bannerbannerbanner
Lex

Эмилия Марр
Lex

Полная версия

Только я заварила чай, как дверь открылась и в квартиру вошел Лекс.

Он все обвел взглядом, не выявляя на лице никаких эмоций.

Я сразу и не заметила, что у него разбита губа и под глазом проступает синяк.

«Ничего себе! Это кто его так отделал?!»

Потом во мне заговорила вредина: «Так ему и надо, нечего по бабам шастать. Наверное, законный муж любовницы его так отметелил».

Когда сочувствующая девушка внутри меня все же поборола вредину, я спросила:

– Что у тебя с лицом? Надо обработать раны. У тебя есть аптечка? Где она?

Он молча открыл ящик с лекарствами. Вернее, там были перекись водорода, мирамистин, йод, зеленка, активированный уголь, супрастин, бинт, вата. Вот и все! Не густо, но для нас достаточно.

Пока я рассматривала содержимое аптечки, Лекс взял одну из валявшихся на полу подушек, и бросил ее в меня.

– Эй! – возмутилась я. И, не ожидая такой его реакции, чуть не уронила лекарства.

– Что за побоище ты тут устроила? – со смешком в голосе спросил он.

– Отбивалась от твоих поклонниц, – недовольно ответила я.

– Неодушевленных поклонниц реальными предметами не отобьешь, – еле сдерживая себя от открытого смеха, продолжил издеваться надо мной он. – Или ты думала, девушка с фото так исчезнет?

Я поняла, что он видел запись с камер.

Кинула в него перекисью и ватой, которая до него, конечно, не долетела. Зато перекись попала по ноге, чему я хоть чуть-чуть, но обрадовалась.

– Сам все себе смажешь, большой мальчик уже.

Развернулась и хотела уйти.

Его слова меня задели. Заставили устыдиться своей реакции на его объятия с другой девушкой.

Намеренно решила обойти его по дуге, так он не поленился – сделал быстро пару шагов ко мне и, дернув за руку, припечатал к своей груди.

– Мне нравится дикая кошечка в тебе, – шепотом проговорил мне на ухо. – Твоя реакция потешила мое самолюбие, – я попыталась вырваться из захвата, но этот гад только усилил объятия. – Я вижу огненный блеск в твоих глазах, и он зарождает ответный огонь в моих. Может, нам стоит пересмотреть условия договора?

Ну конечно! Что мужчине нужно от женщины (девушки)? Секс, голый секс без всяких розовых соплей, что обычно любим мы. И он не исключение. Ему захотелось попробовать секс со мной. Вот ведь кобель, а!

– Пересмотри условия договора со своей Олей! А от меня отстань, понял?! Не дождешься! Лучше сразу беги к Оле, Тане, Васе и так далее по списку, а от меня отстань.

Вновь попыталась отстраниться от него, и в этот раз удалось. Вернее, он мне позволил это сделать.

– Ты серьезно? Хочешь, чтобы я сейчас пошел к другой девушке на ночь?

– Делай, что хочешь, но оставь меня в покое. Мне нет до тебя никакого дела. А до твоих плотских утех, тем более!

– Эва, Ева, Евангелина, какая же ты на самом деле? М…? Кстати, почему Эва, а не Ева? Почему не Евангелина полностью, а может – Гелька?

Лекс сбил весь мой боевой настрой своим вопросом и игривым тоном. Я даже немного впала в ступор от такой резкой смены настроения, соображая, что ему на это ответить.

– Ну так что? Расскажешь мне? Кстати, кто тебя так назвал? Очень редкое имя.

«Как будто я этого не знаю».

– Потому что мне так больше нравится, – откровенничать с ним по поводу нашего семейного разлада не особо хотелось сейчас.

– Не расскажешь, значит.

– Слушай, Лекс, я же не лезу к тебе с вопросами личного характера, и ты…

– А ты спроси. Может, я тебе и отвечу, – перебил меня.

– Окей, почему ты с девушкой, которую тебе навязал отец?

Он удивился моей осведомленности, но спрашивать, откуда у меня такая информация, не стал.

– Потому что мне так удобно. На меня не лезут, как на «свободный кошелек», все девушки, желающие обеспечить себе безбедное будущее, решившие на себе меня женить. Оля – своеобразная подушка безопасности для меня. К тому же отец очень этого хочет.

У меня отвисла челюсть! «Подушка безопасности» – вот это сравнение!

– Теперь ты. Почему твои родители развелись, когда тебе был годик, и сошлись, когда исполнилось одиннадцать?

Глава 5

«Не твое собачье дело!» – хотела ответить я ему, но вслух произнесла:

– Потому что Ева у нас в семье уже есть. Значит я – Эва.

– Да? И кто же это?

– Это уже следующий вопрос. Сначала ты ответь.

– Справедливо, спрашивай.

– Какие у тебя планы по поводу меня?

– Я думал, мы говорим о прошлом и настоящем. А не о будущем. Так что этот вопрос снимается. Давай другой.

Либо сам не знает, что со мной делать, либо знает, но не хочет говорить.

– Окей, тогда, что на счет Оли? Как вы сошлись?

Может, узнаю что-то интересное и смогу использовать, чтобы помочь Оле.

– Наши с ней отношения начались задолго до появления деда, а значит, она со мной не ради денег – это первое.

«Ох, как ты ошибаешься, Лекс, как же ты ошибаешься».

– Второе, наши отцы – друзья и хотят породниться. Я у отца один, да и Оля тоже единственная дочь. Вот так и сошлись. Она особо не была против, когда мы с ней встретились. Я не думаю, что она в меня влюблена. Но что симпатия есть, отрицать не буду. Все же я красивый мужчина, – подмигивает мне игриво.

Да уж… самомнения тебе не занимать…

– Теперь твоя очередь, Эва, – продолжил он. – Почему твои родители провели десять лет жизни порознь?

– А я не обещала отвечать на твои вопросы. Так что, извини, от меня ты ответ на это не услышишь. Я еще не завтракала, но уже испекла манный пирог к чаю. Будешь?

Сделал вид, что не заметил мою попытку перевести тему.

Сели, попили чай с пирогом. Молчим.

Лекс мне напомнил, отчего я не люблю бывать дома. Почему постоянно ищу, чем бы заняться, чтобы никому не попадаться на глаза, а самое главное – не видеть ЕЁ.

– И все же, не расскажешь?

Поднимаю на него взгляд. Хочу понять, для чего это ему надо. Что им движет? Банальное любопытство или нечто большее?

– Если ответишь честно, в чем подвох, расскажу.

В недоумении от моих слов.

А что он ожидал, я его знаю без году неделю и вот так сразу должна рассказать все самое сокровенное?!

– Подвоха нет. Хочу узнать тебя получше.

– Для чего?

– Оля… – не спешит отвечать, выжидающе смотрит на меня,– с Олей планирую расстаться.

«Что? Серьезно?! Ого! Круто! Тогда мне не придется ей подыгрывать!!! Это же здорово! Не притворяться и быть самой собой!»

Посмотрела на Лекса, а он… Не знаю, что было на его лице, но моя реакция его явно порадовала.

Уж не думает ли он, что я ревновала, а теперь счастлива, что он собирается стать свободным для меня?! Э нет. Это не так!

– Ну так что? Расскажешь о бабушке?

– Значит, знаешь?

– Нет. Только ее краткую характеристику. Не более. Хотел услышать от тебя.

Не знаю… его признание о том, что хочет расстаться с Олей, и то, что я ему нравлюсь… наверное, это возымело действие, и я захотела все рассказать. К тому же он уже взрослый мужчина и не будет строить мне козни или как-то пытаться меня унизить.

– Наверное, надо начать с того, что моя мама из обычной семьи, которая живет очень далеко от Москвы. Ее родители – простые люди. Отец всю жизнь проработал на заводе, сейчас на пенсии. Мать работала в колхозе, с дедом на заводе, сидела в декрете. В общем, ты примерно понял из какой семьи моя мама.

– Ничего плохого пока не увидел. Продолжай.

Я хмыкнула. «Да ничего плохого и нет, и нормальный человек не должен в этом видеть что-то плохое».

– Мама приехала в столицу учиться, – продолжила я, не озвучив вслух свои комментарии, – все, что у нее было – это знания, приобретенные в школе, желание учиться, воспитание, доброта, чувство стиля, природная красота. На что мой папочка и клюнул. Начал за ней ухаживать, влюбил в себя. А к окончанию учебы сделал ей ребеночка и даже женился, взяв за это ответственность.

– Так и в чем проблема? – видно, начала я совсем издалека, раз терпение Лекса уже стало подводить.

– Проблема в том, что мама моя – не пара такому распрекрасному парню, как мой папочка. На что постоянно указывала мать отца. Отец-то мой из богатенькой семьи, интеллигенция. «Негоже ему всяких дворняжек в дом приводить». Это, кстати, была цитата. Бабуля рассчитала всю прислугу и заставляла беременную маму выполнять всю работу в большом двухэтажном доме.

– А что твоя мать?

– Мама, – поправила я его. – Мама терпела, молчала, выполняла. Что ей еще оставалось? Она считала, что свекровь надо слушать и уважать, какой бы та ни была. Так ее учили.

Я не стала рассказывать, как бабка постоянно ее попрекала. Всем! То неправильно использует столовые приборы, не разбирается, в какой стакан налить вино, бренди, воду. То названия блюд высокой кухни не знает. Да много чем упрекала, унижала, и все это с такой брезгливостью на лице, будто боялась испачкаться. Хотела богатую и обеспеченную жену для сына, а он выбрал «простую деву из народа». Как запретила пользоваться стиральной машиной, заставляла все вещи стирать руками, да еще и подбрасывала грязное белье, свое и своего мужа. Как унижала беременную невестку при подругах, говоря, что ее сынок просто взял бесплатную служанку в дом, чтобы мыла, стирала, убирала, а по ночам ублажала его. Завтрак, обед и ужин тоже были за мамой. Плюс ко всему отправляла ее на рынок со словами: «Это твоя среда обитания, купи там все самое свежее и принеси в дом». И мама, беременная, сама тащила тяжелые сумки. А «бабабуля» еще и куски мяса вытаскивала из блюд, чтобы они маме не достались. Много чего было, даже рассказывать стыдно.

– Свёкр был тихим, спокойным мужчиной, – продолжила я, – при нем свекровь только «хаяла» нерадивую невестку, не более. И он считал, что не нужно лезть в дела женщин. А при отце бабуля отпускала лишь едкие замечания касательно происхождения мамы: «рабочий класс» и «захотелось жить на всем готовом, вот и зацепилась за такого прекрасного и перспективного мальчика». Большего она себе не позволяла при нем.

 

– А отец твой ничего не делал?

– Нет, не делал. Он с утра и до позднего вечера пропадал на работе. В первые годы после окончания вуза надо было показать, на что способен. А когда приходил домой, валился от усталости и только просил маму не перечить свекрови и во всем ее слушаться. Уверял, что после рождения внучки сердце бабушки растает и она изменит свое отношение к невестке. А мама его жалела, ведь он столько сил тратил на работе, и не грузила своими проблемами, считая, что он лучше знает свою мать и если говорит, что после рождения внучки та изменится, значит, так и будет.

– Я так понимаю, после твоего рождения ничего не поменялось?

– Наоборот, все стало гораздо хуже, – я отвернулась от него. Мне было трудно говорить, потому что всю эту боль от несправедливого отношения к моей маме я пропускала через себя и сейчас готова была разорвать «бабулю» за то, что та отравила почти два года жизни мамы в замужестве. Единственным человеком, кто не позволял мне это сделать до сих пор, была сама мама. – Ко всем маминым обязанностям добавилась забота обо мне. А к претензиям свекрови – что «… ее такую молодую и красивую сделали бабушкой раньше времени».

– Да… твоя бабуля не сахар, – он явно не ожидал услышать такую историю. Но сам просил – получай.

– Она – яд, что травит всё и вся вокруг.

– Да… змея.

– Аха-ха! Какое точное определение ты ей дал.

Я встала и подошла к окну. Из-за урагана в груди вид из окна уже не казался таким прекрасным.

– Мама продержалась еще около года. Все так же терпела и молчала. Последней каплей стала моя болезнь. У меня поднялась температура и никак не хотела спадать. Лекарства не помогали. И тогда мама попросила свекровь вызвать «скорую». Больше дома никого не было. Так та посоветовала «почаще поить меня водичкой и положить холодную тряпочку на лоб», а не устраивать цирк посреди рабочего дня и не тревожить свекра и ее сына, моего отца, по пустякам. Они, мол, могли подумать, что случилось что-то серьезное и сорваться с работы. В итоге мама сама набрала «скорую». Меня, конечно, забрали в больницу, где мы и пролежали две недели. После выписки мама собрала наши вещи и вернулась домой к своим родителям.

– И твой отец ее не удержал? – я и не заметила, как Лекс подошел со спины и встал рядом, очень близко. Голос звучал прямо над моей головой.

– Не смог. Мама уехала, пока папа был на работе. Он потом приехал, да толку-то. Мама рассказала ему, как на самом деле прожила эти два года в его доме. Как терпела все придирки и унижения. Как я едва не погибла от бездушия его матери. В общем, сказала, что вернуться туда – выше ее сил. Он выслушал, ничего не сказал, молча встал, вышел из квартиры и уехал. На добрых десять лет. Развод оформили быстро, и мама вернула себе девичью фамилию.

–Да уж, – Лекс обнял меня сзади.

Я откинула голову ему на плечо, мне стало уютно и тепло в его объятиях. Они давали поддержку и уверенность.

И тогда я продолжила:

– А когда мне было одиннадцать лет, к нам в гости, в квартиру бабушки с дедушкой, приехала мамина бывшая свекровь с дорогими подарками для всей семьи.

– Что?! – даже Лекс удивился и посмотрел мне в глаза, пытаясь понять, правду ли я говорю.

Что уж говорить о маме и ее родителях. Они были в шоке. А я… я не знала родню отца, поэтому не испытывала к прибывшим гостям никаких чувств. Отца не было. Приехали только бабушка и ее муж.

– И зачем она пожаловала? Неужели ее сынок все еще любил твою маму и спился от горя?

– Нет, – я даже засмеялась от такого предположения, – она приехала попросить прощения у мамы за свое поведение, за все обидные слова. Говорила, что готова встать на колени, лишь бы та ее простила.

– Вот это да! Неожиданно! С чего вдруг такие перемены?

Я освободилась от его объятий. Вернулась за стол.

– Она была больна. Рак. Наверное, в церковь начала захаживать от страха перед смертью. Вот и решила, пока есть возможность, вымолить прощение у человека, которого очень сильно обидела.

– И твоя мама простила?

– Простила. Ей стала ее жалко, как ты понял, моя мама очень добрый человек.

– Да… ей надо при жизни памятник поставить.

Я улыбнулась: сама предлагала ей это не раз. Заказать у скульптора ее статую и поставить перед домом. Бабушка бы лопнула от злости. Аха-ха.

– Согласна.

– Так, а теперь в чем проблема?

– Отец приехал на следующий день вслед за родителями, – продолжила я, оставив этот вопрос без ответа, – и попросил маму вернуться к нему. Сказал, что любит ее до сих пор, что теперь свободен от своих родителей материально и ее никто не будет больше обижать.

– И она согласилась?

А как тут не согласиться, если в твоем поселке все мужики на тебя смотрят, как на вкусный пирожок, потому что ты разведена и с легкостью «можешь доставить им удовольствие без обязательств»?!

Все друг друга знают. И если появляется разведенная женщина, сразу начинают к ней «подкатывать» в поисках бесплатных утех, а получив отказ, могут и оскорбить: «Ну и что ты выделываешься, все равно ведь дашь» или «Добровольно не согласишься – увезу на пару дней к ребятам, будешь сама меня потом молить быть с тобой». Много чего было. Возможно, мама даже и не все рассказала, чтобы уберечь мою детскую психику.

Когда ты из простой семьи и тебя некому защитить, особенно борзые люди начинают считать себя всесильными и много чего себе позволяют, и словом и делом.

– Согласилась. Она его тоже ведь любила, да и ради меня, решила попробовать снова.

– Так у тебя же и брат есть, – скорее утверждая, спросил Лекс.

– Да, маленький Адам. Единственная радость в доме.

– Почему единственная?

– Потому что после очередного этапа лечения бабулю заверили, что рак «побежден» и она еще проживет долгие годы. И с тех пор в нашем доме невозможно находиться. Вернулась гарпия с того света, – и предвидя его следующий вопрос, я сразу объяснила, почему мы до сих пор делим с ней жилплощадь: – Из-за того, что дедушка умер три года назад, отец не может бросить свою мать одну. И нам всем приходится жить в этом доме.

– Но, сейчас, наверное, все же лучше? Отец вас поддерживает и не дает в обиду.

– Поддерживает – это громко сказано. Просто старается сглаживать углы, не дает скандалу разгореться до неконтролируемого уровня. Вот и сейчас – увез маму и Адама в путешествие по Европе. Около месяца продлится их отпуск.

– Почему ты не поехала с родителями?

– Не хотела маме омрачать отдых. Мы с отцом часто спорим по поводу его матери. И там, я уверена, это тема поднялась бы. Потому и решила дать отдохнуть маме от скандалов полностью.

– Да… – протянул Лекс, – ситуация еще та.

– Да нормальная ситуация! Просто отец не может поставить свою мать на место, вот она и пользуется этим. Да еще и лицемерит! При нем – ангелок ангелочком, но стоит отцу уйти на работу или еще куда – превращается в дьявола. Первый объект ее недовольства – конечно, мама. После – я. Но со мной разговор короткий: я ей даю отпор в оскорблениях. Так она и это списывает на мою маму, мол, та меня плохо воспитала. А мама ведь до последнего мне ничего не говорила о ней, ни плохого, ни хорошего. Бабуля, уверившись, что ее еще ожидают долгие годы здоровой и прекрасной жизни, сама вновь показала свое истинное лицо.

Как-то пришла я со школы пораньше и застала маму плачущей. Адам лежал в кроватке, сладко посапывая. А она тихо плакала, присев рядом на корточки.

Я сразу бросилась к ней, думала, у нее что-то случилось или, возможно, болит. Оказалось – болело у бабули, в «одном месте». От гнили и яда, скопившихся за несколько лет «тишины». Не выдержала она и взорвалась, и, конечно, все досталось маме, сидевшей дома с маленьким ребенком.

Я сжала руки в кулачки. Опять злость и ненависть к этой женщине, несправедливо относящейся к моей маме, вспыхнули во мне. Хотелось все крушить и убивать. Её – просто задушить, чтобы больше не травила нашу семью своим ядом.

Ненавижу таких людей, как моя бабушка! Моя мама оказалась «недостойна» ее сына лишь потому, что не родилась с серебряной ложкой во рту, что, будучи из простой семьи, сама зарабатывала себе на жизнь, что была и есть простой и искренней женщиной.

Бабушка ненавидит мою маму, а я ненавижу бабушку.

Мама просила меня ее простить и принять как есть. Сама она так и поступила, а я не могу. Обида за маму не дает мне переступить этот порог непонимания.

Потому и с отцом отношения натянутые. Хоть я и мечтаю стать, как и он, юристом – видно, кровушка дает о себе знать – все же больше мы общаемся с мамой.

Отец поддержал мое желание заняться юриспруденцией, удивился, правда, но потом согласился.

– Так, все! Хватит на сегодня. Давай собирайся – мы идем гулять.

Он так близко и неожиданно это сказал, что я даже подпрыгнула на месте. Так ушла в свои мысли, что даже не заметила, как он подошел и считывал все эмоции с моего лица.

– Э…куда? – непонимающе посмотрела я на него.

– Для начала зайдем в салон красоты, исправим недоразумение на твоей голове. А потом… потом по ходу определим.

Я обрадовалась его предложению. Не хотелось сидеть дома: погода за окном была прекрасной. И вообще, хотелось отвлечься от воспоминаний, которые испортили все настроение. Быстренько вернулась к себе в комнату и переоделась для выхода на улицу.

Когда спускалась по лестнице, Лекс разговаривал по телефону.

Увидев меня он улыбнулся, показал жестом на дверь, мол "иди туда, я сейчас- договорю". Я последовала его совету и пошла к выходу из квартиры. Не прошло и минуты, как он ко мне присоединился, обнял за талию и повел меня к лифтам.

Не могу сказать, что мне было не удобно, или что его собственнический жест был мне не приятен или наоборот, что я обрадовалась. Но, то что мне было приятно и легко, вот так пройтись с ним несколько метров, а затем стоять в лифте, это определенно точно.

Больше мне повязку на глаза не завязывали. Спустились на парковку. Молча посадил меня в машину, сам сел рядом. Водитель и охранник расположились впереди.

При них разговаривать не хотелось. Почему-то казалось, что тот мир, который только что возник между мной и Лексом, разобьется, если впустить в него чужих людей.

Поэтому я молчала, да и Лекс погрузился в планшет, читал какие-то документы.

Доехали примерно за пол часа. Припарковались мы у гостиницы "Украина". А салон назывался "Ева".

Как символично. Я на него посмотрела "Да же так?!", он с улыбкой ответил мне и игриво подмигнул.

Встретили нас очень радужно, подозреваю, что Лекс здесь частый гость.

Меня посадили в кресло, а мое сопровождение исчезло с поля видимости. Я расслабилась и полностью предоставила себя в руки профессионала. Конечно, мне сказали, что лучше дома не красится самой, и вообще, лучше ходить в салоны для этих дел.

Я это прекрасно знаю, но что я могу поделать теперь!? Тогда у меня было такое настроение, хотелось выть на Луну от отчаяния. Это теперь я понимаю, что поступила глупо, изуродовав свои волосы, которых до этого не касалась краска. Но что теперь об этом вспоминать, надо идти вперед. И уже исправлять сложившуюся ситуацию.

Мне сделали массаж лица, нанесли легкий макияж. Волосы .... волосы стали русыми. Правда, темно-русыми, сказали что в следующий свой визит, я смогу вернуть свой светло -русый цвет волос. Но а мне и так понравилось. Осталось продемонстрировать его Лексу.

Вышла из зала, и увидела его. Он сидел за столиком в одиночестве. Пил кофе. Как раз подносил его ко рту в момент, когда поднял глаза и увидел меня. Так и застыл на пару секунд с чашкой в руках. А я что… я ничего. Только вот птички стали петь, и бабочки порхать, от понимания произведенного на него эффекта.

*****

Л Е К С

Я видел с каким трудом она мне все это рассказывает. Да я бы сам такую мамашу уже бы отправил на тот свет. Это же надо быть такой гадюкой, что портит всем членам семьи жизнь!

Не выдержал и подошел к ней со спины, приобнял. Думал, если оттолкнет, значит еще не готова. Но она, меня удивила, прильнула ко мне, в поисках поддержи и опоры, еще и голову положила на мое плечо. Неожиданно, но приятно – это однозначно.

Был приятно тронут, что она мне открылась. Не думал, что смогу вызвать ее на откровенный разговор.

Хотелось ее приободрить после ее откровений, но что может улучшить женщине/девушке (не важно) настроение, конечно же шопинг или поход с салон красоты.

Чем я и решил ее отвлечь. А пока она переодевается, позвонил в клининговую компанию, что бы к нашему приезду навели порядок в квартире.

А сейчас с Эвой в салон!

Как бы смешно это не звучало, сам пользуюсь услугами салона "Ева", решил и ее туда отвезти. Не стал интересоваться, к кому она раньше ходила. Сейчас она моя, на оставшиеся 28 дней. Так что, будет все как сам хочу. А мне привычней появиться у них, нежели искать ее салон.

 

После разговора с дедом, думал отпустить ее или хотя бы отдалиться. Все равно мне ничего, по идее, не светит от общения с ней. Секса она не хочет, а что еще можно взять с девушки. Она "птица не моего полета" , как выразился дед, рассматривая ее со стороны бизнеса ее отца. Но что-то мне подсказывает, что не стоит отпускать Эву. Что надо ее получше узнать, присмотреться. Возможно, она того стоит.

Но, а когда она вышла ко мне после всех процедур, я онемел. От восторга. Какая же она красивая. И глаза, и нос, и полные чувственные губы, и волосы. А фигурку ее я оценил еще на аукционе.

Она поняла мой немой восторг и улыбнулась. Но улыбка была не торжествующей, не победителя, а нежной, волнительной и немного стеснительной. Ей было приятно от того, как я на нее отреагировал.

Не знаю, сколько бы длился наш немой разговор, но меня отвлек входящий звонок на мобильник от отца.

"Алексей, я знаю, ты не далеко от меня. Зайти в отделение. Есть разговор. Отказ не принимается. Я знаю, что ты там с какой-то девкой. Именно об этом и хочу поговорить, мне с отцом Ольги проблемы не нужны. Все. Жду тебя."

И повесил трубку.

Как же они мне надоели. Что дед, что отец. Не могут меня поделить между собой.

Мне даже охрана не нужна, так как ищейки и отца и деда постоянно следят за моими передвижением по городу. Если что, впишутся за меня в любую заварушку. Но! Этот постоянный контроль и их требования начинают надоедать. И если от деда все касается только бизнеса, то отец лезет в мою личную жизнь.

Да, мне с ним определенно надо поговорить. И как не жаль отправлять Эву домой одну, мне надо встретиться с родителем и поставить все точки над "и".

Сказал ей, что мне срочно надо уехать по делам, она явно огорчилась. Приятно. Значит хотела продолжить вечер со мной. Но ничего. Я постараюсь побыстрее закончить с отцом и приехать домой. Тем более, заказанные наручники мне уже привезли.

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20  21  22  23 
Рейтинг@Mail.ru