Элен Хайр
Чужой ноутбук
Спустившись в метро, Ник проехал пару остановок, и уже перед тоннелем, где часто на секунду вагоне отключался свет, достал телефон. И тот зазвонил! Дядя, как не вовремя…
– Да?
– Как ты мог меня обокрасть, засранец! Я тебя засажу! Принял, как родного сына! – стало ясно, что дотошность родственника проявила себя раньше, чем Никитос предполагал, и тот обнаружил отсутствующий ноутбук.
– Я не могу сейчас говорить. Тебе придется немного подождать. Постарайся не предпринимать никаких скоропалительных решений, и не делать поспешных выводов. Я позвоню тебе, как освобожусь, – на конце трубки повисла тишина, оглушенный неожиданным тоном голоса племянника, дядя опешил и не находил, что ответить. Дожидаться второго прорыва тирады Никита не стал, отключил звонок и вошел в Интернет.
– Лили, когда погаснет свет, размножь меня.
Когда свет моргнул, Никита быстро сбросил и вывернул двухстороннюю куртку, натянул лицо медицинскую маску от гриппа и темные очки, а на голову – мамин старый парик с прической «каре», который когда-то пришла ей идея купить. На следующей остановке из вагона метро, а затем – и дверей станции стали выходить люди, каждый пятнадцатый из которых выглядел на камерах наблюдения как Никита Разумовский. Еще одним усовершенствованием Лили из-за ее способности к быстрому обучению, стало подключение к камерам наблюдения и замена в режиме онлайн людей на записываемом видео. Технология, воплощенная Некто, была перенята и доработана ею. А поскольку способом контакта с Лили являлся Интернет, Ник смог связываться с ней с любого устройства, с которого была возможность выхода в сеть. Свой телефон он оставил на сидении поезда метрополитена.
Теперь ему нужно место, где доступ к бесплатному вайфаю, без камер внутри, легкой просматриваемостью и вторым выходом. Подходящее кафе оказалось третьим по счету, в которые он заглядывал. Проверив окно в туалете, и убедившись, что оно легко открывается и дает доступ на соседнюю улицу, он угнездился за столиком в самой глубине помещения, и открыл ноутбук. На ноуте уже давно была установлена Лили, и что Некто удастся что-то сделать через него, Ник почти не опасался. По крайней мере, очень надеялся, что у него есть этот шанс.
Лили оказалась не просто очередным пополнением разработок ИИ, а целым шедевром, воплощенным таким гением, как Михей. Получив доступ к серверу Некто, она нашла программу по замене лиц на фотографиях и видео, которой он пользовался. И смогла преобразовать ее. Так же Никита выяснил, как происходило подключение к наружным камерам в городах. Это оказалась еще одна сложная прога, не только позволяющая отслеживать перемещения определенного человека, но и имеющая один доработанный нюанс. Некто смог создать фильтр, который улавливал любые действия насильственного характера, и даже намеки на них. Каждая драка начинала подсвечиваться красным еще в самом начале, когда противники только приближались друг к другу. Программа реагировала на определенные движения, позы – невербальные характеристики тела, говорящие об агрессивном поведении человека, даже повышение тона голоса моментально фиксировалось и анализировалось, как в радиусе нахождения определенного «объекта», так и в масштабах целых городов. Многие преступления с помощью этих технологий можно было бы предотвратить. Но они использовались не во благо. Не секунды ни сомневаясь, Лили и Ник скопировали и это. На то, чтобы эти программы работали, требовались огромные мощности, но Некто нашел выход. Этим же путем воспользовались и Лили с Никитосом. Незаметно подключаясь, как вирус, через компьютеры обычных людей к майнинг фермам, производящим крипто валюту, которую затем стремились продать – программы Некто забирали часть ресурсов на себя, и уходили по сети, стирая за собой следы своего пребывания, и оставались незамеченными.
Этим же способом Ник решил воспользоваться и сейчас. Для его удара по Некто все было готово.
– Лили, – позвал он, когда рабочий стол на ноутбуке загрузился, – для торжества справедливости все настроено?
– Да, – отозвалась ему в наушник Лили механическим голосом.
– Приступай. Запустить программу «Разоблачение».
В поддельных видео Некто содержался определенный код, своеобразная «метка», которую им с Лили все-таки удалось обнаружить. И сейчас ИИ Михея производила поиск всех видео в Интернете, содержащих этот «опознавательный знак». А затем обращала процесс вспять – уничтожала все манипуляции, произведенные Некто, как листок за листком чистят капусту, пока не обнажалась полностью запись в своем изначальном виде оригинала.
Ник очень надеялся, что поддельные видеозаписи, которые создал Некто о нем и маме, постигнет та же участь. Выждав немного времени, заказав, для отвлечения внимания, кофе, и выпив несколько чашек подряд, проверив так же раз сто пятьдесят окно туалета, Никита не выдержал, и полез в дело Краснова. На всех сайтах, где еще были упоминания о нем, и имелся видеофал, уже не Краснов, а какой-то другой мужик бил смертельным ударом по лицу незадачливого выпивоху.
Никита выдохнул. Вдохнул и выдохнул воздух еще раз. Попытался собраться, но руки упорно тряслись и замирали на клавиатуре. А затем все же вбил в поиске через Лили информацию о себе и маме. Пошла загрузка. Ему казалось, что вечность открыла свои врата, стрелки на настенных часах кафе зависли и навсегда прекратили свое движение, замерло время ноутбука. Только люди, по некой непонятной причине, продолжали двигаться, есть, улыбаться, разговаривать друг с другом, заходить и выходить из кафе. Наконец, поиск был закончен. Видео файлов, сфабрикованных некто о Никите и его матери в Интернете не нашлось. Ник просидел в кафе еще два часа. Затем удалил с ноутбука все следы своего «пребывания» в нем, убрал доступ с него к Лили, и направился к дяде. По его предположению, тот должен еще находиться в мастерской, время не доходило и до четырех часов дня.
Толстогуй был на месте, сначала открыв рот для обличительной тирады племяннику, но всмотрелся в его бледное, изможденное, повзрослевшее лицо, и молча недовольно задвинул челюсть обратно. Ник показал ему папки с документами Некто на людей, поддельные видео и их оригиналы, которые хранились на ноутбуке. Извинился, что без спроса взял его. Подумав, и собрав все документы о приемке этого товара в ремонт, они пошли в отделение полиции. Там пробыли до позднего вечера, по несколько кругов рассказывая и показывая разным оперативникам о том, что им удалось узнать. Вначале информация была воспринята с некоторым недоверием, но когда прозвучала фамилия генерала Краснова, процесс пошел быстрее. И ближе к одиннадцати вечера, их отпустили, взяв подписки о невыезде.
Уже за полночь Никита вернулся домой. Шагнув в квартиру, он почувствовал, как пахнет уксусом и зеленью, мама, судя по грохоту, закатывала соленья в банки. Сняв кроссовки, и аккуратно поставив их у стены, чего раньше никогда не делал, он прошел на кухню. Мама в фиолетовом халате с затертыми от времени цветами и паре наспех закрученных бигудей, для придания прическе объема на завтра, крутилась между мойкой и столом, заставленном уже наполовину готовыми, наполовину – пустыми банками.
– Овощей привезла! У бабы Любы в этом году урожай! Мы вдвоем все даже не унесли. Вкусненькое теперь на зиму будет, витамины. Ты как, может к выходным съездишь со мной, остальное заберем? Или как?
– Съездим, давай, – ответил Никита, сев на табуретку и прислонившись головой к стене.
– Да? – недоверчиво спросила мать, уже давно не видевшая такой покладистости от сына, – У тебя нормально всё?
– Всё хорошо. Просто очень устал.
– Замучил Сашка совсем тебя! Завтра позвоню, втык дам! Ему ребенка не доканать давали!
– Все нормально, мы нашли одну вещь, она преступникам принадлежала, в полицию отнесли с ним. Только оттуда иду.
– Ужас какой! А там как? Ужас! И Сашка не позвонил! Я сейчас наберу ему. Не обидели там тебя?
– Нет, просто очень устал.
– Иди, спи, счас я Сашке позвоню…
Никита встал, и медленно побрел по коридору, слыша, как мать испуганно ругает брата, что не сказал ей, и она узнает такие страшные вещи последней, успокаивающее ответное гудение в трубке баритона Толстогуя еще доносились до него, когда практически запнувшись о диван, голова Никиты коснулась подушки, и сознание провалилось в сон.
Прошло несколько дней, из полиции дяде звонили один раз, уточнить какие-то детали по актам приемки ноутбука. Никиту никто больше не беспокоил. Он вернулся к занятиям, стал ходить на лекции. Жизнь возвращалась в свое русло.
– Михей! – худощавый взлохмаченный парень в очках обернулся, прервав разговор с компанией, сгруппировавшейся вокруг него, на лестнице перед входом в институт.
– Привет, Никит! – они пожали руки, подбежавший открыл рот, чтобы что-то произнести, но Михей перебил его, – Да, я помню. Подожди пару минут, сейчас закончу, прогуляемся.
Никита, примостившись на перилах широкой мраморной лестницы, сидел и болтал ногами. Ждать пришлось уже минут около сорока. Наконец, Матвей, распрощавшись с друзьями и, продолжая отдавать последние распоряжения на ходу, бегом спустился к нему.