Эдуард Тополь
Жгучая тайная страсть. Личный театр Эдуарда Тополя
КЭТТИ (изумленно). Крадут? У императора?
БИСМАРК. Но гости от этого не страдают. Напротив, их порции всегда рассчитаны на обильные остатки в пользу слуг. О, уже утро, вам, наверно, пора…
КЭТТИ. Нет, мне нравится, как вы рассказываете. Расскажите еще. Только правду.
БИСМАРК. В каком смысле?
КЭТТИ. Ну, понимаете… Мой Николя патриот России. Он рассказывает только о ее победах.
БИСМАРК. И правильно делает. Если я рассказываю анекдоты, то не ради унижения России, а лишь для вашего развлечения. Впрочем, больше не буду…
КЭТТИ (игриво). Нет, пожалуйста, дядюшка! Вы же знаете: я люблю вас слушать! Пожалуйста!..
Входят ОРЛОВ и ГАРДЕР.
ОРЛОВ. Друзья, я заработался, а вы заболтались. И мы пропустили завтрак и обед.
ГАРДЕР. Это не страшно. Я могу подать и сюда. Или накрыть на веранде?
КЭТТИ. На веранде, на веранде! С певичкой!
ГАРДЕР (Бисмарку). Только скажите, мсье, что вам угодно из блюд.
БИСМАРК. Как обычно – всё меню!
ГАРДЕР. J'ai compris. Я понял. А какие вина? Французские? Или ваши немецкие?
БИСМАРК. Конечно, французские. Мсье Гардер, запомните: мой немецкий патриотизм кончается на границе моего желудка.
ГАРДЕР. Данке шон. (Уходит)
КЭТТИ. Я переоденусь и приду на веранду. (Уходит)
ОРЛОВ. Барон, месяц назад вы были в Англии, и всех там напугали, сказали: если станете канцлером, то соедините всех немцев в одну империю.
БИСМАРК. Вы и это знаете? Ваши шпионы неплохо работают.
Слуги вкатывают обеденный стол и стулья. В сопровождении ГАРДЕРА официанты приносят невероятное количество еды – супницы, блюда, подносы…
ГАРДЕР (объявляет каждое внесенное блюдо). Устрицы!.. Креветки!.. Суп из фазана!.. Суп из петуха!.. Копченый угорь!.. Холодное мясо!.. Омары!..
БИСМАРК (снимает крышки с супниц, нюхает). Замечательно!.. Аmende!.. (Гардеру) А где вино?
ГАРДЕР. Уже несут. Уже…
Два официанта вкатывают тележку с большими бутылями красного и белого вина. Входит КЭТТИ, теперь она одета к обеду.
БИСМАРК. Отлично! (Нетерпеливо) Садимся! Садимся!
ГАРДЕР. А что прикажете на второе?
БИСМАРК (садясь за стол). Как «что»? Жаркое из зайца. Рагу из баранины. Жульен из птицы. А потом пирожные. Пирожные и шампанское!
БИСМАРК, КЭТТИ и ОРЛОВ садятся за стол.
Официанты разливают по тарелкам суп из супниц. Наливают вино в бокалы.
БИСМАРК (поднимая бокал). Спасибо Тебе, Господи, за этот стол, за эту жизнь, за этих друзей и за эту ужасную, капризную и очаровательную русскую принцессу за моим столом! Аминь!
ОРЛОВ и КЭТТИ. Аминь!
Все трое выпивают.
БИСМАРК. А теперь – в атаку! (Азартно набрасывается на еду, рычит и стонет от удовольствия). О, это вкусно!.. В нашей семье все страшные обжоры! Знаете, я завидую вам, русским!..
КЭТТИ в оторопи и восхищении смотрит, как он ест.
Кэтти, душа моя, попробуйте омара… (Орлову) Да, завидую! Вы собрали самые разные племена – от эскимосов на Севере до черкесов на Кавказе и от поляков до каких-то сибирских племен, которым я и названия не знаю. Всех заставили говорить по-русски и создали огромную империю от Варшавы до Аляски! А мы, немцы, занимаем пол-Европы, а живем в разных странах – во Франции, в Дании, в Австрии, и только часть в Пруссии…
ОРЛОВ. Вот я и говорю: месяц назад вы всю Англию напугали, сказали: если станете канцлером, то соедините всех немцев в одну империю.
БИСМАРК, прервав трапезу, внимательно смотрит на ОРЛОВА. Вытирает салфеткой руки и достает из кармана листок с цветной картой Европы.
БИСМАРК. Вот карта Европы, которую я всегда ношу с собой. Смотрите! (Показывает на карте) Здесь живут немцы. И здесь, и здесь, и здесь… И все врозь, в разных странах. Но если нас соединить, что получится? (Сжав кулак, кладет его на карту) Видите? Очертания немецко-говорящих территорий точно повторяют очертания моего кулака!
КЭТТИ. Вуаля! Дядюшка, у вас огромный кулак!
БИСМАРК. Железный кулак! Германская империя! И я дал бы отрезать себе оба уха ради того… (Складывает карту) Впрочем, не беспокойтесь, наш король никогда не сделает меня канцлером. (Возвращается к еде)
КЭТТИ (после паузы, обменявшись взглядом с Орловым). Дядюшка, неужели социалисты на самом деле так опасны?
БИСМАРК (посмотрев на Кэтти и Орлова). Николай, вы позволите мне объяснить княгине реальную суть конфликта?
ОРЛОВ. Конечно, пожалуйста…
КЭТТИ (с обидой, Бисмарку). Попробуйте! Я блондинка, но вдруг не дура?
БИСМАРК (снова вытирая руки салфеткой). Хорошо, мон ами. Слушайте. Мы, немцы, тоже любим заниматься любовью. И – поверьте! – умеем это делать не хуже, а даже лучше многих. Отчего население Пруссии постоянно растет и дает все больше рекрутов. Поэтому король и мой друг военный министр решили срок военной службы для молодежи слегка увеличить с тем, чтобы пожилые люди вообще от службы освободились. Как вы считаете, это логично?
КЭТТИ (посмотрев на Орлова). Н-ну, да…
БИСМАРК. Но если численность войск увеличивается, то и расходы на армию, так?
КЭТТИ. Да, дядюшка.
БИСМАРК. Гуд! Однако социалисты, которых в нашем парламенте теперь большинство, грозят вообще не дать на армию никаких денег. Понимаете? Голосование будет вот-вот, в сентябре, и, если это случится, что сделает король?
КЭТТИ. Я… я не знаю…
ОРЛОВ. Князь Горчаков, зная вашего Вильгельма, полагает, что он сгоряча отречется от власти.
БИСМАРК. Вот именно! И этим подаст пример всем социалистам от Лондона до Москвы! Они решат, что таким образом могут избавиться от всех монархов!
КЭТТИ. А вы монархист?
БИСМАРК. До мозга костей! А всех социалистов я бы изжарил, как баранов! (Принимается за баранину с такой яростью, что слышен хруст костей)
КЭТТИ с восхищением смотрит, как он ест.
Входит АВТОР с новой книгой.
АВТОР (читает). “He ate in order: cold meat, soup, eels, prawns, lobster…» (Спохватывается) Извините… «Он ест все подряд: холодное мясо, суп, угри, креветки, омары, сырокопченую ветчину, жареное мясо и пудинг. Ветчина была его излюбленным блюдом…»
БИСМАРК (перебив Автора, Орлову и Кэтти). Я могу есть угрей хоть каждый день, я даже предпочитаю их форели! (Поглощая еду) Вообще, если бы в Пруссии появилось много таких обжор, как я, наше государство не смогло бы существовать. Я был бы вынужден эмигрировать. (Автору, который собирается снова читать по книге) Хватит цитат, ты портишь мне аппетит.
АВТОР обижено уходит.
КЭТТИ. Кто этот человек? По-моему, он обиделся?
БИСМАРК. Ничего… Кстати, в Петербурге я брал уроки русского у одного студента. Он замечательный учитель, но даже он не смог объяснить мне это понятие. Почему в ста разных случаях вы говорите это слово? «Я вас обидел?» – «Ничего». «Вы проголодались?» – «Ничего». «Как вы живете?» – «Ничего». Но ведь «ничего» – это ничего, nothing!
КЭТТИ и ОРЛОВ смеются.
Кэтти, вы спрашивали, понравилось ли мне в России? Смотрите… (Снимает с руки перстень) Этот перстень я сделал в Петербурге. И на нем выгравировал – читайте, князь! (Подает перстень Орлову).
ОРЛОВ (читает). «НИЧЕГО». (Передает перстень Кэтти)
КЭТТИ. Да, здесь по-русски написано: «Ничего».
БИСМАРК. Это моя память о России. Когда дела идут хуже некуда или настроение швах, я смотрю на этот перстень и думаю: ничего, в России миллионы людей и хуже живут… Ваше здоровье! (Пьет вино)
КЭТТИ (со смехом). Все-таки, дядюшка, мне кажется, что даже для немца вы поглощаете слишком много вина и пищи.
БИСМАРК. Княгиня, по сравнению с вашей царской кровью я бурш, простолюдин. Мои предки пришли на Эльбу всего четыреста лет назад. Пищей я подавляю свое плебейской вожделение.
ОРЛОВ (с улыбкой). Но пища производит в организме энергию, которая…
БИСМАРК. Правильно! Воспламеняет эрекцию и вожделение! И поэтому их нужно заливать чем? (Жадно пьет полный бокал вина).
Входят ПЕВИЦА с легкомысленным пером в шляпке и ГАРДЕР с письмом в руках.
ГАРДЕР. Господа, сегодня у нас певица из Парижа от самого мсье Бомарше! (Подает Орлову письмо). А вам, князь, письмо.
Вступает музыка. ПЕВИЦА идет по сцене, поет.
ПЕВИЦА.
Хотел бы я вино с любовью
Смешать, чтоб жизнь была полна;
Но, говорят, вредит здоровью
Избыток страсти и вина.
Советам мудрости внимая,
Я рассудил без дальних слов:
Прощай вино – в начале мая,
А в октябре – прощай любовь!
ОРЛОВ открывает письмо. БИСМАРК пьет вино. КЭТТИ слушает певичку.
ОРЛОВ (читая письмо, Бисмарку). Барон, вы знаете, что творится в Берлине?
БИСМАРК (отмахнувшись). Нет, я забыл о политике и не читаю газет.
ПЕВИЦА (поет).
В весенний день моя свобода
Была Жаннетте отдана;
Я ей поддался – и полгода
Меня дурачила она!
Кокетке все припоминая,
Я в сентябре уж был готов…
Прощай вино – в начале мая,
А в октябре – прощай любовь!
ОРЛОВ (Бисмарку). А зря. Конфликт вашего короля и социалистов дошел до кризиса.
БИСМАРК (глядя на Кэтти). Надеюсь, меня все-таки не затребуют в Берлин.
ПЕВИЦА (подходит к столу, поет Бисмарку).
Так я дошел бы до могилы…
Но есть волшебница: она
Крепчайший спирт лишает силы
И охмеляет без вина.
Захочет – я могу забыться;
Смешать все дни в календаре:
Весной – бесчувственно напиться
И быть влюбленным в декабре!
ОРЛОВ (Бисмарку). Напрасно надеетесь. Князь Горчаков полагает… Вы доверяете мнению князя?
БИСМАРК (усмехнувшись). Еще бы! Он остроумный оратор и любит блеснуть этим перед иностранными дипломатами. Я часто часами слушал его назидательные речи.
КЭТТИ невольно хмыкает.
ОРЛОВ (Бисмарку). Это насмешка? Не забывайте, что Горчаков мой шеф.
БИСМАРК. Именно потому я и рассыпаю ему комплименты.
ОРЛОВ. Насколько я знаю, он к вам тоже хорошо относится.
Оба хохочут. КЭТТИ улыбается.
ОРЛОВ (Бисмарку, понизив голос). Наша миссия в Берлине сообщает, что ваши акции там поднялись. Советники твердят Вильгельму, что только вы способны укротить социалистов.
БИСМАРК (кивнув на письмо в руках у Орлова). Это Горчаков вам написал?
ПЕВИЦА (поет Бисмарку, стреляя глазами в Кэтти).
Красотой одной богата,
Чем Жаннетта виновата,
Что не нужны ей шелка?
У нее в одной рубашке
Грудь свежа и высока.
Взбить все локоны бедняжки
Так и тянется рука…
БИСМАРК, усмехнувшись, подбрасывает в руке серебряный франк и кладет
ПЕВИЦЕ в поясной кошель. ПЕВИЦА уходит.
ОРЛОВ (Бисмарку). Я уверен, что не сегодня-завтра вас все-таки вызовут в Берлин и назначат министром-президентом.
БИСМАРК. Надеюсь, не этому обстоятельству я обязан нашей здешней встрече?
ОРЛОВ (вспыхнув, гневно встает). Сударь, не хотите ли вы сказать, что канцлер Горчаков послал меня сюда сблизиться с вами в перспективе вашего назначения?
БИСМАРК. Нет, дорогой. Остыньте. Я хочу сказать, что благодаря нашей встрече я помолодел лет на двести. И если я обязан этим Горчакову, то передайте ему, что в случае моего назначения канцлером Пруссии за мной не застоится.
ОРЛОВ (вздохнув и выпустив гнев). Н-да… Теперь я понимаю лорда Дизраэли…
БИСМАРК. А чем вас пленил этот британский еврей?
Из кулисы выходит АВТОР, укоризненно смотрит на БИСМАРКА.
(Автору) Что я такого сказал? Только в Англии могут еврея сделать лордом и министром! Правда, единожды.
АВТОР (в зал). Это в то время. А в наше Доминик Рааб, потомок немецких евреев, стал первым министром и заместителем Бориса Джонсона.
АВТОР уходит.
ОРЛОВ. Дизраэли сказал, что вас следует опасаться.
БИСМАРК. Почему?
ОРЛОВ. Потому что вы говорите то, что думаете. Спасибо за ужин. Приятного вечера. Пойдем, мон ами. (Уходит с Кэтти)
Гаснет свет. Сидя на за столом, Бисмарк зажигает свечу.
Входит АВТОР.
АВТОР. Герр Бисмарк, только что вы, практически, сами сказали, что Орловых вам подослал русский канцлер.
БИСМАРК. Да, вы же слышали: я всегда говорю то, что думаю.
АВТОР. И за это вы уже пообещали ему какие-то преференции.
БИСМАРК. Сразу видно, вы не политик – ничего не поняли. Князь Горчаков – визирь у вашего императора Александра, так? А император – племянник нашему королю Вильгельму, так? Значит, теперь я могу отдыхать – как только Орлов передаст Горчакову мое обещание, Александр сделает все, чтобы дядя Вили сделал меня своим канцлером. Извини, мне нужно написать жене.
АВТОР уходит.
БИСМАРК задумчиво крутит в руке перо.
Французы, конечно, перлюстрируют почту. И значит… (Пишет) «Майн либэ Иоганна! С тех пор, как приехали Орловы, я живу с ними словно мы совершенно одни на этой земле, и чуточку влюбился в эту хорошенькую госпожу. Я совершенно забыл о политике, не читаю газет и надеюсь, что меня не затребуют в Берлин…»
Вбегает КЭТТИ.
КЭТТИ. Дядюшка, мы уезжаем!
БИСМАРК. Куда?
КЭТТИ. Николя решил совершить путешествие по югу Франции.
БИСМАРК. Когда?
КЭТТИ. Завтра же утром. (Плачет) Он уже заказал карету…
БИСМАРК (подходит к ней, гладит по голове). Это я виноват. Сказал, что думал…
КЭТТИ (срываясь в истерику). Да! Вы! Вы виноваты во всем! (С неожиданной яростью лупит его своими кулачками по мощной груди). Вы! Вы!..
БИСМАРК. Что с вами? Что случилось?
КЭТТИ (со слезами). Где?.. Где вы были?.. Где вы были год назад, когда я была свободна?!
БИСМАРК. Но я женат, у меня два сына и дочь вашего возраста.
Рыдая и закрыв лицо руками, КЭТТИ убегает.
БИСМАРК смотрит ей вслед.
Слуги уносят стол, стулья, посуду.
Сев на лежак, БИСМАРК закуривает трубку и продолжает писать.
«Она немного эксцентрична, в духе своих соотечественниц, но культурна и цивилизована в силу своего франко-немецкого воспитания. Они задумали путешествие по югу Франции, и я хочу поехать с ними. Я же никогда не был в Провансе…» (Уходит)
Яркий солнечный свет.
Входят ОРЛОВ и КЭТТИ. КЭТТИ в открытом летнем сарафане. ОРЛОВ одет по-дорожному, с путеводителем в руке.
КЭТТИ (восторженно озираясь). Боже мой! Оливковые рощи!
ОРЛОВ. В путеводителе сказано, что лавандовые долины простираются от Valreas до Vaison-la-Romaine…
КЭТТИ. Да, запах лаванды! Просто голова кружится!
ОРЛОВ. Не спеши. Барон отстал в своей карете.
КЭТТИ. А почему ты разрешил ему ехать с нами?
ОРЛОВ. А как я мог отказать? Его вот-вот назначат канцлером Пруссии! В интересах России мы обязаны сблизиться с ним.
КЭТТИ (изумленно). Как ты сказал? Сблизиться?
Входит БИСМАРК с бутылью вина.
БИСМАРК (Ставит бутыль на лежак, достает из карманов две кружки) Это молодое вино местных виноделов, купил прямо из-под пресса! (Наливает вино в кружки) Солнце и вино – вот и все, что нужно мужчине! Прошу! (Подает кружки Кэтти и Орлову, сам пьет из бутыли)
ОРЛОВ (выпив). Если вы станете прусским премьер-министром, вы и вправду начнете войну с Данией и Францией за немецкие княжества?
БИСМАРК (выпив полбутыли). Уф!.. Ни в коем случае! Успокойте Горчакова! Пруссия первой никогда ни на кого не нападет!
ОРЛОВ. А как же вы присоедините французских и датских немцев?
БИСМАРК. Дорогой мой! Любой народ очень легко склонить на войну, но освободительную. Понимаете? Выиграть войну можно только, когда на вас нападают…
КЭТТИ. Мужчины, сколько можно о политике? Мы под лазурным небом Arles!
БИСМАРК. И правда! Коля, выпьем за нашу Кэтти! Она хоть и русская, но французского в ней больше, чем во всей Франции! За вас, княгиня моей души!
КЭТТИ смотрит на БИСМАРКА, БИСМАРК с невинным видом пьет из бутыли.
ОРЛОВ (читает в путеводителе). В Arles самые знаменитые бои быков.
БИСМАРК. Прекрасно! Идем на быков!
КЭТТИ. Нет, я боюсь…
БИСМАРК (тянет ее за руку). Кэтти, вы не имеете права трусить! Ваши великие предки сражались с монголами! Садитесь! (Усаживает Кэтти на лежак и садится рядом, ставит в ноги бутыль с вином) Князь, садитесь и вы, сейчас начнется бой!
ОРЛОВ садится по другую сторону от КЭТТИ.
Испанская музыка, гонг, рев и крики испанских зрителей. Радиокомментатор испанской скороговоркой сопровождает атаку быка на тореадора.
КЭТТИ хватает за руки БИСМАРКА и ОРЛОВА, сидящих по обе стороны от нее.
КЭТТИ. Ой! Он летит на нас! Я боюсь! (Визжит от страха и восторга и сучит ногами) Ой, бык его затопчет!
Входит ТОРГОВЕЦ с тележкой сувениров – кораллы, ракушки, бусы и т. п.
ТОРГОВЕЦ. Сувениры Прованса! Сувениры Прованса!
КЭТТИ. Сюда! Сюда, мсье!
ОРЛОВ. Зачем тебе эта дешевка?
КЭТТИ (подбегает к тележке). А я хочу! (Выбирает агатовый брелок для часов. Торговцу). Мсье, вы можете выгравировать здесь мое имя?
ТОРГОВЕЦ. Легко! (Достает гравировальный штихель) Как вас зовут, принцесса?
КЭТТИ. Кэтти, мсье. Диктую: С-a-t-h-i… (следит за гравировкой, Орлову) Николя, пожалуйста, расплатись.
ТОРГОВЕЦ (подавая Кэтти брелок с гравировкой). Прошу, мадмуазель.
КЭТТИ (поправляет). Мадам! Я мадам, мсье!
ОРЛОВ расплачивается с ТОРГОВЦЕМ, КЭТТИ подает брелок БИСМАРКУ.
ТОРГОВЕЦ уходит.
Дядюшка, это вам. На память.
БИСМАРК. На память? Вы со мной прощаетесь?
КЭТТИ. Еще нет. Но Николя считает, что вас вот-вот затребуют в Берлин.
БИСМАРК (достав свои тяжелые часы на цепочке, пристегивает к ним брелок). Мерси. Уверяю вас, этот брелок будет со мной всегда, даже на том свете.
ОРЛОВ (глядя в путеводитель). Я предлагаю ночевать в Авиньоне.
КЭТТИ. А я вижу виадук! Это какой-то знаменитый! Только я забыла название…
БИСМАРК. Это Понт-дю-Гар, мост через речку Гар. Был построен во времена Римской империи, за девятнадцать лет до рождения Христа, как часть сорокакилометрового водопровода. Снабжал водой Авиньон и все соседние города.
КЭТТИ. Обожаю умных мужчин! Я хочу туда!
ОРЛОВ (удивленно). На виадук?
КЭТТИ. Конечно! Ты же знаешь, как я люблю лазать по горам! Дядюшка, знаете почему? Когда я стою на вершине скалы, у меня такое чувство, что вся земля подо мной – корабль! (Раскинув руки) А я капитан и лечу по вселенной! Я капитан Земли! Дядюшка, вы проводите меня наверх? Ich bitte dich sehr! Пожалуйста!
БИСМАРК вопросительно смотрит на ОРЛОВА. ОРЛОВ пожимает плечами и уходит. КЭТТИ кричит ему вслед.
Мон ами, мы скоро вернемся!.. (Бисмарку) Пошли! Откуда вы все знаете?
БИСМАРК (на ходу, двигаясь к авансцене). Что именно?
КЭТТИ. Ну, про этот виадук… Уф… (становится на лежак) Тут высоко…
БИСМАРК. Про виадук я вчера прочел в путеводителе.
КЭТТИ (Покачнувшись на лежаке) Держите меня!
БИСМАРК обнимает КЭТТИ, прижимает к себе, целует в губы.
КЭТТИ обмирает от этого поцелуя, обнимает БИСМАРКА руками и ногами… БИСМАРК опускается с ней на землю…
КЭТТИ, опомнившись, яростно сопротивляется попыткам БИСМАРКА овладеть ею.
Нет! Ни за что! Нет! Нет!
БИСМАРК (продолжая целовать ее). Да! Si! Я люблю тебя! Je t'aime! Да! Ich liebe dich! Ja! I love you!
КЭТТИ. Нет! Я не могу! Я княгиня! Перестаньте! Мне больно…
БИСМАРК выпускает КЭТТИ и откатывается на спину, раскинув руки.
(Поднимаясь) Извините. Я княгиня, я не могу…
БИСМАРК. Конечно. Я же плебей.
КЭТТИ. При чем тут?.. (Пытается заглянуть через свое плечо, трогает его рукой. На руке – кровь). Вы меня так придавили… У меня спина оцарапана. Что мы скажем Николя?
БИСМАРК. Что вы упали со скалы, и «дядюшка» чудом спас «племянницу».
КЭТТИ. Хм! И много у вас таких племянниц?
БИСМАРК вскакивает, берет КЭТТИ за плечи и поворачивает к себе.
БИСМАРК. Кэтти, вы единственная! И я люблю вас так, что готов съесть!
КЭТТИ. И я вас. Это ужасно… (Кулачками снова колотит его по груди) Ужасно! Ужасно! Я вас обожаю!.. (Поднимает с земли веточку оливкового дерева) Вот! Держите!
БИСМАРК. Что это?
КЭТТИ. Оливковая ветка, которая оцарапала мне спину. Вам на память о Понт-дю-Гар! (Бежит к кулисе) Николя! Николя!
Входит АВТОР с книгой в руке.
АВТОР (читает). «Княгине было двадцать два года, и она была завораживающе красива. Воспитанная во Франции, она свободно говорила по-французски, по-английски и по-немецки, и плохо по-русски. Ее отношения с Бисмарком развивались стремительно и, хотя у нас очень скудная информация, кажется, они зашли за формальные курортные рамки» Werner Richter, «Bismarck». Лондонское издание. (Уходит)
Входит ОРЛОВ. БИСМАРК идет к нему.
БИСМАРК. Николай, я очень виноват перед вами…
ОРЛОВ (глядя на Кэтти). Что случилось?
БИСМАРК. Там, наверху, ваша княгиня оступилась на «живом» камне и заколебалась на краю обрыва. В ту же секунду я шагнул к ней и, обхватив рукой, спрыгнул в сухой канал глубиной в пять футов. В результате я, конечно, спас ее от увечий, но не уберег от синяков и царапин. Велите меня казнить.
ОРЛОВ (переводя взгляд с Кэтти на Бисмарка и снова на Кэтти). Катарина, я вижу, вы в своем безрассудстве можете и жизни лишиться.
КЭТТИ независимо поводит плечиком и отворачивается.
Всё, мон амур! Путешествие окончено. Мы едем в Женеву.
КЭТТИ (бросив взгляд на Бисмарка). А я поеду к маменьке в Фонтебло.
ОРЛОВ (Бисмарку, сухо). Извините, барон. Служба требует моего присутствия в Женеве. (Церемонно) Адьё, мсье!
БИМАРК (глядя на Кэтти). До свидания.
ОРЛОВ берет КЭТТИ под руку, оба уходят.
БИСМАРК смотрит им вслед. Прячет в портсигар оливковую веточку.
Входит АВТОР.
АВТОР (Бисмарку). И после этого вы говорите, что у вас были платонические отношения?
БИСМАРК. Конечно. А что вы хотите, чтобы я сказал своей жене, детям и биографам? Вы же видели – у нее вся спина оцарапана.
АВТОР. Это случилось 14 сентября 1862 года в Авиньоне. А два дня спустя вы уже были в Фонтебло, под Парижем. Каким образом? Там расстояние – почти семьсот километров!
БИСМАРК. Вы сами слышали. Она сказала, что поедет к маменьке.
АВТОР. И вы помчались туда? К ее родителям? Зачем?
БИСМАРК. Вы же читали мою биографию у Людвига. Он написал, что я поехал в Фонтебло, «чтобы засвидетельствовать свое почтение княгине Трубецкой и воочию увидеть леса и парки, среди которых росла Кэтти».
АВТОР. И я должен поверить в эту херню? После того, что только что увидел?
Входит МАТЬ Кэтти.
БИСМАРК (Автору). Извини, это мать Кэтти. (Матери Кэтти). Княгиня, простите за беспокойство. Я Отто фон Бисмарк, прусский посланник в Париже. В Биаррице имел счастье познакомиться с вашей дочерью. И теперь, проезжая мимо Фонтебло, решил засвидетельствовать вам свое почтение и воочию увидеть леса и парки, среди которых она росла.
МАТЬ КЭТТИ. Ах, мсье, как это мило с вашей стороны! Вы же были посланником в Петербурге, не так ли?
БИСМАРК. Да, имел такое счастье…
МАТЬ КЭТТИ. Кэтти мне телеграфировала: она приедет поездом завтра или послезавтра. Но вы не расстраивайтесь, у нас огромный замок, мы отведем вам покои, и вы дождетесь ее.
БИСМАРК (оглядываясь по сторонам). У вас тут прекрасно!
МАТЬ КЭТТИ. Спасибо. Это замок 17-го века. А вы знаете такого русского писателя – Тургенев?
БИСМАРК. Слышал. Кажется, он живет в Париже с цыганской певицей… как ее?
МАТЬ КЭТТИ. С Полиной Виардо. Но свой роман «Накануне» он написал здесь, у нас. Так что оставайтесь, мы любим гостей! Кстати, вы видели вечерние газеты? В Берлине ваш парламент заблокировал военный бюджет, все министры подали в отставку, король собирается отречься от власти.
Вбегает СЛУГА в камзоле. Он бежит с телеграммой в руке.
МАТЬ КЭТТИ (недовольно). В чем дело, Франсуа?
СЛУГА. Депеша мсье Бисмарку! От ихнего короля! (Бисмарку) Мсье, вас требуют в Берлин, срочно!
Затемнение. Грохот поезда. Через сцену проходит КОНДУКТОР с колокольчиком.
КОНДУКТОР. Поезд «Париж-Берлин» прибывает на станцию Бабельсберг. Стоянка четыре минуты. Справа от станции замок короля Вильгельма Прусского.
Входят КОРОЛЬ ВИЛЬГЕЛЬМ и БИСМАРК.
65-летний Вильгельм в военном мундире. 47-летний Бисмарк «статный, здоровый и загорелый, как человек, проехавший через пустыню на верблюде» (Эмиль Людвиг)
КОРОЛЬ (почти истерично). Я не хочу править! Точнее: я не хочу править, если из-за парламента я не могу действовать так, чтобы я мог отвечать за это перед Богом, своей совестью и подданными! И у меня уже нет министров, готовых руководить страной, не заставляя меня подчиняться парламенту. Поэтому я решил отречься от престола. Вот… (Подает Бисмарку бумаги) Это акт об отречении.
БИСМАРК. Ваше величество! Как Вам известно, я еще с мая готов вступить в ваши союзники и создать другой кабинет министров.
КОРОЛЬ (возбужденно). И, вообще, где сказано, что только правительство должно идти на уступки парламенту, а наоборот – никогда? Палата представителей урезала бюджет, а верхняя палата вообще отклонила бюджет en bloc, в целом! Понимаете, они, вообще!, оставили армию без денег! Боже, была ли совершена когда-либо большая гнусность с целью осрамить правительство?!
БИСМАРК. Ваше величество, сейчас речь идет не о политесе, а о том, быть у нас королевской власти или власть перейдет к социалистам. Последнее следует предотвратить во что бы то ни стало, хотя бы даже на некоторый период установив диктатуру!
КОРОЛЬ (удивленно). Установить диктатуру? Вы уверены?
БИСМАРК. Да, ваше величество. Я абсолютно уверен!
КОРОЛЬ. Гм… (одернув на себе свой военный мундир) И, если я назначу вас министром-президентом, вы будете выступать в защиту моих указов?
БИСМАРК. Конечно, ваше величество.
КОРОЛЬ. Даже если большинство парламента будет против?
БИСМАРК. Я скорей погибну вместе с вами, нежели оставлю ваше величество на произвол судьбы в борьбе с социалистами.
КОРОЛЬ. Так вы не демократ?
БИСМАРК. Я и не могу быть демократом. Я родился и вырос аристократом!
КОРОЛЬ. Гм! Тогда мой долг – продолжить борьбу вместе с вами, и я не отрекусь! (Разрывает бумаги)
Затемнение. Громкие голоса, выкрики из зала: «Долой диктатуру короля!..
Да здравствует конституция!.. Вся власть народной партии!.. Мы требуем социальных реформ!..»
Загорается свет. БИСМАРК стоит на авансцене, невозмутимо слушает этот шум и выкрики.
В кулисе появляется АВТОР, молча смотрит на БИСМАРКА.
Шум зала прерывается.
БИСМАРК (Автору). Что?
АВТОР. Ничего. Просто любуюсь. Где тот старый брюзга, который приехал в Биарриц месяц назад? Вы подтверждаете выводы американского историка Наполеона Хилла. Он установил, что «сексуальное влечение является мощнейшим из всех известных стимулов деятельности».
БИСМАРК. Мне кажется, вы помешаны на этой теме.
АВТОР. Какой именно?
БИСМАРК. Сексуальной. Уйдите, вы тормозите ход истории.
АВТОР. В любой истории меня интересуют только личные страсти. Орлов фанатично любит Россию, вы – Германию, а между вами – Кэтти. Хм… Хорош треугольник!.. (Уходит)
Шум парламента возобновляется с прежней и даже большей силой.
БИСМАРК с демонстративной медлительностью открывает портсигар, достает из него оливковую веточку и, подняв руку, показывает ее залу.
БИСМАРК (дождавшись тишины). Господа депутаты! Я Отто фон Бисмарк, новый председатель правительства его величества короля. Эту оливковую ветвь я привез из Авиньона, чтобы предложить вам в знак мира. Но теперь я вижу, что время для этого еще не пришло… (Прячет веточку) Германия нуждается не в либерализме Пруссии, а в ее могуществе. Расходы на армию должны быть расширены на всех немцев, проживающих в Европе. Однако мы не приблизимся к этой цели путем речей и реляций. Великие вопросы эпохи решаются не речами, а железом и кровью. Eisen und Blut!
Возмущенный рев зала.
Вспышки магниевых блицев освещают БИСМАРКА.
Эхом расходится: “Eisen und Blut!”, «Железом и кровью».
ПРОДАВЦЫ ГАЗЕТ бегут по сцене с криками: «Бисмарк грозит парламенту железом и кровью!» Слышно, как уличные толпы скандируют: «Eisen und Blut! Eisen und Blut!..»
И в такт этому – нарастает стук ж-д колес. Затемнение.
На авансцене, на лежаке сидит КОРОЛЬ ВИЛЬГЕЛЬМ.
«Вильгельм сидел в полном одиночестве в обыкновенном купе первого класса, мрачно глядя на унылый пейзаж, затерявшийся в сумерках осеннего дня». Алан Палмер, «БИСМАРК».
Входит КОНДУКТОР с керосиновым фонарем.
КОНДУКТОР (проходя через сцену). Поезд «Бабельсберг-Берлин» прибывает на станцию Ютербок. Остановка две минуты.
Входит БИСМАРК.
БИСМАРК. На недостроенном вокзале, переполненном ремесленниками и пассажирами третьего класса, я ожидал короля, сидя в темноте на опрокинутой тачке. (Смотрит на часы с брелоком) Я хотел успокоить его насчет моего заявления, наделавшего столько шума. Мне не сразу удалось узнать у неразговорчивых кондукторов, в каком вагоне сидит король…
КОРОЛЬ. Эти ваши речи про «железом и кровью»… Я предвижу, чем это кончится. На Оперной площади, прямо перед окнами моего дворца, они отрежут вам голову. Ну, а чуть позже – и мне.
БИСМАРК (спокойно, пряча часы). Ваше величество, мы все равно умрем рано или поздно. Так разве может быть более достойная смерть? Я умру за дело моего короля, а ваше величество запечатлеете своей кровью ваши королевские права, дарованные вам Господом!
КОРОЛЬ. Да? Гм… (одергивая на себе мундир) Ну, говорите, говорите…
БИСМАРК. Ваше величество, как первый офицер Пруссии, вы не можете капитулировать перед социалистами. Больше того: я считаю, что нам с вами выпала великая миссия соединить всех немцев под властью Пруссии, под вашей властью.
КОРОЛЬ. Соединить всех немцев? Вы считаете, это возможно?
БИСМАРК. Это необходимо. У всех немцев должна быть одна страна и одно отечество!
КОРОЛЬ. Гм… (Вставая и с решительным видом прохаживаясь по авансцене). Гм… Это великая цель…
БИСМАРК. Это не просто цель, ваше величество. Это наша миссия – моя и ваша!
КОРОЛЬ. Вы уверены?
БИСМАРК. Я всю жизнь готовил себя к этому! Но только с вами…
КОРОЛЬ. Ясно. (Подает Бисмарку руку) Я согласен! Вперед!
Гудок паровоза.
Железом и кровью! Eisen und Blut!
Нарастающий грохот ж-д колес.
БИСМАРК отходит о КОРОЛЯ и подходит к самому краю авансцены.
БИСМАРК (в зал). Господа депутаты ландтага! Прусская монархия еще не исполнила свое предназначение. Только сильное государство может позволить себе такую роскошь, как либеральное правительство. Германия достигнет этого, но пока… Именем короля я объявляю ваш ландтаг временно распущенным!
В звуке – возмущенный рев зала.
БИСМАРК спокойно возвращается к КОРОЛЮ.
БИСМАРК (доставая часы). Как видите, Ваше Высочество, мы распустили ландтаг, и мир не рухнул, и никакой революции не случилось. С вашего позволения я хочу отправиться в Париж.
КОРОЛЬ (изумленно). В Париж? Зачем?
БИСМАРК. Французские газеты кричат, что завтра Пруссия нападет на Францию. Мой обед с Луи Наполеоном всех успокоит. (В зал) Парламент, я же вас распустил. Антракт!
