Эль Бланк
Приманка для спуктума. Инструкция по выживанию на Зогге
Контрактные обязательства
В обязанности приманки входит:
1. Привлекать внимание спуктума.
2. Соответствовать требованиям к внешнему виду и физическому состоянию.
3. Не нарушать субординацию.
4. Не допускать ситуаций, при которых рабочий персонал по добыче ултриза и партнёры по охоте могут попасть в зону восприятия спуктума.
5. Неукоснительно соблюдать правила поведения и безопасности во время охоты.
Скажете: не так много и совсем не обременительно? Согласна. Я в тот момент, когда смотрела в глаза улыбчивому сотруднику, досконально проверившему степень моего соответствия всем требованиям, тоже так думала. И, не медля, поставила подпись на соглашении.
– Замечательно, – скормив терминалу плёнку, фиксирующую моё согласие, пожилой мужчина поворачивает экран так, чтобы я могла его видеть. – Вот это, – указывает на длинный ряд цифр в одном из окошек, от одного взгляда на который у меня брови удивлённо вверх ползут, и я едва справляюсь со сбившимся дыханием, – ваше вознаграждение за выполняемую работу. Эта сумма не зависит от того, сколько после охоты добыто ултриза, но если месторождение оказывается богатым, то и вы получаете дополнительную выплату. За этим следит управляющий. Вы с ним познакомитесь, прилетев на планету. А вот это, – указывает на ещё одну графу с ещё более внушительным числом цифр, – ваша страховая сумма на случай гибели, получателем которой вы можете назначить любого родственника. Вам не трудно сделать это сразу? – пододвигает ко мне ручку.
Киваю, послушно берусь за стилус и без раздумий вписываю имя младшего братика. Ему материальная поддержка больше всего пригодится. Это после рождения альбиносов государство выплачивает матерям пособие на их содержание, и не самое скромное, а детки-меланисты не получают никаких субсидий и до совершеннолетия могут рассчитывать только на то, что им выделяют родители. А это совсем мало.
– Очень хорошо, – радуется моей покладистости служащий. – Здесь, – извлекает из коробки, стоящей рядом с его столом, толстый буклет, торжественно вручая мне в руки, – вся информация, которая вам необходима. Правила, права, обязанности, требования, пояснения. И ещё вам потребуется вот это, – увеличивает число моих трофеев, дополняя их двумя небольшими свитками из тонопласта, стянутыми вместе, и маленькой карточкой-пропуском. – График вашего обучения, план размещения зданий, разрешение находиться на территории комплекса и ключ от выделенной вам комнаты для отдыха. Вы можете в любой момент на некоторое время уехать, например, если вам что-то необходимо в городе, а затем вернуться. В этом вас никто не ограничивает. Единственная просьба – согласовывать подобные выезды с обучающим персоналом и своим ликвидатором. Кстати, ответы на возникающие вопросы вы всегда можете получить от него. Консультируйтесь по любой проблеме, он за вас отвечает, а опека входит в перечень его обязательств по отношению квам. Правда, имейте ввиду, – таинственно приглушает голос, украдкой взглядывая на закрытую дверь, словно опасаясь, что Харт, который остался в коридоре, неожиданно заглянет или подслушает. – Ликвидатор у вас может измениться.
– Вот как? – возникший нюанс меня настораживает.
– Это, конечно, редко происходит, – торопливо поясняет клерк, словно оправдывается. – Но бывает, что приманки гибнут, и ликвидаторы остаются без них, а возвращаться на Цесс, чтобы найти новую, желает не каждый. Всё же это лишнее время, затраты и потеря прибыли из-за вынужденной приостановки добычи. А получаемое вознаграждение – это основное, что удерживает всех, кто прилетает на Зогг. Так что в большинстве своём ликвидаторы предпочитают отнимать приманок друг у друга. И действуют они при этом не всегда корректно.
Вторая часть, касающаяся «отнять», меня почти не обеспокоила: какая разница, с кем работать? Хотя, конечно, Денажу я начала доверять, и он мне симпатичен, не хотелось бы расставаться. К тому же цессянин выглядит в достаточной степени развитым физически, чтобы не позволить кому-либо меня отобрать. А вот первая…
– Харт, – шагая по коридору рядом с новоиспечённым напарником, немедленно приступаю к выяснению. Вводный инструктаж закончился, и я получила разрешение покинуть кабинет. – А сколько времени ты работаешь ликвидатором?
– Год, – спокойно отвечает, не чувствуя в вопросе подвоха.
– И где твоя прежняя приманка? – невольно притормаживаю и останавливаюсь, рассматривая его крупную фигуру, сегодня упакованную в плотный спортивный костюм. Я почему-то думала, что мой новый знакомый первый раз команду набирает.
– Ах вот в чём дело! – Осознав, что меня нет рядом, мужчина оборачивается и возвращается. Кладёт ладони мне на плечи и наклоняется, заглядывая в глаза: – Да, она погибла. Это была роковая случайность. Допущенная ей самой ошибка. Я сделал все, что мог, чтобы спасти девушку, но… – Он хмурится и этим наглядно показывает мне, что к произошедшему он относится отнюдь не равнодушно. – Пойми, от меня во время охоты зависит не так уж и много. Если ты запаникуешь и начнёшь действовать не так, как необходимо, итог будет плачевным. Но ведь ты умеешь себя контролировать, Лила, верно? – с надеждой смотрит.
– Умею, – подтверждаю. Сомневаюсь, что спуктум окажется для меня страшнее Монта. А ведь я с альбиносом почти спокойно разговаривала. – Мне бы только научиться правильно действовать.
– Об этом не беспокойся. – Мои плечи отпускают, но только для того, чтобы привычно приватизировать ладонь и повести за собой. – В этом центре подготовки лучшее оборудование, дающее полный эффект присутствия, и отличные инструкторы. Я поэтому именно сюда тебя и привёз. Так что на Зогг тебя не отпустят, пока не убедятся в том, что ты приобрела все необходимые навыки. А я буду ждать и помогать, потому что нам нужно научиться действовать согласованно.
Харт не обманул. В полученном мной буклете именно это и было прописано:
Обучение
Освоение приманкой навыков, необходимых для выполнения принятых на себя обязательств, осуществляется за счёт и на условиях работодателя.
Ох, какие это условия! Я даже сейчас, вспоминая о четырёх неделях, проведённых в центре, чувствую огромное удовлетворение. Что уж говорить про «тогда»!
Удобные светлые помещения жилого сектора с отдельными комнатами для каждого обучающегося. Великолепные просторы равнин, где можно отдыхать, в своё удовольствие катаясь на хинари. Шикарные тренажёрные залы для поддержания физической формы и отработки согласованности действий. Маленькие тренировочные трубы, заполненные водой. Но самое главное – огромные бассейны, имитирующие океанические глубины Зогга.
Увидев их впервые, я испытала настоящий шок. На Цессе нет крупных водоёмов, лишь небольшие озёрца, где глубина по колено, а с одного берега на другой можно перебраться за две минуты. И это максимум, чем богата наша планета. Именно поэтому, несмотря на то, что видеопрограммы на учебных занятиях неоднократно демонстрировали нам, насколько иначе с этим может обстоять дело на других планетах, осознание того, что подобное реально, приходило с трудом.
Так что первое, чему мне пришлось учиться, – плавать!
– Это не сложно, Лила, – молодая смешливая инструктор показывает, как правильно работать руками. – Вытягиваешь вперёд, ставишь ладони вертикально, складываешь пальцы лопаткой, чтобы площадь соприкосновения была больше, и плавно, широким полукругом ведёшь назад. Ясно?
Стоя по грудь в прохладной воде, я повторяю её движения, стараясь понять принцип и почувствовать все особенности иной среды обитания. Другую плотность, давление, температуру.
– А теперь приседаешь и то же самое делаешь на глубине, – командует девушка.
Послушно выполняю распоряжение, оказываясь с головой в прозрачной жидкости, стремящейся вытолкнуть меня обратно вверх. Пара гребков, и я именно там и оказываюсь. Пробую снова, и опять результат аналогичный.
– Это невозможно, – смеюсь, выплюнув загубный фильтр, дышать через который привыкаю вот уже второй день. – Меня вода не принимает!
– Ерунда! – непререкаемо отрезает тренер. – Пробуй!
Возвращаю фильтр на место и ныряю снова. Раз за разом, глубже, дольше. Меняю положение тела и распрямляю ноги, осознав, что так намного удобнее. Постепенно начинаю работать не только руками, посматривая на инструктора, которая на некотором расстоянии от меня демонстрирует возможности разнообразных вариантов движений.
Через неделю я себя чувствую в воде едва ли не увереннее, чем на суше. И вот тогда начинается самое интересное – работа с интерактивной программой, воспроизводящей Зогг и спуктума.
– Не волнуйся, Лила, всё то, что с тобой сейчас будет происходить, – всего лишь иллюзия. Помни об этом, – уже другой инструктор, совсем серьёзный мужчина, надевает мне на голову не самое простое устройство с отходящими от него и тянущимися к панели трубками. На глаза опускаются плотно прилегающие к коже очки, а на уши – аналогичные наушники, так что я оказываюсь в кромешной тьме и полной тишине. Остаются только тактильные ощущения, и я, чувствуя давление сильных рук мне на плечи, послушно погружаюсь в воду. А через мгновение уже забываю о том, что нахожусь в ограниченном пространстве трубы. Передо мной раскрывается водный простор глубин океана, от красоты и величественности которых перехватывает дыхание. Bay!
С восхищением смотрю на обёмную картинку, возникшую перед моими глазами. Несколько минут мне позволяют это делать, потому что ничего, что свидетельствовало бы о надвигающейся опасности, не происходит. Мирно колышутся водные растения, огибая меня, плавают небольшие юркие создания, кажется, их называют «рыбки», над головой переливается яркими бликами поверхность океана, соприкасающаяся с атмосферой. А потом… потом появляется спуктум. И я впервые вижу, как из простых струй воды, которые почти незаметны в общей массе, вылепляется его массивное, гибкое, призрачное тело. Невероятное ощущение, нереальное зрелище. Страшное, да, но завораживающее. И с каждым новым погружением спуктум оказывается ко мне всё ближе, хоть и не нападает, видимо, тренер таким нехитрым способом даёт мне возможность привыкнуть к присутствию рядом жуткого существа.
А ещё у меня, кроме практических, есть и столь же обязательные теоретические занятия, на которые приходится тратить ничуть не меньше времени.
Представители животного мира Зогга и их повадки. Растительность. Топография дна океана и структура поверхности. Специфика залегания ултриза. Перемещение водных масс и их температурные колебания. Масса новой информации! Но самое главное, что меня интересует больше всего, это, разумеется, сам спуктум.
– Он разумный? – спрашиваю, едва появляется удобная возможность.
– Нет, – отвечает мне наставник. – Явление спуктума нельзя отнести даже к категории «живой», что уж говорить о разумности. Ведь это всего лишь физическое взаимодействие водных течений, турбулентностей, которые принимают нелепые, фантастические формы, кажущиеся нам живыми.
– А что их заставляет становиться такими? – продолжаю расспросы.
– Точно не скажу, этот вопрос исследован крайне мало, – заложив руки за спину, пожилой мужчина принимается размеренно вышагивать по помещению. – На наш взгляд, во всём виновны залежи ултриза, потому что в других районах океана, где их нет, спуктумы никогда не рождаются. Мы считаем, и это вероятнее всего, что именно появление биологических объектов с большой массой рядом с залежами приводит к изменению электромагнитного потенциала минерала, а в результате вода над ним меняет свою структуру, притягиваясь именно к этому, нарушающему сложившуюся стабильность объекту.
– А от чего конкретно гибнут приманки? – проявляю естественное любопытство.
– Смертельные случаи? – переспрашивает наставник. – Безусловно, они связаны с тем, что водные струи излишне сильно скручиваются и сдавливают организм, попавший внутрь такой аномалии, ломая кости и нанося ему травмы, несовместимые с жизнью. Что касается агрессивности и устрашающего облика спуктума, то это в большей степени чисто визуальный эффект, который в значительной мере преувеличивается и усиливается нашим воображением.
– Значит, убить спуктума нельзя? – делаю логический вывод.
– Убить? – наставник останавливается, опирается ладонями на стол и наклоняется ко мне ближе. – Лила, как можно убить то, что не живёт, а только временно существует? Если ты раскрутишь воду в чашке, создав водоворот, а потом заставишь её принять прежнее спокойное состояние, это будет называться «убить»?
Пожимаю плечами, соглашаясь с весомым доводом. Ну а раз так, значит, во-первых, прочь все моральные терзания относительно того, что моя работа помогает кому-то лишать жизни столь экзотичное существо! А во-вторых, нечего пугаться какого-то банального природного явления. Спуктум не страшнее ливня, норовящего смыть настырного археолога с поверхности башни, на которую тот желает подняться. Была однажды у меня такая неприятная ситуация.
Всю следующую неделю я учусь контролировать свои эмоции и адекватно реагировать на приближение чудовища. Не паниковать, правильно рассчитывать скорость его перемещения, оценивать состояние – оказывается, при должном внимании можно понять, насколько он агрессивен и как быстро решит нападать. Кстати, эти самые «агрессия и скорость», как мне пояснили, напрямую зависят от количества органики вблизи залежей. Именно поэтому ни ликвидатор, ни остальные, участвующие в охоте, и не приближаются к месторождению, оставаясь достаточно далеко, а на приманку спуктум сразу не нападает, словно сначала выясняет, насколько велика эта самая масса и требуется ли её ликвидировать.
Разобравшись со спецификой поведения спуктума, я ещё несколько дней трачу на то, чтобы отработать до автоматизма уклонение от зарядов, которыми угощают эфемерного дракона, чтобы разрушить сформированную структуру и вернуть воде нормальное, спокойное состояние.
– Нет, Лила, не так! – раздражённо восклицает Денаж после моего очередного кульбита в воде в попытке избежать попадания под разряд. – Чем ты вообще слушаешь? Я же тебе столько раз говорил! – В голосе сквозит злость. – Если нет возможности подняться вверх, лучше уж уходи вниз, это безопаснее. Но в сторону ни в коем случае! Отражающая волна распространяется именно в этом направлении. А ещё ты делаешь разворот слишком медленно.
Молча выслушиваю нотацию и возвращаюсь на стартовую позицию. Ликвидатору хорошо, у него маска на всё лицо, и это позволяет со мной говорить. А мой загубный фильтр напрочь лишает меня этой возможности. Так что высказать Харту всё, что я думаю о его недовольстве моей неловкостью, я не в состоянии. А хочется. Сам бы попробовал, не имея опоры, быстро извернуться! Сидит себе в засаде и ждёт удобного момента, а я тут на себя удар принимаю! И вообще своей жизнью рискую. Пусть пока и чисто теоретически!
Впрочем, моё возмущение вовсе не означает, что я игнорирую в принципе правильные рекомендации. Больше просто сетую на ту форму, в которую они облекаются.
– Ну, прости, – Харт немедленно извиняется, едва мы заканчиваем, и моя сердитая физиономия появляется над водой. Протягивает руку, чтобы помочь выбраться. – Я же за тебя переживаю, – объясняет свою резкость, набрасывая мне на плечи широкое полотенце, в которое я немедленно заворачиваюсь, и осторожно убирает с лица мокрые, налипшие на него волосы, заглядывая в глаза. – Меньше всего мне хочется, чтобы спуктум тебя убил.
Конечно, ему не хочется. Ведь снова придётся возвращаться на Цесс за новой приманкой.
Отмахиваюсь, выплёвываю фильтр и, оставляя за собой мокрые следы, топаю в раздевалку. Спиной чувствую пристальный взгляд мужчины, но не оборачиваюсь. Пусть почувствует себя виноватым. Полезно.
Вытираюсь, высушиваю волосы и неторопливо натягиваю на себя спортивный костюм. Удобный, мягкий на ощупь и очень приятный к телу, жаль даже, что он у меня единственный, и приобрела я его на свои пока ещё скромные доходы, потому что гонорара во время обучения мне не полагается. Как и любой другой одежды за счёт компании. Всё, что считаю нужным, я должна покупать сама, если есть желание и финансовая возможность. Правда, тратить на это большие средства не вижу никакого смысла. Почему? Да потому, что в воде я провожу куда больше времени, чем на суше.
Кстати, когда я нашла в инструкции список того, что мне требуется для купания, то глазам своим не поверила.
Да и сейчас, хоть и понимаю причины лаконичности составителей инструкции, смотрю на этот скромный перечень с определённой долей иронии:
Экипировка
1. Загубный дыхательный фильтр.
2. Внутриушной односторонний коммуникатор.
Наверное, увидев эту запись, вы скажете: и это всё? Вот-вот. Я тоже поначалу решаю, что имеет место ошибка. Не может быть, чтобы мне полагалось только то, что помогает дышать под водой и слышать команды ликвидатора! Ничего более? А как же купальник? Или гидрокостюм? Не буду же я плавать в открытом океане голышом?!
Немедля отправляюсь требовать объяснений от Харта, благо помню, что он обязан меня просвещать и помогать. Не обнаружив своего ликвидатора в тех местах, где он обычно бывает, стучусь в дверь его комнаты. С минуту прислушиваюсь к непонятным шорохам, а когда, наконец, проём приоткрывается, даже краснею, понимая, что пришла не вовремя. Мужчина раздет, кожа влажная, волосы тоже, а из одежды на нём только полотенце, обёрнутое вокруг бёдер.
– Прости, я помешала? – тактично извиняюсь. – Давай я позже зайду.
– Не страшно, проходи, – коротко оглянувшись назад, мужчина отступает, освобождая проход.
Наверное, было бы правильным всё же уйти, но я слишком сильно желаю прояснить непонятную ситуацию, поэтому послушно шагаю внутрь и останавливаюсь, осматриваясь.
Небольшое светлое помещение, ничем принципиально не отличающееся от того, что выделили мне. Бежевые стены и пол, тёмный потолок со встроенным освещением, большое окно с видом на равнину, лёгкая занавесь, пара маленьких диванчиков, столик, кровать, которую можно убрать в стену, что я и делаю регулярно. А вот Денаж, похоже, ленится, потому как она у него выдвинута, да ещё и не прибрана: одеяло скомкано, простыня тоже, подушка на полу валяется.
Стыдливо отвожу глаза, присаживаясь на тот предмет мягкой мебели, с которого не буду видеть смущающего меня зрелища.
– Ты что-то хотела узнать? – помедлив, Харт опускается рядом на диван, окончательно этим меня шокируя.
– Да, – с усилием встряхиваю своё сознание, заставляя абстрагироваться от окружающей обстановки и его близкого соседства. – Я не понимаю, – раскрываю буклет, показывая странную запись. – Тут опечатка? Вернее, недопечатка?
– Нет, Лила, – мужчина, бросив один-единственный взгляд на запись, вновь сосредотачивается на моём лице. – Тебе действительно ничего больше не нужно. Мало того, наличие одежды на тебе ещё и опасно.
– Не поняла… – хмуро смотрю на полураздетого субъекта, которого его собственный внешний вид, похоже, ничуть не напрягает.
– Что ж тут непонятного? – Денаж пропускает волосы сквозь растопыренные пальцы, и тёмные короткие прядки поднимаются вверх, слипаясь и не желая опадать обратно. Едва удерживаюсь, чтобы не засмеяться, настолько комичным становится его облик. – Работать тебе придётся без одежды.
От подобного заявления вся моя весёлость тут же исчезает бесследно.
– А ничего, что это как бы не слишком прилично? – язвлю, не желая признаваться в том, что сглупила, не прояснив этот момент сразу.
– При чём тут приличия, когда речь идёт о твоей жизни?! – получаю возмущённо-негодующее восклицание в ответ. – Если ты будешь в одежде, спуктум нападёт сразу даже изучать тебя не станет. А это значит, что и у меня времени его убить не останется. Мы столько приманок на этом потеряли!
Теперь его взгляд направлен куда-то в окно, хотя я очень сомневаюсь, что видит он там мирную равнину. Скорее, вспоминает то, что происходило на Зогге. И, похоже, не самые приятные вещи, потому как челюсти брюнета сжаты, а желваки заметно движутся, словно он старательно сдерживает обуревающие его эмоции.
Тут я соображаю, что он тоже свою приманку потерял при не известных мне пока обстоятельствах, и смутное подозрение закрадывается в сознание, а потому не удерживаюсь от вопроса, может, и проявляя бестактность:
– Ты её любил?
Харт как-то странно дёргается, впиваясь в меня пронзительным взором, в котором я вижу смесь изумления и растерянности.
– Кого? – хрипло переспрашивает, словно не понимает.
– Ту девушку, которая погибла, – уточняю максимально мягко, стараясь не обидеть.
– Знаешь, Лила, – цессянин поднимается и, сделав несколько шагов к окну, поворачивается ко мне спиной, – тебя это не касается.
В голосе ни малейшего намёка на негодование, только какая-то обречённость и усталость.
Чувствуя себя виноватой, встаю следом. Несколько секунд колеблюсь, не зная, что предпринять. В итоге подхожу ближе, останавливаясь в шаге от него, и осторожно касаюсь всё ещё влажной кожи на руке.
– Не стоит себя винить, – тихо говорю. – Уверена, ты не виноват…
– Дихол! – внезапно взрывается ликвидатор. Резким движением разворачивается ко мне и, схватив за плечи, одним рывком впечатывает в стену, фиксируя своим телом. – Ты откуда знаешь? Лила! Ну почему ты лезешь туда, куда тебя не просят! – встряхивая за плечи, рычит раздражённо.
– Потому что хочу помочь, – теряюсь от его действий, но позиций не сдаю.
Несколько секунд он мрачно на меня смотрит, не выпуская из захвата. Тяжёлое дыхание заставляет накачанную грудь подниматься, а меня заворожённо за этим наблюдать, потому что смотреть ему в глаза я не рискую. Неожиданно руки соскальзывают с моих плеч, поднимаясь вверх. Сильные пальцы с нажимом пробегают по шее и зарываются в волосы, заставляя опустить голову мужчине на грудь.
От его близости, ощущения голой кожи под щекой сердце заходится в бешеном ритме, но почему-то единственное, чего я сейчас боюсь, это того, что Харт моё состояние заметит.
– Глупая, – шепчет он мне в макушку, прижимая к себе всё сильнее. – Чем тут поможешь?
Теперь только одна ладонь удерживает мою голову, другая жадно скользит по спине, бедру, возвращается обратно и вновь повторяет свой путь. А я и оттолкнуть брюнета не решаюсь, чтобы не обидеть, и продолжения сумасбродных путешествий по моему телу не желаю.
Не знаю, чем бы всё закончилось, но, спасая меня, кардинально меняет ситуацию грохот, раздавшийся со стороны душевой. Что-то, по всей видимости, тяжёлое падает на пол, и этот звук возвращает мужчину в реальность.
Денаж вздрагивает, убирая руки, моментально отступает и столь же непредсказуемо быстро перехватывает моё запястье, утаскивая к двери. По пути притормаживает, подхватывая с дивана оставленную на нём инструкцию. Молча распахивает проём, выставляет мою не сопротивляющуюся тушку в коридор, вручает в руки буклет и тут же исчезает, захлопывая дверь.
Ошарашенно смотрю на наглухо закрытый проём и медленно прихожу в себя.
Ну и ну!
Это я такая дура или ликвидатор у меня ненормальный? В итоге останавливаюсь на том, что частично верны обе позиции. Топаю к себе в комнату, приняв за аксиому, что к Харту без острой необходимости близко подходить не стоит, чтобы не провоцировать. Не только его, но и саму себя, потому как на близость мужского тела моё откликалось очень даже недвусмысленно. А мне с ним отношений иметь нельзя. Впрочем, не только с ним! Я по условиям контракта должна быть свободной, ничем и ни с кем не связанной! Так что прочь всё личное! У нас в перспективе сугубо деловые отношения! Надеюсь, у моего напарника, когда придёт в себя, мнение на сей счёт будет аналогичным.
– Разумеется, Лила, о чём речь? – выдыхает с облегчением Денаж, когда на следующий день я осторожно намекаю ликвидатору на нежелательность подобных действий в будущем. Видимо, боялся, что я его вчерашний поступок расценю как далеко идущие планы, а ведь он всего лишь сорвался. Причём я сама мужчину на это спровоцировала. – Если ты против, никаких проблем. Я и не думал тебя соблазнять, просто перестал себя контролировать, вот и результат – рефлексы сработали. И вообще, когда меня снова занесёт, ты не стесняйся, говори сразу. Напрямую. Можешь ударить, чтобы не забывался, – хитро улыбается и добавляет: – Если получится.
– Тебя ударишь, – показательно-задумчиво тяну, демонстративно пристально осматривая его внушительные габариты. – И вообще я не умею драться. В нашем обучающем центре у девушек не было курса самозащиты, только физическая подготовка.
– А хочешь, я тебя научу? – как-то подозрительно воодушевляется Харт. – Нам всё равно уклонение от луча отрабатывать, заодно и в борьбе потренируешься. Поверь, для этого физическая сила – не самое главное.
– Ну, давай!
Соглашаюсь я потому, что не вижу смысла отказываться. Останься я на Цессе, может, мне подобные навыки и не пригодились бы, но на Зогге… Кто знает, что меня ждёт там, на другой планете, среди цессян, которые, возможно, будут вести себя иначе, ибо свобода, пусть и условная, она в состоянии многое изменить.
О принятом решении я не пожалела. Денаж действительно оказался прекрасным инструктором, который с лёгкостью втолковал мне, что бороться с тем, кто заведомо сильнее, – бессмысленно и глупо. И тактика ведения боя, которую я должна применять, кардинально отличается от манеры «пру напролом», скорее она похожа на «кручусь-верчусь».
Можно сказать, что именно после этих занятий у меня резко пошли вверх успехи в освоении тех навыков, которые требуются для участия в охоте. По крайней мере, выговоры от своего ликвидатора я получать перестала, а в глазах видела одобрение. Иногда появлялось в них и ещё кое-что, но я предпочитала этого не замечать. В конце концов, чему тут удивляться? Он – мужчина, и вид обнажённой девушки, сначала кувыркающейся в воде, а потом выползающей на сушу, ему трудно игнорировать. Физиология цессянского организма – она такая. Коварная. Я вот, например, в Харта не влюблена, а ведь на прикосновения тоже не слишком спокойно реагирую! Но на поводу не иду, потому что прекрасно знаю – это всего лишь инстинкты. Тело своего требует. Подобное совершенно нормально в нашем возрасте.
А ещё я научилась спокойно относиться к своей вынужденной раздетости. И теперь моя позиция в этом вопросе свелась к весьма простому умозаключению: если кого-то подобная экипировка смущает – его проблемы, а я жить хочу! Так что сгинуть в небытии благодаря собственной стеснительности – не мой вариант, однозначно.
Меняю положение тела, потому что лежать на спине устала, переворачиваюсь на бок и удобнее устраиваюсь на мягком ложе, может, и тесноватом, но достаточно удобном для того, чтобы расслабиться после трудного дня. По крайней мере, если попытаться сравнить условия для отдыха в подводном городе и на шаттле, который доставил меня сюда, то преимущество, несомненно, окажется на стороне моего нынешнего места обитания.
Помню я тот перелёт. Узкие тесные коридоры, в которых двое едва-едва могут разойтись, не задев друг друга. Индивидуальные каюты пассажиров крохотные, в них нет ничего, кроме стола и опускающегося поверх него лежака. Соответственно, либо ты ешь, либо спишь. Скомбинировать эти процессы нельзя. Что уж говорить о каких-то иных потребностях?
Честно сказать, после просторных, шикарных помещений обучающего комплекса весьма скромный интерьер космического корабля стал для меня неприятной неожиданностью. И я бы с удовольствием нашла более удобный вариант доставки или доплатила, будь такая возможность, лишь бы две недели, которые заняло путешествие, жить в менее стеснённых условиях. Но, увы, иных вариантов попасть на Зогг нет. И, переворачивая страничку, я вновь в этом убеждаюсь:
