Эмма Скотт
Между «привет» и «прощай»
– Какой вы милый.
– Не особенно, – проговорил я, наполняя стакан.
– Вы не тушили пожары в Нью-Йорке. А чем тогда занимались?
– Слишком много вопросов. – Вернувшись, я протянул ей стакан воды.
– Вы загадочный человек, Эшер Маккей.
«И почему-то не могу испытывать к тебе неприязнь, Фейт Бенсон».
– А чем вы зарабатываете на жизнь? – спросил я, меняя тему. – Дайте угадаю. Блогер? Пишете о моде? Хотя, нет. Скорее… как уж там говорится… задаете тон в «Инстаграме»?[4]
Конечно, это был не комплимент, но Фейт театрально прижала руку к груди.
– О боже, спасибо! – воскликнула она, а затем пояснила: – Вообще-то я занимаюсь рекламой. – И закатила глаза, заметив мою гримасу. – Ну да, я не спасаю жизни…
– Нет, зато помогаете вращаться капиталистической машине, продавая людям бесполезное, ненужное, дорогущее дерьмо.
– Знаете, мистер Любитель судить других, на деле все несколько иначе.
– И как же?
– Я никому ничего не продаю, – проговорила она. – Для этого существуют продавцы. Моя задача – привлечь внимание к товару, понять, о чем мечтают покупатели, и пробудить в них желание.
«Черт возьми, она отлично справилась…»
Вздохнув, Фейт перевела взгляд на океан.
– Ирония судьбы. Я вроде бы работаю в рекламном агентстве, но, скорее, чисто формально. У меня куча свободного времени, поскольку я могу его себе позволить. Зарплата для меня – нечто вроде премии, ведь я легко нахожу парней, которые могут позаботиться обо мне. Они оплачивают мою праздную жизнь, и я беззастенчиво пользуюсь ими в полной мере. С одним из них я сорвала джекпот. Конечно, ввязалась в авантюру, но… – Заметив мой мрачный взгляд, Фейт вызывающе вздернула подбородок. – Знаю-знаю, я мелочная охотница за деньгами. Именно поэтому и приехала сюда. Мы с Сайласом, парнем-джекпотом, теперь стали лучшими друзьями, и мне осточертело тянуть деньги из него или кого бы то ни было еще. Мне просто хочется вдали от всего этого понять, кто я такая. – Она махнула рукой в направлении Сиэтла. – Но, к сожалению, путешествие подошло к концу.
Я промолчал, мысли боролись в голове.
«Не отпускай ее!» – призывала самая сильная из них. Но из этого ничего бы не вышло. Даже секса, учитывая травму Фейт. Хотя я с тревогой осознал, что был бы счастлив просто посидеть рядом с ней на диване и поговорить.
«Что за глупости? Убирайся отсюда, пока вконец не спятил!» – велел я себе и, поднявшись на ноги, вытащил телефон из заднего кармана формы.
– Вам нужно помыться. Я позвоню Пауле, подруге-медсестре, – проговорил я.
– Спасибо, Эшер, я это ценю.
– Ага.
Я вышел на улицу и набрал номер Паулы Гарольд, жившей в Капаа. К счастью, она оказалась дома и с радостью согласилась помочь.
– Чем ты занимаешься, Эшер? – поддразнила она. – Комплексным обслуживанием туристов?
– Очень смешно.
– Буду через пятнадцать минут, – усмехнулась она.
Повесив трубку, я вернулся в дом.
– Паула уже в пути, – сообщил я Фейт, а после приготовил еще партию льда и убрал в морозилку.
Закончив с делом, я застыл посреди гостиной, ощущая себя глупо и неловко. К подобному я не привык.
– Ну, я пойду, – наконец произнес я. – У меня кое-какие дела.
Вообще-то я ужинал с братом и его женой, однако прозвучало так, будто речь шла о свидании. Похоже, Фейт именно так и подумала.
– Ну, раз так надо, – протянула она с кокетливой улыбкой, не затронувшей глаз.
– Вы будете хорошо себя вести?
– Я? Никогда.
– Я имел в виду…
– Я поняла. Со мной все будет в порядке. Закажу какой-нибудь еды, пораньше лягу спать, а завтра рвану домой.
Я ощутил разочарование. Впрочем, что ей еще оставалось?
«Без чьей-либо помощи она…»
Я тут же прогнал эту мысль. К чему тратить четыре выходных, играя роль сиделки для какой-то туристки? Ничего не выйдет, что бы я сейчас ни думал и ни чувствовал. Даже если я помогу ей спасти отпуск, Фейт в конце концов все равно уедет.
– Кыш! – Она махнула рукой. – Вас ждут другие девицы, попавшие в беду. К тому же, если понадобитесь, у меня есть ваш номер.
– Номер? Но я его не давал…
– 911? – Она выгнула бровь. – И вы появитесь, как по волшебству, Эшер Маккей.
«Господи, рядом с ней мозг превращается в кашу».
Паула просунула голову в приоткрытую дверь.
– Кто-нибудь заказывал передвижную губку? – спросила она.
Фейт рассмеялась и, похоже, немного расслабилась.
Пока женщины знакомились друг с другом, я попросту сбежал. Хотел сразу уехать, но, добравшись до джипа, прислонился к капоту и уткнулся в телефон.
Сорок пять минут спустя рядом появилась Паула.
– Эта Фейт такая смешная. Жаль, что она повредила ногу. Она ведь только приехала.
– Да, но с кем не бывает.
– И правда. – У Паулы было четыре сына-подростка, так что она много чего повидала. – Но с ее лодыжкой все не так уж плохо. По мне, так ничего страшного. Через недельку она вполне сможет передвигаться. – Паула задумчиво постучала пальцем по подбородку. – Если бы только кто-нибудь помог ей пережить трудные моменты.
На миг перехватило дыхание – она только что высказала мои собственные мысли.
Рассмеявшись при виде моего замешательства, Паула отперла свою «Камри».
– Объяснить по буквам, Маккей?
– До свидания, Паула, – проговорил я и открыл дверцу собственного джипа.
– Постой… – Ее улыбка вдруг погасла. – Ты уезжаешь?
– Ты помогла ей устроиться в кровати?
– Да, но…
– Тогда я больше не нужен.
Натянуто улыбнувшись, я скользнул за руль. Взревел двигатель, и я рванул из «Поно Кай», глядя на удаляющийся кондоминиум в зеркало заднего вида.
И возможно, оставил там нечто нужное. Или желанное.
Глава 4
Эшер
– Ты дурак или как? – Морган недоверчиво уставился на меня.
Налани, пряча улыбку, поднялась из-за обеденного стола, тогда как ее муж – мой неугомонный младший брат – не сводил с меня взгляда.
– Ты бросил красивую женщину одну в затруднительном положении? – потребовал ответа Морган. – Неужели так можно? Ты ведь работаешь в «неотложке». Разве у вас нет… как ее там… обязанности действовать? – Он досадливо присвистнул. – Так себе герой.
Я закатил глаза и наколол на вилку кусочек зеленой фасоли.
– Она ведь туристка, а я не чер…
– Следи за языком, – предупредила Налани, вернувшись к столу, и кивнула сидящему рядом со мной маленькому мальчику, который с довольным видом поедал жареный рис с овощами.
– Я не связываюсь с туристками, – поправился я. – И никакой я не герой.
– Неправда! Ты мой герой, дядя Эш! – радостно воскликнул Калео, и глупое сердце чуть не раскололось надвое. Впрочем, остальным об этом знать было не обязательно.
Семилетний племянник унаследовал полинезийские черты лица матери вкупе с худощавым телосложением и вьющимися черными волосами Моргана. Для родителей он был центром вселенной. Да, честно говоря, и для меня тоже. Однако я до сих пор не мог понять, как вся наша любовь к нему вмещалась в столь маленькое тельце.
– Спасибо, приятель, – проговорил я и с улыбкой взъерошил ему волосы. А после вновь хмуро взглянул на брата. – Не знаю, с чего я вообще рассказал тебе о Фейт.
– Могу предположить, – произнесла Налани. Перебросив длинную черную косу через плечо, она подперла подбородок рукой и захлопала ресницами.
– Я просто хотел поддержать разговор, – буркнул я и, подхватив свою тарелку, отправился на кухню за второй порцией ребрышек. Вернувшись, я застал брата с невесткой в тех же позах – похоже, они по-прежнему чего-то выжидали. – Боже!
– Я беспокоюсь о тебе, Эш, – пояснила Налани. – Хлоя ведь…
– Мисс Барнс! – включился в разговор Калео. – Моя любимая учительница.
– А Эшер – ее любимый пожарный, – подмигнув, закончил Морган.
– Но тебя не волнует Хлоя, – продолжила Налани. – Да я вообще не видела, чтоб ты всерьез хоть кем-то интересовался.
– Не без причины.
– Года четыре назад это было бы нормально. – Она поджала губы. – Но сейчас тебе тридцать.
– Тридцать один, – с ухмылкой уточнил Морган.
– Да ты старик, дядя Эш, – важно произнес Калео.
– Точно, – согласился брат и рассмеялся, когда я сделал вид, что почесываю средним пальцем глаз.
– Мы вовсе не хотим вмешиваться… – Налани подалась вперед.
– Вот именно, – согласно вставил Морган.
– Но разве сам ты не хочешь… большего?
Я поднял голову от тарелки с едой и поймал заботливый взгляд Налани. Она вложила ладонь в руку мужа прямо поверх обеденного стола с остатками домашней еды. Внизу, возле маленького бунгало в Ханалее – расположенного неподалеку от моего, – о берег разбивались океанские волны, заходящее солнце согревало теплом семью, еду и дом, что построил здесь младший брат.
«Хорошо. Он это заслужил».
– Фейт – как заноза в заднице. – Я пожал плечами.
– Как и ты.
Закатив глаза, я подмигнул Калео, хихикающему над моими выражениями.
– А что, так и есть. – Морган откинулся на спинку стула. Он был похож на меня, только моложе и не такой мускулистый, в лице отчетливо виднелись материнские черты, и при взгляде на брата сжималось сердце. – И кстати, насчет туристок. Ты ведь то и дело тащишь в постель красивых женщин, приехавших всего на несколько дней, а теперь вдруг отчего-то застеснялся?
Калео удивленно взглянул на меня.
– Что ты делаешь с женщинами, дядя Эш?
– Приглашает к себе ночевать, – пояснила Налани, легонько стукнув мужа по руке.
– Застеснялся? – Хмыкнув, я впился зубами в ребрышко. – Конечно, это обо мне.
– Но ты не остался с ней на ночь, – настаивал Морган.
– Сейчас все иначе, – кивнула Налани. – То, как ты говорил о ней…
– Точно так же, как и о любом другом подобном случае, – произнес я. – Хотя теперь жалею, что вообще упомянул о ней.
– У тебя впереди четыре выходных, – продолжил Морган, как будто пропустил мои слова мимо ушей. – Чем тебе еще заниматься?
– Покажи Фейт остров, от тебя не убудет, – вмешалась Налани. – Ведь она проделала такой путь.
– Да, Эшер. Она проделала такой путь, – эхом отозвался Морган, ухмыляясь вместе с женой.
На миг мелькнуло желание согласиться. У меня все равно не было особых планов – разве что потусоваться с ребятами из пожарной части, заняться серфингом или поиграть в видеоигры. Возможно, в последнее время меня порой одолевали приступы… чего-то. Черт возьми, я не был одинок, но…
«Но поехать к ней?»
Я отбросил прочь неуместные желания, похоронив их под болезненными воспоминаниями. Морган смог пережить испорченное детство, и это была огромная победа. Я сделал все возможное, чтобы картины детства не укоренились в нем настолько глубоко, как во мне. Моя боль жила в душе, и я прикрывался ей, чтоб уберечься от предательства. Мне хотелось навсегда покончить со всеми желаниями.
– Что на десерт? – поинтересовался я, отодвигая в сторону тарелку.
* * *
– А она храбрая, – проговорил Калео, бросая мне бейсбольный мяч на заднем дворе; небо над нами уже окрасилось в темно-фиолетовый.
– Кто?
– Эта Фейт.
– Ты все слышал? – Нахмурившись, я бросил мяч обратно.
– Мне нравится слушать. – Калео с легкостью поймал мяч и кинул его обратно.
– Твоя правда. А с чего ты решил, что она храбрая?
– Ну, она не испугалась, когда вертолет поднял ее в воздух. Мне бы стало страшно.
– Да, она отлично справилась, – согласился я.
– Я же говорю – храбрая, – пожал плечами Калео. – Жаль только, что поранилась. Помнишь, я как-то ободрал коленку?
Уже почти стемнело, и мне удалось скрыть улыбку. Я уже сбился со счета, сколько ссадин и царапин на коленках заработал племянник.
– Помню. – Я бросил ему мяч, Калео вернул его мне.
– Мне тогда еще нужно было ехать на экскурсию в каньон Ваймеа, – продолжил племянник.
– К чему ты клонишь?
– Было бы отстойно, если бы я ее пропустил.
– Я бы просто свозил тебя через недельку.
– Но Фейт некому свозить через недельку. Она не увидит каньон, да и все остальное.
Похоже, племянник был умен не по годам. Впрочем, он и раньше делал выводы, не свойственные семилетнему ребенку.
– И как мне, по-твоему, быть?
Калео ухмыльнулся, в полумраке сумерек блеснули белые зубы.
– Провези ее по острову на пожарной машине!
– Не сомневаюсь, ты и сам не прочь прокатиться, – рассмеялся я.
– А можно?
– Опять? Я в прошлом месяце два раза брал тебя с собой.
– Да мне всегда будет мало, дядя Эш. – Калео закатил глаза.
Поймав его последний бросок, я стянул перчатку и вместе с мячом положил на землю.
– Пойдем домой. Уже слишком темно и с трудом можно что-то разглядеть.
Калео подошел ближе, я обнял его за плечи и через двор, заросший густой травой, повел в дом.
Бунгало брата высилось на утесе, утопая в зелени острова. Внизу простирался Тихий океан, черный, безбрежный, под бесконечным, усыпанным звездами небом.
– Тебе нужно поехать к Фейт, – проговорил Калео.
– И ты туда же? – напрягся я. – Почему все лезут в мои дела?
– Но разве ты не хочешь жениться?
– Не-а. Я не из тех, кто женится. А что?
– Ну, чем скорее ты найдешь жену, тем скорее заведешь ребенка, и тогда мне будет с кем поиграть. К тому же… – Он пристально посмотрел на меня. – Ты ведь не становишься моложе.
– Попроси своих умных родителей подарить тебе братика или сестренку, – усмехнулся я.
– Младшего брата?
– Или сестричку.
– Я бы с удовольствием. – Калео тяжело вздохнул. – Но дети стоят дорого.
– И где, черт возьми, ты это услышал?
– От мамы. Они говорили с папой, что дела идут не блестяще.
– Не блестяще? – Я резко остановился.
– Я не должен был говорить! – Он поспешно закрыл рукой рот.
– Но почему?
– Папа сказал, что ты захочешь все исправить с помощью нью-йоркских денег.
С губ сорвалось проклятие.
Брат всегда был заядлым фотографом. В восемнадцать лет, когда Морган окончил среднюю школу, я подарил ему поездку на Гавайи, и он влюбился в пейзажи Кауаи, а после в Налани Сориано и ни разу не пожалел об этом. При моем скромном содействии вместе с женой они открыли небольшую фотостудию в Принсвилле, «Памятный остров».
Калео потянул меня за руку. Милый и чуткий, он очень походил на отца, но казался более серьезным и даже чуточку важным.
– Прошу, не выдавай меня, дядя Эш.
– Конечно, – пообещал я сквозь зубы и влетел в дом, готовый прижать брата к стенке, как только племянник ляжет спать.
Однако столкнулся с Налани, сунувшей мне в руки завернутый в фольгу пирог – ее знаменитый, с лаймом, судя по запаху.
– Отнеси ей, – попросила невестка.
– Кому… – непонимающе начал я, а после закатил глаза. – Черт, ты серьезно, Нал?
– Ты же знаешь, в духе «алоха» нужно дать ей нечто, рожденное на острове.
Налани окинула меня строгим взглядом, живо напомнившим ее бабушку Моми.
«Я старше и мудрее, и ты будешь делать, как я скажу», – отчетливо читалось в нем.
И пусть Налани была младше меня на четыре года, я по опыту знал, что спорить с ней сейчас бессмысленно.
– Ладно. – Я взял пирог. – Съезжу к Фейт, посмотрю, поужинала ли она. Только за этим.
– Конечно-конечно. – Расплывшись в улыбке, невестка развернула меня и вытолкала за дверь. – Поторопись, пока еще не слишком поздно.
* * *
Дорога с севера, из Ханалея до Капаа, расположенного на восточном побережье, заняла сорок пять минут. Лаймовый пирог Налани ехал рядом на пассажирском сиденье. Перед мысленным взором проносилась жизнь в Нью-Йорке. Глупо было обвинять Фейт в пропаганде дурацких товаров, когда сам я четыре года проработал в финансовом отделе на Уолл-стрит – зарабатывал деньги для клиентов, просто перемещая их с места на место. Похоже, у меня неплохо получалось, и, вложив собственные средства, я сорвал неплохой куш.
«Такая жизнь чуть не убила тебя, так что хватит об этом».
И все же прежние навыки никуда не делись. И сейчас, сидя за рулем машины, я мысленно принялся оценивать кусочки доступной мне информации, чтобы после на их основе мгновенно принять решение – без подобного умения на бирже просто не выжить.
«По рабочему графику у меня впереди четыре выходных».
«Она чертовски сексуальна».
«Она хочет «перезагрузиться», как и я когда-то».
«У нее отличное чувство юмора».
«Она чертовски сексуальна».
– Ты повторяешься, – пробормотал я себе под нос.
В кондоминиум «Поно Кай» я приехал около девяти вечера. Постучав в дверь Фейт, я приоткрыл ее и просунул голову внутрь.
– Вы в приличном виде?
– Вот еще! – фыркнула она с дивана. – Само собой, нет!
Она оказалась чертовски права.
Звук на висящем на стене телевизоре был приглушен. Фейт, одетая лишь в шелковый халат, вытянулась на диване, положив ногу на кофейный столик. Зачесанные назад светлые волосы еще не высохли после душа, на лице ни капли косметики, под тонкой тканью халата виднелась бронзовая кожа и бесконечной длины ноги…
– Вам стоило бы запереть дверь, – проговорил я, положив пирог и ключи на кухонный стол.
– Тогда вы не смогли бы вернуться, – натянуто произнесла Фейт. – А зачем вы приехали?
– Пирог, – рассеянно пояснил я, оглядывая квартиру в поисках хоть каких-либо признаков ужина. – Вы уже поели?
– Хотела, но мытье с Паулой меня просто измотало. – Она выдавила из себя улыбку, и я заметил блеск в зеленых глазах. – А у меня с собой, как всегда, нет ни одной таблетки обезболивающего.
Я окинул Фейт внимательным взглядом, отмечая, как напряжено стройное тело, а рука, словно в тисках, сжимает пульт от телевизора. Мне довольно часто приходилось видеть людей, страдающих от боли, и я отлично знал признаки.
– Какого хрена? В Уилкоксе вам ничего не дали?
– Дали, но действие, похоже, закончилось. Я… в порядке.
– Черта с два! – бросил я и неловко подошел ближе. – Фейт, мне очень жаль.
– Но почему? Вы не виноваты, что я – сущая катастрофа. – Она шире распахнула глаза. – Лодыжка просто вопит от боли, а я могу лишь сидеть здесь и переключать каналы, чтобы отвлечься.
Стиснув зубы, я схватил со стола ключи от машины.
– Куда вы? – спросила она, испугавшись, что я вот так уйду.
«Нет, придурок, она просто боится вновь остаться одна», – мысленно поправил я себя.
– Куплю лекарства, – пояснил я. – И чего-нибудь поесть.
– Не стоит. Уже поздно и…
Однако я уже подскочил к двери. Раздобыть аспирин было вовсе не сложно, к тому же внутри словно прозвучала сирена. Тот же сигнал тревоги я услышал, когда Калео сказал о трудностях в фотостудии. Такой же тревожный звонок сработал много лет назад, когда трейлер сгорел дотла и безопасность Моргана стала для меня целью жизни. Его нельзя было отключить. Оставалось только ответить на вызов.
– Сейчас вернусь, – бросил я, выходя из дома.
* * *
Я поехал в ближайшую аптеку и купил несколько упаковок бинтов и упаковку обезболивающего. Рестораны в Капаа по большей части уже закрылись, но в любимой закусочной на колесах я смог раздобыть две порции картошки фри с васаби и соевым соусом.
Вернувшись к Фейт, я постучал в дверь, а после, войдя в дом, направился в кухню.
– Быстро ездите, Марио Андретти[5], – слегка улыбнувшись, проговорила Фейт.
Я налил ей стакан воды и принес таблетки обезболивающего.
– Ваша мать воспитала настоящего джентльмена, – произнесла она и с благодарностью взяла таблетки, не заметив гримасы на моем лице.
«Моя мать уж точно никого не воспитывала».
– Почему вы раньше не сказали, что у вас нет лекарств? – мрачно поинтересовался я. – Мне или Пауле.
Фейт одарила меня очередным насмешливым взглядом; похоже, боль понемногу начала стихать.
– Было не до этого. Я слишком радовалась, наконец-то смыв с себя всю эту грязь. К тому же, приехав сюда, я твердо решила хоть раз в жизни обойтись без мужчины. И что же? Не продержалась и дня.
– С каждым случаются неприятности, – пробормотал я, вспоминая, как обращался с ней у водопада. – Вам нужно поесть. – Я достал из пакета два контейнера с едой.
– Раз уж вы заговорили об этом… Что за божественный запах?
– Картошка фри из закусочной на колесах.
– Звучит… интересно, – с сомнением протянула она.
– Не судите, пока не попробуете. «Ураганный фри» – лучший из лучших… разве что вы не любите острое.
– Я? Просто обожаю.
«Даже не сомневался».
Я поставил еду на кофейный столик. Фейт подцепила на вилку картофель фри, смазанный васаби и политый соевым соусом и, сунув в рот, застонала. Наверное, подобные звуки стоило бы запретить законом.
– Вкусно, правда? – кашлянув, спросил я.
– Просто восхитительно! – Она съела еще немного. – Особое блюдо здесь, на острове? Подумать только, ведь я могла бы его пропустить.
Само собой, она шутила, однако, хорошо знакомый с Кауаи, я вдруг подумал о том, что еще она могла бы не увидеть и не узнать, и в голове сам собой сформировался четкий, упорядоченный список.
Я поспешно занялся едой, а после развернул пирог.
– Он явно не из закусочной, – проговорила Фейт.
– Нет, – признался я, отрезая два кусочка. – Моя невестка готовит лучший пирог с лаймом. Она прислала его вам.
– Вы рассказали обо мне?
«Вот черт!»
– Несколько раз в неделю я ужинаю с семьей брата и порой рассказываю им о вызовах. – Вскинув бровь, я посмотрел на Фейт. – Не каждый день мы спасаем туристов возле Хоопи.
– Верится с трудом, – хмыкнула она.
Вернувшись к дивану, я поставил перед ней тарелку с пирогом, и Фейт тут же подцепила вилкой кусочек.
– М-м-м, домашний, – протянула она. – Передайте невестке, что я ее обожаю.
– Ее зовут Налани, и она подкинула пару мыслей насчет вашего отпуска, – признался я. – Как и Паула.
– Правда?
– У вас растяжение лодыжки первой степени, – пояснил я. – И значит, через несколько дней вы уже сможете передвигаться. Однако сейчас вам нужно приложить лед и постараться не напрягать ногу. А в одиночку это нелегко.
– Можно поподробнее?
Я отбросил в сторону салфетку, будто признавая поражение. Но кого я обманывал? Ведь, усаживаясь в джип с пирогом Налани, я уже знал, чем стану заниматься в выходные.
– Вообще-то я не связываюсь с туристами, но… хотел бы помочь, чтобы вы не потеряли время зря на Кауаи.
– Правда? – Фейт вскинула удивленный взгляд.
– У меня впереди выходные и, чтобы помочь пережить самые трудные первые дни, я буду время от времени к вам заглядывать. Потом, когда вернусь к работе, надеюсь, вы уже сможете передвигаться самостоятельно.
– Но зачем вам это?
– Просто… – Я запнулся, раздумывая, что ответить. Быстро перебрал все причины, по которым хотел бы проводить время с этой женщиной, и отбросил одну за другой. Фейт подалась вперед, ожидая продолжения. В голове вдруг мелькнули слова Моргана. – Я ведь работаю в бригаде неотложной помощи. И мы обязаны действовать.
– Даже в выходные? – Фейт сморщила нос.
– Всегда, – ответил я. – Пожарные, полиция и сотрудники служб экстренного реагирования никогда полностью не свободны от работы. Так заложено у нас в ДНК.
Не совсем правда, но и не откровенная ложь.
Она задумчиво кивнула:
– Очень великодушно, Эшер, но я вас едва знаю. Заметьте, прежде меня это никогда не останавливало.
Само собой, с чего бы ей мне доверять? Ведь я о себе ничего не рассказывал. Вероятно, стоило хоть немного уравновесить чашу весов и хоть что-то сообщить ей. Это было бы справедливо.
– Вы спрашивали, чем я занимался в Нью-Йорке? Работал менеджером хедж-фонда на Уолл-стрит.
Фейт удивленно распахнула глаза, потом задумчиво прищурилась.
– Вполне могу себе представить. Привлекательный пожарный еще и весьма умен. А почему вы променяли Уолл-стрит на этот маленький остров?
– Если вкратце, та жизнь была хаосом. Выпивка, секс, наркотики…
– Где можно записаться?
Я не смог удержаться от смеха. Дерзкое, бесцеремонное поведение Фейт сбивало с толку и одновременно располагало к себе.
– Я постоянно находился в напряжении, – продолжил я. – Стресс сопровождал нас повсюду. Я ничего не создавал, во всяком случае, осязаемого. Просто перемещал деньги, чтобы заработать еще денег. А этого было мало.
– В каком смысле мало? – Фейт откинулась на диванную подушку.
– В интеллектуальном, – пояснил я. – И наверное, в духовном.
– Значит, вы тоже приехали сюда, чтобы поработать над собой? «Перезагрузиться»?
«Скорее, хотел избежать сердечного приступа из-за употребления наркотиков», – мысленно возразил я, а вслух проговорил:
– Гавайи для этого вполне подходят. – Я пожал плечами.
– Вот ведь знала, что за внешностью мускулистого мачо и зачатками милосердия скрывается нечто более глубокое, – улыбнулась Фейт. – Может, у нас все же есть что-то общее.
– Ну, я бы не надеялся. Я-то не сбежал в первый же день.
Фейт вскинула бровь.
– Так вы не повредили лодыжку и не ездили в корзине вертолета в местную больницу.
– Нет, но просто взять и сбежать – не в вашем стиле.
– Откуда вы знаете?
– Просто есть в вас нечто такое, – пояснил я. – Полагаю, если бы пришлось, вы бы ползком взобрались по той тропе.
– Вы и правда так думаете? – Похоже, она искренне удивилась.
– Разве я ошибаюсь?
– Не знаю. – Фейт опустила взгляд на руки. – Хотелось бы верить.
– Давайте попробуем.
Ее брови вновь поползли вверх, взгляд зеленых глаз стал задумчивым.
– Отлично, – наконец проговорила она. – Я останусь здесь на несколько дней, но вам придется мне помочь.
– Я ведь предложил свои четыре выходных. Этого мало?
– Конечно, нет, и я весьма благодарна. Однако сомневаюсь, что мы повеселимся, если вы все время будете бояться.
– Бояться?
– Прикипеть ко мне душой.
– Да вы себя переоцениваете. – Откинувшись на спинку стула, я скрестил руки на груди. – Вряд ли нам с вами будет настолько весело.
– Ничуть, – подмигнув, возразила она. – Я – само веселье. К тому же – помните? – моя работа – прочитать людей, обойти все их рамки и протесты и понять, чего они хотят на самом деле.
– И чего же я хочу на самом деле? – Я напрягся всем телом. Я годами не спрашивал себя об этом, и сейчас, рядом с этой женщиной, слетевший с губ вопрос был подобен удару кувалды.
– Вам вовсе не нужны осложнения с незадачливой, неотразимо очаровательной туристкой, поэтому вы корчите из себя мрачного, многое повидавшего пожарного, чтобы держаться на расстоянии. – Она победно улыбнулась, заметив, как я заерзал на стуле. – Я и правда знаю свое дело.
– Заметил.
– Но мы с вами в одной лодке. Только я скрываю аллергию на эмоции за плохими шутками и бессмысленным сексом.
– Где можно записаться? – ухмыльнулся я.
– О! Я ведь знала, что у вас есть чувство юмора. – Фейт ослепительно улыбнулась. – Ваша привлекательность только что выросла на десять пунктов. – Она цокнула языком. – Какой кошмар! Я ведь решила измениться и поклялась, что в обозримом будущем стану избегать мужчин. И вот, пожалуйста – вы сами ломитесь в мою жизнь. – Она коснулась языком верхней губы и окинула потемневшим взглядом каждый дюйм моего тела. – Кажется, вселенная придумала мне испытание. И весьма жесткое.
Слетевшее с губ Фейт последнее слово вкупе с пылким, изучающим взглядом вызвали болезненное напряжение в паху. Боже, все в ней будто умоляло взять ее прямо здесь, на диване.
– Поверьте, мне тоже нелегко, – хрипло признался я и отвел взгляд от бронзовой кожи бедра, видневшейся под тканью халата.
– Но нужно быть сильными. И общаться по-дружески. – Она протянула руку. – Привет, я Фейт Мейбл Бенсон из Манхассета, штат Нью-Йорк, дочь Милли Монро Бенсон и Кевина Бенсона из Саг-Харбора, который улетел сейчас на Бали в третий медовый месяц.
– Серьезно?.. Мейбл?
– Тс-с-с! – Фейт ударила меня по руке. – Твоя очередь.
– Э-э… Эшер Маккей из Норт-Бенда, брат Моргана, дядя Калео, шурин Налани, пекущей пироги с лаймом.
– Родители?
– Отсутствуют, – отрезал я, дав понять, что больше не намерен обсуждать эту тему.
– Достаточно честно. Ладно, теперь тебе вовсе не нужно всеми силами держаться на расстоянии. Четыре дня, и я исчезну из твоей жизни.
Почему-то эти слова меня не очень-то обрадовали.
– Ты снова хмуришься. – Фейт склонила голову набок. – Тебе полегчает, если я признаюсь, что новая мачеха на пять лет моложе меня?
Она скривила губы, захлопала ресницами, и я, не в силах устоять перед ее обаянием, просто расхохотался.
– Четыре дня, – продолжила она, – а после я заново пересмотрю свои планы. И да, я не собираюсь спать с тобой, пожарный.
– Я этого и не жду, – усмехнувшись, ответил я. – Но давай все же оставим дверь открытой.
– Закрытой, – поправила она с лукавой улыбкой. – Но незапертой.
