Эмиль Алиев
Sleeping
Срыв
Я снова проснулся. Это был еще один сон. Постоянный сон, из которого нельзя выбраться. Что делать. Как прервать это все. Сейчас все вокруг кажется таким знакомым. Так же, как и в прошлые разы. Нет ощущения что я сплю. И не важно, что я делаю. Это все равно оказывается сном. Так имеет ли смысл что-то делать. Может имеет смысл умереть сразу и тогда возможно я проснусь. Окончательно проснусь. И это больше не будет сном.
Я вышел из квартиры и поднялся на крышу. Сверху с высоты двадцати этажей, все внизу казалось таким маленьким. Недолго думая, я сделал шаг вперед. В пустоту. Надеясь проснуться на этот раз окончательно.
Падение было быстрым. Удар был очень болезненным. Я лежал на асфальте и ощущал боль в каждом сантиметре тела. Дышать было тяжело. Вокруг суетились люди. Через минут 10 подъехала скорая. Я почему-то все еще оставался жив. И не было болевого шока. Мозг не отключал болевые рецепторы. Я чувствовал все.
Меня привезли в больницу. Врачи долго меня оперировали. Анестезии не было, они боялись, что от этого я умру. Поэтому я чувствовал все что происходило с моим телом. Мне было очень больно, но говорить я не мог, не было сил на то, чтобы сделать хоть что-то. Глаза заслонила пелена, но смерть не приходила. На следующее утро операцию закончили. Меня всего замотанного положили в палате. Нацепили кучу трубок много приборов. Но обезболивающего так и не дали. Слишком опасно для жизни, все что я успел уловить из обсуждений врачей.
Так прошла неделя. Через неделю боль стихла. У меня появились силы на то, чтобы говорить. Ко мне пришел врач психиатр, для того чтобы узнать, что натолкнуло меня на мысль о прыжке. Я рассказал ему о том, что я не был уверен сплю я или уже проснулся.
Врач что-то там записал в своем диагнозе и ушел. Так прошло еще два дня. Вскоре ко мне в палату поселили еще одного пациента. Это был пожилой человек, на вид лет семидесяти. Он готовился к операции на легкое.
Лежать в палате скучно поэтому мы быстро разговорились. Его звали Альберт Семёнович. Я поведал ему о том, что со мной случилось и что стало причиной тому, что я спрыгнул с крыши. Я спросил у него как он поступил бы на моем месте. Альберт Семёнович задумчиво вздохнул. После он сказал, что не может представить какого это, потому что никогда не сталкивался с таким. Но он может сказать, как бы он действовал в данной ситуации. Я попросил рассказать об этом поподробнее. Он сказал, что если бы столкнулся с такой ситуацией, то постарался бы прожить каждый сон так, чтобы, проснувшись, он мог сказать: “Какой прекрасный был сон”.
Мы побеседовали еще немного. Потом я устал и заснул. Когда я проснулся вокруг была какая-то суета. Меня снова увезли в операционную, как я смог уловить из обрывков фраз врачей, что-то не так с моими органами, и они отказывают. Я не чувствовал никаких изменений в состоянии, что и попытался сказать, но сил на то, чтобы что-то произнести не было.
Операция длилась несколько часов, за это время мне становилось все хуже и хуже. Глаза покрыла пелена, а потом я вовсе перестал видеть. Звуки становились все более приглушенными, пока вовсе не стихли. Я был в каком странном состоянии, мысли в голове не удавалось связать во что-то членораздельное. Потом все прекратилось был только я, а вокруг ничего.
Принятие
Эйфория
Я проснулся. На улице сегодня было солнечно. По стенам комнаты бегали блики солнечных лучей. Легкий ветерок зашел через окно и пронесся через всю комнату в коридор, а оттуда на кухню и через балкон обратно на улицу. Я вспоминал последний сон и слова Альберта Семёновича. Я решил, что прислушаюсь к его словам. Хуже мне от этого не будет.
Я встал пошел в душ, потом позавтракал. Сегодня был выходной поэтому на работу идти не надо было. Я решил пойти в парк и погулять немного там, а вечером можно было бы сходить в кино.
На улице была приятная погода. Одна из тех, когда не жарко, но и не прохладно. Солнце приятно пекло кожу, а легкий ветерок нежно обдувал кожу, не давая ей перегреться. Дорожки в парке были вымощены брусчаткой. По ней было приятно ходить, можно было прочувствовать каждый камень. Вот этот большой, а вон тот чуть поменьше, а этот вообще какой-то причудливой формы.
Присев на лавочке я начал наблюдать за происходящим вокруг. Вон там парочка щебечет друг другу что-то понятное только им, и это доставляет им веселье и удовольствие. Вон там мать пытается присмирить троих детей, а они носятся вокруг, хотят все потрогать, все понять, для них это целый новый мир, в котором они исследователи. Вон там у пруда, бабушка кормит голубей хлебными крошками, а они окружили ее и шагу не дают ступить, будто фанаты, которые хотят сделать селфи, а бабулька не простая, она крошки подальше отбрасывает и вот вся толпа уже за ними бежит, освобождая дорогу.
Ко мне подошла девочка лет восьми и спросила, как пройти до остановки трамвая. Я сначала указал ей дорогу, а потом подумав спросил, почему она одна в парке ходит. Она сказала, что тут с тетей и потеряла ее, но если она пойдет на остановку, тогда она сможет доехать до дома сама. Мне все равно было нечего делать, поэтому я предложил помочь девочке найти ее тетю. Она согласилась.
Разузнав, где конкретно она потеряла тетю, мы первым делом направились туда. Поспрашивав у местных продавцов, видели они девушку разыскивающую девочку, мы выяснили что та направилась ко входу в парк, предположив, что девочка, потерявшись направится к выходу. Там мы и встретили тетю девочки.
Слово за слово и вот мы уже сидим в открытом кафе. Девушку звали Таня, а ее племянницу Лиза. Пока Лиза ела мороженное мы успели поговорить о всяких пустяках и обменяться номерами телефонов. Вскоре за Лизой пришла ее мама и мы остались с Таней наедине. Я предложил сходить в кино вместе, так как я и так туда собирался. Таня не отказала.
После этого мы какое-то время общались, а после решили пожениться. Через два года у нас родилась дочь Даша, а еще через год двойняшки Маша и Гена.
С тех пор прошло много лет и вот однажды, когда я лег спать, мне не удалось проснуться.
