказал? – я не успевала следить за его передвижениями.
– Боялся, что она устроит неприятности тебе, – он сел рядом, очень близко.
– Я так важна для тебя? – я вдруг поняла, что наша дружба была намного крепче, чем казалась мне вначале.
– Я понял это только утром, – он смотрел мне прямо в глаза. – За всю мою короткую жизнь у меня было несчетное количество девушек. Но я менял их как перчатки, потому что они мне быстро надоедали. Я могу быть очень милым и приветливым, таким, каким меня ты еще никогда не видела. Разве чуточку сегодня в библиотеке. Но на тебе мои методы почти не работают. У меня скопился богатый опыт, так, что впору книжки писать, но я никогда не влюблялся по-настоящему. А когда мы начали так плотно общаться, я понял, насколько мы сблизились: еще шаг и мы пара. Я боялся, что не только та девушка причинит тебе вред, а я сам могу это сделать. Я так испугался своих чувств, что прекратил все общение. Но в эти выходные, когда я встречался с другой, не прекращал думать о тебе.
– А тебе было не интересно, что я думаю по этому поводу? К тому же я отвечаю за свои слова: дружить так дружить, и не влюбляться.
– Я тоже так думал, но понял, что такому правилу любовь не покорна. Я понял, что влюбился в тебя. Со мной все было решено, но я не знал, что на это скажешь ты, поэтому я попытался тебя спросить утром.
