Яра Вольцева
Босиком по осколкам
Глава 13
Кирилл Соловьев всё больше меня удивлял. То, как он относился к собакам, впечатляло. Оказалось, что с собой он привез корм, а когда я отошла, наблюдая за маленькими щенками в загончике, сделал финансовое пожертвование.
– Это Лайка, – кивнул на собаку, лежащую в углу, подходя ко мне ближе и присаживаясь рядом.
– Что за порода? – машинально спросила, поглаживая ближайшего щенка черной масти, в то время как остальные кормились у матери под боком.
– Беспородные, – хмыкнул парень. – Породистых сразу люди разбирают.
– Они же милашки, – погладила за ушком зверя, а затем тот убежал к матери.
– У Лайки повреждена лапка, и она хромает, поэтому и не забирают, а щенки пока маленькие, с двух с половиной или трех месяцев начнут раздачу. Не хочешь себе одного? – спросил парень и взял на руки подбежавшего щенка с белым ухом.
– Некуда, – хмыкнула, а сама вспомнила о квартире, в которой я не была больше года.
В сердце кольнуло при мыслях о родителях, но было слишком стыдно, поэтому я отбросила всё из головы, когда услышала лай.
– Вечный антистресс, – сказал Кирилл и снова поставил щенка на место, и тот унесся к своим братьям и сестрам.
– А у тебя много стрессов? – вздохнула, понимая, что не зря приехала.
Обстановка в приюте была такая, что свои проблемы сейчас казались мне пустяком. Особенно, глядя на животных, которые оказались никому не нужны. Внутри сейчас царило сожаление о том, как устроен мир.
– Никогда бы не подумала, что ты можешь оказаться в таком месте, – дернула губами и отвернулась в сторону закрытых клеток.
Встала, размяла затекшие ноги и прошла дальше, оглушенная собачьим лаем. Здесь было много собак – и черных, и светлых, и крупных, и маленьких.
– Близко не подходи, многие пока дикие, могут укусить, – предостерег Кирилл и схватил меня за руку, которую я было протянула к прутьям, за которыми на меня смотрела собака желтой масти.
– На вид вроде спокойная, – вздернула брови и встретилась с ней глазами.
– Не рискуй, – в голосе Соловьева было странное напряжение, а когда я повернула голову, увидела в его глазах какой-то затаенный страх.
– Что-то не так? – не могла не поинтересоваться.
Отчего-то казалось, что за этим стоит какая-то история. Мышцы его были натянуты, тело стало деревянным, а хватка на моей кисти усилилась.
– Кирилл, мне больно, – просипела, пытаясь выдернуть свою руку.
– Прости, – спохватился он и отпустил, даже сделал шаг назад.
Встряхнул головой, в глазах его появилось осмысление, страх пропал.
– Не объяснишь? – спросила спустя несколько секунд, чувствуя, что воздух сгустился, даже лай собак заглушился под стуком сердца в ушах.
Сначала воцарилось молчание, а затем он развернулся боком, глядя на вольеры, расположенные снизу.
– Я в приюты для собак начал ходить в качестве терапии, чтобы перестать бояться их, – пожал он плечами и улыбнулся.
– Почему боялся? – спросила, но чувствовала, что хожу по тонкому льду.
– У нас в детстве был пес, я его звал Рич, мой лучший друг, – начал он говорить, а я затаила дыхание, ожидая дальнейших слов.
– Что-то случилось? – всё же задала вопрос, когда молчание стало затягиваться.
– Мне тогда десять лет было, я шел из школы домой по другому маршруту. Вместе с Ричем двигался, он меня встречал, – стал говорить немного невпопад, видимо, находился в мыслях о прошлом, в плену воспоминаний. – Всегда ходил по прямой, а в тот раз хотел через футбольное поле перейти, не знал ведь, что там будут дикие собаки.
И снова осекся, глаза остекленели, он отошел от вольера и пошел на выход. Я двинулась следом за ним.
– Они разорвали Рича? – предположила я, ведь других вариантов не было.
– Они напали на меня, – сказал он, но я шла сзади и не видела выражение его лица, хотя голос был севший. – А Рич меня защищал. Я почти не помню ничего, благо, что рядом были люди и разогнали свору, вот только Рич умер, а я потом месяц с укусами в больнице лежал, родители опасались, что я заболею бешенством. Вот я с тех пор и стал бояться собачьих. Не знаю, может, дело в нападении, может, в смерти Рича.
По его тону и напряжению спины сразу было понятно, что вся эта история тогда еще десятилетнему мальчику тяжело далась. В груди возникло чувство жалости, ведь и я теряла домашних любимцев.
– Мне жаль, Кирилл, я… – протянула руку, желая коснуться его спины, вот только в этот момент его плечи расправились, а он резко пошел к мотоциклу, на ходу перебивая мою речь.
– Поехали, отвезу тебя домой, у меня еще дела, – голос стал холодным, словно и не было только что откровений.
К горлу подкатил ком, но я промолчала. Меня словно отрезвило, когда на меня посмотрел прежний Соловьев, губы которого были искривлены, а глаза отдавали насмешкой. Я молча села сзади него, обхватила торс и прикрыла глаза.
Как только он подвез меня до общежития, и я слезла, тут же загудел мотор, а мотоцикл сорвался резко с места. Мне оставалось лишь смотреть ему вслед. Всё это было очень странно, такая разительная метаморфоза заставила удивляться его характеру.
Встряхнула головой и пошла к общежитию, стараясь не забивать себе голову странностями Кирилла Соловьева, который мне вот абсолютно никак не нравился. Сколько бы не убеждала себя, всё равно думала о нем, пока шла по коридорам общежития.
Но когда зашла внутрь комнаты, обнаружила там Милу, которая пластом лежала на кровати.
– А ты где была? Я тебя после пар не видела, – сказала я и завалилась на кровать, но ответа от подруги не последовало.
Сначала не обратила на это внимания, а затем услышала всхлипывания. Подняла голову и увидела, что она накрылась одеялом с головой и вся тряслась. Я подорвалась с места и подошла к ней, чувствуя какое-то напряжение.
– Мил, что-то случилось? – спросила у нее, потрогала за плечо.
Она замерла, а затем медленно раскрылась, поворачиваясь ко мне и садясь на постель. Всё ее лицо было красным от слез.
– Ты чего, плакала? – сделала я вывод и присела рядом, обнимая за плечи, не знала больше, как поддержать.
– Все мужики – козлы, – всхлипнула Мила, затем снова разревелась в полную силу.
Я погладила ее по спине и прикусила нижнюю губу.
– Давай я чай заварю, и ты мне всё расскажешь, – вздохнула и встала, направляясь к чайнику.
Не сразу, но Мила чуть успокоилась, хотя всё равно иногда продолжала всхлипывать.
– Помнишь, я тебе говорила, что встречалась с бизнесменом? – спросила у меня, сморкаясь в платочек.
Я заварила чай и подала одну чашку ей.
– Который электроникой занимался? Это же было месяца три назад, я думала, вы расстались.
Что-то такое припоминала. Помню, что не одобряла ее встречи с человеком старше на пятнадцать лет.
– Который обещал развестись с женой и на мне жениться, – выговорила Мила и снова заревела, прикрывая ладонями лицо.
– Мил, – начала говорить, но ни слова не смогла выговорить, ведь не хотела сыпать соль на ее девичьи раны.
Я еще тогда говорила, что не стоит верить всем словам, которые говорят мужчины, в особенности, когда им нравится женщина. Понимала, что права, но больше всего мне сейчас было жалко Милу.
– Ничего страшного, будет другой мужчина, который тебя полюбит и не будет занят, – погладила ее по коленке, никак не комментируя ее наивность и влюбленность в женатого, хотя в душе не одобряла ее выбор и действия.
– Не будет ничего уже у меня, не будет, – всхлипнула и разревелась, отчего глаза у нее стали аки щелочки, а лицо опухло.
– Что случилось? – спросила, в напряжении ожидая, что она скажет.
Вот только вместо ответа она опустила глаза вниз и положила руки на живот. Я проследила за ней взглядом и всё поняла без слов. Прикрыла глаза, ведь в этот момент ничего ободряющего сказать не могла. Поставила чашку на стол и подошла к ней, обняла. Всё, что я могла сейчас сделать – это подарить объятия и дать поддержку.
– Родителям сказала? – спросила у нее.
– Думаешь, им есть до этого дело? У них своих проблем хватает, – осипшим глухим тоном ответила она и уткнулась мне в грудь.
Футболка быстро пропиталась ее слезами, а мне стало еще больше обидно за нее. В такой ситуации родители из глубинки ничем не могли ей помочь. Мать – доярка, отец – обычный трудовик в школе, а с учетом славы ее старшей сестры, они первыми заклюют Милу и закидают камнями.
Кое-как успокоив ее, уговорила лечь спать, в таком состоянии ничего решать нельзя.
– А мужчине сказала? – спросила ее в конце, отчего-то знала, каков будет ее ответ.
– Он деньги дал, – глухо ответила она, легла на кровать на спину и бездумным взглядом посмотрела на потолок.
– Будет поддерживать ребенка? – переспросила, неправильно понимая ее слова.
Она отрицательно покачала головой и прикрыла глаза.
– Сказал избавиться от проблемы. Жена у него оказалась дочкой богатых родителей, а он из себя ничего не представляет, боится всё потерять, – ответила она и отвернулась к стене.
Я недолго посидела около нее, поглаживая по плечу, отошла затем к своей кровати и еще долго вслушивалась в ее равномерное сопение. Она уже уснула, а я всё никак не могла сопоставить произошедшее в голове.
На фоне ее трагедии мне показалось, что мое прошлое пусть и не было для меня пустяком, но не шло ни в какое сравнение с той проблемой, которая возникла у Милы. У меня были хотя бы родители, которые всегда меня поддерживали и решали все проблемы, а у подруги никого, кроме меня.
Глава 14
Проснулась довольно рано, часов в семь. Повернулась на бок, посмотрела на соседнюю кровать, но Милы там не увидела. На душе вдруг стало тревожно, я ей позвонила, но в ответ раздались длинные гудки.
– Может, в универ пошла, – сказала вслух и решила начать день с пробежки.
Давно этого не делала, но сейчас мне жизненно необходимо было освободить голову от посторонних мыслей.
В парке было довольно безлюдно, в это время студенты редко занимались пробежкой, скорее, являлись любителями и завсегдатаями баров по вечерам, так что сейчас большинство отсыпалось после бурной ночи.
Наушники в уши, ритмичные биты, кроссовки и всё. Посторонние мысли вылетели из головы, когда в лицо мне подул ветер, развевая волосы и свистя в ушах.
Вот только за бегом я совсем не заметила, как возле меня оказался какой-то парень, которого я заметила боковым зрением, и то не сразу.
– И снова ты, – пробурчала, увидев Кирилла, который с широкой улыбкой глядел на меня и бежал рядом.
– Люблю пробежки по утрам, – сказал он и вдруг ускорился, обгоняя меня.
В этот момент у меня внутри взыграл азарт, я поднажала и поравнялась с ним.
– Что-то очень много совпадений в последнее время, – усмехнулась, глянув на его каменное выражение лица, а затем ускорилась и оторвалась на несколько метров вперед.
Но недооценила Кирилла, который через несколько секунд тоже поравнялся со мной, при этом не выглядел даже немного запыхавшимся.
– Не находишь это судьбой, Самойлова? – дернул бровями, намекая, как мы с ним друг другу подходим.
Я закатила глаза и не преминула ответить.
– Попахивает сталкерством, не находишь?
Его появление, несмотря на странные обстоятельства, вдруг подняло мне настроение, которого с утра как раз-таки не было, хотя внутри присутствовало недоумение по поводу многогранности его эмоций.
– Подашь на меня заявление в милицию? – игриво произнес Кирилл, но это меня не удивило, он в целом был похож на ловеласа, который знал, как заигрывать с девушками.
– Ты же знаешь, что на спортсмена ты мало похож, так что единственное, что приходит мне в голову…
– Что я слежу за тобой, Самойлова?
– А ты не только сталкер, но еще и догадливый, – усмехнулась я, но замолчала, чувствуя, как от параллельного бега сбилось дыхание.
– Радует, что с каждым днем ты находишь во мне всё больше плюсов, – произнес и нагло оторвался вперед.
В общем, забег по парку превратился в соревнование, кто кого обгонит, то он меня, то я его. Разговоры ни о чем полностью освободили мой разум от всяческих проблем.
– Я всё, – сказала в конце, когда мы приблизились к началу моего маршрута, где я вошла в парк.
Наклонилась, опираясь ладонями о колени, и несколько раз тяжело выдохнула. Всё же бегать при разговоре и контролировать при этом дыхание довольно сложно.
– Хоть где-то умеешь проигрывать, Самойлова, – произнес Кирилл, и я вдруг ударила его ладошкой по груди, сама от себя не ожидала такой фамильярности.
Затем поднялась в полный рост и посмотрела на него проницательным взглядом.
– Я же правильно понимаю, что ты не отстанешь?
– Зачем же так грубо, Самойлова, я за тобой вообще-то ухаживаю.
На эти его слова фыркнула и закатила глаза.
– Давай так, – вдруг начал он говорить, привлекая тем самым к себе внимание. – Спорим, что ты влюбишься в меня за семь свиданий?
Наши взгляды встретились, я усмехнулась, удивляясь его самомнению.
– Ты сам-то веришь в то, что говоришь? – спросила у него, вздернула бровь, упирая руки в бока.
– Если ты так уверена, что этого не произойдет, то почему подначиваешь? Согласна?
Я с интересом посмотрела на него, улыбнулась и кивнула.
– Только учти, два свидания у нас уже было, так что у тебя осталось пять в запасе, – произнесла и развернулась, гордо уходя в сторону общежития.
– Эй, так нечестно, мы же только начали спор! – догнал меня голос Кирилла.
Я развернулась и с удовольствием поглядела на его обескураженное выражение лица.
– Всё честно, ты сам сказал: семь свиданий. Два у нас уже было, где же тут нечестность?
– Кофейня, понятно, а второй, это когда? – цокнул.
– В собачий приют сам же меня вчера отвозил, или уже память отшибло?
– Это даже не было свиданием. Так, прогулка, – закатил глаза Кирилл и покачал головой.
Я улыбнулась, но была непреклонна.
– То есть, ты сдаешься? – не преминула воспользоваться тем, что он недоволен, стала подначивать.
И это подействовало. На его лбу пролегла складка, брови сдвинулись на переносице, скулы напряглись.
– Значит, ты должна мне еще пять свиданий. Смотри сама, Самойлова, ловлю тебя на слове, – вынужден был Соловьев смириться и погрозил мне пальцем, словно я только и делала, что не держала слово и не выполняла обещания.
– Напишешь, когда следующее свидание. Придумай там что-нибудь оригинальное, окей? – усмехнулась, еле сдерживая смех.
– Не переживай, скучать не придется, – ответил он, а я не стала ничего говорить, развернулась и пошла к общежитию, чувствуя, что всё это время с лица у меня не сходит улыбка.
Жизнь заиграла какими-то новыми красками.
Пока я собиралась в универ, Мила так и не объявилась, вызывая еще больше тревоги. Телефон она так и не подняла.
– Ты Милу не видела? – спросила у старосты, когда подходила к университету.
– Откуда я знаю, ты же ее подруга, – фыркнула девчонка и ушла дальше, поднимаясь по лестнице и заходя внутрь здания.
Преисполненная тревоги, я не могла найти себе место, но в универе Мила так и не появилась. Увидела ее лишь, когда пришла в общежитие.
– Мил, ты где была? Математичка зверствовала, что тебя не было, знаешь же, какая требовательная, – сказала, чувствуя облегчение, что подруга жива.
И уже затем увидела, что она лежит с абсолютно серым лицом, выглядит безжизненно и без настроения.
– По делам, – ответила она равнодушно и продолжила смотреть бездумно прямо перед собой.
– Что за дела? Произошло еще что-то? – подошла к ней, присела на корточки и посмотрела в лицо.
– Почти, – ответила она всё также безразлично, даже не посмотрев мне в глаза.
– Может, тебе всё же родителям сказать, они помогут, родные, как никак. Или сестре хотя бы, она же вроде в городе живет с мужем.
Когда я упомянула про сестру, Мила подняла голову и нахмурилась.
– Этой никогда! – прошипела, всхлипнула и закрыла лицо ладонями.
– Это уже неважно, Айко, проблема решена, – пробормотала спустя время, укрылась одеялом.
Я несколько секунд смотрела на нее, затем перевела взгляд вниз и прикрыла глаза, понимая, что она имела ввиду.
– Заварить тебе чай? – прошептала, поглаживая по плечам.
– Хочу поспать, – ответила она и отвернулась, больше никак не реагируя.
Я ничем не могла ей помочь, отчего на душе было муторно. Стало стыдно, что я ее не отговорила от такого поступка, но затем мысленно дала себе затрещину. Это ее жизнь, и не мне диктовать, как ей жить.
Пару раз звонил Кирилл, но трубку я не подняла. Тревога за подругу была сильнее, так что я весь день провела около нее. Сделала бульон, заставила поесть.
А вот наутро на удивление она встала более-менее бодрой, заварила сама чай и улыбнулась мне, когда я проснулась.
– Ты улыбаешься, – сказала я сонно, но глядела на нее с легкой тревогой.
– А чего грустить, прошлого не вернуть, да и содеянного тоже. Будет мне уроком, – как-то горько усмехнулась она, прикусила губу и снова выдавила из себя улыбку.
Выглядела она печальной, но уже не было той обреченности, что была вчера. Лезть к ней снова с расспросами я не стала. Захочет, расскажет сама. В этот момент мне пришло сообщение от Кирилла.
“Передумала насчет свидания?”
“Я свои слова держу!” – ответила и отправила.
Телефон тренькнул снова.
“Тогда выходи, жду тебя у крыльца”.
Подорвалась с места и подбежала к окну, наблюдая за тем, как он разглядывает мои окна. Прикусила нижнюю губу и посмотрела на Милу.
– Чем будешь заниматься сегодня? Может, мне с тобой остаться? – подошла и погладила ее по спине, но она покачала головой.
– Ты знаешь, Айко, я хочу побыть одна. Вообще не хочу разговаривать, ты уж прости, – сказала она, и я решила внять ее просьбе.
– Если что-то понадобится, пиши, хорошо? – произнесла и, дождавшись ее кивка, ушла в ванную.
Умылась и в этот раз решила надеть обычные вещи, не те бомжацкие, что в первый раз.
Кирилл уже ждал, сидя на своем мотоцикле. Возле входа столпилась толпа девушек, хихикая и с интересом наблюдая за парнем. Одна из них, посовещавшись с товарками, отделилась и двинулась к Соловьеву. Я шла следом за ней, с любопытством ожидая, что будет дальше.
– Соловьев, какими судьбами тут? Не припоминаю, чтобы ты у нас тут тусовался, – игриво погладила его по плечу девица, но он вдруг грубо скинул ее ладонь.
Внутри у меня разлилось удовольствие от увиденного.
– Иди куда шла, Лена, или как там тебя, – фыркнул парень, не церемонясь с наглой размалеванной девицей.
– Фи, какой ты грубый, – всё никак не сдавалась девчонка, в моих глазах она выглядела жалко, неужели можно вот так клеиться к парню, который в тебе не заинтересован?
– Мы едем? – решила я уже подойти и присела сразу сзади Кирилла, не обращая внимания на то, что на нас смотрят люди.
Поняла, что в последнее время это единственное, что занимало мой разум.
– Так слухи, получается, не врали. К ней ты приезжаешь сюда? – сморщилась девчонка, окидывая меня пренебрежительным взглядом
Я не стала ничего отвечать и лишь посмотрела на нее с превосходством.
– Едем, – насмешливо ответил Кирилл, завел мотор, и мы тронулись с места.
Чувствовала на себе взгляды девиц и впервые за всё время ничего не ощущала – ни стыда, ни стеснения, ведь я ничего не нарушала и плохого не сделала. Это сугубо их проблемы.
– И что же будет на свидании номер три? – спросила, наклонившись к его уху.
– Пусть это будет секретом, сейчас узнаешь, – ответил Соловьев, а затем ускорился.
Мотор гудел, ветер свистел в ушах, мимо проносились дома, а я чувствовала себя свободной, ощущая, как воздух обдувает щеки. Мы ехали и ехали, а затем я стала узнавать знакомые улочки. Мы подъезжали к парку.
– Дай угадаю, будем белок кормить, ты ведь у нас любитель животных, – фыркнула, когда мы остановились у входа.
– Не угадала, Самойлова, неужели думаешь, что я такой банальный? – насмешливо спросил у меня и вздернул бровь, на что я промолчала.
Кирилл поставил шлем на мотоцикл и установил подножку, затем схватил меня за руку, отчего я впала в легкий ступор, и потащил за собой.
– Куда ты меня ведешь? – спросила в недоумении.
– Ты в детстве каталась на аттракционах? – спросил, когда мы подошли к колесу обозрения.
– Ну, почти, – пробормотала, наблюдая за движением колеса обозрения, даже от одного вида закружилась голова.
– Я обожал это место в детстве, водил сюда свою сестренку, – с какой-то ностальгией произнес Кирилл, глядя ввысь.
В глазах у него отражалась теплота, словно он был преисполнен воспоминаний. А затем всё сменилось печалью и грустью, но я не стала его расспрашивать, вспомнив вчерашний случай и понимая, что он открывался только тогда, когда сам этого хотел. И закрывал свою душу в любой момент, словно зверь, боявшийся попасть в клетку.
– На колесе не каталась.
Я чувствовала, как напряглось мое лицо, слегка задрожали колени. Было, честно говоря, страшновато. Боковым зрением увидела, как Кирилл повернулся ко мне и буравил взглядом, так что пришлось посмотреть ему в лицо.
– Получается, что я лишу тебя невинности? – прошептал он, а вот я покраснела.
– Пошляк, – шлепнула ладошкой по мужскому плечу, затем по груди.
Он рассмеялся, а затем наклонился и снова тихо произнес хриплым голосом:
– Стой здесь, никуда не уходи, я куплю билеты.
Наблюдала за тем, как он идет к кассе, после снова посмотрела на колесо обозрения и испуганно сглотнула, но на попятную идти было поздно. Не хотела показывать свой страх.
– Ну что, идем? – подошел с этими словами ко мне Кирилл, встал спереди, глянул мне в глаза и взял за ладошку.
Я прикусила нижнюю губу, оглянулась по сторонам, но спасения нигде не нашла.
– Навстречу приключениям, – пробормотала, заканчивая этим его речь.
А затем позволила увести себя вперед. К заветной кабинке.