Элин Таш
Телепатический удар
– Ну… не важно. Главное, что он не ожидает, что его силовое поле можно будет отключить!
– То есть до этого он силовое поле моего корабля пробьёт…
– Ну ладно, не твоего! Допустим, гипотетические военные действия…
– Ага, заманить как можно больше врагов на свой корабль, чтобы отключить их генераторы!
– Да в том-то и дело, что не отключить генераторы! Генераторы работают, но вхолостую, не укрывая никого полями!
– И вручную их перестрелять… – усмехнулась я, – пока генераторы работают вхолостую.
– Всякие бывают ситуации, – Дик пожал плечами, чуть поостыв. – Возможно, со временем удастся снабдить такими установками не только корабли – а и твой замок, например.
– Послушай… а для чего Тэрер вообще этим занялся?
– Сказал, что пытался ввести возможность запускать силовое поле вокруг галактоида, находящегося на космолёте, не с личного генератора, а с общего космолётного. Ничего не получилось, то есть поле-то создать можно, но статическое, заключить в него, а не такое, которое позволяло бы двигаться и перемещаться. Ну а после мысль убежала в другую сторону.
– Надеюсь, он продемонстрировал её только нам… – пробормотала я.
– Мне кажется, вы хорошо платите ему за молчание и его вполне устраивает то, что не пытаетесь поймать. Он не стал бы идти на конфликт. К тому же, всё равно не смог идею завершить.
– Надеюсь, – усмехнулась я, раздумывая, доплатить ли Хэкиру за усиленное молчание, или наоборот, не акцентировать его внимание на этом вопросе. – По крайней мере на то, что, решив перепродать идею ещё кому-то, он для начала поинтересуется нашей дополнительной ценой… Ну, что ж, – я подняла бокал, – за гениев, работающих на леди Луэлин.
Дик чокнулся, рассеянно сделал несколько глотков, и я, тоже пригубив сладкий, слабоалкогольный напиток, поднялась, ибо затягивать разговоры с одними подданными в ущерб другим не входило в мои привычки. Особенно на общественных мероприятиях.
Дик снял аку-поле, я же через просвет в зелени посмотрела на Дмитрия, по-прежнему сидящего на том же месте, с радостью обнаружила, что он бросил взгляд на беседку, тут же возмутилась собственной радости и, попрощавшись с Диком, вышла с другой стороны.
Ко мне незамедлительно устремился кто-то с лицом потенциального просителя, и я поспешила свернуть. Тут в поле зрения обнаружился Гридар Гринг, человек с Фаира, в звании рорадара, Помощник высшей категории и глава центра охранных изысканий, среди подчиненных – Железный Гридар.
Даже на таких мероприятиях, даже в сопровождении дам он умудрялся выглядеть скорее как на работе, чем на отдыхе, бдительно следя за подвластной ему охраной – они явно не смогли бы, при самом большом желании, позволить себе расслабиться.
В данный момент он был один, и, похоже, радушное предложение Бареллоу вызвало у него полное согласие с нашим бывшим Наставителем. Впрочем, он не привык оспаривать пожелания Илберов, поэтому лишь зорко следил за окружающими пристальными серо-зелёными глазами, сжав губы в тонкую нитку. Слегка изогнутый нос придавал ещё больше сходства с выслеживающим добычу ястребом.
Улыбнувшись, я направилась к нему, однозначно показывая цель своего следования, и он двинулся навстречу, едва уловимо кивнув. Лицо, как обычно, не выражало излишнего восхищения или подобострастия, ограничиваясь необходимой учтивостью.
Представив, каким взглядом наградил бы меня Гридар, узнав об интересе к Дмитрию, я едва не передёрнулась. После подумала, что Дмитрий уж точно не удостоится симпатии нового начальника после того, что позволил себе сегодня, и даже слегка посочувствовала ему.
Впрочем, лицо моё по-прежнему оставалось спокойным и едва покровительственным, и я не собиралась никого посвящать в свои внезапные переживания.
Сам Гридар никогда не приглашал меня танцевать. Вероятно, полагал, что мой возможный отказ нанёс бы его репутации гораздо более непоправимый ущерб, чем возможное согласие добавило бы завистливого уважения в глазах подчинённых. Зато и с делами на празднествах не подходил, предпочитая оставаться незаметной – но вполне ощутимой – тенью на грани внимания. Обычно ограничивался служебными записками или отчётами, в зависимости от обстоятельств.
Приблизившись, глава охраны приветственно поклонился, на долю секунды поднеся мою руку к губам.
– Развейте моё любопытство, Гридар, – усмехнулась я, вновь подсознательно отмечая брошенный на нас взгляд Дмитрия. – Скажите, вы ли являетесь идейным вдохновителем создания ужасного всепроникающего зверя песца, или же тому виной смертная тоска моих заскучавших в лаборатории соотечественников?
С удовольствием обнаружив, что мышцам его лица не удалось сдержать пожелавшую промелькнуть улыбку – Железный Гридар недаром получил своё прозвище, и заставить его улыбнуться было не так-то просто – я взглянула в его глаза, ожидая ответа.
– Я дал им понять, леди Луэлин, что было бы неплохо поместить в программу нечто незначительное, но упущение чего могло бы не слишком хорошо сказаться на реноме охраны. А также послужить напоминанием о том, какая большая им оказана честь: работать в Королевской Резиденции, и что эту честь мало единожды заслужить, но ещё и необходимо постоянно подтверждать. Однако я не знал, какая именно… деталь будет заложена программистами.
– Деталь выглядела впечатляюще, – засмеялась я. Гридар пристально посмотрел на меня, но уточнять ничего не стал, и мне вдруг показалось, что ему больше хотелось бы обсудить нежданный танец королевы с охранником, чем недочёты охраны – которые он, как правило, считал следствием недостаточного давления с собственной стороны, что и компенсировал различными штрафными санкциями.
Однако рорадар так и не позволил себе ничего высказать, и я предпочла отправиться далее. Он проводил меня едва задумчивым взглядом, после чего продолжил ястребиный полёт.
Я же обнаружила Юуаару и позволила ей перехватить себя.
– Слышала, вас можно поздравить, ваше величество, – проговорила Помощница, пристроившись рядом и поддерживая выбранное мной направление. Я приподняла бровь, улыбнувшись:
– Очень интересно, что же такое вы слышали.
Юуаара всегда умела разграничивать работу и отдых, и, собранная и целеустремлённая на заданиях, редко когда упоминала о них во время вечеринок.
– Я о благополучном урегулировании конфликта между Тантроном и Пиальлем.
Во взгляде её промелькнула некоторая хитринка. Надеюсь, она не думала, что ей удастся выудить у меня что-нибудь о Кентилио?! Надо же, как все всполошились!
– Ну что вы, это давно уже история, – усмехнулась я, хотя действительно могла бы гордиться примирением планет двух издавна враждующих рас, сенирудов и конколлов. Впрочем, в отличие от дремлян, и те и другие согласны были на компромиссы, поэтому всё зависело от того, насколько правильно провести переговоры.
– Просто… у меня ещё не было возможности высказать восхищение вашим изящным решением… – с лёгкой заминкой произнесла Юуаара, и, заметив, что я не собираюсь отвечать, лишь улыбаюсь, поспешила перевести тему, бросив взгляд на Барела.
– Вас ещё не утомили бесчисленные невестки, ваше величество? – с небольшой толикой фамильярности, впрочем, не вопиющей, поинтересовалась она.
– Они мне не досаждают, – усмехнулась я.
Она снова взглянула на меня, будто колеблясь, и решилась:
– Вчера… я получила ваше сообщение… – посмотрела в глаза, желая то ли увериться, что я действительно побывала на Даилье, то ли определить, о чём можно говорить.
– А вот я вашего отчёта пока нет, – улыбнулась я.
– Много информации, не успела всю проработать… Видела, Синбор вернулся?
– А почему бы ему не вернуться? – поинтересовалась я. Юуаара предпочла уйти со скользкой стези, мы перекинулись ещё несколькими пустыми фразами и разошлись в разные стороны.
Танцевали долго за полночь, а потом Бареллоу со своими жёнами улетел, и лишь Дмитрий Осб остался с нами. Я попросила посредника ознакомить его с обязанностями, а уже после разрешить слетать за вещами. Не хотелось, чтобы Дмитрий возвращался на Дэкси вместе с Дили, объяснялся с ней и всё прочее… И я очень надеялась, что она устала и ляжет спать, не дожидаясь его прилёта. Скорее всего, будет ожидать его завтра, поэтому я изъявила пожелание, чтобы он приступил к обязанностям на следующий же день.
Едва ли адмирал станет возражать: как телохранитель жены Илбера, Дмитрий уже подвергся самой тщательной проверке, остальное пусть Дэльвик решает по ходу дела.
Отдав распоряжения, я переместилась к себе в спальню. Вообще-то порталами пользуются редко, потому что они забирают много энергии. Но я чувствовала, что наша встреча не желательна ни для меня, ни для него…
Я перестала лгать себе: я влюбилась. Он не может любить Дили, это не правда! Не заметила никаких особенных проявлений с его стороны, и, вполне возможно, он бросил эти слова сгоряча!
Боги… Сжав руки, я подошла к отражению, пытаясь найти у него ответ, как часто это делаю. Когда смотришь себе в глаза, многие ответы приходят сами собой…
Меня угораздило заговорить с ним! Предложить ему перейти! Танцевать на глазах у всех Созвездий! Да что же это за комета на меня нашла?!
Рядовой, Луэлин, вдумайся! При этом он так горд, что если ты решишь поднять его по службе без веских на то оснований, то заслужишь скорее презрение – уж во всяком случае, не любовь.
«Заслужишь любовь, Луэли?» – спросила я себя.
«Любовь!» – откликнулась женщина.
«Заслужишь?!» – возмутилась королева.
– Я и сама перестану уважать себя, если начну одаривать его незаработанными чинами… – прошептала я, зажмурившись. Пусть военными делами занимаются военные…
Отражение выглядело на редкость растерянным. И на сей раз оно ничего не посоветовало – все мысли и чувства были будто подброшены вверх, и как сложатся при обратном падении, я даже не могла предположить…
Глава 6. Восстание
Проснувшись на следующий день, я взглянула в своё расстроенное лицо и сделала на нём улыбку.
Обычно вид себя, любимой, вместе с несколькими похвалами – то ли чьими-то лестными отзывами, то ли собственными наблюдениями – поднимает моё настроение. Например, о том, что «таких прекрасных глаз не сыскать даже у восемнадцатиглазых декайцев, разноцветные глаза которых славятся красотой на всю галактику, даже у глазаков, половину тела которых занимает невероятной красотищи переливающийся глаз»… (Эту фразу о себе же я как-то обнаружила в Космонете, основной гиперкомпьютерной сети ООССа, и честно попыталась сравнить глаза представителей трёх абсолютно разных космических рас.)
Впрочем, лесть как таковая никогда не была приятна мне, но я всегда могла определить, какие чувства испытывают окружающие на самом деле.
А сейчас этот новый охранник, с его гордым, и в то же время глубоким взглядом, будто смотрел на меня из зеркала вместо собственного отражения, и никак не удавалось подчинить своё состояние.
Ни одна душа не узнает об этом! Как бы плохо ни было, как бы ни хотелось уединения, пусть все приходят со своими проблемами, я буду их решать. Я буду королевой! К чёрту женщину – я – королева!
Однако первой свалившейся на меня «проблемой» оказалось не какое-либо политическое происшествие, а счастливые излияния Бареллоу, не знавшего, вероятно, куда деть бурный прилив энергии.
Он примчался с самого утра, ворвался в мои апартаменты ещё до того, как я отправилась в кабинет, закружил, расцеловал и закричал:
– Луэли, она просто прелесть!
– Да? Отлично.
– Луэли, она – прелесть! Она – прелесть!
– Может, ещё что-то скажешь?
– Скажу: она – прелесть.
Я рассмеялась самым беззаботным смехом.
– Рада за тебя, Барел, очень рада!
– Дили сообщила, что её охранник перешёл к тебе… Это тот, который вчера танцевал с тобой? – Барел, как всегда, был наблюдателен, несмотря на внешне бесшабашный вид. И как всегда заставил усомниться, для чего на самом деле прилетел: действительно ли поделиться радостью по поводу удачной женитьбы, или удостовериться, что за сестричку беспокоиться не нужно.
– Да, Барел, а что?
– Надеюсь, он не очень… дерзкий малый?
– Нет, он просто делает, по-моему, карьеру, – безразлично пожала я плечами.
Слишком хорошо зная проницательный взгляд братца, я взяла себя под полный контроль, чтобы ничем не выдать. Даже Барелу я не могла признаться в том, что меня угораздило сойти с ума… Да ещё из-за кого? Из-за простого рядового!
Вместо этого я поведала ему вчерашний рассказ Дуэра Ирэ, и мы даже вместе просмотрели отчёт о происшествиях в Музее Загадочного.
– Попытаюсь выяснить, что такого известно об этих обломках… – сказал Барел напоследок.
Потом братец улетел – у него была «медовая неделя». А я всё же отправилась в кабинет и принялась за работу.
В своё время я настояла на том, чтобы это помещение отдали под мой кабинет. Основным аргументом адмирала, отвечающего за мою безопасность, было то, что оно расположено непосредственно у внешней стены замка.
С высоты окна открывается потрясающий вид на Дворец! Однако Дэльвик Кельни переживал, что помещение это более уязвимо, чем внутренние, окна и балконы которых выходят в рекреации. Но я всегда любила его, оно казалось самым уютным. И к тому же, по утрам первые лучи первого солнца Антареса освещают его, и работается гораздо приятнее…
Моё кресло стоит рядом с высоким просторным окном, охранная система которого могла бы соперничать с любой грандиозной дверью главного мега-зала резиденции.
Перпендикулярно окну расположен стол-ком, способный читать любые носители информации, используемые в ООССе, снабжённый авто-пси-пультом, телепортом… а также, как выяснилось, являющийся идеальным полигоном для сбоеизлавливающих песцов.
В системе стола предусмотрена возможность выделения дубль-кома, если вдруг понадобится, чтобы кто-нибудь ещё воспользовался компьютером одновременно со мной. К нему каплей с потолка может опуститься пинокресло. Возвращаясь обратно в потолок, оно растворяется там…
Напротив моего располагается липокресло для посетителей, за ним на стене, возле входа, – зеркало. Окно левее, а справа – липодиван, на тот случай, если посетителей окажется несколько.
Пол устлан мягким ковром. Честно говоря, иногда, когда чувствую, что засиделась, то могу сделать пару упражнений прямо в кабинете…
В стене за моей спиной имеются две скрытые двери. Одна ведёт в косметическую, вторая – в небольшое помещение с массажным креслом, на случай, если я переутомлюсь или взвинчусь. По моему пожеланию там меняются освещение и воздух, может включиться информационно-регенерирующий туман, виртуальное окно или музыка.
Официально моя работа начинается с десяти утра, но я всегда прихожу чуть раньше. Сегодня под настроение подходил голубой цвет, в какой и окрасилась вся обстановка. Чуть поколебавшись, я подбавила кое-где золотистой подсветки, и осталась удовлетворена. Итак, что у нас в повестке дня?
«Дмитрий!» – тут же с готовностью откликнулся внутренний голос.
Королева во мне прохладно попросила его помолчать, вызывая отображение пси-секретаря. На виртуальном экране высветилась схема всех, кого мои Помощники по тем или иным причинам пропустили сегодня на личную аудиенцию ко мне.
Самыми первыми – и почему-то последними – зарезервировали время дремляне. Да уж, с ними в любом случае придётся разбираться мне… Дальше – предъявители Разрешений различных категорий, потом – несколько личных дел… Ну и немного времени на всякие внезапные вопросы.
Часы отобразили десять, и ровно секунда в секунду авто-пульт сообщил, что прибыл посланец с Дрема – я едва заставила себя не вздохнуть.
Собственно, по большому счёту проблема эта досталась мне ещё от предыдущего Короля. Дремляне всегда очень ревностно относились к свободе своей планеты и периодически выдвигали претензии, ставящие в тупик даже Совет ООССа. Слава богам, случалось это не столь уж часто, раз в несколько десятилетий, и Совету удавалось найти выход из зарождающегося конфликта.
Раса тэйров, как они сами себя называют, не гибкая и упрямая, но при этом достаточно инертная. Однако иногда в их поведении случаются всплески, которые не способны объяснить и предугадать даже психологи их собственного происхождения. Например, какая-нибудь идея, в частности религиозная или, опять же, освободительная, может в считанные недели зажечь всех настолько, что они способны на любые безрассудства ради её достижения.
Подобная освободительная идея проснулась и во время правления моего предшественника. Король с Советом своевременно предотвратили конфликт, и надеялись, что хотя бы на ближайшие полвека Дрем снова затихнет. Вероятно, так оно и было бы, если бы недавно дремляне вдруг не обнаружили отсутствие Соглашения О Планетах. И тут уж понеслось…
А теперь вот я оказалась перед вспыхнувшей проблемой, которую маловероятно было затушить безболезненно. Они придерживались единственной линии и не желали слушать какие-либо доводы, вступать в переговоры или искать компромиссы. Честно говоря, даже попытки направить их энергию на иные идеи не приводили к результатам, они вцепились в отсутствие Соглашения, как клещ в жертву.
За время правления я перемирила очень много конфликтных рас и погасила массу мелких вспышек… Но, пожалуй, никогда передо мной не стояло угрозы столь масштабной.
Все срочно поднятые разведчики, спешно созданные комиссии по анализу и комитеты по урегулированию не находили истинных причин и возможных истоков.
Собирались сведения, анализировались слабые места, прорабатывались различные взаимосвязи – но бунтовщики будто специально торопились, не оставляя возможности оттянуть ответ, прийти к взаимовыгодному решению, очень категорично давая понять, что в Объединении больше находиться не намерены и если мы не удовлетворим их пожелание по-хорошему, то они удовлетворят его сами как сочтут нужным…
Через пси-пульт я отдала мысленный приказ провести посланника ко мне. Охранник не всегда провожает сюда посетителей, разве что когда того требуют определённые нормы этикета. Обычно же прибывающих и отбывающих сопровождает небольшой автономный робот-сканер. Он блокирует возможность нападения на меня – несмотря на то, что с оружием, естественно, в кабинет никто не допускается.
Но сейчас на входе был Дмитрий, с самого утра приступивший к новым обязанностям, а мне безумно хотелось видеть его. К тому же, это польстит самолюбию уполномоченного.
Намерение выкинуть Дмитрия из головы испарилось раньше, чем воспоминания о приснившемся сне! Я буквально не могла дождаться, когда снова посмотрю на него, окунусь в глаза его, услышу голос…
Дремлянин вопрыгнул в кабинет, и я с наслаждением увидела зашедшего за ним стражника. Удерживая спокойный королевский облик, лишь скользнула по нему взглядом, заставляя себя сосредоточиться на посланнике.
– Слушаю вас, – произнесла на его языке. Он не стал садиться после моего приглашающего жеста, а предпочёл остановиться, будто собирался поскорее откланяться.
Как и все тэйры, он являлся существом двойного пола – для размножения им не нужен партнёр. В прозрачной голове булькает жидкость, по поверхности бегает глаз. Разговаривают мурлыкающим шуршанием очень подвижных пальцев рук, вполне похожих на человеческие.
На тело посланца был накинут запахивающийся чёрный плащ, кисти рук как всегда открыты. Ног не видно, но я знаю, что это две перпендикулярные пружинистые пластины, нижняя из которых – горизонтальная. Водолеевцы передвигаются прыжками.
По-дремлянски я говорю сносно. Почему-то они не любят Общегалактический, и вообще дремляне – самая замкнутая и необщительная космическая раса ООССа. Однако, не отсылая охранника, мысленно включила переводчик-дешифратор и продолжала на общегалактическом языке. Вдруг очень захотелось, чтобы Дмитрий был в курсе переговоров…
– Итак, что вы хотите?
– Наши требования вам известны, – отозвался тэйр также на общегалактическом, и я отключила дешифратор. Ну хоть решили не демонстрировать принципиальности, уже неплохо… – Если до пятнадцати абсолютных часов времени ООССа они не будут удовлетворены, мы поднимем восстание. Ждать дальше бессмысленно.
Я бросила взгляд на настенные стереочасы. Десять ноль пять Общегалактического Времени, или просто ОВ. После кивнула, не то соглашаясь, не то принимая к сведению – давать конкретный ответ не хотелось. Восстание… Чёрт возьми, мне ставят ультиматум!
– Что-нибудь ещё? – спокойно поинтересовалась, видя, что водолеевец молчит, слегка побулькивая головой. Глаз буквально буравил меня…
– Это всё, мэм. Я был прислан последний раз попытаться решить наш вопрос мирным путём.
– Надеюсь, мы придём к компромиссу, – ответила я.
– Вряд ли здесь уместны компромиссы, ваше величество. Я готов к тому, что вы можете арестовать меня, но восстание начнётся, если Дрему не будет возвращена свобода.
– Вам известно, что существует определённая процедура выхода из Общегалактического Объединения, в частности вы должны предоставить несколько гарантий и договоров – не только мирный, но и ваши планы относительно торговых и культурных связей: что Дрем считает необходимым сохранить, либо планирует оборвать их все.
– Каждая планета изначально самодостаточна, и Дрем не нуждается ни в каких связях. А кроме того, процедура выхода из Объединения предполагает, что была произведена процедура входа. Однако, как вам и нам стало известно, Дрем никогда не входил в ООСС официально и добровольно, поэтому придерживаться процедур, навязанных вами и рассчитанных на то, что Совет всё же каким-либо образом продолжит контролировать нас и наши намерения возобновить любые связи или оборвать их, мы не желаем. Если вы хотите решить вопрос мирным путём, просто отзовите с Дрема Наблюдателей, журналистов, резидентов и всех, кто служит ООССу, предоставив нам свободу и независимость.
С этими словами дремлянин слегка кивнул в знак вежливости и направился к двери.
«Дрем, значит… – отметила я про себя. – О «любой другой планете» речь уже не идёт…»
Я приказала Дмитрию вернуться после того, как проводит посланца. Охранник повиновался. Выглядел спокойно и естественно, однако почему-то показалось, что это лишь видимость. Что в душе он взвинчен всем случившимся.
– Каково ваше мнение о сложившейся ситуации? – поинтересовалась я, когда он вновь вошёл и остановился недалеко от стола.
– Королева хочет посоветоваться со стражником? – спросил не то удивлённо, не то насмешливо. Я поняла, что это своего рода ответ на мою вчерашнюю фразу – которая, очевидно, задела его не меньше, чем «любимая женщина» меня.
Насмешку я совершенно не заметила.
– Да, мне интересен ваш взгляд на вещи, – произнесла как можно ровнее. – Должна же я знать, кого взяла на работу.
Глаза его снова саркастически вспыхнули – возможно, он хотел сказать, что нужно было бы подумать об этом перед тем, как предлагать ему перейти. Но не сказал.
– Выделите планету, и дело с концом, – ответил, по-моему, не особенно вникая в суть проблемы.
– И это ваше настоящее мнение? – очень хотелось услышать, как Дмитрий считает на самом деле. Чтобы задумался, может быть, сделал несколько предположений… Однако вместо этого он произнёс:
– Моё мнение всегда настоящее, мэм. Хоть оно и не влияет на судьбы мира.
Начиная сердиться, я жёстко произнесла:
– Я у вас спрашиваю. Отвечайте, это приказ.
– Мне показалось, вы предложили мне работу охранника, а не советника по политическим вопросам.
Я вскипела, но приняла насмешливый вид.
– Вот уж не подумала бы, чтоб у моих охранников не хватило ума для ответа на вопрос. Идите, мне очень жаль…
Ему не оставалось ничего, как поклониться и выйти. Я разбила что-то об пол, полегчало. Осколки моментально были собраны автоматической системой очищения…
– К вам человек. Имени не называет. Предъявлено Разрешение II категории.
Разрешения двух категорий существуют для того, чтобы ко мне мог пройти конфиденциальный агент или ещё кто-нибудь, кого не хотелось бы отмечать в системе Общего Координационного Центра. Разрешения Первой категории раздаю я лично, Вторую же мог дать кто-либо из Совета.
Предъявляющим Разрешения всё равно запрещается иметь при себе оружие, и они так же сканируются при входе в приёмную перед кабинетом, но вполне могут оставаться инкогнито.
Я снова приказала посетителя провести. Во-первых, это могло быть что-то серьёзное… Хотя, кого я хочу обмануть! Я просто решила Дмитрия доконать. Сегодня он дежурный с десяти до пятнадцати, как раз в мои приёмные часы, – и будет всех проводить!
«Нет, не надо! – воспротивилась королева. – Это может вызвать подозрения, особенно после вчерашнего танца и того, что он перешёл ко мне. Нужно прекращать эти глупости, немедленно! Ты слышишь, Луэли?»
Слышать-то я слышала…
Они зашли, и я увидела лицо человека в чёрном плаще, и оно мне не понравилось. Не люблю визитёров с подобными лицами, скользким масленым взглядом, словно растекающимся по собеседнику, оставляя приторные липкие следы.
– Могу я поговорить с вами наедине? – будто несколько нервничая, сказал незнакомец. Голос тоже был с неприятной, резкой и в то же время мнущейся интонацией.
– Мы наедине, не считая охранника. Но он не способен составить мнение даже по элементарным вопросам.
Произнося эти слова, я не взглянула на Дмитрия, однако вошедший бросил на него оценивающий взгляд. Но всё же произнес:
– Я счёл своим долгом сообщить вашему величеству про Глена Ди, – он снова кинул взгляд на Дмитрия, – который учился вместе с новой женой вашего брата и до сих пор остаётся её…
– Я подобного выслушивать не собираюсь! – с досадой воскликнула я. Надо же, чтоб именно сейчас… – Мой брат сам разберётся со своими жёнами. Вон!
И как это он умудрился пробраться ко мне? Обычно приходящие с подобными вещами отсеиваются ещё моими Помощниками. Наверняка посодействовала Дили… Раздобыла ему Разрешение. Она всегда поддерживала отношения со всеми влиятельными знакомыми Бареллоу.
Рассердившись, я даже приказала выяснить личность неприятного типа, а также кем выдано Разрешение.
…В тот день всё решило выводить меня. Например, гиперком вдруг, впервые за долгое время, зациклился, и пришлось перезонировать его; и прочие подобные мелочи. Будто само состояние моё нагнетало вокруг поле напряжения…
Выпроводив доносчика, Дмитрий попросил разрешения вновь войти и спросил, прямо и едва насмешливо глядя на меня:
– Ваше величество, вы, кажется, говорили, что узнаёте всё благодаря собственной наблюдательности, а не из доносов?
– Вы хотите обвинить меня во лжи? – поинтересовалась я. Да как он посмел явиться и сказать такое! Да как он может так думать, когда Слово Королевы ООССа известно по всем Галактикам – это является одним из основных стержней моего образа! Мне достаточно всего лишь дать СЛОВО, ничего не подписывая, и все будут уверены в том, что я исполню обещанное! Да почему, черти кометные, наши отношения вообще скатились к перепалке!
«Да какие, луны Мирола, отношения?! – перебила я себя. – Я не собиралась и не собираюсь заводить никаких отношений с охранником!» Но… так хочется видеть его… говорить с ним… узнать, что он за человек…
– Вы отдаёте себе отчёт в своём поведении? – холодно добавила я.
Он отвёл взгляд, и на секунду показалось, будто в нём тоже происходит какая-то борьба. Потом вновь устремил на меня:
– Леди Луэлин, – первый раз назвал по имени, – извините меня.
Я посмотрела ему в глаза. Он произнёс это искренне, вне всяких сомнений. Ну нет, не извиню! С самого утра я пыталась выровнять наш разговор, увести его в нормальное русло! А теперь, после всего сказанного, ты ждёшь, что я растаю от одного лишь «извините»?!
– Боитесь испортить карьеру? – усмехнулась я.
– Я не стал бы говорить этого ради карьеры, мэм.
– А мне показалось наоборот, – всё тем же холодным насмешливым тоном ответила я.
Он сверкнул глазами, поклонился и вышел, махнув плащом. Плащи, чёрные с одной стороны и тёмно-синие с другой, с кое-где просвечивающимися золотыми ниточками узоров, положены моей охране по форме, принятой в Королевской Резиденции.
– К вам Пятый Независимый Наблюдатель Дрема.
– Проведите.
Вот так! Только ушёл, и опять вернётся! О, как я над ним поиздеваюсь!
Нет. Пора прекратить это, пока все окружающие не заметили моего странного отношения к новому солдату.
Дмитрий вошёл, полностью взяв себя в руки. Он казался спокойным – по его виду никто не заподозрил бы, какой разговор случился между нами лишь несколько минут назад. Только в глазах появилась неожиданная твёрдость. И я вдруг поняла, что этот человек вызывает у меня самое настоящее уважение…
Однако появление Независимого Наблюдателя не на шутку встревожило. Вероятно, случилось что-то серьёзное, иначе он не пришёл бы лично. Поэтому я выпроводила Дмитрия из кабинета, а по возможности и из головы, внимательно слушая вопрыгнувшего. Он был тоже водолеевцем, но родом не с Дрема, а с Сиура – одной из настолько давних колоний Дрема, что она стала уже вполне самостоятельной планетой.
– Ваше величество, – поклонился, приветствуя лишь «поцелуем» в руку, насколько это возможно при отсутствии губ. – Простите, что так спешу, однако новости у меня слишком важные. Те волнения, которые последнее время будоражат Дрем, за истёкшие сутки переросли в очень опасные. Все военные предприятия опечатаны правительством и заняты какими-то организованными группировками, Независимые Наблюдатели под различными предлогами ограничены в свободе действий, связь Дрема с другими планетами ООССа, в том числе и компьютерно-силовая, строго контролируется, поэтому сообщить вам никто ничего не смог. Мне удалось вырваться лишь благодаря принадлежности к расе и тому, что работал под прикрытием. Судя по всему, они запустили полную систему Собирающих Опознавателей и сейчас отлаживают абсолютный контроль мыслей на планете.
Сиурянин замолчал, я задумалась. Пожалуй, придётся подавлять это уже почти явное восстание. Как же договориться с ними? Не могу же я, в самом деле, выделить им Дрем, если уже сейчас они начинают практически открытые военные действия? И почему так спешат?
Вероятно, лучше всего было бы потянуть время, предоставить им какую-нибудь пустынную планету – интересно, захотят ли обустраивать её, начиная практически с нуля? Хотя, это тоже довольно опасно, тем более, что они требуют незамедлительного ответа и готовы чуть ли не завтра начать переезд. Не нравится мне всё это. Ой, как не нравится! Нет, всё-таки лучше не выпускать их из-под контроля…
Собирающие Опознаватели… Ещё один предмет их психоза. В своё время дремляне не позволили демонтировать их и иногда проверяли готовность. Периодически какой-нибудь лидер пытался снова запустить, но благодаря своевременным донесениям резидентов и Независимых Наблюдателей, представителям Королевского Совета удавалось заглаживать и этот вопрос.