Эльвира Смелик
Нюшенька-баюшенька
Раздались за дверью торопливые шаги. Баечник стрелой из кроватки взвился да шмыг в окно. Только его и видели! А к мальчику тетя Таня подбежала, подхватила его на руки.
– Что ты, Илюшенька! Что ты, маленький!
А мальчик плачет, никак успокоиться не может.
– Ой, беда-беда! – повторила Нюшенька. – Надо срочно что-то делать!
Наташа с ней согласилась. Надо делать! Да только, что?
– Летим к волшебнице Дреме! Она непременно поможет!
– Как это, летим? – испугалась Наташа.
– А вот так!
Выпрямилась Нюшенька-Баюшенька, встала во весь рост, дунула, плюнула, ножкой топнула, в ладоши хлопнула. Только хотела ей сказать Наташа, что некрасиво плеваться в чужом шкафу, как глядь, а они уже не в Илюшкиной спальне, в незнакомой большой комнате. И до чего же в этой комнате красиво!
На окнах высоких чудесные узоры разноцветными стеклышками выложены. Потолок синий, словно ночное небо, на нем звезды блестят. На полу ковер мягкий, даже тяжелые шаги неслышными делающий. А у стены – кровать, высокая, широкая, намного больше, чем диван в Наташиной квартире.
Поняла Наташа, что оказались они с Нюшенькой у волшебницы Дремы дома, но сколько ни вертела девочка головой по сторонам, хозяйки чудесной не увидела.
– Где же Дрема? – поинтересовалась она у подружки.
Нюшенька плечами пожала.
– В мастерской, наверное. Новые сказки вяжет.
– Вяжет? – Наташа подумала, что ослышалась. Это носки и варежки вязать можно! Наташа знает, хоть сама вязать не умеет. Но сказки! – Как вяжет?
– Известно, как, – торопливо объяснила Нюшенька. – Слово за слово, слово за слово.
– Придется в мастерскую лететь.
Нюшенька-Баюшенька уже и дуть собралась, но вдруг из чуланчика в углу донесся шорох.
– Мышь! – взвизгнула Наташа, вцепившись в подружкину руку.
– Глупости! – заявила Нюшенька. – У Дремы в доме мыши не водятся. – И решительным шагом направилась к чуланчику, распахнула дверь: – Кто здесь?
Никто не откликнулся, лишь большой берестяной короб, примерно такой же, в каком медведь Машеньку с пирогами в деревню нес, у Нюшенькиных ног зашатался.
Тут уж Наташа сама поняла: не мышь! Маленькой мышке большой короб так не расшатать. Либо она преогромная, либо зверь там сидит… Ой! Страшно даже подумать!
Но Нюшеньке-Баюшеньке все нипочем. Сняла она витую петельку, откинула крышку.
Раздалось из короба оханье да кряхтенье, и вылез на свет старичок. Росту небольшого, волосы и борода как снег белые, морщинки по лицу лучиками разбегаются, и глаза добрые-предобрые.
– Дедушка! – радостно закричала Нюшенька и повисла у старичка на шее.
– Да погоди ж ты, егоза! – пробурчал Баюнок. – Спина-то совсем затекла. Ох, годы мои годы!
Девочки с двух сторон старичка под руки подхватили, из чуланчика вывели да в креслице усадили.
– Как же ты дедушка в короб попал? – спросила Нюшенька-Баюшенька.
Дед Баюнок крякнул смущенно.
– Обманул меня Баечник окаянный. Как мальчонку несмышленого вокруг пальца обвел.
Потер он спину, уселся поудобней.
– Зашел я к Дремушке чайку попить, о жизни потолковать, колыбельную новую разучить, а ее дома нет. Позвал, подождал – не откликается хозяюшка. И только уходить собрался, слышу: из чуланчика шум-гром, крики жалобные. Заглянул я в чуланчик, а там короб берестяной ходуном ходит, и доносится из него: «Спасите! Помогите!» «Кто там?» – спрашиваю, а мне в ответ: «Я сказка новая. Меня с сестрами только сегодня утром из мастерской принесли. Всех сестер сразу разобрали, а я в угол закатилась, меня и не нашли. Вот и лежу теперь одна-одинешенька, а какому-то ребеночку сказки не достанется!» Ух ты! Сказка новая. Уже готовая! И самому ничего выдумывать не надо. Вот удача! Открыл я короб, а из него Баечник как выскочит! Я опомниться не успел, как он меня на свое место затолкал да запер. Злыдень бессовестный!
