Эжен Марсэль
Лохотрон Мидаса

Глава 2

Я жевала дошик, сидя на колченогом табурете в кухне, и тупила в соцсетях, с раздражением пролистывая истории чьих-то успехов, но залипая на нытье таких же, как я, неудачников. Было лень искать фильм или читать книгу. К чему всё это саморазвитие, если кто-то щелчком может разрушить твою жизнь. Я даже не стала переодеваться, так и сидела в форме курьера, периодически капая на неё соусом, злорадно думая, что эти пятна, скорей всего, не отстираются. Размышлять о будущем и строить планы тоже не хотелось. Болото жалости к себе начало потихоньку затягивать меня в свои вонючие тиски.

Вдруг из прихожей послышался едва уловимый звон, похожий на звук велосипедного клаксона. «Триньк», а потом ещё «триньк, триньк». Я выключила телефон и прислушалась. Тишина. Стало как-то неуютно. В голове зазвучала нагнетающая атмосферу музыка из фильмов ужасов. Я застыла, не зная, что мне делать: пойти посмотреть, что там или не двигаться с места. Внезапно раздался глухой звук, будто что-то упало. Сердце забилось птицей в силках, ладони вспотели. Захотелось спрятаться под стол и сидеть там до рассвета. И снова гнетущая тишина. «Может, всё-таки глянуть одним глазком?»

– Сиди, дура, тебе наверняка почудилось! – звенящим от напряжения голосом сказала моя здравомыслящая личность Людмила.

– А вдруг там что-то интересное? – мечтательно протянула Люся, явно предвкушая что-то необычное.

– Согласна, надо оставаться на месте, – прошептала трусливая Людочка, – во всех фильмах неприятности начинаются после проявления неуместного любопытства.

«Цыц, – приказала я, – ишь, раскудахтались. Сама решу, как мне поступить!» – И на негнущихся ногах медленно пошла в сторону прихожей. После яркого света люминесцентных ламп глаза ничего не различали в темноте. Сердце теперь стучало барабанной дробью, колено заныло с новой силой и, могу поклясться, волосы на руках и давненько не эпилированных ногах встали дыбом. Влажная ладошка сильнее сжала мобильник.

«Телефон! Там же есть фонарик!» – Трясущимися пальцами я попыталась попасть в нужное место. Пока боролась со смартфоном, в воображении возникали сцены из триллеров. «Главный (или не главный) герой долго пытается включить фонарик, чтобы рассмотреть подвал, в который он за каким-то чёртом попёрся. Вот наконец зажигается спасительный луч, и он видит…» – Тут я взвизгнула и зажмурилась от страха, потому что наконец смогла оживить устройство.

По-прежнему тихо. Слышно только моё прерывистое дыхание. Осторожно открыла глаза. Никаких монстров, привидений или маньяков с пилой. Посветила в разные стороны – только привычные предметы. В круг света попала массивная железная вешалка, возле которой на полу валялась сумка и всякая мелочь, вывалившаяся из неё.

«Так вот что наделало столько шума, – выдохнула я и в пару шагов преодолела расстояние до выключателя. – А я уже нафантазировала бог весть чего».

Страх отступил вместе с темнотой, и я со вздохом начала собирать содержимое сумки. «Интересно, как она умудрилась свалиться, и почему молния расстёгнута?» Я всегда проверяю закрыта ли сумка – привычка, выработанная метрополитеном. Зазеваешься и всё, кошелька как не бывало. Тут я увидела лежащий прям под вешалкой тёмно-синий конверт. «А это откуда здесь?»

– Не трогай! – взвизгнула Людочка. – Вдруг там споры сибирской язвы или какой-то другой гадости. Помнишь, недавно мы смотрели об этом репортаж?

– Да кому мы нужны, травить нас таким сложным способом? – насмешливо произнесла Люся и прошептала: – Обязательно посмотри, что там. Вдруг это бесплатная путёвка в кругосветное путешествие.

– Вы обе ошибаетесь, – утвердительно сказала логик Людмила. – Конверт похож на те, что мы каждый день доставляем, то есть доставляли, так что это, скорей всего, деловая корреспонденция. И если глаза меня не обманывают, вон в верхнем углу есть логотип.

«Может, это вообще не мне», – снова прервала я словесную баталию и осторожно взяла в руки конверт.

Он был из плотной матовой бумаги, явно дорогой. На лицевой стороне витиеватым почерком были написаны мои имя и фамилия. Версия о том, что письмо предназначено не мне, отпала. На обратной действительно стоял тиснёный фирменный знак и чуть ниже название «Мидас». Графическая эмблема мне показалась знакомой, только я никак не могла вспомнить, где её видела.

– Открывай, иначе я умру от любопытства!

Я медлила, сама не зная почему.

– Открывай! – три голоса в голове слились в единый призыв, и, поддавшись всеобщему нетерпению, я решительно сломала печать и вытряхнула содержимое конверта на пол.

Разочарованию не было предела, когда увидела, что мне прислал адресант. Не знаю, что я ожидала обнаружить. Что-нибудь волшебное, типа, засушенных лепестков цветика-семицветика. Или действительно путёвку на шикарный лайнер. Или, на худой конец, чек на крупную сумму в заграничной валюте. И вот чего уж я точно не хотела, так того, чтобы личность-умнышка оказалась права. Увы, «добыча» состояла из ещё одного конверта, визитки и небольшого листа бумаги, сложенного пополам. Вдруг меня осенило: «А может, там уведомление от нотариуса, в котором мне сообщают, что я единственная наследница миллионера?»

– С чего бы? – Ехидное замечание прервало поток картинок в голове. – У тебя, кроме мамы, других родственников никогда и не было.

«Может, и есть, просто я о них не знаю, – возразила я. – Уж и помечтать нельзя».

Вздохнув, я встала наконец с пола и побрела обратно на кухню. Поставила чайник на плиту и развернула листок.

«Уважаемая Людмила Владимировна, СОД “Мидас” радо Вам сообщить, что Вы избранная».

Я поморгала и ещё раз перечитала первое предложение. Нет, мне не почудилось, действительно чёрным по белому напечатано «вы избранная». Почему-то в этот момент я ощутила себя ребёнком, получившим письмо из школы чародейства и волшебства.

«Ваша кандидатура была выбрана из десятков тысяч человек, и мы готовы заключить с Вами эксклюзивный договор (экземпляр приложен). Наше предложение действует ровно двадцать четыре часа с момента открытия именного конверта. Надеемся на взаимовыгодное сотрудничество.

С уважением, Исмаилов А. А.»

Я застыла, пытаясь понять, что только что прочитала. Это явно не письмо из Хогвартса. Вместо тысячи вопросов, которые должны были возникнуть в такой момент у любого нормального человека, я сидела и тупила. Из ступора меня вывел свист закипевшего чайника.

– Интересно, а как они собираются отследить, когда ты открыла конверт? – прервав мой паралич мозга, полюбопытствовала Людочка. – За нами что, следят?

«Хороший вопрос, – сказала я, стряхивая оцепенение. – По-моему, это какая-то шутка или развод. Может, меня снимает скрытая камера? Сто процентов, сейчас позвонят в дверь и будут орать: «Вы стали участником передачи “Розыгрыш”!»

Я пошла к входной двери и посмотрела в глазок. На площадке никого. Не стала выключать свет в прихожей на всякий случай. Так спокойнее. «Надо и в комнате включить. Мало ли что», – решила я. Стояла гробовая тишина. Это странно, обычно вечером глуховатая соседка сверху смотрит на полную громкость телевизор до полуночи из-за бессонницы. А со двора часов до одиннадцати слышны голоса и хохот гуляющей молодёжи. Но сегодня ни звука, словно моя квартира укрыта плотным слоем звукоизолирующего материала.

И тут я снова услышала «триньк». Знакомый сигнал доносился теперь с кухни. Залитая светом квартира придала мне храбрости, и я быстрым шагом вернулась к загадочному письму, лежащему на столе. «Триньк, триньк».

«Откуда, чёрт возьми, этот звук!» Мой взгляд упал на смартфон, дисплей которого светился, хотя я к телефону не притрагивалась. На экране вместо привычной заставки красовался запущенный таймер. Он показывал «23:29:40», и последние цифры быстро сменялись в обратном порядке. Вот уже и вместо «29» стало «28». Я в недоумении смотрела, как тают цифры. Растерянность сменилась тревогой: «Как такое возможно? Ведь сейчас телефон даже не подключен к интернету в целях экономии!»

– Вот тебе и ответ: «Ты распечатала конверт почти сорок минут назад», – весело произнесла личность, склонная к приключениям. – У нас осталось двадцать три часа на принятие решения.

– Прежде, чем подписать договор, надо с ним хотя бы ознакомиться, – возразила умная и осторожная личность.

«Это и ежу понятно. С каких пор ты стала изрекать такие банальности?»

– С тех пор, как наша основная и не самая сообразительная личность стала поступать крайне импульсивно и необдуманно. Если бы она не нагрубила клиентке, а ещё раньше…

«Хватит!» – рявкнула я, заставив испуганно всхлипнуть личность и так не особо храбрую.

Я схватила телефон и попыталась отключить таймер, но ничего не вышло. Перезагрузила аппарат, снова провал. В бешенстве я решила сбросить систему до заводских настроек, но в последнюю минуту остановилась.

«Надо перестать паниковать и вести себя как слабоумная. Думай, Мила, думай. Вряд ли люди, приславшие конверт, хотели тебя запугать. Ты, наверное, единственный человек, который так отреагировал на звание избранной. Другие уже бы читали договор и радовались свалившейся удаче. Ты же почти дипломированный юрист и знаешь, что всегда есть варианты. В крайнем случае, ты можешь ничего не подписывать и спокойно жить дальше. Вместо этого ты придумываешь несуществующие проблемы. Неведение – главный союзник страха. Прочти этот дурацкий договор и покончи с неопределённостью!»

– Наконец-то здравая мысль!

«Иди к чёрту», – проворчала я и, глубоко вздохнув, достала документ и погрузилась в чтение.

Договор N6794 от…

– Хм, дата не стоит. Предусмотрительно, – усмехнулась я.

Москва

СОД «Мидас» в лице г.д. Исмаилова А. А., с одной стороны (далее – Сторона №1), и гражданка РФ Сойкина Л.В. (паспортные данные), с другой стороны (далее – Сторона №2),

– Я смотрю, для некоторых закон о защите персональных данных не писан, если писан, то не читан, если читан, то не понят, если понят, то не так! – съязвила Людмила, всегда стоящая на страже закона.

«Не мешай, – отмахнулась я от её занудства, – и не начинай, ладно? Будь другом, дай спокойно почитать».

… заключили договор о нижеследующем:

Сторона №1 обязуется перечислять ежедневно в 00:01 на личный счёт в таком-то банке Стороне №2 1 000 000 (один миллион) рублей в течение 30 (тридцати) календарных дней.

– Ого! Вот это счастье нам привалило! – обрадовалась личность-разгильдяйка. – И на нашей улице перевернулся грузовик с деньгами.

– Да ты погоди хлопать в ладоши, – попыталась приструнить её разумная сестра, – надо сначала узнать, с чего такая честь, и чем нам придётся поступиться ради таких деньжищ.

– Вечно ты всем недовольна! Нет, чтобы хоть раз подумать о хорошем. А то сразу «нам чем-то придётся пожертвовать».

«Согласна с первым оратором, – сказала я. – И всё же, вы можете помолчать? Что-то вы сегодня больно разговорчивые».

Сторона №2, руководствуясь условиями, изложенными в Приложении 1 к данному договору, обязуется тратить ежедневно вышеуказанную сумму в полном объёме.

– И вы говорите, что это не работа мечты? Каждый день получать по ляму и тратить его. Что может быть прекраснее?!

– Например, хорошая работа со стабильным заработком лучше! А это какая-то сомнительная сделка. Я бы поостереглась.

Сторона №1 имеет право контролировать траты Стороны №2 на предмет соответствия всем условиям данного Договора и его приложений.

Сторона №2 имеет право решать, как и на что тратить выделенные денежные средства, в том числе и на благотворительные цели, но не более 10% от ежедневной суммы.

– Да кто в здравом уме целых сто тыщ ежедневно просто так отдаст? Ага, прям разбежались.

– Хм, благотворительность – дело стоящее. Может, этот Мидас не так уж и плох.

– Извините, что вмешиваюсь, – пролепетала трусливая личность. – Деньги, это, конечно, хорошо, и благотворительность – здорово. Но что будет, если мы, например, не сможем потратить целый миллион за день?

– Да как это не сможем? Чего тут мочь? Миллион – это же мелочь: ни квартиру не купить, ни машину приличную. Но трусиха права. Может, можно копить деньжата, то бишь остаток прибавляется к новой сумме? Тогда всё тип-топ, и мы сможем не то что квартиру, а даже дом где-нибудь на Рублёвке купить.

– Что ты мелешь? Написано же русским языком – «тратить в полном объёме». И не называй её трусихой!

«Если бы вы не болтали и не отвлекали меня от чтения, то мы уже бы знали, каковы последствия неисполнения этого пункта договора, а главное, какое нам положено вознаграждение за исполнение!» – уже не на шутку рассердилась я.

Чем дальше я читала документ, тем больше меня одолевали смешанные чувства. Искушение было велико, это факт. Однако, умная личность права: чем же я должна рискнуть ради такого блага? Да и название организации наталкивало на неприятные ассоциации всё сильнее и сильнее. В конце концов, мифический Мидас – царь, если я правильно помню из школьного курса, Фригии кончил весьма плохо, и дар богов – превращать любой предмет в золото прикосновением – обернулся против него.

– Вообще-то, мы – это ты! – обиделась искательница приключений и демонстративно замолкла. – Коллективная тишина в голове подсказала мне, что остальные с ней солидарны.

«Ладно, извините. Вы же знаете, какой сегодня был паршивый день. Я на взводе, а тут ещё этот загадочный договор, который приводит меня в искушение и смятение одновременно. Давайте уже дочитаем и узнаем все условия, а потом вместе обсудим. Хорошо?»

Несколько секунд личности хранили молчание, а потом хором ответили: «Согласны!»

Я пробежала глазами по типовым условиям и, наконец, нашла главный пункт:

Если Сторона №2 выполнит все обязательства согласно данному договору, то Сторона №1 обязуется пополнять банковский счёт Стороны №2 на 1 000 000 (один миллион) рублей ежедневно до момента смерти Стороны №2.

– Здорово же! – не выдержала Люся.

В противном случае, Сторона №2 обязуется отдать Стороне №1 один день из своей жизни.

«По-моему, кто-то пересмотрел Шрека, – пробормотала я. – Довольно странное условие. И формулировка расплывчатая».

– А я считаю, всё предельно ясно, – строгим голосом сказала Людмила, – надо немедленно избавиться от этого документа и забыть, что мы его получали. День из жизни – это слишком высокая цена!

– Не согласна, – взвизгнула Люся, – нужно рискнуть! Уверена, у нас всё получится.

– Ты идиотка? А если и впрямь заберут день нашего рождения?

– Ну и что! Что в этом такого? Мы не родимся, не потеряем маму, не испытаем всех этих горьких чувств. Разве это плохо? А если мы выиграем, то до конца своих дней будем обеспечены. И нам не придётся больше пресмыкаться перед людьми, которые и мизинца нашего не стоят!

Я задумалась. В словах личности-авантюристки был резон.

Договор вступает в силу в 00:01 следующего дня после дня подписания и действует в течение 30 (тридцати) календарных дней.

Основанием для одностороннего расторжения договора является смерть Стороны №2.

«Интересно, зачем нужен такой пункт? И так ясно, что со смертью одной из сторон договор теряет силу».

– Всё. Прочитала? Давай подписывай, и мы с завтрашнего дня начнём прекрасную жизнь, недоступную нам ранее. Первым делом отправимся в самый шикарный СПА-салон, тот, что на Охотном Ряду. Забыла его название…

– Ни в коем случае не подписывай! Мы справимся самостоятельно. Здесь же криминалом за версту несёт. Смерть мамы – горькая утрата, но мы её пережили, и прочие неприятности преодолеем.

«Ага, пережили, как же, – пробормотала я, – если бы это было правдой, то вы бы не появились».

– Хотелось бы прояснить ещё один момент, о котором мы, кажется, забыли, – почти прошептала Людочка, – что за условия в Приложении 1? По-моему, стоит с ними ознакомиться прежде, чем принимать судьбоносное решение.

– Сегодня прямо таки день открытий! Трусиха снова права. Чую, во втором листке самый смак написан.

– Не называй её трусихой!

«И правда, чуть не забыла прочесть приложение. А ещё юристом себя считаю. – Я потянулась к конверту и достала второй лист. – Хитрецы, не скрепили части документов. Рассчитано явно на российского обывателя, который не то что Приложение, сам договор редко читает и подписывает, не глядя».

Первым и, видимо, главным условием было:

1. Запрещается делиться информацией о данном договоре с непосвящёнными третьими лицами любым способом (письменно, устно, жестами).

Чем дальше я читала пункты, тем в большее уныние впадала.

2. Запрещается приобретать недвижимость, транспорт (включая морской и воздушный), предметы искусства и роскоши, ювелирные изделия в собственность как в личную, так и в пользу третьих лиц. Допускается только аренда, за исключением случаев, описанных в пункте 7.

3. Запрещается безвозмездно передавать денежные средства третьим лицам, за исключением благотворительных целей в размере до 10% от ежедневной суммы. Также запрещается просто уничтожать обналиченные денежные средства.

4. Запрещается приобретать билеты на транспортные средства, концерты, спектакли, киносеансы и не пользоваться ими.

5. Запрещается привлекать внимание к своей персоне прессы и лидеров мнений.

6. Запрещается вкладывать деньги в рекламные кампании третьих лиц.

7. Разрешается ежедневно снимать наличные в размере до 10% от суммы и тратить их на чаевые (не более 20% от суммы заказа), оплату такси и общественного транспорта, косметические и прочие процедуры по уходу за лицом и телом.

8. Разрешается оплачивать услуги любых специалистов, кроме указанных в пункте 6, при условии полного использования результатов этих услуг.

9. Деньги, вложенные в депозиты и/или выданные в виде заёма третьим лицам, в расход не засчитываются.

«Да уж, – протянула я, закончив читать, – теперь понятно, чего они миллионами разбрасываются. Такие условия невозможно выполнить».

Личности молчали. Видать, языки отнялись от полученной информации. Умом я понимала, что договор – авантюра, которая для меня может плохо закончиться с вероятностью девяносто девять процентов, но оставшийся процент не давал покоя мятежной русской душе.

– Самым правильным будет отправить эти бумаги в помойку! – Мой голос разума – Людмила – снова заговорила. – Ты же сама видишь, согласиться на условия, значит, подписать себе смертный приговор.

– Да что ты заладила, смерть да смерть. – Люся явно прятала разочарование за раздражением. – Надо подумать хорошо, прежде чем сливать такой шанс в унитаз.

– Чего тут думать-то! Договор не стоит подписывать и точка!

– Извините, что снова вмешиваюсь, – робко перебила их Людочка. – Если не ошибаюсь, до принятия решения у нас осталось чуть меньше двадцати трёх часов. Возможно, стоит отложить дебаты до завтра, а сейчас пойти спать? У Милы был тяжёлый день, ей нужно отдохнуть.

В подтверждение её слов я широко зевнула.

– Трусиха дело говорит. Утро вечера мудренее. Вот кто у нас самый башковитый, а не ты, грымза старая.

– Я не старая! Мне, как и вам, двадцать пять. И не называй её трусихой!!!

«Людочка права. Пойду-ка я баиньки. А завтра на свежую голову и решу, принимать мне предложение "Мидаса" или нет».

Глава 3

Казалось, только легла спать, а уже наступило утро. Лёжа в кровати, думала о сложившейся ситуации с договором. Утро не внесло ясности в сумятицу мыслей, как я надеялась. Все доводы разума были за отказ от сделки, смахивающей на аферу.

– Правильно, Мила. Наконец рассуждения взрослого человека, а не подростка в пубертате.

– Эй, это на кого это ты намекаешь?

– Я не намекаю, не имею такой привычки. Прямо говорю: твоя страсть к нахождению неприятностей на пятую точку, кстати сказать, нашу общую, проявление незрелой личности.

– Ой, а ты у нас, значит, мамочка? Такая вся правильная, серьёзная…

– Да, я такая. Должен же быть кто-то ответственным.

– … И скучная до зубного скрежета.

При упоминании мамы глаза наполнились слезами. «Была бы мамуля жива, на фиг не сдались мне тогда все деньги мира».

– Смотри, что ты наделала, Люся!

– Мила, прости, я не хотела тебя расстроить.

«Ладно, всё нормально. Пойду позавтракаю, что ли. Хватит валяться».

– Может, выйдем прогуляемся? Погода хорошая, – предложила Людочка.

– Нам нужно работу искать! Какие могут быть прогулки? Живо открывай hh.ru.

– Нет, нам надо подписать договор и насладиться жизнью по полной.

«Почему бы и впрямь не прогуляться. В холодильнике шаром покати. Заодно и пирожков в любимой кофейне поём» – украдкой подумала я, но разве можно скрыть мысли от себя самой?

– У нас нет на это денег! Ты вчера из экономии доширак ела, помнишь? А ещё на следующей неделе за квартиру платить и коммуналку…

– Если мы захотим, то сможем обжираться хоть фуа-гра на завтрак!

«Решено! Идём в кофейню. На голодный желудок сложно о чём-то размышлять, особенно, принимать судьбоносное решение».

Я быстро оделась, достала из заначки отложеннные на чёрный день последние пять тысяч и отправилась в любимую кофейню, расположенную в паре кварталов от дома.

От маленького уютного заведения в русском стиле, владельцами которого была пожилая пара, всегда веяло домашним теплом. Иван Иванович и Галина Фёдоровна служили для меня примером идеальных супругов. Казалось, у них одна душа на двоих – так слаженно они жили и работали. Ни разу не слышала от них ни слова упрёка в сторону другого, и звали они друг друга «Галочка» и «Ванюша». Кому-то казалось это смешным и старомодным, а я, глядя на них, мечтала, что когда-нибудь и у меня будет такой Ванюша, относящийся ко мне с нежностью и заботой даже после сорока лет брака.

Я, как обычно, заняла место у окна, украшенного резными ставнями. Мне нравилось рассматривать искусные завитушки уже потемневшего дерева. Вся обстановка в кафе была сделана руками Иван Иваныча – потрясающего мастера, а ажурные занавески и льняные вышитые скатерти – результат таланта Галины Фёдоровны. Также в заведении было много растений, цветущих круглый год. Баристой служил младший сын владельцев – Миша – высокий крупный молодой мужчина лет тридцати, действительно смахивающий на медведя. В его руках кофейные чашечки выглядели игрушечными, такие были у меня в детском кукольном сервизе. К кофе подавали изумительные тающие во рту маленькие пирожные, восхитительно пахнущие пироги и пирожки с начинками на любой взыскательный вкус, и, как дань моде, круассаны.

– Здравствуй, Милочка, – Галина Фёдоровна в униформе кофейни – простое синее платье и кипенно-белый накрахмаленный фартук – подошла принять у меня заказ. Глядя на её лицо, любой бы сказал, что она красиво стареет. – Что-то ты давно к нам не заглядывала.

– Доброе утро! На работе перевели на новую должность, вот и некогда было.

– Как замечательно, деточка, поздравляю от души! – Хозяйка всплеснула руками. – Ванюша! Нашу Милочку повысили, это надо обязательно отметить! Неси фирменные пирожки!

– Что вы, не стоит! – Я покраснела от того, что сказала полуправду. Меня, конечно, повысили, но в данный момент я без пяти минут безработная. – Я капучино выпью и всё.

Мой голос предательски дрогнул, что не укрылось от заботливой Галины Фёдоровны. Она внимательно посмотрела на меня – так умеют только женщины – прирождённые матери – положила блокнот и ручку на стол и мягко спросила:

– Всё хорошо?

Я не ответила, лишь отвела глаза. Рассказать о ситуации я не могла, да и не хотела обременять проблемами чудесную женщину, которая всегда относилась ко мне как к дочери или, скорее, внучке. Сначала такое расположение к моей персоне меня смущало, но потом я привыкла и даже в глубине души радовалась, что кому-то есть дело до меня.

К столику подошёл Иван Иваныч и поставил передо мной большую чашку с ароматным капучино и тарелку с пирожками.

– За счёт заведения, угощайся, милая.

Я решительно запротестовала, но никто не обратил на это внимания, и мне оставалось только сердечно поблагодарить милых стариков за заботу. Звякнул колокольчик входной двери. Перед тем как уйти поприветствовать нового посетителя, Галина Фёдоровна понизила голос и произнесла:

– Я не знаю, что у тебя случилось, девонька, но вижу, ты пытаешься принять сложное решение.

– А как вы…

– Я немало прожила на свете лет и видела множество людей и трагедий. Не в моих правилах давать непрошенные советы, но всё же хочу вот что тебе сказать. «Лучше сделать и пожалеть», тем самым, приобретя опыт, «чем не сделать и пожалеть». Этим правилом я руководствовалась всю жизнь, и оно ни разу меня не подводило.

– Типа: «Всё, что ни случается, к лучшему?» – Я криво улыбнулась.

– Именно. Приятного аппетита!

– Спасибо.

Тут хозяйку позвали, и она, извинившись, ушла.

Я пила кофе с пирожками и рассеянно смотрела в окно. Мне сильно хотелось заключить договор, но что-то меня смущало, и это были не его условия, а нечто другое. Это ощущение раздражало меня, как писк единственного комара в комнате ночью. Чисто машинально я взяла лежавшую рядом ручку и стала чертить на салфетке знак, красовавшийся на документах.

«СОД "Мидас"… Интересно, что значит "СОД"? Знаю про АО, ООО, ИП, но СОД… Никогда не встречала подобной аббревиатуры. Да и о компании с таким названием не слышала, что странно, учитывая, как они разбрасываются деньгами. Ещё и этот смехотворный пункт о дне жизни, который так напугал Людмилу. Она вроде такая взрослая, рассудительная, а верит во всякую сверхъестественную чушь. Ну правда, кто может забрать время? С другой стороны, они же на полном серьёзе выбрали такую неустойку. Стоп. Никогда не слышала о компании "Мидас"! Вот оно!» – Я хлопнула себя по лбу и вслух простонала: «Вот же дура! А ещё адвокатом хотела стать!»

Быстро запихав в рот последний пирожок и залпом допив кофе, я вскочила из-за стола. Прокричала: «Спасибо, было очень вкусно» и побежала со всех ног домой. К ноутбуку.

Я влетела на кухню. Нетерпеливо постукивая пальцами по столу, стала ждать пока старенький комп наконец включится.

– Почему нельзя было в телефоне посмотреть? – шёпотом спросила Людочка.

– Чтобы не тратить драгоценные байты предоплаченного интернета. А здесь мы пользуемся втихаря Wi-Fi соседей, – также тихо пояснила Люся.

– Воровать же нехорошо.

– А что делать? Денег у нас в обрез. Пока.

Я нетерпеливо набрала в строке поиска «Мидас», и это было ошибкой. На меня обрушилась лавина информации о мифологическом царе в разных вариантах легенды.

– Наверное, стоит набрать «СОД Мидас»…

«Сама знаю!» – огрызнулась я и быстро исправила запрос.

Ничего не изменилось. Тогда я попробовала зайти с другого конца: «Исмаилов А. А. г.д. СОД Мидас». Снова провал.

– … и посмотреть не на первых страницах результатов поиска, – закончила свою тираду Людмила.

«Это мысль», – и стала скроллить страницы одну за одной.

Я уже было совсем отчаялась, когда не помню, на какой позиции нашлась небольшая статья: «”Мидас": почему так мало известно о крупнейшей корпорации мира?» Я начала жадно впитывать найденные крохи информации.

«Мало кто слышал из простых обывателей о такой компании как СОД “Мидас”. Между тем, согласно исследованиям нашего специального корреспондента – это одна из крупнейших транснациональных корпораций мира. Где она зарегистрирована, и кто её главный бенефициар, узнать так и не удалось.

Официально компанией управляет некий Исмаилов А. А. О нём известно не намного больше, чем о его месте работы. Аслан Абрамович Исмаилов – выходец из России, мультимиллионер, известен в узких бизнес-кругах, тщательно оберегает личную жизнь. Возглавляемая им корпорация имеет интересы во всех сферах: от добычи золота до туризма.

Доподлинно удалось узнать, что СОД “Мидас” является учредителем нескольких банков, владельцем сети отелей, международной строительной компании, а также совладельцем крупнейшего туристического агентства и сети магазинов одежды. Скорей всего, это лишь верхушка айсберга, и, на самом деле, щупальца корпорации проникли во все сферы деятельности мировой экономики».

«Хмм, значит всё-таки "Мидас" существует, и всё это взаправду». – Сердце бешено колотилось, я стояла на пороге глобальных изменений. Нехотя пришлось признать, что решение принято. Не знаю, когда точно это произошло. Возможно, после совета Галины Фёдоровны, а может, из-за реплики Люси, что если у меня отберут день рождения, то вместе с ним и боль от смерти мамы.

Я потянулась к договору. На мгновение мне померещилось, что бумага, на которой он был напечатан, испускала мягкий едва уловимый свет. Но я больше не боялась перемен. Новая жизнь манила открывающимися возможностями.

– Не делай этого! – истерично заголосила Людмила. – Если тебя не станет, то и мы канем в Лету.

«Ах, вот где собака порылась, – усмехнулась я. – Всё, что тебя волнует – это собственное существование, а вовсе не моё благополучие. Что скажут остальные?»

– Будь осторожна, не наломай дров. Мне страшно, но я с тобой.

– Подписывай! Будет весело, я обещаю!

«Решено!» – Я взяла страницу, где нужно было поставить подпись, и стала искать ручку. «Блин, она, наверное, в сумке вместе с рабочими документами». Пришлось идти искать. Эта маленькая отсрочка почему-то вызвала у меня раздражение. Будто она могла помешать мне стать богатой и счастливой. Наконец пальцы наткнулись на нужный мне предмет, и я с возгласом удовлетворения извлекла ручку из недр сумки. Вернувшись на кухню и помедлив буквально секунду, я решительно расписалась.

И тут начались чудеса.

Из того места, где красовался мой автограф, вырвался сноп ослепительного золотистого света, и мне показалось, что зазвучала песня – «Мы чемпионы». Страницы договора поднялись в воздух и начали таять у меня на глазах. Я, как завороженная, смотрела на происходящее, открыв рот. Вдруг меня как током ударило.

«Эй, – завопила я, – а где мой экземпляр договора? Я хоть недоучившийся, но юрист. И свои права знаю!»

Документ замер на мгновение, а потом раздвоился. Подписанные листы мягко опустились передо мной на стол. Что-то изменилось, помимо моего росчерка, но вот что? Бросив взгляд на шапку соглашения, я поняла, что не так – в правом углу красовалась сегодняшняя дата.

«Так-то лучше, – проворчала я, – и что дальше?»

В дверь позвонили так неожиданно, что я подпрыгнула на стуле. На цыпочках, стараясь даже не дышать, подкралась к двери и заглянула в глазок. На площадке стоял молодой человек, по виду курьер. Видимо, я всё же чем-то выдала себя, потому что парень не стал звонить снова, а громко сказал: «Спецдоставка для Людмилы Владимировны». Я открыла дверь и чуть не расхохоталась: курьер был одет в форму, почти как две капли воды похожую на мою. Только у меня был вышит логотип "Смирновъ-банка" на грудном кармане, а у него не было никаких опознавательных знаков ни на одежде, ни на сумке-планшете. Что, кстати, весьма странно.

– Вы Людмила Владимировна… – парень сверился с заявкой, – Сойкина?