Элизабет Бикон
Последний сезон
Глава 1
– Лорд Шаттлворт! – с неподдельным восторгом воскликнула Элиан, маркиза Пемберли, бывшая леди Рис, завидев молодого джентльмена, который решительно пробирался к ним через бальную залу резиденции леди Финчли. – Какое удовольствие снова видеть вас. Словно сто лет прошло, едва узнала.
– А я непременно узнал бы вас всегда и везде, миледи. Кстати, примите мои поздравления в связи с вашим вторым замужеством, – непринужденно произнес виконт – один из самых завидных женихов на лондонском брачном аукционе – и окинул взглядом леди, стоявшую рядом с Элиан Пемберли. – Мисс Элстоун, надо полагать, в добром здравии?
– Благодарю, милорд, – холодно ответила Кейт Элстоун: пусть не надеется загипнотизировать ее насмешливым взглядом серо-зеленых глаз.
Элиан, не видя ничего странного в том, что Кейт и лорд Шаттлворт чувствуют себя неловко в обществе друг друга, и принимая их обоюдно отточенную вежливость за некий изощренный флирт, продолжила:
– Я получила ваше письмо и подарок чудесный, не из тех, которые приходится прятать подальше от взоров гостей. Вы бы видели настольный канделябр, которым одарила меня золовка, явно чтобы он снился мне по ночам! Кейт видела. Правда, ужас, прелесть моя?
– Правда, но ей лучше не знать о наших пересудах.
– Шаттлворт не выдаст нас, хотя наверняка согласится со мной, когда ему посчастливится лицезреть это уродство. Жаль, вы не смогли присутствовать на нашем бракосочетании, милый друг. Правда, все было очень скромно, ведь у нас обоих это второй брак.
– Н-да, скромный завтрак с ближайшими друзьями персон этак на двести, – мрачно пробормотала Кейт, искоса взглянув на свою наперсницу, которая невинно таращила глаза, словно понятия не имела о том, что забыла уведомить подружку о приглашении лорда Шаттлворта прошлым летом на свадебное торжество.
Нельзя сказать, что он счел недостойным для себя принять приглашение, думала она с неприязнью к ним обоим. Наверняка знал – ее непременно включат в список приближенных семьи Элиан, и встречаться с ней, тем более беседовать, никак не желал. Все прояснилось на первом же балу этого сезона. Она заметила, как он покидает залу, едва завидев ее в дверях в компании приятельниц. Потом они еще раз виделись в театре. Он тогда предпочел находиться в ложе, куда леди ни под каким предлогом, даже в мечтах, носа сунуть не смели, а она сидела в ложе напротив. Нет, она не так глупа, чтобы не заметить, как он поглядывал в ее сторону, развлекаясь в компании одной из примадонн demimonde[1] и ее покровителя. Этот одержимый веселился достаточно кисло. Если его милость желает показать, что последние три года не носит траур по Кейт, пусть старается. По крайней мере, его фиглярство поможет ей душевно провести очередное скучное лето в Лондоне.
– Понадобилась мудрость Соломона и изворотливость целого дипломатического корпуса, чтобы угодить всем и каждому в той когорте, – обратилась Элиан к подруге и содрогнулась при воспоминании о помпезном торжестве, устроенном ради удовлетворения амбиций ее нового повелителя.
– Еще бы, – горячо согласилась Кейт, вспоминая, как ей пришлось увещевать многочисленных родственников маркиза, возмущенных тем, что два-три десятка их ближайших друзей не включены в список приглашенных, и они, таким образом, не смогут похвастать присутствием на самом громком бракосочетании года.
– Дело прошлое, – кокетливо вздохнула Элиан. Ее второй муж, как было всем известно, обожал ее, не без пылкой взаимности.
Кейт удивилась: неужели злопыхатели осуждают их счастье? Однако Эдмунд Борт, к ее тайной радости, похоже, не завидовал. Напротив, тепло улыбался, оглядывая ее приятельницу, чинно поджавшую губы.
– Еще раз поздравляю вас от всей души.
Он намеревался учтиво отбыть, да только Элиан не собиралась так легко его отпускать.
– Несомненно, мы еще увидимся с вами. Ведь это событие не фатально, да и невозможно упорно обходить стороной давних приятелей, как вам кажется? – безыскусно сказала она.
– Всегда старался чураться старомодности, – вежливо ответил Эдмунд, а Кейт приметила, как сжался его рот, а серо-зеленые глаза блеснули сталью, хотя ее верная телохранительница, видно, ничего не заметила.
Элиан прикусила язычок, вопреки обыкновению не найдя, чем заполнить неловкую паузу.
– Элиан, я вижу Джулию Дибен, может, присядем рядом с ней, пока не заняты лучшие места в зале, иначе нам достанутся жесткие стулья, – попыталась Кейт разрядить обстановку и дать возможность его милости отбыть подобру-поздорову.
– Не окажете ли мне честь ангажировать вас сегодня на танец, мисс Элстоун? – Этот негодник решил-таки доставить себе маленькое удовольствие.
Кейт молча передала свою бальную карточку, никак не выказав, что танцевать с ним – сущее наказание для нее. А ведь некогда они запросто танцевали, и так слаженно, что ноги сами несли обоих. То было единственное занятие, в котором они достигали полного согласия, теперь же удовольствие будет отравлено, ведь Эдмунд в душе ненавидит ее! Он вернул карточку, и она, обмирая, увидела, что два тура отмечены его инициалами. Итак, предстоит вытерпеть, держась холодно и равнодушно, два вальса. Она поежилась от подобной перспективы.
– До скорой встречи, мисс Элстоун, леди Пемберли. – Галантный поклон, дежурная улыбка. Сердце Кейт отчего-то заныло.
Тем не менее, привычно соблюдая этикет, она столь же элегантно присела в небрежном реверансе и безразлично вежливо улыбнулась.
– Увидимся, лорд Шаттлворт, – непринужденно бросила она, стараясь не выдать сердечной боли. Поджала губы, провожая взглядом бывшего воздыхателя, теперь такого холодного и далекого.
– Так вы присматриваете себе мужа этим летом, Кэтрин Элстоун? – настойчиво поинтересовалась Элиан, но шутливость ее тона не обманула Кейт, она поняла, на кого намекает ее компаньонка, хотя виконт Шаттлворт явно не испытывал восторга от этой идеи.
Они пересекали залу приветствуя приятельниц и знакомых, Кейт между тем лихорадочно обдумывала свой ответ, пытаясь не смущать себя мыслями об Эдмунде Борте. Элиан вечно пристает с вопросами, на которые меньше всего хочется отвечать.
– Возможно, – осторожно откликнулась Кейт, когда Элиан, шурша юбками, опустилась на канапе. Очень хотелось надеяться, что никто посторонний не услышит их давно назревшего разговора за ровным гулом беседы в зале и пиликаньем музыкантов, настраивавших инструменты.
– Что ж, если вы еще раздумываете, могу пока подобрать потрясающую партию для вашей сестры Изабеллы. Вот уже три года мы с Мирандой без толку бьемся с вами, и впредь я не намерена домогаться внимания человека, которого вы затем сторонитесь, не уважая моих трудов. Верно, вам охота прослыть старой девой, – безжалостно выговаривала Элиан. Но что толку сыпать соль на раны. Самый подходящий для Кейт жених всего несколько минут назад снова напомнил о себе и о том, какую глупость она совершила в свое время, отказавшись выйти за него замуж.
– Как вы любезны, Элиан, ведь я и забыла, что мне уже двадцать один и пора на покой. Однако наберитесь терпения, пока Иззи переболеет свинкой.
Ее подруга взмахнула изысканно расписанным веером, вещицей, которую ей подарил муж накануне отъезда, он на целую неделю оставил Элиан в Лондоне одну. Полный штат прислуги, Кейт и легион приятельниц, разумеется, не в счет.
– Сезон едва начался, если ваша сестра и задержится на пару недель, ей же лучше, дебют не пройдет незамеченным, и она будет иметь успех. Могу уверенно предсказать, что джентльмены высшего света незамедлительно объявят милую Изабеллу бриллиантом первой величины.
– Не сомневаюсь, – спокойно подтвердила Кейт, – но я не собираюсь очертя голову бросаться на первого попавшегося вам холостяка, пока это солнышко не успело меня затмить.
– Да, Кейт Элстоун, порой вам удается меня разгневать, – колко выговорила Элиан. – Вы явно не желаете осознавать, что обладаете незаурядной внешностью, и ваша безмятежность на сей счет возбуждает лишние кривотолки. Вы могли бы с самого начала блистать на приеме в Сент-Джеймсе, если б сумели хоть раз придержать язык и улыбнуться, обаятельно и робко. Джентльмены опрометью бросились бы делать вам комплименты, чтобы сорвать ответную учтивую улыбку вместо язвительного пренебрежения к их трудам.
– Полагаю, ваша светлость, будучи дебютанткой, вы всегда держали язык за зубами и улыбались во весь рот, не жалея своих щечек?
– Отнюдь, – призналась Элиан, грустно улыбаясь.
Кейт стало любопытно, что могло таиться за печалью воспоминаний компаньонки, и она вздохнула чуть завистливо:
– Вы и сейчас не промах. – Она искренне и тепло улыбнулась своей подруге.
Элиан не выдержала и хохотнула, отвлекшись от своей затеи уговорить Кейт на замужество.
– Да уж, милая, сознаюсь, у меня не было особых внешних данных. Разве что любезный сэр Нед Рис, а затем мой благоверный Пемберли осмелились глянуть в мою сторону еще разок, ради спокойной компании, я не утомляла их болтовней и не принуждала, как те корыстные особы, что увивались за ними, словно стая стервятников.
– И вы всегда так скромно умалчивали о том.
– Любая женщина, сознательно пренебрегающая своими преимуществами, тем самым подвергает опасности и себя, и всякого мнительного мужчину, который имел несчастье положить на нее глаз, – заявила Элиан с величавым достоинством и значительно посмотрела на свою протеже, но Кейт предпочла не замечать намека.
– Иззи не удастся притвориться безразличной к своей внешности. Лощеные холостяки развернутся перед ней во весь фронт, превознося до небес все то, что она может без затей рассмотреть в своем зеркальце, – сказала она весело, поскольку никогда не завидовала своим красавицам сестрам. – Однако вряд ли Иззи станет улыбаться глупцам, караулящим каждый ее шаг, донимая комплиментами. А теперь отвечу на ваш довольно бестактный вопрос, леди Пемберли. Да, я должна выйти замуж, поскольку не желаю стать развлечением для скучающих мужей. Надеюсь, пока вы сватаете мне подходящего джентльмена, не удосужитесь подсунуть смазливого кретина моей младшей сестре, – сказала Кейт, нацеливаясь взглядом на одного самоуверенного кандидата, который некогда искал ее благосклонности, не сомневаясь, что возьмет неприступную крепость.
– Вы слишком долго держали достойных персон на расстоянии, милая Кейт.
– А я и не собиралась давать надежду каждому ничтожеству, – отозвалась Кейт. Она еще дома задумывалась о перспективе без толку просидеть в Лондоне четвертое лето подряд, поэтому планы ее теперь вполне определились.
Всю долгую зиму она размышляла, что с будущим мужем ее свяжут не только досадно неразумные и быстротечные так называемые любовные страсти, но и достаточно крепкие общие интересы и искренняя дружба. Разумеется, она теперь хладнокровная и даже скептически настроенная леди и вряд ли снова воспылает страстью и будет сходить с ума по какому-то джентльмену. «Многие отцы благородных семейств только поаплодируют такому разумному решению», – страдальчески вздохнула она.
Ее собственное семейство, казалось, вовсе не желало понять, как утомительно являть собой девицу на выданье под прицельными взглядами публики и туманным взором очередного джентльмена. «Ужели тот самый шанс?» – свидетельствовали их взгляды, и Кейт замечала, как сентиментально кривится ее зять Кристофер Элстоун, граф Карнвуд. Она привыкла считать его трезвомыслящим циником, но он явно ожидал, что она последует его примеру и вступит в брак по любви.
Его брак с ее старшей сестрой Мирандой доказывал, что страстная любовь все же существует, да и бывшая ее гувернантка по уши влюбилась в лучшего друга и делового партнера Кита Бена Шоу. Бен и Шарлотта обожали друг друга, хотя и пикировались постоянно. А теперь и отец Бена с любезной Элиан Рис поддались любовному привороту и в итоге обвенчались. Да, доказательств более чем достаточно, и любовь – не миф. Однако это ненадежное чувство уже опалило ей крылья, и она не желала вновь приближаться к опасному пламени.
– Женщине, подыскивающей мужа-подкаблучника, следует сразу исключить такого кандидата, – рассеянно добавила она, а тот кретин приосанился, задержавшись подле нее – видно, надеялся, что она вспомнит его имя. Встреча с Шаттлвортом, похоже, лишила ее не только памяти, но и способности трезво мыслить. – Мне нужен добропорядочный и обходительный джентльмен, который будет любезным мужем, однако не станет возводить себя на пьедестал и донимать меня своей заумью.
– За эти три года мы охрипли, доказывая вам достоинства самых разных женихов, но что толку пустословить перед мраморной статуей. Если вы, Кэтрин Элстоун, не намерены влюбиться, так хотя бы выкиньте из головы мысли о такой нечестивой пародии на супружество. У вас не тот темперамент, чтобы довольствоваться деловым союзом, уже через месяц после свадьбы вы погубите себя с горя, – страстно зашептала Элиан Пемберли. Эта обретенная ярость стоила целых томов ее былых нравоучений. Она явно оскорбилась, поскольку никогда не позволяла себе прилюдно унижать достоинство своего супруга, что бы там ни мнила о себе на самом деле. – Да я просто не вынесу вашего уничижения и позора того мужа, которого вы сделаете несчастным до скончания века. Как правило, мужчины заслуживают лучшего отношения со стороны жены, Кейт, пусть даже вам и кажется, что муж ничуть не страдает из-за вас.
– Нам, женщинам, свойственно думать, что в порядочном браке вполне достаточно дружеского расположения, – упрямо заявила Кейт. – А те джентльмены, которым я отказываю, верно, желают жениться на мне, поскольку продолжают умолять меня смилостивиться и сказать «да».
– Именно поэтому те вертопрахи не годятся на роль вашего так называемого благоверного. Однако вы столь небрежно обращаетесь с кандидатами, что мне остается только пожелать им наконец образумиться и преподать вам пару уроков.
– Но я всегда чту этикет, – заметила Кейт обиженно.
– Ну да, если вдруг заскучаете в одиночестве или вам в эскорт понадобится представительный джентльмен, чтобы фланировать по зале, флиртовать и сплетничать. Это не этикет, а циничная эксплуатация.
Кейт из чувства справедливости вынуждена была устыдиться и признать, что принимала те ухаживания как должное. Лишь один из воздыхателей некогда почти умолил ее уступить и выйти за него замуж. Правда, она так гадко обошлась с Эдмундом Бортом, лордом Шаттлвортом, что он покинул Лондон еще до окончания ее первого сезона и с тех пор не снисходил до нее. Если б только Элиан пронюхала о той мрачной тайне, она неизбежно заставила бы несчастного призадуматься по поводу Кейт и тем невероятно смутила бы обоих.
Впрочем, по его виду никак не скажешь, что он несчастен, насколько она могла судить по собственному опыту. Он благороден, богат и невероятно умен, к тому же с характером. Три года назад его юношеская пылкость и беззаветная преданность так напугали Кейт, что она сорвалась на непозволительную грубость. Тогда она до умопомрачения страшилась нахлынувшей на нее страсти и не решилась сдаться на милость победителя, вручая ему свое сердце. Она знала, что старшая сестра однажды поплатилась: первый муж цинично растоптал ее доверчивое любящее сердце, а затем грубо и безжалостно оставил ее в самых ужасных обстоятельствах.
Самой Кейт уже двадцать один, и она до сих пор не замужем, пусть даже и по собственному желанию. Остается лишь досадовать на свои огненно-рыжие волосы, всю жизнь только стесняющие и нисколько не украшающие ее, пусть даже у нее огромные – фамильные – темно-синие глаза и хороший рост, зрительно добавляющий ей величавости. А в общем белая ворона – оценивала себя Кейт со стороны. Ей уютно в кругу родных и близких, они желают ей счастья, но заслуживает ли она той удачи, если в незапамятные времена грубо и безжалостно разбила сердце молодого человека?
Она наблюдала, как Шаттлворт ответил нетерпеливым кивком одной из заискивающих мамаш, и размышляла, где был ее разум три года назад. Если б она тогда разглядела истинного мужчину в импульсивном и страстном зеленом юнце, неужели позволила бы себе упрямиться, подобно Миранде, которая в свои семнадцать влюбилась в весьма непорядочного человека, не достойного даже целовать пыль под ее стопами? Если бы она не противилась тогда своим желаниям, слепо опасаясь повторить ошибку сестры, стал бы лорд Шаттлворт ее вечной любовью и идеальным мужем? Ей всего лишь надо было отважиться вымолвить «да» три года назад. В самом деле, разве не искренность его намерений задела ее за живое так, что все нынешние соискатели кажутся бесцветными, на одно лицо, и она ничуть не раскаивается, отказывая им?
Его милость явно справился со своей безрассудной страстью за время долгого отсутствия, если, пропустив всего два приема и вечер в театре, удосужился снова представиться ей спустя три года. Благородное воспитание не позволило ему игнорировать ее сегодня в компании Элиан. И хотя он равнодушно смотрел на нее, сердце ее частило под его взглядом. Она скрыла свое волнение, присев в реверансе в ответ на его элегантный поклон, и настроилась в дальнейшем быть безразличной при встречах с ним, мало ли что она чувствует.
– Вероятно, я сгожусь теперь в компаньонки добропорядочным холостякам, – рассеянно размышляла она вслух перед Элиан. – Надежная броня с обеих сторон. Они знают, что я всем отказываю, поэтому смогут прикинуться моими рыцарями и чувствовать себя в безопасности за моим щитом.
– Кейт, неужели вы действительно полагаете, что броня даст основание какому-нибудь достойному молодому человеку искренне предлагать вам свое сердце? Представляю, как он будет шокирован и напуган, если вы внезапно решитесь опустить свой щит. Хоронить свои надежды в ваши-то юные годы?… Настройтесь на поиски счастья хотя бы в том умозрительном браке, который вы заранее обрекаете на неудачу своим хладнокровием, – увещевала Элиан.
– Любовь не может вечно оглушать и ослеплять, как гром и молния, – парировала Кейт и внезапно смутилась, ей пришло на ум, что на меньшее зло в браке не согласится даже она. – Смею заметить, порой нам требуется время, чтобы примирить наши устремления с реальностью. Этим летом я надеюсь встретить мужчину, который завоюет мое уважение своей цельностью, благородством и чувством долга. Мама и папа заключили брак по расчету и тем не менее счастливы вместе, насколько я понимаю.
– Они выковали свое счастье из того, чем должны были удовольствоваться, милая девочка, поскольку у них хватило на то ума и характера. Не обоюдная страсть, но любовь к своим детям связала их и воспитала их взаимные чувства. А я знаю наверняка, ваша матушка всю жизнь любила того мужчину, которого ее семья отвергла.
– Боже, неужели в том вся ее вина? – выпалила Кейт. Теперь понятно, кто в ответе за страстное безрассудство, свойственное сестрам Элстоун. Но спохватилась – нельзя столь безжалостно бить себя по больному месту.
– Я так и знала! – воскликнула Элиан, и Кейт страдальчески поморщилась: компаньонка отвела свой орлиный взор от лорда Шаттлворта, тем и можно утешиться, зато теперь немилосердно заклюет ее. – Вы боитесь несчастно влюбиться в смазливую внешность и затем разочароваться в человеке, как и ваша сестра, так? – победно заключила леди Пемберли, словно генерал, разгромивший неприятеля.
Судя по всему, Кейт теперь вынуждена признать: любовь – необходимое условие для счастливого брака.
– Разумеется, нет, – пылко солгала она и, почувствовав, как зарделись щеки, мысленно прокляла свой нежно-белый и предательски огнеопасный, подобно большинству рыжеволосых, лик.
– Да, именно так, милая дева! Нечего лепетать мне про так называемое разумное супружество, если вы малодушно опасаетесь довериться своему сердцу. Имея хоть каплю разума, настройтесь за это лето отыскать человека, которого будете способны любить и уважать в браке до скончания века, пока не поздно. Если поспешите заключить пустопорожний союз, а затем повстречаете такого мужчину, обречете и его, и другого несчастного на жизнь в унижениях ревности, заложите свою душу в этой лукавой сделке!
– Не стоит драматизировать. У меня хладнокровия больше, чем у матушки и любой из моих сестер, – упорствовала Кейт, но Элиан, не отступая, скептически приподняла подведенные темные брови. – Меня угораздило уродиться рыжей, и теперь все почему-то полагают, что у меня буйный темперамент, но вы все ошибаетесь! – Пора бы родным и близким прекратить мыслить смешными стереотипами и позволить ей жить в ладу со своим характером.
– Если я знаю вас, Кэтрин Элстоун, – умную, красивую и порой досадно вспыльчивую девушку, – еще с пеленок, полагаю успела понять, что вы собой представляете на самом деле, – медленно проговорила Элиан, словно наконец-то нашла разгадку давно мучавшей ее головоломки.
– Если так, вам, верно, известно, что мне отнюдь не требуется окунаться в грандиозные страсти, ни к чему мазаться белилами и вызывать к себе интерес, словно я истосковалась по мужчине, который пройдет мимо и даже не глянет на меня дважды, – сбивчиво оправдывалась Кейт.
– Полагаю, мы могли бы подыскать джентльмена, так же чахнущего в мечтах отыскать свою женщину и, возможно, просто обескураженного сиянием вашей молодости и красоты, живым умом. Думаю, обыщи мы хоть все королевство, мало найдется мужчин, которые осмелятся пройти мимо даже не взглянув на вас, поверьте мне, – улыбнулась Элиан с видом знатока. – Да будет вам известно, Кейт, любовь не убивает. Мне дважды выпало испытать поистине чудесное чувство, пусть даже я и старовата, чтобы иметь притязание на беднягу Пемберли.
– Чепуха, ему повезло с вами, и он прекрасно знает о своей удаче, – воодушевилась Кейт. – В том-то и дело, Элиан, я не сомневаюсь, что можно кого-то любить, однако невыносимо думать, будто мое счастье зависит от чувств другого человека.
– Смешно так рассуждать, Кейт. Копните немного глубже. В том-то и дело, что мы теряем это чувство, как только пытаемся логически осмысливать наши поступки.
– Понимаю, но никак не могу перебороть себя, хотя вокруг много примеров счастливого брака по любви, – покаялась она перед Элиан.
– Я виню себя, – мрачно ответила та. – Мне следовало настоять и немедленно забрать вас из-под опеки дедушки, когда ваша сестра Миранда однажды утром постучалась в мою дверь. Она смотрела так жалобно, так горестно, что я поняла: он не в состоянии должным образом присмотреть даже за парой котят, что уж говорить о трех ранимых девочках.
– Не принимайте ту печаль близко к сердцу, в этом нет вашей вины. Да и каким образом вы могли забрать нас из Вичвуда – разве что похитить? К тому же наше исчезновение рано или поздно обнаружилось бы, разразился скандал, и тетушка непременно вернула бы нас и приструнила. Не вините себя за наше детство, милая Элиан. Если бы не вы, нас так и не отправили бы в школу, мы не познакомились бы с Шарлоттой Уэллс. Даже представить трудно, что бы мы все делали без нее тогда.
– Ну да, верно, Шарлотта – девушка мечты и жена моего названого сына… Правда, Бен не одобряет, когда я так его называю, он давно уже стоит на собственных ногах и вряд ли нуждается в опеке, пусть даже и мачехи. Но знаете, Кейт, Шарлотта никак не могла заменить вам семью. У вас, голубушка, громадный запас нерастраченной любви, и жаль, если богатство вашей души пропадет втуне или останется невостребованным в пресном бесплодном браке. Не сомневайтесь, вам воздастся сторицей, если только вы решитесь поверить, что способны влюбиться и любить.
Даже если бы сестры Элстоун уродились простолюдинками, трижды кривыми и косыми, маркиза Пемберли все равно восхищалась бы ими, уверенная в том, что каждая из них заслуживает достойнейшего джентльмена, покаянно думала Кейт, подавив свое раздражение. Как им повезло, что она всегда была рядом! Элиан все-таки заблуждается в отношении ее, и если Кейт на роду не написано умереть старой девой, надо подыскать уважаемого человека, чтобы родить от него желанных детей. Какой смысл сожалеть о том, что она могла бы обрести взамен?
