Ясоль
Умрут не только цикады
Я погрузилась в своё самое
потаённое, самое изувеченное нутро,
в недра, которые страшилась
открывать, потому что сомневалась,
удастся ли их потом закрыть.
Мариша Пессл
Глава
1
– You right next to me, feel the heat. Going overdrive, going overdrive, going overdrive!1 – подпевала Финли, а ветер, порывами влетающий в салон арендованного «шевроле монте карло», подхватывал слова и будто в насмешку бросал их на дорогу, всю в выбоинах и трещинах.
По обе стороны трассы росли кусты, похожие на клокастую бороду; пёстрыми коврами расстилались поля, а цепочки фиолетовых остроконечных гор подпирали синее небо. Нагретый солнцем асфальт вдалеке казался мокрым от ползущего и трепещущего миража.
Финли была счастлива. Так счастлива, что каждые полчаса хихикала, а потом глубоко вдыхала, пытаясь совладать со рвущимися наружу эмоциями. Радость, волнующая и колючая, ворочалась в животе, вызывая неприятные ощущения, поэтому Финли то и дело приходилось успокаивать саму себя: «Тише, малышка! Успокойся!» В машине воняло грязными носками, противно пищал ремень генератора, но Финли не замечала всего этого. Что значат эти мелочи по сравнению с предстоящей встречей? Мечта так близко – просто протяни руку.
Внезапно дорога пошла вниз. Слева растянулся каменный гребень, на фоне которого разноцветным всполохом сиял билборд: «Добро пожаловать в Форесто!» Финли съехала на обочину, выскочила из машины и упёрлась ладонями в колени. Освежающий ветер, насыщенный цветочным ароматом, растрепал волосы и без спросу проник под футболку. «Слишком хорошо, чтобы быть правдой, – сомневалась Финли. – Как-то всё идёт слаженно и ровно». Но тут же отмахнулась от назойливой мысли. Не стоит портить такой чудесный день!
– Эй, красотка, порядок? Помощь нужна?
Рядом притормозил жёлтый фургон, окно опустилось, и загорелый парень с преувеличенным интересом уставился на Финли. Он улыбался. Причин для хорошего настроения у него было несколько: бочонок холодного пива в багажнике и симпатичная незнакомка у обочины и «шевроле» восемьдесят девятого года, за рулём которого редко встретишь девушку.
– Меня слегка укачало. Спасибо, что поинтересовались! – сказала Финли.
– Не болей! – кивнул парень, и фургон, дребезжа внутренностями, покатился по дороге.
– Не болей, – с грустью повторила Финли. Такими же словами попрощался Эдди, её молодой человек, но теперь, видимо, бывший. В последние три дня всё завертелось, закружилось в водовороте событий. Поездка в Форесто была желанной, но всё же до недавнего времени казалась несбыточной мечтой. Окончательное решение Финли приняла после «ужина неудачников» в шумном баре «Амстердам».
Традиционная встреча друзей в самом начале лета шла своим чередом. Беззаботная болтовня, закуски и пиво. Из потолочных динамиков певица Lizzo делилась способом пережить несчастную любовь: «Если он тебя больше не любит, просто тащи свою классную попку оттуда». 2
Наконец толстушка Алекса с волосами, выкрашенными всеми цветами радуги, хлопнула в ладоши:
– Вы оттягиваете неизбежное, господа! Пришло время для «коктейля неудачников».
– Господи, только не это! Мы можем просто посидеть и душевно поболтать, а не сыпать соль на раны? Мы же давно не виделись, – проворчал начинающий дизайнер Дин. Сегодня он выглядел крайне необычно: обернулся в тунику, напоминающую рыбацкую сеть со свисающими на леске металлическими рыбками. Наверняка что-то из новой коллекции.
– Традиция есть традиция. Нечего упрямиться, Дин, сын морей! – хихикнула высокая блондинка Зоуи и с хрустом раскрошила орешек крепкими, чуть кривоватыми зубами.
– Один коктейль «Розовая белка»! – Эдди повернулся вполоборота и помахал официанту, что лавировал между многочисленными столиками. Финли в очередной раз залюбовалась профилем своего парня: прямой нос, резко очерченная линия подбородка, широкие плечи. Несколько верхних пуговиц на рубашке расстёгнуты, и Финли с трудом подавила желание расстегнуть остальные.
– Тогда я начну, – неодобрительно посмотрел на бокал с нежно-розовым напитком бородатый и веснушчатый Абель. – Неудачник и так страдает от своей никчёмности. Зачем же добивать его самым отвратным коктейлем на земле? Типа наказание? Жестоко, друзья! Итак, за этот год я так и не бросил курить. Даже пневмония меня не испугала. Врач сказал, что я не даю организму окрепнуть после болезни и таким образом убиваю сам себя. Мэри вновь заговорила о разводе. Я женился в двадцать три года, а в двадцать пять скорее всего разведусь. Так что этот чёртов коктейль должен выпить я!
Друзья одновременно покосились на бокал, который стоял в центре столика и как будто увеличился в размерах, а от шелковистой переливающейся жидкости внезапно повеяло опасным душком.
Алекса положила ладонь Абелю на плечо:
– Мне очень жаль. Надеюсь, что у вас всё наладится. Но «Розовая белка» точно достанется мне. Я закончила свою четырёхмесячную программу похудения и сбросила пятнадцать килограммов, но уже успела набрать двадцать, кхе-кхе. Я всё-таки перевалила за трёхзначную цифру. В фирме, куда я хотела устроиться администратором, понравилось моё резюме, но при личной встрече мне отказали в работе. Дело в полноте. Все хотят видеть стройных и красивых девушек, таких как Финли, например, а я – жирное пятно на репутации фирмы.
Алекса поплотнее запахнула кардиган, хотя все и так знали, что под ним она скрывала рыхлый, выпирающий живот. Финли же хмуро сдвинула брови на переносице: терпеть не могла, когда обсуждали её внешность.
Эдди решил поддержать подругу:
– Да пошли они, Алекса! Радуйся, что не связалась с этими мудаками. Ты достойна большего. Обязательно найдутся те, кто оценит твои способности. А коктейль выпью я. Послушайте!
Впрочем, Эдди не нужно было прилагать усилия, чтобы обратить на себя внимание. На него с равным обожанием смотрели и женщины, и мужчины. И дело было не только во внешней привлекательности, а ещё и в спокойствии и уверенности, скользившими в каждом движении, взгляде или слове.
– Я два года добивался повышения по работе. Топ-менеджер по рекламе. Хорошо звучит. Правда? Только это место теперь хотят отдать Финли. Моей девушке, которая едва успела окончить колледж и которую я сам привёл в фирму. И это всего в двадцать четыре года. На самом деле, я рад за неё… за тебя, Фин… – Эдди сделал глоток холодного пива и грустно улыбнулся. – Она, конечно, пыталась отказаться, но такими предложениями нельзя пренебрегать.
Финли хотела провалиться сквозь землю. Из-за этой ситуации она и так нормально не спала несколько недель, но вот теперь наверняка подвергнется осуждению со стороны друзей. Так и случилось. Зоуи вспылила:
– Эдди, ты серьёзно? Какой добрый и щедрый мальчик. Другим деткам и яблочко отдал, и игрушечку, и хорошую должность. Ты должен сейчас злиться и бить посуду. Чёрт возьми, Финли, что с тобой не так? Тебе достался лучший парень на планете. Извини, Дин, не сегодня и не в этой ветоши. Так вот! Не могла сделать пару шагов назад ради человека, который два года рвал задницу ради этой грёбаной работы?
– Эй, Зоуи! Тут не всё так однозначно, – заступился Эдди. Алекса возмущённо зашипела:
– Конечно, однозначно. Одним всё: внешность, работа, потрясающий парень, но и они этого не ценят.
Эти слова были предназначены исключительно для Финли. Все это понимали. Рука Финли непроизвольно потянулась к сумочке, где лежал пузырёк с антидепрессантами. Эдди придвинулся к ней и шепнул:
– Прости. Не знаю, зачем я это сказал?
Финли тут же успокоилась, чувствуя родное тепло и едва уловимый аромат лосьона после бритья.
Дин, внезапно рассмеявшись, перевёл внимание на себя:
– Я думал, что встречусь с друзьями и расслаблюсь. Вы же знаете, какой у меня бизнес. Кругом одни пираньи. Не уподобляйтесь им. Мы же с вами через многое прошли.
Дин был прав. Сколько бы Алекса не ехидничала и не фыркала, но, когда возникала реальная проблема, она первая приходила на помощь. В прошлом месяце Финли подхватила какой-то вирус, а Эдди как назло уехал в командировку. Алекса в прямом смысле выхаживала подругу: варила куриный бульон, готовила травяные настои и бегала в аптеку за лекарствами. А как они все вместе сплотились, когда Дин увлёкся запрещёнными препаратами, как отчаянно вытаскивали его из цепких когтей зависимости. И ведь вытащили!
За соседним столиком грянул взрыв смеха. В бар ввалилась очередная компашка, жаждущая выпивки и громкой музыки. Напряжённая атмосфера разрядилась, и в ход одна за другой пошли шутки. Зоуи принялась рассказывать о своих неудачах, которые в основном были связаны с недобросовестными соседями. Она жила в прекрасном районе, в многоквартирном доме с богатой историей. Но соседи, как водится, всей значимости этого факта не осознавали и плевать хотели на старинную лепнину и витражные окна. Так что Зоуи постоянно с кем-то судилась, кого-то выселяла или направляла на путь истинный.
Дин пожаловался, что никак не может найти спонсора для своего бизнеса. Чтобы отшить коллекцию ему нужна приличная сумма денег, и ещё бо́льшая, чтобы организовать шоу на подиуме. Так что на данный момент молодой дизайнер жил на съёмной квартире, и его будущее окрашивалось сплошь чёрными и серыми красками.
Абель, подводя итог, хлопнул в ладоши:
– Я несомненно просрал свою жизнь. Да и у всех остальных в этом году было мало хорошего, но то, что случилось с Эдди… Думаю, все согласятся, что коктейль должен…
– Я ещё не высказалась, – мрачно перебила Финли. В этот вечер она молчала. И даже не самый внимательный наблюдатель заметил бы, что девушку тревожила какая-то назойливая и мучительная мысль.
Зоуи отмахнулась:
– Детка, мы любим тебя. Ты милашка, но в очереди за «Розовой белкой» всегда будешь стоять в самом конце.
– Это почему же? – рассердилась Финли. Она тяжело выдохнула, и на её скулы легли красные пятна. Заиграла «Shape of you» Эда Ширана, песня, которая несколько лет назад звучала из каждого утюга, и Финли удивилась насколько её внутренне состояние контрастировал с игривой и беззаботной музыкой.
Алекса вновь потемнела лицом, вытянула ладонь вперёд и стала неторопливо загибать пальцы:
– С чего начнём? Твои родители – адекватные и обеспеченные люди, поэтому ты никогда не знала нужды и до лет шестнадцати полагала, что деньги каким-то волшебным образом появляются на твоей кредитной карточке. С такой внешностью можно было податься в модели или актрисы, но ты решила стать бизнес-леди, потому что чертовски умна. Рядом с тобой прекрасный парень, и живёте вы в потрясающей квартире с панорамными окнами. К тому же…
– Хватит! – отрезала Финли, схватила коктейль и залпом осушила бокал.
– Эй, малышка, полегче на поворотах! – возмутилась Зоуи.
– Заткнись, Зоуи! И вы все заткнитесь! Что вы знаете обо мне? Чего мне стоит иметь такую фигуру, Алекса? Я склонна к эмоциональному перееданию. По любому поводу моя рука тянется к куску шоколадного торта, а потом я бегу в туалет, чтобы избавиться от него и заодно от чувства вины. Я пашу в тренажёрном зале, как проклятая. Врач предупреждает меня на каждом приёме, что я должна притормозить, потому что могу нанести непоправимый вред суставам. А почему я продолжаю тренироваться до изнеможения? Потому что моя адекватная мама при каждой встрече напоминает, что этот мир принадлежит стройным и богатым. Каждый месяц она дарит мне платье, но не для того, чтобы порадовать, а чтобы проверить, влезу ли я в него. И я вовсе не мечтала быть бизнес-леди. Моим мнением не интересовались. Видимо, я не настолько умна и решительна, раз не смогла противостоять родителям в выборе профессии. И уже десять лет, начиная с подросткового возраста, я принимаю антидепрессанты. Чёрт знает, что со мной происходит. Я словно постоянно убегаю от чего-то тёмного и страшного. Кажется, небольшая остановка и передышка, но потом опять, как накатит разрушающая волна. А в нашей шикарной квартире очень холодно и постоянно что-то ломается. Возможно, я разочаровала Эдди, но эта история с повышением произошла так быстро… Я… Я не сплю по ночам. Меня сжирает чувство вины. Я не дала окончательного ответа директору фирмы, потому что всё ещё размышляю, как так устроить, чтобы всем было хорошо.
Наступившая тишина тугими лентами обвила друзей, и от этой неловкости не могли спасти ни весёлая музыка, ни взрывы хохота за соседними столиками. Воздух, наполненный хмельным ароматом пива и специями, стал густым и клейким.
Зоуи спросила:
– Детка, почему ты никогда не рассказывала об этом?
Финли уставилась на бокал, на самом дне которого блестела крохотная розовая лужица.
– Наверное, боялась потерять одобрение окружающих. Не хотела разрушать миф о своей идеальности. Прямо сейчас я чувствую себя… голой.
Алекса хихикнула:
– Если бы мне было, что показать, я мгновенно разделась бы, чтобы поддержать тебя, Фин.
– Я могу раздеться, – предложил Дин, стаскивая с себя тунику-сеть.
– Нет! Нет! Пусть лучше Эдди! – засмеялась Зоуи.
Абель подозвал официанта:
– Шесть «Розовых белок». Мои друзья-неудачники заслужили!
Финли почувствовала, как плотный и тугой шарик где-то в области груди лопнул, и даже дышать стало легче. Наконец она позволила показать себя настоящую, а её друзья не стали больше задавать вопросы; понимали, что им всем нужно время, чтобы переварить услышанное. Вечер плавно перетёк в ночь, и только под утро Финли уснула и крепко проспала весь следующий день. Разбудил её звонок. На экране смартфона светилось имя давней подруги. Мэдисон. После этого разговора Финли приняла окончательное решение: она едет в Форесто.
***
Финли неторопливо ехала по центральной улице. Если в поисковой строке пинтереста ввести «милый уютный городок», то несомненно появятся изображения Форесто с этими как будто игрушечными кафе, кадками с цветами и карликовыми клёнами по обе стороны дороги. Рядом с автобусной остановкой щебетали две девушки, одна из которых пила кофе из бумажного стаканчика, и Финли почувствовала во рту чуть горьковатый привкус. Позже ветер принёс сливочно-коричный аромат синнабонов из пекарни за углом. Желудок мгновенно отреагировал и жалобно заурчал. Детишки на самокатах, мамочки с колясками, дамы с корзинками, в которые так удобно складывать продукты; вежливые молодые юноши и гладковыбритые мужчины. Никаких тебе наркоманов, дремлющих под забором; тревожной сирены полицейской машины; бродячих животных и переполненных мусорных контейнеров.
Всё здесь дышало умиротворением. Залитые солнцем улицы и хрустальный воздух. Это была приторная, до скрипа в зубах картинка, словно из журнала «Сторожевая башня»,3 на которой все обнимались и улыбались, но Финли нравилось. Так после большей порции чипсов и солёных орешков всегда хочется съесть пирожное.
Финли поблуждала по переулкам, утопающим в зелени, полюбовалась аккуратными домиками с изумрудными, наверняка подкрашенными газонами, и мимо озера направилась в пригород. В этой части Форесто дома, окружённые парками, размещались на приличном расстоянии друг от друга. Беседки, увитые плющом, узкие тропинки, меж густыми кустами можжевельника, скамейки под старыми разлапистыми елями – мечта интроверта.
Финли поехала по липовой аллее, и колёса «шевроле» весело захрустели по гравийной дороге. Она пыталась сосредоточиться на поездке, но мешала липкая паника, тисками охватившая голову. Болезненные спазмы продолжали пульсировать в желудке.
– Я не ошиблась. Это мой выбор, только мой. Впервые в жизни, – с вызовом сказала Финли воображаемому собеседнику. – Хватит плыть по течению. Я – творец собственной жизни.
– Господи, Фин! Творец собственной жизни? Перечитала книг по саморазвитию? – усмехнулся воображаемый собеседник.
– Плевать на книги по саморазвитию! Я стану писателем. Это желание появилось в детстве, благодаря книгам Стива Гликмана. И вот я вернулась в начало. Я еду к Стиву Гликману.
– А он тебя ждёт? Кому ты вообще нужна?
– Заткнись!
Собеседник собирался ещё что-то сказать, но вскоре деревья расступились, и два высоких клёна-швейцара в конце аллеи приветливо пригласили Финли припарковаться возле крыльца двухэтажного коттеджа с террасой и коричневой черепичной крышей. Вокруг дома рос одичавший сад, из которого убегали тропинки прямо к озеру, вдалеке сияющему на солнце.
Финли откинула солнцезащитный козырёк и внимательно вгляделась в своё отражение в зеркальце. Пригладила волосы, подкрасила губы и бросила в рот мятное драже. На ватных ногах выбралась из машины, поднялась по ступенькам, на одной из которых ползали муравьи. Почему-то это показалось чрезвычайно важным в этот момент. Хотелось впечатать в память каждую деталь: трещину на деревянных перилах; горшок с умирающей петуньей на подоконнике; чашка из-под кофе на скамейке рядом с входной дверью; солнечные зайчики на окнах.
Финли глубоко вдохнула и постучала. Улыбнулась, но поняла, что улыбка получилась натянутой и нервной. Шёпотом прорепетировала речь: «Меня зовут Финли Кёртис, и я ваша давняя поклонница. Простите, что явилась вот так, без предупреждения, но нигде не смогла найти ваш номер телефона, только адрес. Ваши книги перевернули мой внутренний мир, и я мечтала учиться у вас. Знаю, что это звучит самоуверенно, но я оплачу каждую минуту вашего драгоценного времени… Идиотка, не нужно говорить о деньгах. Я просто попрошу об одной единственной встрече, а там объясню. Он увидит моё стремление и настойчивость и не сможет отказать. Я ведь проделала такой долгий путь длиною в десять лет».
Прошло несколько мучительных минут, но дверь никто так и не открыл. Финли постучала ещё раз. И вновь стала себя уговаривать: «Ничего страшного не произошло. Он мог отправиться на прогулку, поехать на писательскую конференцию. Переночую в гостинице и приеду завтра. Всё хорошо!»
В глубине дома что-то грохнуло, и послышались шаркающие шаги. Сейчас он откроет дверь. Как он выглядит? Седой? Несомненно. Ему же больше восьмидесяти. Конечно, Финли видела фотографии писателя, но на них он был либо молодым, либо в возрасте сорока-пятидесяти лет. Возможно, борода. И взгляд – мудрый, пронизывающий насквозь, понимающий.
Внезапно дверь распахнулась, и Финли испуганно отскочила назад. В дверном проёме стоял тощий лысый старик в трусах. На плечи он накинул замызганное кимоно, а в руках держал ружьё. Финли не могла и пошевелиться, только бестактно пялилась на худые ноги-палки в коричневых пятнах и одутловатое лицо в рыхлых складках.
– Чего надо? – прохрипел старик.
– Мистер Гликман? – нервно сглотнула Финли. Он еле заметно кивнул. – Меня зовут Финли Кёртис, и я…
– Да мне насрать, как тебя зовут! Чего припёрлась?
– Ну… Я ваша фанатка, то есть поклонница… Простите… явилась просто так… Не нашла номера… И поэтому… – казалось, Финли разом разжевала несколько упаковок жевательной резинки, и теперь язык прилипал к нёбу.
Стив Гликман метнулся в сторону, и вскоре к ногам Финли упал увесистый пыльный томик. Стив встряхнул ружьём и взревел:
– Проваливай с моей территории! Ещё раз приблизишься к этому дому, в твоей упругой заднице появится отверстие! И других предупреди! Нечего сюда ездить!
Дверь оглушительно захлопнулась. Финли машинально подняла книгу. «Умрут не только цикады», автор Стив Гликман. На титульном листе – размашистая подпись.
Финли скатилась по крыльцу. Споткнулась. Поднялась и, взбивая кроссовками пыль, бросилась к машине. Трясущимися руками повернула ключ зажигания и ударила по газам. Дороги не видела, слёзы застилали глаза, и только в конце липовой аллеи резко затормозила. Поняла, что, если сейчас выскочит на дорогу, попадёт в аварию.
Мир, тщательно выстроенный в последние дни, продуманный до мелочей, рассыпался на кусочки. Финли не знала, что делать дальше.
– Я совершила ошибку, – мучительно простонала она.
Глава 2
– Я уезжаю в Форесто, – сказала Финли. Она стояла напротив панорамного окна в своей квартире на тридцать девятом этаже и глядела на тёмно-синее вечернее небо. Звёзд не было, вместо них – сияющие огни города: переливающиеся светом высотки, лабиринты дорог и фонари-светлячки.
– Хорошо. Я гляну в ежедневник. Надолго? За выходные управимся? – Эдди сидел на диване и переписывался с коллегами в рабочем чате. Он недавно вышел из душа, так что на голом торсе до сих пор блестели капельки воды.
– Я уезжаю в Форесто. Одна, – уточнила Финли.
Эдди наконец оторвался от смартфона и посмотрел на неё:
– Ладно. Неплохая идея. Ты готовилась к выпускным экзаменам, а вскоре уже и на работу выходить. Отдохнёшь пару дней, отвлечёшься. Думаю, Гил не будет против. Что в этом Форесто? Курорт? Дом отдыха? Далеко?
– Я уже написала Гилу. Полчаса назад, – Финли повернулась к Эдди и скрестила руки на груди. – Далеко ли? Хм-м-м. К сожалению, очень далеко. Там живёт Стив Гликман, у которого я хочу учиться писательскому мастерству.
Эдди встал, приблизился к Финли и осторожно спросил:
– Что конкретно ты написала Гилу?
– Я отказалась от должности топ-менеджера.
– Из-за меня? Зачем ты это сделала? Да, я хотел эту работу. Но раз Гил отдал должность тебе, значит, так было правильно. Я всё равно добьюсь своих целей. Если не в этой, то в другой фирме. Мне не нужна твоя помощь! – вспылил Эдди.
– Дело не в тебе! Я уволилась, хотя фактически ещё не успела подписать контракт. К тому же ты лучше справишься с этой должностью. У тебя уже опыт есть, а я нужна была Гилу из-за научной деятельности, которой занималась в колледже. Он думал, что это будет полезно фирме и, чтобы я не сорвалась с крючка, предложил сразу топ-менеджера.
Эдди недоуменно тряхнул головой. Холодные капельки окропили лицо и шею Финли.
– Фин, что происходит? Ты бросаешь меня, родителей, друзей, работу, эту квартиру, чтобы уехать чёрт знает куда к престарелому писателю? Я правильно понял? А он ждёт тебя? Сколько продлится эта поездка? У меня сейчас мозг взорвётся от вопросов.
– Никого я не бросаю и не собираюсь бросать. Просто уезжаю на неопределённый срок. Неделя, месяц, полгода. Не знаю. Со Стивом не получилось связаться. Электронной почты у него нет, телефон не отвечает. Но это не имеет значение. Я смогу открыть ему своё сердце. Он ведь мудрый старец и всё понимает. Ты же читал его книги. Какой человек должен был их написать? – Финли пыталась рассказать Эдди о своих переживаниях, но никакие слова могли выразить чувства. Тут были и страх, и волнение, и надежда, и захватывающая радость, и невыносимая грусть.
– А-а-а! Я понял. Мне нужно было сделать это раньше. Фин, выходи за меня замуж. Давай завтра пойдём в мэрию. С самого утра, – Эдди был похож на утопающего, который хватался за соломинку, хотя знал, что таким образом всё равно не спастись.
– Что? Что ты делаешь? Я люблю тебя, и когда-нибудь выйду за тебя замуж, но не сейчас, а когда окрепну, когда решу, чего хочу на самом деле. Я принимаю взвешенное решение, следую своей мечте. Ты должен поддержать меня, а не отговаривать. Мне это нужно. Понимаешь?
Лицо Эдди покраснело и раздулось от гнева:
– Взвешенное? Значит, ты долго думала об этом и молчала. И даже не посоветовалась. Хочешь писать книги? Пиши. Обустрой себе комнатку. Я не буду шуметь и отвлекать тебя. Буду вдохновлять и готовить ужин. Зачем же уезжать? Или ещё что-то случилось?
Перед глазами Финли замельтешили болезненные вспышки. Рот наполнился мерзкой горечью, а дрожащие пальцы поползли к пуговицам на рубашке.
– Ты помнишь Мэдисон?
– Подругу, с которой ты училась? Вы вроде вместе арендовали квартиру.
– Верно. Она не доучилась несколько месяцев. Заболела раком и уехала к тёте в другой город. Там была хорошая онкоклиника. Мэдисон неохотно общалась со мной. Плохо себя чувствовала. Была против встреч. Говорила, мол, войду в ремиссию, вернусь домой и тогда увидимся. Три часа назад звонила её мама. Мэдисон вчера… выпрыгнула из окна… Господи, я не верю! Это какой-то кошмар!
Эдди приобнял Финли:
– Мне жаль. Надо было сразу мне сказать.
Финли уткнулась в родное и тёплое плечо и заплакала:
– Мы мечтали писать книги. Однажды наша идея даже понравилась издательству, но что-то там не сложилось. Неважно. Мы провели столько счастливых моментов, когда планировали будущее или сочиняли рассказы. Мне будет не хватать её. Но… Есть ещё кое-что. От мамы Мэдисон я узнала, что она не уезжала к тётке и всё это время находилась у себя дома. Мы жили с ней в одном городе. Ты можешь себе такое представить? Почему она врала? Я не понимаю. Из-за этого так больно. Я уже никогда не получу ответы на эти вопросы, но могу исполнить нашу общую с Мэдисон мечту. Мне нужно время, чтобы разобраться со всем этим, понять, что произошло с Мэдисон и что происходит со мной сейчас.
– Это твоё решение, но меня не покидает предчувствие, что ты ошибаешься, – Эдди так крепко сжал Финли в своих объятьях, что ей стало больно.
– Отпусти! – Финли отступила назад и недовольно проворчала. – Если и ошибаюсь, то это уже мои проблемы.
– Жаль, что ты так и не поняла, что с проблемами можно справляться вместе, – сказал Эдии и, взяв смартфон и рабочие документы, вышел из комнаты.
На следующее утро Финли надела чёрное платье и отправилась на похороны Мэдисон. После обеда заказала такси в аэропорт. Эдди не вызвался проводить. Устроил молчаливую акцию протеста и залип за компьютерной игрой, только бы не видеть, как Финли в спешке бросала вещи в чемодан. Она не обижалась, потому что Эдди было труднее, чем ей самой. Финли упорно двигалась к цели, сметая на пути все препятствия, а он потерял любимого человека, до конца не осознавая, к чему все эти трудности.
Когда пришло время выходить из квартиры, Финли поцеловала Эдди в макушку и сказала:
– Я позвоню.
– Не болей, – буркнул он, продолжая пялиться в экран компьютера.
***
– Я совершила ошибку, – мучительно простонала Финли и потянулась к пузырьку с антидепрессантами. Запила таблетку водой. Поперхнулась. Бутылка выскользнула из ладоней и залила джинсы.
– Чёрт! Чёрт! Твою ж мать! – Финли несколько раз ударила по рулю. Внезапно перед внутренним взором появился образ матери, вечно молодой, благодаря гиалуроновой кислоте, и усмехающейся одним уголком рта. «Я же говорила, Фин, не нужно было уезжать. Мама всегда знает, как лучше для дочери. Я же говорила…»
Стив Гликман, мечта всей её жизни, оказался уродливым стариком в труселях и с мерзким характером. А может это был не он? А какой-нибудь сумасшедший брат или кузен? Финли уговаривала себя, хотя в глубине души знала, что права.
И хотя она сожгла все мосты за собой, но не доставит матери удовольствие быстрым возвращением. Она решила покинуть Форесто и отправиться в авто путешествие по стране: ночевать в дешёвых гостиницах, питаться на заправках, так сказать, почувствовать настоящую жизнь на коже и на языке. Навязчивый запах топлива, пыль дорог, порывистый ветер в волосах и нежный баритон Конана Грея, под лирические песни которого так хорошо рыдать в голос. « I wish that you would stay in my memories, but you show up today just to ruin things. I wanna put you in the past, cuz I'm traumatized»4.
Но прежде… Финли выехала на дорогу и торопливо двинулась в сторону центральной улицы. В супермаркете купила шоколадный торт и прямо на парковке уселась на капот «шевроле». Сняла пластиковую упаковку и восхищённо улыбнулась. Шоколадная глазурь, миндальные лепестки и крупная клубника. Почерпнула пальцем крем и закрыла глаза от блаженства. Сливочное удовольствие с ярким ванильным ароматом. Разве существует что-то вкуснее этого лакомства? Сколько Финли не ела торт? Около года? Или ещё дольше? Беспокоилась о фигуре, боялась лишних килограммов, целлюлита на бёдрах. Какая теперь разница? Она – никто. От должности топ-менеджера отказалась, писательницей не станет, женой, видимо, тоже. Вряд ли Эдди ещё раз сделает предложение. Так что… Кому какое дело до её внешности?
– Смотри, мамочка, что я делаю! К чёрту фигуру! – хохотнула Финли, прямо лицом нырнула в торт и откусила огромный кусок. Нос, щёки и волосы покрылись коричневыми липкими пятнами.
– Кажется, тебе нужна вилка, помощь и умыться? – засмеялся появившийся ниоткуда парень в униформе работника магазина. Он толкал перед собой несколько тележек. Высокий, хорошо сложенный; загорелое лицо с яркими синими глазами; пряди тёмно-русых волос падали на чистый лоб.
– Не-а! – замотала головой Финли и подкинула вверх клубнику. Хотела поймать ртом, но ягода упала к ногам парня. – Надо же? Не поймала. Руками вкуснее есть.
Внезапно движения Финли стали резкими и дёрганными. Уголки рта постепенно сползли вниз. Захотелось пить и спать, а ещё больше – разреветься. Волосы в глазури прилипли к шее. Торт даже на короткое время не приглушил боль и разочарование. Парень присел рядом на капот. От него приятно пахло хвоей и физалисом, а в широкой улыбке причудливо переплелись сочувствие и ирония.
– Отличная тачка, – сказал он.
– Арендованная.
– Значит, ты не местная. Я, кстати, Крис Уоррен. Работаю в этом магазине, – Крис протянул ладонь для рукопожатия, но тут же отдёрнул. – Я не люблю сладкое, кхе-кхе. Какими судьбами в нашем городе?
Финли шмыгнула носом и вытерла руки прямо о футболку, оставив на ней шоколадные пятна:
– Финли Кёртис. Безмозглая курица, наивная мечтательница и просто идиотка.
– Сказала, как отрезала! – ухнул Крис. Финли пригляделась к парню, решая, можно ли ему довериться. Обаятельный, смешливый, ямочки на щеках. Рядом с ним было уютно, точно с давним знакомым.
– Я приехала к Стиву Гликману. Хотела с ним поговорить, открыть душу. У меня был миллион вопросов, а он… с ружьём… бросил книгу на пол, как кость собаке.
Крис нахмурил брови и серьёзно сказал:
– Всё ясно. У дедули скверный характер. Может, станет легче, но дело не в тебе. К нему часто приезжают: журналисты, репортёры, редакторы и просто читатели. Он всех прогоняет.
Финли подняла к небу перепачканное лицо. Неторопливо сгущались сумерки, и на горизонте вечер разлил розовые и фиолетовые краски. Форесто неторопливо готовился ко сну. Жара спала, и прохладный ветер разносил по улицам едва уловимый цветочный аромат. Но горожане, сновавшие туда-сюда возле магазина, были увлечены запахами пиццы и жареной картошки, потому что через дорогу ярко сияла вывеска ресторана быстрого питания.
– Крис, ты читал его книги?
– Нет. Я в свободное время сериалы смотрю или на компе играю. Но старик у нас тут что-то вроде местной легенды, так что я примерно знаю, о чём он пишет.
– У меня когнитивный диссонанс. Ты знаешь, что мозг снижает затраты там, где это представляется возможным. Он стремится сохранить когнитивную энергию, сокращает её расходы до минимума и везде, где только можно, использует мыслительные стереотипы. И вот я стала заложницей стереотипа. Сама виновата.
