Эмиль Брагинский
Одна, но пламенная страсть
– Затруднит! – коротко рубанула Алла.
Она помнила этого типа. Он, как и многие другие проходимцы, входил в квартиру крадучись, неслышно ступая, следовал в кабинет Третьего мужа и там доставал из пухлого портфеля пухлые марочные альбомы, которые, это Алла знала, назывались кляссерами. Это значит, что марки в них не были наклеены в альбом, а рядами лежали под прозрачным прикрытием.
– Затруднит! – повторила Алла и соврала: – Марки он увез!
– Как же он умудрился… – начал было Рыжаков, но Алла уже положила трубку.
Звонки посыпались градом, не давая Алле передышки. Звонки навели Аллу на мысль, что, должно быть, эти разноцветные клочки бумаги действительно ценность.
Алла достала один из кляссеров, открыла, и… марки не произвели ни малейшего впечатления, разве что каждая была упакована в прозрачный пакетик. А сбоку от пакетика был присобачен какой-то номер. Алла начала ломать голову, что может обозначать этот номер. Цену? Вряд ли. Что же еще? Алла думала, думала и вспомнила, что бывший Третий муж книг не читал, зато читал и перечитывал французский марочный каталог, хотя французского языка не знал.
Она отыскала каталог – толстенную желтую книгу, стала листать и обнаружила, что на каждой странице есть фотографии марок, а под ними мелко – столбики цифр. Алла была не такая уж темная – все-таки работала регистратором в ведомственной поликлинике.
Алла открыла альбом, там были сплошь советские марки. Алла прочла номер на бумажке под прозрачным пакетиком, снова полезла в каталог. Отыскала в нем ту самую марку, что лежала в кляссере, и прочла цену «500». То, что стоимость марки определяется в швейцарских франках, Алла неоднократно от бывшего Третьего мужа слышала. Бросилась искать газету «Известия», нашла в ней курс иностранных валют. Оказывается, один швейцарский франк стоит более четырех тысяч рублей!
Алла обомлела. Она лихорадочно стала узнавать цену марок, ее марок. Тут были и дешевые, а были и по тысяче франков каждая. Альбомов, то есть кляссеров, было семь. Алла поняла, что в руках у нее, вернее, на столе, в этих альбомах, лежат большие деньги.
Алла потеряла самообладание. Она забыла про поликлинику, про сбежавшего мужа, про мужика из второго подъезда, делавшего ей намеки. Она забыла поесть, забыла положить на лицо любимую огуречную маску. Она приросла к стулу и к кляссерам, не подходила к телефону, нашла франко-русский словарь и переводила из каталога непонятные французские слова.
– Неужели! – ахнула Алла. – Ведь это же просто марки…
Третий муж, сматываясь в Люксембург, предупредил, что ее любой фрайер обманет.
Алла мысленно поблагодарила бегуна и стала вспоминать всех мошенников и бедолаг, которые оставляли в коридоре грязные следы. Она выбрала самого приличного – тихого, подслеповатого старичка в пенсне, которые теперь никто не носит. Алла помнила, что фамилия старичка – Вострохвостов. Разыскала его телефон и попросила зайти.
Вострохвостов явился в тот же вечер. Медленно уселся в кресло и достал из портфеля лупу, глаза из-под пенсне слезились:
– Я должен прочесть вам целый курс. Займет это недели две!
Алла не поверила:
– Так это же, всех дел, просто марки!
Вострохвостов улыбнулся:
– Это не просто марки! Из-за них грабят и убивают, из-за них с собой кончают, на них состояние делают! Знаете, Алла Владленовна, я вас уверяю, скоро это будет у вас, как писал классик, одна, но пламенная страсть!.. Про мужчин вы навеки забудете!
Алла прозанималась всего четыре раза. После четвертого урока, вечером, не поздно, часов около девяти, в дверь позвонили и в ответ на стандартный Аллин вопрос: «Кто там?» – сказали, что телеграмма, международная.
Алла сдуру открыла, и в квартире оказалось двое, на голове черные чулки с прорезями для глаз, как в американских дрянных фильмах, что любит показывать наше телевидение. Бандиты приставили к Аллиному горлу ножи, один с левой стороны, другой – с правой.
– Не рыпайся и говори, где марки! – прохрипел один из налетчиков.
От страха Алла не могла произнести ни единого слова. Тогда бандит слегка нажал на нож, тот впился в нежную Аллину кожу. Теперь уже не только от страха, но и от боли Аллу стошнило прямо на костюм охотника за марками.
Перепачканный бандит матерно выругался.
И в этот момент произошло чудо. В жизни встречаются не только бандиты, но и чудеса. Кто-то ударом мощного кулака сбил с ног одного из бандюг, а затем, прежде чем второй опомнился, повторил с ним ту же процедуру. Наклонился, отнял ножи. Ударил ногой, хорошо двинул, содрал чулки. Под ними обнаружились две девушки.
