Эльмира Шабурова
Хроники Стартрака
Я никак не могла урвать время для разговора с Титусом, Регина, как назло, ни на секунду не оставляла нас со стариком наедине. Но, наконец, после недельного восхождения мы остановились в горной деревушке, жившей настолько изолировано, что там даже не знали о развале империи. Там мы купили теплую одежду и набрали провизии на месяц вперед. Наши красавцы жеребцы были выменяны на маленьких мохнатых пони, и мы уже готовы были пуститься в путь, когда снежная буря заставила нас еще два дня просидеть возле очага маленького домика старейшины деревни.
– Я, наконец, вспомнил, почему выбрал душные болота княжества для своего обиталища. – Сказал Титус, стряхивая снег с шубы и валенок. – Никогда не любил снег.
– Я тоже не люблю мёрзнуть. Хотя, знаешь, мне все это начинает нравиться, – сказала я, принимая из рук старика корзину с едой и местным, очень крепким вином.
– Ты имеешь в виду деревенскую жизнь? – удивлённо спросил он, усаживаясь за стол возле маленького окошка, затянутого промасленной кожей. Ветер свистел за окном, стараясь перекрыть звуки свадебного веселья в соседнем доме, но даже он не мог пересилить этого безудержного веселья.
– Нет, Титус, я имею в виду наше путешествие, и мне очень бы хотелось, что бы оно никогда не кончалось.
– Похоже, ты становишься нелюдимой, это плохо!
– С чего ты взял? – Я постаралась сделать шутливо-удивленное лицо, хотя и понимала, что он прав.
– Хотя бы с того, что ты сбежала со свадьбы и сидишь тут одна.
– Мне просто надоело ухаживание местных парней, они, похоже все решили на мне жениться, а местные девушки этим не очень довольны, – Титус посмотрел на меня чуть прищуренным взглядом, и я, вздохнув, призналась, – мне просто нужно было побыть одной и подумать.
– Ты очаровала местных, они убеждены, что ты принцесса, тайно путешествующая по миру, или скрывающаяся от нежеланного жениха.
– У них богатое воображение, со вздохом сказала я и налила нам вина.– Титус давай не будем ходить вокруг да около, и, наконец, поговорим откровенно. Что ты задумал? Я прекрасно поняла, что в Рейнаре мы могли обойтись без помощи Диспона и его жены.
– Ты права, могли. Но я… мы, долго жили вне политики и событий этого мира, для того чтобы справиться с северянином, нам нужно быть в курсе событий.
– Да кто он вообще, этот северянин?
– Он один из претендентов на престол Зайнара, и он мечтает возродить империю. А теперь, когда король Зайнара умер, не оставив прямого наследника, начнется война, в которую будут втянуты и Райнар, и Дион, быть может, даже княжество. Но хуже всего то, что мои бывшие верноподданные тоже мечтают о возрождении империи и проделали уже не малую работу, они даже нашли моего сына… Он последний из моей семьи, и я отправил его в дикие земли, чтобы уберечь от моего наследства, но его и там нашли. Слава Богу, он умный мальчик и сумел сбежать от них…
Титус сделал большой глотка вина и улыбнулся мне пьяной улыбкой, потом опустил глаза на свою ладонь, украшенную шрамом.
– У меня было трое детей: дочь, на которую ты очень похожа и два сына-близнеца. Дочь покончила с собой, когда ее любимый муж попытался убить меня и сам погиб. Это была большая любовь, замешанная на политике, трагедия была неизбежна… Сыновья… один умер от болезни, от чумы… Это случилось, когда империя доживала последние дни, и повсюду бушевали голод и болезни.
У меня остался только Андор, и, чтобы спасти его, мне пришлось отослать его от себя, я его не видел уже более тридцати лет, я даже не знаю, как он выглядит…
Старик налил себе еще вина и залпом осушил кружку. Он посмотрел на меня и подмигнул мне как-то странно, обреченно.
– Я задумал последнее дело в своей жизни. Твой северянин, он станет чумой для всех и… он ни перед чем не остановиться для достижения своих целей. В его роду все мужчины были порочными и слегка сумасшедшими… а ты.. из тебя получится хорошая правительница. Ты не склонна к жадности, насилию и тугоумию.
– А если я не хочу? – спросила я, еле сдерживая гневные слезы.
– Жизнь покажет, чего ты хочешь, а чего нет! – Ответил мне старик, еле ворочая языком, и заснул, уперев голову в кулак.
– Замечательно, вот и поговорили, зараза! – проворчала я, осушила свою кружку и отправилась спать, ноги у меня были ватными, и стены почему-то очень шатались, я еле добрела до своей лежанки и рухнула на нее. Все вокруг кружилось, а перед тем, как я уснула, перед моими глазами предстала картина на болоте, когда я держала северянина за волосы и прижимала к его горлу кинжал, а на меня смотрел его телохранитель, и я знала, что сейчас я самым глупым образом улыбаюсь.
– Как же он все-таки красив, – пробормотала я и уснула.
На утро Титус не смотрел мне в глаза, хотя после того количества вина, что было выпито нашей компанией, нам вообще было трудно куда либо смотреть. И все же нас ждал перевал, и мы двинулись в путь, как только рассвело. Перевал нас встретил солнцем и трескучим морозом, мы пробирались по глубокому снегу и продвижение замедляли перегруженные пони. Нам приходилось пользоваться магией, очень часто приходилось пользоваться магией. Переход через горы кончился неожиданно, мы вышли к обрыву и внизу увидели равнину и далекий город со странным названием Мегатера, что означало – дорога знаний.
В городе профессоров и студентов мы провели всего один день и этого мне хватило, чтоб загореться желанием снова оказаться в этой сокровищнице знаний. Город, состоявший из университетов и специализированных школ, был наполнен шумными и веселыми студентами. Даже профессора не выглядели занудами, вот только девушки не могли обучаться в заведениях Мегатеры, их уделом были школы в монастырях.
Из Мегатеры наш путь лежал к землям «Великого леса» и я все пыталась представить, какой он, этот лес. Но то, что я увидела, было недоступно моей фантазии. Уже в подлеске деревья были большими, когда же мы вошли в сам лес, мне показалось, что эти гигантские зеленые великаны вот-вот проткнут своими макушками небо. Кроны деревьев были настолько обширны, что, казалось, они создавали многоярусный мир, живший своей потаенной жизнью. Как нам объяснил Титус, из уважения к Великому лесу мы не могли разжигать огня, за это он дал нам множество ягод, орехов и красных плодов, похожих на клубнику, но размером с мою голову…
Тот день не задался с самого начала! Низкие тучи скрыли макушки деревьев, воздух, наполнившийся почти осеней прохладой, был к тому же полон тревожной тишины. Та какофония звуков леса, что сопровождала нас с той минуты, как мы вошли в Великий лес, этим утром исчезла, и мы с тревогой укладывали свои пожитки. Титус все посматривал вверх и на тропу, ведшую на запад, его рука то и дело ложилась на рукоять ятагана, и старик призывал нас поспешить.
– Что происходит, Титус? – шепотом спросила Регина, когда мы, наконец, двинулись в путь.
– Раграши вышли на охоту, поэтому так тихо, ничто живое не смеет сегодня издавать хоть один звук, – старик снова посмотрел на запад, и потом жестом велел прибавить шагу. – Надеюсь, скоро пойдет дождь! Они страсть как не любят дождя.
– Раграши – полулюди, полузвери, – прошептала Татьяна, и положила руку на арбалет, когда с запада донесся вой какого-то раненого зверя. Мы уже почти бежали, чувствуя, как кто-то хищный взял наш след, полил дождь, и благодаря мощным дождевым потокам раграши вернулись в свои норы. Но мы по-прежнему не сбавляли скорость, ощущение опасности не проходило. Ливень закончился после полудня, и сразу зелень леса осветило яркое, теплое солнце. Настроение сразу изменилось, мы вздохнули с облегчением, и тут же увидели трех мужчин, сидевших на перегораживавшем дорогу бревне. Они смотрели на нас оценивающе и ждали, когда мы подойдем поближе.
– Ну, здравствуйте, здравствуйте, а мы вас уже заждались! – заявил тот, что сидел в центре, и я увидела на его лбу такой же шрам, что был и у Зайта. Такими шрамами метили преступников на каторгах диких земель, и их обладатели всегда отличались магическими способностями и жестокостью.
– А вы нас что, знаете? – Спросила Татьяна, опуская на землю свою поклажу и кладя руку на рукоять меча.
– Нет, но всегда можно познакомиться поближе. Если же не пожелаете, нам придется настоять на своем.
– Интересно как вы это сделаете, нас шестеро, а вас трое, – спросила Р егина принимая чрезвычайно самоуверенный вид.
«Их гораздо больше», – любезно подсказал мне Лиран, и слегка загудел за моей спиной.
«Следовало полагать» – ответила я ему, но продолжала стоять, как стояла.
«Может, развяжешь меня»?
«И не мечтай!» – несмотря на отказ, меч продолжал гудеть в предвкушении схватки, и его настрой передался мне.
Кустарник, росший по краям узкой дороги, раздвинулся, и я насчитала двадцать довольно крупных парней, вооруженных мечами и алебардами.
– Титус, что будем делать? – спросила Татьяна, криво улыбаясь и обнажая меч.
– Что-что? Ясное дело, будем защищаться, – ответила за старика Регина и тоже обнажила меч.
– Марта, помни – Лиран только на крайний случай! – Титус сделал шаг, и мы встали в круг, прикрывая друг другу спину.
– Ну, зачем, зачем вам это нужно? – сокрушенно спросил человек со шрамом, – неужели вы надеялись нас одолеть?
– Конечно, а ты сомневался?! – чуть не прокричала Ольга и добавила пару ругательств для убедительности, хотя вид у нее был очень неубедительный.
– Ладно, – сказал человек со шрамом, наградив нас печальной улыбкой, – бей их, братцы.
И они ударили все сразу и первые восемь упали, опаленные огненным вихрем. Двоих поджарили молнии и одного поглотила земля.. Остальные же как будто не замечали творимой нами магии, она просто на них не действовала
– Ладно, красавицы, не тратьте на них силы, амулеты у них! От магии защищены, – сказал Титус и мы перестали понапрасну стараться с магическими заклинаниями.
Поначалу в пылу схватки я ничего, кроме противника не замечала, пока не поняла, что спину мне уже никто не прикрывает. Ольга с Региной отбивались от тройки парней, вооруженных не только алебардами, но и выстреливаемыми из рукавов дротиками, девчонки ловко уворачивались, но долго они так не продержатся. Татьяна и Света пытались одолеть главаря и его подручного. На меня наседали двое рослых бугаев, но когда я увидела Титуса в луже крови, тогда-то Лиран и одержал первую победу надо мной. Не помню, как он оказался в моей руке, знаю лишь, что когда я убила последнего из разбойников, Регина смотрела на меня с ужасом. Она стояла на коленях рядом со мной и кричала, держась за голову:
– Ты чего? – ошарашено спросила я, она опустила голову на землю и разрыдалась. Если бы не Титус, я бы попыталась ее успокоить, но старик лежал в луже крови с кинжалом в груди и пытался мне что-то сказать. Я склонилась над его окровавленными губами, и он прохрипел:
– Запомни, они будут тебя искушать, все! Возьми мешочек, тот самый, в нем сердце мира, воспользуешься, если станет совсем плохо, но никогда не вставляй его в меч.
Я утерла старику кровь, появившуюся в уголке его губ, и попыталась заставить его замолчать, но он из последних сил улыбнулся и произнес:
– Прости, Марта, что не смогу тебе помочь, но мой сын присмотрит за тобой…
– Господи, – выдохнула я, когда Титус закрыл глаза, – Ольга, иди сюда, ты же медик, скорей же!
– Я повернулась к девчонкам, и не увидела среди них Ольги.
– Ее больше нет, Марта, – сказала охрипшая Света, и я увидела рядом с ее ногами тело Ольги, ее волосы разметались, а в глазах не было страха, они были очень удивленными.
– Как это случилось? – услышала я свой бесцветный голос и удивилась тому, что я еще была в состоянии говорить в такой момент.
– Она понадеялась на тебя, а тут один из них подскочил к ней. Она, как всегда, испугалась. – Сквозь слезы голос Регины звучал гневно, похоже, она винила меня в смерти Ольги.
Мы похоронили их невдалеке от дороги под раскидистой кроной дерева, похожего на дуб, и до утра просидели возле могил, не в силах покинуть тех, кто нам был очень дорог.
– Знаете, а Ольга, она… почти ничего уже не боялась… – неожиданно сказала Регина, достала из котомки флягу, сделала большой глоток вина и протянула ее мне.
Я посмотрела на неё и хотела спросить, что ее так напугало вовремя боя, но так и не смогла, в горле стоял огромный ком. Сделав глоток, я протянула флягу Татьяне, и она молча выпила терпкого вина.
– Он был нам как отец… – прошептала заплаканная Света, и вытерла рукавом снова полившиеся слёзы, – он нас столькому научил…
Глава шестая
Следующий день снова был пасмурный и тоскливый, мы шли по дороге, четыре молчаливых девушки, не знающих, что их ждет за поворотом. Но мы упорно надеялись только на лучшее, и когда через несколько дней мы вошли на монастырский двор, то уже немного оправились от шока потери, и на наших лицах снова стали появляться улыбки.
Молоденький монашек у ворот, белобрысый, с веснушками и удивительно наивным взглядом, смотрел на нас с открытым ртом.
– Похоже, он не может понять, кто мы: девушки или мужчины, – прошептала Татьяна, и подмигнула пареньку самым нахальным образом.
– Не забывайте, мы в монастыре, – одёрнула я шкодливую девчонку, но та не унималась и уже одаривала улыбкой группу монахов, появившихся из ворот, они явно вернулись с сенокоса и были взмокшими и очень красивыми.
– Какие они все здесь симпатичные, – воскликнула Регина, тоже начавшая глупо улыбаться проходившим мимо монахам.
– Они же монахи, девчонки, включите мозги, они дают обед безбрачия! – с отчаяньем зашипела я, всплеснув руками, когда увидела, как Света помахала рукой кому-то в окне третьего этажа. – Нас выгонят отсюда из-за вашего поведения.
– Не выгонят! – уверенно возразила Регина. – Их долг, как священнослужителей, быть терпеливыми и милосердными.
– Вы правы, юная дева, но и о правилах приличия забывать не стоит, особенно в святой обители! – сказал монах, подошедший к нам сзади и слышавший весь наш разговор.
– Простите моих подруг, – тут же начала извиняться я, чувствуя, что покраснела, – мы довольно давно в пути и немного одичали.
Лицо монаха из меланхолично безразличного преобразилось в нежно-заботливое, и он предложил нам пройти на кухню, где, как он утверждал, нас уже ждал сытный обед. Монахи-повара смотрели на нас со счастливыми улыбками на лицах. Похоже, им давно не попадались люди с таким хорошим аппетитом, мы съели суп из курицы и взялись за запеченного поросеночка с овощами. Все эти вкусности мы запивали отличным квасом, а напоследок нам подали самый настоящий торт со взбитыми сливками, который мы тут же и умяли, не оставив ни крошки на тарелке. Когда с едой было покончено, один из монахов проводил нас в огромный кабинет, больше походивший на городскую библиотеку, мы расселись в кресла, расставленные возле окна и стали ждать, что будет дальше. А дальше ничего не произошло. Мы сидели, сначала молча сложив руки на колени, потом начали переговариваться, но когда самые настоящие настенные часы показали, что мы сидим уже два часа, то стали прохаживаться, борясь с огромным желанием уснуть в этих больших кожаных креслах.
– Шикарная библиотека, – заключила через пятнадцать минут Света, она питала неодолимую страсть к книгам и потому уже забралась на стремянку и просматривала верхние полки.
Татьяна пристально рассматривала глобус, диаметр которого составлял никак не меньше метра и был очень подробен, ее интересовал очень важный вопрос: почему пустынные земли считали островом, ведь он был лишь чуть меньше двух других материков располагавшихся на другой стороне экватора. Регина же сидела на подоконнике с томиком стихов и уже ничего не замечала, погружённая в любовную поэзию. У меня иногда появлялось ощущение, что Регина втайне от всех больше всего мечтала о романтичной любви, страсти, как в книгах, и о приключениях не того плана, что свалились на наши головы, а любовных, полных тайн и нежности. Ей было хорошо, у нее была тайная мечта, а я заметила, что у меня в последнее время появилась навязчивая идея, стоило мне найти хоть пять минут свободного времени, как перед моим внутренним взором появлялось лицо человека, которого я и знать-то не хотела, но меня так и подмывало глупо заулыбаться, стоило только о нем вспомнить, и это было просто ужасно. Мало мне проблем, ещё эта личность застряла в моей памяти и не хотела уходить ни под каким предлогом. Я усердно обрывала себя, как только заставала свою память за лицезрением этого образа, и даже стала щипать себя за бедро каждый раз, как только вспоминала о нем, но бедро уже покрылось синяками, а он так и не желал покидать моих помыслов.
Я сделала вид, что читаю, хотя сосредоточиться на самом деле не могла, тогда я решила воспользоваться своим преимуществом и мысленно спросила:
«Ну, и чего ты молчишь? Когда не надо, ты не умолкаешь, а тут прям как немой?!»
Зря я это сказала, последующие полчаса я выслушивала ворчливый рассказ своего меча о том, как он не любит монахов, и в особенности их главного – Первосвященника Сема Нила.
«Старый пройдоха всегда посвящен во все тайны и секреты, от него никогда нельзя утаить что-либо. Он, конечно, выгодный союзник, и ссорится с ним себе дороже, но убедить его принять чью бы-то ни было сторону почти невозможно»!
Лиран тараторил без умолку, рассказывая мне истории давно минувших лет, и все они были связаны с упрямством первосвященника. Но стоило в кабинет войти монашеской сутане, полностью скрывавшей ее обитателя, как меч почти полностью исчез из моего сознания, я даже поежилась от возникшей пустоты там, где только что тараторил Лиран.
– Простите, гости дорогие, что заставил вас ждать, – произнесла сутана старческим дребезжащим голосом. – Молитвы – наш удел и их нельзя прерывать. Хотя, как я погляжу, вы не скучали и нашли наилучший способ с пользой провести минуты ожидания. Книги – это свет нашего разума!
– Благодарим вас за гостеприимство, глубокоуважаемый первосвященник Сем Нил, – церемонно поклонившись, произнесла я, и девчонки тут же оказались рядом со мной и отвесили низкие поклоны.
«Не зря нас Титус мучил этикетом и нравоучениями о манере поведения, прям чудеса дрессуры»! – С облегчением подумала я.
– Прошу вас называйте меня просто брат Сем, – с таким же поклоном ответила сутана и жестом предложила рассаживаться в креслах.
– Скажите, в чем цель вашего путешествия, – запросто, без рассусоливания, спросил монах, и мне это понравилось, я ожидала долгого хождения вокруг да около, он же сразу перешёл к делу. Просто великолепно!
– Мы, уважаемый брат Сем, держим путь в Зайнар, хотим там обосноваться, – ответила Регина, таким наивным и елейным голосом, что у меня аж от удивления слова застряли в горле.
– Зайнар в наши времена не лучшее место для девиц без опоры, без мужской поддержки, – тихо сказал Сем Нил, а я почувствовала, как Лиран едва ощутимо над чем-то посмеивается.
– Такова воля нашего отца, он был родом из Зайнара. – Сказала Света, и я видела, что ей стоило большого труда засунуть свое мнение о местных мужчинах куда подальше. Она стоически делала вид, что готова принять любую помощь от противоположного пола, вплоть до замужества без права голоса и личного мнения.
– К тому же, отец научил нас заботиться о себе, – буркнула Татьяна, она вообще не любила, когда говорили о мужском превосходстве и зачастую такие разговоры кончались дракой.
– Ваша преданность отцовской памяти делает вам честь, но вы знаете, что Зайнар на грани гражданской войны? – так же спокойно и буднично спросил первосвященник, как будто спрашивал о цене на молоко.
– Мы в курсе, – наконец смогла ответить я.
– В моём храме хранится одна вещь, не то, чтобы очень ценная, но всё же она необходима в данный момент в столице, и мне нужны люди, которые согласились бы доставить эту вещь в Зайнар.
«Старый пройдоха почувствовал меня и знает, кто ты! Иначе бы он не попросил тебя доставить императорский скипетр. Интересно, кому он его предназначил»?
«Потом это обсудим», – подумала я.
– Что ж, если это не очень дорогостоящая вещь, мы могли бы доставить ее по месту назначения, – заявила я, чувствуя вмешательство меча в эту фразу.
«Зачем ты это?» – со злостью спросила я его, но он не отвечал.
– О, если вы сделаете это, мы не останемся в долгу. Выносливые скакуны, новая одежда, провизия и деньги, конечно, мы вас всем обеспечим. – Сутана довольно кивала капюшоном, а руки в шерстяных перчатках уже сжимали мои в крепком рукопожатии, скреплявшем наш договор.
Я посмотрела на девчонок и поняла, они не прочь переодеться. Наша одежда износилась, и вид у нас был почти нищенский, к тому же нам предлагали коней, а ходьба пешком почти через весь материк у нас уже поперек горла стояла.
– Хорошо, брат Сем, мы беремся доставить вашу посылку.
– Когда вы намерены пуститься в путь? – Тут же спросила сутана по имени Сем Нил, похоже, он готов был вытолкать нас за ворота прямо сейчас.
– Завтра, – коротко ответила я, и монах снова довольно закивал капюшоном.
Брат Сем ещё какое-то время поспрашивал нас о нашем путешествии, и нам немало пришлось выкручиваться и врать, объясняя столь странный маршрут до Зайнара. Потом нас проводили в гостевую спальню, уставленную десятком жёстких кроватей, и мы смогли, наконец, обсудить нашего нанимателя. Сначала это было похоже на простую девичью болтовню, пока до меня не дошло, что девчонки не решаются спросить, зачем я вообще связалась с поручением монаха. Что я им могла сказать? Мол, это не я, это мой меч шалит!?
«Кстати, зачем ты это сделал»? – спросила я Лирана.
«Ты вообще, что ли, не понимаешь элементарных вещей? – возмутился Лиран и слегка хохотнув, продолжил. – Должны же мы узнать, кому монахи прочат императорский престол. Та вещица, что мы повезём, наверняка, я на сто процентов уверен, императорский скипетр. Тот самый, который оставил на хранение монахов наш старина Титус. Он оставлял все императорские регалии этому хитрому лису Сему Нилу. Без скипетра коронация невозможна, он наделен огромной магической силой».
«А если мы его просто напросто умыкнём»? – шутливо спросила я.
«Скипетр нельзя красть, на вора падёт проклятие, и даже я не смогу тебя защитить. Кстати, а где Сердце мира»? – В последнее время Лиран все разговоры заканчивал одним и тем же вопросом, чем начал меня уже раздражать.
– Ладно, девочки, в общем, дела обстоят так, – прервала я пустую болтовню подруг и перейдя на родной язык. – Я согласилась на роль посыльного по нескольким причинам. Во-первых, я рассчитывала на оплату, и по мне, она того стоит. Во-вторых, хорошие отношения с могущественными монахами в нашем положении тоже стоят того. А в-третьих, тот, кому мы доставим посылку в Зайнар, будет нам полезен, и его покровительство нам не помешает.
– Все это правильно, а вдруг он как-то связан с северянином и сдаст нас, как только поймет, кто мы? – спросила Регина, укладываясь поудобней на совершенно неудобной койке.
– Знаете, девочки, хватит нам бояться северянина, – спокойно заявила я. – Магически мы достаточно сильны, у меня есть мой меч, вы тоже многого стоите, и вообще наш страх не обоснован. Когда я приставила нож к его горлу, он даже не сопротивлялся, теперь же я могу не только ножичком угрожать.
– Правильно, Марта, – как всегда, поддержала меня Танюшка. – Мы давно не те перепуганные девочки, и ещё неизвестно, кому кого надо бояться. В конце концов, ты хранитель огромного магического потенциала.
– Надеюсь, вы обе правы! – заключила Света и погасила свечу. – И я надеюсь, что всё будет хорошо…
Разбудили нас на рассвете и первое, что я увидела, была новенькая, чёрная одежда. Куртка и брюки из очень мягкой кожи, выделанной так, что догадаться о том, что это кожа можно было только дотронувшись до неё. Под куртку мы одели белоснежные шелковые рубашки, и я, пока никто на меня не смотрел, повесила на шею маленький мешочек, когда-то принадлежащий Титусу, открыть его и посмотреть на то, что там лежало, я так и не решилась, но решила делать все, как Титус, и всегда держать при себе этот мешочек.
Волосы мы скрыли под плотными черными косынками, на которые были надеты широкополые шляпы с пушистыми перьями и украшенные серебряными брошками.
– Еще повязку на глаз, и вылитые пиратки, – заключила Света, смотрясь на свое отражение в зеркале. Мы действительно выглядели грозно, все в чёрном, увешанные мечами и кинжалами, в общем, благонравными девицами нас мог назвать только слепой.
На кухне нас ждал плотный завтрак и обильный провиант, повара прочитали нам лекцию о том, какие продукты следует съесть в первую очередь, и мы, наконец, вышли во двор.
«Великолепные скакуны» – обещал нам первосвященник и он не обманул, два гнедых и два белоснежных скакуна, породистые чистокровки. За таких на базаре Пелара отдавали по два десятка пятидесятимонетных кошелей, а нам их отдавали бесплатно. Я подошла к одному из гнедых и погладила его по морде, он смотрел на меня очень умными глазами и как будто бы пристально изучал мое лицо.
– Как его зовут? – Спросила я у монаха конюха и тот довольно заявил:
– Этого? Я зову его Орешек, а остальные зовут Бестией, он, конечно, норовистый, но я вам скажу, будете с ним поласковей, и преданней Орешка у вас никого и никогда не будет.
– Орешек, – ласково произнесла я и, вынув из кармана леденец, отдала жеребцу, он радостно схрумкал сладкое угощение, и мы, похоже, подружились. У меня в карманах было полно леденцов благодаря местным поварам, и я с радостью разделила их с жеребцом.
– Любезная Марта, – услышала я знакомый дребезжащий голос и обернулась.
Сем Нил трусил по двору монастыря по-прежнему полностью скрываемый сутаной и прижимал к груди продолговатую деревянную коробочку без каких-либо украшений и перевязанную простой бечёвочкой.
– Вы уж простите, что мы вас так рано подняли, но уж больно мне хочется, чтоб эта штучка поскорее добралась до Зайнара.
– Ничего страшного, уважаемый брат Сем, мы вполне выспались и готовы пуститься в путь. – Вежливо ответила я, принимая из его рук коробку, и пока я её заворачивала в кусок материи и убирала в седельную сумку, брат Сем достал из кармана сутаны два письма и тоже протянул мне.
– Я вас прошу сделать всё в точности, как мы договорились вчера вечером…
– Не волнуйтесь, мы доставим посылку и прилагающиеся к ней письма вовремя, – добавила Света. – Особенно, если вы назовете имя того, кому она предназначается…
– Ах, я старый… Прости меня, Господи, господин всего сущего и повелитель моей судьбы! – воскликнула сутана, шибанув перчаткой по капюшону там, где у людей располагается лоб. – Совсем забыл про адресата. Посылка предназначена князю Парису Мили Авиталу, его обиталище в городе вы найдете без проблем, а это наша скромная плата за вашу работу. Прощайте.
Рука в перчатке протянула мне два пятидесятимонетных мешка, и Татьяна от удивления чуть не подавилась, плата была более чем щедрая, учитывая лошадей, провизию, одежду, да еще теперь и эти огромные деньжищи.
Без всяких детальнейших церемоний старик развернулся и ушёл. Мы, переглянувшись и, пожав плечами, вскочили в седла.
– Похоже, долгие проводы у них не в чести, – сказала я, застегивая обширный чёрный плащ и натягивая перчатки. – Тогда и мы не станем церемониться!
Я с места пустила вскачь своего жеребца, с лихим посвистом мы пронеслись через ворота и вылетели на свободные просторы. Но вскоре над нашими головами снова сомкнул ветви Великий лес и воспоминания о Титусе и Ольге нагнали меня. Пытаясь оторваться от печальных помыслов, я пришпорила Орешка, и он послушно ускорился. Похоже, кони были рады этой безудержной скачке, и мы быстро покинули монастырские земли. За Великим лесом началась пограничная зона между Лордоном и территориями Зайнара, эта местность была давно обжита и не очень-то приветлива с чужаками. На постоялых дворах нам хорошо помогала верительная грамота первосвященника, и мы, и кони получали благодаря этому все самое лучшее. Стражи местных владетелей нас не трогали, и мы довольно быстро продвигались по этой сумеречной земле. Как же мне все здесь не нравилось, за все время, что мы продвигались по этим землям, мы не увидели ни одного солнечного рассвета, одни сплошные, противные туманы. Погода была отвратительная: дожди сменялись ветрами, ветра сменялись противной моросью и ни одного солнечного дня за две недели пути.
Наконец однажды утром меня разбудил теплый луч уже осеннего солнца, и я с радостью вскочила на ноги. На небе не было ни тучки, и ветер не шуршал уже начавшими желтеть листочками, все вокруг предвещало начало хорошего дня. Орешек подошёл ко мне сзади и толкнул в плечо, намекая на то, что он готов снова пуститься вскачь.
– Орешек, миленький, какой же ты неугомонный, мы вчера целый день мчались, как от пожара, а ты ни капли не устал, – сказала я коню ласково, прижавшись к его шее.
– А вот я не Орешек и я хочу спать! – проворчала Света, накрывая голову плащом и отворачиваясь от солнца.
– Марта, мы все задницы поотбивали за эти несколько дней. Угомонись, пожалуйста!? – простонала Регина и тоже отвернулась от яркого солнца.
– Странные они, Орешек, – саркастически улыбаясь, обратилась я к своему коню, – сами про Лордон мне все уши прожужжали. «Скорей бы в Лордон, скорей бы в приличную гостиницу, скорей бы в ванну, хотим по магазинам»! А теперь их не добудиться, хотя до города полтора часа пути.
Татьяна со стоном села и разметала коротко стриженые волосы на голове.
– Я готова двинуться в путь, – весело заявила она, но встала медленно и осторожно. После её грандиозного падения с дерева у Танюшки всё тело в синячках, а волосы ей пришлось обрезать после того, как какая-то деревенская ревнивица ей волосы дёгтем измазала, в общем, всё было как всегда.
– Лордон! Ну, ради него можно и встать, – со стоном поднялась Света и тут же рухнула назад. – Хотя если хорошенько подумать, он от нас никуда не денется.
– Ладно, встаём! – заявила сонная Регина. – В гостиницах места нужно с утра занимать, а то опять на сеновале будем ночевать, сегодня же ярмарка.
И она бодро зашагала к ручью, а вслед за ней потопали невыспавшиеся девчонки. Мы долго приводили себя в порядок, отмывались и наряжались. Наконец настал момент, когда наша чёрно-белая четвёрка уплатила въездной налог и под грохот копыт о подъёмный мост мы въехали в город Лордон. Это был самый древний город на этом континенте, его называли колыбелью цивилизации, и он с гордостью нёс это звание, сохраняя свой почти первозданный облик.
Дома и улицы города были украшены яркими лентами и флагами, ребятня, разряженная по случаю ярмарки, бегала по улицам с радостными воплями, оповещая об этом весь мир.
– Сколько детей! – воскликнула Света, когда мы спешились у белокаменной, трёхэтажной гостиницы под названием: «Три лилии».
