Эдуард Владимирович Парфенов
Ева
– Хорошо! Тогда я принесу ее сюда. А ты будешь отдыхать и слушать.
Филипп устроился на диване, укрылся пледом.
В доме зазвучала музыка. Рыцарь закрыл глаза, но ему не спалось, несмотря на спокойную и убаюкивающую мелодичность. Он улавливал каждую ноту.
– Очень красивая музыка! – сказал восторженно он. – Кто ее сочинил?
– Шостакович, – коротко ответила Ева.
– Я раньше не слышал его, – признался рыцарь.
– Он из другой эпохи, и он русский, – объяснила ему девушка, и стала наигрывать другую музыкальную партию из своего плейлиста.
Ева вспомнила про сухую розу. Достала ее из футляра, и взяла в руку вместе со смычком. Начала играть. Роза быстро ожила, пышно расцвела и даже дала новый росток с маленьким бутоном.
От восторга рыцарю Филиппу стало совсем не до сна. Он, словно завороженный, наблюдал за чудесной игрой девушки.
Их обоих так увлекла музыка, что они не заметили, как на город навалился вечер. Ева услышала, как открывается входная дверь.
− Родители вернулись! – прошептала она своему гостю. – Ты не забыл, что ты студент университета дружбы народов?
Филипп немного напугано мотал головой. Он не мог промолвить ни слова.
Пока родители замешкались на входе, Ева и Филипп спустились в холл.
− Мам, пап, привет! Знакомьтесь, это Филипп! Он студент из Испании.
− Из Каталонии! – гордо поправил ее Филипп.
− А это Наталья Викторовна и Юрий Петрович! Мои мама и папа, − представила она парню своих родителей.
− Хорошо, здравствуй Филипп! − приветливо ответила мама, внимательно разглядев нового знакомого с ног до головы. – Ты гостя хоть угостила чаем?
− Да, мам, я его накормила и развлекла игрой на виолончели.
− Да, ваша дочь чудесно играет! – подтвердил Филипп.
− Неожиданно, − строго буркнул отец, и ушел в другую комнату.
На что сразу отреагировала мама, она незаметно для мужа, махнула на него рукой, улыбнулась.
− Не обращайте внимания, Филипп, Юра всегда был строг. Он мечтал, что его дочь вырастет известной виолончелисткой.
− Ничего страшного, донья Наталья! Мой отец тоже был строг со мной, поэтому я вырос настоящим рыц… мужчиной.
Наталья Викторовна сначала озадачилась таким откровением, но одобрительно кивнула.
− Ладно, мам, нам надо бежать! – прервала их Ева.
− Куда вы на ночь глядя собрались? – удивилась позднему уходу дочери.
Но, Ева, уже была у своей комнаты и, уложив виолончель в футляр, схватила парня за руку.
− Нам надо небольшой концерт устроить за городом.
Крупный инструмент никак не хотел устраиваться на мотоцикле, поэтому Еве пришлось его держать в руках. Филипп не гнал, он вел свой байк аккуратно. У них еще было время до заката.
Когда они приехали на место, стали переодеваться. Филипп закрепил ремнями футляр у себя за спиной.
− А почему ты оставляешь старинную одежду с этой стороны? – поинтересовалась Ева у рыцаря.
Он, не задумываясь, объяснил, седлая коня:
− Если в двадцать первом веке найдут старинную вещь, удивятся, но это не будет чем-то невероятным. Все-таки вещь из прошлого. А представь, если люди обнаружат предметы из будущего? Шок, сенсация на весь мир.
Он, снова подхватил девушку и усадил ее в седло.
− Держись крепче!
Когда Ева открыла глаза, Филипп печально сидел на траве, а перед ним, разлеталась по ветру древесная пыль.
− Что случилось? – тревожно спросила его Ева.
− Виолончель… − он разжал кулак, из которого высыпались остатки коричневой трухи.
Ева тяжело вздохнула.
− Нам все равно нужен мастер Хуан! – вскрикнул Филипп и вскочил. – Быстрее к нему!
Он одним прыжком оседлал Diamante, и практически на скаку подхватил Еву.
Они сбавили темп лишь в городе.
− Ты можешь мне объяснить? – решила узнать Ева причину такой спешки.
− Я знаю где найти дерево для инструментов! Мы соберем людей, которых научит мастер Хуан! Мы вместе сделаем много инструментов.
− Да, может получиться целый оркестр! – разделила с ним его радостную идею Ева.
Через пару часов, перед мастерской Хуана, стояла телега с деревянными заготовками. Ева ждала внутри. Она пыталась разговаривать с мастером, но безуспешно. Единственное, что удалось выяснить, так это где мастер прятал струны. Он их берег как золотой запас. В дальнем чулане, за большим амбарным замком, в старом сундуке. Ева с радостью приняла такой подарок от мастера.
Филипп привел несколько женщин. По их чистым рукам было видно, что они не занимались черной работой, не ковырялись в земле.
− Это ткачи, они могут работать тонко.
Мастер согласился помочь. Он растопил очаг, поставил на огонь котел с клеем.
Дело пошло. Хуан строго следил за каждым движением подмастерьев. Даже иногда забывался и бил по рукам за неточные движения и кривые швы.
За три полных дня получилось собрать несколько виолончелей, лиру и флейту.
Еве и Филиппу приходилось переезжать через лес. За три ночи, принцесса привыкла к этому. Жесткое седло и тряска ее уже не беспокоили. У нее подкашивались ноги от усталости, но, она держалась из последних сил.
Настало время, когда на инструменты нужно было натянуть струны и настроить лады.
Перебрав все мотки, Ева поняла, что струн не хватает, а по толщине и звуку на виолончелях нет самых тонких струн с высокой тональностью. Старые виуэлы были трехструнные.
На поиски самых тонких струн ушел еще один день. Что только не пробовали приспособить, из чего только их не плели. И тетиву, и шелковые нити, но они не подходили. Они были либо слишком слабые, либо их тональность была грубой.
− Да, черт возьми! – вскрикнула Ева в порыве отчаяния от очередной неудачи, и кинула лопнувшую струну в очаг. От резкого движения, на ее лицо упала прядь волос. Она нервно откинула ее, но тут же взяла волосы в руку и прикинула длину.
Недолго размышляя, она отсекла острым ножом приличную прядь, и отдала ее ткачихе.
У них получилось. Из волос принцессы Евы, получились самые тонкие струны, с нужной тональностью.
Настало время испробовать инструменты.
Для того чтобы лучше слышать живую музыку, Филипп и Ева устроились на городской площади.
Ева начала играть. Вместе со смычком в руке она держала розу, которая расцветала жемчужной белизной, а позже и дала новый побег, на котором стал распускаться еще один бутон.
Девушка так прониклась музыкой, что не заметила, как вокруг нее собралась целая толпа. Для нее это было неожиданно, поэтому она на секунду прервалась, перестала играть, испугалась. Но, восторженные горожане, уставшие от страха, подхватили ее и, на руках понесли к главной городской сцене, на которой обычно выступали глашатаи.
Филипп стоял в стороне и смотрел на виолончелистку.
Толпа что-то кричала. Ева не понимала ни слова.
− Играй! – вдруг крикнул ей Филипп.
Как только раздались звуки струн, толпа замолчала.
Почти час публика не отпускала Еву со сцены. Но, все внимание решил принять на себя рыцарь Филипп. Он поднялся к ней, и заявил горожанам, что им нужны музыканты, знающие грамоту. Из толпы вызвались лишь женщина и пара мальчуганов.
Женщина призналась, что втайне от мужа, училась играть на флейте. Мальчишки оказались пажами, что не могло не порадовать Филиппа. Они договорились собраться на репетицию на следующий день.
Черное небо надвигалось на город все ближе. Лязг оружия становился все тише, а воздух становился все тяжелее и ядовитее. Все меньше и меньше воинов света могли оказать сопротивление. Их души пеплом метались над полем битвы.
