Ярослав Васильевич Ворон
Студент пяти миров
От автора
Стихиали давно уже не одни – начатое ими служение вырастило на Земле полный тройной ковен Лесных Сестёр, магов Стихий и просто магов, и этому ковену, как всему созревшему, надлежало покинуть свою колыбель. Уходили они в значительной мере второпях, но с чувством полной завершённости своих земных дел, и автор даже не был уверен, что не расстаётся со своими старинными друзьями навсегда.
Но всё-таки мы не расстались! Жизнь продолжается, и воссоздание – продолжается, и продолжаются в своих пространствах и своих временах старые и новые миры. Что же касается Земли, то можно воспользоваться подсказкой автора: друзья ковена, конечно же, тоже продолжаются, ибо они и есть – миры.
Глава 1. Учиться, учиться и учиться
Июль – сентябрь 2010
И, окончив день, усталый,
Каждый щедро награждён,
Если труд, хоть скромный, малый,
Был с успехом завершён!
В. Брюсов
Никита Фомин, маг внешнего ковена
На Земле я обычно просыпался первым, но Маалис слишком располагает к созерцанию волшебных снов, и в последнее время мне не хотелось слишком рано уходить из них – я, в конце концов, в отпуске или где? Всё-таки хорошо быть учителем – отпуск всегда летом.
Снится что-то типа школы – «доски-доски, парты-парты, появляйся, путник, в Спарте». Именно эту фразу я и пишу на доске – старательным учительским почерком, но не слишком крупно, чтобы не пришлось продолжать на стене.1
– Китёнок, ты знаешь древнегреческий? – удивляется девушка, сидящая за передней партой. Лейла, моя возлюбленная пери!
Ах да, на Маалисе, если нужно кого-то разбудить, никто не трясёт спящего и тем более не обливает его водой – просто приходят в сон. Из наших, правда, это пока получается только у эмпатки Лейлы, а остальным придётся ещё учиться. Как раз насчёт учёбы Ната вчера что-то говорила, но наши мужчины пока не знают местного языка. Женщинам-то Эмилия с Дмитрием давно считали язык у Первой ученицы Маалиса, а вот для нас надо было уговаривать какого-то мага – очень нежелательно мужчине брать язык у женщины и наоборот.
– Идём? – жена поправляет у зеркала цепочку с кулоном – в этом мире Лесным Сёстрам можно и даже нужно не прятаться, поэтому все пять наших фей, переселившихся сюда, постоянно ходят в своих магических платьях и никогда не снимают повседневные регалии. – Рафсанта вам языковые артефакты принесла.
– В библиотеку? – я начинаю быстро одеваться.
– Конечно. А поцеловать? – Лейла кокетливо улыбается и обнимает меня.
– А побриться? – вспоминаю я.
– Брейся, я пока Нину причешу и Лику разбужу, а то Ната сказала, чтобы все были, – жена исчезает за дверью.
Я смеюсь про себя, вспоминая наше первое появление здесь. Ориентация у нас оказалась правильная – именно «ориентация», а не «окцидентация»2, модная в России уже не первый век, поэтому все четверо, не сговариваясь, выбрали комнаты в восточном крыле первого этажа. Три северные оказались занятыми Александром, Машей и Полиной, но как раз четыре комнаты ещё оставались свободными, и Лика рванулась было в самую восточную, с эркером, но Ната придержала её: «Не советую, а то прямо над тобой окажется ужас, смотрящий сквозь стены! То есть, в данном случае, сквозь пол». Моей ветреной сестрице, конечно же, не хотелось, чтобы Лань подглядывала за ней, поэтому восточная комната досталась Нине, которую это ничуть не беспокоило, Лика поселилась в следующей, Лейла заняла самую южную комнату, а я – юго-западную, последнюю перед коридором.
Дом ковена на Маалисе вообще на первый взгляд кажется очень большим, однако такое впечатление он производит исключительно потому, что ещё не все наши переселились сюда – кто-то на Тарлаоне сейчас, кто-то на Сантиборе, а кое-кто и на Земле остался, но это, понятно, строго между нами. Я тоже в принципе мог бы остаться, только как нам с Лейлой друг без друга? В любом случае, весь тройной ковен в доме не разместишь – тридцать девять магов и фей, плюс Юлия Владимировна с Таней, плюс Лика, плюс хотя бы две-три комнаты для возможных гостей, а комнат у нас всего тридцать шесть – по четырнадцать в двухэтажных крыльях и ещё восемь на первом этаже.
Планировка дома довольно проста, ибо «магическое» далеко не всегда означает «хитромудро закрученное». Вход ориентирован почти точно на юг, поэтому, когда Тане нужно в город, это у неё называется «Птицы улетают на йуг». Почти сразу у входа – парные лестницы на второй этаж, а дальше начинается просторный холл, из которого идут три коридора: направо и налево – в жилые крылья, и вперёд, то есть на север, – в огромную кухню. Вот в этом северном коридоре и в холле по бокам от него и притаились восемь дополнительных комнат, и в самых близких к кухне живут Юлия Владимировна и Таня.
На втором этаже всё устроено примерно так же, только вместо коридора в кухню – двустворчатые двери в библиотеку, из которой уже можно попасть в мастерскую и четыре небольшие аудитории для занятий. Аудитории мы сразу назвали «Норд-ост», «Норд-вест», «Зюйд-ост» и «Зюйд-вест», ибо именно так они и расположены. Мастерская – это, естественно, самая дальняя, северная дверь.
А вот чего у нас нет, так это столовой – свободному человеку в столовой делать нечего! Нет, я серьёзно – не будут же двадцать с лишним человек, из которых к тому же половина детей, три раза в день чинно рассаживаться «по гудку» за столом, да ещё и есть одно и то же! А подавать кому тогда? Лика хоть и официантка, но на Маалисе она в таковые не нанималась, и Таня с матерью нам тоже не слуги – Ната просто попросила их следить за домом, пока он был почти пустым. Поэтому всё съедобное потребляется на кухне, где живописно разбросаны столы, а вдоль стен стоит много плит, шкафчиков и холодильников, и каждый готовит себе когда хочет и что хочет. Дети, понятно, обычно разогревают то, что для них заранее приготовил один из наших основных поваров – или Юлия Владимировна, или Ната, или, как ни странно, Александр, почти полностью вытеснивший с кухни свою ненаглядную Машу. Девушка не обижается – ей самой не особо нравится готовить, и кухарка из неё так себе, зато с малышами Маша управляется превосходно.
– Китёнок, выплывай! – заглядывает в дверь Лейла. – Курс – норд-вест!
В зальчике, в который выходят двери семи наших комнат, уже собрались все остальные – и Лейла, и слегка заспанная Лика, и Александр с Машей, и девочки. Нина – в своём любимом терракотовом платье, Полина – в тёмно-сиреневом, обе при полных магических регалиях, и обе, похоже, настроены очень серьёзно.
– Держите, – подошедшая Рафсанта протягивает нам с Александром языковые артефакты. – Это немного другие – разламывать не нужно, просто держите в руке, пока они не истают. И идёмте, наконец, в аудиторию!
Леонид Пекарчик, маг Воздуха
– Здравствуйте, – вместе с Рафсантой в аудиторию «Норд-вест» вошёл какой-то незнакомый мужчина. – Меня зовут Массилат Куваль, я инспектор из Королевского департамента образования Унрении. Да, сестра Рафсанта говорила, что чиновников вы не любите, но учиться-то небось любите? Согласитесь, в магическом мире любому нужно научиться пользоваться магией, подобно тому, как в технических мирах учатся пользоваться техникой. У вас какой-то вопрос? – мужчина перехватил удивлённый взгляд Лики.
– Да, – кивнула та. – Дело в том, что я не маг. Как же мне…
– Я вижу, – ответил Куваль. – Да, вы действительно не сможете пользоваться магией в технических мирах – на это способны только стихийники и пикаты, даже у сильных универсалов может не получиться. Но на Маалисе, поскольку наш мир не технический, а магический, владеть базовой магией – всё равно что уметь читать и писать, то есть доступно любому. Юлия и Татьяна ведь тоже в вашем понимании «не маги», но тем не менее они недавно сдали наш магический минимум. Кстати, вы все грамотные?
– Читать умеют все, – подтвердила Даша. – И на нашем языке, и на унренийском. Вот писать – ещё не все, самые маленькие только учатся.
– Прекрасно! – Куваль удовлетворённо улыбнулся. – Итак, позвольте мне рассказать, как у нас устроено начальное образование. Во-первых, термин «пикат», который многие из вас, похоже, не поняли, ибо в вашем языке его доселе не было, означает просто-напросто «маг с сильным конкретным даром». Давайте я нарисую, – он подошёл к доске и взял пишущий артефакт. – Вот это – опытный маг-универсал, – на доске появилась чуть волнистая горизонтальная линия. – Такие умеют всё, и более-менее на одном уровне, хоть и не всегда на высоком. А пикат – только что-то одно, но в этом он будет непревзойдённым мастером, – линию пересёк пик, устремлявшийся чуть ли не в небеса. – Теперь смотрите, что получится, если такому магу дать ещё и соответствующее образование, – пик уже не выглядел сиротливым, потому что стал опираться на плато, располагавшееся лишь немногим ниже первой линии. – Барышня, вам понятно?
– Это что, в школу ходить надо? – разочарованно нахмурилась Лань, которая, конечно же, вертелась, чем и привлекла к себе внимание. – Йа блондинко!
– Вижу, что не брюнетка, – спокойно отозвался инспектор. – Как вас зовут и сколько вам лет?.. В таком случае, Мелания, дело касается прежде всего вас, так что слушайте внимательно. В пять лет – кстати, маалисский год, как я понял, почти точно совпадает с земным, – все дети идут в школу, где один год учатся минимальной грамотности, то есть читать и писать.
– А если они уже умеют? – поинтересовался Никита.
– Если умеют – их счастье! – взгляд Куваля на мгновение стал совершенно мальчишеским. – Просто сдают небольшой экзамен для подтверждения сего и этот год могут гулять. Но вот все шестилетние дети должны ещё год учиться базовой магии.
– А что в неё входит? – нетерпеливо спросил Антон.
– Например, умение распознать, является ли какой-то предмет магическим – хотя бы даже без определения конкретной магии, а только «да или нет». Обращение с бытовыми магическими артефактами, типа нагревателей на плитах, – тоже на уровне «включить-выключить». То есть, по большому счёту, дело обстоит так же, как и с техникой.
– Да, но не в школе же учатся включать в розетку пылесос! – рассмеялась Ната.
– Соглашусь, некоторые дети осваивают всё это как бы между прочим, но ведь далеко не все, не так ли? Это как в технических мирах с умением читать – кто уже в три года сам читает, а кто и в шесть еле-еле, и таким как раз нужно учиться в школе. Но да, если вы умеете, то опять же не проблема – только сдать экзамен.
– Берусь сама всех научить, как Юлию с Татьяной, – заявила Рафсанта. – Это действительно нетрудно.
– Хорошо, – инспектор окинул взглядом аудиторию. – Да, сестра Рафсанта, взрослых действительно придётся учить вам – не сидеть же им в школе вместе с малышами! Мелания, вы поняли? У вас есть возможность не ходить в школу, если через год вы сдадите экзамен по грамотности, а через два – по базовой магии. Сестра Наталия, а самым маленьким девочкам сколько лет? Ровно четыре? Значит, для них – то же самое. Все остальные, я погляжу, заметно старше шести, кроме… Барышни, сколько вам будет через месяц? Подскажу: наш месяц – это одна тринадцатая часть года. Ах, у вас – одна двенадцатая? Всё равно, разница не очень большая.
– Семь с половиной, – с облегчением выдохнула Полина.
– Шесть… Ой! – Нина сильно расстроилась, осознав, что лично у неё откосить от школы не получится.
– Ну что вы плачете? – весело подмигнул ей Куваль. – Рано вставать не любите?.. Ах, сами встаёте без будильника? Тогда вам тем более бояться нечего! И потом, учиться магии – это интересно, поверьте! Ваши родители здесь?.. Знаете, Анжелика, я бы советовал вам всё-таки отдать девочку в школу – учиться только год, зато вы с ней обзаведётесь новыми знакомствами. Понимаю, что некоторые дети не любят не «сидеть за партой» и не «вставать рано», а именно «ходить в школу», но ведь в этом доме аж пять Лесных Сестёр полного посвящения! Да и ближайшая школа не так далеко отсюда.
– А что нужно для школы? – деловито осведомилась Лика.
– Униформы, как любят требовать в некоторых дурноватых обществах, не надо, – инспектор, поняв суть вопроса, достал прямо из воздуха небольшой список. – Сестра Рафсанта подскажет, где всё это купить. Что же касается одежды, то просто не слишком короткое и не слишком яркое однотонное платье, можно с небольшой отделкой.
– Такое, как это? – обрадовалась Нина.
– Да, именно такое, как сейчас на вас. Мальчишек, кстати, в школе не будет – обучение у нас раздельное, потому что мужчин и женщин нужно учить магии немного по-разному. Но! – Куваль сочувственно посмотрел на девочку. – Должен вас огорчить – весь год, пока вы не сдадите экзамен, вам придётся обходиться без магических регалий, даже дома. Опять же – не потому, что «не положено», а просто потому, что они будут сильно мешать вам осваивать базовую магию. Вы ведь пикатка, правильно?
– Да, – список, который инспектор положил на стол, моментально оказался в руке Нины.
– Телекинетик, значит? Не беспокойтесь, ваш дар никуда не денется. Ученицы ордена Пути тоже на время учёбы в школе оставляют на себе только небольшой камешек на шее, у вас такой есть? Прекрасно. Теперь – как раз насчёт пикатов и стихийников. Всем пикатам, в том числе взрослым, было бы желательно дополнительно поучиться у соответствующих мастеров, но тут уж как повезёт – опытного мага с тем же даром у нас может попросту не оказаться. Нет-нет, в интернат в другой город никто не отправит, и вообще это дело платное, а значит, добровольное, за двумя исключениями.
– «Военно-учётные специальности», как бы сказали у нас? – сразу сообразил Виктор. – То есть боевые маги и целители?
– Именно так, – подтвердил инспектор. – Такие среди вас есть? В частности, маги Огня – они все считаются боевыми?.. Вы с вашим учеником? Тогда вам нужно будет пройти курс боевой магии, инструктора департамент образования предоставит бесплатно. На военную службу поступать не обязательно – это только затем, чтобы научиться контролировать силу.
– Разумеется, – Страж Драконов повернулся к Антону. – Тебе-то понятно? Если у тебя есть оружие, ты обязан уметь правильно обращаться с ним.
– Угу, – мальчик тоже был очень серьёзен. – А курс целительства можно? Вместе с Вадимом?
– Конечно, можно! – Куваль, похоже, страшно обрадовался. – Вот уж кому-кому, а воину такое умение точно лишним не будет! Только редко какой воин рвётся себе этим голову забивать, – признался он. – А Вадим… Это вы? Какое конкретно у вас целительское умение?.. Ого! А вы можете распознать яд, пока человек его ещё не принял?
– Пока он просто в кубке? Да, – Вадим не стал говорить, что этот дар на самом деле не его, а сестры Маахш с Мораотха, которая, вместе с Дмитрием, создала для него соответствующий артефакт. – Но я могу сказать только, отравлено или нет, а какой именно яд – не могу.
– Между прочим, «отравлено или нет» – это входит в курс даже не базового целительства, а просто базовой магии, – заметил Куваль. – Равно как и умение остановить кровотечение.
– А что тогда относится именно к базовому целительству? – решилась уточнить Валя.
– Женщина-целитель, в частности, должна уметь принять роды, причём в любом мире – хоть магическом, хоть техническом. Да, кстати! Все сёстры и ученицы ордена Пути тоже проходят как минимум курс базового целительства, и для вас это опять же бесплатно. Итак, что у нас получается? Нина идёт в школу, взрослых базовой магии научит сестра Рафсанта, а магиня-целительница и инструктор-огневик к вам могут прийти уже завтра. За деньги, выходит, – только преподаватель целительства для Вадима с Антоном и телекинетик для той же Нины.
– Нина, не отказывайся! – поддержала Лейла. – Насколько я понимаю, тебя будут учить точности, а это проще осваивать именно тогда, когда ты без магических регалий, то есть сила небольшая. Сколько стоит занятие у такого мага?.. Мне, к сожалению, сумма ни о чём не говорит – не знаю ваших цен.
– Средне, – успокоила её Рафсанта. – То есть людям небогатым приходится сильно ужиматься, но даже они в принципе в состоянии оплатить. Да, и последнее! Учиться вам всем, включая Нину, нужно начинать прямо сейчас – дело в том, что в магии у нас используется не один из современных диалектов Маалиса, а старомаалисский язык. Он немного отличается от литературного унренийского, так что придётся сначала потратить какое-то время на его изучение.
– Типа как наш церковнославянский, но не латынь? – мне приходит в голову, конечно же, именно это сравнение.
– Я не знаю языков вашего мира, вы можете воспроизвести их звучание?.. Да, аналогия правильная, – согласилась Рафсанта, когда я прочитал один и тот же стих из Библии на трёх языках. – Разница между унренийским и старомаалисским, пожалуй, даже меньше, чем между вашим современным языком и вашим же храмовым. У кого-нибудь ещё остались вопросы к господину инспектору? Расписание занятий – это уже ко мне.
– А преподаватель живописи в Фассане найдётся? – неожиданно вспомнил Александр. – Не маг, а просто художник?
– Ой, спасибо тебе! – спохватилась Ната. – Хотела ведь сразу спросить, а потом забыла. Господин Куваль, одна из наших девочек – начинающая художница, и ей тоже нужно у кого-то учиться.
– Художница? Один мой друг как раз жалуется, что мало кто нормально рисовать умеет, – инспектор слегка помрачнел. – Он превосходный художник, поэтому очень злится, когда у учеников выходят корявые иллюзии. Иллюзию ведь надо сначала очень подробно нарисовать, пусть и в своём воображении, прежде чем создавать.
– Он маг-иллюзионист? – Ната буквально расцвела. – Наша художница – тоже иллюзионистка. Яночка, представься!
– Правда? – восторженно выпрямился Куваль. – Яна, считайте, что ваш преподаватель уже здесь, и он именно что ваш!
Сергей Шаумян, маг Огня
Хорошо, что мы с Несси не стали торопиться писать заявления об отчислении! До каких верхов добралась Лена, я даже не представляю и не хочу интересоваться, но она вполне могла дойти и до премьера – именно до него, а не до президента.3 Как бы то ни было, сейчас мы опять сидим в «Пиццайоло болоньезе» и едим пиццу с морскими гадами.
Настроение, конечно, нервное, и разговаривать теперь приходится с оглядкой, но мы будем учиться дальше – вот что главное! И наша пятёрка, и Рита, которая после девятого класса ушла в медицинский колледж: «На врача – это ещё восемь лет учиться, а я не могу столько времени откладывать дело». К сожалению, у Вали так и осталось три курса института, а у Лёни с Машей – девять классов школы, но им, понятно, оставаться на Земле было бы попросту опасно. Может быть, хоть заочно получится? Пока вот думают – на дворе только август.
– Давайте ещё две с собой возьмём и поедем к вам, – предлагает Лена. – Одна пицца на пятерых – это мало.
– Ты уверена, что у нас в квартире «жучков» нет? – шепчу я одними губами.
– Я уверена как раз в обратном, но контора про нас и так знает, – Лена тоже говорит беззвучно. – Важно, чтобы никто посторонний случайно не услышал.
Дашина «Хонда» довольно быстро доезжает до квартиры фей, где сейчас опять живём мы с Дмитрием. Машину наша Первая ученица оставила Лене, но за рулём, конечно, Несси – автомобилисткой она стала просто фанатичной. Дмитрий, напротив, вообще сам водить не хочет: «Я в дороге люблю над музыкой подремать». Лена, Эвелина и я обходимся без крайностей – машины есть, но ездим только тогда, когда это действительно удобнее.
– Значит, так, – начинает наш дипломат. – Несси, обнародовать, естественно, никто ничего не будет, но все твои документы на имя Инессы Кайсаровой признаются действительными. С нас, соответственно, – помощь, если потребуется, и рениит.
– Что, просто так? – недовольно морщится Инесса. – Даже не за муку с рисом для Гремона?
– За наше образование хотя бы, – Лена явно расстроена. – Мы же на бюджете учимся, то есть бесплатно, а отдача от нас вряд ли будет, особенно от меня.
– Что, не берут на государственную службу? – понимаю я.
– Нет, представляешь? Мне так и было сказано открытым текстом: «Разве мы доверим секретные сведения человеку, которого не можем полностью контролировать?» Я так понимаю, втёмную будут играть – держать меня «под колпаком» как приманку сами знаете для кого. И вас, между прочим, тоже.
– Я не боюсь, – невозмутимо отвечает Эвелина. – Так мне даже спокойнее – и за себя, и за дом Романовых. Уличный криминал, как говорится, «никто не отменял».
– Вот именно, – мрачно соглашается Лена. – Так что не расслабляемся – мы все уже отчасти на службе!
Артур Малиновский, стихиаль Воздуха
Хоть я и маг, но в душе всё же технарь, потому и выбрал не Маалис, а Сантибор – это ведь чисто технический мир, как и Земля, только что чуть менее развитый. Да и Тарлаон, по большому счёту, тоже – магия там очень и очень ограниченная. Алина с Ларисой, конечно, звали нас к себе, но не особенно настойчиво – понимают, что слишком уж трудно придётся на Тарлаоне двум земным горожанкам двадцать первого века с одиннадцатилетними дочерями, да и Хольгеру там дела толком не нашлось бы.
Хольгер, кстати, постепенно разворачивается – не только чинит ювелирку, но и сам начал делать потихоньку. Работает он в основном с серебром – с самого начала решил ориентироваться на дам не слишком богатых. Район у нас соответствующий – в основном мелкие предприниматели, врачи, адвокаты и прочие буржуа, в исходном значении этого слова, так что ювелир с преподавателем вписались сюда очень даже неплохо.
К сожалению, люди здесь, как и везде, не без предубеждений, поэтому Кристина с Татьяной так и не работают – считается, что женщине из среднего класса это не пристало. Нет, своё дело – пожалуйста, а вот конторщицей какой-нибудь – фу! Алла тоже не работает, но у той хотя бы двое малышей – Егор, которому скоро два года, и родившаяся буквально вчера Наталка. Тоже буржуазная семья, однако, – у Дениса небольшое производство, стиральные машины делают.
А я, естественно, преподаю, благо в Митерисе давно уже осень. Не в школе, избави Боже, – в школе умному человеку делать нечего даже в качестве учителя! Частный преподаватель математики и сопутствующих наук для тех, кого родители учат дома. Сейчас в учениках один парень, он хочет математику знать получше, и три девочки – далековато от нас ближайшая женская гимназия, а женских реальных училищ в Нарносте вообще нет. И ещё постепенно присматриваюсь к коллегам, которые тем же самым занимаются, – есть у меня одна мечта, но говорить о ней пока преждевременно.
– Привет, буржуйки! – улыбаюсь я двум девочкам, вернувшимся с купленными в ближайшей лавке «петушками». – Что, мороженого не было?
– Привет, буржуй! – Белка машинально отгрызает половину леденца. – Нет, оно кончилось. Госпожа Атриз понемногу делает, и сегодня всё раскупили уже.
– А что она производство не расширит? Товар же спросом пользуется.
– Я госпоже Атриз это самое и предложила, – серьёзно говорит Эмилия. – А она так вздохнула озабоченно: «Барышня Магнуссон, да нет у меня такой возможности! И так лавка маловата – где его делать-то помногу? И других забот у меня много, и лёд дорогой – не будут мороженое покупать, это только вы с барышней Скаченко постоянно за ним заходите да ещё несколько семей».
– А это, между прочим, идея! – я уже начинаю вспоминать в подробностях, как устроен электрический холодильник. – Вот и дело для ваших мам! Где стиральная машина, там и холодильник, не так ли?
Лариса Сокольская, фея Воды
– Слушай, ну перестань ты так робеть! – я и сама уже начинаю нервничать, потому что Нилармах буквально не находит себе места. – Мирет Нисталь – это тебе не ваша тинистарская знать!
– Не могу, – признаётся кузнец. – Я же родом из Тинистара, понимаешь? У нас простому ремесленнику на князя и посмотреть-то страшно, а тут – разговор запросто, как с равным?! Хоть мы и с дарами, но кто я такой, чтобы лично дары преподносить? В Тинистаре это только через придворных делается.
– Не «с дарами», а «с текущим отчётом о проделанной работе», – поправляю я. – Ну что, идём?
– Я вас подожду, – кузнец никак не может справиться с волнением. – Ну что такого нового в медном светильнике? Идите втроём, прошу!
– Хорошо, – я понимаю, что Нилармах прав, ибо собственно из меди действительно не было сделано ничего принципиально нового. – Тарси, Ламми, пошли! – мы берём тубус с картой и ящик с керосиновыми лампами и входим на княжеское подворье.
Собственно говоря, керосин из сатилонской нефти, которая там кое-где выходит прямо на поверхность, можно было бы получить ещё два года назад, когда у нас появилась возможность перебрасывать крупные грузы порталом, но ознакомившаяся с историей земной нефтедобычи Санима сразу поставила условие: «На нашей земле – никаких отходов! В дело должны идти абсолютно все фракции». Сейчас в Ирсилене асфальтируют улочки, которые не замощены камнем, и устраивают в центре электрическое освещение – дизель с генератором мы им тоже переправили. Бензином, понятно, заправляют квадроциклы, а керосин – не весь, конечно, – мы сейчас преподнесём Нисталю.
– Добрый день, мирет!
– Добрый день! – улыбается князь. Вообще-то это нарушение этикета, ибо на обращение по титулу полагается отвечать тем же самым, но, с другой стороны, как ему нас титуловать? «О-ханисетль» – значит принизить Тарсана, обратившись в женском роде, а «о-фенедис» – это уже по отношению к магине оскорбительно, то есть ко мне. Наедине-то я ему просто «Рисси», но не прилюдно же!
– Тарсан, сначала ты, – шепчу я, сделав вид, что всё нормально. Да всё и есть нормально – что мне эти расшаркивания, когда мы пришли даже не «по делу», а «с делом»?
Парень ставит на стол уже заправленную лампу:
– Вот, мирет, – он поджигает фитиль самодельной зажигалкой и устанавливает стекло. – Сейчас нагреется, и можно будет увеличить пламя.
– Стекло-то такое прозрачное откуда? – князь пристально смотрит на гордого собой Тарсана. – Сам, что ли, сделал? – догадывается он.
– Угу, – смущается парень. – Хочу быть стекольных дел мастером.
– Фенедис, да ты уже мастер! – смеётся Нисталь.
– Мирет, позволь преподнести тебе карту, – перехватывает Стиламма, выручая Тарсана, которому очень не по себе от того, что его назвали «уже мастером».
– Окрестности Касамы? – сразу соображает князь. – Вместе с ханисетль Лариссой нарисовали?
– Мирет, применительно к карте это называется «составили», – поправляет девочка. Ей уже почти тринадцать, и она хаолисль, но фиолетовые самоцветы носит не в ушах, а в браслете на левой руке, что тоже поперёк всяких устоев – браслеты на Тарлаоне подобают только Лесным Сёстрам.
– Хм… – князь переводит смеющийся взгляд с моего кольца на руку Стиламмы, а с неё – на карту. – Я так понимаю, это первые в нашем мире регалии учёной дамы, ханиседисль Стиламма?
Вадим Орфанов, маг внешнего ковена
Если вы думали, что в магических мирах всё берётся из ниоткуда, то больше так не думайте! Даже я вижу, что бедновата Унрения, а Артур вообще сообразил моментально: «Бесплатно и притом обязательно – только начальное образование? Значит, нет возможности дать всем среднее, хотя оно здесь тоже есть – аж семь классов, а не два. Люди-то в Унрении душевные, не спорю, и вообще страна чем-то Россию напоминает, но это как раз и настораживает – как бы «социализм» строить не полезли сдуру!» Я не совсем понял, о чём это он, но Артур объяснил мне фундаментальный принцип Советского Союза, сформулированный, как он выразился, «одним очень умным человеком»: «Если что-то можно было дать всем, то всех обязывали это иметь»4. К сему было добавлено, что касалось это чего угодно – не только образования, но и работы, например.
Артур вообще появляется у нас каждое утро, кроме праздников, – тоже учится магии вместе с нашими мужчинами. То есть утро в доме ковена начинается, понятно, с того, что Лейла собирает Нину в школу, а Юлия Владимировна быстро готовит ей какой-никакой завтрак. Потом её появляют возле школы, чему заспанные одноклассницы, конечно, немного завидуют, и пять наших Лесных Сестёр рассаживаются в аудитории вокруг метрессы Саверты, которая преподаёт базовое целительство. Динаре и Оле ещё рано, но их с Ланью в это время тоже берут в оборот – Таня учит девочек писать. Да, именно Таня – во-первых, больше некому, а во-вторых, она прожила на Маалисе уже год и даёт им ещё и некоторые знания об этом мире.
А мужчины, думаете, спят? Как бы не так! Спит Янка, спит Лика, только-только просыпается Полина, да и я ещё поспал бы, хоть и не такая «сова», как Янка, но – сижу в другой аудитории на занятии у сестры Рафсанты. «Базовая магия» это называ-ается… Ну вот, опять зевнул!
Ура-а! Большая-большая перемена – целых полчаса! Маалисский час – почти тот же земной, и вообще сутки здесь почему-то делятся на те же двадцать четыре часа. Все ломятся на кухню завтракать, и Рафсанта с нами. Юлия Владимировна уже нарезала немудрёный салат и пожарила какие-нибудь колбаски или яичницу с огромными желтками – «куры» на Маалисе чуть ли не в половину земного страуса. Молочную кашу из чего-то типа манки любят только Лань с Динарой, а больше крупу на завтрак у нас никто не ест – даже Оля лопает исключительно салат.
Теперь – вторая пара. Рафсанта собирает на базовую магию всех фемин от семи и старше – к этому времени уже подползают и проснувшиеся наконец Янка с Ликой. Я как-то спросил у Лики – как же она работала на Земле, если спит допоздна? Оказалось, что работа бывает разная, и время, которое для посетителей ресторана – отдых, для официантов, наоборот, самое рабочее.
Для остальных время второй пары – «кто в лес, кто по дрова». Мы с Лёней, например, «в лес» – Никита гоняет нас по математике, прилично прихватывая и от других наук. То есть гоняет он Лёню, а Лёня – уже меня, мы параллельно и сами учимся преподавать. Да, представьте себе, и ваш непокорный слуга тоже – про наш «ужас, смотрящий сквозь стены» вы случайно не забыли? Оставь её без дела – уже минут через пять получишь на выходе не просто ужас, а ужас-ужас! Впрочем, математикой Лань интересуется, и даётся сей предмет ей легко – не как бедному ослику Иа-Иа, то есть мне.
С огороженной площадки за домом иногда лезут в окно аудитории какие-то сполохи – это магистр Гарравас тренирует Виктора с Антоном. Александр тоже хотел с ними, но Гарравас признался, что не сможет одновременно учить взрослого воина, начинающего юношу и восьмилетнего мальчика, и дело тут не в деньгах. Поэтому Александр сидит у себя в комнате за учебниками – он студент-заочник: «Карты Тарлаона составлять – Лариса, в экономике разобраться – Лариса, а уголь с нефтью – что, опять Лариса? Сколько же у нас Ларис? По-моему, только одна, и ей тоже надо когда-то спать, так что нефтегазовое дело – на мне!» Алексей сопровождает Юлию Владимировну на базарчик за покупками, а Таня выводит Динару и Олю поиграть в маленьком саду, разбитом вокруг дома.
